1глава
Тишину разрушил телефонный звонок. Руслан не торопясь, поднял трубку с телефонного аппарата, сейчас ему меньше всего хотелось говорить. За последние две недели произошло столько безрадостных для него событий, что разговор-приветствие даже с близкими, или друзьями окончательно добил бы его воспаленный мозг, который из последних сил старался еще функционировать. Наверное, пытаясь найти оптимальное примирение с происходящим, и хотя бы, в какой-то мере оправдание для себя в своих же глазах. Тяжело вздохнув, он, наконец, прохрипел в трубку относительно приветливо.
- Алло, Мишуков у аппарата.
- Привет, Русланчик, это Клава, мы сегодня тусуемся у «верблюда», - Клава призадумалась слегка и тут же добавила, - ну, в кабаке этом, как его, м-м-м, а вот вспомнила «На весле». Тебя ожидают там, очень-очень! Все сказала тебе, пока пупсик!
- Клава, я не приду. – Но в телефонной трубке уже раздавались короткие гудки. Да и черт с ними, с этими друзьями-приятелями, не велика забота, ему бы сейчас мозги в кучу собрать. Руслан почувствовал, как голову охватывает горячая волна, и она становится непривычно тяжелой. Спать, ему нужен сон, сон – это все на что он способен сейчас, как там, в сказках говорят: «утро вечера мудренее», возможно. Пупсик? Ну, и дура же эта Клава, подумал Руслан, засыпая.
Ему показалось, что он проспал целую вечность, но прошло всего пятнадцать минут. Потянувшись, он зевнул и открыл глаза. В голове, как в детском конструкторе «ЛЕГО» стали складываться быстро и четко картинки, слова, обрывки телефонных разговоров. Ну, что ж, одной проблемой меньше, надо только расставить все точки, как там говорят? Над «і», вот именно. Быстрыми привычными движениями Руслан привел себя в порядок после сна, принял душ, надел свежее белье и одежду, короткие волосы высохли быстро, немного одеколона, сапоги, кожаная куртка. Он задержался у зеркала и посмотрел себе прямо в глаза, не кривляясь и не отводя взгляд.
- Я открытый человек и я прямо спрошу Дашу, пусть принимает решение быстро, пусть будет, как хочет она, но пусть это будет быстро и … - он провел рукой по волосам, приглаживая их рукой, - и одной проблемой меньше. Проблемой? А разве Даша - это проблема? – он еще пристальнее посмотрел в свое отражение в зеркале, - да, это проблема, потому что при всей ее бабской глупости она так хороша, так привлекательна, что нет сил делить ее с бывшим мужем, или настоящим? Да, смешно звучит « с бывшим или настоящим мужем». Или она со мной или пусть возвращается к нему. Да, это будет правильно и это не любовь, всего, лишь секс, но разве нужно и его не воспринимать всерьез? Ведь, это повод для знакомства. Быстро закрыв входную дверь на два замка, Руслан пробежал, прыгая, как в детстве, через две ступеньки по лестнице подъезда, нажал на кнопку домофона, и вышел в грязнолужую тишину позднего вечера. Направлялся он по известному адресу, в заведение с претензией на статус кафе с причудливым названием «На весле». Его там ждали, так сказала Клава.
2глава
Семья Мишуковых ужинала при свечах не от того, что хотела добавить романтики в будничный ужин, просто электричества не было в их большом панельном доме уже третий день. Сначала долго выезжала бригада ремонтников. Потом, через пару перекуров этой же самой бригады, один из ремонтников все же сделал милость и открыл трансформаторную будку. Поковырявшись в ней минут десять, он вернулся в машину с важным названием «Електромастерская», бригада со вкусом и знанием дела еще раз смачно перекурила, закрыла будку и уехала, но свет так и не появился. Жильцы, наблюдавшие всю эту картину, тут же стали звонить председателю кооператива и требовать немедленного реагирования. Так прошел еще один день, и еще один. Вообще-то, такие аварии были привычными, поэтому все семейство от мала до велика, с удовольствием, уплетало жареного толстолоба с золотистым лучком и витаминным сельдерейным салатиком, запивая все это морковно-яблочным соком собственного производства, нисколько ни печалясь.
- А что, доча, хорош сочек в феврале? – спрашивал Павел Антонович, который был главой всего этого семейства. Он очень гордился тем, что за летне-осенний сезон консервировал уйму всяких овощей и фруктов в разных видах и количествах, не переставая каждый год удивлять своих любимых домочадцев каким-нибудь эдаким консервированным салатиком по новенькому рецептику. И когда открывались все эти баночки, он, обязательно обращаясь, к кому-нибудь из семейства говорил свою любимую фразу, в которой изменялось, лишь, название месяца, и непременно ему отвечали положительно, чтобы подчеркнуть его прозорливость и умение. Хотя здесь не было и доли лукавства, Павел Антонович был мастером в деле консервирования.
- Хорош сочек папанька, налей-ка еще чуток, - отвечала старшая дочь Фаня, с детства обожавшая яблоки, - я бы только его и пила.
- Вот и пей, там витамины, я не переварил, - продолжал просвещать дочь Павел Антонович.
- Да, ладно, уж тебе, Павлуша! – вмешалась в разговор супруга Мария Александровна, - дай детям поесть спокойно.
- А я и не мешаю, а только о здоровье их забочусь, вот в древности как люди питались, вот! Потому и жили долго и здоровыми были, а сейчас… - он махнул рукой и добавил, - химия одна, будь она не ладна!
- Не переживайте вы так, Павел Антонович, - поддержал его зять, - главное читать все этикетки на продуктах и где есть «Е», всеравно какое, продукт этот не покупать.
- А где ж его нет, Олежек? – спросила Фаня, - а на рынке вообще никаких гарантий, успокаиваешься только привлекательностью торговца и дороговизной, особенно сейчас, когда эти президенты все разом норовят на трон примоститься. Спасибо, мама.
- Спасибо, Манюня, очень все вкусно! – поцеловав жену в щеку, Павел Антонович пошел в гостиную зажигать свечи, чтобы семейство, не дай бог, не споткнулось о порог, который вот уже десять лет они мечтают убрать, да все руки не доходят.
3глава
В заведении «На весле» было шумно, накурено и многолюдно.
Завидев Руслана с разных сторон полетели в его сторону приветствия, но сегодня ему не до веселья. Он должен решить сегодня раз и на всегда. Окинув все же взглядом помещение, Руслан кивнул неопределенно и сразу всем, заметил Дашу и направился к ней, но чем ближе он подходил тем меньше чувствовал в себе уверенность и решительность.
- Привет, - быстро сказал он, чтобы не передумать, решительно взял ее за руку и направился к выходу.
- Русла-а-н! – как-то нараспев прокричала Даша, - здесь Виктор, он… - но договорить она не успела, потому что Виктор сам подошел к ним.
- Значит так, дружбан, отвали. Дашка моя и давай на этом закроем тему. Пошли выпьем, снимем стресс так сказать!
- Я хотел бы поговорить с Дашей. Мы с тобой знакомы с детства, Витек, и мы никогда не были дружны, поэтому говорю еще раз – я хотел бы поговорить с Дарьей, а вот к тебе, этот разговор не имеет никакого отношения.
- Я что-то не пойму? Ты тупой от природы или… - глаза у Виктора помутнели и кулаки сжались сами собой. Он был похож в этот момент на быка, которого дразнит тореадор, но его перебила Даша.
- Я поговорю с ним, Витя, успокойся, все нормально будет. – Но раздражение Виктора уже достигло определенных оборотов, и в его руках появилась бутылка с ближайшего стола, он ударил ею об стену и коричневые стеклянные брызги полетели повсюду.
- Ну что, фраерок, поговорим? Шо страшно? Иди сюда, я нежный и ласковый, эта ,- он кивнул в сторону Даши,- курка знает.
- Пошли на улицу, я там с тобой пообжимаюсь, - Руслан резко оттолкнул Виктора к двери и рявкнул на Дашу, - уйди в сторону, потом поговорим.
- Витя-я! Русла-а-н!,- она бессильно опустилась на какой-то стул и сердце ее сжалось от предчувствия беды.
Он ничего не понял, все произошло слишком быстро. В руке возник нож, а потом…сознание отказывалось воспроизводить события последних секунд. Вокруг стали собираться люди. Никто ничего не понимал, но каждый пытался предположить что же здесь на самом деле произошло, и шум накатывал лавиной. Он увидел как выбежала на улицу Даша, ее испуганные глаза и крик исказивший красивое и такое родное лицо, до безобразия. Его она не видела. До него вообще никому не было дело. Он не бежал. Просто ушел в ночь.
Есть несколько состояний головной боли, – когда просто болит голова и помогает определенное лекарство. Есть боль, которая претендует на все внутричерепное пространство и какая-то по счету таблетка уже не помогает. И боль, которая захватывает все сознание, и легче закрыть глаза, просто умереть, чем, хоть, еще несколько мгновений терпеть ее присутствие. Он не смог бы ответить сколько прошло времени с той самой минуты, когда открыл ключом свою дверь, собрал необходимые вещи и, заполнив ими дорожную сумку, рухнул на кровать. Он не спал… или спал. Он не мог думать, мысли умерли, а в место них на сознание обрушилась боль.
Взгляд зафиксировал телефон и рука сняла трубку. Он смотрел некоторое время на телефонную трубку, совсем не понимая зачем ее взял, но пальцы привычно набрали номер. Из трубки послышались длинные гудки, а потом голос. Такой знакомый с детства голос, такой близкий, его можно слушать бесконечно и понимать, просто знать, что все хорошо, потому что ты дома. Он отреагировал только тогда, когда его назвали по- имени.
- Да, кто же там такой скромный, молчит и дышит? Юноша-а-а!!! Мне некогда тут с вами!!! Алло!!! – кричал голос из трубки.
- Фаня, я убил человека, вещи собрал, жду, когда придут за мной. Не говори пока родителям. Потом. – Он положил трубку и закрыл глаза. Мыслей все еще не было. Пустота проникала в душу и соблазняла своей простотой.
4глава
Фаня положила телефонную трубку на аппарат и очень была рада тому, что электричества в доме нет. Все семейство облепило ее, в центре стоял сын Димка держа двумя руками тяжелый подсвечник.
- Кто это, Фань? – спросили они все разом.
- Да, ерунда какая-то… ошиблись наверное, - взгляд ее пробежался по лицу супруга. Он молча развернулся и пошел в их спальню.
-А чего так долго болтала тогда? – не унимался Павел Антонович.
- Да… так…ну… - Фаня никак не могла вспомнить нужное слово, потому что все ее сознание было сосредоточено на полученной информации и даже, пыталось сложить какой-то план, - не слышно было, - ляпнула она и быстрым шагом направилась в спальню.
- Ма, ты че? – почуял неладное сын и побежал за ней. Еле удерживая подсвечник и оставляя старшее поколение во тьме.
- Странно, Павлуша, не правда ли? Что-то не так, – усомнилась в правдивости слов Мария Александровна и, тяжело вздохнув, вернулась на кухню.
Четверть часа – много это или мало? Но именно столько понадобилось времени Фане на объяснения с мужем и на то, чтобы приехало такси.
Они мчались ночным городом. Город был разным – не спящим, разноцветным, но сидящие в такси люди этого не замечали. Фаня достала из сумочки мобильный телефон и решительно набрала номер.
- Привет, разбудила? Извини. Ты мне нужен. Ты очень мне нужен. Прямо сейчас. Где? – только сейчас она сообразила, что едет с мужем.- Ладно, через два часа на нашем месте. Ночь? Ты не понял? Ты нужен мне!!! - она почти кричала, но почувствовав, как чьи-то пальцы отбирают у нее телефон, повернула голову и встретилась взглядом с мужем. Он не поймет, я сама бы не поняла, будь на его месте, - подумала она, открыто глядя ему в глаза, - но выхода другого у меня нет. Олег не справится, а он… он поможет, у него связи, знакомые. Мне надо помочь… брату. А потом волна боли, горя и отчаянья накрыла ее с головой. Слез не было, только взгляд в одну точку и головокружение до потери сознания.
Олег отключил телефон и поморщился. Опять она ему позвонила, неужели она действительно думает, что он не способен решать проблемы. Достал этот пижон, сколько же он будет еще присутствовать в их жизни.
Фаня уже пришла в себя. Они быстро поднялись в лифте на восьмой этаж и нажали кнопку звонка. Дверь никто не открывал. Они звонили и звонили. Наконец, щелкнул дверной замок и дверь отворили.
Первые несколько мгновений Фаня смотрела на своего брата, он был таким же как всегда, внешне ничего не изменилось, только вот, глаза. Глаза стали другими. Огонь в них погас. Бедный мой, родной, - пронеслось у нее в голове и она обняла его нежно, ласково, как бы закрывая, оберегая от всего жесткого и жестокого мира. Так обнимают матери своих детей и сегодня она была для него всем.
- Расскажи мне все, я с тобой, я помогу, - сказала Фаня, - давай присядем и ты мне все расскажешь. Олег, свари кофе, будь добр, - обратилась она к мужу и тут же забыла о его существовании, направив все свое сознание к брату.
5глава
Они должны были встретиться возле старой ивы в парке. Фаня нервничала, ходила кругами по вымощенным булыжником тропинкам и никак не могла придумать, как лучше ей держаться в разговоре и, что делать, если он снова заведет разговор о любви. Но точно знала, что здесь она только из-за брата.
Он шел по главной аллее, как всегда, легкой уверенной походкой.
-Привет, - сказал мужчина, и Фаня вздрогнула почему-то от неожиданности, хотя уже около получаса топталась на месте.
-Привет, Костя, - ответила она и слегка смутилась.
-Тут беседовать будем или в заведение завернем?- спросил Константин.
-Здесь, - решительно выпалила Фаня и присела на скамейку, под ивой. Минут пять еще ушло на молчание.- Мне нужна твоя помощь, Костя. Мой брат убил человека. Его арестовали, я присутствовала при этом…- она мельком взглянула на собеседника и, продолжила, - с мужем. Я понимаю. Он виноват, но он защищался, конечно, человека уже не воскресить и брат будет отвечать за это, но…но можно…но можно, ведь, что-то сделать, ну, чтобы срок был меньше и… он защищался, понимаешь?
-Как он его убил?
-Насмерть.
-Я имею ввиду каким образом, -лопатой ,задушил, топором? Как?
- У него был нож.
- Где это произошло?
-Знаешь «На весле»?
- Понятно,- голос Константина звучал ровно без эмоций и Фаню почему-то это очень раздражало. Он коснулся ее руки и она почувствовала, как дрожь пробегает по всему телу. Господи, начинается,- только успела подумать она и горячие губы обожгли ее поцелуем, страстным и долгим. Время растворилось в звездах, а тело стало невесомым и гибким.
Лежа в чужой кровати Фаня полудремала и, сквозь эту полудрему пыталась понять что же такого в этом человеке, мужчине. Почему ей не удается воспринимать его, как постороннего. Почему, как только он на расстоянии метра, она медленно тает и здравый смысл теряет свои полномочия. Почему …почему она потом жалеет… что не с ним. Ох, уж эти «почему»!
Надо вставать. Принять душ и домой. Костя обещал помочь, значит… значит все будет… Господи, родителям-то как сказать? Что уж хорошего, брата в тюрьму посадят. Настроение тут же вернулось к исходному.
-Проснулась уже, моя хорошая, - Константин ласково обнял ее за плечи, - я уже блинчики нажарил, как ты любишь и чаек твой любимый у меня всегда в запасе имеется. Уже заварил.
- Не надо,- медленно проговаривая каждую букву в слове, сказала Фаня, - мне стыдно, выйди пожалуйста, я оденусь.
- Конечно, милая, конечно,- Константин развернулся к двери, но почему-то очутился очень близко к Фане, и снова и снова ее целовал. Она пыталась сопротивляться, но понимала - бесполезно. Это на долго, - подумала она, - не на день… Олег…родители…Руслан. Так нельзя, так невозможно жить… но мне хочется так жить.
6глава
Олег ничего не успел ни подумать ни сказать ни сделать. Фаня просто вышла из подъезда, села в машину, ничего не объясняя, и уехала. То, что машина оказалась такси, он понял чуть позже, когда сознание вернуло его к реальности. Когда она успела его вызвать, почему вот так все рушит, - думал он, - к нему поехала… к нему. Ненавижу. Ненавижу его…и себя, я как теленок на поводке у нее. Зачем все это происходит? Фаня, ну, что же ты творишь?!?
Олег куда-то шагал по ночному городу, в огни. Его слезы застывали от мороза, руки покраснели и озябли, но он не чувствовал ничего, просто шел, гонимый ненавистью и обидой.
Организм застыл настолько, что проходя мимо какого-то кафе, что располагалось в полуподвальном помещении, отреагировал на тепло и запахи кофе и еды. Ноги вели и он шел, ему было всеравно, - душа, казалось умерла…или испарилась, а то что осталось уже не требовало к себе внимания.
Голос звучал, пел и что-то требовал. Олег поднял глаза и увидел молоденькую девушку, лет восемнадцати – двадцати. Она была обычной, не запоминающейся – таких миллионы, только волосы тяжелой волной, стянутые обычной резинкой в «хвост» будоражили и заставляли смотреть на нее. Волосы были цвета меда, не рыжие, не каштановые, - цвета меда гречишного, - и это было красиво. Олег смотрел и смотрел, и боялся, что это видение куда-то исчезнет, а ему сейчас так нужен этот свет.
-Ну, так что заказываете? – в который раз спросила девушка и, не дождавшись ответа, продолжила, - я бутербродики горячие вам принесу и чай, ночь уже, незачем кофе напиваться.
- Водки, принесите водки, - Олег взял ее за руку, - много водки, прошу вас.
Девушка озадаченная заказом ушла. Олег огляделся и подумал, - кафе, наверное, какое-то, - но додумать не успел, она снова была рядом, излучала свет.
- Я просил водки… много, а вы мне что… чай принесли?
- Чай сейчас лучше, - улыбнулась она, - вам водка не поможет, - сказала и ушла не дожидаясь возражений. И он ел бутерброды и пил чай, не ощущая вкуса, но чувствуя, как тепло разливается по озябшему телу.
Утро принесло метель и заставило снова думать, вспоминать, чувствовать. Открыв глаза, Олег понял, что находится не дома. Рядом на подушке спала медовая принцесса, разметав свои косы, освещая все вокруг себя, очень красиво спала. Сумасшествие какое-то, - подумал Олег, и в ту же секунду так ему захотелось, чтобы этот медовый свет больше никогда не уходил из его жизни. Он обнял принцессу, чтобы еще хоть миг ни о чем не думать.
7глава
-Что-то дети домой не идут, убежали, ничего не сказали, не звонят,- Мария Александровна тяжело вздохнув закрыла кран холодной воды, - все, Павлуша, я управилась, возьми вон ту розовую тряпочку, - она у казала рукой в неопределенном направлении, - вытри холодильник.
-Манюня, не переживай, дети взрослые, вместе, может у друзей что-то, - отвечал ей Павел Антонович, тщательно протирая холодильник.
-Нет, что-то не так, сердце жмет.
Электрический свет залил кухню и тут же затрещал телефон.
-Я возьму, Манюня, - Павел Антонович, шаркая ногами, вышел в коридор,- алло… что…я…что, куда?
Из коридора послышался шум и Мария Александровна поспешила выйти из кухни. Картина была ужасающей. Ее муж лежал на полу в неестественной позе с перекошенным лицом. В глазах у нее потемнело, руки тряслись, она понимала, что нужно что-то делать, но никак не могла сообразить что именно. Наконец, подняв телефонную трубку, женщина набрала номер и, сказав свой домашний адрес, тихо заплакала. Она не догадалась позвонить ни дочери ни сыну, все ее мысли устремились к мужу – единственному мужчине в ее жизни, с которым она прожила тридцать семь лет.
Внук Дима спал, или делал вид, во всяком случае, когда бабушка заглянула к нему узнать не проснулся ли тот от шума, он честно сопел и даже старался не моргать. Как его оставить? – Подумала Мария, но мысли вновь вернулись к мужу. – Ничего, ему уже десять, пусть спит…все потом.
Через час приехала скорая и увезла их в дежурную больницу. Мария долго сидела на кушетке в больничном коридоре, глаза ее были красными, нос распух, волосы растрепаны, но ей не было дела теперь до всего этого, она ждала, что скажут врачи.
Зазвонил мобильный и Мария немного очнулась от своих мыслей, порывшись в сумке, достала телефон и нажала на кнопку с зеленой трубочкой. – Алло, - свой голос она не узнала, он стал скрипучим и хриплым.
-Мам, привет, я тут немного задержалась, - кричала в трубку Фаня, стараясь быть громче певцов из программы Х-фактор, - у меня все в порядке. Я еду домой.
- Папа в больнице.
-Как? В какой…как в больнице? Мама! Что случилось, мама ты где…алло!!!
-Алло, Фаня, мы в дежурной…алло…
-Алло, мама…в дежурной? – и связь оборвалась. Фаня набирала и набирала номер матери, снова и снова, но слышала только одно и тоже: «Абонент временно не доступен или находится вне зоны действия сети…». – Черт! Черт! Черт!
- Что случилось, Фанечка,- спросил ласково Константин.
- Мама сказала, что папа в больнице. Я ничего не понимаю. Они, ведь, были здоровы, когда я уходила к Руслану. Господи, куда теперь? Где ее искать? - Ты что-то кричала «дежурной», может быть в дежурной больнице?- Предположил Константин – Так, быстро одевайся, поехали.
- А как…как мы их там найдем…как поедем, смотри, - Фаня кивнула ему на окно, - метель же, дороги замело…машина твоя не пройдет.
- Пойдем пешком. Давай, не трясись,- он обнял ее,- мы вместе. А значит все будет хорошо, ты только не раскисай, мама не должна видеть твоих слез, ты для нее опора теперь…единственная. Про Руслана пока не говори. Собирайся, моя хорошая, - он поцеловал ее в губы и Фаня почувствовала, как перестают дрожать руки, и еще подумала, не кстати, что Олег никогда не умел ее успокоить, найти нужные и правильные слова, он только раздражался и иногда кричал, когда уж совсем не знал, что сказать.
Они вышли в метель. Дороги, действительно, все замело и транспорт почти не ходил. В лицо летели крупные хлопья, обжигая кожу, ветер сбивал с ног. Фаня покрепче ухватилась за руку Константина и они, на сколько это было возможно, быстро зашагали в сторону, где располагалась дежурная больница.
8
Наконец-то врач подошел. Фаня переглянулась быстро с Костей и посмотрела на мать.
- Вы Мишукова? - Обратился доктор к Марии Александровне.
- Да, - твердо ответил за нее Константин,- доктор немного замешкался и пожевал губами, взгляд его ничего хорошего не предвещал.
-Что с папой, доктор? – Фаня готова была уже схватить его за лацканы халата и трясти, чтоб этот бестолковый доктор понял наконец-то, что нельзя так издеваться над психикой людей, которые переживают за своего родного человека.
- У вашего мужа,- произнес доктор, обращаясь по-прежнему к Марии Александровне, - инсульт…
-Он, поправится, доктор? - перебила его Фаня.
-Инсульт – это вам, деточка не ОРЗ, - ответил ей доктор и чуть помедлив добавил, - тем более геморроидальный, будем наблюдать, все необходимое делаем, немного бы раньше…тогда может быть, он поднял наконец глаза и посмотрел на Константина, - морально будьте готовы и к худшему, прошу прощения, мне надо идти.
- Мария Александровна! – Константин подхватил женщину в момент падения.
-Мама! Господи, ну, кто-нибудь! Люди, это же больница!!! Помогите!!! Мама!!! – По направлению к ним быстро шагала женщина в белом халате.
- Так, что шумим? Это больница, а вы кричите. Что обморок? Сейчас. – Она быстро удалилась куда-то и тут же неслась из ниоткуда к ним снова, - вот, - протянула она кусок темной ваты, который источал противный резкий запах, - да, что остолбенели, к носу ей поднесите, все хорошо с вашей мамой будет – это обморок…переволновалась, бедняжка, - в ее лице промелькнуло человеческое, но тут же испарилось, и женщина в белом халате, улыбнувшись, краешком губ, вновь исчезла в повороте длинного больничного коридора.
- Костя, - в глазах Фани стояли слезы, но она старалась держаться, - это все? Папа умирает? – Он подошел и обнял ее своими длинными большими руками.
- Да, милая, это так. Держись, прошу тебя. Для мамы сейчас ты ниточка, которая вернет ее к жизни.
- А я? Как же я?
-А ты, - он отодвинул ее от себя и заглянул в глаза, - а ты, милая, ты - сильная женщина!
Мария Александровна пришла в себя, если так можно было назвать это состояние, во всяком случае она самостоятельно передвигалась. Слез не было, но с ее лица, казалось, стерли все краски. Стерли жизнь. Она была очень бледная, молчала и никак не реагировала на вопросы дочери и Константина о своем самочувствии, они отстали от нее, удовлетворившись хотя бы тем, что она может идти.
Неоднозначно встал вопрос о том, как все же добраться домой. Константин предложил добраться к нему и дождаться утра, но Фаня наотрез отказалась.
-Димочка дома, я звонила ему, конечно. Говорит, что у него все в порядке, но…это не правильно, если мы останемся здесь, - Фаня посмотрела Константину прямо в глаза, - сейчас не время.
-Ты опять исчезаешь?
-Нет, просто не время. Сын и мама для меня сейчас важнее, чем мои чувства.
-Олегу скажешь?
- Нет.- Фаня взяла мать под руку и оглянулась,когда они вышли из вестибюля больницы в белую снежную круговерть улицы, - вот это замело так замело. Проводи нас, Костя, пожалуйста.
Константин взял под руку Марию Александровну с другой стороны и они пошли по проезжей части, напрямик, утопая в сугробах и в полном молчании. Метель не жалела никого, разгулялась в полную силу. Ноги быстро промокли, но выбора не было и они шли домой, кутаясь в шарфы и сбавляя темп при каждом порыве ветра. Был февраль.
9глава
Руслан открыл глаза, сознание возвращалось медленно. Должно быть его били, тело болело, было холодно и воздуха, казалось, не было вовсе. Силуэты предметов и людей были едва различимы, чей-то хриплый голос хрипел над ухом, но Руслан не мог понять ни одного слова. Он через усилие заставил себя сидеть и не валиться снова и снова на пол, как куль с картошкой. Помотал головой, попытался открыть глаза, - все было напрасно, сознание отказывалось от своего хозяина. Но его уже поднимали и куда-то волокли по грязному холодному полу. Руслан пытался ухватить, хотя бы краешек ниточки своего присутствия во всем этом, но продолжал видеть только пол и то в мутных очертаниях, что-то липкое струилось по шее за ворот, - кровь, наверное, - подумал он и потерял сознание окончательно.
Всего несколько дней и твоя жизнь может измениться до неузнаваемости. Другое все – твое жилье, окружающие тебя люди, еда, образ жизни, понимание жизни, правила жизни и твое отношение к этому всему не имеет никакого значения, потому что есть люди, решающие за тебя абсолютно все, а ты…ты просто существо, выполняющее определенные команды, и чем быстрее ты это поймешь, тем проще тебе будет в этом новом мире выжить. Хуже всего то, что ты не знал об этом раньше, не мог себя представить в этом ужасном мире и, очень трудно смириться с тем, что от тебя ничего больше не зависит.
-Нет, я человек. Да, убил. Защищался. Защищал. Отстаивал честь. Чью честь? Руслан, чью честь? Дашкину? Ты дурак, Руслан, банальный дурак. Дашке, ведь, плевать на тебя, - это ты любишь, ты о ней думаешь, а она…золотоволоска…- Руслан потерял счет времени и эти мысли в разных вариациях кружили в его воспаленном сознании постоянно. Его били в камере, потом лечили, потом возили на допрос. Потом снова били и снова лечили. Сколько раз это повторялось, он не мог бы сказать. Сам он не робкого десятка, да и в драках побывал не раз, но то было в мирной жизни, где он был свободен и мог принимать решения. Точка в избиении была поставлена неожиданно для Руслана. Приметив тихое движение, он внутренне приготовился принять удар, но неожиданно для себя понял, что его руки выбрасывают вперед сжатые кулаки и попадают во что-то мягкое и, это мягкое падает и орет. Тощий старикан с глазами на выкате махнул рукой и все прекратилось. Что-то сказал, - Руслан не понимал этих слов. Но понял суть – бить его больше не будут, теперь он здесь на таких же правах, как и все.
Заскрежетал железный засов, заскрипела дверь. В дверном проеме, заполнив его почти весь, появился человек-гора.
-Мишуков Руслан Павлович, - прохрипел он в помещение камеры.
-Это я, -Руслан поднялся и сделал шаг навстречу.
-На выход.
10глава
Звонил телефон, но никому не было до него дела.
-Димыч, ответь, - попросила сына Фаня. – я очень занята.
-Вот все заняты, все заняты, - бурчал сын Дима, а то что я ловлю трояна – это никого не волнует!
-Димульчик, ну, ты ж его не руками ловишь, а я руками чищу овощи, вот видишь,- Фаня показала ему свои руки, - которые больше походили на боевую раскраску индейца, - возьми трубочку,- и ласково поцеловала сына в макушку.
-Ну, ладно, - согласился отрок. – Алло!.. Что?... Маам! – прошипел Дима и посмотрел на мать. Не обращая внимание на грязные руки, Фаня схватила телефонную трубку.
-Алло!
-Здравствуйте. Вы Мишукова Мария Александровна?
-Нет, я ее дочь, а вы, простите… с кем я разговариваю?
-Дежурная сестра, дежурной больницы, я уже все сказала, но повторю, - Павел Антонович все время пытается что-то говорить, мы его почти не понимаем, может вы придете,- она запнулась, но собравшись продолжила, - это, конечно не мое дело, но, думаю, он скоро…вобщем, приходите скорее, - и в трубке запищали короткие гудки.
Фаня ожидала этих известий, но в глубине души не хотела верить в происходящее. Последние несколько дней она разрывалась между матерью, которая перестала жить, просто сидела со стеклянным взглядом и открывала рот, когда после долгих упрашиваний Фаня брала тарелку с едой и кормила ее с ложки, как ребенка; больным отцом, которому не становилось лучше, и сердце ее сжималось, а душа затягивалась узлом, когда она видела его лежащим, беспомощным; сыном, которому сказали пока только то, что дедушка заболел и лежит в больнице, и мужем, который был всем недоволен, но тестя очень уважал и потому дежурил возле него в больнице на переменку с Фаней. Ей было трудно не физически, она почти не замечала усталости. Трудно понималось то обстоятельство, что она так вдруг стала главной в семье, а семья вдруг раскололась на мелкие кусочки и от нее – Фани нужно только умение принимать решения и держать свои эмоции за семью замками – вот и все. Константин сдержал слово и полностью взял на себя заботу о Руслане и Фаня была ему за это очень благодарна, потому что Олег только разводил руками и говорил, что он ничего не может сделать в такую метель. Она знала, что метель здесь ни при чем, просто он такой человек - с большими амбициями и нулевым результатом в реальной жизни. Иногда Фаня пыталась вспомнить от чего же вышла замуж за него – ответ был прост, она спасала свою душу от Константина, боялась его или себя. Боялась любить так сильно, как требовала того душа. Боялась принимать такое же чувство в ответ. Тогда хотелось покоя.
Метель не желала прекращать свои безумные пляски. Улицы города замело на столько, что даже пешком стало трудно передвигаться. Одна снегоуборочная машина, подаренная городу на какой-то праздник каким-то чиновником не могла никак спасти положение. Население выходило на улицы и самостоятельно пыталось расчистить дороги, делая узкие тропинки от своих подъездов домов до ближайшего магазина. Продукты исчезали с полок магазинов и их складов со все повышающейся скоростью. Паника в городе нарастала. Периодически отключали электричество.
У Фани не было выбора и она шла в этой метели, не чувствуя холода и снежной сырости. Просто шла к отцу, потому что любила его всем сердцем, понимая, что это, возможно, в последний раз. Наверное текли слезы, но их Фаня не замечала.
11глава
-Папа, здравствуй, - в ответ лишь шевеление ресниц и одинокая слеза по щеке. – Ты не беспокойся, у нас все хорошо. Мама и Димочка в порядке. Сочок твой пьют, нахваливают. – Фаня посмотрела на Олега, тот пожал плечами и вышел из палаты. Константин постарался, и Павел Антонович лежал в палате один, разрешили дежурить денно и нощно. Все люди, всем нужны денежные знаки.
-Фаня, - услышала она голос отца,- Руслан, - он говорил отрывисто, выговаривая слово на половину, искажая звуки, как мог, очень старался и было видно , что приложены невероятные усилия. И было понятно, что говорит о важном. Фаня не перебивала, так почувствовала, что надо сейчас просто слушать. И слушала. – Помоги… ему… Мария…люблю…дочь…есть…еще…найди…Банни…кова…Оля…ее… мать…Фа…ня…люб…лю.
Жизнь закончилась. Фаня посмотрела в глаза отцу – стеклянный взгляд. Вот только что, он еще что-то говорил, чувствовал, переживал…теперь все. Она попробовала пошевелиться – не смогла, тело все сковала жуткая судорога, а душа завязанная в узел разверзлась кровоточащей раной. Было так больно и было совсем невозможно терпеть эту боль. В палату зашел Олег, держа в руке чашку с только что заваренным крепким чаем. Увидел тестя, подошел поближе. Умер!?? – подумал он и рухнул вместе с чашкой на пол. Чай расплескался по стенам, запачкав их коричневыми потеками и разбухшими чаинками, цокнули осколки. Фаня поднялась, закрыла отцу глаза, поцеловала в лоб, еще очень теплый, родной лоб и отправилась за врачом или сестрой, - это уже не имело для нее никакого значения. Мир рухнул. Папы больше нет. И что с этим делать, как это понять и как жить дальше она не знала. Было очень много вопросов, но все ответы растеряны, и чтобы их собрать нужно было жить, но жить – не возможно. Этот замкнутый круг сводил с ума ее сознание, вместо крика была тишина, вместо слов – молчание, вместо слез – вода. Она пыталась жить.
12глава
-Опять к нему собралась?
-Мама, не начинай! – Даша крутилась перед зеркалом и никак не могла понять все ли хорошо в ее образе.
-Он женатый мужчина, у него есть ребенок, - женщина со вздохом опустилась в кресло, - А что с твоим Русланом?
- Руслан в тюрьме.
-Я знаю, что в тюрьме. Ты же любила его, по дури только с тем Витьком связалась. Съездила бы к нему…
-Что было то было, теперь все по-другому. И вообще, я знаю что делаю.
-Ты его не любишь, женатого своего.
-Какая разница теперь? Я любила Руслана – он в тюрьме, а этот рядом – холит, лелеет, - Даша расплылась в улыбке и умиленно прикрыла идеально подкрашенные веки, - он так целует, мам… - мечтательно сказала она, - так, все, я пошла буду завтра, пока, - Даша схватила красную сумочку и выпорхнула за дверь.
Ольга, выглянула в окно, провожая взглядом дочь, - бестолковая, маленькая, - подумала она, - глядя на стройную девочку в короткой красной курточке, уверенно шагающую вдоль дома.
Звонок в дверь. Ольга поспешила открыть.
-Здравствуйте, - на пороге стояла не высокая женщина с мягкими чертами лица, улыбаясь неловкой улыбкой,- мы с вами не знакомы и, возможно, я даже пришла не по адресу…
-Вы кто? Что вам нужно?- Спросила Ольга немного раздражаясь от того , что женщина никак не может внятно объяснить цель визита.
-Видите ли, - женщина подняла глаза, - моего отца звали Павел Антонович…а я его дочь, Фаня, - взгляды их наконец-то встретились, - ваша фамилия Банникова и зовут вас Ольгой? У вас есть дочь Даша?
-Павел?...Почему звали? Что с ним скажите мне, - глаза Ольги наполнились невыносимой тоской и слезами, - что ж вы молчите, что с ним?
-Так это вы? В самом деле? – Фаня немного растерялась и добавила смущенно, - можно войти, я ужасно замерзла?
-Проходите, согрею чай, - ответила Ольга, распахнув двери и жестом приглашая гостью войти, - наденьте тапочки, - посмотрела куда-то в пол и неопределенно ткнув пальцем в пространство сказала, - вот эти вам подойдут, у вас ножка маленькая, как у Даши моей.
Фаня прошла в гостиную. Уютно, чисто, без роскоши, но со вкусом. Вдоль стены стояла мебель, напротив небольшой диван накрыт бордовым пушистым покрывалом, в углу возле окна большой фикус, на подоконнике подушки разных форм и цветов . Фаня подошла к книжному шкафу. За стеклом стояла фотография, с которой улыбалась девочка, и ничего в ней не было необычного – простое лицо, не запоминающееся, только тяжелая волна волос приковывала взгляд. Они были цвета меда.
-Чай готов, идите на кухню, тут теплее,- Даша посмотрела на женщину, та излучала доброжелательность и тревогу.
-Это ваша дочь? Даша?
-Да, это моя дочь и … ваша сестра, Фаня.
Чай был горячим, вкусным, со смородиновым листом и лимоном . На столе стояла ваза с печеньем. Две женщины все говорили и говорили, глаза их наполнялись то слезами и печалью, то искрами счастья.
-А вот это мой брат Руслан, - сказала Фаня с печальной улыбкой, показывая Ольге фотографию в альбоме, - сейчас он в беде, такая дикая история…вобщем…
-Это Дашин жених, Фаня. Они встречались года два, а потом…Даша хвостом помела, с каким-то бандитом связалась. Хотела, чтоб Руслан ее сильнее ревновал, она считала, что чем больше он будет ревновать, тем больше любви к ней будет испытывать – маленькая, глупая девочка. Я знаю его беду, он сейчас в тюрьме…из-за Даши…она подстроила эту встречу, - Ольга тяжело вздохнула, - а вот, ведь, как все обернулось.
-Тетя Оля…так он же ей не жених выходит, а…а брат, - они посмотрели друг на друга.
-Да, Фанечка, теперь он ей брат. Как хорошо, что ты меня нашла, я думала, - чувствуя, что смущенно краснеет, Ольга заерзала на стуле, - что Павел забыл обо мне, ведь, он меня не любил…прости, что говорю об этом, но хочу, чтобы ты знала, как было на самом деле…и не думала…не думала, что отец предал твою маму. Мы познакомились случайно, в книжном магазине, целый день шел дождь. Мой дом был совсем рядом, а он был весь промокший до нитки. Я предложила зайти ко мне, чтоб высушить одежду и переждать дождь. Он колебался, но все же согласился. У меня и в мыслях ничего такого не было, мне просто захотелось помочь человеку, который так интересно рассуждал о домашнем консервировании. Это было необычно для меня и, чем больше он говорил, тем больше росла моя симпатия к нему. Дома я заставила его принять горячую ванну, выпить чай с малиной. Мы разговаривали обо всем на свете и в какой-то момент мне показалось, что это мой муж и мы живем вместе много лет, и все у нас хорошо. И так захотелось поцелуя. Я не позволила себе, он рассказывал о своей семье с таким воодушевлением и неподдельной радостью. Павел предложил подогреть еще чаю, я встала из-за стола, чтобы взять остывший чайник…почувствовало его тепло, совсем рядом. Потом губы обожгли поцелуем. Это был порыв…так бывает, почему-то. Позже я чувствовала счастье и стыд одновременно. Результатом этой встречи стала Даша, за что я Павлу очень благодарна. Я ему сообщила, когда родилась Даша – он предложил помощь, но я отказалась. Не хотела, чтоб из-за меня распалась ваша семья. Я – случай в его жизни, а вы его жизнь. Да, мне нелегко жилось, но живу как умею.
-Спасибо вам, тетя Оля.
-Да за что же, Фанечка?
-За папу. Вы подарили ему день другого счастья и дочь, - печально улыбаясь, сказала Фаня.
13глава
Два года спустя
Олег открыл глаза и настроение сразу испортилось. Только что он видел прекрасную нимфу в каком-то странном сне и был пчелой, собирал цветочную пыльцу, а эта нимфа черпала из небольшого бочонка большой деревянной ложкой душисто-вязкую прозрачно-желтого цвета массу и улыбалась такой прелестной улыбкой, что вокруг распускались цветы. Она была светом, воздухом – пространством, реальностью от которой невозможно было отказаться…и так не хотелось просыпаться. Будильник не волновали переживания Олега, он просто истошно трезвонил, демонстрируя свою независимость и непоколебимость.
Олег открыл глаза и настроение сразу испортилось, рядом лежала женщина, которая была больше не нужна ему. Не нужна, потому что он не испытывал к ней ни любви ни презрения. Равнодушие поселилось прочно там. Где раньше жило ее имя – Фаня. Он понял это уже давно, но отчего-то не хватало мужества поставить точку. Уйти. Сын Димка – единственное, что радовало его в этом доме. Два года назад умер тесть, теща справлялась с горем трудно и в результате инсульт. Энергичная и сияющая улыбкой, сейчас Мария Александровна была прикована к постели, лицо ее не выражало никаких эмоций, она просто существовала благодаря стараниям дочери и внука. Олег самоустранился от всех этих сложностей, он не понимал как возможно ухаживать за пожилой женщиной молодому мужчине, ему было стыдно, неприятно. Он был брезглив, а ситуация была однозначной.
Сын немного отдалился от него. Олег заметил, но не придал значения этому. Он вообще перестал вникать в семейные проблемы, ему стало достаточно, просто спать здесь и есть. Но как только мобильник пел модную мелодию на французском языке он собирал разбросанные мысли, что осколками валялись в его сознании, как-будто некому было их прибрать, и теннисным мячом вылетал из дома.
Фаня понимала его, видела все его полеты теннисным мячом, но ей некогда было думать обо всем происходящем. Она заботилась о матери и сын, еще такой маленький ее сыночек, в двенадцать лет превратился в мужчину, которому она могла доверять и от которого не ждала, но получала поддержку и реальную помощь. Константин, казалось, был тенью. Можно было подумать, что у него не было важнее дел, чем помогать Фане. Он мог прервать очень важное совещание или перенести его, или отменить вовсе, если только он нужен был Фане. Она не часто пользовалась его добрым отношением, а он никогда не говорил ей о трудностях, которые порой возникали из-за его отсутствия на рабочем месте. Константин наконец-то понял и решил для себя, что это его женщина. Его больше не тянуло к милым девицам из ночных клубов, секретарям в мини-юбках, да вообще, он не воспринимал больше женщин, как сексуальный объект. Была одна, родная, любимая, лучше которой просто нет, а все остальные…просто люди, с которыми общаешься, но забываешь о них, как только видишь её – свою женщину, Фаню. И имя такое мягкое, нежное, необычное, не каждодневное. Когда-то он вычитал в словаре имен, что женщины с таким именем натуры спокойные, но упрямые, похожие на отца. Очень трудолюбивы. Заботливы. К людям очень внимательны. Судьбы их складываются очень сложно, порою драматично, но жизненные невзгоды эти женщины переносят стойко.
14глава
Константину было бесконечно жаль, что он не использовал возможность быть рядом еще тогда, когда девочка с красивой длинной косой, в жутких туфлях и смешным портфелем в руках бежала по двору и в радостном порыве, от того, что сдала последний школьный экзамен, поцеловала его так горячо и страстно в губы. Он с ужасом иногда думал, что на его месте мог оказаться любой парень из их дома и радовался, что оказался все же он.
Фаня все больше отдалялась от мужа. Они жили разными жизнями и не хотели ничего менять. Она понимала, что развод неизбежен. Ей было всеравно, что думает об этом Олег, но она никак не могла придумать, как объяснить все сыну. Папы больше не было рядом, а мама…мама просто была жива, но к ее огромному сожалению, не могла помочь советом. И не у кого спросить, потому что все ответы адресованы уже только к тебе.
Дима был очень похож на своего отца, не внешне – внутренне. Он проявлял решительность и сдержанность, умел быстро принимать верное решение, пусть в детских проблемах, но все же. Он был добрым мальчишкой с «большим» сердцем. Наблюдая за сыном, Фаня бесконечно металась в своих мыслях, очень трудно было принять решение – говорить Диме про отца или нет. Ей было невыносимо жаль, что в этом вопросе Константин ей не советчик…найти бы слова…правильные, нужные, чтоб не потерять двух таких любимых и дорогих её сердцу людей. Разве смогут они простить её? Разве поймут? Этого она уж точно не вынесет. От души обрывки, от сердечных ран – обломки. Как же так занесло её в жизни, что она допустила чужого мужчину к своему сыну??? Почему позволила себе разбрасываться чувствами, жизнь которых не прекращалась??? Как объяснить это Олегу??? И почему она больше не плачет? Столько вопросов, хоть бы один ответ. В голове присутствовала только одна жизнеспособная мысль: « Я должна сказать Косте, что Дима его сын, иначе я сойду с ума, а мне нельзя сейчас быть беспомощной, потому что я нужна маме…и сыну…и Косте».
15глава
Олег почувствовал желание во всем теле. Глаза скользили по упругому гибкому телу. Сколько же они дней провалялись в постели? А он не может остановиться. Голова ничего не воспринимает, кроме этого тела и шелка волос цвета меда. Наверное, надо жениться на этой девочке, - подумал он и тут же прильнул к ее губам. Сладкие, нежные – сводят с ума и не хочется в реальность возвращаться из этого долгого и страстного поцелуя.
-Пойдешь за меня замуж? – спросил он неожиданно даже для себя и немного испугался, что это вообще прозвучало.
-Да, только в придачу к тебе, мой дорогой нужны разные предметы… - девушка игриво посмотрела Олегу прямо в глаза.
-В смысле? –Олег слегка был ошарашен таким ответом.
-Ну, гнездышко нам надо – надо, работа приличная для тебя, а то что это за инженерская должность, - при этом губки у нее выпятились вперед, - обстановочка в гнездышке, ну и так по-мелочи, украшеньица там всякие, одежка модерновая… - Олег внимательно смотрел на женщину, которая в своих фантазиях унеслась в заоблачные дали и никак, ну вот совсем никак не хотела возвращаться.
-А если все останется так, как есть, за исключением квартиры, конечно этот вопрос будет решаться, не всю, ведь, жизнь на съемных жить…
-Причем тут, Олежек квартира? Я тебе о доме говорю и о том…
-А если этого не будет…ничего… из твоих фантазий? – Молчание в ответ, ресницы хлопали по щекам, именно хлопали, потому что были очень большими и пушистыми, - может приклеивает она их, - подумал Олег некстати. Милое создание с волосами цвета меда уже пришло в себя и решило взять лаской. Ее тонкие пальчики пробежались по груди и стали опускаться ниже, но Олег остановил ее, - просто ответь мне на два вопроса. Ты любишь меня? – В ответ он получил не смелое «да». – Ты выйдешь за меня замуж?
-Олег…ну, Олежек… - видно было, что девушка была растеряна в мыслях, - Олег, я…да, я люблю тебя, но…но ты должен, понимаешь должен меня понять, - ее ласковый взгляд сменился на неприступнохолодный, - я выйду за тебя, но только тогда, когда буду уверена, что у тебя достаточно средств. Мне нужен состоятельный муж, я стою того, - при этом она приняла соблазнительную позу и откинула шелковую простынь в сторону, обнажая юную красоту и меркантильность.
Олег смотрел на нее потухшим вмиг взглядом. Зачем он здесь? Почему с ней? Кто так решил? Нужна ли она ему? Нет. Теперь он смог ответить на этот вопрос окончательно. Только, что же теперь делать дальше? Фаня его обратно не примет, сын во всем этом замешан – какой кошмар!!! Когда же это он успел так накуралесить в своей тихой размеренной жизни простого, можно сказать, даже, заурядного инженера.
16глава
Фаня металась по квартире, нервно теребя кухонное полотенце, сейчас, вот сейчас она ему скажет и все, все закончится. Как тяжело, трудно, нет больше сил ждать. И как только она подумала об этом, в дверь позвонили.
Он был очень красиво одет, торжественно, в руках невозможно огромный букет кремовых роз, улыбка, глаза светятся счастьем, а она…да просто дура она, что столько лет молчала.
-Здравствуй, любимая, - сказал Константин нежно, а Фаня чуть сознание не теряла от звука его голоса, так напряжена была каждая клеточка ее организма. – Я люблю тебя, не вижу больше ни одного повода, чтобы не соединить наши жизни в одну. Мое сердце принадлежит только тебе, а моя рука всегда будет твоей опорой. Фанечка, ты как цветок, нежна, само очарованье, хочу, чтоб наши грешные тела, предстали перед Богом в покаянии!
- Я…Я должна сказать тебе, давай пройдем в комнату,- руки продолжали крутить беспомощное полотенце, завязывая его в немыслимые узлы, а потом пытались эти же узлы распутать.
-Дай ответ, потом поговорим, - Константин подошел ближе и Фаня почувствовала, что больше не может молчать, слова потоком лились вместе со слезами, смущением и пониманием всей нелепости этой ситуации. Когда рассказ Фани стал повторяться в четвертый раз, Константин бросил на пол букет, прижал к себе любимую женщину и целовал так долго, пока не почувствовал, что ему отвечают страстной взаимностью.
Лежа на пестром шерстяном ковре, с намотанным на руку кухонным полотенцем, прикасаясь плечом к шипам кремовых роз и вдыхая их тонкий аромат, Фаня чувствовала себя царевной, никак не меньше. А рядом, с блаженной улыбкой на лице, развалившись в удобной позе валялся самый любимый и родной мужчина. Мужчина ее судьбы, жизни. Только родной человек, пусть не по крови, а по душе мог сказать, что не стоит тревожить сына их глупым поведением, рассказами об отцовстве. Он настоял на том, чтобы остаться дядей Костей для Димки. И волновало его в этом вопросе только спокойствие сына. Он почти не удивился…или не подал виду и принял это известие как само собой разумеющееся, как-будто всегда знал, что Дима его сын. Мысли Фани, то взрывались фейерверком, то впадали в негу. Она очень любила Костю…всегда и теперь они вместе, и он её понял, и нечего было прощать, потому что оба были неправы. И как хорошо, что их сейчас никто не видит и не слышит, потому что они в квартире Кости.
17глава
Олег быстро шагал по аллее такого знакомого и родного для души дворика. Он решил объяснится с Фаней. Да, они наворотили, накрутили, но, ведь, не чужие они друг другу, Димка – сын их. Все можно исправить. Он уверен, уверен на все сто процентов, потому что…потому что они семья. Они пережили вместе много и хорошего и плохого. Они будут друг за друга горой. Конечно, Фаня вначале будет сопротивляться, но позже…позже она обязательно с ним согласится, ведь, так было всегда…и так будет. Какой же он глупец, что закрутил с этой медовой принцессой и как хорошо, что он с ней уже расстался. Она хороша, молода, но для жизни такие женщины не годятся, разве что для олигархов в качестве куклы Барби. Олег шел улыбаясь, тешил себя надеждой и мыслями о том, что Фаня очень добрая и умная женщина, и, больше всего на свете, она любит своего сына. Она ни за что не захочет тревожить его по пустякам, а то что с ними произошло и было по-сути пустяком. Ничего не означало и у него…и у нее. Звонкие голоса и смех вернули его в реальность, он смотрел и не мог поверить. Из того самого подъезда, который он так привык считать своим вышла семья. Женщина была не высокого роста с мягкими чертами лица, яркими выразительными глазами…но более всего, тяжелая волна волос приковывала взгляд. Они были цвета меда.
Олег не мог поверить своим глазам, ведь, это была Фаня…и у нее всегда были волосы такого необычного оттенка…почему же он раньше этого не замечал. Она удивительная!!!
Рядом с Фаней смеясь и дурачась скакал Димка, и высокий мужчина, крепкого атлетического сложения пытался его поймать и рассмешить еще больше, он тоже корчил рожи и дурачился, чем заставлял почему-то Фаню улыбаться. Ему на встречу шла семья, Олег это понял. Он спрятался за куст сирени и почувствовал, как сердце сжалось от боли, безысходности и жалости к самому себе.
Даша решила воспользоваться ключом, который ей дал любимый, от съемной квартиры. Зашла и стала собирать все вещи. Свои в чемодан, его в большую спортивную сумку. Она собрала практически все, когда услышала щелчок замка. Он прошел мимо нее не заметив, сел на кухне на первый попавшийся табурет, посмотрел на плиту…открыл газ.
Даша сомневалась вначале, подойти к нему сейчас или подождать, пока он придет в себя. То, что у него что-то случилось она поняла сразу и взгляд был какой-то стеклянный. Почувствовав сильный запах газа она бросилась на кухню. Увидев открытые конфорки, быстро повернула отсекающий газовый вентиль, открыла окно. Присев рядом, она на секунду замешкалась, но потом решительно сказала, - Я люблю тебя… - договорить не получилось, потому что тошнота подступила к горлу и Даша со всех ног бросилась в ванную.
От потока холодного весеннего воздуха, сознание мужчины очнулось и стало реагировать.
-Дашка, что?!? – Орал он, - что случилось?!? Ты что-то съела в своем кафе не свежее??? – Он орал и орал, задавая все более нелепые и немыслимые вопросы.
-Хватит!!!
-Что??? – Не понял он, но орать перестал.
-Хватит орать, любимый, я вещи собрала. Переезжаем ко мне. Жить будем с моей мамой, но оно и к лучшему, а то как пеленки пойдут, я сама не справлюсь. С тебя толку в этом никакого, ты вон носки... - Даша посмотрела на его ноги, он тоже опустил в глаза и они истерически расхохотались, тыча пальцами в дурацкие носки разного цвета на его ногах.
ЭПИЛОГ
-А вот и мы, тетя Олечка, знакомьтесь – это Константин, а это Дима.
-Наконец-то, Фанечка, мы уж заждались, Даша, выползай, гости пришли!
-Здравствуйте, я – Даша, - молоденькая, почти юная девочка с незапоминающимися чертами лица была похожа на планету Земля, ее круглый живот выдавался вперед, оставляя позади свою хозяйку.
-Девочку ждете? Скоро рожать?
-На днях, а как поняли, что девочку?
-Животик круглый.
-Да вы проходите, у нас все уже готово, будем маму поздравлять.
Они все дружно переместились в гостиную, но на пороге Фаня застыла в немом молчании.
-Фаня?!?
-Олег?!?
-А вы…что…знакомы??? – удивленно спросила Даша.
-Да, сестра – это мой бывший муж.
-Муж??? Бывший???... Сестра?!?...Мама???
-Дашенька, Фаня действительно твоя сестра по отцу, а Олег действительно ее бывший муж.
-Но? Как?
-Друзья мои, - Константин оценив все предобморочные состояния, решил взять командование «парадом» в свои руки. - Это же прекрасно, что теперь мы все знакомы и у нас сегодня есть замечательный повод для этой встречи, - он развернулся лицом к Ольге, и запел красивым баритоном всем известную поздравительную песенку на английском языке, так удачно кем-то придуманную, хотя поговаривают, что ее права защищены. Остальные подчинились его решимости и стали подпевать, а Фаня при этом успела еще подумать. Что только он – ее Костя, может так легко исправлять нелепые и тяжелые моменты, и невольно вспомнила пестрый ковер в его гостиной…и почувствовала себя Любимой Женщиной.
Разговоры лились рекой, Мужчины иногда выходили подышать на балкон и приглушить для себя женский щебет. Олег посмотрел на двух сестер, что-то бурно обсуждавших и разглядывающих фотоальбомы. Такие разные, обе родные и только тяжелые волны их спутавшихся волос цвета меда волновали его по-прежнему. Он не мог бы сказать, кого любит на самом деле. Его выбрала Даша, у них будет ребенок, а у Димки…у него есть хороший отец. Он был очень благодарен Фане, что она не стала требовать от него официально алименты, и Константин только что в разговоре это подтвердил. Олег улыбнулся своим мыслям и почувствовал себя вполне счастливым человеком, ведь, все так удачно сложилось.
**КОНЕЦ**
__________________________________________
ВЫРАЖАЮ ОГРОМНУЮ БЛАГОДАРНОСТЬ ЗА ДЕЛЬНЫЕ СОВЕТЫ И КОНСУЛЬТАЦИИ ДОРОГИМ СЕРДЦУ ЛЮДЯМ, БЕЗ КОТОРЫХ НЕ БЫЛО БЫ ЭТОГО РАССКАЗА.
МОЕМУ ПАПЕ - Щетинину Петру Ивановичу
МОЕЙ ВНУЧАТОЙ ПЛЕМЯННИЦЕ - Надежде Андреевой
МОЕМУ ДРУГУ - Сергею.