У меня постоянно проблемы с кошаками. Ни приживаются сцуки как то. Мне не нравятся глаза, которыми они на меня смотрят. Ленка говорит, что их надо иногда кормить. Не знаю. Не уверен. Меня никто ни кормит, даже иногда. Все сам.
Последнего своего кошака, я притащил с помойки, возле пирожковый номер 8. Целый час ловил гаденыша, вспотел и перепачкался. Тетки сдобщицы из пирожковый, подбадривали меня и обнадеживали из окошка:
- Абдул, иди к нам, Фроська согласная на разок, чтож ты так отчаялся то, в кошку ж твой не влезет !
А кошак был мне нужен, чтоб охотится за мышами. Вообще то, я и сам неплоха справлялся. Я бросал посреди кухни шкурку от копченой колбасы и садился на корточках на табуретку, чтоб низкорослая мыш меня не засекла. Мыш выползал на запах и тут я неожиданна и резка, со всей дури лупил скалкой по кастрюле раз двадцать. Мыш обсирался со страху и по этим следам я обнаруживал его нору. Потом уж дело техники. Ручкой от швабры я херачил в норе, разнося мышу всю обстановку. Том и Джери отдыхают, пля. Огорченный мыш уходил к соседям, но потом почему-то возвращался. Может эта были разные мыши, хер их разберешь, они все на одну рожу. Надо будет рисовать на них номера, дабы ни путать. Лучше фосфором, чтоб устраивать ночную охоту.
Вот для охоты мне и нужен был верный товарищ. Боевой конь или пес. Я даже кличку придумал, грозную и устрашающую мышов – Усрака. Но все дело в том, что собакам, даже дворнягам, мыши до фанаря. Клали они на мышей свои волосатые писюны, хоть ты тресни. Короче, без кошака в этом деле никуда.
Я попервости, решил кошака никак ни называть. Пусть проявит себя в деле. Пусть в бою с мышами, добудет свое гордое имя. Но потом, все таки пришлось назвать. Само собой получилось как то. Эта усатая замена охотничьему псу, стала ссать в мои ботинки. Ну, что это меня расстроило, тут меня всякий поймет. Ну раз, ну неделю… Вскоре ботинки перестали просыхать вообще и доставляли дискомфорт своим хлюпаньем. И в моей голове, неспешно созрело и оформилось кошаковское имя – Уебак. Потом, когда я вывел его на охотничью тропу, я лишний раз убедился в своей правоте. Как корыто не называй - торпедным катером, оно хрен станет. Подвел меня кошак, подвел и расстроил.
К тому времени я уже придумал, что займусь соколиной охотой на мышов. Благородное и в высшей степени увлекательное занятие, кто понимает. Соколом должен был стать Уебак. Чтобы эта волосатая тварь далеко не улетела и нисхавала мою добычу, я привязал к его задней лапе кусок резины. Резину я вырезал из грелки по кругу, ну чтоб надежно и длинно. Рекомендую. Потом я запихала кошаку в пасть большой кусок жувачки, которую наскреб во дворе на асфальте, чтоб зверюга ни кусалась. И уселся с ним в засаду на табуретку.
Мыш что-то, пока ни показывалась. У меня возникла мысль испытать своего боевого сокола. Пусть отточит свои инстинкты и навыки. На свободном от кошака конце резинки, я спецом оставил ушко от грелки. Сейчас оно должно было сыграть свою важную роль. Зажав кошака подмышкой, я смазал большой палец на ноге лубрикантом и стал натягивать на него дырку от грелки. Получалось херово. В смысле, туго шло. Гы-гы. Девственная грелка оказалась. Как то я упустил этот способ в поисках разнообразия сексуальной жизни. Пока я раздумывал расслабиться таким образом после охоты, ушко налезло на палец и все было готово к запуску охотничей птицы.
Я вытянул ногу и стал оттягивать резину назад, целясь по возможности Уебком в шкурку от копченой колбасы посреди кухни. Эта тварь проявила сибя ни по товарищески. Кошак стал царапаться и его лапа с привязанной резинкой тож стала растягиваться. Назло мне все делал, наверно. Решив, что для тренировочной охоты натяг достаточен, я резко отпустил своего сокола Уебка, в колбасную шкурку, чтоб он схватил виртуального мыша.
Кошак не сплоховал, но неожиданно быстро вернулся назад, со всей дури захерачив своей костлявой задницей мне в рожу. Ну что тут скажешь, растерялся я малёха, упустил равновесие и навернулся с табуретки. Вообще то голова у меня крепкая, но очень сильно стучит, когда падает на пол.
Когда грохот утих, я открыл глаза, чтоб осмотреться на местности. На меня смотрел кошак с торчавшей из пасти жвачкой, к которой прилипла колбасная шкурка. В его глазах, я явственно прочитал, что он жутко сожалеет, что ссал в мои ботинки и обломал охоту. А еще мне подумалось, что мы слишком нашумели в своей засаде и мыш сегодня вряд ли вылезет, чтоб мы на нее охотились.
Я отодрал колбасную шкурку от морды Уебка и замечтался, пожевывая ее, о соколах парящих в синих небесах