Все свое паршивое детство я провел в детском доме №5. Насколько я знаю, мои родители разбились в автокатастрофе. Никаких больше родственников у меня не было. И я остался там. Я до сих пор помню штукатурку, сыпавшуюся с потолка, обшарпанные стены, продавленные матрасы. Но я отчетливо помню тот день…
…. 26 декабря. Мне было восемь лет. Ко мне подошла воспитательница и сказала надеть самое нарядное что есть и приходить к директору. Я не знал зачем это надо, но тем не менее нашел темно-синий «праздничный» свитер, черные брюки, слегка большие на меня и потертые, но чистые кроссовки. Собравшись, я причесался и направился к директору.
В кабинете помимо знакомой мне строгой женщины сидели ещё два человека. Как я понял, муж и жена. Довольно молодые. Своим детским умом я сразу же понял что это добрые люди и мне не стоит их бояться. Поэтому я уверенно приближался к ним.
- Вот Ваня. Знакомься. Это Татьяна и Игорь Астаховы. Твои новые папа и мама.
Я не понял что это значит. Как так – новые? Разве родителей можно вот так просто взять и заменить. Хотя и старых то я смутно помнил. Молодая женщина Татьяна присела рядом со мной на корточки. Её глаза мне что-то напоминали. Что-то совершенно забытое… но дорогое. Они были ярко-синими. Я даже заулыбался. Женщина обняла меня. Я же видел их. Они приходили, но не ко мне.
Мужчина взял мою небольшую сумку с вещами, женщина взяла за руку. Они попрощались с Анной Александровной и мы втроем вышли из дверей детского дома.
- Мы теперь твои мама и папа. Я знаю, тебя это шокировало. Но мы очень постараемся стать тебе родными, - пообещала женщина. Я ей поверил. У неё были маленькие морщинки вокруг глаз. Вблизи она казалась старше, чем я думал. Но когда она улыбалась, этих морщинок становилось больше. А я с детства умел различать добрых и злых людей. Во-первых, когда злые улыбались, их натянутая улыбка не вызывала больше никаких колебаний лица. А добрые всегда улыбались так, что менялись и глаза, и брови. Моя новая мама была доброй женщиной. У неё были темные красивые волосы. Она была невысокого роста и от неё приятно пахло. Пахло каким-то праздником. Она снова меня обняла, и я почувствовал тепло. Тепло её души.
Потом подошел мужчина, а новая мама села за руль машины. Теперь у меня была возможность разглядеть нового папу. Он был сдержан, но глаза тоже улыбались. Он был рад мне.
- Парень, ты не волнуйся. Не бойся. Мы все будем жить вместе, у тебя будет счастливая семья. Я обещаю. А я человек слова, - улыбнулся он. Он был довольно высокий, волосы как и у мамы были темные. Глаза – карие, красивые. От него исходила… нет, не доброта… не тепло… а что-то другое. Это что-то сразу дало возможность верить ему. И лишь спустя семь лет я понял что это. Это отцовская любовь. Сдержанная, но проникновенная.
Эти люди не обманули меня. Уже 31 первого декабря я почти забыл детдом. Я первый раз почувствовал что такое настоящий праздник. В нашем доме стояла очень красивая ёлка, по дому были развешаны гирлянды. А такой вкусной еды как готовила мама, я никогда прежде не ел. Моим первым подарком для них был рисунок. Где мы втроем и собака по имени Несквик. А от них я получил машину на радиоуправлении, новую одежду и много всего того, о чем я и не мечтал неделю назад…
Отец всегда был моим лучшим другом и замечательным человеком. Они очень редко ссорились с мамой. Его любили на работе, все мои одноклассники. Я же был очень к нему привязан. Мама меня очень полюбила, а я в свою очередь был очень благодарен ей за её теплоту. За то что она полюбила ребенка из детдома. У меня были самые лучшие родители в мире. Мне казалось, я становлюсь на них похожим. Поверьте, я этого очень хотел. Быть таким же как отец. Умным, смекалистым, понимающим… он был хорошим психологом и часто разговаривал со мной, я следовал его советам и у меня все получалось Спустя время я понял, что он научил меня многому. А ещё я хотел быть похожим на маму. Она была великодушной, доброй и сильной женщиной. Я мог до бесконечности говорить о родителях.
В школе я общался со всеми. С ребятами старше, младше меня. С девочками, с мальчиками. Меня ценили, я это чувствовал. Я старался всем помогать как мой отец. Я чувствовал где таится опасность, где кроится ложь и двуличие. Я был счастлив. До определенной череды событий, выбивших меня из колеи.
Однажды летним вечером в десять часов я пришел домой. Мама встретила меня. Еле выдавив из себя:
- Здравствуй Ваня.
На неё было страшно смотреть. Морщинки у глаз стали другими. Как будто последствие постоянных слез. Руки немного дрожали. Я и предположить не мог что случилось за время моего отсутствия дома.
- Мама… что случилось? На тебе лица нет! – я взял её за руку и посадил на стул.
Я увидел, как по её щеке течет слеза. Она сглотнула комок в горле и прошептала:
- Тебе папа все объяснит…
Тут в дверном проеме показался отец. Мама встала и вышла. Отец плотно закрыл дверь, тяжело опустился на стул. Ему было тяжело на душе, я видел это.
- Ваня, помнишь, я обещал тебе счастливую семью? То, что я тебе сейчас скажу довольно подпортит картину. Я знаю, ты мне поможешь. Ты мне за эти годы стал родны сыном. Правда. Ты прости меня если что не так.
- Отец. Не пугай меня, - покачал я головой.
- У меня рак. Мне страшно, Вань. Мне страшно. Я буду лечиться… я не знаю, поможет это или нет. С этой болезнью или живут или нет. Я не знаю, что будет со мной дальше. Я не знак как все сложится. Тебе ещё расти и расти. Я люблю маму и тебя. Я постараюсь выкарабкаться. Я обещаю. Я не знаю как это получилось, но сын, мне страшно, - отец чуть ли не плакал. Я никогда не думал, что он чего-то боится. Нет, он не боялся умереть. Он просто боялся этой неизвестности, которая его ждет. Мне самому стало страшно.
- Я с тобой, отец. Я с тобой. Я благодарен вам за то, что вот уже сколько лет я живу счастливо. Полноценно. Вы дали мне больше, чем могли бы. Я с тобой, отец, - я протянул ему руку. Он в ответ крепко сжал её, я почувствовал его страх и надежду на меня. – Я тебя не подведу. Папа.
В течении следующих месяцев я просто не мог больше ни о чем думать. Единственное что я знал – я должен учиться, оставаться лучшим вратарем города. Как и хотел отец. Я хотел, чтобы он был рад. Ему ведь так это было нужно. Мама была расстроенной. Но не до конца. Ей нравилось, когда ко мне приходили Антон, Наташа и Витек. Мои самые близкие друзья. Они меня поддерживали. Помогали. Мама это очень ценила и всегда была рада им. Особенно Наташе. Папе она тоже очень нравилась. Но мы с ней были лишь друзьями, хотя в последнее время я стал понимать, что чувствую к ней что-то необъяснимое. Папа это видел и в его глазах светилась радость. И однажды, сидя у меня дома, мы собрались идти гулять. И отец остановил меня у порога и сказал:
- Ты ведь упустишь её. Такие, как она на дороге не валяются. Действуй!
Следующий месяц я все больше понимал, что Наташа была мне нужна. Она всегда находила нужные слова, поднимала мне настроение. И когда на меня накатывала волна страха, её глаза в миг все рассеивали. Отец лечился, отрицательных сдвигов не было. Но положительные были не значительны. Но это радовало нас с мамой. А в одно утро, он побрился на лысо. И вот тогда волна страза накатила с новой силой. Он выглядел… он… он болел. Теперь я это осознал ещё больше. Но этот человек НИКОГДА не падал духом и жил на позитиве. Он всегда говорил: «У меня все хорошо». И за это я его всегда уважал. У Наташи отца не было, поэтому она его тоже очень любила. И переживала вместе со мной. В какие-то моменты мне даже казалось что больше чем я.
Со временем я стал замечать что отец очень сильно похудел, его глаза стали почти бесцветными. Все что осталось от его карих глаз – выцветшие светлые… В глазах плавал тот самый страх, только теперь ещё и в них можно прочитать как ему надоело пить эти чертовы таблетки и вставать каждый день в шесть утра. Он устал. И очень сильно постарел. Я видел это. И это было страшно. Однажды он сидел на кухне и пил чай, устремив взгляд в телевизор. Телевизор был включен для вида. На самом деле отец думал. Наташа подошла к нему, села рядом и сказала:
- Дядя Игорь. Улыбнитесь. Я так давно не видела вашей улыбки. Вас любят. Жена, Ванька. Не бойтесь. Все будет хорошо. Не отчаивайтесь, вы же сами прекрасно знаете, что в таких делах нужно лишь терпение. Колоссальное, и вы им обладаете. Вы же прочли столько книг по психологии… понимаю… сапожник без сапог. Но вы молодец. Я бы давно расклеилась. А вы сильный. Очень. Поэтому я и верю в вас, - улыбнулась она.
- Ты мудрая, Наташка, - усмехнулся отец. – Такая молодая… такая мудрая. Ты тоже умница. Ты ведь многое пережила за свою жизнь… И это я не о твоем отце, - многозначительно произнес он.
Я не понял о чем он. Про Наташину семейную жизнь я знал лишь одно – она уже девять лет жила без отца. Насчет матери я ничего не знал. А ещё у неё вроде как был старший брат. И все. А в остальном я знал её как свои пять пальцев. Она была простой, не заносчивой, умной. На внешность – яркой, но такой неуклюжей и милой. То чувство влечения к ней с каждым днем становилось все больше. Особенно видя, как она поддерживает отца. Я и мама были ей очень благодарны за это.
- Да… ну а что… нужно жить несмотря ни на что, - грустно улыбнулась подруга.
- Пап, ты о чем? – недоумевал я.
- Я из детдома, - быстро проговорила Наташа и выдохнула. – Я там живу. Я там учусь. Моя мать – наркоманка. Стала ей после смерти папы.
Я стоял будто громом пораженный. Я и предположить не мог такого поворота событий.
- Иди проводи Наташу, - сказал отец.
Её никто никогда не провожал. Она всегда отказывалась. Теперь я понимал кого она мне напоминала – меня самого когда я только пришел в эту семью. А как она всегда с восхищением ела мамину стряпню…
- И давно? – спросил я.
- Пять лет. Я привыкла. Я так не хотела, чтобы ты узнал… - досадливо поморщилась Наташка.
- Но почему?
- Потому что… ну стал бы ты общаться со мной… с детдомовской… ты же наверняка имеешь представления что все детдомовские наркоманы, алкаши, уголовники.
- Наташ… что за бред ты несешь. Я поражаюсь. Но неужели мой отец тебе не рассказал про меня?
- А о чем он должен был рассказать?
- В восемь лет меня взяли на усыновление. Мои настоящие родители погибли в автокатастрофе. Я детдомовский.
Я видел полное изумление во взгляде Наташи. Вот уж чего она никак не могла ожидать.
- У тебя сердце чистое и доброе. Ты любишь моего отца. Он тебя как к дочери родной давно уже относится. Знала бы ты, как я тебе благодарен за то, что ты есть. За то, что ты его поддерживаешь. Я таких людей ещё не встречал.
- Неужели я такая как ты говоришь? Я всю жизнь считала себя лишь дочерью наркоманки и больше никем. Ни личностью… ни девушкой даже, - растерялась Наташа, и я в первый раз увидел как её глаза наполняются слезами.
- Посмотри на меня. Тебя ждет великое будущее… Тебя ждет успех. Таких как ты – единицы. Все будет хорошо. Я с тобой всегда. Знай это, - я взял её за руку. Она немного дрожала, была холодной.
- Спасибо тебе, - прошептала Наташа. – Ты всегда был моим самым близким другом. Настоящим. И твой отец тоже. Антон с Витьком тоже очень хорошие люди. Но не такие близкие.
- Ты устала решать свои проблемы сама. Теперь, когда я все знаю ты не выдержишь без поддержки, - я обнял её за спину. Она скрестила свои руки на моей спине и уткнулась щекой в мое плечо. Я был на голову её выше, поэтому ей было удобно, а на её душе царило спокойствие. Теперь. Когда мы нашли друг в друге самую лучшую опору и поддержку.
За это время мама очень сильно постарела и обессилела. Наташа старалась помогать ей, ведь у мамы осталось мало подруг. А она стала матери подругой. Для отца Наташка так и осталась любимой дочкой. Родители были рады видеть нас вместе. Глаза мамы были счастливы, совсем как в тот день когда меня забрали из детдома. В глазах отца почти пропал тот страх неизвестности. Его лечение шло по плану. Пусть болезненно… пусть иногда просто было страшно на него смотреть. Но внутри он был счастлив. И жив. Он снова восстановил свою энергичность и вес. Только появилась седина и цвет глаз остался таким же светлым. А в остальном все наладилось.
А я стал таким же, как они – мои родители. Таким, каким хотел стать. За всю свою жизнь я был благодарен только трем людям. Маме, отцу и Наташе. За тот период времени в моей жизни не было более значимых людей. Я никогда не забуду глаза мамы в первый день, когда меня забрали из того места. Я никогда не забуду её глаза когда обнаружилась папина болезнь. Я никогда не забуду сдержанную улыбку отца и слова: Я обещаю. И никогда не забуду тот чрезмерный страз в его глазах. А ещё, я никогда не забуду преданные, добрые и чистые глаза Наташи.
Я не забуду никогда. Я обещаю.