На фото родители: Руденко Калина Григорьевич и Пелагея Васильевна
Я часто вспоминаю своих родителей. Думаю. Анализирую.Ведь в семье, дома, не всегда было всё идеально и благополучно Почему-то наш Женя, мой (бывший, увы) средний брат до десятого класса носил имя Гена, Генка.
Когда пришла пора получать паспорт (в шестнадцать лет) решили, что Женя – имя, близкое к Гене, но более благородное. И с той поры он стал Евгением.
Итак, наш Геночка в шестом классе.
Мама жалуется отцу, вернувшемуся с работы:
- Ну что! Генка не ходил сегодня в школу.
- Как не ходил!? Где он? - гневно спрашивает отец.
- Во дворе в стогу сена, - отвечает мама.
- Зови его сюда, - приказывает мне отец.
- Где ты сегодня был? - строго спрашивает отец у явившегося пред родительские очи Генки. Гена стоит с поникшей головой, не смея поднять глаза. Папа так умел смотреть, что, как он говорил, мухи дохли. Нет, не свирепо или жестоко.
Взгляд его в такие моменты был полон справедливого возмущения, густые чёрные брови приподнимались и будто строго вопрошали, эмоционально усиливая заданный вопрос.
Выражение лица полно решимости. Он ничего ещё не сказал и не сделал, а у нас ( и у меня) мурашки по коже. Было у него что-то в тембре голоса, в мимике лица,. от чего мы уже трепетали.
- Дома.- робко отвечает Гена.
- Что ты делал?
- С ребятами в стогу сидели.
- Чем вы занимались?
- Курили, - с трудом выговорил Генка, зная, что за это по головке не погладят.
- А ты знаешь, что ты мог сгореть заживо?! И дом спалить!-
несколько повысил голос отец, и настолько выпукло и выразительно произнося слова, что Генка чуть не заплакал.
- Это же сено! Чиркнул спичкой, уронил искру – и вспыхнуло! Не успеешь глазом моргнуть!
- Мать, неси ремень! - решительно приказал отец. Мама замешкалась. Папа вопросительно смотрит. Мама пожимает плечами, мол, «нет ремня». Отец не настаивает, но грозно стучит указательным пальцем по столу,(а у него это получалось сильно и убедительно), приговаривая:
- Если ещё раз это повторится, - шкуру спущу! или так отстегаю, что шкура по швам будет лопаться! Но сегодня ты спасён, скажи спасибо матери. И, строго обращаясь к ней:
- Чтобы в следующий раз ремень был на месте.
Образности ему было не занимать.
- Дочка, а как у тебя дела? – спрашивал он, обращаясь ко мне, - что получила?
- Пять по чтению и четыре по арифметике,- отвечаю,-
- Вот это молодец! И, обращаясь к Генке:
- Вот из неё человек получится! А из тебя что? – несколько спокойнее назидает отец, -
- Если только в пастухи. Так там тоже образование нужно – пересчитывать коров. И отвечать надо за каждую.
- Или в свинопасы, но там тоже - шевелиться надо: они (свиньи)
быстро бегают, - уже посмеиваясь над «будущим» пастухом, говорит отец.
Проблемы с курением были в семье со всеми братьями.
Уместно сейчас упомянуть, о том, как мама отучила курить моего младшего брата Алексея, в чем он недавно мне признался. Вот его рассказ.
Когда Алёше было 12 лет, он пристрастился к курению благодаря окружению друзей, среди которых в квартале Алёшка был самым младшим. Курение обосновывалось желанием казаться взрослым, не отставать в этом от своих друзей.
Однажды мама засекла его с Генкой Бесединым курящими в пустой квадратной цистерне, которая иногда наполнялась водой, предназначавшейся для полива огорода.
Спрятавшись туда от посторонних глаз, герои предполагали, что их никто не видит, хотя эта цистерна стояла прямо перед окнами нашего дома. Взглянув в окно, мама увидела, как из цистерны вьётся тоненький дымок, но в этот день она Алёшке ничего не сказала.
У Алёши в детстве временами очень сильно болел живот. Когда он вдруг у него заболел снова, мама, как бы между прочим,сказала:
- Я не знаю, от чего у тебя болит живот, но знаю точно, что он часто болит у курящих мальчиков.
Боль была очень сильной, и Алёшка сквозь слёзы закричал:
- Мамочка, я не буду больше курить! Никогда больше в жизни я не слышала и не видела, чтобы Алексей курил.
Не помню, чтобы отец ругался матом, как это пОшло делается обычно. Да, он ругался. Обстоятельства тяжёлой шофёрской работы к тому располагали. К примеру, он сильно ушиб палец или отрубленное полено полетело не в заданном направлении, а с риском в кого-то попасть.
Раздавалось такое задиристое, цветистое, перекатистое, с числовыми значениями, начиная от трёхсот, четырёхсот тысяч, а то и миллионов, ругательство, что только поэтому можно умереть от смеха. Я не слышала, чтобы он смеялся или, тем более, хохотал. Посмеивался в усы, широко улыбался с лукавым выражением лица – это да.
Он очень любил нас. К тому времени, как я вошла в сознательный возраст, 6 – 7 лет, старшим исполнилось соответственно: Николаю -18, Марии -16, Жене – 12лет. Раечке 3 - 4 года. Алёши ещё не было или исполнился год (р. в 1953)
Наиболее интересным для общения папа находил мой возраст. Он очень любил меня и называл коханочкой, что в переводе с украинского в данном случае означает – любимая дочка. Летом он иногда брал меня в рейсы. Что касается презентов, гостинцев – они все распределялись между детьми поровну.
Был у папы на работе сослуживец с фамилией Черноус или Черноусов. Папа рассказывал, как тот делился своей «системой» воспитания детей у себя дома: «Приходит (дитё) со школы. Я его спрашиваю, что получил?. Если двойку, я его зажимаю между колен и ремнём, и ремнём по одному месту!» Тут папа почти смеётся:
- Так он ему все мозги повышибал! - и добавляет, укоризненно качая головой:
- Разве так воспитывают?! - Обращаясь к нам, спрашивает:
- Скажите, дети, я когда-нибудь пальцем тронул вас? - Никогда. Это правда. Мы боялись его, но очень любили.
Мама ревновала отца даже к соседкам. К той же Мотьке.Общительный, располагающий к себе, он вызывал симпатию у любого человека. На этой почве были между ними размолвки и скандалы. Не развелись они во многом благодаря наследственной семейной идеологии:
«Один раз в жизни родился, один раз крестился и один раз женился ...». Крепки были семейные устои того и более раннего времени. Эти убеждения в большОй степени унаследовали и мы, поэтому каждый из нас счастлив или был счастлив очень «по-своему»...
Возможно, «благодаря» этому так рано ушли из жизни Николай, Мария и Евгений. Но живут ветви семейного древа, взращенные ими в их детях, моих племянниках, в Кишинёве, в Павлограде, в Челябинске...
11.01. 11