Мститель

«МСТИТЕЛЬ»


Тот, кто замышляет месть, растравляет свои раны, которые иначе давно бы уже исцелились и зажили. (Френсис Бэкон)



В маленьком помещении с бетонными стенами, на холодном каменном полу сидит человек. Он одет в испачканную грязью и кровью кожаную куртку, порванную в нескольких местах, на плечах и спине которой трафаретом нанесены красные полосы. Лицо закрывает капюшон. Человек сидит, прижавшись спиной к стене и вытянув ноги по направлению к железной двери, запираемой снаружи поворотным механизмом.
Раненная нога кровоточит даже через тугую повязку. Пальцы рук, измазанные засохшей коркой грязи, выдают тремоло. В левой руке человек сжимает маленькую черную прямоугольную коробочку - диктофон. Большой палец чуть двинулся, нашел кнопку «REC» и стал медленно вдавливать ее в корпус до тех пор, пока не раздался едва слышимый щелчок. Звукозаписывающая машинка ожила, из ее нутра донесся тихий шорох. Началась запись.
Посиневшие от холода губы разомкнулись, зубы дробно застучали, изо рта потянулись клубы пара, человек начал говорить.
- С чего начать эту историю? – слова доносились тихо, голос дребезжал и хрипел. – Уж точно не с того момента как я попал в Зону… тогда вы ничего не поймёте… ни с первых шагов в этом большом мире… не со смерти… я начну свой рассказ с моей с ним встречи…

Глава 1

Я не сразу понял, что меня разбудило. Только что убегал от монстров из мультфильма и тут на тебе, что-то гулко и протяжно трезвонит.
Только открыв глаза, я понял что проснулся, и все что мне грезилось лишь сон. Понять понял, а сердце колотилось как загнанный заяц.
Через секунду опять раздался звон, который меня разбудил. Я узнал его, это был телефон. Протяжная трель нередко будила меня посреди ночи. Папа всегда вставал и долго разговаривал с кем-то из сослуживцев по работе. Сегодня к телефону подошла мама, так как папа уехал на выходные в другой город.
Звонок опять повторился, но, те доли секунды, которые он обычно звенит не прошли, звон прекратился раньше, раздался сонный мамин голос:
-  Три часа ночи…да, я вас слушаю.
Я прислушался, не вставая с кровати. Мне стало до жути любопытно, кто там звонит. Очень хотелось верить, что это папа.
- Как?.. освободили?.. нет… - голос становился все тише и тише, я напряг слух, как только мог.
- Да, переехали,…найдёт?.. нет, не должен… - мама закрыла дверь в прихожую, и теперь я вообще ничего не слышал.
Еще пару минут я пробовал расслышать хоть какие-то обрывки слов из всего того, что ровным гулом маминого голоса доносилось до меня из прихожей. Силясь разобрать слова мамы, я не заметил, как провалился в сон.

Глава 1.1

Сегодня приехал папа. Высокий статный в военной форме и большими звездочками на погонах. Я знал, звездочки говорят о том, что он полковник по званию.
Я быстро побежал к нему.
- Папка, приехал! – кричал я, топая босыми ногами по полу.
- Привет богатырь, - улыбнулся он, подхватывая меня на руки.
- Я соскучился, - обнял я его за шею и поцеловал в щеку.
- Я тоже, - он поцеловал меня и маму, которая вышла из кухни. – Ну как ваши дела? Чем обрадуете? Как в школе?
- Пап, я еще в садик хожу, - ответил я, улыбаясь и дергая его за ухо.
- Ну, ничего, через годик-другой пойдешь в школу, будешь самым умным и сильным. Учителей будешь слушаться?
- Нет, - улыбнулся я.
- Ах, так? - шутливо разозлился папа. - Ну, тогда я тебя съем, - он начал меня щекотать, а я стал брыкаться и смеяться.
- Дети малые, - всплеснула руками мама. – А ну-ка оба за стол, ужин уже готов. Андрей хватит его тискать, еще наиграетесь.
Папа опустил меня на пол и пошел в комнату переодеваться, я же поскакал в ванную умываться.
Через десять минут  мы сидели за столом. Папа ел суп, мама дожаривала мясо, а я сидел и ковырял котлету.
В детстве я ненавидел котлеты, заставить меня съесть одну, вареную или жареную, было невозможно. Вот и сейчас мне нисколько не хотелось есть эту «вкусную тефтельку», как говорила мама.
Внезапно в дверь позвонили. По квартире разлился перелив звонка. Мама, вытирая руки о фартук, вышла в прихожую. Через секунду щелкнула задвижка замка.
Я со злостью расковырял котлету и бросил её на пол Барсику. Он мяукнул и принялся с урчанием жевать мясо.
- Гоша, не кидай мясо коту. Привыкнет и начнет клянчить. Ложи в миску, - сказал папа, не отрываясь от газеты.
Через пару минут мама вернулась.
- Кто приходил? - не отрываясь от «Советского спорта» спросил отец.
- Да, так…э-э, соседка за солью, - отмахнулась мама, повернув кран и начав мыть посуду.
- И почему ты ей не дала соль? – спросил папа.
- Что? – мама покраснела и вопросительно посмотрела на отца.
- Соль.
- Да, я… - мама не успела договорить, тарелка выскользнула из ее рук и, упав на кафельный пол, с грохотом разлетелась на десятки осколков.
- Что с тобой? - папа отложил газету и подошел к маме. Он крепко обнял ее.
- Голова разболелась, - сквозь слезы сказала она.
- Гоша, ты поел? Иди к себе в комнату, - твердым голосом сказал отец.
Я вскочил и, обойдя осколки, пулей побежал к себе.

Глава 1.2

После обеда папа ушел на работу. Мама сидела и смотрела телевизор. Через час после папиного ухода пришла тетя Ксюша, наша соседка. Они с мамой долго о чем-то разговаривали, а я сидел у себя в комнате и играл.
Вечер наступил незаметно. За окном стемнело. Зажглись фонари на бетонных столбах. Я подошел к окну и стал смотреть на улицу.
Ветер медленно кружил в свете фонарей снежинки, сугробы росли на глазах. Дворник лениво греб снег лопатой. По двору прошла семейная пара, мужчина нес в руках перетянутую веревкой елочку.
«Здорово, папа обещал сегодня принести «пушистую  лесную красавицу» - подумал я и невольно улыбнулся.
В животе требовательно заурчало. В памяти всплыли отданные Барсику котлеты. Сейчас они мне не казались такими уж невкусными, пожалуй, парочку с удовольствием бы съел.
Я спрыгнул с подоконника и, открыв дверь, побежал на кухню. Пробегая мимо зала, я остановился, увидев маму. Я шагнул в комнату. Дверь тихонько скрипнула. Мама лежала на диване с закрытыми глазами и дремала. Я, аккуратно, стараясь ее не разбудить, подошел поближе. В комнате пахло дымом – тетя Ксюша, иногда курила, хоть папа ей и запрещал при мне это делать.
Возле дивана стоял журнальный столик, на нем стояла открытая бутылка вина и полупустая коробка конфет. Я схватил одну и засунул себе в рот.
«Грильяж» - поздно понял я. Скорчив недовольную гримасу, я выплюнул ее в ладонь и аккуратно положил обратно в коробку.
Возле коробки увидел бумажку. Взял и стал разворачивать. Мама вздохнула во сне и перевернулась на другой бок. Я замер на секунду, но потом развернул записку и стал читать. В садике нас учили читать по слогам. Папа же меня еще год назад научил читать. Поэтому разобрать слова для меня не было проблемой.

«Выехал тчк Еду поездом тчк Хочу встретиться тобой тчк»

Я ничего не понял и положил бумажку на место, аккуратно свернув ее как было.
- Мама, - я подошел к ней и потряс за плечо.
- А, что? – она подняла голову и непонимающе посмотрела на меня. – Гошенька, что такое сынок? – улыбнулась она.
- Кушать хочу, - прошептал я.
- Ах, ты мой хороший, ну конечно, ты же сегодня не ел ничего, а мы тут с Ксюшкой совсем о тебе забыли, ну пошли, перекусим. Пошли? Котлеты будешь?
- Да! – крикнул я и побежал на кухню.

Глава 1.3

Ветер, бушевавший ночью, стих и во дворе, не смотря на усилия дворника, появились новые холмики сугробов. Свежий снег похож на горы сахара, блестит и переливается на солнце как горы бриллиантов. Такой красоты я ждал с нетерпением каждую зиму. Мама сидела на лавочке с тетей Ксюшей.
Я сжимал в руках новую красную лопатку и медленно шел к большому сугробу, который намело за ночь. Снег на удивление легко поддавался пластмассовой лопатке. Через несколько минут в снежном бархане появилось приличное углубление. Я залез в него и стал представлять себя полярником. Ветер бушует, за спиной белые медведи сопят и рычат, норовясь ухватить храброго покорителя севера и утащить к себе в берлогу, но я держался изо всех сил и знал, что…
- Гоша! – донесся до меня мамин окрик.
- Я не Гоша, я храбрый полярник, - прошептал я себе под нос, сильнее зажмурив глаза.
- Гоша, ты где?! – опять донесся крик.
- Да что ты орешь!? – донесся до меня хриплый крик какого-то мужчины.
- Я тут же выскочил из сугроба и увидел, как ко мне бежит мама, а от нашего подъезда быстро уходит какой-то мужчина. Всё, что я успел разглядеть, прежде чем меня схватила мама и унесла на руках домой, так это то, что уходивший закурил и поднял воротник пальто.
- Мама, а кто это был? – тихо спросил я, уже дома, когда она снимала с меня валенки.
- Никто. Давай договоримся сынок, ты того дядю никогда не видел, и папе про него не скажешь, хорошо? А я тебе новый меч куплю, рыцарский? Хорошо?
- Хорошо, - улыбнулся я.

Глава 1.4

Сегодня - первое сентября. Линейка. Я опять стою в шеренге нашего «выводка идиотов», как говорит классная. Опять пламенная речь директора, пожелание успехов в учебе, требование уважать учителей.
«За что их уважать? Весь первый и второй класс, такую ерунду преподавали. Скука смертная, все это еще до садика знал» - подумал я, но глядя на папу, который снимал меня на камеру, улыбнулся и помахал рукой. Мама, стоявшая рядом с папой, и сжимающая в руках фотоаппарат помахала мне в ответ и пару раз щелкнула кнопочкой затвора, заставив «Зенит» моргнуть яркой вспышкой. Меня свет ослепил, заставив потирать глаза. В эту секунду мне показалось, что в толпе у красного Фольксвагена нашего завуча, я увидел знакомое лицо. Тот мужчина, которого я видел несколько лет назад. Он опять курил.
Снова моргнула вспышка на мамином фотоаппарате, опять ослепив меня. На секунду перед глазами заскакали синие зайчики, я мотнул головой, прогоняя их. Взглянув опять, я не смог найти в толпе того человека. Похоже, мне показалось.
Мы приехали домой поздно вечером. После линейки мы поехали в цирк, а потом в зоопарк. В общем, первое сентября показался мне просто праздником. В цирке папа сказал маме, про какую-то специальную школу для одаренных детей. После этого она весь вечер улыбалась.
- Света, мы не на УАЗике ездим, - укоризненно сказал папа, когда мама сильно хлопнула дверью нашего «Мерседеса».
- Ой, ладно, а сам-то не замечаешь, как стучишь? – улыбнулась она в ответ.
Я выскочил из машины, и пока родители выгружали сумки и пакеты с продуктами, побежал к подъезду.
Дверь подалась без сопротивления. Я обрадовался и решил вызвать лифт. В подъезде было хоть «глаз коли». Только узкие полоски света обозначали края входных дверей тамбуров.
Пытаясь нашарить перед собой стальные дверцы, я пошел к лифту, поднялся по трем ступенькам, наступил во что-то мягкое и склизкое.
- Фу, бляха-муха, - прошипел я.
- Нельзя так говорить, - раздался хриплый шепот из темноты.
Я застыл от страха, по спине побежали мурашки, а в горле пересохло.
В темноте подъезда чиркнуло, взвилось маленькое пламя на головке спички. Огонь осветил худое мужское лицо с трехдневной щетиной. Глаза острые как иголки вперились в меня. Губы, скривившиеся в дикой ухмылке, сжимали сигарету. Это был он. Тот мужчина.
- Мама, - прошептал я и, развернувшись, кинулся вон из подъезда.
Выскочив на улицу, я столкнулся с папой, который нес сумки.
- Ты чего богатырь?
- Там, этот дядька стоит! Темно и страшно, аж жуть, - скороговоркой выпалил я.
- Какой такой дядька? А ну-ка пошли, - прошептал папа. В его голосе появились стальные нотки. Я был более чем уверен, папа разорвет этого мужика на куски. Решительным рывком папа открыл дверь. В подъезде было светло. Лампочка освещала всю лестничную клетку. Возле лифта никого не было. Только по звуку было понятно, лифт ехал вверх.
Вечером папа объяснял как нужно себя вести при встрече с незнакомцами. Лекция растянулась на час. На следующий день отец пришел домой, держа под мышкой две подушки для отработки ударов - макевары. Через неделю тренировок меня записали на каратэ.

* * *
- Что тебе надо?
- Ничего, в гости пришел, хм…как живешь-то?
- Ты зря пришел. Уходи, а то мужу расскажу.
- Боюсь, хе-хе. Ну-ну, пугать меня вздумала тварь?
- Да пошел ты! Урод!
- Че ты сказала?
- Уходи, пожалуйста.
- Не, чё ты сказала? Я не понял, ты что крутая?
- Уходи!
- Ладно, но я ещё вернусь.
На лестничной площадке раздался удаляющийся стук шагов.

Глава 1.5

Из школы я сразу же пошел домой. Тренировки сегодня не было, поэтому я спешил зависнуть за компьютером. Тем более новую стрелялку вчера купил.
Твердо чеканя шаг в черных лакированных туфлях, я шел по запруженным лужами тротуару. В маленьких зеркалах – лужицах, плавали сорванные с ветвей желтые и бордовые листья. Ветерок слегка качал их на водной глади и, казалось, что они как маленькие корабли бороздят большой морской простор.
Я остановился и аккуратно, чтобы не промочить ноги тронул носком туфля водную гладь. По луже пошли круги, желтые монеты-лепестки слегка качнуло и они подались в сторону от меня.
- Совсем страх потеряли… - мимо меня прошла толстая бабка, она толкала впереди себя тележку полную пакетов с пивными бутылками. Она шла одна и что-то бормотала себе под нос.
« Вот странная» - мелькнуло в голове.
Я кинул взгляд на «Командирские» часы, которые мне в прошлом году подарил папа.
- Пол шестого?! – громко произнес я удивленно.
«Бежать надо, а то опоздаю, сегодня футбол по телевизору» - я широкими шагами начал сокращать расстояние до дома.
 Вывернув из-за угла, я увидел, что у подъезда стоит грузовик ГАЗ, с кузовом крытым брезентовым тентом. Из машины двое вытаскивали мебель и ставили рядом с дверью в подъезд. Я подошел и открыл дверь. Мне навстречу вышли два грузчика. Лицо одного мне показалось до боли знакомо…по спине пробежали мурашки, я, как и три года назад, застыл не в силах сдвинуться с места. Они вышли на улицу, один ушел к грузовику, а этот остановился, вытащил сигарету из-за уха и, сжав ее двумя пальцами, закурил.
- Привет пацан, давно не виделись, - ухмыльнулся он.
Я юркнул в подъезд и побежал наверх. Минуя одну бетонную ступеньку за другой, не заметил, как поднялся на свой - восьмой этаж. Только закрыв на все замки и задвижку дверь, я смог выдохнуть. Пот катился градом. Сердце бешено колотилось. Я испугался не на шутку. Что-то в этом «знакомом» незнакомце было жуткое и пугающее.
В течение нескольких дней я видел новоиспеченного соседа по утрам, он выходил на пробежку. Стараясь избегать его, я обходил его за десяток метров, подгадывал время, когда он уходит из дома, чтобы с ним не столкнуться.
В один из вечеров в дверь позвонили, я не успел подойти, открыла мама. Все что я услышал, меня очень сильно удивило.
- Опять ты? – шепотом спросила мама.
- Да, а что?
По голосу я узнал соседа. Его язык заплетался, похоже, он был пьян.
- Уходи, а то мужу позвоню, - пригрозила мама.
- Ага, ну-ну, попробуй, - ухмыльнулся он и ушел.
Дверь хлопнула. Я вышел к маме.
- Мама, это кто был?
- Да сосед заходил, знакомился, - она отмахнулась, ласково улыбнувшись.
«За маской счастья и любви, скрываю я личину горя…» - вспомнил я слова какого-то писателя, видя, как мама старается держать себя в руках, чтобы я не видел ее волнения и страха.
На расспросы о соседе она ничего вразумительного не отвечала, говорила, что это не мое дело. И почему-то просила не рассказывать об этом папе.
Иногда я видел соседа. То он сидел на лавочке и пил с мужиками пиво или водку, иногда курил, а по утрам всегда бегал.
Через неделю из командировки вернулся отец. Он был на учениях в Казахстане, откуда привез много сувениров и фотографий.
Пока я сидел на полу и перебирал различные магнитики, кисточки из конского волоса, патроны на цепочках, папа ужинал. С кухни до меня доносился мерный гул его и маминого голоса. Через секунду папин голос зазвучал громче. Грохнула ложка по столу. Раздались шаги, хлопнула входная дверь. Через полчаса папа вернулся. Он спокойно пошел на кухню и стал ужинать дальше.
После этого вечера я больше не видел таинственного соседа. Только через два дня, мебель, которую месяц назад заносили в дом, выносили и грузили в грузовик. Самого соседа не было видно.

Глава 1.6

- Гошик, сильно больно? - кружилась, прикладывая снег к моему разбитому носу Кейт.
Я откинул в сторону покрасневший снег и взял «свежую» порцию из ее тонких пальчиков. Наши руки соприкоснулись, мы на секунду замерли. Я забыл о разбитом носе и заплывшем глазе. Я ловил каждую секунду того момента, когда моя рука касалась ее руки. В эти моменты я становился самым счастливым на планете.
- Смотри, - подсела она ко мне и поднесла холодную от снега руку к превратившемуся в фиолетовый «фонарь» глазу. – Бедный.
От каждого ее слова я таял как лед, брошенный в костер.
- Нормально, - только и смог я произнести.
- Идиоты и что им от тебя надо было? – вытаскивая из кармана розовый платочек и вытирая мне разбитые костяшки пальцев, спросила она.
- А, гопники, - неоднозначно отмахнулся я. - Спасибо тебе Кейт, - улыбнулся я разбитой губой.
- Называй меня Катя, - улыбнулась она в ответ, и на ее щечках заиграл румянец.
Девушка по имени Кейт появилась в нашем десятом классе месяц назад. Стрижка каре, карие глаза, в которых я сразу «утонул», как зеленый пацан. В конце недели я увидел ее на тренировке по каратэ. Оказывается, у нее был коричневый пояс. Пару раз я ее проводил до дома. С каждой секундой меня тянуло к ней все сильнее и сильнее. Говорить кому-то из друзей об этом было бы глупо – не поймут, с мамой я тоже не хотел говорить о своих чувствах, отец вечно в командировке…  эх, по-моему, я влюбился…
- Защитник мой, - прошептала она, тихонько дуя на мой распухший нос.
Наши взгляды пересеклись. Она чуть улыбнулась. Я с разбитой мордой и заплывшими глазами, наверное, был похож на китайского пчеловода. Я чуть подался навстречу ее губам. Прикрыл глаза. И когда до того момента как наши губы сомкнутся в поцелуе оставалось несколько миллиметров, раздался рингтон моего мобильника.
- Чёрт, - прошептал я.
- Ответь, - отстранилась Кейт от меня, как будто и не хотела только что поцеловать.
Я с негодование вытащил пейджер из кармана. На экране высветилось сообщение от отца:

*Георгий быстрее домой*

Обычно он звал меня Гоша. Но бывали случаи, когда он звал меня Георгий. В эти моменты надо было пулей лететь к нему, потому что под этим «Георгий» следовало понимать серьезные проблемы.
- Кать, извини, но мне бежать надо, - что-то произошло у отца.
- Хорошо, но ты меня проводишь? – прошептала она.
- Конечно, - улыбнулся я, убирая мобильник в карман джинс.
Её дом был на пути к моему, поэтому я проводил Катю до подъезда. На прощание она обняла и легонько коснулась губами моей щеки. Я проследил за тем, как она вошла в дом. Потом вздохнул, натянул кепку на глаза, чтобы прохожие не видели моих героических шрамов, и пошел домой.
Через пять минут подходил к дому, как позвонила мама, и мне пришлось зайти за молоком в магазин. Я вышел на крыльцо магазина, сжимая в руках пакет. Где-то рядом раздались хлопки, но я не обратил на них особого внимания, в двух дворах отсюда располагались несколько ресторанов и там постоянно выстреливал салют. Не только ночью, но нередко и днём.
Мой дом - родная шестнадцатиэтажка. Знакомые с детства деревья, заборчик и детская площадка. Вот подъезд. Соседи как обычно толпятся – «наверное, опять «козла забивают»?.. Не похоже. Слишком суетятся. Я подошел поближе. В гвалте слов невозможно было разобрать, что случилось.
- Андреич, что произошло? – отвел в сторону я одного из соседей.
- Дык, мать его затопили всех, на одиннадцатом прорвало трубу, так аж до первого плавают все.
- Блин! – я забежал в подъезд и поспешил домой.

Глава 1.8

    (Утро следующего дня)
 
Спортивная сумка с формой внутри, стоит рядом. Я собирался в спортзал. Утренняя тренировка очень полезна, целый день бодр и заряжен энергией, но вставать в шесть часов мука смертная. Я позевывал, завязывая шнурки. Мама убеждала не идти сегодня на тренировку, а отлежаться, но я отказался, надеясь встретить в зале Катю. Надев кепку и, перекинув сумку с формой через плечо, я вышел из квартиры.
Сегодня утром меня обещал подвезти на тренировку отец. Он ждал в машине внизу. Папа всегда рано уезжал на работу. Трудоголик, «пахарь», тот, кто везёт…одним словом молоток.
Я пнул ногой дверь подъезда и вышел на крыльцо. От увиденного я застыл как каменная статуя. Спортивная сумка упала на холодный бетон присыпанный снегом, подняв в воздух не успевшие застыть белые хлопья. Возле джипа на снегу, с прострелянной грудью лежал отец. Он держался за окровавленную форму и удивленно смотрел на свои алые ладони. Рядом стоял убийца, он убирал пистолет за пазуху. Черная маска скрывала лицо. Он развернулся и быстро запрыгнул в старенький фольксваген, стоявший рядом. Визгнули колеса, и машина рывком понеслась вперед. Сквозь слегка затонированное окно я увидел, как человек в черной маске помахал мне рукой.
Я сорвался с места и, поскальзываясь на сковавшем лужи льду, подбежал к умирающему отцу.
Как в замедленной съемке... с неба падал черный снег. Все вокруг ушло в туман, только папа лежал на холодной земле. Рубиновые капли собирались вместе и ручейком растекались на белом снегу, растапливая его.
- Не умирай, - сквозь слезы шептал я. – Не надо…
Но он уже не дышал. Голова безвольно повисла. Пар перестал вырываться изо рта.
- Неееет!!!

Глава 1.9

У нашей семьи были большие связи, поэтому поиск убийц был лишь вопросом времени. Следствие доказало, что заказчика как такового не было. В одном лице был и исполнитель организатор и инициатор убийства.
Мне не разрешили присутствовать в судебном заседании, сказали, что мал, да и мама была против. Я стоял в коридоре здания областного суда, когда их провели мимо меня под конвоем. Я не удивился, увидев подсудимого. Это был наш странный сосед. Все тот же профиль: голова бритая налысо, худое лицо, острые черты, небольшая щетина, и дикая ухмылка. Улыбка зверя настигшего свою добычу и убившего её. Он заставил жертву стонать, биться в агонии, а потом стал медленно перегрызать горло, радуясь каждому моменту, когда она кричала и просила отпустить.
- Сука! – заорал я и кинулся на убийцу.
Естественно меня остановили, едва я успел сделать два шага. Судебные приставы заломили мне руки за спину и вытолкали на улицу.
- Терпи парень, он свое получит, - бросил мне один из них, поправляя чёрный берет. – Двадцатку дадут, как пить дать.
«Мало!» - кричал мой разум. «Смерть должна караться смертью, этот проклятый мораторий, зачем его только ввели. Смерть таким тварям, электрический стул, отрубание головы, раздробить каждый палец молотком. Как бы я хотел, чтобы он испытывал все те муки…»
Его осудили, а он даже не оправдывался. Приговор, по мнению прокурора, которое он высказал в интервью местному телеканалу, был более чем приемлемым – двадцать лет в колонии сурового режима.
Я же так не считал. На маму было страшно смотреть, после смерти отца она сильно сдала. На ее голове появились пряди седых волос. Она бесцельно ходила по дому, не в силах найти себе место. Да что говорить, я и сам чувствовал себя ужасно. Школу забросил. Тренировки не приносили радости, а Кейт… уехала в другой город.
Я медленно шел по занесенным снегом улицам нашего маленького городка, такого же никчемного и жутко тесного, как вся моя жизнь. Куда-то спешат люди, машины, поезда, самолеты летят в дальние страны…
Я стою в парке, и только карканье ворон, почему-то не улетевших на юг, когтями точит мою душу. Свернул в магазин. На кассе даже не спросили, сколько мне лет, а должны были.
Опять иду по улице. В одном кармане бутылка водки в другом пачка сигарет.
…Маршрутка полупуста, водитель по десять минут стоит на каждой остановке, но желающих прокатиться не прибавляется.
Конечная. Я выхожу и уверенно иду к городскому кладбищу. Стальные ворота, покосившиеся и проржавевшие. Заперто. Цепь обмотана вокруг прутьев и закреплена большим замком. Я перелез через забор. Спрыгнув на ту сторону, утопаю в сугробе почти по пояс. Кое-как выбравшись, иду по основной аллее.
…Свежий холм земли, еще не успевший спрятаться под снежной шапкой. Он обставлен со всех сторон венками и цветами. Даже не видно фотокарточки. Я наклонился и вытащил из-под букета гвоздик большую фотографию в рамке.
- Привет папа, - только и смог прошептать я. На глазах навернулись слезы, вокруг все расплылось. 

* * *
- …И опять о главной новости этого часа. Поезд, перевозивший заключенных, сошел с рельс близ Чернобыля. Множество заключенных скрылось с места аварии. Министр внутренних дел дал интервью нашему телеканалу.
- …Сейчас наши сотрудники прикладывают все усилия для того, что найти преступников скрывшихся…
Я со всего размаху швырнул пульт в телевизор. Он, пролетев выше, ударился о стену и раскололся на несколько кусков. Перевернул кресло, схватил вазу, стоявшую на столе, и с силой шарахнул ее об пол. Я был в бешенстве. Всё, что сделали, всё что пережили, все муки и страдания оказались напрасными.
По центральному каналу показывали фотографии сбежавших осужденных преступников. Среди них был и он…мой сосед.


Глава 2

- Старостин, когда статью закончишь? – спросил упитанного телосложения мужчина, открыв дверь кабинета.
Я посмотрел главному редактору, которого за глаза называли «увалень», в глаза:
- Завтра сдам.
- Я на тебя надеюсь, - ткнул он в мою сторону пальцем, толстым как сарделька.
- Достал уже, - донесся до меня шепот Савельева, с которым мы делили один кабинет.
- Куда деваться, работа такая, - развел я руками и застучал пальцами по клавиатуре.
С момента гибели моего отца прошло пять лет. Все попытки отыскать сбежавшего соседа – убийцу, оказались тщетны из двух десятков зеков, «сорвавших когти» с перевернутого вагона, не поймали только его и еще двоих. Нам с мамой пришлось смириться.
После школы я поступил в институт, сейчас учился на предпоследнем курсе на журналиста, параллельно работал в небольшой газетенке в нашем городе.
Хоть боль по потере отца и давала о себе знать, со временем она как-то…притупилась что ли…
Вечер. Я вышел из издательства и пошел домой. Идти предстояло около двух километров, но я любил гулять перед сном. Тем более мой лечащий врач говорил, что прогулки на свежем воздухе мне полезны.

…Тогда, на кладбище, я напился водки и уснул прямо на отцовской могиле, только утром меня нашел сторож. Двустороннее воспаление, поставило крест на моей карьере спортсмена. Быть может, я специально бросил все эти тренировки, кто знает? В то время мне хотелось начать новую жизнь, в которой не будет место воспоминаниям.
Я не жаловался. Некому было. Да и не любил я распускать сопли. Решив доказать, что на что-то способен я поступил в институт и нашел работу…
Летние вечера уже не были такими как в июле и августе. Понемногу начинало веять осенней прохладой. Чувствовалось, что слякотная сентябрьская погода вот-вот «переступит порог дома» и выгонит лето пинками. 
Я подходил к улице Новоселов, когда увидел, что киоск с газетами, в котором постоянно покупаю свежую прессу, закрывается. Женщина средних лет запирала стальные ставни и закрывала дверь ларька на ключ.
Вспомнив, что сегодня среда – день поступления свежих номеров газет и журналов, я решил купить парочку изданий.
- Арина Степановна! – крикнул я и помахал рукой.
Продавщица обернулась. Поверх очков посмотрела в мою сторону, не разобравшись сразу, кто ее зовет, но потом узнав, крикнула в ответ:
- Гоша, твои журналы пришли, специально отложила.
Я подошел к ней:
- Спасибо, думал - опоздаю.
- Ничего, держи, - она протянула мне несколько глянцевых журналов.
Я бегло просмотрел обложки и с радостью отдал продавщице деньги.

* * *

Когда с ужином было покончено, я позвонил маме, немного поболтав с ней, решил полежать перед телевизором, поглощая чипсы и, заодно, собрался полистать только что приобретенную периодику.
««Футбол», позже почитаю, «Пентхаус», его вообще только вечером, чтобы хорошие сны снились, «Нэшионал Географик», вот его можно полистать» - подумал я.
Открыв оглавление, пробежался глазами по названиям статей. «… Зона Отчуждения?». Стоп! Я внимательнее прочитал название статьи. «Какая она, Зона Отчуждения ЧАЭС?».
Честно признаться, я любил статьи про радиоактивные земли Чернобыля. Вся та тайна, которая окутывала периметр, оцепленный военными, возбуждала во мне огромный неподдельный интерес. Я пробовал выпросить тур у редактора, но он категорично отказал, сославшись на нехватку финансовых средств.
«Интересно…ух ты?» - мелькали мысли в моей голове, по мере ознакомления с содержимым глянцевых страниц.
«На этой фотографии ученые демонстрирующие артефакт «Капля»…Антонов Е.А. первый слева…» - прочитал я и с любопытством посмотрел на фотографию. Мужчина в белом халате держал в руках ящик с камнем голубоватого оттенка. Рядом с ним стояли еще трое в халатах и один, в вполоборота, в кожаной куртке. Когда я увидел лицо последнего, у меня все похолодело внутри.
«Не может быть!?» - подумал я, всматриваясь в плохо видимый из-за падающей на лицо тени профиль.
«Это он! Однозначно он!» - сознание не хотело верить в удачу. Я вскочил и побежал к телефону. Набрал мамин номер, но едва в трубке послышался первый гудок, нажал «сброс».
Звонить ей - лишний раз волновать. Она и так многое вытерпела тогда. Я должен сам всё решить и сам во всём разобраться.
Я сел за журнальный столик и смахнул с него на пол чипсы и газеты, оставив лишь «Географик» с его фотографией.
- Ну что мразь? Вот я тебя и нашел!

Глава 2.1

Поезд тряхнуло. Я открыл глаза. То же купе, того же поезда. На соседней полке спит какой-то мужик. Хотя когда я засыпал, его не было. Видимо зашел, когда останавливались на последнем вокзале.
Я глубоко вздохнул, спрыгнул с верхней полки, на которой спал и вышел в тамбур покурить.
В окошке мелькали тени деревьев. Вдалеке едва виднелись огоньки деревень и хуторов. Поезд нес меня к небольшому пристанционному поселку, стоявшему на окраине Зоны Отчуждения.
Дым медленно выскальзывал из моего рта. Огонёк сигареты разрезал тьму.
Я сказал маме, что уезжаю в командировку на месяц. Мол, важное задание редакции. Она даже ничего не заподозрила, хотя с чего ей что-то плохое думать? В редакции сказал, что заболела бабушка, и взял отпуск на две недели. Через друга, который несколько раз бывал в Зоне, связался с человеком, который согласился меня провести через охраняемые блокпосты.
Я не боялся. Страх перед мутантами, про которых писали в газетах, невидимыми человеческому глазу физическими аномалиями полностью отсутствовал как таковой. Внутри меня бушевало пламя, и я знал точно - оно не утихнет, пока я не встречусь с тем, кто жестоко и безосновательно убил моего отца…
- Курить есть? – раздался голос за спиной.
Я обернулся. Рядом со мной покачиваясь, в одних трусах стоял пьяный «в стельку» мужик.
- Последняя, - соврал я.
- А-а, - протянул мужик и, держась за стенки, ушел по коридору в свое купе.

Глава 2.2

       Перрон у густого смешанного леса. Со стороны деревьев доносится треск и жужжание цикад, мерный, далёкий стук дятла, пение птиц.
       Я проводил взглядом удаляющийся поезд. Состав, как бы прощаясь, дал гудок, выплюнув из трубы сизые клубы дыма, и вскоре скрылся за лесом.
Я огляделся. Старый железный перрон с покосившимися стальными перилами. В паре метров от него начиналась узенькая тропинка, петляющая между высоких зарослей травы, а через десяток – другой теряющаяся в лесу.
Я вздохнул, закинул за спину спортивную сумку и зашагал по тропке. Через минуту, мне навстречу из-за дерева вышел мужчина: лет сорок на вид, с густыми усами и в темных очках, большой «пивной» живот вываливался из-под рубашки.
- Старостин? – спросил он недоверчиво.
- Да, - ответил я, догадавшись, что это и был тот загадочный «провожатый», который проведет меня в Зону за энную сумму.
- Паспорт покажи, - он явно не собирался верить на слово.
- Пожалуйста, - я достал из кармана книжицу с гербом.
- Отлично, - убедившись, что я его не обманываю, он вернул мне документ. - Меня зовут Ленин, не спрашивай почему, ясно? У каждого, кто ходит в Зону есть прозвище, по имени называть не принято. Я покажу тебе дорогу до периметра, а там сам проберешься.
- Подождите, - я выставил ладонь вперед. – Мы договаривались, что вы меня проводите вглубь Зоны.
- Ха! – скривился он в усмешке. – Я и не говорил, что не поведу тебя. Ладно, пошли. Только о том, что, куда и зачем я тебя веду никому не слова, а то быстро сверну нашу кампанию. Понял?
- Понял, - кивнул я, шагая за ним.
- Зона – это самое опасное место на этой грёбаной планете, и тот, кто не подыхает тут сразу, подохнет через день. Кошмарные физические аномалии, кровожадные мутанты, заселяющие всю Зону, сожрут тебя и не подавятся. Бандиты, военные и многие другие даже не спросят кто ты, а просто шмальнут, потом даже не будут разбираться в кого попали, оставят гнить твой труп на дороге. Но не бойся, лежать тебе недолго, вороны и слепые собаки быстро растащат мясо и кости.
- А собаки также опасны как о них пишут? – спросил я, обходя гнилой пень.
- Так парень, эм… Георгий, - вспомнил он мое имя. – Инструктаж проведем в дороге. А пока никаких вопросов, хорошо? Задолбали все, - последние слова он произнес тихо, как будто жалуясь на свою тяжёлую долю.
«Ничего себе тяжёлая» - подумал я, за его услуги пришлось отдать три месячные зарплаты.
Через десять минут ходьбы по тропинке мы вышли на разбитую дорогу в лесу. Было видно, что здесь часто ездят, трава, растущая по обеим сторонам от дороги, отсутствовала на укатанной узкоколейке, только небольшая полоска примятой травы оставалась посредине. Видимо, желающих попасть в зону экологического бедствия было предостаточно. Приказав стоять здесь и ждать его, Ленин скрылся в кустах. Через пару минут он подъехал на Уазике.
Мы ехали около часа. Каждая колдобина и рытвина обозначала себя ударом и клацаньем зубов. Ленин крутил баранку как сумасшедший. Мне казалось, что он специально хочет, чтобы мне растрясло все кости и внутренности.
Вскоре мы выехали из леса. Потянулись короткие перелески, рощицы, даже непаханые, заброшенные, заросшие странной травой и зарослями поля.
Объехав несколько рощиц, мы проехали дорожный знак с надписью Чернобыль -5. Вскоре, среди пожелтевших деревьев, показались небольшие домики. Деревушка маленькая, домов двадцать. На подъезде к поселку «зарядил» сильный дождь. Дворники не справлялись с тем количеством дождя, что обрушилось на нас. Благо мы успели добраться до деревни, а то, наверняка, засели бы в очередной грязевой яме.
Ленин остановил машину у двухэтажного особняка с большой деревянной вывеской «Бар».
- Пошли, - он вышел из машины и, сильно хлопнув дверью, направился к дверям.
Я последовал его примеру.
Дверь бара скрипнула. Мы забежали внутрь, отряхиваясь от воды, обрушившейся на нас с небес, бурными потоками.
Отряхнувшись, я немного огляделся. Бар внутри напомнил мне картины, увиденные в западном голливудском кинематографе. Затянутый сизым сигаретным дымом зал, барная стойка, за которой в бывшем когда-то белом переднике стоит толстый бармен маленького роста с зализанными на лысину сальными волосами и жидкими усиками. Два бильярдных стола, вокруг которых лениво прохаживались бородатые парни в кожаных куртках с заклепками. Иногда они лениво катали разноцветные шары по протертой до дыр зеленой материи стола. За столиками, сидели посетители, в кожаных куртках, пыльниках. Они не обратили и малейшего внимания на нас. Кое-кто окинул оценивающим взглядом, но поняв, что мы из себя никакого интереса не представляем, вернулся к своим делам.
- Оружие сдаём, - подошел к нам высокий парень в джинсах и черной майке, также я успел заметить, что у него на поясе в кобуре покоится пистолет. Я не разбирался в оружии, мог только сказать, что это не пресловутый «макаров».
- Держи, - Ленин вытащил из-за пояса «ТТ».
Я ошарашено проводил взглядом черный пистолет - «Все это время у провожатого была пушка?!»
Парень положил пистолет в ящик стола и запер его на ключ.
- Здесь что, все с оружием? – задал глупый вопрос я.
Ленин лишь укоризненно посмотрел на меня.
Мы подошли к стойке. Бармен подошел к нам, положил рядом с собой калькулятор и принялся что-то считать.
- Привет Ленин, кого привел? – не отрываясь от процедуры подсчета, спросил он.
- Парню переночевать надо, до завтра.
- Пятьсот, - сказал бармен.
- Годится, - ответил провожатый. – Пивка плесни.
- Пятьсот? – переспросил я.
- Да, - процедил бармен.
Я достал портмоне и положил на стойку пятьсот рублей. Бармен нагло и требовательно продолжал смотреть на меня.
- Что? – начал нервничать я.
- Долларов парень, - прошептал бармен.
- Чего?! – удивленно спросил я. – Пятнадцать тысяч рублей за ночь?! Ты чё охренел? – привстал я.
- Ленин, забирай этого, и валите отсюда оба, вон, пускай он на улице спит, - рявкнул хозяин заведения и ушел на кухню.
- Ты че дурак? Деньги на бочку, а то я тебя не поведу никуда, - прошипел зло Ленин.
- Пятнадцать косарей, это перебор, люкс в столице и то дешевле, - ответил я.
- Ты не в столице, ты на окраине Зоны и если хочешь туда, то плати, а если нет, прощай. Зона не любит жадных.
Кто-то коротко хохотнул сзади. Я сидел и думал.
- Ладно, черт с ним. Зови этого барыгу, - отсчитывая купюры, сказал я.

Глава 2.3

Как я и ожидал, номер был далеко не люкс. Ни телевизора, ни радио, только кровать с провисшей панцирной сеткой, матрас, умывальник и тумбочка. Похоже, здесь надолго никто не задерживался, поэтому платяного шкафа также не было.
Я сел на кровать, она громко скрипнула в ответ на мои движения. Сумку поставил на пол рядом с тумбочкой. Достал телефон, на экранчике мигала надпись «нет охвата».
«Неудивительно, ведь к черту на рога забрался» - вздохнул я.
Заперев комнату, я спустился в бар. Еда в отличие от стоимости комнаты оказалась вполне нормальной. Конечно, дорого, даже по меркам такой «тошниловки», но вполне сносно.
- Привет, - подсел ко мне какой-то мужик.
Я бросил на него взгляд, судя по дрожащим пальцам и перегару не трудно было догадаться, что он скажет.
- Трубы горят, парень, угости пивком, а? Ты новенький? Я тебе про Зону расскажу, все что захошь, - прошептал он.
Узнать о Зоне побольше мне было на руку. Пусть я и потрачу пару лишних тысяч, но зато больше буду знать.
- Бармен, - крикнул я. – Два пива.
Толстяк, через минуту принес на подносе две литровые кружки.
- Подсевший ко мне представился Стасяном, видимо, его давно долбил отходняк, потому как он не «отлип» от кружки до тех пор, пока в ней не осталось меньше половины.
- Ух, удружил, - качнул головой «вылечившийся» Стасян.
- Теперь ты мне удружи, - прошептал я. – Расскажи мне о Зоне.
Рассказ Стасяна затянулся еще на три кружки пива. Я узнал много полезного. До сих пор не веря, что я в таком страшном месте, решил узнать у моей не в меру пьяной ходячей энциклопедии главное, что меня волновало.
- Знаешь что это? – я положил перед ним вырезанную из журнала фотографию.
- Капля, - прошептал он, подмигнув мне заговорщицки.
- Нет не артефакт, а это кто? – я ткнул пальцем в изображение своего соседа.
- Долговец, - ответил Стасян и мутным взглядом посмотрел на меня.
- Долговец? У них, вроде бы группировка есть? – спросил я.
- Да «Долг» это группировка, состоящая преимущественно из бывших военных, они типа борются за чистоту Зоны. Пытаются уничтожить всех мутантов, ну и тогдалее. А тебе-то они зачем?
- Да так, не зачем, ладно, пойду спать, бывай Стасян, - я махнул рукой и поднялся в комнату.    
Ночь прошла нормально. Изредка издалека доносилась канонада. Но так как я в детстве привык к салюту, громыхающему в ресторанах расположенных недалеко от дома, то не обращал на пальбу никакого внимания.
Утром пришел Ленин. После завтрака мы сели в Уазик и поехали, как он сказал к периметру «договариваться». Еще час мы тряслись по дорогам призонья. В конце концов, выехав из очередного березняка, остановились перед блокпостом, в левую и правую сторону от которого, тянулся забор из колючей проволоки, я смог разглядеть еще по одному блокпосту примерно на расстоянии двух километров.
Я ждал в салоне десять минут. Начал накрапывать мелкий дождик, небо затянули серые низкие тучи, тянувшиеся до самого горизонта. По всем признакам непогода пришла в Зону надолго. По лобовому стеклу тянулись маленькие ручейки воды, я приоткрыл окошко и закурил.
Через полчаса вернулся Ленин. Он открыл дверцу, сел и попросил закурить.
- Короче, сейчас переодеваешься. Идешь к КПП. У будки стоит лейтенант Смагин. Дашь ему пять тысяч и можешь идти.
- Куда? Как? Ты же обещал проводить? – взвился я.
- Я и проводил, тебе что мало? Я в Зону не хожу, мне хватает того, что таких идиотов как ты сюда подвожу, завтра все равно тебя убьют, а ладно – он махнул рукой. – Держи, вот пистолет, называется «Вайпер», китайская разработка иногда клинит, но зато двенадцать патронов. Сзади мешок, там снаряга, переодевайся, - махнул он себе за спину.
Я достал с заднего сиденья сумку и стал переодеваться прямо в салоне, хоть это было и не сильно удобно. Ленин же продолжал меня инструктировать.
- Короче, пройдешь через КПП и сразу бери влево, пройдешь вдоль забора метров триста и увидишь тропинку, иди по ней до «колючки», проползешь под ней и вот ты в Зоне. Ясно? Там метрах в двухстах увидишь высоченный дуб. От него пойдешь строго на север и выйдешь к лагерю новичков, там главный Бизон, он тебя встретит, я с ним уже связался.
- Охренеть, - прошептал я. – А аномалии? А мутанты?!
- Да нет там сейчас никого, выброс позавчера был, так что все тихо и спокойно, главное до темноты успей, а то хана тебе.
Я переоделся. Оказалось Ленин мне припас кожаную куртку, пропитанную машинным маслом, я слышал, что пропитка немного спасает от радиации, берцы, три обоймы к пистолету и детектор аномалий.
- Тебе больше ничего не надо, остальное возьмешь у Сидоровича, он в лагере торгует, а этого минимума тебе хватит, чтобы до него дойти. Ну, всё бывай Георгий, - ухмыльнулся Ленин и дружески хлопнул меня по спине.
- Прощай, - сказал я, выходя из машины.
Пройти через КПП было плевым делом. Лейтенант только цыкнул сквозь зубы, пропуская меня через шлагбаум. Тропинку я нашел быстро. Сейчас быстрыми шагами шлепал по раскисшей земле. Грязь налипала на ботинки килограммами, приходилось постоянно останавливаться и соскабливать ее.
- Неужели я в Зоне? - до сих пор не мог я поверить.
Вроде бы обычный лес, ничего странного и сверхъестественного. Те же деревья, та же трава. Ничего аномального. Так я шел еще минут десять, пока не уперся в стену колючей проволоки перекликающейся со спиралями Бруно. Чтобы проползти под ними пришлось лечь и по-пластунски прилично изваляться в грязи.
На ноги встал я с другой стороны забора. Здесь тоже имелась тропинка, видимо по этому пути прошли многие сталкеры.
Употребляя слово «сталкер» я никоим образом не относил себя к ним. Я не преследовал цели собрать артефактов, пострелять в мутантов. Я хотел найти того, кто убил моего отца и жестоко ему отомстить.
В последние дни я почувствовал, что жар гнева, который потушило время начал разгораться с новой силой. Я сжал кулак и пнул камень, лежавший на дороге, от удара он улетел в кусты.
«Высокий дуб» и правда оказался высоким, метров двадцать, никак не меньше. Красота, но явно мутировавшая. При приближении к нему затрещал счетчик Гейгера, который я прихватил еще в городе.
Повернув направо, вскоре, я увидел старые дома. При приближении стали заметны повалившиеся стены и прогнившие полуразвалившиеся крыши, ранее незаметные из-за пелены дождя. Небольшой хуторок в шесть дворов встретил меня черным дулом ствола направленным в мою сторону.
- Кто такой? – крикнул парень, целясь в меня из обреза.
Я испугался, и только смог, что произнести:
- Мне…к Бизону бы, я только пришел из-за Кордона, - я ткнул большим пальцем себе за спину.
- А-а, ясно, - протянул сталкер и опустил ружье. – Тогда проходи. Бизон у Сидоровича сидит. Прямо иди, - он указал рукой вглубь лагеря. - Увидишь бункер, спускайся вниз.
- Спасибо, - я прошел мимо сталкера, он проводил меня оценивающим взглядом.
Из одного конца деревушки в другой можно было добраться за пять минут.
Пейзаж был, как говорится, «постапокалиптический»: разрушенные стены, прогнившие крыши, и огороды, заросшие бурьяном и клёнами.
У одного дома, примерно посредине лагеря, горел костер, вокруг него сидели сталкеры. Они пустили по кругу бутылку водки и теперь под тихие переборы гитары опустошали общую тару. Я прошел мимо них по направлению к бункеру, который должен быть где-то на противоположном краю поселения.
Вот и он. Невысокий холм с толстой железной дверью. Я дернул за ручку, потянул её на себя, со скрипом дверь поддалась, я начал спускаться вниз по бетонным ступеням. Лестница повернула четыре раза. Внутри ощутимо пахло сыростью и затхлостью. Воздух был тяжелым, но вытяжки, а они здесь наверняка имеются, справлялись со своей задачей. До меня донеслись голоса. Я кашлянул и вошел в комнатку.
Небольшое помещение заставлено стеллажами с оружием и ящиками с непонятными гербами и знаками. Но добраться до них было непросто, вход в бункер и оружейный склад разделяла решетчатая стена, состоящая из стальных армированных прутьев. По ту сторону от решетки находился стол. На аккуратно сделанных табуретах сидели двое. Один невысокого роста, довольно грузный с песочными залысинами. Подбородок украшала жидкая рыже-седоватая бородка. На вид мужик явно предпенсионного возраста, одет он в обычный разгрузочный жилет. Второй подтянутый, чуть выше меня, в защитном костюме, бронежилете и с калашом через плечо. Оба недоуменно уставились на меня.
- Тебе чего? - хрипло спросил тот, что пониже.
- Я только что из-за Кордона… - я не знал с чего начать. – Меня Ленин провел. Хочу сталкерствовать, артефакты добывать, убивать мутантов, и все такое.
- И врать научиться хочешь? – спросил тот, что с автоматом.
- Да нет... э-э… я хочу в «Долг» попасть.
Оба явно удивились моему заявлению.
- Зачем в «Долг» сразу, может в «Свободу» или в «Монолит»?
- Хватит со мной шутить, - зло прошипел я. – Я хочу служить в «Долге».
- Ладно, черт с тобой, не заводись. Бизон, что скажешь? Нужен тебе еще представитель пушечного мяса? – спросил тот, что пониже, похоже, Сидорович.
- Черт с ним, учебку он по любому должен пройти, а там хоть в Долг, хоть в снорки, хоть в кровососы, мне плевать, моя задача сделать из тебя жалкое подобие сталкера…

Глава 2.4

Утро следующего дня началось с побудки в шесть утра и пламенной речи Бизона. Он вышагивал перед нами как матерый старый волк перед щенками, готовящимися только вкусить всю ту прелесть охоты и войны, которая ждет нас за границами лагеря новичков.
Нас, новичков, было немного - около двадцати человек. Бизон гонял нас в хвост и гриву каждый божий день. Учил различать аномалии, искать артефакты и тайные тропки, стрелять из калаша, обреза и пистолета, ориентироваться на местности и многому - многому другому. Признаться, это было похоже на настоящую учебку, как в армии. Благо мое тело еще помнило физические нагрузки, которые получало на секции каратэ, поэтому отжиматься по сто раз для меня было не очень большой проблемой.
А когда силы совсем покидали моё тело, я смотрел на фотографию, где изображен он – убийца. И тогда кровь приливала к голове. Я готов был рвать и метать, уничтожать всё, что встретится на пути. Но, я держал себя в руках и не торопился. Я должен был научиться выживать в Зоне. Ведь он здесь уже пять лет, а я совсем ничего. В мои планы входило попасть на базу Долга, найти его там и каким-либо образом убить. Я был готов внутренне к тому, чтобы всадить пулю ему в лоб, вонзить хрустальную грань ножа в сердце, или подорвать снарядом из РПГ. Но мне нужно было вникнуть, понять Зону, разобраться в ней, в ее тонкостях и деталях, невидимых неподготовленному глазу обывателя. Тем более я был более чем уверен, что он из Зоны никуда не денется. Здесь был его дом, пристанище. Здесь же будет капище и могила.
По мере тренировок окружающая природа преображалась в моих глазах. Я научился видеть аномалии.
…Вот у перевёрнутого КрАЗа притаился «трамплин», в нескольких метрах от кряжистого соснодуба гудит, как разбуженный улей «выверт», а у россыпи камней притаилась едва заметная в ночной темноте «ноголомка».
Я следил за каждым шорохом, за каждым лучом солнца, за травинками, склонившимися в сторону противоположную дуновению ветра. Я учился жить в новом мире.
Я становился сталкером.

Глава 2.5

- Ну, как вы вчера с Крепышом за хвостом кабана сходили? – спросил у меня Максим Соболь, такой же неопытный, будущий «отмычка» как и я.
- Нормально. Я в дебри прошел, а там целый свинарник: два кабанчика небольших и выводок поросят. Едва меня увидели, шерсть на загривках встопорщилась, кабан начал землю рыть копытом, а подсвинки на меня кинулись. Я выскочил из рощицы и ну бежать к Крепышу, а он стоит с калашом за спиной и так ручкой мне машет, - я показал, как мне помахал бывалый сталкер. – Он, когда увидел, что за мной целое племенное салохранилище бежит, так и «проснулся» - начал стрелять. В общем, завалил он двух кабанов и трех маленьких пятачков, а остальные в рощу обратно убежали, дико визжа и похрюкивая.
- Здорово! Интересно, это те кабаны, что Кольку задрали на той неделе? – спросил третий парень, открывая банку с пепси.
- Черт их знает, - протянул белобрысый долговязый парень.
- Мужики, Колька был дурак! - пробасил Бизон, подсев к нашей дружной компании. – Его предупреждали: «не ходи один в лес», а он, возомнил себя, чуть ли не самим Меченым. Теперь же лежит и подыхает, - зло сплюнул сталкер. – Поделом. Зона не любит наглых, глупых и тщеславных людей, - Бизон встал и пошел к бункеру Сидоровича.
- Урод, - прошипел один из «зеленых».
- И как ему не жалко пацана? – спросил вслух третий.
- Кстати, завтра придут представители «Долга», будут набирать бойцов, - бросил через плечо Бизон.
У меня сердце застучало быстрее. Внутренне я ликовал. У меня появился шанс попасть в ряды красно-черных, но внешне сохранил спокойствие и лишь подбросил в костер сухих сучьев.
Ухнул филин, на дереве встрепенулась во сне ворона. По небу пролетели черные тени летучих мышей.
Я лежал на панцирной кровати, смотрел в потолок и представлял нашу с ним встречу. Как я взгляну на него? Когда он увидит меня, интересно какое у него будет выражение лица? Нет. Нельзя чтобы он видел мое лицо, тогда всё сразу поймет и прикончит меня, прежде чем я успею послать его к праотцам.
Надо будет его разыскать, но как? Под старым именем он вряд ли кому-нибудь известен. А прозвище, которое получает только бывалый сталкер, я не знал. Нас – «зеленых», в отличие от ветеранов кличут по имени, а чаще всего «эй ты, как тебя там?».

Глава 2.6

Ветер тихо завывал в небесной высоте. Тяжелые, набравшие в себя воду тучи быстро тянулись по небосводу. Недалеко раздавались раскаты грома. На горизонте была видна большая темно-синяя стена дождя. Через полчаса она окажется здесь и превратит все дороги в грязевые ванны, а ямы и рытвины в маленькие бассейны. Густой как сметана туман не позволял видеть дальше десяти метров.
Я стоял на крыльце под импровизированным сколоченным из досок навесом и курил. Ветер играл во дворе целлофановым пакетом. То подбрасывая его вверх на пару метров, то касаясь им земли.
Едва я отбросил в сторону окурок, как из тумана, словно призраки, вынырнули пять силуэтов. Я присмотрелся, все бойцы были одеты в защитные костюмы черного цвета с красными полосами.
- Долговцы, - обрадовавшись, прошептал я.
Пятеро «солдат», все как на подбор среднего роста в одинаковых черных разгрузках и бронежилетах с красными полосами на плечах, за спиной у каждой висит АК-74М с подствольным гранатомётом. Бойцы вошли в лагерь как к себе домой, похоже, практика набирать новичков уже вошла в моду, по крайней мере, как сказал вчера Сидорович, подобного раньше не было. Раньше группировки сидели на заставах и ждали, пока новобранцы сами постучат в двери и попросят их взять. Теперь же времена изменились. «Свобода» и «Долг» затеяли грызню из-за постов брошенных «Монолитом» на окраинах Припяти. Перестрелки между группировками стали обычным делом, конечно раньше подобные эксцессы тоже были, но не в таких масштабах как сейчас. Поэтому каждая сторона была заинтересована в получении новой, свежей, молодой крови.
«Долг» «застолбил» за собой лагерь новичков на южном кордоне. А «Свобода» организовала за свой счет новый лагерь, где бывалые сталкеры натаскивали новичков. Бизон часто говорил нам о том, что вот-вот в Зоне начнется война. А зачинщиками он считал должны стать безбашенные наркоманы – свободовцы, или натасканные как служебные собаки, красно-черные бойцы «Долга».
- Чистого неба вам, друзья, - вышел из дома Бизон, приветственно поднимая руку.
- Здравствуй Бизон, как жизнь? – спросил один, шедший впереди отряда, похоже, главный.
- Неплохо, вот муштрую новичков, есть несколько дельных парней… - начал было мастер - сталкер.
- Ну, мы же не здесь будем обсуждать детали? – одернул его главарь долговцев.
- Конечно, у Сидора уже и стол накрыт, - улыбнулся Бизон и повел гостей к бункеру.
Я спустился с крыльца и смотрел, как бойцы группировки проходят мимо меня.
Один, который находился ближе всего к крыльцу, то ли в шутку, то ли смеха ради, решил проверить мою реакцию. Он резко шагнул в мою сторону и сделал выпад прикладом, целя в солнечное сплетение.
Пять недель бесконечных тренировок позволили мне достичь того физического состояния, которое у меня было лишь во время подготовки к чемпионату Европы по каратэ. Я, рассчитывая каждое движение, сделал шаг назад, левой рукой поставил блок, правой ударил под дых бойцу, попав по пластине брони, и сбив себе кожу на костяшках пальцев, в завершении сделал подсечку и выкрутил руку на болевой. Произошло это так быстро, что я сам ничего не успел понять, а очнулся лишь тогда, когда понял, что сижу верхом на поверженном долговце и мне в голову упирается сразу три холодных автоматных дула.
- Спокойно! - повысил голос на своих бойцов главный, не давая им застрелить меня за такую дерзость. – Убрать оружие, - долговцы нехотя опустили автоматы. – Встать! – это уже относилось ко мне.
Я медленно встал и, отряхнулся. Рефлекс, выработанный годами тренировок, сослужил мне медвежью услугу.
Долговец поднялся с земли вслед за мной. Он зло смотрел, но давать сдачи без приказа начальника явно не собирался.
- Радушный прием ты нам приготовил Бизон, - осклабился главарь.
- Цверг, это ж салага, у него рефлекс, мы же сами здесь как натянутые струны ходим, сорвался, с кем не бывает, - попытался оправдать мои действия мастер.
- Ну-ну, - явно оставшись при своем мнении, процедил главарь и продолжил движение к бункеру торговца за ним последовали остальные.
Я лишь провожал взглядом бойцов «Долга» поняв, что мне в группировку путь закрыт навсегда. Данный вариант усугублял мое положение. Теперь поквитаться с убийцей становилось в разы тяжелее. Ко мне подбежали товарищи все хлопали, ободряли, говорили, что похожее уже случалось, но никто отражать удар не смел и не пробовал. Мне же радоваться было нечему. Понурив голову, я вернулся в дом, где лег на кровать и уставился в потолок.
Рано утром, едва из-за горизонта показалось солнце, меня разбудил один из новичков.
- Гошан, пошли, тебя Бизон зовет!
« Конец… за оскорбление долговца пришьют, как пить дать» - подумал я. «А! Хрен с ними, но подыхать без музыки я не собираюсь» - я оделся и, засунув за пояс «Вайпер», вышел из дома.
Возле костра стояли красно-черные, недалеко от них Бизон и Цверг что-то обсуждали. Рядом с крыльцом стояли четверо наших, с заплечными мешками за спинами и оружием. Похоже, это и были новобранцы, выбранные в пополнение.
Я подошел к Бизону.
Первым заговорил главарь долговцев:
- Григорий, - он назвал меня по имени.
«Такой чести «отмычки» не удостаиваются» - подумал я.
- Ты неплохо тренировался, как нам сказал Бизон, стреляешь «на троечку», но дерешься здорово, мы видели. Мухомор сам проверил и сказал - понравилось.
Я стоял и непонимающе смотрел на них. То ли он издевался, то ли собирался что-то предложить мне?
- Молодец, парняга, - хлопнул меня по плечу сталкер, которого я заборол. - Только я тебя еще землю есть заставлю, - прохрипел он, проходя мимо, похоже, это и был Мухомор.
- Собирайся мы отходим через пять минут, - сказал главарь.
Я пулей влетел в дом. В суматохе не знал с чего начать, но пожитки мои были скудны, поэтому взял только то, что сумел выторговать у Сидоровича и то, что мне дал Ленин. В общем, вся моя снаряга уместилась в заплечном мешке, еще и свободное место осталось. Я выскочил на улицу, долговцы до сих пор стояли и ждали только меня.
Попрощавшись с Бизоном и друзьями, оставшимися в лагере, я выдвинулся в составе отряда к базе «Долга».






Цейтнот

Глава 3

Цверг сказал, что к обеду мы уже будем на базе, при условии, что никаких внештатных ситуаций не случится.
  На удивление поход прошел без приключений. Мелкие комариные плеши мы обходили, аккуратно следуя друг за другом. Впереди шёл Цверг за ним два долговца, потом мы – новобранцы, а замыкали Мухомор и еще один красно-черный. С самого начала стало ясно: новичков терять они не хотят. Нехватка бойцов не даёт возможности «Долгу» разбрасываться потенциальными кадрами.
Мы шли по изрытой ямами и выбоинами дороге. Солнце, всю неделю прятавшееся за тучами, впервые  появилось на небе и сейчас приятно пекло голову. Я при выходе из лагеря сразу же надел респиратор, который закрывал половину лица. Несколько раз ради конспирации, пожаловался вслух, что страдаю аллергией на местную полынь, которая повсеместно затянула зарослями все хутора в округе и на боязнь радиации. Хоть в этом и не было необходимости, вопросы о моем постоянном ношении респиратора должны были отпасть сразу. Я хотел прятать свое лицо до самого момента нашей с ним встречи.
«Я предвкушаю тот час, ту сладостную минуту, когда увижу страх в его глазах, он будет умолять, стоять на коленях и просить пощады, но будет поздно слишком поздно».
База «Долга» располагалась на территории старого заброшенного НИИ «Агропром». Периметр лагеря усиленно охранялся. У ворот нас встретили бойцы, но без лишних вопросов пропустили, отпустив пару шуток в адрес потенциальных «отмычек».
База не очень большая по соотношению с базой «Свободы», как сказал Цверг, зато всё нужное всегда под рукой. Два ангара с оружием, автомобилями, оборудованными станковыми пулеметами и даже два БТРа. На улице у здания НИИ два долговца тёрли тряпками Уазик. Машина, с выбитым лобовым стеклом, изрядно помятая вся была заляпана кровью, грязью и ошметками мяса. Рядом на крыльце сидел парень в кожаной куртке. Он весь с ног до головы был измазан кровью и какой-то слизью. Трясущимися руками он держал потухшую сигарету и смотрел в одну точку, что-то бормоча себе под нос и немного раскачиваясь.
«Видимо что-то серьезное произошло во время его поездки. Может, в толпу мутантов врезался?» - подумал я.
- Итак, новобранцы, сейчас все заходите внутрь и следуете за Мухомором, он вам всё объяснит и покажет, - сказав это, Цверг открыл дверь, возле которой стоял долговец с «грозой», и вошел внутрь.
На крыльцо поднялся Мухомор:
- Ну что? Добро пожаловать домой щенки. В ближайшие пару недель я ваша мама и ваша папа. Я буду драть вас по самые гланды, а вы должны улыбаться и говорить: «Хотим еще!», понятно?! – рявкнул он.
- Понятно! – в разнобой ответили мы.
- Вот и хорошо, - улыбнулся сталкер. Судя по его наглой лоснящейся морде, ему очень нравилось командовать.
- Сайгак, отведи всех в казарму и выдай оружие. А ты, - Мухомор ткнул пальцем в меня, - пойдешь со мной.
Он прошёл мимо в сторону одного из ангаров. Я послушно двинулся следом.
Вопросов я решил не задавать, но какое-то чувство тревоги у меня появилось. Похоже, не такой человек Мухомор, чтобы забыть то, как я его унизил перед напарниками в лагере.
Мы подошли к ангару. На крыльце долговец стоя на стремянке, работал с проводкой.
- Работает? – спросил Мухомор.
- Ага, сейчас включу, - долговец - электрик спрыгнул с лестницы и зашел внутрь ангара, махнув нам рукой, приглашая проследовать за ним.
Внутри была небольшая комната со столом, приборной панелью с множеством кнопочек и тумблеров. Пальцы долговца быстро забегали по кнопкам, он наклонился под стол и чем-то щёлкнул. Раздалось шуршание, потом до меня донёсся треск и гудение похожее на гул высоковольтных проводов.
- Малой, пошли, - Мухомор шагнул к двери, ведущей в соседнее помещение, и открыл её, пропуская меня вперёд. Я шагнул в проем, и тут же за моей спиной с грохотом и лязгом закрылась дверь. Меня заперли. Я оказался в кромешной темноте.
- Эй! – крикнул я и начал стучать в холодный металл двери. – Хватит шутить! Выпусти, поганка бледная!
Сзади что-то щелкнуло, звук щелчка эхом прокатился по помещению, за ним раздался похожий звук за ним ещё один и ещё. За спиной загорался свет. Я обернулся. Огромное помещение ангара, сравнимое по размеру с величиной двух баскетбольных площадок, постепенно вырывалось из темноты по мере включения прожекторов висящих под потолком. Лампы освещали множество ящиков, досок, покрышек, бетонных плит. Щелкнул последний фонарь и я увидел в конце коридора точную копию двери, из которой только что вышел. На высоте шести метров, за защитной сеткой улюлюкали и кричали десятки сталкеров. Они что-то орали, матерились.
- Здравствуйте, посетители арены! Вольные сталкеры, представители группировок и просто любители кровавого зрелища! – разнесся по ангару голос из четырех репродукторов, висевших на стенах.
Я ошарашено крутился на месте, до сих пор не веря тому, что меня загнали на настоящую арену.
«Это неправильно! Я же новичок! Цверг убьет Мухомора!» - кричал мозг.
- Перестаньте! Выпустите меня! – заорал я. Но ответом мне была следующая фраза распорядителя боев.
- На нашей арене сегодня новичок. «Пушечное мясо». Но бывает и мышь загоняет кота в угол. Сегодня новобранец сразится с ужасом Зоны. Пожирателем плоти и крови. Ужасным кровососом.
У меня по спине побежали мурашки. В горле пересохло, ноги подкосились только от одного слова «кровосос». На том конце ангара бухнула дверь. Из темного проёма вышел смертельно опасный даже для десятка подготовленных бойцов мутант - кровосос. Толпа зрителей взорвалась дружным рёвом при виде монстра. Ростом почти два метра, сутулый, кожа серо-коричневого цвета, вместо нижней челюсти десяток щупальцев с маленькими заостренными зубами, которыми он впивается в шею жертвы. Мутант выгнул спину и заревел. От этого крика у меня заложило уши. Монстр вперил в меня свои красные от крови глаза и, медленно пошел в мою сторону. Я попятился и прижался спиной к двери. Пару раз безрезультатно толкнул ее. Потом хлопнул по поясу в надежде отбиться от кровососа с помощью пистолета, но там оказалось пусто. Мой «Вайпер», как нож и рюкзак пропали, но я помнил, что не снимал их.
- Чёрт! – прошипел я.
Мутант медленно приближался. Он обходил ящики, груды кирпичей не спуская с меня взгляда. Время от времени он испарялся прямо в воздухе. Я знал, что он умеет мимикрировать, но как это выглядит, видел впервые. Я судорожно сглотнул и приготовился к неизбежному. Тварь появилась в полутора десятках метрах от меня. Мутант остановился.
« А почему я боюсь умереть?» - пронеслась в голове шальная мысль. «Я же и так умру в Зоне, если не от клыков и когтей тварей и мутантов, то после убийства соседа меня точно казнят его соклановцы. Что я теряю?.. Ничего! Сражаться буду до конца!» - решил я.
- Сдохни! – все громче и громче начал повторять я и с «верхнего старта» кинулся к мутанту.
Кровосос, не ожидая такой прыти, поспешно собрался и побежал навстречу мне. Я уже набрал приличную скорость для проведения коронного удара. Правда, я не отрабатывал его со школы. Но попробовать стоило. Что я теряю?
Мутант в пяти метрах…четырех…я оттолкнулся от земли, мутант тоже.
Розовая пасть между раскрытым веером щупалец, лапы с когтями расставлены в стороны, он готов убивать…а я тем более.
- Сука! – заорал я и двумя коленами, которые защищены, но в тоже время усилены железными наколенниками, ударил мутанту в грудь. Раздался хруст. Глаза твари полезли из орбит, он отлетел на пару метров и упал.
Я приземлился на ноги и отошел на шаг назад, приняв боевую стойку. Мутант лежал на песке и держался рукой за сломанную грудную клетку. Из его горла вырывался клёкот. Он пытался подняться, но все время падал. Через минуту его начало бить в агонии, а через две он перестал шевелиться. Я аккуратно подошел к бездыханному телу и, для большей уверенности, подкованным каблуком сапога ударил два раза монстру по горлу, ломая трахею и шейные позвонки. Теперь кровосос точно мертв.
- Браво! – раздались хлопки за спиной.
Я обернулся. У двери стоял Мухомор.
- Ах ты тварь! - я побежал к нему, намереваясь отвесить увесистую оплеуху. Но в эту секунду игла боли пронзила мозг. Я упал на песок, схватившись за голову. Череп трещал по швам, мне показалось, что он вот-вот расколется на куски…
- Очнись, - кто-то бил меня по щекам.
Я открыл глаза, надо мной стоял Мухомор. Я огляделся. Вокруг все та же площадка арены, но трибуны пусты, а поверженного мной мутанта нет.
- Сука, что это было? – прошипел я, ещё чувствуя стук в висках.
- Парень, ну у тебя и удар, - улыбнулся сталкер, помогая мне подняться.
- Меня чуть не убили! – крикнул я, собираясь воплотить свою задумку об оплеухе в жизнь и хорошенько приложить Мухомора апперкотом.
- Успокойся, это была всего лишь симуляция, - успокаивающе похлопал он меня по плечу. – Никакого кровососа на самом деле не было. Это голограмма, экспериментальная разработка наших Кулибиных с Янтаря. Пошли, я все тебе расскажу по дороге. Ну у тебя и удар, - еще раз удивленно покачал головой сталкер.
Я не скажу, что поверил ему. Но обиды и желания проломить башку не осталось, а может, я просто устал от всей этой беготни.
Пока мы шли до оружейного склада и казармы, Мухомор рассказал мне, что это была за симуляция. Оказывается, ученые на Янтаре занимаются не только заборами проб почвы, воды и контроля уровня радиации. Они изучают очень серьёзную вещь - влияние выжигателя мозгов на человека. При сильном пси - излучении серое вещество в черепной коробке начинает работать не так как раньше, большинство рецепторов и участков мозга отключается, и он становится ходячей оболочкой прежнего себя. Ученые попытались сделать проект излучателя, с помощью которого получится превращать зомби обратно в людей. Но у них получилась уменьшенная версия выжигателя с меньшим вектором и силой излучения. Попадая под ее воздействие можно заставить видеть человека все что угодно. Получилось что-то вроде гипнотизирующего оружия. Немного доработав прототип и установив защитные ромбоскопы, ученые поставили разработку на конвейер. Одну из подобных штук предоставили «Долгу» для проведения испытаний. Но оказалось, что прототипу не хватает мощности. В полевых условиях, при попытке пси-воздействия на группу из пяти бандитов, удалось заставить подчиняться только двоих. В дальнейшем опыты также не принесли желаемого результата. Ученые, а вернее их спонсоры отказались инвестировать средства в дальнейшую работу над пси-установкой, посчитав её не перспективной.
Так на базе «Долга» остался прототип установки. Генерал Воронин решил: если невозможно использовать излучатель против врагов, значит надо научиться использовать его в благих целях. Вот и было им принято решение тренировать новоиспеченных да и опытных бойцов на так называемом «симуляторе сталкера». Побочных эффектов при испытании не было замечено. Легкая мигрень не более.
- В любом случае завтра все из новоприбывших должны были пройти подобное испытание, так что я тебе только помог, - улыбнулся Мухомор.
- Ну, спасибо, - ответил я, примеривая кожаную куртку черного цвета с красными полосами и новые стеганые защищенные кожаными вставками штаны, которые я получил на складе.
- Мухомор, - окликнул один боец сталкера. – Пошли, Цверг зовет.
- Увидимся… Удар, - бросил мне Мухомор и ушел.
« Похоже, у меня появилось прозвище» - не без удовольствия заметил я.
Получив оружие и снаряжение, я поднялся в казарму, которая была на втором этаже НИИ. Здесь, в казарменном помещении, на кроватях сидели мои напарники по лагерю новичков. Только мы собрались обсудить все, что за сегодняшний день с нами произошло, как в казарму вошёл Мухомор.
- Салаги, поздравляю, вам не придётся долго ждать своей смерти, все на построение во двор, живо! У нас задание, - зловеще прошептал он и вышел в коридор.
Через две минуты в новых защитных жилетах, куртках и с автоматами в руках мы выстроились в шеренгу перед Цвергом. Отряд из двадцати бойцов ждал указаний.
- В третьем квадрате, в бывшем здании элеватора находится наш отряд. Ранее эта точка принадлежала бандитам, но мы их выбили оттуда и теперь контролируем зернохранилище. Двадцать минут назад, наши связисты получили сигнал бедствия. Кто-то пытается выкурить наших ребят. Наша задача: оказать помощь бойцам и надрать противнику задницу всеми доступными средствами и способами. Цель ясна?
- Так точно! – хором ответил отряд.
- Напра - Во! – скомандовал Цверг. – Шагом марш!
Первые сталкеры выдвинулись, за ними следующие и таким макаром, вытянувшись в колонну по двое, мы вышли к заводу.

На небе опять кто-то забыл закрыть кран с водой. Дождь галлонами «аш два о» падал на нас. Видимость ухудшилась из-за дымки тумана, спустившейся с радиоактивных холмов свалки. На удивление хорошо были видны аномалии. Правда, не все. Гравитационные разбрасывали вокруг себя капли воды, которые аккуратно, по прозрачным зонтам, стекали ручейками на землю. «Грави» вдавливала под себя раскисшую почву, образовывая небольшие ямы с ровными гладкими стенками и краями. Казалось, будто большой шар для боулинга упал с небес в грязь, а потом исчез, оставив после себя такое углубление.
Цверг аккуратно, но предельно быстро вёл отряд к элеватору. Иногда командир заставлял весь отряд разворачиваться, обходить, проползать совершенно невинные места. Такими они казались на первый взгляд. Через час похода, при попытке обойти «Скакалку» один из бойцов слишком низко подпрыгнул, и ему тотчас оторвало ноги. С трудом вытащив из зоны поражения аномалии изуродованное тело, его пришлось похоронить. За пятнадцать минут у подножия закрученного винтом соснодуба вырос земляной холмик с крестом из веток, перемотанных бечевкой.
Ни среди мутантов, ни среди людей в те пять часов, что мы шли к заводу, не нашлось желающих напасть на двадцать злых, промокших до нитки, настроенных на смертельный бой вооруженных долговцев.
- Скоро появится элеватор, вблизи очень мало аномалий, но всем быть предельно осторожными, внимательнее смотрите туда, куда наступаете, противник мог заминировать подходы.
- Цверг, - догнал командира долговец с рацией за спиной. – Они вышли на связь, - протянул он начальнику ручную рацию с антенной.
Из зеленого динамика донеся вперемешку со щелчками и треском голос:
- Прием…Цверг! Они отступили, хрен…лять…вы где? Нас трое осталось… Тор... йот… Тяпа. Прием!
- Слышим тебя Тор, - ответил командир. - Мы уже близко, держитесь.
- Построение двойной цепочкой, расстояние два метра возможно, впереди засада, - скомандовал Цверг, негромко, но чтобы все присутствующие услышали.
Отряд быстро перестроился. Мы сняли автоматы с предохранителей и медленно пошли вперёд.
Среди боя капель по земле, невозможно было вычленить еще, какие-либо отдельные звуки. Шум ливня заглушал всё остальное.
Через пару секунд из тумана стали выскальзывать тела, лежащие в траве. Трупы в черно-синих костюмах межевались с убитыми долговцами.
- Больше десяти наших, - прошептал новичок Костян, сжимая дрожащими руками калашников. – А…господи…это же монолитовцы! – отпрянул он от трупа, увидев нашивку на куртке.
- Тихо, - цыкнул, рядом стоявший Мухомор. – Похоже у нас серьезные проблемы.
- Какого чёрта они так глубоко в Зону забрались? Раньше дальше ЧАЭС носа не совали, а теперь чуть до южного кордона не дошли, – недоумевал Цверг.
Понемногу все чётче и чётче из-за стены тумана и дождя стало выделяться высокое черное строение.
«Элеватор» - догадался я.
Громада зернохранилища высилась на десяток метров над нашими головами. Железные стены, испещрённые дырами от пуль и снарядов. Двор, устланный телами. На вершине, затянутые некогда брезентом пустые глазницы окон, хлопали на ветру обрывками и лохмотьями тента. В одном окне мелькнула тень, я вскинул автомат, но мне на плечо положил руку Мухомор.
- Спокойно, это свои.
До входа в помещение осталось около двадцати метров, когда один из новичков захотел забрать у поверженного монолитовца винтовку «Энфилд». Едва он перевернул тело, как грохнул взрыв. Я вскинул автомат, остальные рассредоточились и, прильнув к стволам и оптике, стали искать невидимого противника. Грохнул ещё взрыв, за ним ещё и ещё. Тела фанатиков, заминированные своими же товарищами, разлетались на куски, во все стороны брызгала кровь, в Костяна прилетела связка кишок, он выронил автомат и его тут же стошнило. Нас секло осколками. Трех-четырех бойцов ранило, минимум одного убило. Оставшиеся рванули к зданию элеватора, стремясь укрыться за бетонными и стальными стенами здания. Едва прекратились взрывы, как со всех сторон, на бегущих долговцев обрушился шквальный огонь. Десятки автоматных дул изрыгали свинцовых шершней смертельно ранящих нас.
Что-то клюнуло меня в плечо, я упал, перекувыркнулся через голову, успел встать на ноги и побежал дальше. Под общий гвалт голосов и стрельбу я завалился внутрь зернохранилища и побежал наверх.
- Там Тор, помоги ему, - крикнул мне Цверг.
Я кивнул и понёсся по деревянным ступенькам.   

Эндшпиль

Глава 4

Десятки монолитовцев осаждали заброшенный завод. Выстрелы доносились со всех сторон. Одного взгляда на поле боя хватило, чтобы понять – расклад не в нашу пользу. В толпе противника я успел насчитать пятерых в экзоскелетах, вооруженных винтовками Гаусса. Однозначно нам здесь долго не продержаться.
 Сталкер, в порванной куртке стоял возле окна и бил очередями по фанатикам находившимся снаружи. Я стоял в двух метрах от него.
- Пришли?! – обернулся боец, похоже, Тор. - Теперь мы им устроим! – дико хохотнул он и принялся методично, короткими очередями удалять красные точки со своего детектора движений.
Я стоял и не мог пошевелиться. Это был он. ОН! Короткая стрижка, худое измотанное лицо. Серые выцветшие глаза, и седая щетина. Я нашёл убийцу своего отца. Нашёл так быстро, как и не рассчитывал. Но, самое главное - он не узнал меня. 
Вот он совсем близко. Нужно только навести автомат, в его выбритый наголо затылок и слегка надавить на спусковой крючок. Тогда его смерть останется в моей памяти лишь легкой отдачей автомата. Я крепче перехватил калаш, перевел рычажок в полуавтоматический режим стрельбы, прицелился. С такого расстояния я был обязан убить своего кровного врага.
Палец мягко коснулся спускового крючка, левый глаз прикрыт, чтобы было лучше целиться. Жму все сильнее и сильнее, я буквально чувствую, как напрягается пружина ударного механизма. В эту секунду он обернулся. В его глазах появилось удивление, он отошел от окна, и посмотрел мне в глаза, не понимая, из-за чего я хочу его убить.
Я вложили всю злобу и скорбь в силу, с которой нажал на спусковой крючок. Но, произошла осечка. Я остолбенел. Тор поняв, какой казус у меня произошел, нажал на спусковой крючок своего калаша, но и он выдал «сухую». Тогда сталкер бросился на меня. Он одним ударом выбил автомат из моих рук. Я в ответ выбил его АК. Мы схватились и начали бить друг друга по ребрам. Небольшой обмен ударами. Подсечка.
«Он неплохо дерется».
Захват руки, выпад, он подсел под мой кросс и с силой обхватил руками стараясь провести бросок через себя. Пытаясь вывернуться, я постарался ударить его лбом в нос, но получился лишь сильный тычок в переносицу, который заставил Тора отступить на два шага, ближе к проёму окна. Вернее к остаткам оконной рамы с кусками торчащего из дерева стекла. Расстояния в два шага мне хватило, чтобы разбежаться и с силой ударить Тора в прыжке ногой в солнечное сплетение, но в тот момент, когда моя нога летела навстречу цели, сталкер успел сделать полшага назад. Я не найдя точки для опоры, вложив всю массу тела в «хай кик» потерял равновесие и ухватился в последний миг за куртку Тора. Он пошатнулись и по инерции мы вылетели в окно.
Упасть с высоты второго этажа малоприятное ощущение, а если упасть на груду кирпичей, будет еще куда более «приятно». Мне показалось, что на секунду я потерял сознание. Перед глазами все поплыло. Пробегавшие мимо бойцы, то ли наши, то ли нет, что-то кричали, не прекращая стрелять. Вспышки огня и жужжащие снаряды выбивали клейма смерти на телах павших. Удар по ноге привел меня в чувство. Что-то горячее зашевелилось ниже колена. Я попытался убрать источник боли, но он оказался под кожей. Видимо меня ранили. В нескольких метрах от меня на коленях стоял Тор. У него была разбита голова: с лысины к подбородку текли красные струйки крови, а из носа сочилось алое. Из штанины на уровне бедра торчал окровавленный металлический прут – похоже он пропорол себе ногу арматурой при падении. Сталкер держал в руках мой «Вайпер». Грудь Тора тяжело вздымалась, а руки тряслись.
- Я не знаю, кто ты и зачем хочешь меня убить? – заорал он мне, но его крики тонули в канонаде выстрелов. – Я не буду разбираться, а просто убью тебя! – Тор выстрелил.
Я могу поклясться, что увидел, как из ствола пистолета вылетела пуля. Я даже начал уклоняться в сторону, чтобы она в меня не попала. А может быть, всё это мне почудилось?
Пуля, вжикнув над ухом, царапнула шею. Я машинально ухватился за место ранения. Под пальцами чувствовались толчки горячей жидкости.
«Пробил артерию!?» - пронеслось в голове.
Теперь я знал, что умру. Умру через несколько секунд от потери крови. Но я не собирался упасть на холодную землю и ждать смерти. Я вскочил и с криком кинулся к Тору. Он, видимо, никогда раньше не видел, как практически готовый жмур начинает себя так резво вести. Сталкер не успел еще раз нажать на спусковой крючок. Я накинулся на него и, выбив пистолет, принялся душить. Сталкер положил руки на мою шею и сжал пальцы так, что у меня потемнело в глазах.
- Сдохни! – захрипел я. Из-под респиратора, наверное, донесся лишь неразборчивый гул.
Рука соседа скользнула по разводам крови, и он рывком сорвала с  меня защитную маску.
В тот момент, увидев своё отражение в его глазах, я понял, что моя смерть не напрасна. На сталкере не было лица. Вся крутизна и наглость, легкость и кайф, с которым он убил моего отца, сошла на нет. Сейчас передо мной был лишь дряхлый стареющий зек. Загнанная собака, которую вот-вот задушит хозяин за ненадобностью.
Я сильнее сжал его шею, под пальцами хрустнуло. Он захрипел, его глаза стали закатываться. Он убрал руки с моей шеи и теперь пытался оторвать от себя мои задеревеневшие пальцы. Но моя хватка была мертвой.
Глаза Тора подернулись пеленой смерти, еще чуть-чуть и я закончу свою святую месть. Сталкер пронзительно посмотрел на меня серыми выцветшими глазами и прохрипел:
- Не… надо… я…твой отец…

* * *
Человек по-прежнему сидел на бетонном полу в маленькой комнате. За то время пока он записывал свои воспоминания на диктофон, холод окончательно сковал его тело. Губы приняли белесый цвет, а хрипы и свист в груди стали громче в несколько раз.
Внезапно запирающий механизм двери лязгнул, и затвор отъехал в сторону. Железная дверь  открылась. На пороге стояли три бойца в черно-синей форме «Монолита».
- Новобранец, ты готов вступить в великий клан защитников Монолита? – задал вопрос один из них. Так как маски наглухо закрывали их лица, понять, кто говорил точно, было нельзя.
Сталкер медленно поднялся, держась за стену и стараясь не опираться на раненую ногу. Потом медленно убрал с головы капюшон. На фанатиков серыми выцветшими глазами смотрел мужчина лет пятидесяти. Его и без того худое лицо от большой потери крови казалось еще уже. Струйки крови на лице засохли и теперь коростой стягивали кожу. Трехнедельная щетина приняла снежно-белый цвет.
- Я готов, - ответил он, с трудом выговаривая слова.
- Тогда следуй за нами, - произнес монолитовец и, развернувшись, зашагал по коридору.
Сталкер, сведя руки за спиной, пошел вслед за фанатиком. Один из монолитовцев остановил его и требовательно протянул раскрытую ладонь.
- Держи, - отдал ему диктофон сталкер и пошел дальше.

Тор шел по коридору и думал. В такт шагам в его голове угасали мысли, умирала воля и тяга к жизни.
«…Зачем я жил?.. Зачем начал эту войну? А я ведь, всего лишь хотел видеть своего сына живым и здоровым…
…Я любил её, все вокруг говорили, что мы отличная пара. Но тут появился он. Капитан внутренних войск, богатый, состоятельный…перспективный. Конечно же, она ушла к нему. Но, тогда она ещё не знала, что беременна…от меня. Я пытался вернуть её, но все мои попытки были тщетны. Однажды вечером я вызвал на «мужской разговор» её нового избранника. Результатом разговора для меня стали пять лет тюрьмы.
Вскоре я узнал, что у них родился сын. Я знал, что он мой. Я чувствовал! Отмотав срок, вышел на свободу с одной целью увидеть сына. Обзвонив родственников, пробив по всем источникам, я узнал, куда они переехали. Я поселился с ними в одном доме…
А он и правда похож на меня…Я боялся с ним заговорить, в счастливую минуты нашей встречи я смог выдавить из себя лишь короткую фразу, которая его напугала…
А потом она не дала поговорить мне с сыном. В ту пору уже полковник, её муж пригрозил мне новым сроком. Признаюсь, тогда я потерял над собой контроль. Я отомстил ему за всё. За то, что он увёл мою любимую. За то, что отобрал сына. Но бог не дурак. Он устроил мне жестокий суд за то убийство.
За мной в Зону пришел сын. И у него была цель отомстить. Я не знал, когда стрелял что это он – мой сын, моя кровь!.. Я получил по заслугам. Я потерял все, ради чего жил…
…Меня вытащили монолитовцы и притащили сюда, в бессознательном состоянии… Они вербуют новых солдат, промывая им мозги. Бездумные оболочки уже не помнят кто они на самом деле? Что они здесь делают? Кем были раньше? Им все равно…
…Я сделал выбор. Я хочу забыть всё, что было в моей никчёмной жизни. Хочу забыть тот день, когда убил своего сына…
…Я хочу забыть всё!
…Я хочу быть монолитовцем…