От любви до гроба

               
- Опять длинные гудки… Оля! Ну, где же ты? Почему же не берешь трубку? Может, что-то случилось? Да нет. Она бы позвонила… А может она сначала не слышала, или была занята, а потом нет средств перезвонить мне? Позвоню еще… И снова гудки без ответа…
Ах, Олечка, Олечка… Ну что же ты молчишь?

- Мам, пап я вернулась. А вы что не спите-то? Мам? Что-то случилось?
- Владик…
- Что Владик?  Что Владик!?
- Владик… попал в аварию… Почему до тебя ни кто не могли дозвониться весь вечер?
- Как?... Где?... Где он сейчас? Что с ним? Мама отвечай же…

- Владик, привет! Я пришла.
- О-о-ля-а, пр-ри-ре-ве-иэт. Я де-э-бя жда-а-ал.
- Не торопись, не торопись. А то опять с коляски вывалишься, а я одна тебя не подниму. Владюль, а я тебе фруктики принесла и диски еще новые. Ты меня слышишь? Вла-ад?
- Оля-а, а кт-то тие-эбя  пр-рив-вёз-з? Па-ачему он ти-и-бя па-а-целовал?
- Влад, понимаешь… Я молодая, незамужняя…
- Ну я же-е люб-блю-у… Мы-и жэ о-абе-щали дру-уг – др-р-ру-угу….
- Что мы обещали? Любить друг-друга? Прошло уже больше трех лет, после аварии. Ни дня не было, чтобы я не навестила тебя. Да пойми ты и меня. Я семью хочу. Детей. Да, я любила тебя, и люблю до сих пор… Но ты и меня пожалей…
- Я-а же из-за ти-эбя… Я-а же…
- Что? А! Вот оказывается как! Это ты из-за меня разбился… Это я тебе в рот водки наливала? Это я тебя пьяного за руль заталкивала? Это ревность твоя без причинная… Ты же мне проходу не давал. Ревновал к каждому столбу. Я в двадцать лет вздохнуть не могла просто так, как будто мы были с тобой женаты. Я отказалась ото всех подруг… Даже на выпускной в университет не пошла, чтобы Владик не обиделся, чтобы не подать поводу… А тут засиделась у Машки, а телефон в сумочке оставила, и уже трагедия. Нажрался водки и за руль… Раз ты так меня любил, что же не подумал насколько мне тяжело будет, когда ты в инвалидной коляске будешь сидеть?
- Ты то-алько мо-ая будиэшь! Только мо-о-оя!
- Да я и так только твоя. Я же каждый день у тебя. Ну успокойся. Не расстраива…

Оля, с некой легкостью, опустилась на колени. Тело ее обмякло. Владик, сильными руками, подхватил ее, не дав упасть. Кофточка, на груди девушки, стала принимать багровый оттенок. Нож, который был воткнут в область сердца, по самую рукоятку, не давал крови хлынуть фонтаном.
Влад уложил Ольгу на свои, недвижимые, колени. Прижал ее голову к своей груди. И, словно тяжелым дыханием вырывалось из его груди, цедил сквозь зубы:
- Мо-о-оя! На-авсе-э-гда-а!
- Мо-о-оя! На-авсе-э-гда-а!
- Мо-о-оя! На-авсе-э-гда-а!