Витрувий, Поллион (1 век до н. э.), римский архитектор. Трактат - «Десять книг об архитектуре».
* * *
Архитектор должен быть человеком грамотным, умелым рисовальщиком, изучать геометрию, всесторонне знать историю, внимательно слушать философов, быть знакомым с музыкой, иметь понятие о медицине, знать решения юристов и обладать сведениями в астрономии и в небесных законах.
Я не думаю, чтобы кто-нибудь мог внезапно объявить себя архитектором, кроме того, кто смолоду постепенно восходил от одной отрасли образования к другой и, впитав в себя знания многих наук и искусств, дошел до самых высот архитектуры.
Все… начинается с размышления и изобретения. Размышление есть старательность, полная усердия, трудолюбия и бдительности, ведущая к желанному исполнению предприятия, а изобретение есть разрешение темных вопросов и разумное обоснование нового предмета, открытого живой сообразительностью.
Люди... от природы одарены тем преимуществом перед остальными животными, что ходят не склонившись, а прямо, взирая на великолепие небосвода и звезд...
Все это должно делать, принимая во внимание прочность, пользу и красоту. Прочность достигается заглублением фундамента до материка, тщательным отбором всего материала и нескупым его расходованием. Польза же – безошибочным и беспрепятственным для использования расположением помещений и подходящим и удобным распределением их по странам света в зависимости от назначения каждого. А красота – приятным и нарядным видом сооружения и тем, что соотношения его членов соответствуют должным правилам соразмерного.
Если желательно выполнить работу безупречно, следует поступать так: надо выломать камень не зимою, а летом, и оставлять его вылеживаться на открытом месте два года до начала стройки. Тот камень, который за это двухлетие будет поврежден непогодой, пойдет на фундамент; остальной же, оказавшийся непорченым, пойдет для надземной части здания, как испытанный природой…
Наши каменщики, в погоне за быстротой ставят облицовочные плиты на ребро, заботятся только о лицевых сторонах, а середину набивают мелким щебнем на растворе.
Лес надо рубить с начала осени и до тех пор, пока не начнет дуть Фавоний. Ибо весною все деревья обременяются и все бросают присущую им силу в листву и годичные плоды. Становясь же об эту пору непременно пустыми и раздутыми, они делаются полыми и нестойкими из-за своей пористости, подобно тому, как тело зачавшей плод женщины считается не вполне здоровым до родов.
Я дал объяснения относительно тех материалов, какие необходимы при постройке зданий, каким представляется их состав, образованный из природного смешения в них основных начал, и какие в каждом отдельном роде этих материалов имеются достоинства и недостатки, чтобы все это было небезызвестно строителям.
Взор ищет привлекательности, и если мы не потворствуем его вожделению пропорциональностью и добавлением модулей, дабы надлежащим образом восполнить изъян зрения, то смотрящим будет представлено нечто нелепое и непривлекательное.
Если же нельзя дорыться до материка и земля на месте будет до самой глубины наносной или болотистой, то надо это место выкопать, опорожнить и забить ольховыми, или масличными, или дубовыми обожженными сваями и вбить их машинами как можно теснее, а промежутки между ними завалить углем, после чего выложить как можно более основательный фундамент.
Чем выше поднимается взор, тем труднее ему проникать сквозь толщу воздуха; от этого, расплываясь в высоте и лишаясь силы, он теряет способность правильного ощущения модульных отношений. Поэтому всегда надо делать некоторые добавления к отдельным членам при расчете их соразмерности…
Дорийская колонна стала воспроизводить в зданиях пропорции и красоту мужского тела… (Ионийская) … утонченного женского тела.
При изобретении двух различных видов колонн они подражали в одном из них неукрашенной и голой мужской красоте, а в другом – утонченности женщин, их украшениям и соразмерности.
Последующие поколения, пойдя вперед в своих суждениях об изяществе и утонченности и имея вкус к более стройным размерам, установили высоту дорийской колонны в семь диаметров ее толщины, а ионийской в девять.
Третий же ордер, называющийся коринфским, подражает девичьей стройности, так как девушки, обладающие вследствие нежного возраста большею стройностью сложения членов тела, производят в своих нарядах более изящное впечатление.
Голос же есть текучая струя воздуха, которая, соприкасаясь со слухом, ощущается им. Голос двигается по бесконечно расширяющимся окружностям… Древние архитекторы, идя по стопам природы, строили ступени театров на основании исследования восходящего голоса…
По такому расчету голос, растекаясь со сцены, как из центра, распространяясь кругами и ударяясь о полости отдельных сосудов, достигает большей звучности и будет, благодаря согласию звуков, вызывать должное ответное звучание.
Сцены бывают трех родов: во-первых, так называемые трагические, во-вторых – комические, в-третьих – сатирические. Декорации их несходны и разнородны: трагические изображают колонны, фронтоны, статуи и прочие царственные предметы; комические же представляют частные здания, балконы и изображения ряда окон, в подражание тому, как бывает в обыкновенных домах; а сатирические украшаются деревьями, пещерами, горами и прочими особенностями сельского пейзажа.
Надо еще более внимательно проследить за выбором такого места, к которому голос мягко льнул бы и не доносился до ушей нечленораздельно, отдаваясь отраженным. Ибо есть места в силу естественных условий препятствующие движению голоса, как, например, опускающие звук.., круговращающие звук.., затем - отражающие звук...
Витрувий заложил в своей архитектуре измерения человека (Леонардо да Винчи)
"Витрувианский человек" - смотри "Леонардо да Винчи, - итальянский архитектор"
Надо снабжать детей таким имуществом и давать им на дорогу то, что может всплыть вместе с ними даже после кораблекрушения.
Ученый – единственный из всех не бывает ни иностранцем в чужой земле, ни – при потере родных и близких – лишенным друзей, но во всяком городе он гражданин и может безбоязненно презирать удары судьбы. (Теофраст)
Афинян надо хвалить за то, что, тогда как законы всех греков обязуют детей содержать их родителей, законы афинян – не всех, а только тех, которые обучали детей наукам. Ведь все дары судьбы могут быть легко ею отняты; внедренные же в умы знания никогда не изменяют…
Истинное богатство заключается в том, чтобы ничего не желать. Но бывает, что иные, считая это вздором, полагают мудрыми тех, у кого есть большие деньги.
Да и не удивительно, что меня так мало знают: другие архитекторы ходят и выпрашивают себе архитектурной работы; мне же наставники внушили: браться за дело не как просящему, а как просимому, потому что благородная краска стыда заливает лицо при вызывающей подозрение просьбе.
В старину поручали работу прежде всего архитекторам из почтенного рода, а затем узнавали, подобающее ли они получили воспитание, считая, что надо доверяться благородной скромности, а не дерзкой наглости.
Когда же я вижу, что наука такой важности бросается на произвол неучей и невежд и таких, кто не имеет никакого понятия не только об архитектуре, но даже и о ее практике, я не могу не одобрять тех домохозяев, которые, строят для себя сами и полагаясь и надеясь на свою грамотность, рассуждают так: если приходится доверяться невеждам, то уж гораздо лучше самим, по собственной воле, чем по воле другого истратить известное количество денег.
Никто не принимается у себя дома ни за какое другое мастерство, - ни за сапожное, ни за сукновальное или за какое-нибудь еще из более легких, - кроме как за архитектуру, из-за того, что выдающие себя за архитекторов называются так не по действительному знанию этого искусства, а обманным образом.
Ни на что архитектор не должен обращать большего внимания, чем на то, чтобы пропорции здания находились в полном соответствии с определенной частью, принятой за основную.
Людям среднего состояния нет нужды ни в великолепных вестибулах, ни в таблинумах и атриумах, так как они сами ходят к другим для оказания услуг, а не к ним ходят другие.
Оценка всех строений производится трояким образом, а именно: со стороны изящества исполнения, со стороны великолепия и со стороны расположения. Когда видно, что работа выполнена с великолепием, будут хвалить хозяина, не поскупившегося на издержки, когда с изяществом, будут одобрять тщательность исполнения, когда же она будет производить впечатление своими прекрасными пропорциями и соразмерностью, то будет слава архитектору.
Новые вкусы довели до того, что из-за негодных судей косность победила достоинства искусства. А умы, затуманенные бестолковыми суждениями, не в состоянии были одобрить того, что может обладать убедительным и разумным благообразием.
* * *
Материал взят из статьи "Архитектура и революция" размещенного на
сайте http://www.konstr.narod.ru