Громкое пиликанье выдернуло меня из нежных объятий Морфея. Не открывая глаз, и не прекращая попыток ухватить за хвост последний сон, я начал искать источник этого противного звука. Нащупав на полу электронный будильник, я нажал на кнопку, и в комнате вновь воцарилась тишина.
Приятное тепло постели согревало меня как любимая девушка, а сквозь пелену сна доносились ее нежные слова: "останься, смотри как со мной хорошо".
Ужасно не хотелось вставать, идти по холодному деревянному полу, ждать в ванной, ежась от холода, пока стечет рыжая, как глина вода, и мыться под ледяным душем, ибо горячее «аш два о» отключили месяц назад. Умываться, чистить зубы, и тащиться на работу также лень. Но, ведь я приехал сюда не для того чтобы валяться на диване и смотреть на достопримечательности, которых в городе было с избытком!
Собрав всю силу и мужество, которыми меня наделила природа, я рывком скинул с себя одеяло. Легкий осенний ветерок, проникнувший в комнату через неприкрытое окно, предательски обнял меня, заставив поежиться и покрыться тело "гусиной кожей». Опять захотелось зарыться в теплое ватное одеяло, накрыть голову подушкой и спать, спать и еще раз спать.
С тех пор, как я устроился на работу в торговый центр, мне приходилось вставать в пять утра. Жестоко. Но, организм человека такая штука, что привыкает к любым, даже самым адским условиям.
Произведение японских часовщиков, запрограммированное на то, чтобы будить меня через каждые пять минут, вновь разразилось оглушающим шумом, который разлетался по комнате громким эхом.
– Мan, shut them up. – прошептал с соседней кровати разбуженный Чойс, мой сосед по комнате.
Он тоже студент, учится в Техническом университете в Мехико, а в Нью-Йорк приехал на время каникул подрабатывать.
Я окончательно выключил будильник и поставил его на пол, встал с кровати и пошел в душ. Покончив с утренними процедурами, приготовил себе пару тостов с джемом. Уплетая бутерброд за обе щеки, посмотрел из окна на просыпающийся город.
Наш дом был не высоким, поэтому увидеть всю красоту Брайтон-Бич мне не удавалось.
Под окном уже убирался дворник. Старый негр, или как их тут принято называть - «афроамериканец», по фамилии Гротман подметал тротуар.
Двумя большими глотками допив горький кофе и разобравшись с простым завтраком, поставил кружку в умывальник - сегодня очередь Чойса дежурить по кухне, пускай он и моет. Я вышел в прихожую, надел ветровку, висевшую на импровизированной вешалке, представляющей собой несколько вбитых в стену гвоздей.
Накинув капюшон на голову, вышел из квартиры в тамбур, который соединял нашу комнату и две напротив, общим коридором. Повернул два раза ключ и положил его в рюкзак.
Закинув сумку за спину, я начал спускаться по лестнице. Мы с Чойсом жили на четвертом этаже пятиэтажного дома в одном из наиболее спокойных районов Брайтон-Бич. В основном население здесь составляли эмигранты из России и стран бывшего СССР.
Многие неплохо устраивались, торговали, акцентируя внимание на русском колорите. Различные бирюльки, типа матрешек и балалаек неплохо расходились на местных рынках. Поэтому Брайтон-Бич более популярен, чем Чайна-таун, который умный человек обойдет за квартал, а то и за два.
Я вышел на улицу, захлопнув за собой дверь. Ветер подхватил несколько листьев и направил их в мою сторону вместе с утренней осенней свежестью, которой никогда не чувствовалось в России. Там – на родине – меня сопровождало только одиночество и тоска, вперемешку с грязью и выхлопами автомобилей. Я поежился от холода и двинулся вперед по улице. Мимо меня пробежали две девушки. Они каждое утро бегали здесь. Порой, я наблюдал за ними из окна или видел их, когда шел на работу. Спортсменки. Я нехотя расплылся в улыбке. Они заметили это и улыбнулись в ответ. Я себя почувствовал неловко и перевел взгляд на дворника.
– Доброе утро, сынок, – поприветствовал он меня на русском языке но с сильным акцентом.
– Привет, Гротман
Не ответить было невежливо, тем более мы с ним пару раз разговаривали о бейсболе. Так что можно было считать, что мы немного знакомы.
Я одел наушники, включил классику попсы, (что-то из Майкла Джексона), и пошел к подвесной железной дороге.
Меня зовут Гори Хачиев. Я приехал в Нью-Йорк на заработки из одного провинциального города России. К сожалению, устроиться на Родине на хорошую работу мне мешала моя внешность и неграмотность работодателей. Да я Чеченец, но что в этом плохого? Спортивного телосложения, с детства обожаю спорт и особенно каратэ. В России почему-то увидев в графе паспорта место рождения: Грозный, большинство работодателей принимали меня за потенциального террориста. Однажды я увидел на остановке объявление – Заработок в США. Разузнав, что это такое, я собрал необходимую сумму денег и отправился «покорять» Голливуд. Шутка, конечно же. Просто за сезон здесь можно было неплохо заработать. До двухсот тысяч рублей. В день на работе платят по сорок долларов. При пересчете на рубли это очень неплохо.
В институте как раз были каникулы, я и решил заняться доходным и полезным делом. Посмотреть Америку мне неизвестно когда еще удастся, да и заработать за лето я смогу здесь не в пример больше чем на Родине. В институте я взял академический отпуск еще на два месяца. Так что в конце октября собирался вернуться домой.
Поднявшись по лестнице я вышел на перрон. Деревянная платформа, по величине напоминала баскетбольную площадку. Напротив железнодорожных путей, у стены, расписанной разноцветными полосами граффити, на которой сохранились обрывки объявлений, стоят четыре лавочки, на двух из которых спали бомжи. Низший слой населения, как и в России, в большинстве своем, это просто алкаши, нежелающие работать. Но, в отличие от русских бездомных здешние жили припеваючи на пособия, которые составляли без малого тысячу долларов в месяц, плюс социальная помощь в виде бесплатных продуктов.
Я отвернулся и глубоко вдохнул воздух большого города. Солнце уже поднималось из-за крыш небоскребов, окрашивая все вокруг в приятный желтый цвет. Яркие лучи, отражаясь от многочисленных окон, неприятно слепили глаза, заставляя слезиться. Я прищурился, и натянул капюшон пониже.
Платформа задрожала – кажется, поезд приближался. И, правда, слева показался небольшой состав. Точь-в-точь напоминающий вагоны метро. Поезд остановился, на перрон вышли несколько человек. Я вошел и сел на свое любимое место к окну. Сделал музыку погромче и закрыл глаза.
* * *
- Garry! Hi man, how are you? – подошел мой напарник Сол. Почему-то он не мог выговорить мое имя Гори, а называл меня все время Гарри. Но, я не был в обиде.
- На крышу? – спросил я, переодеваясь в специальную одежду.
- Yes, up. Ten. From sixteen to seventeen - ответил он, собирая швабры и щетки.
- Опять, наверх погнали, сволочи, - недовольно прошептал я себе под нос, застегивая последнюю пуговицу. Не люблю большую высоту, не по мне это, когда внизу даже машин не видно, сразу начинается голова кружиться и в горле комок подкатывает.
- Come on, my friend! – крикнул он, вызывая лифт для технического персонала.
- Иду-иду, - прошептал я. – I’m lose my passport-card, you see?
- Shit! - сокрушенно махнул он руками. – Look in wardrobe , - сказал он мне.
Я прошерстил все полки, но не мог найти свой пропуск. В шкафчиках для персонала его не было. В сумке тоже. Но тут я увидел его на ящике, стоявшего рядом.
- Get it! - крикнул я напарнику, который удерживал лифт ногой.
* * *
- Лепота, - осматривая город с крыши самого высокого небоскреба в мире, сказал я, пародируя Ивана Грозного из фильма Гайдая. Нью-Йорк и вправду был очень красивым городом, что бы о нем не говорили. А с World Trade Center вообще становился неописуемым.
- Пошли "пиндос", - хлопнул я Сола по спине.
Мы подошли к краю крыши. Взялись за специальные крепы и стали одновременно крутить рычаги, расслабляя канаты. Оборудование мы только что проверили, и волноваться было не о чем.
Сантиметр за сантиметром кабинка опустилась на полметра ниже крыши. Мы спустились в нее. Параллельно от нас несколько кабинок еще были пусты, а некоторые уже работали. Парни мыли окна.
Мы с Солом тоже занимались этой, относительно, непыльной работой. Я месяц как устроился сюда, а Сол здесь почти квартал, но он никак не мог найти работу получше.
- Поехали, - я нажал кнопку на пульте, и наша кабинка медленно поехала вниз. Сол закурил и поставил ногу на канистру с водой. Ирландец по национальности, он мне сильно напоминал киношных ирландцев. Рыжий с короткой бородкой и неизменно зеленой кофте.
- Готово. Принимаемся за работу, - я взял швабру и начал протирать большое зеркальное стекло.
* * *
Незаметно прошел час. Мы вымыли пару окон. Кажется немного, но посмотрите на размер. Сначала нужно их протереть, нанести мыльный состав с пеной, убрать его и отполировать стекло до блеска специальной жидкостью.
- Hey, you see? Plane! – указал куда-то за спину Сол.
Я обернулся.
- Самолет, и что? – спросил я, укоризненно глядя на Сола. Но, тут я понял, на что он показывал. Самолет снижался, причем очень и очень быстро. В пределах города самолеты так низко не летают. А этот еще чуть-чуть и мог бы зацепить наш торговый центр.
«Вверх уходи, вверх!» - подумал я, холодея от ужаса. Судорожно ухватившись за перила кабинки и, видя как нос самолета, пробивает стену над моей головой, я закричал.
* * *
…Мы прерываем программу для срочного сообщения, самолёт Боинг "767-200", бортовой номер "N334AA", столкнулся с северной стороной северной башни "WTC 1", 8:46:26, приблизительно на уровне 94-98 этажа…