А все - таки... ч. 11, 12

Глава 11

Олег смотрел в ночное небо. Было уже поздно.  Парни вымотались на выходе и все  спали, а вот его сон опять сторонился. И дело тут не в усталости. За столько лет  он уже  привык к ней, как привыкают к чему – то обыденному.

        …Промозглая сырость просачивалась даже через теплый камуфляж. Спина идущего впереди была еле различима в быстро наступающей  тьме. Казалось, что в такую погоду даже Всевышний посиживает  в своей небесной  спальне, устроившись напротив жаркого камина, где весело  потрескивают березовые и яблоневые полешки.  Главным  в этой картинке  был огонь. К нему можно протянуть стылые руки, закрыть в блаженстве  глаза и предаться беззаботным радостным воспоминаниям.  Еще на срочке от своего командира он услышал, что в  армии люди живут только прошлым. О будущем думать было плохой приметой, поэтому в голову приходили только светлые мгновения прошлого….

         Чувство опасности ворвалось в сознание грубо и требовательно. По его знаку все  моментально присели, выставив перед собой стволы автоматов, словно те  обладали какой – то магической силой и были способны уберечь от смертельной напасти. Каждый обратился в слух. Весь мир,  в какой – то миг,  сжался  до этого участка горной тропы, где они  вглядывались и вслушивались, пытаясь  определить место возможной засады. Как всегда в такие моменты, где – то в животе возникло знакомое ощущение, словно в детстве при прыжке в море со скалы. Он начал медленно и глубоко дышать, чтобы разогнать адреналин.

         Первая пулеметная очередь прошла высоко над головой. Трассера, ударяясь в нависшую над ними скалу, рикошетом отскакивали в разные стороны, высекая искры. И тут же, вторя пулеметчику, слева, из  редколесья, заработали автоматы духов. Сделав кувырок в сторону, он сбросил предохранитель в крайнее нижнее положение  и, скорее ощутив, нежели увидев прорезь прицела, произвел три быстрых выстрела, целясь чуть ниже ближайших вспышек. Видимо пули не  пропали даром, бешеная пляска трех проклятых огненных язычков погасла. Он уже пришел в себя и начал прокачивать ситуацию. Засада. Значит их все – таки сдали. Стрельба  прекратилась, как будто и не было несколько секунд назад сумасшедшего свинцового дождя, обрушившегося на их группу.  Духи меняли позиции, понимая, что сразу накрыть  всех не удалось, и предстоит затяжная игра в кошки – мышки. Он бросил в сторону,  подальше от себя, камень, и когда тот со стуком упал ниже тропы, скатившись дальше по склону, завел свою «шарманку» вражеский  пулеметчик, светящимися штрихами прочесывая место падения булыжника. После чего стал «поливать» первоначальный  сектор, не давая приблизиться. Неожиданно откуда – то пришла уверенность, что все будет хорошо.  Он даже не сразу понял, что пулемет захлебнулся на середине своей смертельной песни.  Крики на гортанном  языке подсказали, что боевики тоже  в замешательстве от такого поворота событий.  А дальше все было просто.

          Уже  потом, после боя, он осмотрел пулемет. Скажи ему кто – нибудь, что такое возможно, он бы не поверил – заклинило патрон, и дух не смог устранить  это, точнее не успел, одна из их пуль попала ему точно в лоб.
 
           Олег вспомнил, как в одном из писем Янка предупредила его, что будет присматривать за товарищем капитаном на астральном уровне. А то, таких как он, обояшек – силовиков, только пусти в чисто поле, точнее в горы.  Он тогда только улыбнулся, а вот после этого выхода …Если это так, то видать Янка и небесную канцелярию перетянула в этом вопросе на свою сторону. 

           Янка…Как он радовался ее письмам. Правда,  их удавалось только  читать, и не каждый день. Потом, он сообразил, что письма можно распечатывать. Эти распечатки он потом перечитывал в редкие минуты отдыха. Вот и сейчас эти листочки лежат в нагрудном кармане. Только новых нет уже месяц.  И от этого как – то неспокойно становилось на душе.  Здесь два варианта, или капитану надоело писать, или что – то случилось. Про первое думать не хотелось до скрежета зубов,  а про второе думать вообще не хотелось  по определению. Но, если выбирать между первым и вторым, то пусть уж лучше первое.  Олег вспомнил, что перед отъездом, Янка скинула ему свою сотку. А он просто удалил это письмо. Испугался соблазна по номеру телефона узнать всю информацию о ней. А еще испугался, что Янка окажется ни тем человеком, которого он себе вообразил. Лучше бы он эту сотку запомнил…теперь бы не мучился в неизвестности.

           Парни тоже заметили, что с каждым днем старший становится все мрачнее и мрачнее. Правда мнения разделились:  первоходы делали предположения, что командир переживает из – за семьи, а те, кто его знал не первый день, точно знали, что семья здесь не причем. И те листочки, что «Волк» носит в нагрудном кармане – явно не от жены.
Перед переброской, появилась возможность скинуть несколько строчек. Олег немного сомневался, а стоит ли показывать свое беспокойство, да и вообще, стоит ли писать. Потом, просто плюнул на свою гордость и написал:

«Я тебя ждал! Надеюсь, ты хоть в отпуске. Нас перебрасывают…»

Глава 12

Последний день командировки подошел к своему завершению. Завтра в город, домой. Уже завтра можно будет узнать,  есть ли новости от «Волка», или на крайний случай, просто написать о причинах молчания.

Утром выяснилось, что их подкинут на вертушке. Вроде бы надо радоваться, быстрее доберутся до дому. Почему же холодок шевелит волосы на затылке, а внутренний голос ворчит и тяжко вздыхает? Так, ладно, побольше позитива. Мы летим домой.

Винты вертушки начали свое вращение, вот машина оторвалась от земли и стала набирать высоту. Янка вздохнула, собираясь закрыть глаза…Инстинкт сработал быстрее, чем сознание. Мозг еще только обрабатывал информацию о том, что изменился гул турбин, что вертушка заваливается на бок, а тело уже бросилось к противоположному борту, заняв наиболее безопасное для себя положение.

         Интересно, почему все говорят, что в такие минуты перед глазами жизнь вся проходит? И почему у меня нет никаких воспоминаний, а в голове – только пара вопросов: «Слишком ли будет больно при падении?» и «Рванут ли баки?» Нет, девочка моя, видать,  ты со своим восприятием жизни, даже Ангелов в тупик поставила. Это было последнее,  о чем Янка успела подумать. Темнота ворвалась в сознание, остановив какие – либо мысли….

         Как же болит голова, и в ушах такой гул стоит. Или это не гул? Точно, это кто – то кричит благим матом. И чего так кричать?  Янка прислушивалась к своему телу, пытаясь определить,  в каком оно состоянии. Пока ясно только одно, болит голова и колено. При этом нельзя точно сказать, что же болит сильнее. Резкий запах нашатыря заставил приоткрыть глаза. Ого, а народу – то набежало. Янка попыталась сесть, но тут же из – за головокружения почувствовала накатывающуюся дурноту. Только неимоверными усилиями удалось сдержать спазмы.  Суетившийся рядом врач опять протянул нашатырь. Ну,  нет, это явно не «Шанель № 5», так что оставьте это себе. Резкая боль в колене привлекло внимание. Так, понятно…Вопрос только в одном, откуда в вертушке взялся этот штырь, который так уродливо торчит сейчас из колена…Одно радует, что вроде повреждены только мягкие ткани. Хотя, она никогда ничего себе не ломала, поэтому точно сказать не может. Что ж там врач говорит? Из – за шума в ушах,  Янка ничего не могла понять. Да, девочка моя, видать,  ты серьезно головой – то приложилась. Врач опять задал какой – то вопрос. Янка, так  и не уловив о чем ее спрашивают, просто кивнула головой. 

         Дальше были непередаваемые ощущения, когда врач просто напросто выдернул штырь из колена. Сознание от боли опять куда – то попыталось убежать, но, наверное, только на одной гордости, зацепилось за какой – то выступ и удержалось.  Почему – то во рту появился солоноватый привкус. Проведя рукой по губам, Янка поняла, что она просто прокусила нижнюю губу. Дальше все стало уходить туман. Так,  промедол подействовал.

         Янка пришла в себя уже в госпитале. Еще не открывая глаза, узнала своеобразный больничный запах. Значит, живем,  капитан. Вот и не слушай после этого внутренний голос…