Бумеранг добра

               
ЧЕРНЫШ.

Когда мы с отцом закончили строить дачный дом из двух комнат с верандой, то возник вопрос, что делать нам со старым маленьким домиком, покрытым рубероидом, стоящим на кирпичных столбиках  в углу дачного участка, граничащего с небольшим лесом из орешника, берёз и елок. Этот  домик, с пристроенным к нему небольшим навесом, служил нам долгое время; в нём мы много лет скромно жили, а под навесом наша мать готовила еду на чугунной печурке. На семейном совете было принято решение: домик не ломать, а, слегка подправив, использовать его в качестве хранилища сельхозинвентаря, пищеблока и летней кухни.
Однажды на запах приготовляемой пищи у забора (со стороны лесочка) появилась большая чёрная собака. По её впалым бокам было видно, что она давно не ела. Первым голодную  собаку  увидел отец и  при одобрении матери отломил половину от белого батона и, полив его куриным бульоном, просунул сквозь штакетник  стоящей за забором собаке. Та, благодарно взглянув на отца, аккуратно взяла вкусно пахнущий кусок хлеба и, не отходя от забора, тут же мгновенно съела.  С той поры Черныш, так «окрестил» собаку отец, стал регулярно появляться у нашего забора. К этому времени мать регулярно оставляла какую-нибудь вкусную косточку, с которой мой отец выходил за забор к Чернышу. Мы, в семье, возложили это богоугодное дело на отца. Он первый увидел и накормил голодного Черныша, который уже понимал, что так его  зовут в нашей семье. Откуда он взялся и где его настоящий дом, мы не знали, могли только гадать. Он появлялся из леса (всегда один)  и исчезал там же. Куда потом он шёл, мы не знали – и ни разу не пытались идти за ним следом. Иногда его не было по нескольку дней, тогда откладываемая для него еда просто копилась, и когда он появлялся снова, то благодарно съедал всё, подготовленное для него, без остатка. 
Так получилось, что вспомнил про Черныша я совершенно неожиданно, будучи по самые колени в снегу, в предновогодние дни неподалёку от своей заснеженной дачи.
Теперь о том, как я там оказался. А появился я там, чтобы спасти мои большие ёлки, высаженные мною вдоль забора (со стороны леса) ещё в самом начале освоения нашего дачного участка. Предыдущей зимой самую большую угловую ёлку укоротили ровно наполовину любители новогодней ёлки из рядом находящегося Зеленограда. Поэтому у меня в городской квартире душа изболелась о предновогодней судьбе остальных моих пушистых красавицах ёлках. И мне пришла идея, как спасти их от любителей бесплатных новогодних ёлок. Для этого надо у них отломить самые верхние побеги (потом они выправятся), и они уже не будут иметь «товарный» вид. Такой спасительной «операцией» я, почти наверняка, спасу им их стройную красоту. И вот, недолго думая, в ближайшие выходные я отправился на свою дачу для скорейшего выполнения своего замысла. По дачному посёлку я шёл по укатанному редкими машинами снегу, но дальше  на моём пути расстилался девственно нетронутый (и блестящий под зимним солнцем) снежный массив. Как только я сошёл с поселковой дороги в сторону своей дачи в снег, то сразу по колени провалился в него.  А был я в брюках и «мокасах» (модные туфли того времени), в которые сразу же набился снег, но назад пути не  было. Чтобы продвигаться вперёд к даче, мне пришлось аккуратно переставлять ноги, предварительно в несколько этапов утаптывая снег под каждый свой шаг, стараясь ступать строго вертикально  в снежные утоптанные ямки.  Но всё равно приходилось периодически пальцами выковыривать снег из туфель.  Занятый протаптыванием тропы к даче, я сразу не заметил появление большой стаи собак, двигавшейся наперерез мне. Собак было не менее десяти, они стали медленно ко мне приближаться. Сразу я вспомнил про случаи нападения стай беспризорных собак на одиноких людей с печальным исходом для них. Внутри меня всё сжалось от возможного, и нежелательного для меня, контакта с этой стаей. Откровенно говоря, мне стало не по себе. Впереди стаи шла крупная собака, которая внимательно смотрела в мою сторону. Тут я вспомнил, как в конце лета и осенью к нашей даче приходила большая чёрная собака, которую отец слегка подкармливал, называя Чернышом. На всякий случай, наудачу, я нетвёрдым голосом произнёс: «Черныш».  И, о чудо! Собака внезапно остановилась, а потом кинулась ко мне. Подбежав вплотную, Черныш (это был он) вильнул хвостом и вопросительно посмотрел на меня. От такой удачной развязки, я даже растрогался и немедленно полез в сумку за хлебом. Щедро отломив больше половины (оставив себе малую часть) белого батона, я положил его перед собой. Черныш аккуратно взял его зубами и понёс к стае. Потом стая исчезла так же быстро, как появилась.
Я, уже немного успокоившись, продолжал протаптывать тропу к своей заснеженной фазенде. Подойдя к крыльцу дома, увидел, что входная дверь грубо взломана.  Грустно вздохнув, я вошёл вовнутрь и увидел   следы чьей-то гулянки, а по косвенным уликам (обрывки тетрадных листов) определил, что у меня гуляла «золотая молодёжь» из ближайшей зеленоградской школы. Немного прибрав в доме, взял большую лестницу и, уже привычно, глубоко утопая в снегу, отправился к своим ёлкам. Ушло немало времени, пока я не закончил свою работу по отламыванию у ёлок верхних побегов – вред во спасение! Зато в течение многих последующих лет на их красоту уже никто не покушался, а сами они разрастались ещё пышнее и гуще, становясь как бы вторым дачным забором. 
Этот зимний мой вояж к даче всегда будет в моей памяти, благодаря добро помнящей собаке Чернышу.  Этому небольшому рассказу можно, без зазрения совести, дать второе название» -  «Бумеранг добра!».