Личная охрана Сталина - одним файлом

               



               




ОГЛАВЛЕНИЕ:

Фужер водки
Персики Хрущева
Сливы Сталина
Верба Сталина
Чистый четверг
Сталин на Вознесение
Сталин 22 июня 1941 года
Куличи Сталина
Березовый сок Сталина
Сталин 12 июля 1943 года - Прохоровка
Кровь на сапоге
Троица Сталина
Сталин в яблочный Спас
Сталин в сочельник и на Рождество
Сталин на Крещении (Богоявление)
Сталин в Медовый Спас
Блинчики Сталина
Личный шифровальщик Сталина






БРАТЬЯ И СЕСТРЫ! БОЙЦЫ НАШЕЙ АРМИИ И ФЛОТА!

                К ВАМ ОБРАЩАЮСЬ Я, ДРУЗЬЯ МОИ! (И. Сталин)
    
               
                Ф У Ж Е Р   В О Д К И

Познакомился я с офицером  личной охраны Сталина – капитаном Борисовым. Парень из глухой деревушки – и был приставлен охранять дачу Верховного Главнокомандующего! Зима 1941 года. Вождь подъезжает на машине к воротам, и видно, что он в расстроенных чувствах. А лейтенант Борисов замерз и отдает ему честь в  м е х о в о й   р у к а в и ц е!
        «Товарищ Сталин заметил это. И я к выполнению данной задачи более не привлекался», - просто объяснил нам ситуацию ветеран НКВД.  Где он был во время войны – знают только архивы ФСБ. Борисов об этом не стал рассказывать. А перенесся сразу в май 1945 года, на знаменитый прием в Кремле.
       «Товарищ Сталин угощал каждого Маршала отдельно водкой или коньяком. Видно ему доложили о вкусах военоначальников, и он с официантом неспешно обходил зал, сияющий золотом погон и Золотыми звездами Героев Советского Союза. Угостил Георгия Константиновича Жукова, Покрышкина, Кожедуба и многих других. Я стою у колонны…И вдруг он подносит полный хрустальный фужер водки – мне!
        Я докладываю:
        - Старший лейтенант Борисов! Товарищ Сталин, я на службе...
       А сзади Берия показывает кулак и намекает, щелкая себе по кадыку: «Пей!»
       Я быстро оценил ситуацию и в мгновение ока осушил фужер!
       -  Молодец, капитан! - повысил меня в звании товарищ Сталин. – А варежка вам пригодилась на войне?! – спрашивает он.
        Я не моргнув глазом отвечаю:
       - Виноват, товарищ Сталин. Не пригодилась. Голыми руками немцев давил!
       Конечно, я тотчас сдал пост другому офицеру личной охраны товарища Сталина».
       Этот эпизод не вошел в мой сюжет о Сталине – на телеканале «Культура» сказали:
        - Уберите этого холуя!
       Типичный случай в практике любого режиссера…И все же!


                НАШИ СИЛЫ               
                НЕИСЧИСЛИМЫ.               
                (И.Сталин)               


                П Е Р С И К И   Х Р У Щ Е В А

     Стояли трескучие, узорчатые морозы января 1942 года. Битва за Москву открывает немцам забытую истину - "Русского мало убить, его еще надо повалить"! Сталин на даче в  своей личной оранжерее собирает особо приближенных соратников: Молотова, Калинина, Кагановича, Маленкова, Ворошилова, Хрущева и Берию. Вождь был в явно приподнятом настроении - ПЕРСИКИ созрели!
     - Мы, деревенские парни, впервые видели спелые плоды на деревцах, - рассказывал Михаил Борисов, бывший в ту пору офицером личной охраны Сталина. - Ребята ими любовались, делая это сквозь оконные проталины, которые возникали от их жаркого дыхания. Кстати, товарищ Сталин это заметил, и нам товарищ Берия запретил дышать на стекло.
     Сталин, насладившись тем эффектом, который возник у всех присутствующих при виде плисовых ягод, - особенно усердствовал Никита Хрущев, лично срывает персики и укладывая их в карт-пакеты, раздает спасителям Отечества.
     - А тебе, Никита, персики возят из Крыма твои украинские товарищи! - вдруг заявляет Иосиф Виссарионович. И манит к себе пальцем Ивана Боголюбова, который снаружи отслеживал ситуацию. Старший лейтенант  вбегает в оранжерею и получает из рук самого Сталина пакет с персиками!
     - Спасибо, товарищ Сталин! - не веря в происходящее, благодарит Иван.
     Хрущев многозначительно переглядывается с Берией и подобострастно скалит белоснежные шахтерские зубы. Члены Политбюро все понимают, и не скрывая полученного эстетического удовольствия, плотно прижимая пакеты к телу, благодарят и славят будущего Генералиссимуса. Берия тоже посмотрел на Хрущева.
     А Иван Боголюбов, радостный и счастливый, приносит персики Сталина в свою коммуналку. Тем самым напугав и спровоцировав кого-то из соседей на звонок в НКВД. Ночью приехал за ним воронок.
     - На Колыме офицеры НКВД любили слушать его рассказы о товарище Сталине! - лукаво улыбаясь, продолжает рассказ Борисов. -  Но он так и не узнал об истинной причине его перевода на другое место службы. Я слышал реплику Лаврентия Павловича, когда Члены Политбюро садились в машины: "Никита! Не говоря ни бе, ни ме - Иван идет по Колыме"!      

               
               
                С Л И В Ы   С Т А Л И Н А

     Дело было после Войны. Стоят золотые деньки Русской  осени. На даче Сталина ведутся дорожные работы. Рабочие-строители не только старательно, но и стремительно  укладывают асфальт. Вспотели – работа ладится. И вдруг один из рабочих, молдаванин,  неосторожно наступает на свежеуложенную дорожку.  Что тут началось? На фиолетовом полотне отчетливо видна ступня 45-го размера. Что делать? Кто виноват?! Можно наложить на человеческий след заплату. Лучше все переделать, потому что заплату УВИДИТ ТОВАРИЩ СТАЛИН!
     И тут в ворота дачи въезжает бронированный «ЗИС-115». Офицеры личной охраны вытягиваются в струнку, а рабочие с лопатами в руках замирают на месте. Личный шофер Генералиссимуса, не ведая страха, на скорости проносится по свежей выложенной асфальтовой дорожке, оставляя на ней шипованную колею. 
     Вдруг лимузин останавливается, и из машины выходит товарищ Сталин. Надо сказать – в тот год уродились сливы.  О, что это были за сливы! Даже молдаване таких не видывали. Товарищ Сталин, все оценив, подходит к одной из прекраснейших слив и снимает с себя знаменитую на весь мир маршальскую свою фуражку. Неторопливо он набирает полную фуражку фиолетовых ягод и идет к рабочим.
     - Товарищ Сталин, улыбаясь в свои грузинские усы, здоровается за руку с каждым рабочим, - продолжает свой рассказ капитан личной охраны. – И угощает рабочих сливами!  Дорожники стоят по стойке смирно со сливами в правой руке и не смеют их класть в рот.
     - Кушайте, - тихо предлагает товарищ Сталин. – А рабочие,  как замерли в нелепых позах, так и стоят. Постоял возле них Иосиф Виссарионович, махнул на них рукой, и, надев фуражку на голову, пошел к своей машине.
     - Больше я этих рабочих на даче товарища Сталина не видел, - заканчивает рассказ капитан Борисов.  И мы идем с ним к дежурному офицеру «ЦТРС Минобороны» отмечать разовый пропуск.

               
                В Е Р Б А   С Т А Л И Н А

      Стояло ранее утро 13 апреля.  Для капитана Борисова  Вербное Воскресение 1952 года на ближней даче Сталина имело необычное начало.
     - Подзывает меня товарищ Сталин и просит наломать ему несколько веточек вербы, - продолжает свой очередной рассказ офицер личной охраны Вождя. – Дело в том, что буквально у порога своей дачи,  весной  1942 года товарищ Сталин распорядился высадить вербу.  И мы заметили, как он начинал улыбаться себе в усы, когда кустик подрос,  и начинали ранней весной распускаться нежно-белые почки. 
     - Русский самшит! – восклицал он, кивая головой на вербу.
    А та росла, тянулась вверх, будто понимала, где и кому служит  украшением.  Капитан Борисов секатором бережно нарезает небольшой пучек-букетик, а в голове проворачивается: «Сегодня же  – Вербное Воскресение»!
И вспомнилась ему родная деревенька. Дед возвращается с церкви и с любовью хлещет  маленьких еще внуков освященной  вербой, приговаривая: "Не я бью - верба бьет»!
     Умиленный собственными воспоминаниями,  молодой охранник несет перевязанную же вербной лозой веничек -  Сталину. А тот идет в покои дачи … «Иисус въезжает верхом на осле в Иерусалим, где его встречал народ, полагая на дорогу одежду и пальмовые ветви с восклицаниями: «осанна! благословен грядущий во имя Господне, Царь Израилев!»  и достав из резного буфета хрустальный графинчик  со святой водой (воду подарил Патриарх  Алексий), окропляет ею вербу.  Смотрит Иосиф Виссарионович на себя в зеркало и говорит: «А через несколько дней кричали: - Распни, распни Его»!
     - Я все это видел и слышал,  - с затуманенным взором заканчивает свое воспоминание Михаил Борисов.  – В нашей деревне сажать вербу считалось плохой приметой. Старики говорили: «Кто вербу сажает, сам на себя заступ готовит» (то есть умрёт, когда из вербы можно будет вытесать лопату).
     Мы идем с ним отмечать пропуск к дежурному офицеру.
     - НО РАЗВЕ КТО ОСМЕЛИТСЯ СКАЗАТЬ О ТАКОЙ НАРОДНОЙ МУДРОСТИ САМОМУ ТОВАРИЩУ СТАЛИНУ?! – произносит с деревенским говорком и смотрит на нас с укором ветеран личной охраны Генералиссимуса. Капитан Борисов бесшумно  исчезает в подъехавшем личном лифте бывшего  начальника Главного Политического управления РККА Льва Мехлиса.
      До следующей встречи.   



                Ч И С Т Ы Й   Ч Е Т В Е Р Г

     Товарищ Сталин очень был привержен русской бане. Никто с ним никогда совместно не парился, разве что только Киров. Однажды,  уже после войны, в 1952 году,  я после  вычислил – 17 апреля, наше внимание привлек необычный банный день  Хозяина ближней дачи.
     - Михаил, кто там копается в баньке? – вдруг спрашивает меня Иосиф Виссарионович.
     - Дубынин – плотник, меняет несколько досок. Всё под контролем! – докладываю я.
     - Протопите каменку, я попарюсь, - дни стояли волглые. – Лежать на русской печке надоело, - и наш подопечный пошел в покои.
     Пока я топил печь, рабочий управился с заменой досок и собрался уже  уходить со своим плотницким рундучком.  Не тут-то было:
     - Давайте попаримся, товарищ Дубынин! – вдруг предлагает  Сталин. – Вы не против?!
     Мы с плотником обменялись быстрыми взглядами, я незаметно кивнул головой ему. И они, раздевшись и облачившись в банные простыни,   со знанием дела, расположились на полоке. Я поддавал внизу на камни настоянным на травах кипятком, который плескался в дубовом обрезе, черпая его кружкой из липы на длинной ручке.  Ароматный пар  в сталинской русской бане  стоял необыкновенный. Благовонии со всего света были развешаны по стенам.  Вообще – благодать Божия!
      Когда парщики насладились первым, самым  легким и приятным  паром, неожиданно наш вождь предлагает плотнику редчайшую услугу:
     - Ложись, Дубынин, на полок. Сам товарищ Сталин тебя парить будет! – и начинает он от души хлестать Ивана уникальным в своем роде банным веником из множества веточек и каких-то трав и соцветий.
     Вволю попарившись, они проходят в столовую, где кипит самовар с заварочным чайничком на конфорке. Угощение генералиссимуса было подобающим его статусу.
     - Все вы соблазнитесь о мне, - сидя за чайным столом, вдруг  опечалился и задумался Хозяин.
     Мы с плотником переглянулись и недоуменно пожали плечами.
      - Ты, Борисов, трижды отречешься от меня! – говорит грустно,  разомлевший от чая,  Иосиф Виссарионович.
     Я обомлел от сказанного им и проследил за его взглядом -  товарищ Сталин смотрел на календарь. И тогда я все понял. Вспомнил родную деревню – 17 апреля 1952 года – ЧИСТЫЙ ЧЕТВЕРГ!
     Захмелевший и счастливый Дубынин, потный и молодой, ничего из сказанного вождем не понял. Изо всех сил он сдерживал себя, чтобы не броситься на грудь Великому человеку.
    - Иван, любишь ли ты меня больше, чем они?! – трижды вопросил трудящегося человека Председатель Совета Министров СССР.  И трижды со слезами на глазах клялся ему в любви плотник.
     - Больше этого рабочего мы на даче товарища Сталина не встречали. И что с ним стало, тоже никому неизвестно, - подытожил свой незамысловатый, но со значением, очередной рассказ капитан Борисов.
     На выходе из бывшего здания Главного Политического Управления РККА капитан Борисов в шутку предъявил нашему часовому свое старое удостоверение ГУ МГБ. Солдатик-часовой все понял, времена были Ельцинские, и с улыбкой на юных устах пропустил старика к знаменитым Колоннам. Капитан Борисов был на седьмом небе. Еще бы! Сталинское удостоверение действует!
     А я теперь вечером, в ВЕЛИКИЙ ЧЕТВЕРТОК,  наливаю теплой воды в тазик и с любовью омываю прекрасные ноги своей супруге. Когда это произошло впервые, её взяла оторопь – так это было необычно и сладостно!

                СТАЛИН НА ВОЗНЕСЕНИЕ

Офицер личной охраны Сталина – Михаил Борисов, когда вполне освоился на Ближней даче, особенно после получения очередного звания – майора МГБ, начинает примечать даже мелкие детали жизни и быта Генералиссимуса. Я уже описывал необычное поведение Секретаря ВКП (б) именно в Православные праздники.
 - Товарищ Борисов, когда Валентина куличи будет печь?! – Михаил знает, что скоро  Пасха. И сестра – хозяйка, Истомина, уже замешивает тесто.
 И это не мудрено!.. Пятилетнее обучение в Горийском православном духовном училище и практически полный курс Богословских дисциплин в Тифлисской духовной семинарии, наложат на любого человека свой неизгладимый след. Не был исключением и будущий идеолог и практик строительства Мирового коммунизма – Иосиф Джугашвили. И никогда бы не посмел, да и не смог бы, подобный человек, с таким багажом знаний и Православных практик, проникнуть в святая святых РСДРП (б) - ЦК. И непосредственно – к Ленину!..
 - Товарищ Борисов, не забыли – сегодня баня?! – и офицер вспоминает, что только раз в году, Председатель Совета Министров СССР, парится в бане именно в этот день – Чистый четверг.
 Однако гениальная работа Сталина «М а р к с и з м   и   н а ц и о н а л ь н ы й   в о п р о с» производит на Владимира Ленина неизгладимое впечатление. И в принципе, мало кому известный революционер вдруг превращается в «чудесного грузина». Которого матерый подпольщик Ильич представляет своим товарищам, в расчете на его прошлое и блестящее будущее. А в мыслях - как противовес во внутрипартийной борьбе.
 - Это было после Великой Отечественной войны, - продолжает свои новеллы старенький майор ФСБ (он очень гордился тем, что новенькое удостоверение личности ему вручал шеф конторы, генерал-полковник Николай Ковалев). - Характер товарища Сталина ставил в тупик  многих. А на кое-кого, только один его гневный взгляд, не дай Бог вам его испытать, действовал безотказно… Вспомните «Ленинградское дело» 1949 года. Какие люди были?.. Кузнецов Алексей -  секретарь ЦК ВКП (б)!.. Вознесенский Николай — председатель Госплана СССР!.. Родионов Михаил — председатель Совета министров РСФСР! – чеканит имена и фамилии старый чекист, будто все это происходило вчера.  – И много других. Всех – к расстрелу!..
 Михаил Евдокимович умело делает характерную паузу, прихлебывая свой «фирменный чай» - по старинному рецепту грузинского монастыря  - А т е н с к и й  С и о н и – (в 12 км к югу от города Гори). И воду для заварки Борисову привозят внуки старинных друзей по МГБ из Святого источника, который струится недалеко от города – родины Сталина - Гори. И будто тепло этого чая разливается в наших заледеневших душах. Человек настолько состарился, что его лицо не может изобразить никакого отношения к предмету разговора и  к  главному вершителю судеб тех лет – Сталину… Блаженная улыбка блуждает по лицу офицера Личной охраны вождя.
 - Однажды стою на посту. Все идет своим чередом, как всегда, - продолжает повествование майор ФСБ в отставке. – Привычно делаю скрытые физические упражнения, которым наших ребят научили старики - латыши, которые еще Ленина охраняли. И вдруг!.. Смотрю в сторону Ближней дачи – Сталин ко мне приближается. Неужели, думаю, заметил мои тайные телодвижения?!..
 Интервью мы пишем в Подмосковье, на террасе скромного загородного дома Михаила Борисова. Неожиданно он вскакивает и кричит сыну в форточку: - Подожди, Иван, не зажигай!.. Сейчас и мы подойдем!..
 Ну, думаю я, на шашлыки мы, с оператором и видеоинженером, попадаем!..
 Народный комиссар Вооружённых Сил СССР, дело было в 1946 году, стоит между двух молоденьких  березок.
 - Я эти березки давно приметил. И никакого особого внимания моего они не привлекали, - дает пояснение Михаил Евдокимович. – До Шукшина мне далеко.
 Вдруг Сталин нагибает одну из березок и подзывает офицера охраны.
 - Товарищ Борисов, подойдите. Помогите мне, - усмехается по-детски счастливый Генералиссимус. (ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)

                СТАЛИН 22 ИЮНЯ 1941 ГОДА

  21 июня 1941 года, старший лейтенант личной охраны Сталина, Михаил Борисов, был свободен от дежурства. Однако комендант Ближней дачи, Иван Орлов,  отдает распоряжение начальнику охраны, чтобы была подобрана 21 июня 1941 года, старший лейтенант личной охраны Сталина, Михаил группа из офицеров, родом из деревни – на подсобном хозяйстве дачи планируется забой скота.
 - Мы все были несколько удивлены такой постановкой вопроса! – начинает свой рассказ ветеран органов госбезопасности.
 Он вполне освоился в роли телезвезды – старик дает нам не первое интервью, и голос его как бы замирает. Чувствуется вокальная выучка Хора Ветеранов Великой Отечественной войны, в котором наш герой принимает самое активное участие.
 - Ребята, - так он обычно называл офицеров личной охраны  Сталина, - пребывают в недоумении!.. Мне, молодому старшему лейтенанту,  незазорно принимать участие в забое свиньи. Впрочем, и любопытство овладевает: к чему бы это?!..
 А майоры – орденоносцы, воротят нос от специфического  запаха свиного навоза и стараются быть на вторых ролях. Ходят вокруг да около, покуривают папиросы… Возьмет майор штык-кинжал, скептически повертит его в руках, молчаливо ухмыльнется, кивая в сторону деревянной закуты, где в углу, похрюкивая, стоит настоящий зверь, чувствующий свою лютую смерть – откормленный до бычьей консистенции - годовалый поросенок.
 Приготовлены тазы и тазики, для разных нужд. Вода: холодная и горячая. Стоят на сбитом столике четыре, заправленные бензином, паяльные лампы Карла Нюберга. Разделочные ножи.
 - Когда нам сказали, что лично товарищ Сталин желает посмотреть на сцену  убиения животного, и майоры поняли, почему такая предосторожность,  тогда обстановка разрядилась, - заулыбался наш Борисов.
  Даже поступило полушутливое предложение от старшего по смене, полковника Иван Кумова: - Давайте, из карабина с делом покончим?!..
 Кумову так понравилась собственная идея, и он посылает старшего лейтенанта за карабином в оружейку.
  - Неожиданно к сараю подходит товарищ  Сталин! - продолжает плести интригу старый чекист. – Все замешкались как-то… Я стою, как вкопанный, идти – не идти за карабином?!.. А Хозяин и говорит:
 - Карабин отставить! – и протягивает он самому рослому нашему майору, Николаю Юрьеву, немецкий фирменный кинжал, в бархатном пенале, с эмблемой «СС». – Думаю, справитесь?..
 Майор Юрьев, несколько оторопел. Но вмиг овладев собой, берет в правую руку кинжал. И не успел Председатель Совета народных комиссаров СССР закончить фразу: - Надеюсь, роли распределены?..
 Как офицерская группа забоя врывается в закуту. Мгновенно валит поросенка с ног, поддернув его за две внутренние ноги. А внешние будущие бульонки, беспомощно торчащие вверх, ребята из НКВД фиксируют жестко, в своих натренированных в спортзале мощных лапах.
 - В своей вологодской деревне, майор Юрьев считался одним из лучших свиных резчиков. Он одним уколом попадает поросенку точно в сердце! – констатирует Михаил Борисов.
 Свинья визжит и дергается, конечно. Но вырваться из цепких лап матерых чекистов, ей не удается. Дело сделано. Обмыв «эсесовский» кинжал в горячей воде, резчик Юрьев подает его Сталину.
 - Гитлер подарил! – со значением усмехается вождь. – Молотов передал.
 Он кладет кинжал в пенал, но не уходит. Хочется Секретарю ЦК ВКП (б) вспомнить свою сибирскую молодость, которую провел в сибирских ссылках.
 В умелых офицерских руках, парней из деревень, работа по разделке поросенка закипает. Все происходит так быстро, что Сталин не удержался и пошутил: - Чекисты -  Стахановцы!..
 Сталину самому хочется поработать паяльной лампой. Эта не затейливая операция привлекает любого мужчину.
 - Гудят голубым, почти бесцветным пламенем, паяльные лампы. Горит и пахнет свиная щетина. Ножами офицеры счищают гарь и копоть. Поливая водой свиную тушу, добиваются от кожи соломенного приятного цвета! -  чувствуется, наш дед находится в родной стихии.
 Вдруг паяльная лампа в руках старшего лейтенанта начинает давать сбои. И, в конце концов, лампа в с п ы х и в а е т!.. Инстинктивно Борисов отбрасывает от себя горящую лампу, с учетом: подальше от товарища Сталина. Но успевает  загореться одежда самого пострадавшего Борисова. 
 И вслед происходит необъяснимое!..
 - Кто-то из офицеров охраны молниеносно хватает недалеко стоящее ведро, на дне которого оставалась прозрачная жидкость. И выплескивает на меня!.. Я вспыхиваю ярким факелом! – сейчас Почетный чекист смеется.
 А тогда перепугались не на шутку все. И даже будущий Генералиссимус.
 - Борисов! – вскрикнул Сталин и непроизвольно бросается к старшему лейтенанту.
 - Борисов! – в панике кричит полковник Иван Кумов, хватая Сталина за рукав.
 Михаил Евдокимович блаженно смотрит на нашу съемочную крупу «ВОЕННОГО ТЕЛЕВИДЕНИЯ».
  - Михаил! – вопит майор Николай Юрьев. – И тоже бросается ко мне.
 Но я один догадался, что мне надо делать!..
 Одним словом, старший лейтенант Борисов бежит стремглав к сточной бетонной яме животноводческого комплекса, благо она была недалеко, можно сказать – рядом. И офицер смело прыгает в жидкий компост. Огонь гаснет, и зелено-ядовитая голова находчивого офицера личной охраны Сталина показывается на поверхности жижесборника.
 Недолго шло разбирательство этого инцидента. Виновника нашли быстро – им оказался скотник - Федор Косолобов, который кормил свиней. Именно он разливал бензин по паяльным лампам, которые изобрел в 1881 году Карл Нюберг. Остатку бензина в ведре Федор не придал никакого значения. И поехал в Магадан, без судимости - в подсобное хозяйство тамошнего ГУЛАГА. А офицер охраны подумал, что жидкость на дне  – это вода. Его счастье, что на следующий день началась Великая Отечественная война!.. 
 - Товарищи офицеры! – обращается напоследок к чекистам Сталин. – А вы знаете, какой завтра день?!..
 Офицеры Личной охраны недоуменно пожимают плечами.
 ***
21 июня 1941 года.
 После трагикомичного инцидента с разделкой свиньи, когда старший лейтенант личной охраны Сталина, Михаил Борисов, искупался в жидком зеленом навозе, его отпустили домой. Несмотря на все свои личные усилия и его товарищей в душевой комнате!.. Выливают на мытого-перемытого офицера флакон «Красной Москвы» -  все равно, легкий бензиновый и фекальный запашок исходит от бравого офицера НКГБ СССР.
 - Михаил, как же ты на свидание к своей Валентине пойдешь?! – начинают его разыгрывать старшие офицеры охраны.
 Борисов обомлел: на сегодня назначено решительное свидание с его возлюбленной – Валентиной, девушкой из интеллигентной семьи!..
 - А ты возьми противогаз, товарищ старший лейтенант. Все равно войны не будет. Сообщение ТАСС читал? – кивает на брезентовый чехол с противогазом майор Николай Юрьев.
 - Никто и не заметит! – продолжает подполковник Александр Гурьянов.
 Все присутствующие в душевой начинают слегка посмеиваться.
 - Противогазы, знаешь, наши - отменные?.. Лично генерал  Николай Власик проверял!.. Помнишь, «химическую тревогу» объявляли?! – не унимается майор Юрьев.
 - А мы никому, могила! – заключает Юрьев.
 Офицеры выходят на улицу – принюхиваются к Михаилу.
 - Скажешь, учения такие: невеста офицера НКГБ должна перед свадьбой сдать экзамен по конспирации  - провести вечер на природе в противогазе! – скалится своей фирменной улыбкой Гурьянов.
 Михаил слушает товарищей и не слушает. Лихорадочно думает: что делать?!..
 - Мы подписку давали: даже жены не должны знать, где мы служим?! – безобидно роняет Михаил слова, а в душе свербит.
 Два года он ухаживает за своей недотрогой. И ни одного поцелуя!.. Попытался однажды поцеловать и получил пощечину. А сегодня Валентина домой пригласила. Сказав при этом, что родители уехали на дачу!..
 - А товарищ Сталин на завтра, 22 июня, пиршество устраивает, - как бы мимоходом сообщает информацию майор Николай Юрьев.
 - Поваров из Грузии Иосиф Виссарионович выписал. Самолет личный посылали! – цокает языком Гурьянов.
 На пороге помещения караула выходит полковник Иван Куров.
 - Олененка молодого забили, - разжигает аппетит Юрьев. – Куры, гуси, рыба!.. Ведь у нас свое подворье - все свое!..
 -  Праздник завтра у товарища Сталина?! –  на бегу спрашивает Михаил. 
 Начальник караула, полковник Иван Кумов, заметив возникшую симпатию со стороны Сталина к старшему лейтенанту Борисову, решает не отстранять  молодого офицера от несения службы на Ближней даче.  Он отпускает его в краткосрочный отпуск на три дня – чтобы он непрерывно стоял под коммунальным душем.
 - Вот тебе кусок банного мыла! – протягивает Кумов сверток.
 И дает указание: после этого ходить офицеру по Парку имени Горького, и не просто так, а кататься на каруселях. Смотришь, и дух  поганый выветрится!..
 - Выполнять! – меняет интонацию в голосе полковник. – Если хочешь служить в Личной охране товарища Сталина!..
 У старшего лейтенанта дыхание перехватывает.
 - Товарищ полковник «Народного комиссариата Государственной безопасности»!.. Да я, да все мы… Мы жизни положим за товарища Сталина!..
 - Не дай Бог, Хозяин почувствует вонь. Или Берия пронюхает о паяльной лампе. Тогда всем нам - пиз..ц! - цедит сквозь зубы Иван Кумов.   
 Михаил Борисов не пошел на заветное свидание, а строго выполняет приказ вышестоящего начальника. Он пытается использовать полностью кусок банного мыла. Но -  день субботний, и все соседи по коммуналке стремятся в душ. И вся надежда на карусели Парка имени Горького!..
 Катается старший лейтенант до одурения. Такие испытания проходят только космонавты. Но это - спустя двадцатилетие.
 Для разнообразия Борисов идет на огромное колесо обозрения. Какая благодать открывается его взгляду. Не впервые он наслаждается высотными видами Москвы, однако всегда испытывает неповторимое чувство гордости за свою столицу и страну – СССР!..
 Настроение портит молодая мама с двумя малолетними детьми. Женщина невольно морщится и достает  носовой платок из дамской сумочки. А детки с любопытством смотрят на старшего лейтенанта. Скорей бы уже аттракцион выполнил свою задачу.
 Машинально Михаил фиксирует свой взгляд на офицере Госбезопасности, который прогуливается с девушкой внизу. Это же Николай Юрьев – лучший мастер свиного забоя!.. Девушка – ничего себе, одета стильно, блондинка, явно не из ткачих. Вот она передает коробку с тортом майору личной охраны Сталина. Естественно, кавалер должен носить все, кроме дамской сумочки. Хорошо смотрятся! - отмечает про себя старший лейтенант.
 - Товарищ офицер, не могли бы выйти сейчас? – обращается молодая мама к Борисову.
 Михаил понимает, что на втором круге Колеса обозрения, терпение молодой мамочки лопнет. И он выходит из кабинки, в надежде встретить майора Юрьева, и может быть,  выпить с ним пивка. Заодно, и как следует разглядеть его пассию. Однако парочка, как сквозь землю, провалилась.
 Закрывается Парк имени Горького. Михаил Борисов, пошатываясь от головокружения,  подходит к сторожу, который закрывает ворота парка.
 - Скажи, дед, от меня пахнет? – спрашивает старший лейтенант.
 Сторож недоуменно смотрит на офицера в форме НКГБ.
 - В каком смысле? – теряется сторож в догадках.
 - Ну, воняет?! – уточняет Михаил.
 Старый бывший солдат о чем-то догадывается. Раздувает свои ноздри, приближая их к груди старшего лейтенанта, делает глубокий вздох.
 - Есть немного… Навоз?.. – угадывает сторож, который когда-то родился и жил в русской деревне.
 Михаил Борисов грустно кивает чекистской фуражкой, с синим околышем.
 - Как ты думаешь, почему священник в церкви ходит с кадилом? – прищуривается дед. – Этого вы не знаете. Такой духан навозный стоял в старину в деревенской церкви – святых выноси!.. А потом – на партийных сельских собраниях!..
 Сторож горестно вздыхает и закрывает ворота знаменитого «Центрального Парка Культуры и Отдыха имени Горького».
 Ночь. Кутузовский проспект. 22 июня 1941 года.
 Офицер Личной охраны Сталина понимает, что Валентина в дверь его не впустит. А живет она на девятом этаже. Слава Богу, в Высшей школе НКВД, Михаил преодолевал и не такие препятствия.
 Валентина – недотрога, увидев Михаила Борисова, выходящего с балкона, нисколько этому не удивляется… Однако старший лейтенант НКГБ был потрясен. Он понимает, что попадает в квартиру Служителя  к у л ь т а!..
 - Добрый ночи, Михаил! – чудным и сладким голосом приветствует девушка офицера.
 Борисов видит д о м о в у ю   ц е р к о в ь!.. Иконы, развешанные по стенам, церковную  утварь… Надо срочно отсюда уносить ноги. И забыть эту красивую поповну, как «сон, как утренний туман».
 - А где же «папа», если сегодня воскресенье? – спрашивает молодой чекист. – Ему сегодня служить в церкви?!..
 Валентина явно начинает колебаться: продолжать ли разговор с человеком коварной профессии?.. Наконец, она решается:
 - Отец служит в бывшей, разрушенной местными властями, церкви… В далекой лесной глуши. Вам не найти!..
 И она вдруг начинает тревожно принюхиваться.
 А старший лейтенант вспоминает рассказ старого сторожа «Парка имени Горького» о церковной традиции – махать кадилом.
 - Валя, со мной случилась неприятность. С меня надо снять дурной дух – иначе я потеряю всё. И место по службе. И тебя! – вдруг непроизвольно вырывается фраза из уст молодого чекиста.
 Девушка быстро разжигает угли в отцовском кадиле. Кладет в него ладан и смирну. Надо сказать, Михаил впервые в жизни чувствует волшебный запах чудесного ладана. Это не опьянение, это совсем другое!..
 Валентина произносит незнакомые офицеру личной охраны Сталина слова: Во Имя Отца, и Сына, и Святого Духа!.. Аминь!..
 Девушка обходит трижды вокруг статного жениха с кадилом, которое позванивает позолоченными колокольчиками. Вдруг она говорит:
 - А теперь раздевайся!
 Старший лейтенант непроизвольно подчиняется. Сладостная истома наполняет его мускулистое тренированное тело, которое обволакивает голубоватый дым и запах чудесного ладана.
 (ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)


               

                К У Л И Ч И    С Т А Л И Н А

     4 апреля 1942 года я заступил на очередное дежурство на Ближней  даче. Все шло по распорядку военного времени. Строгости стояли необыкновенные – со службы люди пропадали бесследно. Был офицер, как-то  стоял он  на посту в тридцатиградусный мороз в шапке с опущенными  ушами. И при этом отдает честь товарищу Сталину в меховой рукавице – больше мы его не видели. 
     - Исполняю я свои служебные обязанности всегда безукоризненно. Ко мне никогда никто не предъявлял никаких претензий, - начинает свой очередной рассказ бывший офицер личной охраны. – Уродился я таким, что ли. Любил меня Иосиф Виссарионович. Но не об  этом я сейчас, - зарделся от собственной похвалы Почетный чекист.
     Вдруг чувствую явно совершенно незнакомый мне по службе запах…КУЛИЧЕЙ! Этот тонкий запах я ни с чем не спутаю! Я уже и позабыл ни с чем несравнимое благоухание нежного теста и ванили. Откуда? Кто принес?!   Явная провокация! Срочно звоню начальнику караульной смены:            - Товарищ майор, на посту №3 слышен явный запах кулича!
     Смотрю -  бежит лично майор Иванов, на ходу расстегивая кобуру и вынимая ТТ. И тут из покоев выходит сам Председатель СНК СССР.
     - Что такое, Иванов? Что случилось, почему оружие?! – восклицает вождь.
     - Куличи! – растерянно вытягивается в струнку майор, торопливо засовывая пистолет в кобуру. И подозрительно принюхивается, раздувая толстые ноздри.  – Где-то пекут!...
       И тут в столовую входит Валентина Истомина, мы звали ее «Валечка». В руках на подносе она несет свежеиспеченные КУЛИЧИ! – Борисов округляет свои голубые глаза, будто он нам сообщил нечто сенсационное. – Таких куличей я отродясь не видывал.  В нашей деревне в кулацких семьях были мастерицы, выпечку которых поставляли к столу самого Губернатора! Но это же было произведение искусства! Запахи, как мы сразу поняли, давали неизвестные нам кавказские благовония, разные орехи, цукаты, лесные ягоды, изюм, грузинские коньяк или вино…И что там еще – знал только товарищ Сталин. У нас перехватило дыхание. Выглядела выпечка совершенно оригинально. Какие-то национальные  мотивы древней Грузии переплетались с русскими извивами и украшениями! Улыбающаяся Валечка, Нарком обороны,  довольный произведенным эффектом, усмехающийся в свои знаменитые усы – все это создавало необычайную обстановку неведомого досель праздника.
     - Товарищ Иванов, срочно подмените старшего лейтенанта Борисова! – отдает Сталин необычную команду.
     Таким образом, Борисов  получает специальное задание Секретаря ЦК ВКП (б): немедленно отбыть самолетом в город Ульяновск к  Местоблюстителю Митрополита Московского и Коломенского Сергия. С целью освящения сталинских пасхальных куличей и дарения одного из них Митрополиту.
     - В Ульяновске, в кафедральном  Воскресенско-Германовском соборе, сталинские куличи освятили. Один из них был подарен Сергию. Нельзя было не заметить его потрясения. И самим событием, и величественным видом, а также необыкновенным  ароматом кулинарного изделия!
     К вечеру офицер личной охраны  Председателя Государственного Комитета обороны успешно вернулся в Москву:
     - В ночь с 4 на 5 апреля 1942 года,  а также утром 5 апреля 1942 г. в связи с религиозным праздником Пасхи во всех действующих церквах г. Москвы и Московской области проходило богослужение. Православные москвичи, живущие в осадных условиях, остро переживали неуверенность в традиционной торжественности полуночной службы – электрическое освещение в храмах было отключено. Но когда среди людей разнеслась молва, что на Пасху многие видели товарища Сталина в церквах, кто в Елоховской, кто в Воскресения, а некоторые и в Переделкино, то недостаток электричества восполнялся светом множества свечек. Так хотелось верующим разглядеть Верховного Главнокомандующего всеми Вооруженными Силами СССР рядом на молитве, - продолжал не без пафоса капитан Борисов.
      Из книг мы узнали: Русской православной церковью во главе с Патриархами Московскими и всея Руси Сергием и Алексием I собрано пожертвований на более чем 300 миллионов рублей. На эти деньги построены танковая колонна имени Дмитрия Донского и авиаэскадрилья имени Александра Невского. 
     - Я отдал второй освященный в Ульяновске кулич майору Иванову. И как мне полагалось ночью отдыхать до 4 утра, я измотанный переездами и перелетами, крепко заснул.
    Борисова будят в 3.45,  и он заступает на свой пост.
     - Вдруг слышу знакомые шаги и насмешливый голос: «Христос Воскрес»! – это товарищ Сталин идет ко мне. Я оторопел, помню с детства правильный ответ, да язык не поворачивается сказать нужные слова. «Не бойтесь Антихристов, мы их разгромили и откинули на 200 километров. Здесь никого нет. Отвечайте, как положено, товарищ Борисов»!
      А был Борисов далеко не робкого десятка, болела у него душа за Истину:
     - Воистину Воскресе!... Товарищ Сталин.
     - Целоваться, уж извините, не будем! – усмехается будущий генералиссимус. – Усы мои колючие.
     А утром 5 апреля 1942 года, на Православную Пасху,  Немецкое верховное командование отдало директиву № 41 о подготовке нового наступления на советско-германском фронте. Ничего этого старший лейтенант  Борисов  не знал, но жену свою удивил несказанно, когда привез в коммунальную квартиру  кусок подаренного сталинского пахучего кулича. И не утаил этот сказочный запах от соседа по коммуналке,  промышлявшего доносами.
     Борисова вызвали куда следует. «Рассказать нельзя молчать» - он это понимал отлично. Когда остаток кулича принесли Берии, Народный комиссар внутренних дел СССР, кавказец,  все понял: «Рецепт монастыря Некреси и Валечки»! И отдал распоряжение представить старшего лейтенанта Борисова к очередному званию и наградить орденом!
     Эту историю бывший офицер личной охраны Сталина рассказал нам на распеве голосов Хора ветеранов Великой Отечественной войны.  Надо отметить, пел он в хоре вместе с женой. Она просила его рассказать, как Сталин с Молотовым и Микояном пели однажды что-то духовное. Но капитан Борисов уже стоял на сцене, как в строю, и, ни на какие уговоры не поддавался. Впрочем, обещая поведать эту небылицу  в следующий раз. 
4 апреля 2010 года. ПАСХА.
В 23.30, накануне богослужения в нашем знаменитом на весь мир городе отключился свет. Всем стало не по себе, кто-то упоминал о возможности теракта. Некоторые в храм не пошли, стояли вокруг церкви. Богослужение и Крестный ход проходили в полной темноте. «Христос Воскрес! – Воистину Воскресе!» - звучали как-то по особенному. Старики не припомнили ни одного случая в истории города, чтобы на Пасху в городе отключали свет.

               

               
                Б Е Р Е З О В Ы Й    С О К    С Т А Л И Н А

     Середина апреля 1945 года выдалась теплой и солнечной. На Ближней даче Сталина офицеры личной его охраны провели субботник, и охраняемая ими территория, и так идеальная в будние дни, приобрела вид не просто сияющий, но и благостный!
     - В этот день я стоял на периметре объекта, вдалеке от самого строения, - начал свой очередной рассказ капитан Борисов. – И вдруг, как из-под земли, предо мной вырастает сам товарищ Сталин! И палец свой держит у рта – мол, молчи! А я воздух в грудь набрал автоматически. Мгновенно перевожу дыхание, а руку держу под козырек.
     - Товарищ Борисов! – обращается ко мне одетый в маршальскую форму и фуражку наш вождь. – Вы когда-нибудь собирали березовый сок? – спрашивает меня Иосиф Виссарионович.
     - Так точно, товарищ Сталин! - отвечаю я. – В нашей деревне его называли пасокой. Цедили бочками!..    
     Капитан Борисов недоуменно смотрит на будущего генералиссимуса -  тот протягивает ему солдатскую фляжку. Надо сказать, деревенский парень недоумевал: как это цедить сок в узкое алюминиевое горлышко. На его родине березу надрубали топором и подставляли полкадушки  под брызжущую на ветру струю. 
    - Надломите эту веточку, - просит охранника Хозяин.  И показывает на березовую ветку.
     Еще ничего не понимая, капитан  ломает березовый, с палец, сучок. И тут до него доходит смысл сталинской задумки: как набирать сок.
     - Товарищ Сталин откручивает резьбовую пробку и подвешивает фляжку за цепочку на подломленную веточку, из которой уже, как слезы, полились капельки прозрачной, как хрусталь, весенней водицы! - при этих словах у старика выступают слезы на  голубых глазах.
     Проходит час. Пожилой человек в маршальской форме возвращается к дальней березке со стаканчиком в кармане и с колечком белого пластыря.
     - После взмаха его руки, я отдаю Иосифу Виссарионовичу полную  фляжку…А он наливает мне в стакан соку! – Борисов внимательно и радостно смотрит на наши недоуменные лица.
     - Пейте, товарищ Борисов! – подбадривает Хозяин.
     Капитан с внутренним трепетом выпивает сок.
     - Никогда в жизни я не пил ничего лучшего, чем  этот березовый сок! Неповторимый вкус его и сладость - они и сейчас, как вспомню ту давнюю историю в год Победы,  - у меня в душе! – трогательный рассказ бывалого охранника приближается к концу.
      - Перевяжите раненых! – усмехаясь в усы, восклицает Народный комиссар СССР и протягивает офицеру пластырь.
     - Я бережно выпрямил ветку и сделал ей «перевязку». Так никто из Наших и не узнал, как товарищ Сталин добывал березовый сок весной 1945 года! – с некоторой гордостью в голосе  заключил очередное повествование капитан личной охраны.
     - Вот она – та самая фляжка! – неожиданно достает из внутреннего кармана музейную редкость Борисов. – После смерти товарища Сталина нам раздали некоторые ненужные никому вещи. Я выбрал эту солдатскую фляжку, из которой мы с Иосифом Виссарионовичем вкушали божественную жидкость, - с присущим ему пафосом заключает наш старинный приятель.
     В это время мы проходим мимо портрета Льва Мехлиса, висящего на 3 этаже корпуса, где ранее находилось Главное Политуправление РККА. Капитан Борисов понимающе кивает седой головой. Мы отмечаем ему пропуск, и он обещает рассказать свою фирменную небылицу о Мехлисе. Как-нибудь, в следующий раз!

                СТАЛИН 12 ИЮЛЯ 1943 ГОДА - Прохоровка

  - Товарищ Сталин, в июле 1943 года, - это совсем не тот Сталин, которого народ и мы, офицеры личной охрана, привыкли видеть издалека и вблизи. Радостный и со смешинкой, на трибуне Мавзолея, в довоенный период, он заставляет всех невольно улыбаться в залах кинотеатров, когда идет демонстрация кинолент по всей стране!.. Мы специально ходили за экран. И наблюдали.
 Майор МГБ в отставке, Михаил Борисов, любит готовить нашей съемочной группе «ВОЕННОГО ТЕЛЕВИДЕНИЯ» своего рода сюрпризы. Я уже привык к этому, а наши операторы  застывают в недоуменных позах, когда до них доходит смысл неожиданно высказанной информации о жизни Вождя.
 Прикидываясь простачком, обычно Михаил Евдокимович начинает разводить самовар (если принимает на даче). Прежде всего, он вытряхивает старую золу из кувшина. И обязательно – на кучу компоста, которая содержится, по крестьянскому обычаю, подальше от бревенчатого дома.
 - Хотите посмотреть, как товарищ Сталин разводил этот самый самовар?! – с лукавинкой спрашивает старый особист.
  Оператор Виктор Вертов резко отстраняется от видоискателя камеры и удивленно смотрит на самовар. На меня… А затем – и  на майора Борисова.
 Борисов приносит ведро прозрачной воды, заливает её в «тулово», ровно столько, сколько надо. Он накрывает корпус круглой крышкой и ставит самовар на видное место.
 - Это самовар фабрики тульского купца - Ивана Капырзина, - дает пояснение Борисов. – Не позолоченный, как вы видите. Ручки простые, из яблони, не из слоновой кости. – С этим изделием связана одна история с покушением на товарища Сталина. Именно 22 июня 1941 года!... 
 Почетный чекист низко склоняется к чугунному котелку, снимает с него крышку, выпрямляется и беглым взглядом ловит нашу реакцию на только что сказанное. А сам, непроизвольно улыбаясь, накладывает горстями древесный  уголь в кувшин, прежде надев на него причудливо изготовленную конфорку. 
 Оператору Вите Вертову хватает одного мгновения, чтобы прийти в себя от ведомственной, когда-то совершенно секретной информации, и продолжить съемку без излишней эмоции.
 - Товарищ Сталин не тяготел к старинным вещам. Однажды рабочие  подарили ему керосиновый и даже электрический самовары. Хозяин эти «водогрейки» вежливо принял… Однако они оказались не востребованы!..
 Майор личной охраны Сталина кладет в кувшин заранее приготовленную березовую кору и начинает готовить лучины из полена незнакомого мне дерева. От моей помощи он отказывается. И, рискуя быть пораненным, умело орудует небольшим топориком.
 - От запаха керосина, который издает керосиновый самовар, товарища Сталина практически стошнило. Но он сумел удержаться от позыва рвоты. А самовар этот электрический даже пнул ногой – не в настроении был!..
 Наш оператор меняет кассету в камере и делает перекур. Видно, он нервничает. А все понимающий,  бывший офицер госбезопасности, молча, кладет, ювелирно наколотые и подожженные спичками, лучинки в кувшин  самовара. Из медного чуда валит синий дым. Борисов ставит вытяжную трубу, которая тоже привлекает наше внимание. Перекур окончен, кремлевский охранник продолжает свой рассказ.
 - Электрический самовар занимал своим устройством дочь товарища Сталина – Светлану. Она была еще ребенком, когда впервые увидела необычный самовар. Так он к ней и перекочевал. А товарищ Сталин любил ей при встрече, глядя на электрический самовар, читать любимые строчки из стихотворения Корнея Чуковского:
                Муха по полю пошла,
                Муха денежку нашла.
                Пошла Муха на базар
                И купила самовар: 
 Светлана обижалась.
 Однажды очередной осведомитель докладывает Народному комиссару внутренних дел СССР Лаврентию Берия, что товарищ Сталин пользуется самоваром фабрики «Ивана Капырзина», который был расстрелян в 1917 году!.. Заинтригованный новый нарком, при первом удобном случае, лично решает убедиться в справедливости «сигнала».
 - Но ребята генерала Николая Власика  успевают к приезду Берия согнать фабричное клеймо «Капырзин»! – усмехается Михаил Борисов. - И мастерски наплавив стертый металл, на этом же месте нанести гравировку золотом: «Г У Л А Г»! – и бывший матерый офицер НКГБ хитро смотрит на нас. 
 Эта марка самовара была дорога Сталину, как память о деревеньке КУРЕЙКА  в Туруханском районе Красноярского края.
 Берия не подает вида, когда, после смены блюд, на стол ставится знаменитый самовар. Генеральный комиссар госбезопасности, не глядя на объект, читает боковым зрением: «ГУЛАГ».
 - Генрих Ягода и Николай Ежов мне тоже докладывали о самоваре! – Сталин наливает кипяток особого приготовления (оказывается, и кипяток надо уметь не варить, а заваривать) к себе в фарфоровый заварной чайник, в котором перемешаны чай, разные душистые и терпкие травы, бадьян и кордомон.  –  Ты знаешь, что он сказал на суде, в последнем слове: -  Очень сожалею, что, когда я мог это сделать, я всех вас не расстрелял!..
 Мы с оператором улавливаем необычный запах, исходящий от самоварного дымка. Я догадываюсь, что  в очередной раз охранник Сталина применяет какие-то хитрости, связанные с Грузией. Крупные шишки, у нас таких нет, ясное дело – от грузинской сосны, лучинки и уголь – из Гори. Даже вода  - из знаменитого на всю Грузию Чудотворного источника, который проистекает в Бодбийском монастыре … Самовар начинает «шуметь».
 - Двенадцатого июля 1943 года я занимаю выделенный мне пост, на Ближней даче. Все мы находимся  в необычайном напряжении – идет колоссальная Курская битва! – меняет тональность человек из личной охраны Сталина. – Тишина стоит необыкновенная. Недаром в нашей деревне бытовала поговорка:  «С Петра соловей затихает».
 А самовар сталинский начинает издавать свистящий звук, напоминающий скрежет зубовный – явно к непогоде!..
***
СТАЛИН 12 ИЮЛЯ 1943 ГОДА - продолжение

 12 июля 1943 года. Ближняя дача Сталина.
 Капитан НКГБ Михаил Борисов смотрит - на рассвете появляется сам Сталин. Борисов видит его играющий в лучах солнца абрис. Когда вождь передвигается  по веранде, на его плечах сверкают маршальские погоны. Маршал неотрывно смотрит на восходящее солнце.
 Офицер спецподразделения кремлевской комендатуры видит Секретаря ЦК ВКП (б) со спины. Однако не столько видит, как понимает: Сталин к р е с т и т с я!..
 - Спускается он с веранды второго этажа. И направляется в мою сторону, - по собственному опыту Михаил Борисов знает – это неспроста.
 Все не так, как всегда. Будто какое преображение происходит с досконально известным человеком.
 - И в столь необычное время, товарищ Сталин одет в маршальский мундир! – округляет свои глаза Михаил Борисов. - Отчетливо вижу, как поблескивает Золотая медаль «Серп и Молот».  А через левое плечо висит белоснежное, расшитое по краям грузинским орнаментом, полотенце.
 Подходит. Лицо его  будто окаменело, а глаза сверкают звериным блеском!.. Мне даже стало страшно – перебираю в памяти все свои грешки по родословной и по службе.
 Михаил Евдокимович и сейчас, спустя более полувека, волнуется. И необычайно.  По себя думаю: какие же мы баловни судьбы!..
 Председатель Совета народных комиссаров СССР протягивает Михаилу Борисову три солдатские фляжки и сиплым голосом выдавливает из себя:
 - Товарищ Борисов, здесь вода из трех родников: с Иерусалима, Гори и Дивеева. Налейте мне в руки воды - сразу из трех родников.
 Капитан личной охраны Сталина, привыкший ко всему, моментально открывает солдатские фляжки и льет прозрачную воду в ладони будущего Генералиссимуса. Древний горский обычай – омовение лица на рассвете, который набожные грузины проделывают только один раз в году -  в День Петра и Павла. Секретарь ЦК ВКП (б) проделывает это с необыкновенным старанием и чувством. 
 - Товарищ Борисов, мне не жалко простой воды. Однако вы сейчас на службе, а Лаврентий … Что Лаврентий?.. Этой моей слабости к простому труженику, он не простит!.. Каждый выполняет свой долг. «Кесарю кесарево, а Богу Богово». На следующий год, когда вы наберете воды из трех родников, тогда сделаете это, - Сталин выдавливает из себя подобие улыбки.
 Когда капитан Борисов сдает свой пост на Ближней даче, он не едет к себе в коммунальную квартиру. Прежде офицер заходит в Ленинскую библиотеку и заказывает «Энциклопедический Словарь Брокгауза и Ефрона». 
 Находит нужный том. Открывает страницу с текстом «Петров день».
 Читает: «По народному понятию, солнце только в день Петра и Павла то покажется, то спрячется, играет какими-то особенными цветами, которые переливаются и искрятся, как радуга».
 Неведомо было Михаилу Борисову, что Сталин в это время рисковал всем: и должностью Верховного Главнокомандующего Вооруженными силами СССР, своей головой и судьбой всей страны. Однако он решается на небывалое в истории мировых войн танковое сражение - ПРОХОРОВСКОЕ.
                ***
 Мне довелось побывать на «Прохоровском поле» в 1998 году. Еще были живы реальные участники небывалого танкового сражения Великой Отечественной войны. Они с трудом давали интервью, потому были уже стары. И давала о себе знать страшная память, которая заставляла мозг и сердце содрогаться.   
 Фронтовики вспоминали:
  - Боевые порядки перемешались. От прямого попадания снарядов, танки взрывались на полному ходу. Срывало башни, летели в стороны гусеницы. Отдельных выстрелов слышно не было. Стоял сплошной грохот.
 - Были мгновения, когда в дыму свои и немецкие танки мы различали только по силуэтам. Из горящих машин выскакивали танкисты и катались по земле, пытаясь сбить пламя.
 - Дело дошло до танковых таранов с советской стороны – страшное зрелище!.. Крик в шлемофоне: - Иду тараном на «Тигр»!.. Прощайте!.. А что оставалось делать русским танкистам, если пушка Т-34 не пробивала броню немецкого тяжелого танка «Т-VI»?!..   
 - А приказ был: «НИ ШАГУ НАЗАД»!..
 Герой Советского Союза N. признавался в объектив камеры:
  - В какой-то момент я начал сходить с ума. Вылезаю на башню танка и хочу только одного – чтобы меня УБИЛИ!!!..
 Другой танкист:
 - А когда сражение закончилось, и мы вылезли из машин, в голове было одно: - Что же мы здесь натворили?!.. Поле боя представляло собой чудовищное, омерзительное зрелище!!!..
 Однако самое страшное могло случиться, если бы танковый клин группенфюрера «СС» Пауля Хауссера прошел Прохоровку, и его танковые дивизии SS: «Адольф Гитлер», «Дас Райх», «Мертвая голова» и др. вырвались бы на оперативный простор?!.. Курская битва была бы проиграна, с большой долей вероятности. А Гитлер наносил бы очередной смертельный удар на Москву!..
 ПАМЯТЬ.
 В память о погибших под Прохоровкой солдат и офицеров, 3 мая 1995 года, к 50-летию Победы в Великой Отечественной войне, в Прохоровке был открыт «Храм Святых Апостолов Петра и Павла» (день празднования этих святых приходится на 12 июля - день сражения).
                ***
 Выходит капитан Михаил Борисов на ступеньки «Библиотеки имени Ленина». День теплый и солнечный. Не успевает он оглядеться, как вдруг  оказывается в черной легковой машине НКВД. И быстро – на Лубянке.
 - И зачем я только заказал «Словарь Брокгауза и Ефрона». Лучше бы попросил «Большую Советскую энциклопедию»! – чертыхается Почетный чекист. – Опытная там была библиотекарь. Прошлась ненароком мимо стола, за которым я сидел. Зыркнула –  «ДЕНЬ СВЯТЫХ ПЕРВОВЕРХОВНЫХ АПОСТОЛОВ ПЕТРА И ПАВЛА!..». Просигналила, на всякий случай.
 - Капитан Борисов, вас предупреждали, чтобы вы не  с л е д и л и  за действиями товарища Сталина?! – спрашивает Борисова чекист в форме лейтенанта.
 Самовар закипает. И пора делать заварку. Михаил Евдокимович ошпаривает кипятком фарфоровый заварной чайник. Открывает металлическую коробку и насыпает в заварной чайник заветный сталинский состав, из чая, трав, бадьяна и  кардомона.
 - Но я-то вижу, что это – старший офицер,  - продолжает рассказ офицер личной охраны Сталина. – Я отвечаю: «Так точно»!..
 - Не только за действиями, но и особенностями его характера?!.. Настроением, в данный момент?!.. И вы, как выпускник Высшей школы НКВД, знаете: И за ходом его м ы с л е й?!..
 Лейтенант с Лубянки бьет капитану Борисову в нос – специально, чтобы крови на полу было больше.
 - Немецкие спецслужбы интенсивно изучают традиции и обычаи народов Грузии, - удар в солнечное сплетение. - Тифлисской духовной семинарии, – боксерская "двойка": левой в туловище, правой в голову. – Тюремные повадки и поведение ссыльных... «Полное собрание сочинений» товарища Сталина... Каждое его выступление и публикацию исследуют лучшие лингвисты - ученые Германии! – капитан Борисов теряет сознание.
 Пока идет допрос, библиотекарь «Ленинки», Елена Венцова, проверяется до седьмого колена. Она не успевает позвонить домой, как оказывается в одиночной камере одной из московских тюрем. Первое ее письмо придет в семью только через полгода. Елена Николаевна будет заведовать лагерной библиотекой в «ВЯТЛАГЕ» - на родине капитана Борисова.
 А страница в знаменитом энциклопедическом словаре, со статьей «ПЕТРОВ ДЕНЬ», аккуратно вырезается лезвием безопасной бритвы.
 - Ваша задача одна: осуществлять ф и з и ч е с к у ю охрану пролетарских вождей! – это были последние напутственные слова, которые услышал капитан Борисов, после месячного содержания в подвале Лубянки.   
 Где и чем занимается длительное время капитан личной охраны Сталина?.. Мы так и не узнали. Предполагаю, что на фронт, в линейные части, Борисова не направляют, чтобы исключить риск побега. Кого он охранял – одному только Борисову и известно.
 Сталин не сильно и удивился, когда его любимый офицер куда-то запропастился. В Системе это было в порядке вещей: сегодня ты охраняешь товарища Сталина, завтра – Клима Ворошилова, а через неделю и самого Лазаря Кагановича. Зачастую, люди исчезали бесследно. Лаврентий Берия и генерал Власик ревниво следили за всеми.
 Не дай бог, чтобы в среде партийной и государственной элиты возникли какие-то личные симпатии к офицерам Личной охраны.
 Когда мы откушали необыкновенного «сталинского» чая, Михаил Евдокимович  приходит в себя и оживленно заявляет:
 - А мне все же довелось, впоследствии, снова охранять товарища Сталина!..
 Борисов делает небольшую пробежку по дорожке дачи.
 - А самовар этот достался мне совсем даром. После смерти товарища Сталина, какое-то время Ближняя дача была практически бесхозной. Офицеры личной охраны Сталина бродили кучками, не зная чем заняться… Однажды приезжает Лаврентий Берия и приказывает очистить помещения от «рухляди». Я думаю, чтобы как-то занять людей… Увидев самовар Сталина, министр Внутренних дел СССР хватает его за ручку и с размаху бросает ненавистную вещь о пол. 
 Майор МГБ подходит к своему любимцу и накрывает самовар белым полотенцем, с расшитыми грузинским орнаментом краями.
 - Вся эта малоценная «рухлядь» была погружена на грузовик «ЗИС-5» и вывезена на ближайшую свалку. Мы с ребятами успели взять себе, на память о службе, всякие безделушки… Я взял битый самовар, солдатскую фляжку и еще кое-что. Самовар фабрики «Ивана Капырзина» я сдал в ремонт надежному мастеру. Видите – он, как новый!..   
 Провожая нас до калитки, майор МГБ обещает продолжать свои необыкновенные рассказы. А Михаил Борисов слово держать умел.
 ПРИМ. Этот эпизод не вошел в мой телесюжет о Сталине. На телеканале «Культура» было сказано:
 - Уберите этого холуя!..
  Типичный случай в практике любого режиссера… И все же!..
 ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ
               

                К Р О В Ь    Н А    С А П О Г Е

     Ранним утром 9 мая 1945 года капитан Борисов стоял в глубине сада на Ближней даче. Все ждали первых соловьев, и он запел где-то рядом, над самим его ухом в густых ветвях цветущей и пахучей черемухи. О, что это были за трели и рулады в том году! А черемуха-чародейка?! Офицер и не заметил идущего в его сторону Верховного Главнокомандующего.
     - С Днем Победы! Товарищ Борисов! - вдруг говорит слегка сонный Иосиф Виссарионович.
     - А я впервые слышу эти слова, но начинаю догадываться, о чем идет речь, - начинает свое повествование наш друг.
     Капитан ко многому привык за время Отечественной войны и по роду своей необыкновенной службы. Однако в эту минуту обращение к нему всенародного кумира с подобным приветствием повергло охранника в некоторую эйфорию. Неужели свершилось?
     - Поздравляю! - чуть замедлив шаг, роняет приветственное слово маршал.
     - А я, вместо того, чтобы сказать "Благодарю" или "Служу Советскому Союзу!", - делает паузу Борисов. - Вдруг, растерянно говорю ему: "Кровь, товарищ Сталин"... - И смотрю на его левый сапог.
     На левом сапоге, из мягкой кожи, без каблука, сапоге Наркома обороны, виднеется кругленькое пятно красной полузастывшей крови.
     - Товарищ Сталин глянул на сапоги, увидел пятнышко крови и достает из кармана куртки носовой платок, - умышленно растягивает рассказ Борисов.
     Мы замерли в ожидании развязки.
     - Все... Больше не будет крови товарища Сталина! - говорит с грузинским акцентом  будущий Генералиссимус, и наклонившись, вытирает платком застывшую каплю.
     И тут капитан замечает знакомую ему по прошлым военным годам странную бледность на лице вождя. А в шесть часов утра Левитан объявил Указ о Дне Победы.
      - Получается, что я первым в стране узнал о столь знаменательном дне! - с гордостью произносит слова бывший офицер охраны. И замолкает. Все законно ждут логичной развязки его очередной новеллы. 
     - Я не сразу сообразил, в чем тут дело. К чему эти слова о крови товарища Сталина. Но как только он вернулся в помещение дачи, меня будто осенило: я вспомнил всё! И посещения странных медичек, и обрывки фраз Николая Сидоровича Власика, нашего начальника. Всё! Свои догатки я проверил впоследствии, когда мы с ребятами стали встречаться чаще в непринужденной обстановке. И вот что я выяснил: товарищ Сталин всю войну регулярно сдавал свою кровь. В редких случаях он прибегал к этому средству не только донорства, но и способу воодушевить тяжелораненых своих любимых полководцев, - мы быстро переглянулись, как нам показалось, незаметно, но Борисов это заметил и продолжил на пафосной ноте. - Очевидцы рассказывали, как Герой Советского Союза вскочил с кровати и выпрыгнул в окно, когда ему сказали о перелитой ему крови! - капитан госбезопасности вскочил со стула. - Солдатам даже перепадало! - на присущей ему деревенской ноте заканчивает рассказ капитан Борисов. - В госпиталях это знали, и даже порой спрашивали, а нет ли "крови самого товарища Сталина"?!
     Мы с определенной долей недоверия смотрим на возбужденного рассказом старого чекиста.
     - После Дня Победы я этих странных медичек больше не видел! - торжественно заявляет капитан Борисов.
     Мы провожаем его до Александровского сада, дальше он идет один. Ему предстоит репетиця Парада Победы, в котором Борисов принимает участие. Офицер личной охраны Сталина гордо восседает со своими боевыми товарищами на скамейке полуторки и с едва заметной понимающей улыбкой смотрит в сторону мраморного бюста своего кумира.
     А нам он вновь обещает свой фирменный устный экскурс в нашу недавнюю славную историю.         

               
                Т Р О И Ц А   С Т А Л И Н А

     Капитан Борисов приглашает меня к себе в гости. Жили они с женой в скромной двухкомнатной квартире в Очакове. Я обращаю внимание на нежно-зеленые веточки березы, которые торчат вверху дверного косяка. И уже прохожу в открытую Борисовым дверь, да вдруг останавливаюсь и еще раз смотрю на растительный узор. Действительно – узор! Состоящий из каких-то знаков, цифр и букв.
     - Проходите, Серафим! – со значением говорит Борисов. – Редко кто из гостей и соседей обращает на них внимание. А вы заметили Нечто! – обрадовано замечает Почетный чекист.
     Он заваривает цейлонский чай «по-сталински», как он говорит, и мы приступаем к беседе на облюбованную тему. Никаких других разговоров он не признавал.
    - Дело было 20 мая 1945 года! – тихо и торжественно, как «на доверии», начинает офицер личной охраны. -  Рассветает. Я стою в глубине зеленых насаждений на Ближней даче. Я вижу двоих своих товарищей, и меня видят двое. Ни переговариваться нельзя, даже жесты никакие невозможны. Птицы проснулись, поют во всю,  и чего не ожидал – идет товарищ Сталин! – возникла его фирменная пауза. Я пробую знаменитый чай. Бывший охранник замечает мою реакцию: - Не вы первый, не вы последний. Секрет заварки, пожалуй, теперь знаю только я – все офицеры генерала Власика, пожалуй, представились.
     - Обычно он поздно вставал. А тут - одет по-домашнему. Смотрю, Хозяин пристально вглядывается в деревца. Как-будто что выбирает. В правой руке у него секатор. Да какой! Я таких отродясь не видел. Ручки с накладками из мягкой резины, лезвия сверкают в лучах восходящего солнца. Теперь-то я понимаю, специально узнавал, трофейный секатор был. С закаленными высокоточными лезвиями со специальным покрытием, - Борисову хватило беглого взгляда. Этот беглый взгляд он демонстрировал не раз, угадывая ход моих мыслей и желаний.
     - Товарищ Сталин тщательно выбирает из множества березовых веток ему одному известные веточки и срезает их, подбирая какое-то сочетание, - мой собеседник так погружен в повествование, что не замечает звука телефонного звонка. – Находившись вдоволь по саду, товарищ Сталин подходит к моему посту, замедляет ход и говорит:
     - Товарищ Борисов, что такое Троица?
     Офицер личной охраны опешил. Он – деревенский парень, все понял. Но отвечает невпопад:
     - Рузвельт, Черчилль и …Сталин? – робко пытается улыбнуться Борисов.
     А сам смотрит на веничек, наподобие веера,  в маршальской  руке. И запоминает на всю жизнь три едва различимых символических знака из трех веток.
     - Самэбис!(*) – поясняет будущий Генералиссимус.  И уходит  с этими непонятно кем причудливо изогнутыми веточками в жилое помещение.
    Наконец, после третьего звонка, Борисов идет к телефону и берет трубку. Выслушав кого-то, он закрывает микрофон рукой и радостно мне сообщает:
     - С Лубянки! – после непродолжительной беседы  поясняет:  - Надо прибыть 5 мая по известному мне адресу. Директор ФСБ орден Отечественной войны будет вручать. Помнят старика! 
     Замечаю его усталость и собираюсь уходить. На выходе внимательно разглядываю скромную русскую икебану с грузинским мотивом.
     Борисов хитро смотрит на меня и произносит медленно, тихо:
     - Самэбис!
Прим: Самэбис -  Троица(груз.)   

               



                С Т А Л И Н    В    Я Б Л О Ч Н Ы Й    С П А С

     9 Мая 1996 года назначают меня старшим по проведению видеосъемок студией «ВОЕН-ТВ» Парада Победы на Красной площади. Следует отметить, с 1991 года по 1995 год Парады не проводились. В 1995 году Парад прошёл на Поклонной горе. Если бы Борис Ельцин решил проводить Парад Победы в Екатеринбурге (Свердловске), а потом, к примеру, в Городах - Героях, как дань уважения КО ВСЕМУ НАРОДУ, эта новация была бы призвана всем демократическим сообществом – ГЕНИАЛЬНОЙ! 
     Выборы Президента – однако – 16 июня 1996 года!
     И нашей скромной во всех отношениях студии дается редкое право снимать ВСЁ, будто мы входим в Президентский пул.  Наравне с такими акулами ЭСМИ, как CNN! Остальные иностранные информагентства оттеснены на задворки Красной площади. Мы стоим рядом с Верховным Главнокомандующим Вооружёнными Силами Российской Федерации. Надо отдать должное Борису Николаевичу – держал он себя, как ЦАРЬ!
     На здании ГУМа вывешен огромный баннер, воспроизводящий знаменитую картину с маршалом Жуковым на коне. Вдруг Ельцин хмурит брови, крутит величественно головой, находит взглядом мэра Москвы Юрия Лужкова и подзывает пальцем его к себе. Лужков «подыграл» императору, подбегает к нему мелкой рысцой.
     - Кто художник этой, понимаешь ли,  картины? – вопрошает Первый Президент России.
     - Василий Яковлев! – робко отвечает Лужков.
     - Представь на Государственную премию! – велит Ельцин.
     - Он умер в 1953 году, - огорченно вздыхает мэр.
     - Посмертно не могу! – отворачивается от Юрия Михайловича Президент.   
     Парад начинается ровно в 9 часов утра после боя курантов. К фронтовикам обращается Президент Российской Федерации Борис Николаевич Ельцин, последний раз используя мавзолей как трибуну. Командует парадом командующий войсками Московского военного округа генерал-полковник Леонтий Васильевич Кузнецов. Принимает парад Министр обороны России генерал армии Павел Сергеевич Грачёв.
     Всё проходит прекрасно. Погода стоит отменная. Нам обещана премия, и мы с оператором Михаилом Львовым, в приподнятом настроении,  собираем аппаратуру. Нас ждут застолья и наши домашние. Вдруг к нам подбегает знакомый генерал и говорит срывающимся голосом:
     - Бегом, шагом марш, за мной! – и увлекает нас к Спасским воротам.
     И мы попадаем в Кремль на торжественный Прием в честь ветеранов Великой Отечественной войны. Проводим видеосъемки.  Поражаемся неувядающей красотой Элины Быстрицкой и её фривольным поведением с самим Президентом.  Её раскатистый смех раздается под сводами Кремля!
     Нас с Михаилом приглашают за стол. Ветераны войны двигаются медленно, но всегда в одном направлении. Выработанные за многие годы торжеств ветеранские навыки, позволяют фронтовикам обходиться в Кремле с официантами запросто. И мы уже в их семье - друзья после первой рюмки. Благо первый тост произносит Первый Президент России! Воспоминания, рассказы: - А помнишь, Иван?! – Как же не помнить? Бомбили Берлин!
     - Вы заметили, как ведут себя личные телохранители Президента страны, Ельцина? – вдруг спрашивает меня один из ветеранов. Описывать его нет смысла – ни одной приметы.
     Я смотрю в сторону президентского стола. Замечаю Александра Коржакова, начальника Службы безопасности Президента РФ. Приглядываясь, нахожу глазами еще несколько телохранителей. Пожимаю плечами.
     - А при СТАЛИНЕ личная охрана вела себя не так! – доверительно сообщает мне дед с орденами и медалями на пиджаке.
     Я уже догадываюсь, что старик начал разговор неспроста.
    - Вы знали ВЛАСИКА? – спрашиваю я с насмешкой типичного представителя поколения «The Beatles».
    - Николай Сидорович меня инструктировал на моё первое дежурство! – восклицает  ветеран. – Я офицер личной охраны товарища Сталина! – и он С НАИВНЕЙШЕЙ УЛЫБКОЙ вынимает из кармана пиджака потертое удостоверение, на котором желтеет фотокарточка молодого капитана госбезопасности. Читаю: «БОРИСОВ МИХАИЛ ЕВДОКИМОВИЧ» (как сохранил "корочку"?).
     Не могу себе представить, что человек с такой добродушной физиономией когда-то мог служить в личной охране свирепого, коварного и кровожадного вождя! Однако он продолжает свои размышления:
     - Когда проходил знаменитый Прием в Кремле, в мае 1945 года, наших ребят никто не видел. Мы работали, не афишируя свое присутствие. А сейчас? Они будто напоказ светятся! – не унимается человек с неприметным лицом. – Товарищ Сталин очень не любил, когда кто-то из охраны в таких случаях попадался ему на глаза.
     Сидящие за столом ветераны Великой Отечественной войны, среди которых находятся и генералы армии, и Дважды Герои Советского Союза, заняты своим привычным делом: наливают и закусывают, поглядывая в сторону президентского стола. К Борису Николаевичу устремляется большая группа ветеранов, если не сказать -  толпа, с рюмками водки и желанием прикоснуться к фужеру политического лидера страны. И захмелев, высказать монарху самое-самое! Жаль, Коржаков такие эксклюзивные видеосъемки запрещает. Видеокамеры сданы в отдельную комнату.
     Так состоялось мое знакомство с офицером личной охраны Сталина. Сегодня мне вспоминается один из замечательных рассказов этого скромного и незаметного в жизни человека.
     - 19 августа, в один из послевоенных дней, товарищ Сталин вызывает на Ближнюю дачу свой бронированный автомобиль  – ЗИС-115. Говорят, Сталин панически боялся покушения. Ничего подобного. Система его охраны была круглосуточной и круглогодичной. Он никогда не пользовался одним автомобилем два дня подряд. На автомобилях, которые его возили, номера были установлены только сзади и постоянно менялись. Никто в гараже не знал, на каком автомобиле сегодня поедет вождь. Он постоянно менял и запутывал маршруты. Часто в автомобиле он садился на приставной стул, а сзади садились другие люди. Внешне автомобиль Иосифа Виссарионовича не отличался от серийного автомобиля. Но это была только видимость. В двери, перегородки и дно кузова были вделаны броневые листы, в отделке салона использовались самые дорогие материалы. Сидения набивались пухом гагары и обшивались сукном. Каждая броневая панель машины проходила проверку: она подвергалась испытательному обстрелу на соответствие высшей категории защиты. На каждой, даже самой маленькой детали машины был выбит номер машины. Оконные стекла толщиной 75 мм были пуленепробиваемыми и приводились в движение встроенными в двери домкратами, - как заученную лекцию, произносит Борисов информацию об автомобиле вождя.
     - Садимся мы с ребятами по машинам, а меня товарищ Сталин зовет к себе. Едем в Кремль. День выдался солнечный, почти осенний. Проезжаем мимо остановки пригородного автобуса. Смотрим, стоят деревенские бабы и мужики пожилые в ожидании. Вдруг товарищ Сталин говорит: «Остановитесь»! Мы обомлели: такого распоряжения мы выполнить не имели права.
     - Товарищ Сталин! Есть приказ не делать остановок,  ни  при каких обстоятельствах! – заявляет старший смены полковник Рыбин.
     - Товарищ Борисов! – тихо обращается Председатель Совета Министров СССР к офицеру.
     - Я вынимаю ТТ из кобуры и приказываю водителю: «Немедленно остановиться»!
     ЗИС-115 останавливается напротив остановки.
     - В нарушении приказа, я открываю дверь. «Давно стоите, товарищи колхозники»? – спрашивает товарищ Сталин, выглядывая из машины. Люди оробели. Смотрят, дивятся на явление маршала СССР. – Не очень, товарищ Сталин, - осмелела одна из женщин, с лукошком в руке.  – Садитесь, подвезу! – приглашает Хозяин. – А люди оробели настолько, что виден даже испуг на их лицах. Мы вышли с ребятами, помогли им справиться с волнением. Посадили в машину. Едем.
    - Какие виды на урожай? – спрашивает руководитель страны. В ответ – молчание. Тут я замечаю, что в руках  деревенские держат корзиночки, прикрытые белыми платками.
    - Сколько зерна взяли с гектара? – продолжает расспрос  Секретарь ЦК КПСС.
     Одна из женщин толкает в бок мужика помоложе.
    - Тридцать центнеров, товарищ Сталин! – отвечает мужчина.
    - А первую заповедь колхозника: «Первый хлеб – государству»,  начали выполнять? – продолжает расспрос Иосиф Грозный.
    - Двести тонн ссыпали! – отвечает осмелевшая баба.
    - А каковы надои в вашем колхозе? – обращается Вождь в ней.
    - Шесть тысячь литров с каждой коровы доим, товарищ Сталин! – заулыбалась, наконец, женщина.
     Сталин окинул всех взглядом, внимательно изучая одежду и особенно обувь на каждом пассажире его лимузина.
     - Молодцы, что имеете такие показатели. А на прилавках, в магазине, всё есть? – прищурившись, спрашивает «верный ученик Ленина».
     Колхозники замялись.
     - Цены снижаются! – вдруг басом прогудел мужик в пиджаке и белой рубашке. – Грех жаловаться!
     - А не грех в рабочий день на автобусе кататься? – спрашивает неожиданно кремлевский диктатор. – Яблоки святить?!
     Деревенские жители побелели от страха. Бронированный ЗИС-115 несется на предельной скорости. Мимо проносятся поля с работающими комбайнами. Милиционеры, вытянувшись в струнку, отдают честь.
     - И я,  удивляясь проницательности товарища Сталина, догадываюсь, в лукошках – яблоки! А,  вспоминая свою деревенскую юность, мысленно чертыхаюсь: сегодня -  ЯБЛОЧНЫЙ СПАС! – замирает Борисов в своем рассказе.
     - Товарищ Сталин спрашивает притихших колхозников: «Почему в Москву едете? У вас же своя церковь стоит?». – Проезжая, мы видели церквушку невдалеке, за полем.
     - Так она закрыта! – почти шепчет старушка, забившаяся в угол салона.
     - Почему закрыта? Мы в последнее время столько сделали для Православной церкви! – восклицает советский царь.
     - Батюшки нет! – отзывается старушка.
     - Церковь в деревне стоит, а служителя культа в колхозе нет?! – недоумевает  бывший семинарист Тифлиса. – Вызовите ко мне Карпова! – раздраженно обращается Сталин к полковнику Рыбину.
      - Увидев ближайшую московскую церковь, товарищ Сталин дает команду остановиться. Мы высаживаем наших деревенских знакомцев возле церкви, те благодарят Хозяина, а он обещает им: «Товарищи колхозники! За ваш доблестный труд, священника в вашу деревню к Успению пришлют»!
    - Из Кремля мы возвращаемся поздно. Товарищ Сталин прошелся,  по своей устоявшейся привычке,  по территории Ближней дачи. Смотрю, подходит он к своей любимой яблоне. Он ее высаживал, орудуя своей лопатой с отполированной ручкой, прививал, водицей поливал. Вечером подул ветер, и на земле лежат спелые яблоки.
    - Товарищ Борисов, соберите яблоки. Нехорошо, когда плоды на земле лежат! – задумчиво произносит человек в маршальском мундире с Золотой медалью «Герой Социалистического труда».
    - А мы с ребятами никогда не позволяли себе что-либо срывать с деревьев. И даже поднимать с земли что-нибудь нам запрещалось. Не принято было! Я собираю яблоки в ведро. Товарищ Сталин выбирает самое крупное яблоко и дает мне: «ЯБЛОЧНЫЙ СПАС»! – говорит.  «Кушай»! – Я на службе, товарищ Сталин. Мне нельзя! Таким образом,  я принес домой яблоко товарища Сталина. Мы с женой сохранили семечки этого чудесного плода с необыкновенным ароматом! -  улыбается веселый офицер личной охраны Генералиссимуса. - Весной высадили у себя, здесь, на даче. И одно зернышко проросло. Сделали на побеге привой, - и он подводит меня к мощной старой яблоне, на которой висят необыкновенные яблоки. - Угощайтесь, сегодня Яблочный спас! – и я понимаю, почему Борисов пригласил меня в гости именно сегодня.
     Я пробую большое, своеобразной формы, яблоко на вкус. От плода исходит нежный, несравнимый ни с чем душистый аромат.
     - Сталинский привкус! - улыбается Борисов. - Увы, мы с супругой вкушаем его только в тертом виде, зубов нет!
     - А священника в деревенскую церковь прислали? – спрашиваю я.
     Борисов меня не понимает.
     - Сталин обещал батюшку прислать колхозникам! – напоминаю я.
     - По прибытии в Кремль, товарищ Сталин вызывает к себе уполномоченного по делам религии, полковника госбезопасности Георгия Григорьевича Карпова. Кстати, Карпов, в свое время, окончил духовную семинарию! И отдает ему распоряжение: подобрать священнослужителя в деревенскую церковь, о которой велась речь с колхозниками.
     Я спрашиваю Борисова о выполнении указания Сталина.
     - Я лично проверял это.  Мы с супругой  и сейчас иногда заезжаем в эту церковь. Служба в ней продолжается. Хорок в этой церкви на литургии исполняет кафизмы с каким-то особенным звучанием. А когда звучит "Вечная память, вечный покой", я чувствую, понимаю, кому певчие возносят молитву. Легкая рука была у товарища Сталина!
     «Да, - думаю. -  Легче пуха!»
     Приезжаю домой. Открываю Церковный словарь.      
     «19 АВГУСТА. День Преображения Господне. Описанное в Евангелиях таинственное преображение, явление Божественного величия и славы Иисуса Христа перед тремя ближайшими учениками во время молитвы на горе.  В русской народной традиции называется также Яблочный Спас».






                СТАЛИН В СОЧЕЛЬНИК И НА РОЖДЕСТВО

     6 января 1942 года довелось мне нести службу на Ближней даче. Стоят Васильевские морозы, как говорили у нас в деревне. Нашим ребятам – офицерам  выдают полушубки, валенки и зимние рукавицы. Еще с опаской поглядываем на небо, несмотря на успешное контрнаступление Красной Армии под Москвой. Освобождены многие города дальнего Подмосковья, Малоярославец, бои идут в соседних областях, у Юхнова и Тихоновой Пустыни. Однако в небе слышен гул самолетов. Напряжены все до предела.
     И вдруг замечаю на подоконнике одного из окон покоев товарища Сталина – ГОРЯЩУЮ СВЕЧУ! И это при полной светомаскировке. Однажды во время  очередного  авианалета немцев, летом 1941 года, одна из бомб угодила  точно на территорию Ближней дачи. Но не взорвалась проклятая. А тут такое?!
     Что делать? Докладываю по телефону спецсвязи старшему смены майору Ивану Курову о случившемся. Через несколько секунд из командирского домика выбегает Куров, а с ним еще два офицера с автоматами ППШ. Они глазам своим не верят – свеча горит на подоконнике столовой Наркома обороны СССР!.. И когда?!
     Майор Куров отдает распоряжение офицерам оставаться на местах, а сам проходит в дом.
     - Меквле!* Проходи! – восклицает товарищ Сталин.
     Услышав незнакомые слова, майор Куров замирает. Редко товарищ Сталин говорит на грузинском языке. Что они означают? А вошел он в тот момент, когда Василий Сталин и Светлана Аллилуева со смехом собирают с пола разбросанные лесные и грецкие орехи.  Делают они это со знанием дела, в левую руку зажимая орехи помельче, а в правую – грецкие.
     - Так нечестно! – восклицает Светлана. – У Василия рука больше, он летчик!
     - Зато у тебя пальцы длиннее! – смеется Василий.
     - В чем дело, товарищ Куров? - восклицает Хозяин Ближней дачи. - Товарищ Сталин не имеет права отметить Пхочаоба** в кругу семьи?! - он пытливо смотрит на Курова. - Почему автоматчики?!
     - Товарищ Сталин! – обращается к нему майор личной охраны. – На вашем подоконнике свеча горит!..
     В это время в столовую заходит наша любимица – Валентина Истомина. И несет она на подносе неведомое для Ивана Курова блюдо.  Ставит блюдо на стол.
     - Сочиво! – торжественно говорит она. - По вашему рецепту, товарищ Сталин!
     Председатель Совета Народных Комиссаров СССР пытливо смотрит на своих детей. Впервые они участвуют в древнем ритуале. Недоумение сменятся любопытством. Первой к роскошной большой тарелке подходит Светлана, но Сталин останавливает ее коротким жестом. 
     - Царь Николай Второй по великим праздникам угощал солдат водкой, - будущий маршал щелкает себе по горлу. – Товарищ Сталин этого делать не будет! - Хозяин был в  приподнятом настроении. Еще бы: немца гоним!
     Вождь накладывает в тарелку приготовленный по грузинским рецептам рождественскую кутью и дает эту сочную кашу с ложкой застывшему по стойке смирно майору  Ивану Курову.
     - Свеча горит, товарищ Сталин! – выдавливает из себя Куров. – На подоконнике!..
     - Василий, загаси свечу, - буднично говорит Хозяин. – Ель под окном, но все же, надо соблюдать светомаскировку!
     Василий Сталин идет к зашторенному наглухо окну, приоткрывает штору и к своему удивлению обнаруживает на подоконнике зажженную кем-то восковую церковную свечу. Поворачивается к отцу, смотрит внимательно на него  и гасит свечу.
     - Пробуйте, товарищ Куров, - одобрительно говорит Сталин. – Я разрешаю!
     Майор Иван Куров, вспомнив все строгие инструкции генерала Николая Власика, начальника личной охраны Сталина, с внутренним страхом берет ложку кутьи в рот. И толком не разобрав сложного вкуса царского угощения, проглатывает сочную кашу с небесным вкусом. Впрочем, опытный чекист запоминает и вкус пшеницы, мака, меда, орехов, и алые зерна граната успевает разглядеть. И еще что-то присутствует в этом необычно долгом послевкусии!
     А капитан Михаил Борисов, несколько успокоившись и придя в себя, из глубин своей детской памяти извлекает старую деревенскую традицию – ставить зажженную свечу на подоконник. Это знак того, что сегодня ночью здесь готовы принять уставшую Богоматерь с младенцем.
     Но ничего этого он не сказал ошеломленному майору Ивану Курову, который в страхе сунул Борисову потушенную Василием Сталиным свечу и строго – настрого запретил Борисову рассказывать кому-либо о происшествии. Однако это дежурство так просто для офицеров личной охраны Сталина не заканчивается.
     На рассвете, еще солнце не взошло, а только забрезжил небосвод, капитан Борисов слышит скрипучие приближающие шаги Сталина. Шаги его охранник различит и в толпе. И несет Сталин в правой руке кайло!
     - Подарок мне, на память! – рассказывал нам Михаил Борисов. – Думаю, на Колыму поеду. Знавали мы проявления своеобразного юмора товарища Сталина.
     Пожелав доброго утра, секретарь ЦК ВКП (б) вручает кайло Борисову и показывает место невдалеке,  где надо землю долбить.
     - Я вызываю по спецтелефону подмогу. Встревоженные ребята приносят лопаты, ломы, стальные клинья и кувалду, - загадочно улыбаясь хитрым лицом, продолжает рассказ человек из легенды. -  И мы, расчистив снег, начинаем долбить землю в указанном месте под яблоней. 
     Сталин прохаживается невдалеке, дымит своей трубкой.
     - Осторожно! – восклицает он, когда спортивные офицеры охраны,  будто роботы, углубляются в мерзлую землю на метр с лишком.
     Промерзший грунт кончается, и старатели поневоле натыкаются на глиняный кувшин, заботливо укутанный в грубую холстину. Иван Куров бережно достает сосуд из ямы, ставит его на снег.
     - Квеврис!*** - гортанно произносит Сталин. - Товарищ Куров, принесите стаканы.
     - Я вспомнил, как товарищ Сталин, еще до войны, выделав из своего винограда вино, приказал закопать этот кувшин в землю, под яблоней! – делится с нами воспоминаниями  Михаил Евдокимович. – А  ребята набивают на своих ладонях кровяные мозоли! И товарищ Сталин это замечает.
     Кувшин открыт, а старший лейтенант Ковалев приносит наши родные граненые стаканы.
     - С праздником! – поднимает стакан с красным вином Сталин.
     - Городские ребята и не знали, что сегодня – Рождество Христово.  День был рабочий! – поясняет свой рассказ Михаил Борисов. – Забытым праздник был.   
     Или делали вид офицеры охраны о своем неведении?
     - Нам нельзя, товарищ Сталин! – вдруг говорит майор Иван Куров. – Мы на службе!
     Председатель Государственного Комитета Обороны СССР,  окинув всех ледяным взором, махнул рукой и пошел в помещение Ближней дачи. Майор Иван Куров подхватил кувшин с вином и пошел за вождем.
     - Но я все же успел сделать глоток сталинского вина! – с наивной радостью сообщает нам бывший офицер кремлевской охраны. – Впоследствии мне пришлось побывать не в одном винном подвале. Но такого чудного букета хмельного напитка, как этот, мне изведать, более не пришлось.  Непревзойденный вкус. Товарищ Сталин знал секрет настоящих грузинских вин!..
     А на столе товарища Сталина лежало Политдонесение члена военного совета Западного фронта.  Николай Александрович Булганин сообщал, что в освобожденном городе Малоярославце, в центре города, возле церкви иконы Казанской Божьей матери, немцы устроили офицерское кладбище. Сейчас кладбище сровняли с землей, кресты сожгли.
     «Выдолбить!» - красным  карандашом делает резолюцию  будущий Генералиссимус Советского Союза.
     Все сани и санки у жителей Малоярославца реквизировали еще немцы в ноябре – декабре 1941 года. После освобождения города,  пронырливые дети  катались с горок на заледеневших трупах немецких солдат и офицеров. Садились на живот, ноги – немцам под мышки, руки – как оглобли. И вперед!..  Только затылки неприятно стучали и гремели на колдобинах.
         
 P.S.  6 января 1942 г. правительство СССР в специальной ноте сообщило всему миру о повсеместных грабежах и разорении населения, о чудовищных зверствах, чинимых германскими властями на захваченной ими территории.

     Проходит много лет. Мы сидим с капитаном Борисовым на кухне в его очаковской квартире и пьем душистый чай. На прощание он поднимается со стула и ведет меня в комнату. В стенке выделена ниша, в которой стоят иконки. Он берет церковную обгоревшую свечу и показывает ее мне:
     - Это та самая свеча. Её мне дал майор Иван Куров. Столько лет в этот день зажигаю, и не сгорает!..
     Михаил Евдокимович ставит горящую необыкновенную свечу на подоконник с блаженной улыбкой на устах.
     Смотрю на хитрое лицо капитана личной охраны Сталина и на дисплей мобильного телефона: сегодня 6 января. Сочельник!
   
 
Меквле!* - первый вошедший на Рождество.
Пхочаоба!**  - Время орехов.
Квеврис!*** - кувшин, зарытый в землю.


               
                СТАЛИН НА КРЕЩЕНИЕ (БОГОЯВЛЕНИЕ)

                В полночь 18 января 1942 года мы неожиданно выдвинулись из Кремля на машинах в сторону «дальней» дачи.  Поясняю: Дальняя дача, или «Семеновское», была построена на территории английского парка имения, некогда подаренного Екатериной II Алексею Орлову-Чесменскому и проданного им младшему брату - графу Владимиру Орлову.
     Все постройки «дальней дачи» были возведены в 1937 - 1939 годах силами специального строительного управления НКВД. Контролировал процесс лично Берия. Мы с ребятами знали, что товарищ Сталин особо не жаловал этот прекрасный уголок с красивейшим лесом и туевыми аллеями. Пруды и большое озеро с двумя островами в центре. Водоемы всегда изобиловали рыбой: здесь водились карась, карп, толстолобик, белый амур, форель!
     Но -  далековато от Москвы… И наш Хозяин предпочитает в своей жизнедеятельности Ближнюю дачу. В 1941 году линия обороны находилась примерно в 30 км отсюда, около Серпухова. Но бомбардировкам гитлеровцев объект подвергался не раз – на его территории остались воронки. 
     Приближение фашистских войск вынудило заминировать Дальнюю дачу. Коменданту Соловову даже пришлось выяснить у начальства, взрывать ли её? Мудрый генерал ответил: «Взорвёшь дачу раньше времени – расстреляем. Сдашь её немцам - найдём и повесим. Так что решай сам по обстановке».

      А тут мы мчимся, включив все щели - фары на автомобилях, будто опаздываем на важное государственное совещание! В воздухе барражируют истребители прикрытия.
     Нарком обороны  Сталин выходит из любимого в то время «Паккарда» и проходит в дом. Офицеры личной охраны занимают заранее оговоренные места, усиливая и без того  надежную, вышколенную систему защиты Вождя.
     - Меня ставят на пост возле знаменитого родника, - начинает улыбаться капитан Борисов.
     Я уже хорошо  усвоил этот признак, и в ожидании дальнейшего развития, мы замираем с оператором, быстро проверяя уровень записываемого звука.
     - Родник этот - пятиключник. Каждая струя этого чуда природы была разной высоты и красы! - Михаил Евдокимович, решившись на контакт с нами после просмотра по TV моего сериала «Фильм не о войне», впервые открывает  влюбленную в свое дело душу. – Вода в нем и зимой и летом была одинаковой температуры:  четыре градуса и никогда не замерзала.
     Михаил Борисович заваривает из самовара, как он говорит, «сталинский чай». И мы делаем небольшой перерыв, наслаждаясь вкусом и ароматом необычного горячего напитка.
     - Главный грот с львиной головой, из которой пульсирующей струей льется вода, - продолжает рассказ вечный сотрудник МГБ, - построен по заказу товарища Сталина. – Он ему напоминал какой-то мотив. И камень, которым он отделан, был привезен с его родины - из Гори. Лаврентий Павлович знал, как угодить хозяину!
     Охранник любовался зимней картиной этого живописного уголка, подсвеченной морским прожектором. Морозная ночь согревала тренированное тело охранника, да и специальная гимнастика, которую они использовали даже при полной неподвижности, позволяла Борисову  стойко переносить все тяготы необычной службы. Впрочем, были случаи обморожения щек, ушей и кончика носа у молодых офицеров, которые не успели усвоить эти мудреные приемы восточной гимнастики лица. Борисов использовал народные средства, на основе смальца и камфарного масла.
     Тихо журчат в ночи прозрачные струи волшебного родника.   
     Звездное небо было бездушно и сияло неоновыми светлячками. Температура воздуха опустилась до минус двадцати пяти градусов. И это не проблема для кадрового офицера, если бы вдруг не подул знойный ветерок. Да в лицо. Ни отвернуться, ни топтаться на месте - категорически запрещается. Иначе сокращаешь сектор обзора, а скрип снега рассекречивает твой пост. «Грибок», оборудованный внутренним телефоном и морским прожектором, ветру не помеха.
     Вдруг под утро Борисов слышит  знакомый звук неспешных сталинских шагов. Укутанный в лисью шубу и меховую шапку с висящими ушами, обутый в валенки,  Председатель Совета Народных Комиссаров СССР  вызывает внутреннюю зависть у капитана внутренней охраны. Он будто физически ощущает домашнее тепло на теле секретаря ЦК ВКП (б).
     - Включите прожектор, товарищ Борисов! – обращается с необычной просьбой будущий маршал Советского Союза.
     - У меня приказ, товарищ Сталин! – отвечает обескураженный охранник. – Это нарушение светомаскировки!
     - Мы противника отбросили далеко от Москвы! – не унимается Верховный главнокомандующий Вооружёнными силами СССР.
     Все офицеры из охраны Хозяина знали, что он совершенно не боится воздушных налетов вражеской авиации. Сталин любил наблюдать огненную феерию противовоздушного боя. Его завораживала стрельба спаренных пулеметов и зенитной артиллерии разного калибра. Но все же Борисов делает едва заметное движение к тревожной кнопке.
     - Под мою ответственность, товарищ Борисов! – строго дополняет свою просьбу Председатель Государственного Комитета Обороны.
     Капитан с замиранием сердца включает прожектор. Яркий луч света освещает родник-пятиключник и небольшую купель, в которую стекает ледяная вода.
     - Товарищ Сталин вынимает из кармана своей шубы солдатскую фляжку, - Михаил Евдокимович,  вскакивая из-за стола, достает из кухонного шкафа обычную алюминиевую фляжку в брезентовом чехле и показывает ее нам. – И наливает в нее знаменитой родниковой воды, которая славилась необычайными своими целебными свойствами.
     Более того, будущий Генералиссимус… сбрасывает с себя лисью шубу, валенки и меховую шапку. И остается в нижнем белье. Сталин осторожно спускается по каменным с перилами ступенькам в ледяную купель. И три раза окунается в кристально чистую воду.
     - Тsminda sinat’lis!* – восклицает Сталин. – «Святые светы»! – и выходит из воды. – Товарищ Борисов, в Курейке Туруханского края морозы доходили до минус пятидесяти. И ничего – купались в Иордани! - от Хозяина валит пар столбом.
     А в это время поблизости от Дальней дачи завязывается воздушный бой. Видны ночные трассеры и слышны пулеметные и пушечные очереди наших истребителей и немецких бомбардировщиков. Объявляется воздушная тревога! Начинают свою стрельбу зенитчики особого полка комендатуры Кремля, расположенные вокруг Семеновского. Подбит и горит, падая на землю ярким фосфорным факелом,   самолет противника.
     - Епифания!** – восклицает радостно Сталин.
     Он  надевает шапку и на мокрое нижнее белье набрасывает шубу, в последнюю очередь - валенки.
     Из дежурного помещения выбегают с полной выкладкой офицеры личной охраны Сталина и занимают боевые места по воздушной тревоге. И видят невиданное зрелище в районе родника – пятиключника:  яркое световое пятно, исходящее от прожектора, за которым закреплен  капитан Борисов.
     Старший по смене полковник Иван Куров, не раздумывая,  открывает огонь по прожектору из ручного пулемета Дегтярева с метров двухсот. Все это давно отработано на тренировках по боевой подготовке. Со звоном и хлопком разлетаются стекло и мощная лампа накаливания морского прожектора.
     В кромешной темноте слышны ругань и топот бегущих офицеров охраны.
      - Капитан Борисов, мать перемать! – кричит полковник Иван Куров. - Не дай бог,  узнает товарищ Сталин!..  Под трибунал пойдешь!
      - Уже знает! – раздается хрипловатый голос Сталина.
      Иван Куров и испуганные до смерти офицеры охраны от неожиданности застывают в нелепой позе.
     - Потерял трубку, но благодаря товарищу Борисову, нашел товарищ Сталин свою трубку! – голос вождя дрожит от холода, и он уходит в помещение согреваться после ледяной купели.    
     «Святые святы»!
     Капитан Борисов вспоминает свое деревенское детство. Крещенскую ночь.  Заговоры на привлечение денег. Гадание девиц на кольце и на зеркалах, чтобы явился к ним суженый – ряженый. И купание в проруби!
     Инцидент списали на неизбежные издержки воздушной тревоги.
     - Никто тогда из наших ребят так и не узнал о купании товарища Сталина в Крещенскую ночь в купели родника-пятиключника! – с гордостью  заключает капитан Борисов. И показывает крупно в камеру обычную солдатскую фляжку в брезентовом чехле.
     - Когда после смерти товарища Сталина, начальник охраны разрешил раздать никому не нужные личные вещи Хозяина, я кое-что взял себе. В том числе, эту фляжку, - Михаил Евдокимович потряс ею. – Булькает…  Это вода из того самого родника с Семеновской дачи. Её вкус нельзя  спутать ни с каким другим.  Я пью ее в трудную минуту, по чайной ложке, уже полвека!
    Мы переглядываемся с оператором, испытывая одно и то же чувство недоумения. Капитан Борисов угощает нас водой из фляжки, приговаривая:
     - Сталинская водица!
     - Вода, как вода! - недоуменно пожимает мой оператор плечами, когда мы выходим из дома в Очаково, где жил капитан Борисов.

P.S. 18 января 1942 года И.В. Сталин подписал директиву о начале Вяземской воздушно-десантной операции. И началась Барвенково-Лозовская наступательная операция войск Юго-Западного  и Южного фронтов.

P.P.S. На Семеновскую дачу приезжали многие руководители партии и правительства.  Хрущев и  Брежнев любили устраивать здесь рыбалку и охоты с лидерами коммунистических партий мира. Все это сопровождалось  застольями с коньяком и водкой. А главное блюдо:  шашлыки из мяса убитых кабанов и оленей.
     Андропов приезжал в «Семеновское», к роднику – пятиключнику,  даже тогда, когда уже был серьезно болен. Передвигался он с трудом, его поддерживали под руки.
     Раиса Горбачева велит выпустить на свободу пятнистых оленей и маралов – животных жалко.
      Борис Николаевич Ельцин приезжал на «дальнюю дачу» еще будучи первым секретарем МГК КПСС.
     Однажды вновь избранный Председатель Верховного Совета РСФСР Б.Н. Ельцин устраивает небольшой прием для ветеранов 9-го Управления КГБ, который происходит на Дальней даче. Попадает в список приглашенных и капитан Михаил Борисов. После торжественных и обязательных тостов начинается нормальная русская пьянка. Все желают коснуться своими хрустальными стаканчиками с рюмкой политического лидера новой России.
     Многие бывшие офицеры личной охраны Первых лиц государства, захмелев от чудной водки кремлевского буфета, рассказывают забавные истории из жизни сильных мира сего. Решает поведать свою историю и капитан Михаил Борисов.
     Тут кто-то из близких друзей уральского самоцвета возьми и скажи: - Слабо, Борис Николаевич?!
     - Легко, понимаешь ли! - грозно рычит захмелевший Буян России. 
     Рано утром 12 июля 1990 года Борис Ельцин, три раза окунувшись в купели родника -  пятиструйника и стуча от холода зубами, восклицает: «Святые светы!». И смотрит на рассветное небо. Председатель Верховного Совета РСФСР выезжает в сопровождении свиты в Кремль, на XXVIII-й, последний съезд КПСС.
     На Соборной площади Кремля будущему Первому Президенту России  путь преградила стая голубей – сизарей. Вдруг они с шумом взлетают ему навстречу, а одна из птиц легко ударяет его в лоб своей грудкой. Ельцин продолжает идти, но будто что толкнуло его в самое нутро.
     Борис Николаевич долго сидит с закрытыми глазами в переполненном зале Кремлевского дворца съездов и выступает с критикой коммунистической партии и  объявляет о своём выходе из КПСС!..
     Капитан Борисов, несмотря на свою причастность к грозной структуре, ничего об этом  так и не узнает.
     Однажды при встрече, находясь в состоянии задумчивости, он все же скажет: - Я был в шоке, когда Горбачев в 1991 году подписал указ о роспуске КПСС. Но, подумав, понял - это им за Двадцатый съезд!
      
            * - Тsminda sinat’lis - «Святые Светы»
      ** - Епифания – Богоявление
      

                СТАЛИН В МЕДОВЫЙ СПАС

      1952 год.
      Стоит августовский пригожий денек. Офицер личной охраны Сталина Михаил Борисов, находясь на посту в кунцевском саду Ближней дачи, вдруг забеспокоился: капитан явно слышит характерный шум, который издает крайний к нему пчелиный улей. С детства капитан знает: вот-вот пчелиная семья зароится. Поставить ульи на солнцепек?!..
      А Сталина всё нет. Сказать-то больше некому, не положено! Нажмешь кнопку тревожной сигнализации - выскочит боевой наряд внутренней охраны, вооруженный новейшими автомата «АК-47».  И чем всё закончится для офицера личной охраны?!..
      Накануне Хозяин распорядился несколько пчелиных ульев перенести из подсобного хозяйства - непосредственно в сад. Делал он это два раза в году. В мае, когда всё цветет и благоухает.
      - Пусть пчелы потрудятся на опылении. Польза всем нам будет, – отдавал Сталин указание заведующему по хозяйственной части. - И урожай вишен будет хороший. И мед цветочный получится!
      И 14 августа, когда он в этот день лично крутит ручку деревянной медогонки, с наслаждением наблюдая, как янтарный мед течет в бидон из нержавеющей стали.  Для смазки движущихся частей привода медогонки Сталин обычно применяет только мёд. Мало кто знает, что всем этим премудростям будущий коммунистический вождь научился, будучи семинаристом, в одном из грузинских монастырей, когда проходил монашеское послушание.
         Пчелы какого-то необычайного вида и рода были подарены лично Сталину в 1937 году. Подарил их вождю Победитель Всесоюзного конкурса по племенному пчеловодству ВДНХ.
      Двадцать гектаров земли, рядом с территорией дачи, были отданы под воплощение различных причуд Председателя Совета Министров СССР.
      Представители лучших пород – Холмогорские коровы исправно давали на стол секретаря ЦК ВКП (б) жирное, прекрасное молоко. 
      В это трудно поверить, но с ВДНХ однажды на автомобиле ЗИМ был доставлен огромный поросенок  с медалью на шее: «Лучший хряк СССР»!..
      В вольерах здесь паслись невиданные гуси и куры, привезенные с Кавказа.
      Особенно Сталину нравилось лосиное мясо. Пять – семь лосят паслись на полянке, придавая подсобному хозяйству неповторимый колорит.
      Не считая огорода, в парниках круглый год выращивались овощи. В саду зрели яблоки и груши,  сливы и вишни, смородина и крыжовник. Много было сортовой клубники. За всем этим хозяйством наблюдали старший научный сотрудник академии имени Тимирязева Лебедева и ее помощники Панфилов с Кузиным.
       Герою Социалистического Труда  казалось, что таким оригинальным образом он дополняет свою компетенцию в области сельского хозяйства страны. И в этом его мнении была доля правды.
                ***
      ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ ДОЧЕРИ СТАЛИНА, СВЕТЛАНЫ АЛЛИЛУЕВОЙ «ДВАДЦАТЬ ПИСЕМ К ДРУГУ».
      «Сад, цветы и лес вокруг - это было самое любимое развлечение отца, его
 отдых, его интерес.  Сам он никогда не копал  землю, не брал  в руки лопаты,
 как  это делают истинные любители садоводства. Но он  любил,  чтобы все было возделано,  убрано,   чтобы  все  цвело  пышно,  обильно,   чтобы   отовсюду выглядывали  спелые, румяные плоды - вишни, помидоры, яблоки, - и требовал этого от  своего садовника. Он брал  лишь иногда  в руки  садовые ножницы  и подстригал сухие  ветки, -  это  была его единственная  работа  в саду.  Но повсюду в саду, в лесу  (тоже прибранном, выкошенном, как в лесопарке) там и сям были разные беседки, с крышей, без  крыши, а то просто дощатый настил на земле и на нем столик, плетеная лежанка, шезлонг, - отец все бродил по саду и, казалось, искал себе уютного, спокойного  места, - искал и не находил...
      Летом он целыми днями вот  так перемещался по парку, ему несли  туда бумаги, газеты, чай.  Это тоже была его "роскошь", как он ее понимал и желал, - и в этом  проявлялся  его  здоровый вкус  к  жизни,  его неистребимая  любовь  к природе,  к  земле,  а также его  рационализм: последние  годы ему  хотелось здоровья, хотелось дольше жить».
                ***
      ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ МАЙОРА ГОСБЕЗОПАСНОСТИ А.Т. РЫБИНА:
      «Все началось с молодого барашка, поданного с гречневой кашей на даче в “Семеновском”.  Сталин полюбопытствовал:
      — Где взяли барашка?
      — Доставили на самолете из Абхазии, — простодушно признался комендант Соловов.
      — А самолет что, водой заправляли?
       Соловов начал оправдываться, но Сталин резонно заявил:
     — Не крохоборничайте!.. Не занимайте, ничего не просите ни у кого. Разводите все сами»!..
                ***
      Как-то возникла идея скрестить арбуз и тыкву. Казалось, все шло успешно — гибрид вымахал таким, что натощак не поднимешь. Сталин предложил оценить результат. Отрезав ломоть, Соловов откусил. От безвкусицы перекосило рот. Сталин улыбнулся:
  — Ну как?
 — Да так себе...
 — А ну-ка дайте мне. — Пожевал дольку и тут же выплюнул с досадой. — Сколько ни украшай тыкву, так она и останется тыквой.
 Приезжая сюда, ХРУЩЕВ обязательно демонстрировал свою сельскохозяйственную эрудицию, хотя в помидорах и некоторых других овощах разбирался плохо. Как-то привез в подарок живых фазанов.
 Соловов пустил их на хозяйственный двор. Потом спохватился, доложил. Сталин посетовал:
 — Что же вы мне раньше не сказали? А то бы я их не принял. Пусть сам поправляется. Он любит поесть.
       Сталин и вся обслуга были полностью обеспечены местными продуктами. Лишние отправлялись в московские магазины. Москвичи и не подозревали, что в Елисеевском магазине на прилавках лежат дары природы с личного подсобного хозяйства Почётного члена Академии наук СССР.
      Когда Сталину доложили, что доход от хозяйства составил миллион рублей, он довольно улыбнулся в свои знаменитые усы.
                ***
      Единственный раз в своей карьере офицера личной охраны капитан Борисов обрадовался появлению грозного Генералиссимуса СССР.
      «Наконец-то!» - облегченно вздохнул капитан.
      - Здравствуйте, товарищ Борисов! – неожиданно подает голос Сталин. – Смотрю, на  вас лица нет?! – недоуменно смотрит он на охранника.
      - Товарищ Сталин, этот улей вот-вот «фыркнет»! – озабоченно отвечает Борисов.
      - Что такое «фыркнет»?! – спрашивает Вождь.
      - «Матка поет»!.. Улей зароится… Пчелы улетят! – с нарастающей тревогой в голосе предупреждает офицер.
      И действительно, подход Сталина, и неуловимые запахи, которые издает этот человек, перевозбуждают пчелиную семью.
      - Что ж, вызывайте нашего главного «Апиолога»*, - соглашается Вождь с доводами капитана.
      Но было уже поздно, как 22 июня 1941 года.
      Существуют тысячи и одна причина роения пчел. В семье старая матка, несвоевременное расширение гнезда, плохая вентиляция - вина пчеловода, большое количество в гнезде пчелиного расплода. Главной причиной роения является недостаточное выделение феромонов у матки.  И известные только пчелам токсичные запахи!..
      И пчелиный сталинский рой вылетает из улья. Это были обычные пчелы «Anthophila». Но когда роится пчелиный улей, лучше держаться от него подальше. Знали эту народную мудрость и Сталин, и капитан Борисов.
     На лекциях по спецподготовке  личной охраны, офицер узнал о ведущихся на Западе секретных пионерских работах по боевому применению не только пчел. Пентагон планирует использовать насекомых в различных целях, в том числе детекции взрывчатки и наркотиков. А еще Борисов знал, что древние славяне успешно применяли пчел в боевых целях.
      Он нажимает красную тревожную кнопку. Другого выхода для себя офицер не видит. Случись что со Сталиным, ему грозит расстрел!.. И по его сигналу,  со стороны караульного помещения к ним несутся на всех парах, с автоматами Калашникова, тренированные офицеры генерал-лейтенанта Николая Власика.
      Они наблюдают необычную картину: всемогущий вождь всех времен и народов, Председатель Совета Министров СССР,  Верховный Главнокомандующий Вооружёнными силами СССР и Герой Советского Союза, покорно стоит, не шелохнувшись. А над ним, черным нимбом, с тревожным жужжащим гулом, кружится пчелиный рой.
      - Караул, отставить! – вдруг раздается окрик с характерным грузинским акцентом.
      Оторопевшие офицеры охраны, еще по инерции, делают несколько шагов в сторону Хозяина дачи, но понимая весь драматизм ситуации, останавливаются, как вкопанные. Автоматически держат на мушке пчелиный рой, который вскоре уносится в то место, которое нашли пчелы – разведчицы.
      - В медовый Спас?! – недоуменно и грустно, вместе с тем облегченно, вздыхает будущий герой «Культа личности».
      - Мне тут же провели медицинское освидетельствование, на предмет моего употребления спиртных напитков перед заступлением на дежурство! – вспоминает капитан личной охраны Сталина Михаил Борисов, когда мы познакомились в Кремле, на чествовании ветеранов Великой Отечественной войны Президентом России Борисом Ельциным. – Я был трезв, как стеклышко!..
      - Все же тот день, 14 августа 1952 года, заканчивается благополучно. Товарищ Сталин в рабочей одежде крутит ручку деревянной медогонки. А все ребята из охраны любуются прозрачной, темно-желтой струёй меда. С лиловым оттенком, мед стекает в любимый товарищем Сталиным бидон. Он разрешает пробовать свежий мед с черным хлебом каждому, кто был под рукой! Досталось и мне, под добродушный смешок товарища Сталина: «На сливании и мед пьют!»
      Офицер личной охраны Сталина смотрит на бегущих к Президенту ветеранов Великой Отечественной войны, все подшофе, чтобы соприкоснуться своими рюмками с бокалом Бориса Ельцина. И капитан таинственным голосом заключает:
      - Я прожил жизнь и могу сказать: мед обладал неповторимой консинтенцией и вкусом. Цветы-медоносы на даче подбирались по особому принципу. Никогда более мне такого меда вкушать не приходилось! - Борисов закатывает глаза, чмокая, и прищелкиват языком. - Впрочем, еще не вечер!..
      Утром следующего дня капитан Борисов, сменившись с дежурства, идет в соседнюю с дачей рощицу. Используя свои деревенские познания, он находит улетевший пчелиный рой. Увидев роящихся пчел на СУХОЙ ВЕТКЕ зеленого дуба, офицер личной охраны Сталина обомлел…
       Борисов с детства знал – если улетевший рой сидит на заборе или на сухом дереве - это предвещает смерть ХОЗЯИНУ!..
 ПРИМ. 14 августа – Православный праздник – ПРОИСХОЖДЕНИЕ (ИЗНЕСЕНИЕ) ЧЕСТНЫХ ДРЕВ ЖИВОТВОРЯЩЕГО КРЕСТА ГОСПОДНЯ. В народе – МЕДОВЫЙ СПАС.
 • * - Апиолог – ученый, изучающий медоносных пчел.

 (ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)

БЛИНЧИКИ СТАЛИНА
 Рассказ капитана Борисова – офицера личной охраны Сталина.

      На Широкую масленицу, 15 февраля 1953 года, товарищ СТАЛИН отдает распоряжение своей сестре-хозяйке Валентине Истоминой приготовить блины. Она изучила все пристрастия Хозяина в приготовлении различных блюд, обязательным компонентом которых была Сванская соль.  Её поставляли из одного  горного села Верхней Сванетии.
      Компоненты этой соли: уцхо-сунели, семена кинзы и укропа, меретинский шафран, перец острый жгучий, и дикий горный тмин придавали русским блинам неповторимый вкус и аромат!.. Ссыльный Иосиф Джугашвили, будущий Председатель Совета Министров СССР и Секретарь ЦК ВКП(б), находясь в селе  Курейка Туруханского края,  не мог не полюбить это исконно русское блюдо – БЛИНЫ С ИКРОЙ!..
      - Валентина, не скупись сегодня!.. Приготовь блины на всех! – просит Генералиссимус Советского Союза.
      - Хорошо, товарищ Сталин! – отвечает экономка.
      -  Сегодня масленица! – добавляет вождь. – Помнишь, Валентина?!..
      - А как же!.. Наше село – Донок на Орловщине,  славится своей масленицей на всю округу! – весело смеется Истомина. – Парни на струганный столб взбираются. За красным петухом!..
      - На столб я не залезу, за петухом! – грустно вздыхает Сталин. – В Грузии сейчас подвешивают молодого барашка!.. А красной икры надо купить!..
      Тогда в магазинах любой большой деревни стояли бочки с красной и черной икрой. Валентина Истомина позвонила коменданту Ближней дачи, и он привез килограмм красной икры. Блины с черной икрой вкушать было не принято.
      Каково же было удивление офицеров личной охраны  Сталина, когда на привычный обед им подают блинчики по-грузински, но с русской красной икрой!..  И Сванская соль, замешанная в пшеничное тесто, приготовленное «по-царски»!.. Свернутые гармошкой, с оранжевыми бусинками, блинчики и все действо были не только необычайно вкусны, но и чрезвычайно необычны.
      Капитан Михаил Борисов рассказывает  о стойкой привычке охранников Сталина, даже старших офицеров МГБ, несмотря на строжайший запрет, прятать и забирать с собой со стола какие-то незамысловатые продукты питания, чтобы угостить своих жен или детей… «Сталинское яблоко» в семье!.. Мандарин!.. Просто ломтик хлеба!..
 *     Обстановка не только на Ближней даче, но в стране и за рубежом, как тогда выражались, была тревожной!.. УИНСТОН ЧЕРЧИЛЛЬ произносит свою печально знаменитую речь в ФУЛТОНЕ (5 марта 1946 года, Вестминстерский колледж, родина президента США Трумэна, который применил атомные бомбы в Хиросиме и Нагасаки), в ПРИСУТСТВИИ ПРЕЗИДЕНТА ТРУМЭНА!..   
      Мировой кризис достиг высшего накала, и президент Трумэн даже грозился применить против СССР АТОМНОЕ ОРУЖИЕ. Был даже подготовлен план «Boiler» - атаки на 22 крупнейших города Советского Союза, если Сталин не выведет войска.
      Черчилль косвенно сравнил Сталина с ГИТЛЕРОМ!..
      «… нужно под эгидой Объединённых Наций и на основе ВОЕННОЙ СИЛЫ АНГЛОЯЗЫЧНОГО содружества найти взаимопонимание с Россией»!..
      ЭТО БЫЛ ШАНТАЖ!..
      Сталин практически сразу был проинформирован о речи бывшего союзника по антигитлеровской коалиции. ТАССовские шифровки и перевод легли на стол к Сталину уже на следующий день. Пару дней с характерной для него осторожностью Сталин ожидал реакции за рубежом. Затем последовала статья академика Е. Тарле с историческим обзором внешней политики Великобритании и статья в «Известиях» «Черчилль бряцает оружием».
      14 марта 1946 года И. В. Сталин в интервью «Правде» внимательно дозировал соотношение предупреждения об угрозе возможной войны и призывал к сдержанности, но однозначно поставил Черчилля в один ряд с Гитлером и заявил, что в своей речи тот призвал Запад к войне с СССР, а также обвинил его в расизме.
      В конце 1940-х и в самом начале 1950-х годов в США обсуждались планы нанесения атомных ударов по СССР.  Предполагалось в течение нескольких месяцев сбросить около 300 атомных бомб по советским объектам.
      *     А в этот раз за праздничным обедом, в офицерской столовой, тарелки с блинчиками неестественно быстро опустели. Да и  не спрячешь же в чекистской ладони масляный блин?!.. О, этот вкус сталинских блинов, из «царского» теста со Сванской солью,  на русскую масленицу!..
      Однако сталинская щедрость, как выражался капитан Борисов, сыграла с «ребятами» злую шутку. Люди моего поколения еще застали знаменитые банки с крабами, а так же легендарные бочонки с черной и красной икрой. Народ в нашем провинциальном Малоярославце не мог предвидеть, что через десятилетие эта бочковая вонючая слизь на плотной бумаге, за бесценок, но упакованная в жестяные банки, станет всемирным дефицитом!..
      Ближе к вечеру офицеры личной охраны Сталина почувствовали неладное.
 (ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)

СТАЛИН В ПРОЩЕНОЕ ВОСКРЕСЕНИЕ (блинчики на масленицу)

 15 февраля 1953 года.
 Первым вдруг тревожно внутренне замирает полковник Госбезопасности, заместитель Личной охраны Сталина, Николай Тонов. Он реально претендует на генеральскую должность в придворной свите Председателя Совета Министров СССР. А главное – не он один в списке Маленкова. И такой неожиданный к-а-а-зус!.. 
 - Кто же из своих такую свинью подложил?! – стонет в душе офицер. В те времена, памперсов и быть не могло.
 Полковник степенно выходит из-за стола и идет на выход. А за дверью он сдает кросс – прямиком в туалет дежурной смены. И все бы ничего, с кем не бывает.  Николай смотрит на побледневшее свое лицо славянского красавца. И не узнает себя!.. Привычное и самое надежное средство – палыгорскит, глина, которую индейцы-майя успешно использовали против диареи, более чем тысячу лет, помогает. Однако – не надолго!..
 Когда в элитный туалет, держась за животы,  вбегают офицеры Личной охраны Сталина, прошедшие специальную подготовку, Николай Тонов мгновенно понимает, что случилось не просто ЧП!.. Не успевают вбежавшие офицеры расстегнуть свои форменные галифе и приземлиться на унитазы, Сталин начинает личное расследование. Он  в окно видел спринтерский забег офицеров охраны в гальюн.
 - Кто?!.. И где покупал икру для блинов?! – спрашивает вождь старшего начальника смены, полковника Ивана Курова.
 - Икру закупал наш офицер, майор - Николай Тонов!.. В ближайшем магазине «Мосторга» дачного поселка Кунцево, - начинает доклад Куров. – Эта икра и  блины для личной охраны не были спланированы, товарищ Сталин!
 - Знаю, Тонова сюда! – отдает краткую команду Генералиссимус.
 В прихожую входит вдруг посиневший полковник. Николай Тонов, не успев сказать и нескольких слов, падает замертво на ковер пола.
 - Директор магазина! – успевает выдавить он, а изо рта его пошла желтая пена.
 Иван Куров смотрит на вставшего за портьерой майора Сажнева, который показывает три растопыренных пальца и делает характерный жест – еще три покойника!..
 - Провести немедленно самое тщательное расследование! – отдает команду Секретарь ЦК КПСС. – Товарищ Куров, никому из руководства не звонить!.. В группу взять майора Михаила Борисова.
 Перед своей смертью, Михаил Евдокимович рассказал нам некоторые перипетии этого запутанного дела.
 Машина скорой медицинской помощи, которая прибывает через пять-десять минут,  увозит заболевших офицеров в приемный покой больницы МГБ. Трупы на вскрытие увозит машина охраны.
 А спецгруппа из офицеров личной охраны Сталина, во главе с Иваном Куровым, мчится на полной скорости к магазину «Мосторг».
 Магазин открыт,  и очередь привычно ждет выхода продавца, который ушел за товаром в продуктовый отсек.
 - Михаил Абрамович! – не выдерживает мужик в телогрейке. – Прихвати пару бутылочек «Московской»… Гости пришли – «Масленница», все же!..
 За приоткрытой дверью в складское помещение, стоит какая-то непривычная тишина.
 - Хлебушка, поднеси, Михаил! – просит старушка в пуховом платке.
 Иван Куров поднимает прилавок и рывком, одновременно доставая пистолет, врывается в заднее помещение магазина. На мешках с мукой офицер видит лежащего на спине, в белом фартуке, мертвого продавца. С торчащей в области сердца рукояткой ножа.  Куров проверил пульс.
 - Магазин закрыть! – отрывисто говорит он Борисову. – Граждан задержать и опросить!..
 Прежде всего, Иван Куров шарит глазами по складу, в надежде увидеть бочку с красной икрой, или из-под неё. Ничего похожего.
 Михаил Борисов задвигает засов входной двери. Представляется.
 - Только что убит ваш продавец, - спокойным и ровным голосом говорит он.
 Народ в очереди ахнул: - Моисей Абрамыч?! – вырывается невольно у многих.
 Иван Куров понимает замысел убийцы. Прежде всего, они были хорошо знакомы, иначе бы Михаил Елевич не открыл дверь с черного хода, которая сейчас оказывается закрытой с улицы… Куров бросается на улицу, обегая магазин по натоптанному снегу.
 - Прошу вас всех успокоиться… И вспомнить примечательный факт, - тихо выговаривает слова Борисов. – Какие-то детали?..
 Так и есть – убийца продумал и эту мелочь. Он сделал свое черное дело, убив продавца. Взял «родной» амбарный замок, от грузового входа, с ключом. Повесил замок в петли, закрыл его и уехал… Увидев, характерные следы от автопротекторов «Победы», Иван Куров побежал к магазинному входу.
 - Молодой мужчина на «Победе»?! – опередил Куров открывшего рот Михаила Борисова.
 А в этот «Момент истины», Министерство Госбезопасности СССР поднимало по тревоге Министерство торговли и Министерство рыбной промышленности страны. Во-первых, проверялась вся цепочка поставки злополучной бочки с красной икрой (которую еще надо найти), чтобы выяснить – единичный ли это случай, с отравлением людей?.. Или под угрозой стоят сотни тысяч людей?..
 - Да, люди подтвердили неоднократные контакты убитого продавца с неизвестным красавцем в кожаном реглане… в смушковой папахе и белых валенках на кожаной подошве! – доложил Михаил Борисов свою информацию.
 Телефонный шнур в магазине был обрезан. Офицеры помчались в местный отдел милиции.
 - Далеко он уйти не мог… Продавец отсутствовал пять минут… И тут мы нагрянули… Нам хватило пяти минут… Итого – десять минут! – подводил предварительные итоги Иван Куров. – Жаль, люди не привыкли запоминать номера.
 В милиции Иван Куров связался с дежурным по МГБ. Тогда не было планов - перехватов. Но главное направление, все же выбрали – Москву... Матерому агенту, а офицеры не сомневались, что дерзкое отравление полсмены охраны Кунцевской дачи – это дело профессионала, логично уходить в московскую гущу!..
 Михаил Борисов распорядился, чтобы магазин немедленно взяла под охрану милиция, с вызовом кунцевских  работников торговли.
 Милиция и все спецслужбы  СССР были ориентированы на автомобиль «Победа» и молодого мужчину, одетого в соответствии с описанием покупателей Кунцевского  магазина.
 Сталин на Кунцевской даче организовал свой личный штаб по раскрытию странного и чрезвычайно коварного дела. Ни одно министерство и ведомство, даже МГБ, не знали ни сути, ни подоплеки происходящего. А выполняли только отдельно поставленные задачи.
 *
 Нет легендарного Виктора Абакумова, генерал-полковника, заместителя наркома обороны и начальник Главного управления контрразведки («СМЕРШ») Наркомата обороны СССР,  министр государственной безопасности СССР… Кто ему так ловко расставил сети?!..
 Николай Власик – начальник охраны Сталина. Где он?!..
 Александр Поскрёбышев - Заведующий особым сектором ЦК (Секретариат Сталина)… И он где?!.. В эти трудные минуты?!..
 Трижды Герой Советского Союза Георгий Жуков?!.. Э-э, Малоярославец простить не могу!.. Отдельная история…
 *
 - Главное для нашего «Реглана» - это срочно избавиться от пресловутой бочки! – размышлял вслух Иван Куров.
 Они мчались в сторону Москвы, в надежде, что идут по верному следу.
 - Ни одна теща сейчас не квасит капусту… На дачу к тестю, такую байду тащить еще рано, - мычал Иван Куров, покуривая папиросы, одну за другой.
 Михаил Борисов вспоминал личное спецзадание Сталина, связанное с Малоярославецким  скандалом маршала Георгия Жукова.
 - Самое удобное время для агента, это сейчас сбросить ее с моста в реку… Просоленная 200-литровая бочка, крышка отбита, с тремя железными обручами, имеет отрицательную плавучесть… Речная вода промоет остатки неизвестного яда... Ему только найти промоину… И сбросить бочку, - ударял своим увесистым кулаком по коленке Иван Куров.
 Дедуктивный метод МГБ не подвел полковника Ивана Курова: на ближайшем мосту, через какую-то речушку, стояла «Победа». Под мостом чернела промоина, с рваными краями. Логично, что рваные края сделала дальневосточная дубовая бочка из-под красной икры.
 Однако самоудовлетворение чекистов было омрачено мощным взрывом, который разнес «Победу» в щепки. А когда по ним ударило несколько перекрестных автоматных очередей из «АК – 47», они не сговариваясь, лежа в снегу, за своим «Паккардом», поняли, что агент «Реглан» работал с группой прикрытия.
 Михаил Борисов пояснил нам, при встрече в 2000 году, на приеме в Кремле, в День Победы, что полковник Иван Куров тогда погибает, на мосту. И он больше не вернется в Личную охрану Сталина. Так же, как и Михаил Борисов. И не по причине тяжелого ранения, а потому что Хозяина не станет через несколько недель – 5 марта 1953 года.
 - Вот вам и ПРОЩЕНОЕ ВОСКРЕСЕНИЕ?! – с простой деревенской улыбочкой вспомнит тот день офицер Личной охраны Сталина, Михаил Борисов.
 Он пошел с группой старых чекистов к столу Президента Ельцина, который всех стариков одарил изумительной улыбкой,  с лобызанием и трогательным совместным распитием русской водочки!..
 – А диверсионная группа прикрытия ушла на армейском «Студебеккере»! – как всегда, на прощание, несколько загадочно, произнес солист хора Ветеранов ФСБ. – В сторону Малоярославца!..
 От нас «Почетного чекиста» оттащила его жена – хору надо было исполнять, по заказу Первого Президента России, знаменитую  «Катюшу».
 - Однако, Главного, Главного-то!.. Я вам и не рассказал! – захмелевший чекист-хитрец оставил нам кое-что напоследок. И слово свое сдержит. Перед самой смертью!..
 (ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)

      
    
    
    
 



                Л И Ч Н Ы Й   Ш И Ф Р О В А Л Ь Щ И К   С Т А Л И Н А

     Однажды судьба военного режиссера свела меня с личным шифровальщиком  Сталина. Николай Пономарев был стар, но крепок еще  умом и памятью. Всматриваюсь пытливо в его лицо и вспоминаю всех русских мужиков, на которых он похож, и которые похожи на него, и понимаю вдруг, почему Сталин именно на него сделал свой окончательный выбор. Вождь был прекрасным физиогномистом.
     - После непродолжительной беседы Николай Сидорович Вдасик, начальник охраны Сталина, мне говорит: "Продержишься полгода, и то будет хорошо!", - начинает свой рассказ легендарный шифровальщик.
     – А я начал свою службу с того, что раскритиковал всю систему кремлевской связи!...Проходит немного времени. И ко мне в оборудованный спецкабинет заходит группа людей. Впереди,  со сдвинутыми бровями – Сталин. А сзади Берия Лаврентий Павлович и комендант Кремля!
     Надо отметить, Пономарев, в отличие от других близко допущенных к первому человеку страны людей, никогда не называет кумира тех лет «товарищ Сталин».
     – Скажите, чем вы недовольны? – с некоторым раздражением вопрошает Председатель Совета Народных Комиссаров СССР.
    - Товарищ Сталин! – начинает Пономарев срывающимся от волнения голосом. - Вся сеть страны базируется на воздушных линиях, чрезвычайно подверженных влиянию климатических условий. А с развертыванием военных действий и разрушению противником как путем бомбежки с воздуха, так и диверсионными группами!  - окружающие Сталина офицеры, видит лейтенант,  готовы ко всему. Берия и комендант Кремля искоса поглядели другу на друга. Но молодой назначенец быстро овладел собой и продолжает с новой силой: - Сеть междугородной связи создавали по строго радиальному принципу. Нет кольцевых линий связи и обходных направлений, не подготовлены резервные узлы связи, защищенные от бомбежек противника, не окольцованы даже вводы в Москву основных междугородных направлений. В случае разрушения одного из них невозможно переключить линии связи на другое направление! – делает паузу взволнованный ветеран.
     Мы понимаем, что это неспроста – будет развязка.
     Пономарев еще что-то говорит Сталину в сердцах, перемежая свою речь техническими терминами, идет страшный период Великой войны. А Сталин внимательно и долго смотрит на него.
     - Хорошо! Товарищ Пономарев, мы подумаем о ваших предложениях, - говорит Сталин и уходит вместе с Берия и офицерами НКВД.
     Я тоже когда-то, будучи студентом,  на партийном собрании ВГИКа критиковал и Герасимова, и Бондарчука. И не понимал, чем рискую. Однако этот случай беспрецедентным называю смело.
     По молодости лет Пономарева не стали преследовать, оставили на должности. Более того, Центральная станция ВЧ-связи после его доклада была перенесена в защищенное место - на платформу станции московского метро "Кировская". И другие новшества,  и дерзкие предложения  личного шифровальщика Верховного Главнокомандующего Вооруженными силами СССР были немедленно претворены в жизнь:  принято решение о срочном строительстве в сентябре 1941 г. обходной кольцевой линии связи вокруг Москвы по трассе Люберцы – Химки – Пушкино – Чертаново. В 1941 г. это было кольцо, отстоящее от Москвы примерно на 20 км. По прямым подсказкам Пономарева Сталин отдавал директивы по повышению надежности сети. Одаренным был парень из рабочей семьи!
     Однако не раз и не два висела его жизнь на волоске.
     Мы присели у него на кухне. Разлили по 100 граммов Наркомовских. Прежде чем оросить свои старческие уста русским напитком, Николай Иванович вспоминает:
     - Кстати, никогда я за пять лет не видел Сталина в опьянении. А видеть его мне приходилось практически ежедневно. Даже запаха ни разу не учуял, а был я молодым и непьющим! – предваряет он свой тост.


                «МЕРЗАВЦЫ»
     Ноябрь 1941 года. Наступили критические дни в Битве за Москву. Пономарев вполне освоился в роли личного шифровальщика Сталина. Природный ум, скорость и реакция не раз выручали его в трудных, а порой и чреватых далеко идущими последствиями ситуациях. Все в Кремле знали о порядках и нравах, заведенных лично Вождем и его окружением. Зачастую спать приходилось в одежде. В любой момент Хозяин мог сняться с места и передвинуться в только ему известном направлении. Ни выпить, ни закусить. На туалет отводилось несколько минут. И в этот раз Пономарев попадает в ситуацию, которая могла для него закончиться трагично.
     - Узел связи Генштаба располагался на станции метро "Кировская", что делало его неуязвимым при налетах немецкой авиации, - продолжает спокойно свой рассказ легендарный мастер шифровального дела. -  Однако работе телеграфа мешал шум постоянно проходящих поездов, сквозной ветер сдувал бумаги со столов, так что их приходилось даже пришпиливать.
     Входит Сталин, как всегда вдруг, и приспособиться к этому мучительному ожиданию невозможно. Для себя Пономарев отмечает привычную сталинскую ухоженность и неповторимый запах одеколона.
     - Сейчас флакон сталинского одеколона кочует с выставки на выставку, а тогда многие гадали, что это за одеколон такой – аромат имел какой-то нюанс, а смешиваясь с запахом капитанского табака, он создавал запах Сталина, который я помню, как запах отца, - специально тянет время многоопытный специалист. – Замечаю необычное смятение и даже, я бы сказал, странное выражение лица на нем.
     - Что будем делать, товарищ Генерал?! – вдруг обращается ко мне Сталин. – Немцы рвутся к Москве! – а Генералом он меня начал обзывать с того случая.
     - В душе я ахнул. «Непогрешимый и Великий»! А тут такой поворот: - Бить их надо, товарищ Сталин! – неожиданно для себя говорю ему.
     - Соедините меня с Жуковым! – я соединяю.
     Пономарев встает, идет к книжной полке и берет 1-й том «Воспоминаний и размышлений маршала Жукова».
    - После войны к Сталину приходит нарком связи Иван Терентьевич Пересыпкин, чтобы забрать шифрожурнал в архив. Так Поскребышев буквально вырывает этот журнал из рук наркома! – делает пояснение Пономарев. – Я воспользуюсь книгой Георгия Константиновича.
    - На проводе Жуков.
     - Мы с Шапошниковым считаем, что нужно сорвать готовящиеся удары противника своими упреждающими контрударами! – нервно говорит Сталин.
     — Какими же силами, товарищ Верховный Главнокомандующий, мы будем наносить эти контрудары? Западный фронт свободных сил не имеет. У нас есть силы только для обороны! – с тональностью твердого знака отвечает Жуков, командующий Западным фронтом.
— В районе Волоколамска используйте правофланговые соединения армии Рокоссовского, танковую дивизию и кавкорпус Доватора. В районе Серпухова используйте кавкорпус Белова, танковую дивизию Гетмана и часть сил 49-й армии.
     - Конницу по снежным полям бросить во фронтальную атаку! – отрывается от чтения «Воспоминаний» шифровальщик Истории.
     — Считаю, что этого делать сейчас нельзя. Мы не можем бросать на контрудары, успех которых сомнителен, последние резервы фронта! – отвечает Жуков.
— Вопрос о контрударах считайте решенным. План сообщите сегодня вечером, — недовольно отрезал И. В. Сталин и в трубке послышался отбой. -
Минут через пятнадцать ко мне зашел Н. А. Булганин и с порога:
— Сталин сказал: «Вы там с Жуковым зазнались. Но мы и на вас управу найдем!»
     - Георгий Константинович опустил дальнейшее продолжение ситуации! –слегка улыбается Пономарев. – В приказе  вместо сталинского окончания: «Немцев надо бить - МЕРЗАВЦЕВ!», я отстучал: «Немцев надо бить - МЕРЗАВЦЫ!»
     Шифровальщик №1 откладывает книгу.
     Прошло немного времени, казус Пономарева дошел до Сталина. Вскоре он входит в шифровальную комнату и, не в состоянии подавить невольный смех,  улыбаясь в свои знаменитые усы, с хрипловатым смешком спрашивает:
     - Товарищ Пономарев, вы тайный монах?!
     - У меня девушка! – невольно вырывается у шифровальщика.
     - А что же вы тогда три месяца сидите взаперти?! Никуда не выходите из Кремля? – и будущий генералиссимус протягивает Пономареву два билета. – Сводите девушку в кино!
     - Вот они, эти два билета, данные мне Сталиным! – как величайшую ценность,  Пономарев показывает сложенные вдвое сине-серые билеты в кино. – Кинотеатр «Художественный»:  «В фойе через каждые 45 минут демонстрация последней кинохроники. Комната матери и ребенка. Читальный зал, шахматы и шашки. Буфет!» - грустно и задумчиво произносит Свидетель необычных событий.

(ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)