Глава V
Умели веселиться – умели и работать. В то время это было отделение колхоза «Путь к коммунизму». Бригадиром работал Юрий Бордучков.
Это был еще довольно молодой человек лет тридцати с небольшим, среднего роста, плотный, но очень подвижный. На своем мотоцикле «Восход» его в течение дня можно было увидеть повсюду: на молочно-товарной ферме, в ремонтной мастерской, на полевом стане, на покосе, в конторе, в селе.
Его хозяйский глаз замечал все неполадки и разгильдяйства. Бордучкова уважали и побаивались. Была у него семья – жена Валентина и две дочки – погодки шести и семи лет. Жена заведовала фермой, а мать Юрия Евдокия всю жизнь проработала в колхозе дояркой – это была высокая, худая женщина, уже на пенсии, она по крестьянской привычке держала корову, ходила на покос и косила наравне с мужиками.
В сорок первом весной родила Евдокия сына, а в июне проводила на фронт мужа и всю войну ждала своего Ваню, а он не вернулся – пропал без вести. Евдокия больше замуж так и не вышла, вырастила сына одна и очень им гордилась, а когда он поехал по туристической путевке впервые из деревенских за границу в Турцию, Грецию, Египет, страшно волновалась и все нервничала: не случится ли чего с ним, но все обошлось благополучно. Сын вернулся живой и невредимый, загорелый, привез всем подарки, а матери - теплую красивую кофту.
Только за границей ему не очень понравилось.
Жарко там, как в бане, солнце так и печет нестерпимо. Дома лучше, - рассказывал он и опять впрягся в работу, как вол, а работы тогда здесь хватало всем. Колхоз «Путь к коммунизму» был не последним в районе. Засеивались огромные поля пшеницы, ржи, овса, ячменя, кукурузы, которая шла на силос. На ферме было триста коров и много молодняка.
Утром и вечером доярок возили доить коров на летние выпаса. Они ездили в открытой бортовой машине проселочной дорогой. За рулем был молодой, веселый, кудрявый шофер Серега Лукьянов. По дороге пели, шутили, смеялись. Катя Бортникова юная девушка, черноглазая тонкая, как тростинка, с длинными черными косами выводила чистым звонким голосом:
Ой, цветет калина
В поле у ручья!
Парня молодого
Полюбила я.
А девушки хором подхватывали и лукаво поглядывали на Катю, которая была неравнодушна к Сереге, да и он, кажется, отвечал ей взаимностью. Выдоив коров и помыв аппараты, с песнями доярки возвращались обратно, проезжая мимо полей и некошенных лугов, вдыхая дивные ароматы полевых цветов полной грудью. Многие работали так по пятнадцать - двадцать лет, зарабатывали неплохо, но больше всех получали механизаторы.
Зарплату выдавал в конторе Иван Федорович - строгий пожилой счетовод, - инвалид войны, в сорок четвертом он подорвался на мине. С фронта пришел на одной ноге с костылем двадцати трех лет отроду. Со временем наловчился Иван ходить на протезе, слегка прихрамывая, работал в колхозе, как все, держал хозяйство, косил, а после покоса любил поплавать. Он отстегивал протез и лихо выбрасывал свое мускулистое тело с высокого берега в светло-зеленоватую воду, а потом быстро греб саженками наперерез волне. В войну он попал в морскую пехоту, воевал под Новороссийском, где море казалось, кипело от взрыва снарядов…
Уже после войны Иван окончил курсы счетоводов и работал в конторе долгие годы, скрупулезно подсчитывая трудодни. В день зарплаты деревня гудела, как развороченный улей. На крыльце конторы, весело подшучивая, беззлобно матерясь, да покуривая, толпились мужчины и женщины, ожидая зарплату,одетые в неизменные ватники, платки, шапки-ушанки и резиновые сапоги.
Задавала тон веселая черноволосая фуражир Зоя Воробьева:
-Ну, Дуся, видела вечор твоего Васю у магазина, на велике пригнал на рогах за поллитрой, а на лбу огромная шишка и под глазом фингал! Это не ты ему фонарь засветила?
-Ну, а ты, как думаешь? Конечно я. Пришел с работы пьяный, ну и дала ему разок легонько ухватом по башке, - оправдывалась Дуся.
-Ниче себе легонько! Ну и ручища у тебя! – смеялась Зойка, а вслед за ней и другие бабы.
Дуся Пирожкова была лучшей телятницей и певуньей в селе, была она высокая и дородная. У неё были лучшие на ферме привесы – по 600-700 граммов в сутки и получала она больше других: что-то около 400-500 рублей в месяц. Муж ее, Вася работал механизатором и тоже был одним из лучших трактористов, хотя и выпивал, но выдавал на пахоте по полторы-две нормы за день.
Жили они в новом рубленном доме, держали полный двор скотины, учили в городе двух сыновей. Только смотрелись вместе как-то несуразно: Вася маленького росточка – метр с кепкой, худой, жилистый, а Дуся, что называется, была женщина кровь с молоком, что не мешало им жить вместе уже двадцать лет и нажить троих детей.
С получки многие мужики шли в магазин, спрятав для себя от жены заначку, а там уже их встречала веселая и бойкая Зоя Алексеевна, только успевая расставить на полках новый, вчера привезенный товар: водку, консервы, болгарский компот, колбасу по кооперативной цене по шесть пятьдесят за кило, а также ситец, бязь, кирзовые сапоги, фуфайки, шерстяные кофточки, калоши и даже дефицитный товар – детские колготки.
Елена покупала хлеб, немного колбасы, компот «ассорти» по девяносто пять копеек за семьсот пятидесяти граммовую банку, где в сладком сиропе плавали темно-синие сливы, большой сладкий персик, яблоки и груши, а еще она брала чудесное варенье из мандаринов, душистое со слегка горьковатым привкусом по одному рублю и пятнадцать копеек за поллитровую баночку и несколько жирных и очень вкусных селедок «иваси», но за этим надо было выстоять очередь, а в магазине было не протолкнуться.
(Продолжение следует).