6.
Где-то далеко (в психбольнице) Грымзавона очнулась от глубокого сна, навеянного лошадиной дозой галопередола с аменазином, и оглядела свою палату странным взглядом. Ей снился дивный сон о рыцаре на белом коне, который придёт и спасет её, вызволит из этой темницы. Только вместо рыцаря почему-то на скакуне мчал этот парень, Ярри, с нерусской фамилией, то ли Покер, то ли Похер. Да и конь был вовсе не конь, а скорее, здоровая крыса. Удивительно, но при мысли о парне, этом щуплом, прыщавом, юродивом недоноске, низ живота Грымзавоны сладко заныл, а вагина разбухла и увлажнилась так, что на постели образовалось приличное пятно. Внезапно ей захотелось, чтобы эта ходячая пародия на человеческое существо оказалась здесь, на ней. Чтоб оно сорвало зубами с неё трусики, покусало за соски, и вогнало свой «болтик» В её «гаечку» по самую матку.
- Иди сюда, сукин сын, - страстно зашептала Грымзавона, запуская руку в промежность и зажимая меж пальцев клитор, - ну, давай же, порадуй маму салатиком из огурца и двух помидорок. Давай, стервец, поджарь моё «мяско» на рогах Дьявола, сделай подзорную трубу из моего влагалища!
Даже когда в палату сбежались врачи и попытались надеть на Грымзавону смирительную рубашку, она продолжала мастурбировать. Её лечащий врач – психиатр-экзорцист высшей категории, - Параноик Геннадьевич Мудак, сделал заключение: «Это – особо опасная форма синдрома Конька-Ебунка, при которой у пациента все время возникает навязчивая жажда мастурбации, поскольку он считает, что его гениталии являются неким волшебным приспособлением типа лампы Алладина, посредством которой они могут захватить власть на планете Альфа-Центавр и стать вседержителем гиперборейских муфлоногугинотов». По такому случаю доктор Мудак заготовил для Грымзавоны специальную розовую смирительную рубашку и таблетки в форме слоников, но даже это не соблазнило юную развратницу. Санитары предприняли попытку схватить больную, однако синдром Конька-Ебунка прогрессировал на глазах: Грымзавона запрыгнула на потолок и додёргала свой клитор до того, что оторвала, обрызгав и врача, и подручных, «горячим сиропчиком». Доктору Мудаку ничего не оставалось, как раздеться догола, взять банный халат, мочалку и мыло, и хорошенько ополоснуться под душем из эякулирующей ****ы Грымзавоны. В его квартире вот уж два месяца не было горячей воды – отключили за неуплату.
7.
- Розовый фламинго, дитя заката, розовый фламинго, ты танцевал когда-то… ты знаешь, кто такой розовый фламинго? Нет? Сейчас я тебя с ним познакомлю.
Ярри сбросил штаны и трусы, откинул в сторону, чтобы не спотыкнуться в самый неподходящий момент.
- Быть или не быть? Вот в чем вопрос. Я гандон, или ты ***сос? Пусть рассудят высшие силы, чьи родители некрофилы. Проигравший пусть замертво ляжет, победивший – его харю говном обмажет! Прими это, или дерись, сдохни как воин, или усрись!
На какое-то мгновенье Ярри показалось, что Простатит даже подпевает и двигает головой в такт несуществующей музыке, как будто хочет стать новым участником дуэта Ярри и Писи «Мы из джаза». Но затем в глаза дракона вернулся огонь.
Битва началась.
«Я словно Оби Ван Кеноби, а он – Дарт Вэйдер», - подумал Ярри, схлестнув «клинки» в первом ударе. Он не грешил против истины, ибо их члены, точно световые мечи джедаев, высекали искры. Второй удар, третий, четвёртый, пятый… Они разошлись не на шутку, как два старых голодных пса, бьющихся на помойке за кусок тухлого мяса. Однако на стороне Ярри было древнее волшебство подземельных гномов, чьё изобретение проецировало в его теле магические силы, наполняя мышцы и кости стальной непоколебимостью. Каждый удар его становился еще сокрушительней, заставляя дракона отступать назад, заставляя гнуться пенис супостата, как резиновую дубинку. Лицо и тело Ярри покрылись потом, с него буквально лило. Решив, что стесняться некого, он скинул остатки одежды и продолжил триумфальное наступление. Он манипулировал своим гигантским фаллосом, как заправский гладиатор, нанося удары по ногам, брюху и детородному органу Простатита. Он фехтовал, как Михаил Боярский в фильме «Дартаньян и три мушкетёра», но он был КРУЧЕ, чем Михаил Боярский! Он был Ярри – спаситель человечества!
- Давай, малыш! – кричал сверху Пися. – Покажи гаду, чему я тебя учил! Русские не сдаются! – Пися сложил два пальца и, воткнув в рот, свистнул так, что эхо звучало еще пару минут после. Ярри не обращал на него внимания, ему было не до веселья. Зато маленькую назойливую крысу заметил Простатит. Его свиное рыло было перемазано слюной, а из свирепых глаз сочился гной.
Пися показал ему язык. Дракон зарычал. Пися показал ему кукиш. Дракон зарычал громче. Пися выставил свой зад и раздвинул ягодицы:
- Ну как тебе Париж?
Похоже, не очень. Простатит взревел и выпустил огненную струю в проворную крысиную задницу. Однако и Пися был не лыком шит: перекинув раскладной стульчик, который он любя называл «Саша», он прервал просмотр спектакля, чтобы стать непосредственным участником. Расплескав напитки, он произвёл в воздухе некий акробатический трюк, путём коего оказался на другом выступе скалы, в нескольких метрах от эпицентра огня. С огорчением Пися обнаружил, что от Саши остались лишь тлеющие угольки.
- Ну что ж, салага, - сказал он, - ты сам нарушил конвенцию о правах животных и стульев.
Набрав у подножия булыжников, Пися стал метать их в дракона по одному, не целясь, но попадая с поразительной точностью. Несколько снарядов угодило гаду в голову, отчего Простатит резко потерял ориентир в пространстве.
- А сейчас, дамы и господа, - объявил Пися в неизвестно откуда взявшийся рупор, - форвард итальянского «Милана» выполнит свой коронный удар и забьет японским «Драконам» фирменный гол!
С этими словами он отбросил рупор в сторону и, обвив хвостом самый крупный булыжник, прихватил в обе ладони еще два поменьше.
- Оле-э-оле-оле-оле-э, Ярри Поццер – чемпион! – пропел пися голосом Лучано Паваротти и метнул камни в дракона. Два поменьше выбили Простатиту маленькие поросячьи глазёнки, и те, словно косточки из вишни, выскочили наружу. Третий, самый крупный булыжник, который он, подпрыгнув, запустил хвостом, нанёс дракону заключительный и наиболее сокрушающий удар – в лоб, отчего чешуйчатый враг пошатнулся и, едва не упав, упёрся спиной в стенку пещеры.
- Давай, Ярри, добей ублюдка. Выполни судьбоносное предначертание!
Внизу, мокрый от пота и голый, Ярри утёр нос. Его член напоминал теперь раскалённую металлическую трубу, светящуюся оранжевым сиянием. Он смотрел поочередно то на Писю, то на дракона, ощущая себя не просто мужчиной – Богом. Его сердце работало, как мотор, скелет превратился в металлический каркас с гибкими, но не рвущимися пружинами сухожилий. Если и был в его жизни момент славы, то он был именно сейчас.
«В моих руках судьба планеты, - подумал Ярри, - и я не собираюсь отступать. Я боялся, но это было раньше. Теперь в моём сердце нет места страху».
- Окей, брат, пора приправить эту фрикадельку «Мивиной», - обратился он к Писе.
Злобный дракон, наводивший ужас на всю Волшебную Долину, предчувствовал неминуемую погибель. Он ревел, как младенец, у которого отобрали соску, и колотил кулаками о своды пещеры, отчего последняя потихоньку рушилась. Он рыскал по полу в поисках глаз, но поиски не увенчались успехом: левый укатился за пределы досягаемости, правый он сам растоптал ногой. Вся округа содрогнулась от дикого крика отчаяния и боли.
- Меня зовут Ярри Поццер, - сказал Ярри и сделал пару шагов вперед. – Я сын свиньи, хоть и человек. Моя жизнь была полным дерьмом, я жил в семье подонков, которые издевались надо мной, как могли, затем переехал в Дуперландию, где у меня появились друзья. – Он перешел на бег трусцой. – Но и тут ко мне относились, как к дерьму. Я был неудачником. Но я встретил девушку моей мечты, и любовь к ней толкнула меня на подвиг. Я вступил в схватку с настоящим злом – тобой и сектой сексуальных экстремистов. – Он почти бежал. – Однако я не просто персонаж пошлой сказки. Я – олицетворение Добра, а Добро всегда побеждает Зло. Я – то, во что верят люди.
Грохот падающих камней, стоны поверженного дракона и ободряющее улюлюканье Писи – всё затихло и отошло на задний план. Откуда-то издалека полилась музыка, торжественная и триумфальная. Всё живое вокруг притаилось и в предвкушении слушало, как трубы героически выводят «Кольцо Нибелунгов» Рихарда Вагнера. Сама природа ожидала развязки.
Набрав максимальную скорость, Ярри Поццер, сын свиньи и пасвинок Дездемоны Хряк, взвился в воздух, как ракета. Он пролетел несколько метров вверх, ощущая невиданную мощь, и его могучий «фаллос судьбы», напоминая увеличенную копию светового меча джедаев, вошел дракону прямо в рот. Огненный член Ярри порвал горло и гланды Простатита и, проткнув плоть, точно зубочистка канопе, вышел с другой стороны змеиной головы. На стены пещеры брызнула черная кровь, а Пися, заливаясь хохотом и придерживая руками живот, смотрел, как из затылка Простатита торчит оргазмирующая головка пениса.
- Долго ты там собираешься хохотать? – сказал Ярри. – Я теперь не могу отсюда слезть. Помог бы лучше!
И действительно: победа победой, а дракон падать не спешил. Он умер стоя, приняв смерть от гиперэрекции человека, воспользовавшегося магией Волшебного Презерватива, который уж много столетий Простатит беспечно охранял, не подозревая, что орудием его убийства будет охраняемый объект. Наивный дракон, однако, думал Ярри, силясь вытащить пенис, на котором повис.
- Ой, мама! Ой, не могу-у-у! Уха-ха-а-а! – Пися катался по каменному выступу и рвал на себе клочки шерсти от смеха. – Всякое видал, но чтоб человек повис на собственном ***?.. Ухи-хи-хи-и-и, ааааааааааааааа, мамочкаябольшеневыдержууууууууууууууууууууууу…
- Да хорош уже, - сказал Ярри, и прыснул сам.
Они хохотали еще долго, а к Волшебной Пещере со всех окрестностей начал подтягиваться волшебный народ, дабы самолично засвидетельствовать свершившееся чудо. Все хотели увидеть поверженного дракона, пощупать его скользкую чешую, не боясь, что тот откусит им руки. Каждый шел, чтобы стать частью чего-то великого, ну и, конечно же, поблагодарить своего героя.
8.
Заслышав топот лошадиных копыт, скрип повозок и весёлое бормотание людей, из придорожной канавы, весь в синяках и кровоподтёках, выполз избитый дедушка Хочу. Праздничная процессия, состоящая из крестьян, их детей и даже стариков, громко смеясь и напевая песни, направлялась на Волшебную Гору. Сей факт не мог не вызвать недоумения, ибо любой здравомыслящий местный знал, что туда и днём нечего соваться, а, когда подступают ранние сумерки, пребывание рядом пещерой попросту опасно для жизни.
- Эй, девочка, шо это за хренотень там происходит? – спросил дедушка Хочу у десятилетней девочки, которая пробегая мимо, остановилась, чтобы нарвать еще ромашек и вплести в венок на голове.
- Праздник великий, дедушка! – сказала счастливая девочка. – Дракону ужасному ****ьник начистили! Все идут поглазеть на трупак!
- Какой ****ьник? Кому начистили? Ты откуда слова-то такие знаешь?
- От Марфы Петровны – нашей училки русского языка и литературы! Всегда так нам и говорит: «Кто не готов к уроку, ****ьник начищу!» Вот от неё-то и выучила!
Внезапно девочка перестала улыбаться и, прикрыв рот ладошкой, испуганно уставилась на помятую физиономию дедушки Хочу.
- Ой, дедушка, простите! Вам тоже кто-то ****ьник начистил, да?
Дедушка хотел было выругаться, но девочка развернулась и, как ни в чем не бывало, побежала дальше, продолжая напевать песенку про какого-то Ярри.
- Что еще за Ярри? – почесал макушку Хочу. – Не тот ли Ярри, который…
9.
А у Волшебной Горы в самом разгаре буйствовал настоящий карнавал. Взрослые плясали и пели песни, дети водили хороводы и жгли миниатюрные копии дракона, изготовленные из кукурузных початков и зеленых листьев. Местное ВИА «Поющие перцы» в составе из четырёх человек исполняло стандартную программу для свадеб, дней рождения и похорон, состоящую, в основном, из фолковых обработок репертуара группы Rammstein. Предприимчивый бизнесмен Гиви Буржуадзе прикатил свой фургончик с курами гриль и, установив у входа в пещеру, начал торговлю. Реклама, прикреплённая к левой части окошка, гласила:
АКЦИЯ: ПРИ ПОКУПКЕ БОЛЕЕ ДЕСЯТИ КУР – ЗУБОЧИСТКА БЕСПЛАТНО!
ЕШЬ КУРЫ ГРИЛЬ ОТ ГИВИ – БУДЕШЬ СИЛЬНЫМ КАК ЯРРИ!!!
Тем часом сами виновники торжества, едва выбравшись из пещеры, попали в руки разгоряченной алкоголем и радостью толпы. Ярри и Писю встречали, как космонавтов, впервые полетевших на Луну, брали на руки, подкидывали в воздух, щипали, кусали и старались урвать хоть клок от их одежды. Писе несколько раз чуть не оборвали левое ухо, а Ярри все дёргали за ***, но, тем не менее, они были рады такому обилию внимания, ибо чувствовали себя рок-звёздами. Все хотели потусоваться с новоиспеченными героями, девочки пытались пофоткаться с Ярри, бабушки просили Писю поставить засос на груди, а мужики мечтали забухать с такими клёвыми чуваками и, сняв малолетних чикс, устроить групповую оргию.
- Ярри! – кричал Пися.
- Что, Пися?! – перекрикивал Ярри.
- Это самый счастливый день в моей грёбаной крысиной жизни!
- И в моей тоже! Это лучше чем секс!
- Не ****и!
- Сам не ****и!
- Ты сука!
- Иди на ***, пидар гнойный!
Ликующая толпа носила своих героев на руках, выкрикивая их имена, пока брат предприимчивого бизнесмена Гиви – Сандро Буржуадзе, поставив у входа в пещеру шлагбаум, продавал всем желающим поглазеть на легендарного дракона в мёртвом виде билеты по праздничной цене. Насмотревшись на дракона и навеселившись на горе, процессия постепенно двинулась обратно в город, дабы продолжить празднество уже там.
Тем вечером Ярри и Пися выпили море алкоголя, а после – спали, как убитые. Сексом ни с кем так и не занимались. Видит Бог, их орудия требовали покоя.
10.
Утром они собирались в путь. По совету шамана Ярри искупался в Исцеляющем Озере, где вода состояла из настоек целительных трав. Раны, синяки и опухлость сразу же сошли с его боевого орудия, он ощутил прилив сил и бодрости. Пися же сказал, что он «Битнер с Виагрой не употребляет», и отправился похмеляться к рекам пива. Вернулся он аж через два часа, волоча за собой несколько тюков с травой.
- Это куда мы, по-твоему, засунем? – спросил Ярри.
- Малыш, не волнуйся, у меня всё предусмотрено, - ответил Пися, и покосился влево. Там стоял, привязанный к дереву, ослик Альберт.
- Мать моя женщина! Где ты его откопал?
- Да он как собака – всегда найдёт дорогу домой.
- Я на этого осла больше не сяду. Хватит мне приключений.
- Никто и не предлагает. Положим на него траву и всё. Довезёт в целости и сохранности!
Тем часом старейшины Волшебной Долины собрали совет и приняли решения от греха подальше отдать Волшебный Презерватив Ярри, тем более, что сам герой не желал расставаться с трофеем. Так же его и Писю наградили почетным орденом Тристана и Изольды и удостоили звания «Члены Волшебной Долины».
- А для мозгов мы что, не годимся? – крякнул Пися, но, тем не менее, был благодарен.
На прощанье он пошел в хлев проведать борова Жужу и понянчить на руках детей, которых тот ему народил. Ярри же спел для небольшой аудитории пару треков из альбома «Kreator» «Pleasure To Kill», и публика радостно осыпала его аплодисментами.
Провожать Ярри и Писю вышло мало народу. Герои героями, а работа в деревне имеет первостепенное значение. Ярри и Пися не расстроились: долгие проводы – лишние слёзы. Волшебная Долина была спасена, однако они помнили, что в их мире не всё так гладко. Там есть один весьма опасный гомосексуалист, жаждущий поработить человечество и сделать всех мужчин своими персональными секс-игрушками. Этого никак нельзя допустить.
Взвалив на ослика Альберта тюки с травой, они отправились к самому началу Волшебной Долины – воротам с надписью «Шизофрения» и поляне из бурлящего дерьма. Какашка-транспортёр уже ожидала их, и, не желая более тратить ни секунды в пустую, герои взобрались на неё, перетащив каждый по два тюка.
- Прощай Волшебная Долина, - сказал Ярри со слезой, - надеюсь, мы больше не вернёмся.
- Конечно не вернёмся, - сказал Пися, - я не собираюсь платить свинье алименты.