Фантастическая комедия
Чудаков Вениамин Никодимович – старший научный сотрудник, начальник лаборатории.
Чудакова Эльвира Захаровна – его жена.
Пресняков Валерий Абрамович – директор.
Картошкин -
Морковкин - начальники отделов
Капустин -
Боталов Никита Сергеевич – депутат, в прошлом горкомовский работник.
Боталов Борис – его сын
Алик – криминальный тип, гастролер с Кавказа..
Мордасов – начальник милиции.
Ненашев – прокурор.
Колька Иванов, Ванька Николаев – рабочие хозяйства.
Надька и Галька – их жены, доярки
Ирэн – (по паспорту Евдокия Распопина) – секретарь, девушка приятная во всех отношениях П е т р о в Сергей - машинист котельной, в прошлом старший научный работник.
Начальник строительства, Главбух, Главный экономист – старшие специалисты лечебно – профилактического учреждения ООО «Э л ь в и р а»
Р а б о т н и к и охранного отделения (десять человек спортивного телосложения)
Жители поселка и приезжие гости.
Действие первое.
Комната приспособленная под лабораторию, столы вдоль стен, полки, заставленные
банками, склянками, штативами. На окнах решетки, грязновато и неуютно. Хозяин лаборатории, худощавый человек, в старомодных круглых очках, в синем стареньком халате. Возится на столе с приборами. В комнату осторожно заглядывают два мужика.
Колька и Ванька
Ч у д а к о в. (Недовольно)-- Ну, что опять приперлись. Закрывайте дверь, тут дует. Да, проходи ты, что ли! Выглядываешь из-за двери, как кобель из под телеги! Что надо?
В а н ь к а. -- Никодимыч! Не дай помереть! Трубы горят, спасу нет. На тебя одна надежда!
К о л ь к а. (заискивающе и жалобно, выглядывая из- за спины) -- Выручи, Никодимыч? Век тебя будем помнить! Все, что не попросишь, сделаем! По – суседски, а?
Ч у д а к о в . ( с раздражением) -- Ну чем я вам , мужики, помогу! Денег уже полгода не получаю, так же, впрочем, как и вы. Эх! Я ведь на свои деньги спирт для лабораторных работ покупаю. Меня моя Эльвира, похоже, скоро из дома попрет! Ладно, черт с вами.
(что-то шарит по полкам) Вот, держите. Это раствор на спирту, и я думаю, что копыта вы не отбросите! А теперь, проваливайте, ко мне сейчас начальство пожалует!
К о л ь к а и В а н ь к а (одновременно)-- Спасибо тебе, Никодимыч! Выручил нас, а уж мы то тебя в любое время отблагодарим! Будь спок! Еще раз спасибо, бог тебе навстречу!
(уходят повеселевшие)
Ч у д а к о в. -- Что у нас в стране творится? Вот Колька и Иван. Хорошие, работящие мужики были, на Доске Почета висели. Жены и дети хорошие, плохого не скажешь, а вот попадет шлея под хвост, все к чертовой матери летит насмарку. Что делать, что делать?
Прав все же Сергей Есенин, когда в свое время написал это стихотворение. Как оно там написано-то, дай Бог памяти вспомнить:
А месяц так же будет плыть,
Бросая весла по озерам,
И Русь все так же будить пить,
Плясать и плакать под забором
(задумчиво, поглядывая в окно). Как бы мне самому с «борозды» в сторону не съехать. Все к тому идет. О сокращении вон уже поговаривают. Эх-ма! Надо срочно Сергея Петрова найти, да поспрошать, что и как там у его дела на новой работе, в котельной. Помощник ему, старшему научному работнику, не требуется? Не возьмут еще чего доброго, старшего научного? (критически осматривает себя, щупает бицепсы, стучит себя по груди, по ногам). Вид у меня вполне нормальный, а начальнику котельной скажу: «Не смотри, что я косо подпоясан, у меня и дома кое-что есть!»
(напевает).
Напившись воды, он лопату схватил,
Собравши последние силы,
Дверь топки привычным толчком отворил,
И пламя его озарило…
Действие второе.
В комнату входят директор Пресняков, грузный лысоватый мужчина в очках,. начальники отделов: Картошкин, Морковкин, Капустин.
Ч у д а к о в .-- Здравствуйте! Прошу, проходите.
Д и р е к т о р .-- Здравствуй. Вениамин Никодимыч. Все хочу тебя спросить, ты уж на старика не обижайся. Ты, случаем, не из старообрядческой семьи? Отчество у тебя уж больно архаичное какое-то. Никодим, Никодимыч! Нет, нет, я не чего не имею в виду.
Отцов, как говориться, не выбирают. Ну давай ближе к делу. Ты занимаешься проблемами фитофтороза? Ну, и как дела у нас с этим делом? Что ты тут за это десятилетие «нахимичил»? Долго еще эта зараза наш второй хлеб будет жрать? И кстати. Как эта проблема решается за «бугром»? Докладывай. Чудаков.
Ч у д а к о в. (нерешительно мнется, поправляет очки) -- Похвастаться особо нечем, Я уже на ученом совете, вообще-то докладывал. Говорил о наших недостатках, объективного и субъективного характера, Валерий Абрамович, но если сказать честно, на некоторых делянках есть обнадеживающие результаты. На трех делянках поражаемость фитофторой снизилась на 35-40 %. На двух делянках , в результате применения моего нового препарата, результат не очень утешителен, но перспектива его дальнейшей разработки есть…
Д и р е к т о р. (насупившись, крутит в руках пробирку, что-то хочет сказать)
-- Тут, Вениамин Никодимыч, такое дело? (досадливо крякает). Поверь мне на слово. Трудно об этом говорить, черт бы меня на куски порвал, но я вынужден это тебе сказать…
Ч у д а к о в. -- Не томите меня, Валерий Абрамович, говорите. Я уже примерно догадываюсь, о чем пойдет речь, и поверьте мне, готов ко всему!
Д и р е к т о р. -- Даже так! Но тогда слушай. Ученый совет решил упразднить вашу лабораторию. И не только вашу. Финансирование почти что прекращено, зарплату мы не получаем уже около года, да ты и сам об этом не хуже меня знаешь. Поверь мне, Никодимыч, я очень переживаю, но помни: - без работы ты не останешься!
Ч у д а к о в. (расстроен, нервно переставляет посуду на столе)
-- Я этого ожидал, но все еще надеялся на что-то. (Задумчиво). Я вас понял, и как- нибудь переживу эту новость. Не такое приходилось мне переживать, но все же… Трудов своих и людей жалко! Да не только мой труд, результаты которого, к сожалению, нужно ждать годами, Меня, маленького человека, беспокоит другое! Извините меня , пожалуйста, что-то я разболтался. Не к добру все это. О чем это я? Да. Что меня тревожит? Вы, коллеги прекрасно знаете, что картошка в нашей стране, это не просто сельхозпродукт, а стратегический продукт, второй хлеб. Стране нужно много этого второго хлеба, хорошего качества, высокоурожайного и малозатратного при его производстве. Над этим , как вам известно, мы и работали, но видать плохо работали. Я имею в виду свою работу и себя лично. Так выгоните меня к чертям собачьим, но зачем же закрывать лабораторию? Пусть придет кто-то другой и продолжит работу, внесет что-то новое, свое!
К а р т о ш к и н. -- Месяца два мы еще протянем, ну а там видно будет.
К а п у с т и н и М о р к о в к и н. (одновременно, с участием). -- Да, да! Месяца два еще протянем, а там уже ноги надо будет протягивать! (сдержанно смеются) .
Ч у д а к о в. (нервно ходит по комнате). -- Чем больше страна произведет картошки, и вы, и я в этом абсолютно уверены, тем выше наша продовольственная безопасность! Ведь это дураку понятно! Не ведаем, что мы сейчас творим, не ведаем!
Д и р е к т о р. -- Все ты правильно говоришь, Вениамин Никодимыч, все правильно! Но, как говориться, против нынешних, сложившихся в стране реалий, не попрешь. Вылезет в дальнейшем вся эта глупость, «широким кверху». Все мы, (поворачивается к присутствующим), прекрасно понимаем, но сделать нечего не можем, не «по Сеньке шапка, ни по едрене- матери колпак». Рубим сук на котором сидим. Ну, Чудаков, мы пойдем, а ты духом не падай! Особенно не дергайся!
(Прощаются и уходят. Чудаков садится на стул, задумывается. Обхватив голову руками, склоняется над столом.
(входит Эльвира. Одета в старенькое пальто, на ногах резиновые сапоги.)
Э л ь в и р а. (задорно)-- Кончай ночевать, Венька! Что тут начальники- то делали? А,что это с тобой? Лица на тебе нету? Ругали тебя, что- ли?
Ч у м а к о в. (с трудом приподнимая голову). -- Эх, если бы ругали… Меня сейчас,Элка, можно сказать, через мясорубку пропустили… Все! Нет меня, поняла? Одна кожура от меня осталась! Не человек я, а одно «междометие» в халате! (мотает головой, сквозь слезы)
--Прихлопнули мою лабораторию, ну и меня вместе с ней на хрен!
Э л ь в и р а. (озадаченно). -- Постой, постой. …А как это прихлопнули? Сократили ли чоли?
Н- да, дожили до ручки. не хлеба, ни мучки… А, ты что это разнюнился- то, Веня? О чем ты жалеешь- то? Год уже денег вам не дают, и когда дадут, одному черту известно! Нашел о чем тужить. По-хорошему- то, самому отсюда надо было бы давно уйти. Вон, Сергей Петров!
Устроился в кочегарку, работает себе. Деньги через два- три месяца, а все равно дают.
Кстати, я его сейчас видела. В контору зачем-то заходил…
Ч у д а к о в. (встрепенувшись).-- Слушай, Элка, позови его сюда, если не ушел. Поговорить надо?
Э л ь в и р а.-- Один момент, бегу дорогой, бегу…!
(Некоторое время спустя в комнату входит Сергей Петров, сорокалетний мужчина, обыкновенной внешности)
П е т р о в. --Добрый день, Никодимыч! Вызывали?
Ч у д а к о в. --И вам не хворать, господин Петров. Да, вызывал. Должен сообщить вам, принеприятнейшее известие,- мою деятельность на ниве сельскохозяйственного производства, буквально перед вашим приходом, прихлопнули. Мокрая «жижа» от моего заведывания осталась. Перед вами, уважаемый Серега, свежеиспеченный безработный!
Люмпен- пролетарий, так сказать.
П е т р о в. (весело, оживленно).-- «Не падайте духом, поручик Голицын…». Как говорил мой покойный папаша, цартвие ему небесное, все ,что не делается, все делается к лучшему! (хлопает Чудакова по костлявому хребту)
Год назад что- то подобное пережил и я. Помнишь, Веня? Попивать начал, да крепенько.!
Моя уже подготовила меня к эвакуации из дома, и депортации на малую родину, под надзор моих родственников, но… Но, во- время очухался. Пошел кочегарить, давать людям тепло. Сейчас все нормально. Как бабушка нашептала. Сутки через трое, на вахту.
Ч у д а к о в. --Оптимист ты, Серега. Да. ты всегда таким был. В институтском оркестре на саксофоне играл, в футбол гонял. Живчик, одним словом! Завидовал я тебе всегда.
Я ведь деревенский парень, пыльным мешком из-за угла прибитый…
П е т р о в. -- Отставить, корнет Оболенский. Не раскисай раньше времени. Нет таких крепостей, которых бы не брали коммунисты, сказал Никита Сергеевич Хрущев, на одном из судьбоносных съездов КПСС. (смеется)
Слушай сюда? Есть одна вакансия в нашей котельной. Наш начальник одного кочегара, то есть машиниста котельной установки, приготовил «навылет». Большой любитель «зеленого змия». Воспитанию не поддается, или как говорят в школе, - педагогически запущенный товарищ. Я предложу твою кандидатуру, если вы, Вениамин, не возражаете?
Ч у д а к о в. -- Ну, что вы. Сергей. Мне, в моем теперешнем положении, это … Это спасательный круг! Это, как ты сказал-то, судьбоносный? Вот именно, судьбоносный вариант. Я постараюсь оправдать ваше доверие! (напевает) «Привыкли руки к топорам…»
Спасибо,Серый! Я восстал из пепла! Еще раз «сэнк ю».
П е т р о в.-- Не стоит благодарности. Рад, что тебя взбодрил. Я побегу, а ты не теряйся.
Если что, звони. (жмут друг другу руки, Сергей уходит.)
( Чудаков слегка приободрился, походив по комнате, садится за стол. Некоторое время сидит неподвижно, затем ложит голову на руки и улыбаясь, засыпает. Слышится музыка Вивальди, комната погружается в розовый туман, который мягко окутывает спящего. Музыка чуть- чуть слышна, сказочные тени движутся по стенам и потолку, тишина заполняет комнату)
Картина вторая.
(Прошло некоторое время с тех событий. Та же комната, на полу коробки. Чудаков складывает в них инвентарь, склянки, колбы, мензурки. В комнату заглядывают и осторожно входят Надя и Галя, жены Николая и Ивана.)
Н а д я и Г а л я. (одновременно, смущенно) -- Здравствуйте, Вениамин Никодимыч! Пришли, вот, поблагодарить вас. Большое вам, спасибо. Вылечили вы наших мужиков!
Вот уже больше месяца в рот хмельного не берут, даже на праздник не грамма не пили!
Ч у д а к о в . -- Вы о чем это, девчата? Что-то я не могу понять, как я смог ваших мужей вылечить? Я что, нарколог? Объясните, пожалуйста, в чем дело?
Г а л я и Н а д я . (перебивая друг друга)
-- Мы сейчас все вам объясним. Месяц назад наши мужики, вон, Галькин охломон и мой, пришли к вам за опохмелкой. Ну, одним словом попросили у вас, Вениамин Никодимыч, что-нибудь выпить, голова у них, балбесов, после вчерашнего, видите ли, болела.
Вы, как человек ученый и интеллигентный, дали какое-то лекарство им, а они его, естественно, выхлебали. Тем более, что лекарство было приготовлено на спирту!
Ч у д а к о в. -- Ну, ладно. Было такое дело, помню, а дальше то что?
Г а л я и Н а д я . (перебивая друг друга, возбужденно)
-- Чудо- юдо дальше произошло, Никодимыч. Не мой, и вот не ее, на следующий день, ни о какой выпивке даже не вспомнили. Мой пошел в свой гараж на работу, а ее мужик к пяти часам утра ушел на ферму. Господи, подумали мы, неужели пришло то время, когда мы с ними поженились! Все пошло как раньше. как у людей! (стыдливо улыбаясь, глядя в стороны). Ласкать по ночам начали, да так настойчиво… Стыдно, Никодимыч, даже говорить об этом…Мы вам так благодарны, что и слов хороших подобрать не можем!
Г а л я . -- Мы и другим нашим бабам про это рассказали! Вы уж нас простите. Они, вон в коридоре толкутся.
( Во время этого разговора дверь несколько раз открывалась, и заглядывали женщины)
Ч у д а к о в. -- Это, уважаемые женщины, всего лишь счастливое совпадение. Просто вашим мужикам осточертела эта пьяная жизнь, и они просто решили завязать со своим хмельным прошлым. Надеюсь надолго, с чем вас и поздравляю!
Н а д я , а потом и Г а л я . (горячо жестикулируя руками, подступая к Чудакову )
-- Нет, нет и еще раз нет, Никодимыч! Они столько раз давали клятвы, и нам женам, и нашим детям, что мы со счета сбились. Все было напрасно. Утром дает клятву, а вечером приползает на «рогах»! Только после вашего лекарства, еще раз большое спасибо, с выпивкой у них, как ножом отрезало! (с воодушеквленим, радостно)
Вроде бы только месяц, как бросили пить, а мой уже свинарник починил, крыша целый год текла. Вешалку прибил, а в дверь новый замок врезал…
Г а л я . -- А мой, мотоцикл починил, маме картошки с капустой увез, да еще нас с сыном на речку свозил, порыбачить….
(застеснявшись, отворачиваются от Чудакова). На днях с Галей к районному гинекологу ездили…Все подтвердилось! В одно время рожать будем! (смеются). Одна беда: дети то у нас большие, поймут ли?
Ч у д а к о в. -- Поймут. Как не понять-то. Вы бабы молодые, кровь с молоком, как у нас говориться, так что все нормально! Рожайте и улучшайте нашу демографическую ситуацию в стране!
( В комнату буквально вваливаются несколько женщин.)
1-ая женщина. Вениамин Никодимыч! Мы к вам за помощью. Не откажите нам, пожалуйста! Галине и Надежде вы помогли, а мы разве хуже их! Правда, бабы?
(Раздаются крики: «Правда! Правда…)
2-я женщина. -- Дай нам Никодимыч , это лекарство. Мы не задарма, мы заплатим! Сколько стоит, столько и заплатим! И даже больше.
Все женщины одобрительно кивают головами в знак согласия.
(В лабораторию входит жена Чудакова, Эльвира Захаровна. Стоит в стороне нахохлившись)
Ч у д а к о в. -- Тише. женщины. Я сказал, успокойтесь. Сейчас я вам все объясню. Во-первых, я не лекарь. Это вам понятно. Во-вторых. Занятие врачеванием, лицом, не имеющим для этой цели соответствующих документов, противозаконно. И наконец- третье положение. Впрочем, третье обстоятельство исходит из первых двух. Это вам должно быть понятно. Да, месяц назад я дал Николаю и Ивану грамм по двести, приготовленного мною для своей работы, спиртового раствора. Да, он действительно безвреден, если , конечно, можно так сказать об алкоголе, о его воздействии на организм. Мне их стало жалко, ведь что там не говори, а мы, все таки, соседи. Жалостливый я человек, бесхарактерный, по мнению моей супруги Эльвиры, и с этим надо согласиться.
Ну, хорошо. Я дам вам этого раствора понемногу. Денег мне от вас не надо, а поэтому никаких обязательств, я вам, дорогие мои, дать не могу. Сейчас я вам налью, если что- то осталось.
Э л ь в и р а З а х а р о в н а . -- Минуточку, товарищи бабы! Это что же получается? Я покупаю спирт на свои деньги, а ты его бесплатно раздавать будешь? Посмотрите, люди добрые, на этого доктора Айболита! Какой он добрый и милосердный! Да ты знаешь, несчастный, что я на последние деньги бутылку масла купила, чтобы хоть картошки на обед поджарить, когда вы, изволите зайти домой и откушать, наш милый доктор!
Женщины хором.
-- Эльвира Захаровна! Да, разве мы против. Пожалуйста, вот деньги. Мы же понимаем, что все это лекарство денег стоит! А уж на такое дело, мы последнюю рубашку с себя снимем, да еще и поблагодарим! ( суют деньги в руки Эльвиры Захаровны )
Ч у д а к о в. -- Эльвира? Как тебе не стыдно! Что ты с о мной делаешь-то?
(виновато разводит руками, поправляет очки и ерошит волосы)
Ведь меня не так поймут люди-то! Я что Кашпировский или Чумак. Меня же завтра объявят шарлатаном местного розлива! Я прошу тебя, глупая ты баба, прекрати это безобразие и не позорь меня в глазах людей?
Э л ь в и р а З а х а р о в н а . (пересчитывая деньги) -- Щас, разбежалась. Стыдно ему, видите ли стало! А им, твоим начальникам не стыдно по году заработанных денег не выдавать? Им не стыдно казенное имущество между собой растаскивать? Не стыдно распродать всю технику, а казенные помещения сдать в аренду под магазины? Не стыдно Дом культуры превратить в казино? А? Что, молчишь плебей несчастный! Что же вы, интеллигенты сраные, не взяли ружья, или хотя бы палки или вилы, да не пошли это ворье
дубасить! В штаны все наложили, да по кухням сопли на кулак намазывали! Вот такие вы все трусы и негодяи. (нервно ходит по комнате)
Об одном вы все только и жалели, и сейчас еще жалеете, что не успели сами кусок дармового пирога урвать, мерзавцы!
( женщины потихоньку из комнаты на цыпочках выходят)
Ч у д а к о в.-- Да, я вот такой. Так меня родители воспитали, наше общество… Таким, по видимому , я и останусь…
Э л ь в и р а. -- Ты, Венька, как из того анекдота, помнишь, «Я такой, я такой! А она ему. Если бы я знала, что ты такой, то хотя бы трусы надела, а то комары всю попу съели..»
Вот и ты такой, и все твои сотрудники такие. И что вы так сейчас живете, то так вам, «мичуринцам», и надо! Сидели тут годами, нечего путевого не придумали, и только кое- чем, сам знаешь чем, «груши околачивали»!
(снова пересчитывает деньги, показывает их Чудакову)
Вот он, твой гонорар, а если честно, то он мой.
Ч у д а к о в. -- Эльвира! (хватается за голову). Что ты с о мной делаешь? Ведь меня здесь смешают с грязью! Мне сейчас на улицу не выйти. Вон, скажут, идет шарлатан Чудаков.
(схватившись за голову, стоит шатаясь из стороны в сторону)
Э л ь в и р а.-- Спокойно, доктор. Все схвачено и я все уже продумала. Командовать парадом буду я. Готовь свое снадобье и посуду. Разливай свое пойло по склянкам и мензуркам. Будем спасать Рассею от пьянства. Раисе Максимовне это не удалось, а мне, простой русской бабе, не составит большого труда избавить наш народ от этой заразы!
Слушайся меня, Айболит, и все будет «о-кэй», как говорят чукчи!
(ходит по-хозяйски по комнате, фальшиво напевая:
«…всего милей погода в доме…»)
Э л ь в и р а. -- Господин Чудаков? Сколько нам нужно исходного материала, я имею ввиду спирт, на первое время? Я думаю,(морщит лоб), пяти литров будет достаточно на первое время? Ну, а потом, когда количество пациентов увеличится, закупим материала побольше. Впрочем, об этом будут думать уже наши спонсоры.
Ч у д а к о в. (трагически заламывая руки, со стоном)
-- Какие спонсоры? Что за бред ты тут несешь, глупая баба!
Э л ь в и р а .
-- Ты что скис, Чудаков? Смелее в бой! Не упусти свой шанс! Будешь доктором наук, минуя кандидатскую степень, это я, твоя любимая Эльвира, тебе говорю. И не смей мне говорить, что я глупая баба. У меня, вот это место (показывает на голову), в отличие от твоего «шарабана», работает как часы! Понял? Ух, ты…- замахивается на Чудакова.
Я сейчас пойду, позову баб, пусть они здесь наведут марафет. Окна надо помыть, их не мыли, по-моему, еще с времен академика Лысенки. Стены надо тоже побелить. Как ни как, людей лечить будем. А люди - это кадры, а кадры решают все, по мнению классиков марксизма-ленинизма! Ты же, Вениамин, сходи в аптеку и купи новые очки, солидные, в квадратной оправе. А эти выбрось.Ты в них напоминаешь мне чеховского «человека в футляре», то ли счетовода с овощной базы. Вперед, мой соратник и Гиппократ, родина нас не забудет!
Картина третья.
Коридор перед входом в лабораторию Чудакова. Слева от двери стол, накрытый белой скатерью. На столе медицинская атрибутика. Прибор для измерения давления, термометры в стакане, автомобильная аптечка, плакаты. Эльвира Захаровна в белом халате и шапочке сидит за столом, что-то пишет, время от времени заглядывая в толстенную книгу. Выглядит очень важно. В коридоре полно народа, тесновато.
Э л ь в и р а З а х а р о в н а. (Строго, со значением)
-- Товарищи! Просьба не шуметь и соблюдать порядок. Доктор, Вениамин Никодимыч, сможет принять сегодня не больше тридцати человек. Больше пока не может, так как в 15 часов 35 минут он будет на проводе с Москвой, с РАМНом. Что это такое? Российская академия медицинских наук, поняли? Это первое. Второе: помещение у нас, как сами видите, еще не приспособлено для приема пациентов, но в скором времени порядок будет наведен, вопрос со штатом тоже решится.
Тут я слышала вопрос, относительно приема на дому? Объясняю:-- Такую помощь, нашим дорогим пациентам, мы оказываем по субботам, но оплата в двойном размере. Доставка
доктора вашим транспортом.
А сейчас, оплачиваем прием и лекарство, и в порядке очереди, проходим к доктору.
Прошу!
К а р т и н а ч е т в е р т а я.
Кабинет Чудакова. Вечер. В кабинете Чудаков и Эльвира. Эльвира пересчитывает деньги, вытаскивая их из коробки. Чудаков возится у лабораторного стола.
Э л ь в и р а. -- Фу! Кое-как сосчитала. Веня! Ты посмотри сколько у нас с тобой денег!
Подойди, дорогой, ущипни меня, если уж больше ни на что не способен. Ну,
иди же сюда, а то я не верю своим глазам. (напевает, «…все могут короли, все могут короли…)
Ч у д а к о в . -- Посмотрю я на тебя, когда ты запоешь на нарах… Вместе со мной, к сожалению. Слушай меня, Элка. Иди сейчас домой, и срочно, одна нога здесь, другая
там, позови сюда ко мне Николая и Ивана. Слышишь меня, срочно!
Э л ь в и р а. -- Веня, а что случилось, объясни мне. Что-то я боюсь.
Ч у д а к о в. -- Правильно делаешь, что боишься. Сейчас они придут, и я вам всем вместе
все объясню. Давай дуй, а я пока раствор приготовлю.
(Быстро уходит. Чудаков остается один. Минут через десять приходят Иван,
Николай и Эльвира. Все сильновстревожены. Вопросительно смотрят на Чудакова.)
Ч у д а к о в. -- Как мужики дела? Нормально. Это хорошо! Что я вас позвал-то?
Хочу предложить вам работу. Какая работа? Простая, но ответственная. Охрана нашего
объекта. Вы наверняка слышали, а по телевизору про это каждый день показывают.
Рэкет. Объяснений, по-моему, не надо. Приходят бандиты и начинают качать свои права.
Требуют от людей, я имею ввиду деловых людей, отдавать им часть прибыли. За это предлагают свою защиту, иначе говоря «крышу».
Н и к о л а й. -- А, что Никодимыч, были уже такие «наезды».
И в а н. -- Может им бока намять, скелеты чуть-чуть деформировать…
Ч у д а к о в. -- Нет, наездов, слава богу еще не было, но они, чувствует мое сердце, в самое ближайшее время появятся. Иван правильно сказал, скелеты им придется деформировать, но это не так просто, да и очень опасно. Они не только паяльниками и утюгами вооружены. Есть у них самое настоящее огнестрельное оружие.
Н и к л а й и И в а н. (почти одновременно, радостно) -- Так у нас тоже ружья есть. У меня «Ижевка» 12 калибра, а у тебя, Ванька?
И в а н . -- У меня два ружья. Одно ружье от отца осталось, ну и свое тоже «Ижевка.».
Так что, Никодимыч, «Но посоран, они не пройдут!»
Ч у д а к о в. -- Мне нравится ваш оптимизм, но обольщаться не следует. С этими отморозками шутки плохи. Из-за денег они родную мать «замочат». Ну, ладно, хватит о грустном.
Как вы думаете по поводу того, чтобы поработать на мою, а точнее, на нашу фирму? Я еще, правда, не придумал ей название, но придумаем позднее…
Э л ь в и р а. -- А что тут придумывать! Фирма « Э л ь в и р а». Просто и немного загадочно.
Сейчас многие так делают. Вот у нас даже в поселке есть салон красоты «Наташа», а в районе я видела кафе «У Ксюши».
Ч у д а к о в. (несколько задумчиво). -- Хорошо! Оставим пока это название, но повторяю:
пока! Теперь о вашей зарплате. Я подумал перед вашим приходом и решил, что ваша зарплата будет по десять тысяч. Это только первоначальная ставка. С ростом доходов, будет расти и ваша зарплата. Идет?
И в а н и Н и к о л а й. (радостно) -- Идет, Никодимыч, идет! Спасибо! Не ожидали! Это надо же! Да , мы, Никодимыч, (хлопают друг друга по спине), за такие деньги любому рэкитиру зоб вырвем! «…Броня крепка и танки наши быстры, и наши люди мужеством полны…»
И в а н. – А, интересно мне, Никодимыч, узнать, что это за фирма? Или это секрет?
Ч у д а к о в. – (радостно, с воодушевлением). Секретов, мужики, ни каких нет! Людей будем лечить! Рассею от пьянства спасать будем! Поняли?
Н и к о л а й и И в а н (одновременно) – Поняли, Никодимыч! Головы свои сложим за отечество наше!
Ч у д а к о в. -- Ну, вот и ладненько. Значит договорились. Кто же из вас будет старшим, начальником службы безопасности, как сейчас говорят. Ты, Николай, в каких войсках-то служил? Танкистом, говоришь, был, так. Ну,а ты Иван, где «цареву» службу нес? В стройбате, говоришь? (задумывается).
Скорее всего на роль «старшого» подходит Николай. Я так думаю. Он и современное стрелковое оружие знает, и пистолет. и АКМ…
И в а н. -- Никодимыч! Американцы говорят, что самые боевые войска в Советской армии, это строительные. Им говорят, даже оружие не дают, понял? Но если серьезно, то старшим, конечно же, должен быть Николай. Все правильно.
Ч у д а к о в. -- Итак. господа, оргвопросы мы решили в основном, разногласий не имеется.
Эльвира? Выдай службе охраны аванс, а также деньги на приобретение униформы.
Эллочка! (Повышая голос) Не «вякать», контра! Сиди и не дыши! Мои приказы обсуждению, и тем более критике, не подлежат. Все поняли? Вольно!
Да, вот еще что. В определенных обстоятельствах, скажем при «наезде», я поднимаю телефон, и говорю одно слово: «Ш у б а»! Это значит беда. Срочно прибыть в наш офис, и с оружием в руках, защищать его мужественно, умело, с достоинством и честью!
Н и к о л а й. (шутливо). --Товарищ генерал. Как вас понимать, в смысле с «оружием»?
Мы, то есть я, как начальник службы безопасности и мой подчиненный Иван, должны прибыть сюда с ружьями, или как…?
Ч у д а к о в. -- Вопрос очень интересный. Я думаю так. По возможности, в качестве наступательного оружия использовать подручные средства, а именно, палки, обрезки труб, черенки от лопат. Одно ружьишко надо притащить сюда. Я его запру в сейф, а патроны зарядить солью. Оружие самообороны должно находиться под руками, но незаметное для вероятного противника. Это тактическое оружие. Ружья же, это стратегическое оружие. Песню слышали? (Поет) «Наши жены ружья заряжены, вот кто наши жены-ы…»
Э л ь в и р а. -- Вениамин Никодимыч! (очень ласково, играя бровями).
Ч у д а к о в. (Весело) -- Слушаю тебя, моя хрупкая веточка, роза души моей…
Э л ь в и р а. -- Я серьезно вам говорю, а вы смеетесь. На оформление и прием посетителей надо посадить какую-то женщину. Мне, я это чувствую, будет тяжело.
Ч у д а к о в. -- Иван? Твоя жена, как я припоминаю, зоотехник по образованию? Да!
Как ты думаешь, она согласится поработать у нас? Спроси ее, и если она не против, то пусть завтра же и выходит. О зарплате договоримся. Я думаю, Эльвира Захаровна ее не обидит. Правда, моя козочка! И еще. Подумайте, Эльвира Захаровна, о техничке. Завтра я иду на переговоры с нашим директором, по вопросу сдачи в аренду первого этажа административного корпуса! Пока первого! Вопросы есть? Вопросов нет. Все, товарищи,
все свободны. А вас, Эльвира Захаровна, я попрошу остаться.
Картина пятая. (с последних событий прошло около года)
(Новое помещение. Обширный холл и дверь ведущая в кабинет Чудакова. Кабинет обставлен новой красивой офисной мебелью. На окнах красивые шторы, на стенах репродукции известных художников. За огромным столом сидит Чудаков и сосредоточенно перебирает бумаги. Входит секретарша, красивая девушка с высокой грудью, тонкой талией и выразительными бедрами. Зовут Ирэн.)
И р э н . -- Вениамин Никодимович! К вам пришли Валерий Абрамович. Пригласить?
Ч у д а к о в. (ласково. со вздохом) -- Да, Ирыночка, зови, и заодно изобрази мне чаю
покрепче, а Валерию Абрамовичу, кофейку. (покачивая бедрами Ирэн уходит)
( Входит Валерий Абрамович Пресняков.)
Д и р е к т о р. -- Здравствуй, дорогой Вениамин Никодимыч! Как живем, можем?
Выглядишь ты прекрасно, загорел, посвежел, и по моему, помолодел?
Ч у д а к о в. -- Спасибо, спасибо, Валерий Абрамович. Жить то живем, но не все, к сожалению, можем. Вы тоже выглядите чудесно!
Д и р е к т о р. (широко улыбаясь и мотнув головой в сторону двери) -- Где ты такую газель нашел, коллега? Не мешает тебе сосредоточиться на работе, а?
Ч у д а к о в. (смущенно) -- Ну, бросьте вы, Валерий Абрамович. Куда мне, как говориться, с грыжей-то.
(Секретарша вносит поднос, ставит на столик и уходит.)
Д и р е к т о р. -- Н-да! (вытирает платком лысину и поворачивая голову вслед уходящей Ирэн.)
Я что, Никодимыч, пришел-то. Вопросы некоторые надо бы «протереть». Тут за время твоего отсутствия, некоторые проблемы появились, а без тебя никак нельзя. Вопросы сложные, но решать их надо, и чем быстрее, тем лучше.
Ч у д а к о в . -- Если это связано с деньгами, то сразу говорю: пока «облом». Денег в ваше
хозяйство я уже вложил столько, что скоро нашу Кедровку, в пору переименовывать в
Чудаковку. Два трактора, десять элитных коров из-за «бугра». комбикорм, удобрения.
двум парням учебу в институте оплачиваю, да еще и стипендию плачу. Этого мало,
Валерий Абрамович! А лично вам, дорогой мой шеф сколько я отваливаю? Фу,ты черт!
Сейчас меня «кондрашка» хватит. (хватается за сердце, шарит что-то в ящике стола)
Д и р е к т о р. (испуганно, с участием). -- Никодимыч!, Никодимыч! Что с вами? О, господи! Что же делать-то! (бежит к дверям, зовет секретаршу. Ирэн быстро вбегает,
Достает лекарства, подает стакан воды. Обняв за голову, поит Чудакова)
Д и р е к т о р. -- Ну, что он? Как себя чувствует? Отошел?
И р э н. -- Подбирайте выражения, Валерий Абрамович! О т о ш е л! Так говорят о человеке, который на самом деле «склеил ласты», ну, типа, умер, а мой шеф еще, слава богу…
Ч у д а к о в. (приходит в себя) -- Что это со мной…? Ирочка, радость моя, что случилось?
(замечает директора, немного сконфужен. Ирэн сняв галстук и расстегнув рубашку, нежно массирует грудь своего шефа)
.
Извини меня. Валерий Абрамович, договорим в другой раз. Сейчас я должен отдохнуть
Д и р е к то р . -- Да, да. Отдыхай, Никодимыч. Я пошел. (на цыпочках уходит из кабинета)
И р э н. -- Пойдемте , Вениамин, в комнату отдыха. Полежите. отдохните. Если хотите, я, дорогой. сделаю тебе небольшой массаж. Я знаю, как ты его любишь!
Ч у д а к о в. (очень прочувственно) -- Пойдем, моя красатулька, моя Шахеризада!
(обнявшись удаляются в комнату отдыха)
Картина шестая. На следующий день, под вечер. Офис Чудакова.
(Чудаков работает за столом, сосредоточен, разбирает документы. Входит Ирэн)
И р э н. -- Вениамин Никодимыч. К вам посетители.
Ч у д а к о в. -- Кого там черт принес? Уж, не Эльвира ли из Турции вернулась?
И р э н. -- Нет, не Эльвира, хуже! Три типа, и судя по «облицовке», кавказцы! Наглые, до «не моги». Меня своими «зенками» всю обшарили (грациозно проводит руками по груди и бедрам)
Ч у д а к о в. (довольно сурово) -- Ты у меня смотри, особо не «чешуись»!
А теперь слушай меня? Найди начальника службы безопасности, то есть Николая, и скажи ему одно слово. Ш у б а ! Поняла? Пусть немедленно прибудет сюда, и незаметно расположится поблизости от моего кабинета! Поняла? Да, еще одно. С собой пусть берет тактическое оружие. Повтори?
И р э н. -- Найти Николая, сказать слово «шуба», прибыть незаметно сюда с тактическим ружьем….Извините! Взять с собой тактическое оружие. По-моему все….
(в кабинет не дожидаясь приглашения, входят три человека, в огромных кепках, хорошо одетых. на шее у каждого нарочито надеты золотые цепи. Цинично, по хозяйски нагло,оглядывают с ног до головы Ирэн, которая от неожиданности прижимается к стенке.)
Ч у д а к о в. (грозно) -- Это что за хамство? Вы почему без разрешения, в верхней одежде и обуви, вваливаетесь в кабинет врача! Немедленно вышли отсюда вон, и ждите, когда вас позовут! Поняли? Я принимаю по одному. Сейчас же попрошу вас выйти.
(перелистывает бумаги, посетители топчутся у двери, махают между собой руками, говорят по своему, довольно громко. Немного погодя уходят)
Ч у д а к о в. (по телефону, негромко). -- Ирочка! Пусть войдет кавказец. Один!
(входит кавказец, широко улыбается, протягивает обе руки Чудакову. Тот вроде не замечает, роется в бумагах)
Ч у д а ко в. -- Я вас слушаю, любезный? Что вас беспокоит?
А л и к. -- Меня зовут Алик, дорогой! Я нэ болею, здоров как бик. (мнет в руках кепку)
У меня, уважаемый, к вам хороший вопрос имеем. Ви сейчас будете меня понимат.
Э-э! Такое дело. В ваш клыник приезжает много машин, панымаеш дорогой. Вах, вах!
Сегодня мои парня нащыталы сто машин. Они на дороге стоят, тама , сяма. Это есть нэпорадку, панымаеш? Э, дорогой, ты нэ понымаеш! Я здесь делаю стоянку, платную!
Деньги плати, пажаласта, ставь. Людим харашо, мене харашо, тебе очень харашо! Милиция приедет, прокурор приедет, нашальник болшой приедет- им тоже будет очень харашо!
(довольно улыбаясь, откидывается на кресле, уверенно смотрит на Чудакова).
Ч у д а к о в. (несколько удивленно, некоторое время молчит).
-- Так значит! Ловко, ты джигит придумал, но должен тебе сказать, что ты чуть-чуть опоздал. Хотя должен тебе заметить, уважаемый Алик, быстро вы «бика» за рога берете!
Вашей американской, или еще какой-то другой хватке, можно позавидовать!
(Алик ,самодовольно улыбаясь, крутит на пальце золотой перстень).
Дело в том, что уже составлена проектно-сметная документация по расширению проезжей части дороги, и размещению на площади, прилегающей к нашему зданию, площадки на двести автомобильных стоянок. Твоя понимай есть? Я думаю, есть. Что еще имеете мне сказать? Только коротко, я очень занят.
А л и к. (обескуражено) -- Вах,вах! Ахалай. махалай! (задумался). Слюшай, дорогой, а если ми возьмем тебе по охрану? Да,да! «крышевать тебе будем, а?
Ч у д а к о в. (вставая, дает понять, что разговор закончен. В приемной слышен женский крик, звук падающей мебели, глухие удары. В кабинет вбегает растрепанная Ирэн. Всед за ней охранники вводят в кабинет «джигитов», с заломленными назад руками).
-- Что это все значит.
И р э н. (плача, размазывает тушь по лицу). -- Вениамин Никодимыч! Эти подонки приставали ко мне! Вот кофточку порвали, .(пинает одного задержанного в пах). Скотина!
Н и к о л а й. -- Шеф! Может участкового вызвать, да составить акт?
И р э н. -- Я сейчас же иду в милицию, и эти гады…
Ч у д а к о в. -- Не надо милицию. Нам не нужна огласка. Этого еще нам не хватало. Поступим по другому. Дедовским методом. (обращается к одному из охранников)
Сбегай за гаражи, там хорошая крапива растет. Надень рукавицы, да наломай ее побольше. А ты (к другому). Иди срежь три-четыре талины, в палец толщиной, понял?
А л и к. (вытирая кепкой лысину). -- Что вам хотите? Мы граждане другой страна! Мы…
Ч у д а к о в. (жестко). -- Что, Алик, турма хадыт хочеш? Давай, я не возражаю. Позовите участкового…( Ирэн хочет идти к двери). Подожди Ира…
А л и к. -- Нэ надо турма. Я сам им башка буду резать! (что то гортанно кричит на задержанных).
Ч у д а к о в. -- Хорошо, Али-Баба. Садись за стол, пиши. Что писать я тебе сейчас продиктую. (Алик пишет, Чудаков склонившись ему диктует. Алик то вскочит, то опять покорно садится писать. Охранник вносит охапку крапивы и пучок прутьев)
Внимание, орлы! Ложите первого на кушетку, а за этими установите контроль
(охранники укладывают с трудом первого хулигана, который от страха визжит и извивается. Задирают рубаху и штаны)
Ч у д а к о в. -- Потерпевшая? Надевайте рукавицы, берите осторожно крапиву
широколистую и, начинайте процедуру первому пациенту.
И р э н. -- С огромным удовольствием! (пучком крапивы бьет хулигана по оголенной части тела. «пациент» визжит как поросенок).
Ч у д а к о в. -- Ирочка? Довольно. Нам, медикам все же нужно помнить о клятве Гиппократа! Помнишь, что он говорил: - «…Не навреди…)
Иван? Натяните ему штаны, и прутом «вкати» гостю в «корму» штук десять горячих…
Смотри штаны не испорти, платить не пришлось бы…
И в а н . (берет в руку прут, со свистом им машет). -- Понял, шеф. Будет сделано очень стирильно. Ходить будет, сидеть дней десять не будет.(бьет хлестко. со вкусом). Терпи , дорогой, хорошее лекарство всегда горькое! Алаверды? Одевайтесь осторожненько, вот так… Следующий? Нэ вызжы, печонка лобнет. (процедура повторяется со вторым «пациентом».
Ч у д а к о в. -- Ну, что же, торжественная часть закончена. все вопросы решены. Обе стороны, я думаю, удовлетворены и претензий нет. Вы как, Алик. считаете? Все в пределах «габаритов». (Алик согласно кивает головой).
Так. Потерпевшая? Что вы можете сказать? Есть ли у вас к нашим дорогим гостям
вопросы, а может быть пожелания? Я вас слушаю внимательно?
И р э н. -- Нет, Вениамин Никодимович, вопросов нет.
Ч у д а к о в. --- Ну, в таком случае, дорогие гости, а вернее пациенты, прощайте! Будете в наших краях, заходите! Будем очень рады вашему визиту! Охрана? Проводите гостей.
(все уходят, кроме Ирэн. Чудаков садится за стол. Ирэн подходит и садится на край стола. Чудаков недовольно)
-- Ира! Ты одеваешься очень вызывающе, а этим самым провоцируешь наших клиентов, вот к таким поступкам! Это немыслимое декольте, юбка, которою даже незаметно, бижутерия, кулоны, серьги… Мещанство, прости меня господи! Сколько раз говорил я тебе, нужно носить халат! Как всем, поняла!
И р э н. -- А раньше тебе нравилось, мой милый! Что-то я в тему не «въеду»? А…? Скоро приедет твоя Эльвира? Да…? Может от меня избавиться хочешь? Не выйдет! Юбка ему, видите ли не понравилась! Что же. по твоему, мне в сарафане ходить? Телевизор смотри.
Вон, Алла Борисовна, в четыре раза меня старше, а одевается как десятиклассница!
Ч у д а к о в. -- Да, брось ты эти глупости! Алла Борисовна, Алла Борисовна! Она уже и сама понимает, что смешно и глупо выглядит, да гонор свой унять не может. Она должна понимать, что каждый баран должен висеть за свою ногу. Понимаешь? Одним словом, меняй свой имидж, крошка!
И р э н. (обнимает Чудакова,ластится). -- Хорошо Веня. Пусть будет по- твоему. Завтра ты меня не узнаешь, любимый!
Картина седьмая.
(Кабинет Чудакова богато обставлен современной офисной мебелью, кожаные кресла и диваны, на стенах картины, оргтехника, огромный полированный стол за которым сидит Чудаков. Он располнел, движения неторопливы. Хороший костюм, яркий галстук, модные очки в золотой оправе.Говорит по громкой связи)
Ч у д а к о в. -- Я вызывал на 10 часов начальника строительства. Где он? Да, еще. Вызовите ко мне срочно главного экономиста и главного бухгалтера.
(по внутренней связи голос Ирэн) -- «Начальник строительства здесь, других вызываю. Входит начальник строительства с рулоном чертежей.)
Вы подготовили документы по строительству монорельсовой дороги Аэропорт – Кедровка?
Н а ч а л ь н и к. -- Да, подготовили. (разворачивает чертежи на столе)
Ч у д а к о в. -- Сколько понадобиться времени на это строительство, сколько нужно рабочих, техники и материалов. Прикидывали вы общую сумму затрат на это строительство, или не успели.
Н а ч а л ь н и к. -- Пояснительная записка готова. Цифры, разумеется, весьма относительные, приложены.
(входят главный экономист и главбух)
Ч у д а к о в. -- Здравствуйте, господа. Присаживайтесь. Придется нам сегодня поработать.
Мозгами, так сказать. (нажимает кнопку, говорит: «Приготовьте нам чайку и кофе»
(начальнику строительства). Докладывайте, Николай Иванович.
Н а ч а л ь н и к с т р о и т е л ь с т в а. -- Техническим советом рассмотрены все способы доставки пациентов в наш центр. Наиболее приемлемым видом транспорта от аэропорта, до нашей Кедровки, нами выбран вариант три – монорельсовая дорога. Длина ее составляет тридцать километров. Время строительства – полтора года. При нормальном финансировании и бесперебойной доставке строительных материалов и техники, сроки строительства могут быть сокращены до года. В строительстве этого объекта заинтересованы и местные власти, так как она позволит расширить курортное обслуживание населения не только Дальнего востока, но и всей страны. Есть договоренность о проведении геодезических работ. Это облегчит, и очень существенно, наши финансовые затраты.
Ожидаем помощи и со стороны военных, которые тоже заинтересованы в этом проекте.
А сейчас, я попрошу вас всех, господа, подойдите сюда?
(указкой водит по диаграммам и чертежам, развешанных на стенах. Все внимательно рассматривают представленный материал, одобрительно кивают головами. Ирэн вносит поднос, уставленный чайниками и чашками, ставит на стол и грациозно выходит)
Ч у д а к о в. -- Господа! Я думаю, что нам следует остановится на варианте с монорельсовой дорогой. Затраты на ее строительство довольно быстро окупятся, так как в этой дороге заинтересованы, сказал Николай Иванович, и власти и военные. Немедленно приступайте к проектированию и составлению сметы. Благодарю вас. Все свободны.
(все уходят. Входит Ирэн. Собирает посуду)
И р э н. -- Вениамин Никодимович. Звонил начальник милиции. Узнавал, когда вы его сможете принять?
Ч у д а к о в. -- Пусть приезжает. Приедет, то сразу же ко мне. Эльвира Захаровна не приходила?
И р э н . -- Нет, не было Эльвиры Захаровны. Что вы так меня рассматриваете? (поворачивается кругом) Я сейчас одеваюсь очень скромно. До того скромно, что меня уже и не замечают. С уборщицей один клиент спутал! А вот и Эльвира ваша, Захаровна!
(В кабинет стремительно входит Эльвира. Мимоходом презрительно окидывает взглядом
Ирэн, которая быстрым шагом покидает кабинет)
Э л ь в и р а. -- Ну, что голубки? Воркуем? (нервно ходит по кабинету. Одета дорого, но безвкусно, много украшений). Я, Чудаков, скоро этой кобыле холку «намылю»! Ты меня знаешь! Лучше пусть пишет заявление на увольнение, не то я, ее длинные ноги из ушей повыдергиваю! Так и знай!.
Ч у д а к о в. (очень строго, со злостью). -- Слушай, подруга? Ты мне здесь сцены ревности не устраивай! Никого я увольнять не собираюсь. Это во- первых. Все наши сотрудники являются членами нашего акционерного общества, то есть держателями акций холдинга «Эльвира». Это значит, что только правление холдинга может принять решение об увольнении, или о приеме нового члена. Это, - во вторых. И последнее. Пресс- секретарь и референт Ирэн, с моей точки зрения, а также всех наших сотрудников, эрудированный и исполнительный работник. Работает в нашей фирме уже пять лет, кстати, с самого ее основания. Ирэн, если хочешь знать, это лицо нашей фирмы, а это дорогого стоит. Если наших посетителей встречает модно одетая, вежливая сотрудница, с внешностью фотомодели, то каждый наверное подумает: «Да, здесь не у Проньки на свадьбе…»
Э л ь в и ра. --Да, я своим бабьим нутром чую…
Ч у д а к о в. -- Давай- ка без внутренностей, дорогуша! Ты сама то на работе в этом году сколько дней отработала, а? Сколько трудодней тебе записать? Молчишь, амеба!
Все Турции и Египты изъездила! Раньше Женеву с Житомиром не могла на карте найти, а сейчас подавай Гватемалу с Гваделупой! То же мне, нашлась тропиканка, мать твою…!
Э л ь в и р а . (нервничает, пытается что- то возразить). –
Я попрошу без оскорблений! К твоему сведенью, козел, я женщина порядочная! Не то что некоторые. Вон как заговорил! Забыл, кто тебя из навоза вытащил? Если бы не я, Вениамин Никадимыч, то где бы ты был! Сказать или сам «допрёшь»? А, я точно знаю. Между грядок, на своем сортоучастке, давно бы «окочурился»! (ходит по комнате, очень взволнована).
Попрекнул меня моими поездками за рубеж? Как будто бы я просто так туда шлялась!
Ты, что забыл об элитных сортах картофеля, которые я там достала, а ты их сейчас культивируешь? Кстати, они хорошо прижились, не так ли? А швейцарские коровы! Мировая элита! Подзабыл?
Ч у д а к о в. -- Перестань, Эльвира. Я все помню и ценю твои усилия. Меня выводит из себя твоя ревность. Мне некогда думать о всяких глупостях, и ты это должна понять. Столько забот свалилось на мою голову… Начинаем строительство монорельсовой дороги, заканчиваем строительство пятизвёздного отеля на тысячу мест, ресторан на пятьсот посадочных мест, два многоквартирных дома и двадцать коттеджей для работников холдинга. Я уж не говорю о гараже, мехмастерских, автостоянках и рабочей столовой….
Э л ь в и р а. -- Да все я понимаю! Не кипятись! (немного успокоившись, устало)
Взвалил ты себя этот воз, и уже не до нас До семьи и время- то не остается. Я сейчас оказалась, вроде бы на обочине. Девчонок наших заставляешь работать на своих делянках,
вместо того, чтобы отправить их на учебу в Англию. или во Францию…
Ч у д а к о в. -- Пусть учатся в своей стране! И это, не обсуждается! Я нашим девочкам всегда говорю, и буду продолжать говорить: - нужно любить учиться, и заставлять себя
учиться. Без этого, ни одна заграница не научит, как ты не «пузырись»…
(В дверях появляется Ирэн. Эльвира демонстративно отворачивается).
И р э н. -- Вениамин Никодимыч! На это время к вам записаны прокурор района и начальник милиции. Они вас дожидаются в приемной.
Ч у д а к о в. -- Ну, иди, Эльвира. Вечером дома эту тему продолжим. Пока…
(Эльвира уходит. В кабинет заходят прокурор и начальник милиции. Улыбаются, здороваются)—
-- Добрый день, господа! Присаживайтесь. Вот так! Ну-с, какую тему будем
«перетирать»?
Н а ч а л ь н ик м и л и ц и и М о р д а с о в. -- О, Вениамин Никодимыч! Я гляжу, вы по «фене ботать» научились? (смеются все вместе)
Ч у д а к о в. -- А то! «Ящик-то» иногда приходиться смотреть. Хочешь, не хочешь, а тюремную науку наш народ проходит еще до того, как «сподобится» загреметь на нары.
Вот и сегодня, как говорят ваши подопечные, мы «забили стрелку». Ну, шутки в сторону. Я вас слушаю.
М о р д а с о в. (смотрит на прокурора). -- Игорь Иванович. Я пожалуй начну первым, не возражаете? У нас беда, Вениамин Никодимыч. Два УАЗика, кстати сказать, они выделены вашей фирмой в наше распоряжение, требуют небольшого ремонта…
Ч у д а к о в. -- Подгоняйте их в мехмастерские и все будет сделано в самое ближайшее время. Если мне не изменяет память, по документам эти УАЗики на нашем балансе.
Нет вопросов. Я уже распорядился. Что еще? Не стесняйтесь, говорите! Да. Вы в курсе дела о том, что участковому выделена квартира, а опорный пункт милиции отремонтирован, и в данное время выглядит очень даже прилично. Участковый ваш молодец. Все жители его знают в лицо, и я думаю, уважают. Молодой парень, но дело свое знает, молодец парнишка!
М о р д а с о в. -- Большое спасибо, Вениамин Никодимыч. Вопросов больше нет.
Ч у д а к о в. -- Хорошо. Игорь Иванович. я слушаю вас. Вы у нас человек новый. Рад был с вами познакомиться. Я думаю наше знакомство, пойдет на пользу нашему общему делу?
П р о к у р о р. -- Я тоже так думаю. Наслышан о ваших новациях. Не скрою, что новации ваши во многом позитивны, но есть ряд вопросов, которые я, как прокурор, Вениамин Никодимыч, должен уточнить. Служба у меня такая. Вы, я думаю, меня понимаете?
Ч у д а к о в. -- Да, Игорь Иванович. Я вас понимаю.
П р о к у р о р. -- Вениамин Никодимыч! В вашем поселке Кедровка, мне так доложили, создано самоуправление? Объясните мне в общих чертах, что это за самоуправление, как оно, это самое самоуправление соотносится с муниципальными властями поселков вашего куста, нашего района, и наконец края? Как просматривается в данном случае вертикаль власти?
Ч у д а к о в. (Склонив голову, крутит в руках ручку). -- Вертикаль власти, говорите? Мне лично, эта вертикаль власти, представляется в виде каната, один конец которого держат в Москве, а другой оторвался, и болтается в районе московской окружной дороги. Власть на местах представлена сама себе, творит все, что ей вздумается, управленческие штаты раздуты до угрожающих размеров. Половина бюджета, без того довольно рахитичного, уходит на зарплату орде бездельников, состоящих в большей степени, из родственников и «знакомцов»!
П р о к у р о р. -- Вы, я вижу, недооцениваете административную реформу правительства?
Или я ошибаюсь?
Ч у д а к о в. -- Нет вы не ошибаетесь. Административная реформа до конца не продумана, сырая, а самое страшное – очень затратная и неэффективная. Одним словом- тупик.
П р о к у р о р. -- И вы изобрели свою схему управления…
Ч у д а к о в. Ничего мы не избретали. Наша система стара, как мир. Вы, как юрист, должны знать земское самоуправление, которое существовало в царской еще России? Ну, а про советские сельсоветы, я вам даже напоминать не хочу. При всех недостатках советской системы, она была понятной народу, а численность управленцев была ничтожной. Вы спрашиваете про наше самоуправление? Извольте, я вам расскажу.
П р о к у р о р. -- Если в каждой деревне будут устанавливать свои законы и порядки, мы извините меня, Вениамин Никодимыч, куда забредем?
Ч у д а к о в. -- А, вы. Игорь Иванович, все еще думаете, что мы идем в правильном направлении? Вы посмотрите, сколько расплодилось чиновников всех мастей! Руководить нечем, все лежит «на боку», а чиновный люд плодится как на опаре!
Зачем поселку в пятьсот, тысячу или даже пять тысяч душ, нужна дума? Издать закон об уборке коровьих лепешек с дороги? (встал из-за стола, ходит).
П р о к у р о р. -- Вы считаете, что дума в поселках, типа вашего, не нужна?.
Ч у д а к о в. Я абсолютно уверен в этом. Не нужна! Исполнительный орган нужен. Бюджетные деньги, выделенные вышестоящими органами исполнительной и законодательной власти района, или края, этим исполнительным органом и используется для нужд поселка. В этом случае деньги бюджета, за минусом расходов на содержание аппарата, расходуются по назначению. Неужели, Игорь Иванович, вы не видите логики в моих рассуждениях, и очевидной пользы?
П р о к у р о р. -- Нет, почему же. И логика, и здравый смысл в этом есть. Я вынужден с вами согласиться. Но вы не рассказали о вашем общественном самоуправлении?
Ч у д а к о в. -- Да все, Игорь Иванович, просто. На общем собрании жителей поселка Кедровка, из числа авторитетных и активных граждан, выбираем трех человек, которые в течение года и осуществляют хозяйственную деятельность поселка. Так как наша организация является основной, можно сказать, градообразующей организацией, то большую часть расходов на содержание жилья, теплоэнергетики, строительства нового жилья, ремонт и строительство новых дорог, детсада, Дома культуры, мы берем на себя.
Очередность этих работ и определяет эта тройка, заручившись согласием общего собрания, и нас, руководителей холдинга. Надо заметить, что все мы работаем в единой связке с властями нашего куста. И даже помогаем им! Не на словах, а на деле. Я имею ввиду денежные средства. Уф! Что-то я разговорился! Даже вспотел. (говорит по внутренней связи) Сделайте нам кофейку, пожалуйста! Спасибо.
( Через минуту Ирэн приносит кофе)
М о р д а с о в. -- А мне, все сказанное сейчас вами, очень импонирует. Делать что-то надо, в самом деле. Я уверен. Вы, Вениамин Никодимыч, все делаете правильно.
Ч у д а к о в. -- Спасибо, Валерий Михайлович! Не знаю читали вы или нет, но в нашей газете была публикация, о визите наших парламентариев на Аляску. В небольшой городишко, не помню его названия. Пришли наши визитеры в мэрию, а мэра на работе нет. Ага, думают наши, и спрашивают:- где мэр, и почему он, в разгар рабочего дня отсутствует! А нашим отвечают:- товарищ мэр отдыхает. Как так, начинают кипятится наши! Да, у нас за такое отношение к работе…? Успокойтесь, говорят те - нашим, господин мэр всю ночь разгружал пароход. Он по совместительству исполняет обязанности мэра! Вот такие «пирожки», господа!
П р о к у р о р. -- Мне нечего не остается, как поддержать вас. И вот еще что. Вашу записку, о состоянии дел на реке, квоты на вылов рыбы и нарушениях, я прочитал. Дал указание во всем разобраться. Я человек тут новый, многого не знаю, но догадываюсь. Мы еще с вами встретимся, и все обговорим. Сейчас я пока не готов. Ну, нам пора. Желаю всего хорошего! Обращайтесь к нам по любому вопросу. (уходят).
(входит Ирэн, собирает посуду).
И р э н. -- Вениамин Никодимыч. К вам еще один посетитель. Назвался депутатом Боталовым. С сыном, по –моему? Что делать? На сегодняшний день он не записан, а график приема весьма…?
Ч у д а к о в. (раздраженно)--А, черт ему батька…! Ладно, зови, коли приперся!
( Входит Боталов. Хорошо одет. Лицо холеное, сытое, держится с достоинством)
Б о т а л о в. -- Добрый день, господин Чудаков! Позвольте представиться: депутат законодательного собрания Боталов Александр Васильевич. Наслышан, наслышан о вашей деятельности, на благо отечества нашего!
Ч у д а к о в. -- Присаживайтесь, Александр…э-э-э..Васильевич! Я, представьте себе, вас знаю давно. Если мне не изменяет память, вы были заведующим отделом в горкоме? Не помню только какого отдела?
Б о т а л о в. (развалившись в кресле). -- Мне пришлось многие отделы возглавлять! Доверяли мне. Не скрою, трудновато приходилось. Ночами работал, но доверие руководителей оправдывал всегда! (с пафосом). Последнее время руководил отделом культуры! Да, «Нас водила молодость. в сабельный поход, нас бросала…»!
Ч у д а к о в. -- Извините, Александр Васильевич, что я вас перебиваю! Плотный график приема, народ в коридоре ждет. Нельзя перейти к конкретному вопросу. Извините меня, пожалуйста?
Б о т а ло в. (подобострастно выпрямляется в кресле, вроде даже привстает на цыпочках) -- Вениамин Никодимыч! Я по поводу своего сына, вернее его трудоустройства… Хороший мальчик, послушный, начитанный. В этом году поступил в нашу местную Академию внешней торговли… Вам понадобятся такие специалисты, я уверен! Все знают, что вы открыли авиалинию Кедровка – Сиэтл! Ваши торговые представительства во многих странах за рубежом…
Ч у д а к о в. -- Да, все это верно. Сколько лет вашему мальчику? Тридцать! Да, однако, как говорит Леонтьев, или Познер! А, раньше вы его не пытались учить? Понятно. Дело в том, дорогой, Александр Васильевич, мы весьма скептически относимся к выпускникам подобных «суррогатных» учебных заведений. К нам трудоустраиваются выпускники государственных ВУЗов. Кстати, многих из них мы целенаправленно учим за свой счет, а они возвращаются после окончания к нам и прекрасно работают.
Б о т а л о в. -- Что же нам делать? (расстроен, нервно поеживается).
Ч у д а к о в. (задумываясь) -- Сын приехал? Да. Пусть войдет. Сейчас побеседуем с ним, и решим, что нам делать. Да, дети, дети! (дает указание секретарю)
(В кабинет входит Борис Боталов, высокий парень, угловатый, волосы до плеч. Одет в безрукавку, рубаха навыпуск).
Б о р и с. -- Здравствуйте. (стоит возле стола, переминаясь)
Ч у д а к о в. -- Присаживайся, Борис. Хочешь работать в нашей фирме? Хорошо! Я тут немного подумал, и решил. Пойдешь работать помощником экспедитора по доставке грузов. Работа ответственная, впрочем, как и любая другая работа. Освоишь компьютер, а это для вас , молодых, не проблема, и мало- помалу, будешь набираться опыта. Естественно, что и зарплата твоя будет расти вместе с опытом. С работой тебя познакомят, введут в курс дела. Ну, как согласен? Отлично! Завтра можешь приступать.
Б о т а л о в и Борис. -- Спасибо, спасибо, Вениамин Никодимыч. Ты, Борис, не подведи!
Старайся оправдать оказанное доверие. Ну, мы, Вениамин Никодимыч, пошли. Еще раз спасибо! (уходят).
(входит Ирэн. Несет поднос с чайником и чашками)
И р э н. -- Вениамин Никодимыч! Перекусите немного. Я вам приготовила бутерброды и кофе. У вас сегодня очень насыщенный день и вы устали. Отдохните, пожалуйста!
Ч у д а к о в. -- Да, действительно, сегодня очень тяжелый день. Спасибо тебе, дорогая. Что бы я без тебя делал, не представляю.
И р э н. -- Вениамин Никодимыч? (переминается с ноги на ногу, волнуется)
Я хотела бы взять отпуск и куда-нибудь съездить, отдохнуть…Два года не была в отпуске.
Ч у д а к о в. -- Ирочка! Какой отпуск, какой отдых? Ты что забыла, дорогая! Через месяц у нас юбилей. Пять лет со дня начала нашей работы. Нам с тобой не об отпуске надо думать, а о том, как это все организовать.
(Взволнованно ходит по кабинету)
Приедет масса гостей, и не просто гостей, а высоких гостей! В том числе из-за границы. Ученые с мировым именем, бизнесмены, банкиры и президенты. Кроме всего этого: открытие нашего аэропорта и международных авиационных линий. Боже мой! Ира, какой отпуск? Подожди немного, и мы, а это я тебе обещаю, вместе отправимся туда, куда ты пожелаешь! Хоть к черту на «кулички». А сейчас, наоборот. Сконцентрируйся на своей работе, и не о чем другом даже думать не «моги».
- И р э н. -- Я все поняла, Вениамин. Спасибо за доверие. Выходит и я не последняя спица в этом гигантском колесе…
Ч у д а к о в. -- Все мы винтики, и все должны работать четко и слаженно, Ирочка.
(Нежно обнимает ее за талию. Ирэн развязывает ему галстук)
Действие восьмое.
(Большой кабинет Чудакова. Длинный стол, с обеих сторон десятка два стульев. Во главе стола сидит Чудаков и перебирает бумаги. Сосредоточен. Входит Ирэн)
И р э н. – Вениамин Никодимыч! Все сотрудники, которых вы приглашали пришли и ждут вашей команды. Пока нет Эльвиры Захаровны, но она подойдет с минуты на минуту.
Ч у д а к о в. – Хорошо. Начнем, Ирэн. Приглашайте.
(Входят сотрудники и рассаживаются за столом. Тишина)
Ч у д а к о в.-- Господа! Вы, наверное, догадались, с какой целью мы собрались сегодня.
Пять лет назад была создана организация, в которой мы все сейчас работаем, и должен сказать вам, что работаем неплохо. За эти пять лет, тысячи и тысячи людей, благодаря
нашему препарату, и нашей с вами работы, избавились от пагубного пристрастия к алкоголю и встали на путь нормального человеческого существования. Наша работа по избавлению человечества от этого зла, получила мировое признание. Наши филиалы успешно работают во многих странах за рубежом, а сфера нашей деятельности с каждым днем расширяется. В настоящее время наши лаборатории работают над проблемой наркомании, а это государственная задача не только нашей страны, но и всего мира.
Я вас утомил, простите меня. В целях поощрения сотрудников нашей компании, руководство решило наградить многих из вас ценными подарками. Об этом проинформирует вас президент компании Эльвира Захаровна. Пожалуйста!
Э л ь в и р а. -- Для награждения особо отличившихся сотрудников, компания закупает пятьдесят автомобилей «Нива». Кроме этого награжденных ожидает несколько комплектов мебели, холодильники, телевизоры и другой дорогостоящей аппаратуры. Предусмотрены и денежные премии в размере годового жалованья. Некоторые семьи, это пока секрет, справят новоселья, а работники, пришедшие к нам недавно, получат квартиры из обменного фонда. Никто не будет обижен, я вас уверяю!
Ч у д а к о в. -- Я хотел бы, уважаемые господа руководители, чтобы вы предприняли все усилия для достойной встречи нашего юбилея, наших гостей и жителей нашего поселка. Не надо красить траву и наводить румянец! Надо выглядеть достойно и показать людям все свои достижения так, чтобы все поняли: - здесь работают на совесть.
Э л ь в и р а. – Вениамин Никодимыч? Проинформируй товарищей о том, какие мероприятия планирует провести в ближайшее время ООН, а точнее ЮНЕСКО. Как видите, наша деятельность всколыхнула мировое общественное мнение и …
Ч у д а к о в. – Извини, Эльвира Захаровна, я сам продолжу. ЮНЕСКО объявило конкурс
на создание памятника в честь нашей деятельности по борьбе с алкоголизмом. К этой работе привлечены лучшие скульпторы мира. Например: Эрнест Неизвестный. От нашей страны в создании памятника примет участие Зураб Церетели. Я думаю вам его представлять не надо. Скажу по секрету. Зураб прислал мне первые эскизы памятника.
Знаете, впечатляет! Один из них представляет из себя, граненный стакан с выбитым дном, лежащем на боку. Размер его будет пятьдесят метров, а диаметр широкой части – пятнадцать. Высота постамента двадцать метров, а выполнен он будет из горного хрусталя. Правительство Москвы сейчас ломает голову над тем, где этот шедевр, а я, и мой друг Зураб, не сомневаемся, что это будет именно шедевр, где его разместить в центре столицы.
И р э н. – Вы не сказали о том, как копия этого памятника будет размещена в столицах регионов…
Ч у д а к о в. – Да, прошу прощения. Копия этого памятника, естественно уменьшенная, будет размещена в областных центрах всех регионов. В первую очередь на Дальнем Востоке и Забайкалье.
Э л ь в и ра. – Вениамин Никодимыч скромничает, но я вам скажу о том, что на цокольной части постамента, будет помещено медальное изображение нашего шефа, с краткой биографией и перечислением его заслуг перед отечеством.
П р е с н я к о в. – А, как себя чувствует парламентское лобби в защиту производителей алкогольной продукции?
Ч у д а к о в. – Ну, как может чувствовать себя человек, когда из его рук уплывают «халявные» деньги? Конечно плохо, но еще ерепенятся. Но характерно вот что?
Видный наш отечественный либеральный демократ, Владимир Вольфович, из программы своей партии убрал тезис, в котором народу он обещал, что в случае победы на выборах,
каждый мужик получит по бутылке водки, а каждая баба, по мужику. С присущей этому великому демократу смелостью, он о д н о з н а ч н о, отказался от этого обещания, что опять таки говорит о прозорливости и уме этого гиганта мысли и отца русской демократии. Кстати сказать. Нашим русским бабам ничего не грозит, и они могут ждать обещанных мужиков еще какое-то время. Естественно, до следующих выборов.
К а р то ш к и н. – У меня вопрос? Как следует относиться к слухам о том, что вы выдвинуты кандидатом на соискание Нобелевской премии? Каковы ваши шансы, и есть ли противники этой идеи в нашей стране и за рубежом?
Ч у д а к о в. – Противники есть и у нас и за рубежом. Да, и как их не будет, особенно у нас. Я бы, наоборот, удивился, что противников нет. Но меня этот факт не расстраивает, так как говорить об этом просто преждевременно.
К а п у с т и н. – Вениамин Никодимыч? Готов ли принять гостиничный комплекс всех гостей, которых по самым скромным подсчетам ожидается около тысячи, извините за грубость, «голов»?
Ч у д а к о в. -- Мест хватит всем. Все приезжие гости, согласно их статусу, получат соответствующее «койко-место». Голову забивать какими –то «царскими покоями», я не собираюсь. Все будет сделано цивилизованно, но по принципу: «Каждый баран должен быть подвешен за свою ногу». Часть приезжих, будет аккредитовано в краевом центре и курортной зоне. На должном уровне будет организована охрана и гостей, и объектов.
М о р к о в к и н.-- Ожидается ли приезд на юбилей Генерального секретаря ООН?
Ч у д а к о в . – Приглашение ему передано, но ответа пока нет. Кроме этого, корейская община также обратилась к нему с просьбой посетить наш край. Так, что будем надеяться на положительное решение этого вопроса.
П р е с н я к о в. (директор научного центра). -- Как вы себя чувствуете после присуждения вам докторской степени и избрание вас академиком?
Ч у д а к о в. – Легко. В свободное время работаю со своими дочками на сортоучастке. Вы знаете, что я занимаюсь картошкой. Дома, если моим женщинам некогда, иногда варю борщ. Он им нравится, а я очень этому рад. Я вот только подозреваю, что они меня специально подхваливают. Ну, чтобы я чаще им готовил. (смеется). «Звездной» болезнью, а вы, по-видимому, это имеете ввиду, я не болею. Вот только когда я смотрю на эти дипломы, мне хочется, чтобы кто-то меня «ущипнул», или трахнул по «башке» кулаком!
Все еще не верю в происходящее. Вроде не со мной это происходит, а в каком –то виртуальном мире.
(В это время гаснет свет. Темнота. Слышится страшный грохот, похожий на раскаты грома)
Действие девятое и последнее.
(Та же комната, что и в первом действии. На полу разбитые склянки. Петров и Эльвира пытаются разбудить спящего за столом Чудакова. С трудом это им удается. Вид у Чудакова отрешенный, круглые очки сползли на нос. Он озирается вокруг и не понимает, что с ним происходит)
П е т р о в. – Никодимыч! Да, проснись же ты. наконец. Ты меня видишь? Это я, Петров.
Принес тебе хорошую новость. Завтра приходи в котельную. Тебя берут на работу с испытательным сроком на один месяц. Ну, рад или от радости тебя «заклинило»?
Э л ь в и р а. – Да, рад конечно. Спасибо тебе Сергей.
(подметает пол и складывает мусор в ведро)
Расстроился, бедняга, вот и заснул. Ты, что Веня? Тебе плохо? Кошмары снились, видать.
Ну, ладно. Я пошла. а ты приходи домой. Я рыбки поджарила, Сергей принес.
(Сергей и Эльвира уходят. Чудаков остается один. Трясет головой, массирует виски)
( Дверь осторожно открывается. Заходят Николай и Иван.)
Н и к о л а й. – Никодимыч? Мы тебе рыбки принесли. Вот домой унесешь. Только что поймали.
И в а н . -- Спасибо тебе, Никодимыч. Хороший ты человек. У тебя еще там твоего препарата не осталось. Очень нам он понравился. Шибко по башке «торкает».
Ч у д а к о в. – Сейчас посмотрю. Кстати, Эльвира там не «маячит?».
Н и к о л а й. – (Выглядывает в коридор, испуганно)
-- Эльвира ваша ушла, Никодимыч, а вот наши бабы, Ванька, идут сюда!
И в а н. – Ну, все мужики! Тушите свет, приехали! Сейчас будут бить, и скорей всего ногами!
( З а н а в е с )