ИЗ СТАРЫХ ТЕТРАДОК
Проходят дни, и настоящее внезапно становится прошлым. И часто мы даже не успеваем обнаружить, что прошлое действительно прошло, - настолько быстро всё это происходит. И только листая фотоальбомы, с удивлением обнаруживаем, сколько всякой всячины вместилось между тем, что есть сейчас, и тем, что когда-то было. Но фотоальбомы способны дать только лицевую сторону наполнявших нашу жизнь событий, их внешнее проявление. О том, что "осталось за кадром", зачастую повествуют дневники, стихи, прозаические фрагменты. Новая книга Э. Ц. "топорщится" воспоминаниями и аллюзиями прошлого, вырванными из дневников. И мы прощаем автору "разноуровневость" произведений, включённых в данную книгу. Поскольку все они объединены временем и прошлой жизнью, из которой героиня давно реинкарнировала в нынешнюю, текущую. И данная книга - всё то же "пролистывание фотоальбома".
Стихи Э., такие разные, можно объединить одним названием: стихопроза. Потому что, в сущности, "короткая" проза - не что иное, как тот же верлибр, только графически записанный по-другому. Стихотворение "В жизни всё держится силой привычки" может служить хорошей иллюстрацией к теории относительности Эйнштейна. Человек в 70 лет может быть молод, а в 19 - стар. Одно и то же в нас - молодое и старое, живое и мёртвое. Как писал ещё Гераклит, "то, обернувшись, есть это, и наоборот". Это стихотворение, как и многие другие стихотворения Ц., глубоко концептуально. Если в одночасье разрушить все свои привычки, человек будет настолько выбит из колеи, что сама жизнь окажется под угрозой. С другой стороны, если вся жизнь превратится в одну сплошную привычку, то какая же это жизнь? Конечно, настоящая жизнь всегда связана с событиями, переменами, интенсивностью переживаний, новыми встречами. Но, наверное, для психики человека будет лучше, если эти перемены произойдут не сразу, а постепенно.
Стихотворение о скуке открывает нам новую грань личности автора - острую ироничность, переходящую порой в самоиронию. В то же время в стихотворении намечен поиск гармонии мира, отказ от необходимости дробления мира на "умных" и "дураков". Ведь, если с одним-единственным человеком возможно и то, и это, тогда незачем дробить себя на мелкие кусочки, можно, наоборот, воссоздать себя из этих кусочков - как это произошло с египетским богом. И уйти от скуки.
Стихотворение "Впечатления" представляет собой ряд афоризмов автора о себе и мире. Афоризмы, объединённые в стихотворение - очень редкий и потому интересный жанр. Каждая фраза ценна и сама по себе, и в совокупности с другими изречениями, и это придаёт стихотворению некий объём, космичность.
О стиле. "Стиль - это человек" - сказал кто-то из французов, кажется, Бюффон. И отсутствие стиля - тоже человек. Но человек может оставаться верен себе, будучи каждый раз новым. Он живёт, а, значит, изменяется. Поэтому одно другому не противоречит. Настораживают нас только слишком частые изменения в любимом человеке. Но, может быть, это просто играет богатство натуры данного человека, и каждый раз он поворачивается к нам новой, неизведанной ранее, стороной?
Стихотворение "Двое" своей гимнастической гибкостью и мысленной изощрённостью стоит в книге особняком. Оно ещё и недвусмысленно драматично, но этот драматизм ретушируется смешением "живого" с "неживым". Хотя "неживое", конечно же, здесь одушевлено и олицетворено. Телефон жив, пока в нём слышны голоса. Он - медиум, посредник, неожиданно (несомненная авторская удача!) становится одним из главных действующих лиц. Конечно, за телефоном с той стороны провода всегда стоит реальный человек, но в данном случает он невидим и проходит в стихотворении миражом, призраком, голосом "за кадром". А "солирует" телефон. Так писал свои лучшие вещи Высоцкий. Э. Ц. не просто рассказывает от имени телефона. Она создаёт двухголосную фугу, где партии героини и телефона вплетаются друг в друга, поочередно солируя и применяя на себя "доспехи" другого.
Стихотворение "Я нуждалась просто в любви" рассказывает нам о том, что дисгармония возможна даже при взаимном глубоком чувстве. Здесь Э. Ц. выступает как философ - диалектик любви. Путь любви всегда пролегает между единственностью и множественностью возлюбленных. Каждый мечтает в душе стать единственным (-ой) для любимого человека, однако как же мучительна для любимого ситуация, когда любящий устремляет на него все свои душевные силы! Мало того, что такая любовь, как правило, избыточна, она ещё и ставит любимого в моральную зависимость от любящего. Парадоксально, но факт: "несосредоточенная" любовь благороднее. И, наоборот, "только ты" ставит любимого в положение "рокового" человека, а стать роком для другого человека не очень-то приятно, чувствуешь себя заложником "единственности". Вот только втолковать это любящему не представляется никакой возможности: либо он сам - заложник своей сущности, либо просто не может по-иному вести себя с данным конкретным человеком. В результате, несмотря на взаимную любовь, страдают оба. И больше - тот, чьи чувства нежнее. Что с блеском показывает Э. Ц. в своём диптихе. И пытливый читатель начинает понимать, что "асимметрия" чувств, хотя и носит бессознательно мазохистский характер, - один из лучших способов постижения мира - через сравнение, через страдание. Изначальная гармония нам такой возможности не предоставляет. Рильке говорил, что стихи - это, прежде всего, опыт. И когда опыт человека нетривиален, получаются интересные для прочтения стихи. В то же время часто любовь - эвтаназия разума, сдирание собственной кожи и бессознательная звукопись души.
Время и пространство "текут" через человека. Об этом отлично сказано в коротеньком стихотворении Э.Ц. "Годы идут". Река времени подчас неспособна размыть сущность человека. Ведь в смысле сущности он стоит на месте, а воды его только обтекают. Или "проходят насквозь", не замечая человека, подобно нейтрино. На самом деле динамика души такова: что-то в нас неподвижно, как звёзды на небе. Хотя неподвижность эта - кажущаяся. А что-то - наоборот, очень подвижно, но эта подвижность способна вселить в нас страх.
Друг - это на всю жизнь. Даже если мы его годами не видим. Так думает сердце. Таковы реалии жизни в мегаполисе. Кто-то, будучи "живее всех живых", тем не менее, умирает в нашем сердце, а кто-то, наоборот, на самом деле давно умер, но живёт в том же самом сердце. Э. Ц. рассказывает нам о конкретном случае, когда человек живёт у нас в душе просто потому, что мы ничего не знаем о его биологической смерти. Но логично предположить, что человек этот не умрёт в нас и после того, как печальное известие, наконец-то, до нас доходит. Ибо в сердце можно жить очень долго - пока жива память о человеке.
Стихотворение Э.Ц. о пустоте содержанием и стилем напоминает дзен-поэзию. А ещё - продолжает тему об обтекающих героиню годах. Пустота "обхватывает" нас в той же степени, в которой мы сами обхватываем пустоту. Она "безгранична и всеобъемлюща". Вообще, стихотворение о пустоте у Э. Ц. нестрашное. Наверное, героиня стихотворения всё время держит у себя в уме, что пустота, прежде всего - предтеча наполненности. Она необходима для того, чтобы в душу могло прийти что-то новое, ещё не изведанное.
Маленькая проза Э. Ц. продолжает традицию стихотворений в прозе немецких романтиков и французских символистов. Возьмём, например, рассказ "Память". Память лирической героини напоминает ей "трухлявый шкаф". В самом деле, наша память - тот же ящик Пандоры, где, однако, всё свалено вперемежку, - и хорошее, и плохое, и значительное, и никчёмное. Чистейшей воды символизм! Бытует мнение, что символизм давно себя исчерпал, и в русской литературе в том числе. Дескать, не зря ведь он был безжалостно вытеснен из неё "более жизненным" акмеизмом. Категорически не согласен! Символизм не может устареть по той простой причине, что сами символы - бессмертны. Устаревает только "дурной" символизм, против которого и боролись русские акмеисты. Символизм, выхолащивающий все живое и заменяющим жизнь схематическими символами. У Э. Ц. с "жизненностью" - полный порядок. И её символизм - только лишь форма, не мешающая очень живому содержанию.
Что такое, в сущности, наша память? Это "архив" жизни человека, "складирующийся" в полушариях головного мозга. Этот архив подобен компьютеру, находящемуся в состоянии спячки. Он редко тревожит человека, пока сам человек не изъявит желания пробудить ото сна своё прошлое и отправиться на машине времени в сентиментальное ретроспективное путешествие вспять. Как хорошо сказал по этому поводу Пруст, "в поисках утраченного времени". Конечно, бывает и так, что память незваным гостем, "татарином", вылезает из шкафа воспоминаний и приходит к нам сама.