Наступило лето, а это означало одно: Иришку родители отправят в деревню к бабушке. Ох, и красотища же там. Раздолье для детской неуемной энергии. Три летних месяца были в полном распоряжении девочки.
Первым делом, когда она приезжала в деревню, она надевала свои любимые выцветшие шорты и футболку, садилась на велосипед и ехала навестить друзей. Для своих десяти лет, по сравнению с другими детьми, Иришка была небольшого роста, а велосипед у бабушки был рассчитан на взрослого человека, с перекладиной. Так она садилась на него так: подвозила велик к скамейке, забиралась на неё, а уж потом усаживалась на велик. И хотя ноги едва доставали до педалей, девочка так гоняла по деревне, что пыль стояла столбом.
Еще Иришке нравилось ездить купаться с друзьями «на бассейн». Так деревенские называли песчаные карьеры, которые были заполнены при помощи подземных родников. Тут же купалась ребятня, мимоходом пили воду коровы, плавали черепахи. Грязная, вонючая жижа, воскликнули бы одноклассники Иришки, привыкшие отдыхать вместе с родителями заграницей. А ей был дорог именно этот «лягушатник».
Раз в неделю, по выходным, обязательная баня. У бабушки не было своей, и они ходили вдвоем в общественную, расположенную в конце деревни. Бабушка долго собиралась, складывая чистое белье себе и Иришке, а потом они шли по проселочной дороге в баню. Там нужно было успеть взять две шайки, занять место, распарить веники. Потом бабушка долго мыла Иришкины длинные волосы и терла грубой мочалкой спину. Когда они чистые выходили на свежий воздух, их ожидал стоящий на лавочке большой бидон с колодезной водой, почему-то всегда холодной. Они садились с бабушкой на скамью и по очереди пили прохладную воду, молчали, думая, каждая о своем.
Да, а еще была рыбалка, поездки на «дальний» огород, где были бескрайние поля картошки, которую надобно было полоть, окучивать.
А Вы пробовали шелковицу? Иришка сама лазила за ягодой на дерево, цепляясь футболкой за колючие ветки, но это того стоило. Душистая и сладкая ягода была ни с чем несравнима.
Ну и, конечно же, вечерние дискотеки. Они устраивались на свежем воздухе под открытым небом, и, когда лил дождь, всем приходилось оставаться дома. Бабушка разрешала Иришке ходить на танцы, но только не допоздна. Деревня была тихая, все друг друга знали, и спокойно, не боясь, отпускали детей.
Нет, безусловно, в деревне жизнь бурлила. Кто-то с соседями поругался, так вся улица слышала, у кого-то ночью дрова украли, а кто-то по пьяни в дерево въехал. Всякое было. Однако чтобы ни случилось, всей деревней гуляли на свадьбе, именинах и похоронах.
Вот в прошлом году случилось у Приваловых несчастье, пропал старший сын Михаил. Все, кто мог, участвовали в поисках. Парень утром вместе с отцом и братом отправился на работу. Стояло лето, и все были в полях заняты уборкой зерна. В обед Михаил решил порыбачить и пошел на речку, где и исчез бесследно. На берегу нашли лишь удочки да банку с червями. Прибывший на место участковый, мысль о том, что парень утонул, сразу же отверг. Речушка была неглубокая, по пояс. Так куда же делся Михаил Привалов? Вся деревня судачила о случившемся. Через месяц слег старший Привалов, а за ним и его жена. Хоронили их вместе в погожий осенний денек. Из всей, некогда большой семьи, остался лишь младший сын Илья.
Этим летом, когда Иришка приехала в деревню, бабушка срезу же запретила делать ей две вещи: долго вечером гулять, и ни в коем случае не бывать на улице, где стоял дом Приваловых. Когда девочка встретилась со своими друзьями, то те поведали о таком же наказе от своих родителей. Теперь никто вечером не задерживался на улице, все старались поскорее добраться домой, запереть калитки и уложить спать детей.
Вы знаете, что самый сладкий плод это запретный? Если бы детям строго-настрого не запретили приближаться к дому Приваловых, то этой истории не случилось бы. Но как только сказали «Незя!», так сразу же всем понадобилось именно на ту улицу.
Их было десять, в том числе и Иришка, которая по возрасту была самая младшая в их группе, но от этого не менее бойкая и шустрая. Они сидели на велосипедах и смотрели на дом, стоящий в конце улицы. По разным причинам владельцы соседних домов покинули свои владенья. На улице стояла тишина, не прерывающаяся ни лаем собак, ни голосами людей. Слышно лишь было, как стрекочут стрекозы, да в траве гуляет ветер.
- Кто самый смелый? - спросил Вадим, предводитель всей компании.
- А что сам? Боишься? – крикнули братья Малышевы.
- Нет, просто не говорите потом, что никто не предлагал, и я все, как всегда, сам сделал.
Воцарилась тишина.
- Я пойду, - сказала Иришка.
Все разом повернулись к ней.
- Ты?
- Да ты еще маленькая, отвечай за тебя потом.
- Малявка, куда лезешь.
- Я пойду, и точка, - вспылила Иришка. – А чтобы вы не сомневались, что я была во дворе у Приваловых, принесу яблок, они у них такие сладкие, вся деревня знает.
- Спорим, что не пойдешь, струсишь. Спорим?
- Спорим.
- Если ты побоишься, назад вернешься с пустыми руками, будешь целый месяц червяков для рыбалки копать, а сама ловить не будешь.
- А если выиграю?
- Тогда мы тебя на руках по всей деревне пронесем, чтобы все видели какая ты храбрая.
- Идет. Только, чур, не обманывать.
Все остались стоять, а Иришка, положив на землю свой велик, направилась к запретному дому. Она чувствовала на себе их взгляды и знала, что они ждут, когда она испугается и повернет назад. «Нетушки, не дождутся», - думала Иришка. – «Сейчас пойду, наберу яблок, а они меня за это на руках понесут. Пускай Зинка Коврова увидит и обзавидуется. У неё от злости, наверное, новые веснушки вылезут».
Перемахнув через забор, Иришка оказалась во дворе дома. Все вокруг пришло в запустение, собачья будка была пуста, двор зарос травой, никого не было видно. Ни души. В саду виднелась та яблоня, о которой шла речь. «Возьму немного, и бегом отсюда», - решила девочка. Взобравшись на яблоню, она сорвала несколько яблок, сложила их за пазуху и спрыгнула на землю. Иришка собралась бежать к забору, но почувствовала, как что-то её удерживает за футболку. Испугавшись, что это рассерженный хозяин поймал её, она обернулась. Слава богу, это она футболкой зацепилась за какой-то высохший куст. Девочка попыталась высвободиться, но тщетно, ветки крепко держали девочку.
Что случилось потом, Иришка так и не могла объяснить. Куст начал двигаться, все ближе притягивая её к себе, и вот уже девочка была оплетена ветками со всех сторон. И к своему ужасу Иришка в глубине куста увидела человеческое лицо, от которого шли все эти ветки. Ствол можно было принять за тело, а руки и ноги были ветвями. Потом это нечто оторвало девочку от земли и понесло в дом. Закрыв все двери, усадив Иришку на табуретку, существо обратилось к ней:
- Не бойся, девочка. Я ничего плохого тебе не сделаю. Ты ведь внучка Поликарповны? Вроде бы тебя Иришка зовут. Зачем во двор полезла-то? Молчишь?
Существо заходило по комнате. Со стороны это смотрелось даже забавно. Представьте большой куст с высохшими ветвями, перебирая корнями, передвигается по комнате. И среди веток мелькает человеческое лицо. Иришка, если выберется отсюда живой, непременно посмеется с друзьями, но сейчас ей было так страшно, что от ужаса у неё отнялся язык.
- Тебе страшно? – спросило нечто. – И мне страшно. Вот уже скоро год исполнится, с тех пор как не сплю по ночам. Ты думаешь, я всегда таким был? А ты ведь знала меня. Вспомни кто здесь раньше жил. Муж с женой и их два сына, Михаил да Илья. Все сгинули, остался только я, младшенький. Чего так на меня уставилась. Ну да, я Илья Привалов, или вернее сказать, то, что от него осталось. Исповедаться мне надо, да кто сюда пойдет-то. А ты всем потом и расскажешь, что же здесь случилось.
Я в старшем брате души не чаял, также как и он во мне. Вместе все делали, куда он, туда и я. Не давал в обиду меня брат, всегда защищал, учил уму разуму. Для меня он был всем. Да только пробежала между нами черная кошка, «любовью» зовётся. Влюбился Михаил в Веру, девушку из соседней деревни. Все бы ничего, но как только он нас с нею познакомил, вспыхнула и в моем сердце любовь. Девушка оказалась ветреной и принимала ухаживания от меня и от брата. Как я так мог с ним поступить, спросишь меня ты? Не знаю, совсем рассудок потерял.
В тот день, когда брат пропал, встретились мы с ним на речке и решили не рыбачить, а в лес за грибами прогуляться, чтобы вечером на жареху было. А в лесу Михаил мне-то и признался, что позвал Веру замуж, а та и согласилась. Он много чего говорил еще потом, и что у меня все впереди, и что Вера рассказывала о моих подарках, не знала, как поступить. Оказывается, все это время они просто жалели меня, боялись обидеть.
Ненависть захлестнула меня. Не ведая, что делаю, набросился с кулаками на брата, а тот лишь молча сносил, приговаривая, что «все будет хорошо». А я все бил и бил, не сдерживая свою силу. Один из ударов оказался роковым. Попав в висок, я убил собственного брата. Видела бы ты, как он тихо закрыл глаза, и упал предо мной. Я испугался. Прикрыв тело брата ветками, я опрометью бросился домой. Захватив лопату, я побежал в лес, где начал рыть яму. Когда дело было сделано, я положил туда брата, сверху засыпав землей. Чтобы свежая земля не бросалась в глаза, сверху посадил два куста, выкопанных в лесной чаще. Затем отправился на речку, искупался, замел все следы, и сделал вид, что ничего не произошло, и я ни о чем не знаю. Если меня будут спрашивать, решил я, буду всем отвечать, что у меня сломалась машина на проселочной дороге, и я все это время ремонтировался.
В ту ночь я спал как убитый. И это была моя последняя спокойная ночь. Спустя несколько дней, утром я обнаружил, что на мизинце левой руки появился какой-то нарост. Он был темно-коричневого цвета, весь в трещинах. И я никак не мог от него избавиться. Мало того, с каждым днем он все больше и больше разрастался. Вскоре была поражена вся кисть. Руки уже не было, на её месте из моего тела стали расти старые засохшие ветви.
К тому времени от горя скончались родители. Я боялся выходить на улицу, чтобы соседи меня не видели. Вина жгла меня изнутри, но я боялся признаться в содеянном. Однажды вечером, замотав руку, я отправился в лес, туда, где совершил убийство. К своему ужасу, я обнаружил, что один из кустов засох, а другой продолжает зеленеть. Засохшие ветки были похожи на те, которые росли из моего тела. Я в ужасе бежал домой.
Твоя бабушка видела меня таким, поэтому наверняка запретила тебе приближаться к этому дому. Не думаю, что она рассказала всем всю правду о том, что видела здесь. Но вскоре соседи покинули свои дома и улица опустела. Здесь только я, жду своего часа.
Запомни и передай людям: Михаил Привалов убит своим братом и закопан в лесу, там, где еще в сосну попала молния. Найдете его могилу по двум кустам, один из них всегда в зелени, а другой совсем зачах.
Уходи теперь. Прости, не хотел тебя напугать, так получилось. Надобно, чтобы брата по-людски похоронили, а то уйду я. Не забудь рассказать об этом людям. Слышишь?
С этими словами существо открыло двери и выпустило Иришку. На улице никого не было, все разъехались, прихватив с собой её велик. Как добежала девочка до дома, она и не помнила. Перепуганной бабушке Иришка не могла ничего толком объяснить и только плакала.
К вечеру поднялся сильный ветер, луна окрасилась в багровый цвет. «Ни к добру это», - сказала бабушка. Она заперла всю скотину, отвязала собаку и запустила её в дом, задвинула засовы на дверях изнутри, и они с Иришкой легли спать.
В деревне не было фонарей, поэтому, когда в домах гас свет, на улице становилось так темно, что открыв ночью глаза, ты не мог точно сказать, открыл ты глаза или они все еще у тебя закрыты.
В ту ночь весь мир сошел с ума. Сильный ветер снимал ставни с петель, ветки деревьев жалобно стучались в окно. В конце деревни начала выть собака, потом другая и вскоре в каждом дворе вторили ветру собачьи голоса. Бабушка крепко обнимала Иришку и читала молитвы, нагоняя еще большего ужаса на внучку. В кромешной тьме слышались чьи-то вздохи, голоса и стоны. Под утро все стихло.
Первой новостью нового дня стало то, что дом Приваловых сгорел полностью. Кто был виноват в поджоге, разбираться не стали, дело замяли. Когда через пару дней речь полностью вернулась к Иришке, она поведала бабушке о странной встрече в доме Приваловых. На раскопки лесной могилы сбежалось все село. Все было в точности, как и рассказывал Илья, за одним исключением. Оба куста, посаженных на могиле старшего брата Михаила, были покрыты зеленью. И стояли они, переплетя свои ветви, как будто обнявшиеся после долгой разлуки люди.
Михаила похоронили вместе с родителями на кладбище, тело брата так и не нашли. Два куста из леса посадили на кладбище. Теперь они были все в сборе.
Со временем то место, где некогда стоял дом Приваловых, превратилось в пустырь, на котором даже трава не росла на нем.
Когда не стало бабушки, Иришка часто приезжало на местное кладбище, чтобы побывать у неё на могилке. И всякий раз ей казалось, что на могиле семьи Приваловых кто-то стоит и смотрит на неё. Оглядываясь, она видела сросшиеся кусты, колышущиеся от ветра и более никого. Покидая кладбище, Иришке несся в след шелест листьев, среди которого можно было разобрать: «Спасибо».