Дом «Матрасов», (это кличка, откуда взялась неизвестно), почти в центре
села, на главной улице. Дом, даже по нонешным временам, большой, под железной крышей. Но уж больно неухоженный. Забора нет и в помине, остались от него только слеги, да и то кое- где.
Дом ставили ещё родители. Отец был мастеровой человек. Делать умел всё, и по плотницки, и печь сложить, а главное, валенки умел валять. Зарабатывал неплохо, даже можно сказать хорошо.
Детей двое. Сын и дочь. Сын, техникум закончил, образованный, главный механик в колхозе. Дочь уже замужем, муж, вроде человек неплохой. Живут в Пензенской области. А вот сын, Михаил, что-то спиртным баловаться стал. Всё чаще на рогах приходит с работы.
Приехали в колхоз шабашники из Молдавии, девчата.
Присмотрел Михаил одну, чернявую. Свадьбу справили. Дом большой, живут вместе. Родился сын, назвали Юрием, в честь Гагарина. Улица то, имени Гагарина.
Время шло. Умерли родители, сначала мать, затем отец. Михаил, пить стал больше, даже из колхоза попёрли. Где это видано, что бы алкаша, из нашего колхоза выгнали. Да не выгнали, сам ушёл, работать уже не может. Пьёт, не просыпаясь, а с ним и его жена пить стала, даже ещё злее, чем он. У женщин все пороки проявляются острее, чем у мужчин.
Тут и спорить не о чем.
Пьянство, в нашей местности и не рассматривается как большой грех.
И церковь есть, и поп всегда при ней, а толку нет. Да что там поп, если всесильный парторг вместе с профсоюзом ни чего сделать не смогли.
А вот ещё и Юрок пить стал. Дочка появилась, Машкой назвали.
Подросла, да прямо школьницей, тоже пить.
И стал дом, как на семи ветрах. Не дом, а вертеп какой-то. Гульба, каждый день.
В одну из зим, замёрзла молдаванка, не дошла до дому несколько шагов.
Так утром и нашли снегом, запорошенную.
А кого стесняться, вся улица, алкаши. Сосед сверху, алкаш, только закодированный, на год и хватает. Ещё выше, Лёха, парень молодой, кличка «крайний», тоже почти всегда навеселе, только пока, не запойный. Ниже «Финский» живёт, старик, лет под восемьдесят. Участник войны, в штрафбате был, но старик ещё бодрый, без очков читает. Этот запивает, три, четыре раза в год. Один раз, как правило, после первой клубники, дальше по велению души. Запой, строго неделя.
Старик, норму знает.
Только один сосед непьющий, напротив живёт, через дорогу. Зубник. Не молодой, седой, работящий. Мужик крутой. Пьяниц не любит. Ни когда не поднесёт. «Ты глаза открыть не можешь, на ногах не стоишь, а выпить просишь. На улице мороз. Упадёшь. Замёрзнешь. А я, за тебя, всю жизнь казнить себя буду».
Правда, в долг денег даёт. Попросит, что ни - будь во дворе сделать, поковыряешься, он долг и не спрашивает. Отработал
В один из дней Машка с друзьями пожаловала. Все пьяны. Михаил, тот всегда пьян. Разговор, как у индюка, через «б», только «мать» поминает отчётливо. Машка, матерится, на всю улицу. Мат художественный. Затем песни пошли. Игорёк, и тот к вечеру возмутился. Пошёл к зубнику.
- Позвоните, в милицию.-
- Да не удобно как - то. Соседи ведь. Потерпи.-
Юрок, домой пришёл. На шабашке был. Пьяный, шатается.
В доме ругань началась. Мат горой. Всё больше, Машку слышно. Потом опять песни, да ещё громче. Вдруг Мишка к зубнику.
- Позвоните в пожарную. Дом горит.- Зубник даже оборачиваться не стал, сразу за трубку. В пожарной занято. Он в милицию. Отвечают, что знают. Сейчас приедут. Зубник шланг из огорода тащит. Дом пылает, огонь столбом, сразу из всех окон. Машка вдруг в дом рваться стала: «Юрок там. Братишка!».
- Какой Юрок. Он вон кажется, огородами пробежал.-
Зубник из шланга поливает тонкой струйкой. Да и поливает, стог у Игорька, да деревья свои, что через дорогу, что бы огонь не перекинулся. Лето жаркое. Слава богу, ветра нет. Приехала «пожарка». Шланги кое-как растащили, тушат. Зубник опять в милицию, «приезжайте, кажется сгоревший в доме». Потом опять в пожарную звонит. Вода кончается, а дом горит. Три машины понадобилось. Тут милицейский УАЗ пожаловал. Из него молодой, в штатском. Следователь прокуратуры. Идёт, аж бодается от важности. Курит. Раз, и окурок летит прямо в стог к Игорьку.
- Ты куда окурок бросил?- зубник ему. Следователь смутился. Полез искать. Нашёл.
Огонь погасили. Уже зайти можно. Пожарник в угловой комнате, с фонариком. Следователя позвал. Смотрят. Труп тлеет. Сгорел Юрок. То-то же, когда зубник поливал эту комнату из своего шланга, «Калмык», один из собутыльников, всё выспрашивал, видел ли он что ни - будь. Зубник ни чего не видел. Дым же.
Потом с зубами своими приставать стал. Зубник разозлился, наорал на него. Затем сказал, что человек, даже в таком огне полностью не сгорает. «Калмык» слинял.
Наутро Юрка забрали на экспертизу. Компанию, кого нашли, в милицию. Через два дня выпустили. Дело не возбудили. Юрок задохнулся в дыму. В лёгких дым. А что голова проломлена, так ни кто не жалуется.