НОВАЯ РОЛЬ
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Эйллин проснулась незадолго перед рассветом, летний воздух, ещё не успевший сильно согреться приятно обдувал прохладой, а утренние звезды, мерцали неярким серебряным светом в бескрайной высоте, навевая печальные мысли. Спать совершенно не хотелось, и Эйллин посмотрев в эту бездонную пропасть над головой, попытавшись отыскать звезду, посвященную Богине Утренней Зори, поднялась с расстеленного прямо на траве плотного одеяла. Мастер уже не спала и сейчас, с двумя помощниками готовила нехитрый завтрак, который должен был начаться сразу после восхода солнца. Замахав руками чтобы привлечь её внимание, Эйллин громко спросила.
- Я немного прогуляюсь!?
- Иди, только не очень долго, - согласилась Гленда. – Скоро будем завтракать, а сразу после еды выезжаем.
Эйллин молча кивнула и направилась вперед, туда, где росли буйные заросли болотной травы, камыша, каких-то желтых и розовых в рост человека цветов. Далеко идти девушка не собиралась, но длинные стебли с коричневыми наконечниками привлекли её внимание, и гистрион вошла в заросли.
Неожиданно впереди послышался шорох и среди зарослей камыша показался незнакомец в темно-зелёном камзоле, бежавший прямо на неё. Непроизвольно вскрикнув, Эйллин сделала шаг назад. Незнакомец услышал случайного свидетеля, метнулся в сторону, и тёмно-зелёная спина скрылась в диких зарослях.
- Эй! Ты кто!
Крикнула, гистрион вдогонку, но незнакомец в зелёном камзоле уже скрылся и до девушки долетел лишь звук уходящих в глубь болота шлепков от его тяжёлых болотных сапог.
Постояв пару минут, Эйллин отправилась в обратный путь к своему каравану.
- Уже вернулась! – удивилась Гленда, увидев, что Эйллин возвращается назад. – Это ты кричала?
- Да, - кивнула головой гистрион. – Там какой-то тип бежал прямо на меня. Чуть с ног не сбил. – Немного подумав, девушка добавила. - Правда ничего кроме камзола я не видела.
- Что за тип? – испугалась Гленда. – Он что-то хотел от тебя?
- Не знаю, увидев меня, он сразу же скрылся в зарослях камыша, а я видела лишь его темно-зелёную спину. Могу только предположить, что он бежал с Камышового Луга.
- Может это, был браконьер на уток, - сделала свое предположение театральный мастер. - Сейчас как раз нельзя охотиться, птицы высиживают птенцов, вот он и промышляет в камышах.
- Может быть и браконьер, - согласилась Эйллин, - но в этом случае я должна буду, доложит об этом в приорат…
- Пойду готовить завтрак. - Гленда прервала размышления гистриона. – Давай собирай караван, и сразу после завтрака выезжаем.
Пожав плечами и отбросив мысли о неизвестном браконьере в сторону, Эйллин направилась в сторону стоявших фургонов:
«В любом случае я должна доложить об этом в приорат. Что бы об этом не думала Гленда, я сделаю это».
***
Дорога черной лентой убегала от нескольких ярко разрисованных фургонов вдаль, и головная павозка, обогнав остальные, замедлила свой ход; одна из возниц управляющих лошадью, привстав со скамейки, посмотрела в поле: то, что привлекло ее внимание, выглядело старым фургоном известным среди кочевого народа как вардо. Возница уже видела такие, и даже какой-то год тому назад у нее был похожий фургон. Приглядевшись внимательнее, девушка постаралась понять, что же её привлекло в увиденном: во-первых, это было открытое вардо - натянутая на обручи материя с открытым передом и задом. Во-вторых, почти вся материя порвалась и сейчас висела клочьями на голом остове, напоминая скелет доисторического животного. Зная обычаи Джанго, возница немного удивилась, понимая, что просто так бросить свою повозку, служившую им домом, Джанго не могли. Беглый взгляд вокруг объяснил причину; недалеко от фургона виднелось что-то похожее на тело.
- Гленда, смотри, что там такое?
Вторая возница, поднявшись со скамейки, посмотрела, загораживаясь от яркого солнца, ладонью, в сторону старого вардо и невольно вскрикнула.
- Эйллин, по-моему, там человек!?
Эйллин одетая в тунику и верхнюю блузу не надевая туфель, тут же спрыгнула с фургона на землю, и побежала к вардо, а Гленда встав возле повозки, вытянула вверх руку, останавливая караван. Перепоручив свою повозку мужчине с соседнего фургона, театральный мастер побежала за Эйллин.
Когда она догнала свою подругу та уже сидела на курточках и вглядывалась в посиневшее лицо трупа.
- Что случилось?
- Его убили, могу предположить, что задушили.
Вглядевшись в тело, Гленда задумалась на какое-то время и, наконец, проговорила.
- Если я не ошибаюсь, это мастер кукольного театра марионеток Джакомо!
- Джакомо? – гистрион поборов неприязнь внимательно вгляделась в лицо. Если это Джакомо, то, как он оказался здесь и кто его убил? Джакомо все знают и его просто не могли убить. Я даже не могу представить, что кому-то понадобилось убивать столь преданного театру мастера.
- Может быть, зависть к его таланту? – предложила идею Гленда, - но что тогда здесь делает вардо.
Эйллин развернулась к повозке: это был фургон – известный как открытое вардо, но при более тщательном осмотре Эйллин выяснила что, скорее всего вардо было обычной переделанной телегой. «Может быть, действительно повозка была переделана в вардо». Гистрион внимательно оглядела находку, и даже заглянула под дно. По краям крепились деревянные дуги, на которые натягивали плотную материю, служившую защитой от дождя и снега. Сейчас ткань была порвана, и висела жалкими клочьями, развиваясь по ветру, как сохнувшая после стирки одежда.
Зад фургона состоял из целой панели, в которой были сделаны ставни, сейчас как это было принято у Джонго, они были аккуратно прикрыты, а спереди фургон был полностью открыт. Если не считать несколько обрывков серой материи. Заглянув внутрь, а затем под фургон, девушка провела рукой по крестообразному узору, украшавшему высокие борта телеги, но, так и не поняв, что это за узор, полезла под вардо проверить дно повозки и ось колеса.
Наконец закончив осмотр вардо, и ещё раз оглядев окружавший её пейзаж, гистрион, направилась к своей повозке.
Гленда уже думала, что её актриса закончила своё следствие, и они могут ехать дальше, но Эйллин, сделав мастеру, знак еще немного подождать, скрылась за дверью фургона. Через несколько минут девушка вышла и направилась обратно в поле. В руках у неё были несколько угольных мелков для рисования, и не менее десятка листов бумаги.
Вздохнув, Гленда посмотрела в спину Эйллин, размышляя, что же собирается делать ее подруга: Остановившись, в десятке шагов от фургона гистрион принялась тщательно зарисовывать, убитого Джакомо и стоявшее неподалёку вардо. Понимая, что действия гистриона надолго задержат их движение, мастеру пришлось подать сигнал остальным членам театральной труппы, о непредвиденной задержке и побежать к Эйллин выяснять причину её действий.
- Ты скоро, нам пора трогаться.
- Для того чтобы облегчить работу следствию я хочу сделать эти рисунки и если возможно отвести вардо в город, - объяснила гистрион свои действия Гленде. – Мы должны хоть что-то сделать для Джакомо. Еще я, хочу, облегчит работу дознавателю, и взять этот фургон и тело с собой. Джакомо заслужил, чтобы его похоронили, как того требуют наши театральные обычаи.
- Я не имею ничего против Джакомо, но тащишь фургон с собой, - попыталась возразить Гленда, но гистрион ее остановила.
- Ничего не говори, это наш долг как граждан империи.
- Ты права, - согласилась Гленда, - пойду, скажу остальным, что мы здесь остановимся на короткую стоянку. Воспользуемся ею для отдыха лошадей.
- Я закончу через пару часов! – пообещала гистрион и снова приступила к зарисовкам окружающего её пейзажа.
Закончив зарисовки, Эйллин и Гленда выбрали двух сильных лошадей, и гистрион запрягла их в брошенную повозку. Через какое-то время с некоторыми усилиями могучие лошади вытащили покинутое вардо на дорогу и Эйллин державшая поводья пристроила повозку сзади пёстрого каравана.
Махнув рукой для привлечения внимания, Эйллин показала сигнал: что она готова к отъезду, и заняла место возницы на маленькой откидывающийся скамеечке впереди вардо. Несколько минут напряженного ожидания и как только предпоследняя повозка тронулась со своего места гистрион, взяла в руки поводья, и направила лошадей за остальными фургонами и повозками цирка Гленды, медленно ползущими в виде длинной разноцветной змеи, растянувшейся далеко по дороги.
Вначале караван едва полз, но постепенно набирал скорость и уже через полчаса резво катился навстречу новому городу – Ла Карра расположенного среди торфяных болот.
***
Вечером, расставив повозки, на городской поляне и переночевав на постоялом дворе, девушка вышла на улицу, увидев один из патрулей обходивших город, она подошла к солдатам.
- Извините за беспокойство, но я хотела бы узнать, как пройти во дворец приора или организации, которая отвечает за безопасность в городе?
- Приорат расположен в северной части города, - ответил один из легионеров. – Вам надо пройти через центр города и, повернув на кленовую алею, выйти на площадь приора. Консула тайной полиции зовут сеньор Массимо.
Поблагодарив солдата за столь подробный ответ, Эйллин отправилась на поиски приора, и уже через час она стояла возле преградившего дорогу стража стоявшего на посту у входа во дворец. Как и предполагала гистрион, это был трехэтажный красного кирпича дом; почему-то, Эйллин так и не смола понять, почему - названный дворцом.
- Мои благословения! – девушка в знак признательности склонила голову. Как и в прошлый раз, когда она была на экскурсии в приорате, ее охватила некая эйфория прикосновения к новой тайне. В тоже время одновременно с эйфорией девушка испытывала легкую неуверенность: «все ли я делаю правильно, сообщая об этом убийстве в приорат, тогда с Кайной я все-таки чувствовала себя более уверено». – Мои благословения, - повторила она, - я хотела бы встретиться с сеньором Массимо. Мне необходимо сообщить о найденном трупе и браконьере. Я бы не стала вас беспокоить, но убитый это известный театральный мастер Джакомо.
- Хорошо, - уступил стражник, - добро пожаловать в приорат, а сеньора Массимо вы найдете на втором этаже.
Еще раз, склонив голову в знак благодарности, гистрион поднялась на второй этаж, нашла кабинет начальника тайной полиции и, войдя в кабинет, присела на стоявший возле стола стул.
- Я хочу сообщить об убийстве.
Консул поднял голову и с некоторой долей любопытства посмотрел на гистриона. В его понимании девушка была обычным актёром бродячего цирка, и убийство ни как с ней не вязалось. - Но всё же раз она пришла, ей, наверное, есть что сказать.
- Я внимательно слушаю?..
- Я хочу сказать, что у вас на Камышовой Долине промышляет браконьер на уток. Когда во время стоянки я отошла в камыши, он выскочил мне навстречу. А потом когда мы объехали торфяное болото и выехали по другую сторону Камышового Луга. - Эйллин на какое-то время задумалась. - Я обнаружила тело убитого человека в долине, возможно и убийца, и браконьер одно и тоже лицо. Тот несчастный стал случайным свидетелем его браконьерских злодеяний, и тот его убил. - Объяснила Эйллин свою первую версию. – Вот, я сделала эти рисунки, - она протянула консулу несколько листов бумаги. - Насколько я знаю это мастер кукольного театра Джакомо. Его фургон обнаружен рядом с телом; но самое удивительное это то, что этот фургон - открытое вардо. Я взяла на себя смелость привести и вардо, и тело Джакомо в город. Возможно, ваши агенты из отдела культуры смогут определить, кому принадлежало вардо…
Сеньор Массимо вяло следил за объяснениями Эйллин, и вначале его не очень интересовала беседа, но когда гистрион перешла к версии убийства, его глаза довольно заблестели.
- Я хочу сказать, что знаю обычаи Джанго, и потому утверждаю у театрального мастера как Джакомо, не могло быть повозки кочевого народа. Возможно это фургон убийцы?.. В чём я тоже сомневаюсь. Пока мы добирались до города, я смогла определить, что у Джакомо переломаны все кости, как будто он упал с большой высоты – театральных декораций. Потом его пару раз ударили и привезли на Камышовую Долину, где и бросили. - Эйлин на какое-то время остановилась передохнуть но, видя, что Массимо молчит, продолжила свою вторую версию. - А также вардо могло принадлежать браконьеру, но это снова не так, - возразила гистрион, - скорее всего убийца, хотел использовать декорации Джанго, чтобы скрыть свое преступление и свалить всё на это племя. Как говорят сами Джанго: Случись беда - всё на немого свалят.
- Поверьте, убийца просто мечтает, чтобы мы все думали, что это совершили Джанго, но я снова говорю - это не они, но, тем не менее, именно вардо должно стать тем ключом, который и приведёт нас к раскрытию. Сейчас я уже могу предположить, что убил кто-то из своих во всём этом есть что-то театральное, возможно, если бы у меня были полномочия и если бы здесь была одна дознаватель…
Пока гистрион объяснялась, сеньор Массимо просмотрел рисунки, внимательно прочитал описание повозки, и снова посмотрев на гистриона, наконец, ответил.
- Мы должны выразить нашу благодарность от имени императрицы. Столь подробный отчет, включая основную версию убийства, а также рисунки и предметы убийства помогут в расследование этого дела.
- Я просто сталкивалась с вашей работой, - призналась Эйллин. – Около года назад убили моего деда – ваганта Гарда и нашего Единорога. Убийство раскрыла Кайна из Ла Читта ди Ферсино…
- Я помню то дело, - оживился консул, и спешу вынести вам сеньора Эйллин; ведь вас зовут именно Эйллин?.. свои симпатии. Мне очень жаль, что это случилось, но к счастью дело закончилось хорошо. Что редко бывает в наше время. Жрицу выслали на окраину империи, убийца умер в тюрьме.
- В таком случае если вы назначите расследовать Кайну, то она, возможно, раскроет и это дело.
- Я так и поступлю, - согласился сеньор Массимо. – Дознавателем назначается Кайна, а следователем я назначу вас госпожа Эйллин.
Девушка так и подскочила на стуле.
- Меня!..
- Вы же сталкивались с работой приора, - объяснил консул свое решение. – Вы так же осматривали место убийства, вы знали Джакомо, сделали хорошие рисунки, облегчив нам работу - привезли вардо в город. Считаю, что это правильное решение, и вы справитесь с возложенной на вас ответственностью.
- Думаю, что я должна сказать, что благодарна империи за возложенную на меня честь и оказанное доверие.
Эйллин встала со стула и преклонила одно колено.
-Клянусь честью и правдой служить нашей империи.
Проговорила девушка слова клятвы и снова сев на стул посмотрела на сеньора Массимо.
- Я рад, что мы нашли общий язык сеньора, и думаю, вы простите меня за мою бестактность, но у меня не было выбора; нам нужен следователь, а поскольку это дело связанно с культурой, то вы лучший кандидат. Не упирайтесь вы лучшая в своем деле. Консул остановил гистриона, которая попыталась возразить, и добавил. - Тем более вы знаете дознавателя. Да вы правы - вашим дознавателем будет назначена госпожа Кайна из Ла Читта ди Ферсино, вместе вы справитесь и с этим делом. Сегодня же, я отправлю курьеров за ней, а через пару дней, максимум неделя сеньора Кайна будет у нас. Кроме этого возьмите вот этот медальон.
Сеньор Массимо достал из ящика стола и протянул гистриону медный медальон приора, с изображением волчицы и двух человеческих детенышей, на грубой цепочке и закончил свою речь.
- Это поможет вашему следствию. Медальон подтверждает, что вы действительно работаете в приорате, и обладаете особыми полномочиями… теперь вы, сеньора Эйллин свободны… но, не забывайте, что вам оказана большая честь и доверие Арадии.
Еще раз, преклонив колено, Эйллин, наконец, вышла из приора, такого поворота событий она не ожидала: всего лишь зашла доложить о совершённом преступлении и получила назначение следователем. Впрочем, - девушка остановилась на лестничном пролете. - Я думала принять предложение Кайны и вот, кажется, мы снова встретимся, причём теперь уже на равных.
Проводив взглядом, гистриона до дверей, консул улыбнулся: из нее выйдет не плохой следователь.
Увидев на шее гистриона медальон приора, хозяин Быстрого Оленя сразу же услужливо посмотрел в глаза девушки, мысленно спрашивая; что она желает. Но Эйллин только пожала плечами и, проговорив: так получилась, попросила кувшин вина - отметить своё столь неожиданное назначение. Поборов удивление; такая быстрая и неожиданная перемена с постояльцем - еще днём простая актриса, а вот уже следователь приора, - скорее удивила, чем напугала хозяина, но всё же; заказ следует выполнить быстро, и по возможности хорошо решил трактирщик, убегая на кухню.
На этот случай у него хранилось достаточно хорошее вино, так что через минуту Эйллин уже сидела за дальним столиком и неспешно потягивала вино из глиняной кружки.
«Теперь я понимаю, что чувствует Кайна, - гистрион откинулась на спинку стула. – Не успела стать следователем, как трактирщик уже спешит обслужить тебя в первую очередь, будь-то я, стала кем-то другим. Если такое отношение длится постоянно, то ты вначале перестаёшь на него реагировать, а потом просто звереешь». - Через час или чуть больше единственным желанием гистриона было напиться. Напиться как можно сильнее, лишь бы не слышать хозяина, то и дело бегающего к ней из кухни и спрашивающего: что ещё нужно.
Потом гистрион пыталась упираться своему театральному мастеру и не хотела идти, но та упорно тащила её по лестнице на второй этаж.
Следующее, что запомнила Эйллин, это Гленду заботливо накрывающую её лоскутным одеялом, это помогло и гистрион, наконец, погрузилась в беспокойный сон. А Гленда ещё раз, поправив одеяло, присела на стул рядом с кроватью.
***
Открыв глаза, гистрион повернулась к столу и молча посмотрела на своего театрального мастера. Почувствовав, что Эйллин не спит, Гленда повернула голову к актрисе и спросила.
- Ты, так же как и Кайна не придумала ничего лучше, как только напиться?
- Сначала меня назначили следователем расследовать убийство Джакомо, - жалобно простонала девушка. – Потом Клод – хозяин Быстрого Оленя все приставал, что я буду заказывать, и что всё это будет за счёт заведения. Подвинув коленки к груди и сев на кровати Эйллин посмотрела на Гленду: что изменилась? – спросила она. - Я стала другой? Нет. Я всё та же Эйллин Равенна… - гистрион назвала своё второе имя и уже хотела прибавить к этому родовое имя отца, но тут, вспомнив, что она сирота девушка вздохнула: Даже если у меня нет родового имени, я по-прежнему Эйллин Равенна дочь театрального мастера…
- Вот что Эйллин Равенна. – Гленда поднялась со стула. – Ты проспала всю ночь, и сегодня уже наступил новый день.
- И что сегодня такого особенного?
- Сегодня состояться похороны мастера Джакомо, и ты как представитель театральной гильдии от Ла Читта ди Ферсино приглашена на церемонию…
- О нет, - снова застонала Эйллин. – Я не могу идти, я заболела… мне плохо…
- Не упрямься! Даже если тебя назначили следователем, это не освобождает тебя от церемонии похорон.
- Да конечно, - согласилась Эйллин, поднимаясь с кровати. – Я готова идти. Только умоюсь.
Умывшись и расчесав волосы, гистрион вышла вслед за мастером на улицу перед постоялым двором. Пройдя несколько улиц с прилипшими по бокам городскими домами: это когда дом почти не имеет своего сада и огорода, пару акров пустой земли вокруг двухэтажной постройки и длинный дощатый забор вдоль всей длинны улицы. По крайней мере, центр города старались застроить, как можно гуще. Парой даже в ущерб зелёным насаждениям. За всё время на глаза попалось всего пара или тройка городских оливковых садов, да и те были зажаты между рядами строений – городскими домами.
Возле одного такого сада Гленда и её гистрион свернули на главную дорогу; в Ла Карра почти в любое место города можно было дойти по главной улице, и направились к выходу из Ла Карра. Еще издали они разглядели купол храма на большой поляне, а дорога, по которой шли актеры, выходила на поляну и упиралась прямо в святилище. Возможно, с другой стороны храма улица превращалась, в большой торговый тракт который продолжал бежать пока не терялся далеко за городом.
Через некоторое время актёры вышли на поляну, и взору гистриона открылся местный храм Айрэт. Подойдя ближе, Эйллин увидела, что прямо от храма начинается, алея из двух рядов буйно разросшихся кустов бузины уходящая далеко в поле. В конце, алея, переходила, в длинные ряди каменных плит вперемежку с невысокими домиками семейных некрополей; С садом Богини Лазы это явно не сравнить, усмехнулась гистрион, поворачивая к открытой кованой калитке, двор храма окружала ажурная бронзовая решётка.
Сам храм оказался не таким величественным, как в Читта ди Ферсино, но такая же голубая мозаика на куполе, ажурная решётка вокруг двора, кусты бузины на алее: всё говорило о немалых претензиях местных жрецов. И всё это было сделано с таким изяществом, что внушало немой божественный трепет. Задержавшись на какое-то время перед калиткой, Эйллин склонила в знак уважения перед Богиней Айрэт одно колено, и быстро сложив руки перед грудью, снова поднялась с земли. Только после этого гистрион решилась войти в храм:
- Всё я снова та же самая Эйллин, - прошептала девушка, на ухо Гленде заходя в храм. – А после церемонии я как обычно принесу жертву Богине. Нам с Кайной потребуется её помощь.
-Я рада, что ты стала прежней.
Тихо ответила Гленда, заходя вслед за гистрионом в храм, в котором уже собралась почти вся театральная гильдия города.
Встав позади толпы, Эйллин неспешно оглядела полутёмный зал и, остановив взгляд на двух бардах, шёпотом спросила Гленду.
- Если не ошибаюсь, это братья Эмилио и Дельфенио де Руана из общего театра драмы, авторы пьесы в стихах «Окассен и Николетта».
- Они самые, - также шёпотом ответила Гленда. – Кстати, они любят охотиться на уток подобно героям своих романов. А значит, могли быть в Камышовой Долине, я бы на твоем месте их проверила первыми.
- К сожалению, или, наоборот, к счастью, ты не на моём месте, - вздохнула Эйллин, положив руку на плечо мастера. – Я сама должна это сделать, но если ты о ком-то что-то знаешь, то расскажи; это облегчишь нашу работу. – Повернув голову в сторону братьев, гистрион добавила. - Дельфено я знаю, и хотя он любитель охотиться, это был не он. С момента нашей последней встречи, бард растолстел настолько, что в тот камзол ему не влезть, да и бежать в болоте он явно не сможешь.
Продолжив осмотр, Эйллин остановилась на одном из театральных мастеров одетом в тёмно-бордовый камзол с кружевным воротником… - Если не ошибаюсь, - девушка попыталась вспомнить его имя. – Это Арнальдо, мерзкий тип из театра марионеток - бураку. Отличие его театра в том, что одну куклу ведут два, а то и три актёра. Текст читает специальный человек-чтец, тогда как Арно их мастер, можно сказать что он и Джакомо это разные мастера; у них разные стили, жанры, техника исполнения – всё разное…
Кивнув в знак приветствия головой, Эйллин поспешила перевести взгляд на высокого тощего блондина с длинными завитыми волосами.
- А вот наш дорогой Гаусельм…
Эйллин чуть не рассмеялась но, взяв себя в руки, заставила подавить улыбку, затем, незаметно показав на этого парня одетого в розовый приталенный камзол… - прошептала на ухо Гленде. - Помнишь Гаусельма, он иногда читал за женских кукол в театре Эмилио и Дельфено.
- Файдит это гордость театральной гильдии. – Гленда хоть и удержалась от смеха, скрывать свою улыбку не стала. – Помню как-то, раз он заявился на частный ужин в женском платье и, к концу вечера, когда парень уже себя не контролировал, задрал все свои юбки, для того чтобы помочиться в углу трактира на глазах у всех.
- Я так понимаю, Гаусельм Файдит может выкинуть все что угодно, но только не убить. Он просто не способен на такое. Я слышала, что этому парню делается плохо при виде мясника, который рубить курам головы.
- А вон… Ренар, - Гленда снова махнула рукой в сторону одного из актёров, - местный трувер, сочинитель поэм-мадригалов, иногда балуется жанром - ксения, и как это ни странно сочиняет неплохие романы, написал Романы о Розе, и Фиалке. Впереди в основном стоять члены театральной гильдии – ваганты и постановщики пьес. Вон стоит мастер ручных кукол - бураттино Бруно Леоне… в тёмно-бордовом камзоле с седыми волосами, а первая слева леди Контесса.
- Контессу я знаю лично, гистрион повернула голову в сторону женщины трувера: невысокого роста женщина, с восточными чертами лица стояла в первом ряду рядом с каким-то неизвестным мужчиной. Эйллин не знала его а, потому наклонившись к самому уху Гленды, спросила. - Ты не знаешь кто это, рядом с леди Контессой?.. Со спины сложно сказать, но он мне напомнил Гвидо.
Раз уж все собрались вместе, Эйллин решила воспользоваться этим и узнать как можно о большем количестве присутствующих в городе актёров. Находя в толпе, какое-нибудь знакомое лицо гистрион пыталась припомнить всё, что помнила об этом человеке, иногда Гленда ей кое-что подсказывала, какой-нибудь необычный факт, характерный именно для этого человека, актёра или театра.
Привилегия подозревать кого-либо или нет, полностью лежала на Кайне, которая должна была скоро приехать и приступить к своим обязанностям.
Роль следователя - должность, недавно введенная в приоре, - состояла лишь в том, чтобы выделить подозреваемых людей, собрать о них информацию и выдвинуть версию - почему именно этот человек может быть виновен. Получив указания от Массимо, девушка попыталась исполнить свою роль как можно лучше. Понимая, что её хорошо исполненная работа облегчит работу дознавателя.
Наконец церемония началась, и многие из мастеров выходили вперед, чтобы сказать несколько слов о том каким они запомнили мастера Джакомо. Выслушав что, говорили другие, Эйллин подвела итог:
- Джакомо был великим мастером, можно сказать знатоком своего дела, а его куклы, были для него больше чем куклы. Он буквально о каждой мог рассказывать часами, они для него были как дети. Когда я с ним впервые встретилась десять лет назад, и этот человек привёл меня совсем ещё ребенка в свой театр и начал рассказывать о рыцарях, благородных принцессах, драконах…
В тот далекий осенний день он как раз закончил свою постановку Коршун и пригласил меня, на просмотр; так я узнала о мире больших марионеток. Сейчас я хочу сказать большое спасибо, что судьба нас свела вместе: благодаря этому добродушному, если не сказать простому человеку Джакомо - я полюбила свою работу, полюбила театр больших марионеток. И не важно, что мы все разные, каждый из нас работает в своем жанре. Джакомо был воплощением нашей работы, и если бы каждый из нас был хоть немного, хоть чуточку, совсем капельку похож на Джакомо, мир стал бы намного добрее.
Что я могу сказать о самом Джакомо? Я уже многое сказала…
У кочевого народа Джанго есть старая пословица: не знаю - одно слово; знаю, видел - тысяча слов, я назвала эту тысячу слов, и мои последние слова будут такими: о Джакомо нельзя рассказать, Джакомо надо видит, и я его видела!
На этом церемония закончилась, и все быстро разошлись, сразу же забыв о театре и его мастере.
- Именно по этому я должна найти того, кто убил, - Эйллин сжала кулаки. – Им всем наплевать и на театр и на Джакомо. Они думают только о том, как набить свой карман. Поэтому я должна довести начатое дело до конца, раз Богиня Айрэт возложила этот груз на меня, я его донесу
***
Расстояние в двести миль не такое большое и чуть больше чем через трое суток курьер сеньора Массимо передал депешу в приорат Ла Читта ди Ферсино.
Сеньор Лонгинаро перечитал присланный документ и, отправив курьера обратно, вызвал дознавателя. Однажды Кайна уже справилась с расследованием, а значит, решил Лонгинаро, я могу подписать назначение на должность старшего дознавателя в Ла Карра. Тем более они уже встречались, и раз Массимо назначил Эйллин следователем, мне нет причин препятствовать назначению Кайны на эту должность.
Присев на стул Кайна посмотрела на консула Лонгинаро и, широко зевнув, должность секретаря, на которую ее назначили пару месяцев назад, в виде ознакомления с бумажной работой дознавателя, немного утомляла, задала вопрос.
- Сеньор Лонгинаро вы меня вызывали?
Подняв голову на своего дознавателя, консул ответил.
- Я могу вас назначить старшим дознавателем и дать в помощь следователя, но вы будете должны выполнить еще одно дело…
Кайна с надеждой посмотрела на консула но, понимая, что показывать своего желания лучше не стоит, быстро опустила глаза, но Лонгинаро тем временим, продолжал, говорит, не обращая внимания на волнение дознавателя.
- Вы назначаетесь дознавателем в приорат города Ла Карра, их консул сеньор Массимо просил, чтобы вас прислали как можно быстрее. Кроме этого их новый следователь, - консул слегка улыбнулся, - хорошо поработал на предварительной стадии следствия и вам остается только лишь выявить свидетелей и допросить их. Как думаете, сеньора, вы справитесь с этим новым заданием?
- Вы знаете, что справлюсь особенно при наличии следователя. Ответила Кайна.
- А раз справитесь, то отправляйтесь в Ла Карра, следователь ждет вас на постоялом дворе Быстрый Олень. Чтобы не тратить время на почтовые кареты возьмете лошадей у нас в конюшне.
Через час дознаватель приора выехала из Ла Читта ди Ферсино и, проскакав по улицам города, свернула на южную дорогу, ведущую в южные провинции империи.
Передав свои бумаги Массимо, Кайна пришла на постоялый двор Быстрый Олень и, осмотрев зал, увидела Эйллин: девушка была одета в белую тунику с длинными рукавами, подпоясанную широким ремнем, на котором крепилась небольшая легкая кожаная сумка. Одна из тех, что использовали в приорате. Впрочем, такие же сумки были у всех путешествующих. Высокие туфли обхватывали щиколотки ног, а сами ноги закрывали свободные штаны из льняной ткани. Во взгляде подруги угадывалась некая усталость или скорее напряженность. Можно было подумать, что девушке не совсем удобно сидеть на этом постоялом дворе и пить вино из глиняной кружки.
Хозяин постоялого двора с некоторым рвением - почти также, и почти с таким же рвением обслуживали и Кайну, старался обслужить молодого гистриона, то и дело, спрашивая её, что принести, но девушка лишь качала головой. Наконец гистрион не выдержала и, остановив очередную попытку навязать какое-то новое блюдо, резко ответила.
- Я жду свою подругу, и пока она не придет, я ничего не буду заказывать.
Неожиданно ее взгляд упал на дознавателя и девушка, сразу же поднявшись со стула, поспешила на встречу Кайне.
- Вот и она, Клод принеси еще один кувшин вина, и запечённого в тесте мяса!
Пока Клод бегал на кухню Эйллин, и дознаватель устроились за столом, и Кайна устало спросила.
- Что ты здесь делаешь? Приехала для новых выступлений?
- Не совсем, - уклончиво ответила девушка, - но если честно я хотела с тобой встретиться. Помнишь, ты приглашала меня своим секретарем. Так вот, если бы я тогда приняла твое предложение…
- А ты хочешь, оставит работу в театре?
- Не то чтобы оставит, но мне нужно знать ты меня примешь?
- Я приехала в Ла Карра, - объяснила Кайна. - Для расследования одного дела. Меня назначили в приорат этого города дознавателем, и Массимо – консул Ла Карра обещал, что мне дадут следователя. Я не знаю, кто он, но знаю, что я должна встретиться с ним в Быстром Олене. Если честно я хотела бы работать вместе с тобой. Впрочем, это сейчас от нас не зависит, но я сделаю все возможное, чтобы мы работали вместе.
- Ты забыла, что у Богини судьбы Айрэт есть свои планы относительно нас. Особенно нас с тобой. Эйллин подчеркнула последнее слово. Помоги мне все это отнести на второй этаж, а там можешь пройти в нужную тебе комнату. Думаю, что следователь находиться у себя в комнате.
- Мне нужна третья с конца комната на втором этаже.
Забрав свой заказ, девушки поднялись на второй этаж, где находились жилые комнаты и подошли к одной из дверей. Здесь Кайна остановилась и не сильно постучала в дверь, ей ни кто не ответил. Эйллин молча наблюдала за бесплотными попытками достучаться до обитателя комнаты.
- Встреча со следователем назначена в этой комнате, но видимо никого нет. Вздохнула Кайна, посмотрев на Эйллин.
Подойдя, ближе гистрион попросила подругу открыть дверь, и смело, пройдя в чужую комнату, поставила поднос на стол. Устроившись на кровати, гистрион объяснила, усаживая дознавателя на стул рядом со столом.
- Это моя комната?
- Как, твоя!? – удивилась Кайна. – Мне сказали, что здесь находиться следователь приора…
- Следователь приора, - рассмеялась Эйллин. – Но тебе не сказали имя следователя. Думаю этот медальон тебе все пояснит. Девушка вытащила круглый медальон на грубой цепочке и показала изображение волчицы дознавателю. - Тебе знакома эта штука?
- Конечно, знакома, - ответила Кайна, - это медальон следователя приора. У меня такой же; вытащив грубую медную цепочку, Кайна показала свой медальон с изображением волчицы и стоявшего рядом человека. - Изображение волчицы с двумя детьми - означает следователя, а волчица со стоящим рядом человеком – дознаватель.
- Так вот следователь это я, - протянув дознавателю несколько листов бумаги, девушка добавила. - Это мое назначение и несколько листов предварительного следствия. Думаю, мне будет приятно с вами работать госпожа Кайна.
Прочитав назначение и просмотрев бумаги, дознаватель, наконец, дала волю своим чувствам и крепко обняла подругу.
- Ну, вот мы и встретились, только жаль, что нас снова объединило чье-то убийство.
- Это верно. - Эйллин освободилась из объятий Кайны и снова сев на кровать потянулась за кружкой вина. - Впрочем, теперь это и моя головная боль. А, если бы я проехала мимо вардо, не остановись я?.. впрочем, я остановилась, доложила обо всем сеньору Массимо, и он меня назначил следователем. Сказал что это теперь и моя головная боль и большое доверие, и большая ответственность.
Взяв кружку вина и усевшись с ногами на кровати, Эйллин вздохнула. - Наверно я должна рассказать что произошло?
- Да конечно, - согласилась дознаватель, присаживаясь за стол. – Ты будешь мясо?
Взяв нож, Кайна принялась нарезать запеченное в тесте мясо на большие ломти. Затем налив полную кружку вина, и протянув гистриону тарелку с мясом, откинулась на спинку стула, чтобы было удобнее слушать, а Эйллин начала рассказывать.
- Когда я отошла в камыши во время нашей стоянки, из зарослей на меня выскочил некто в тёмно-зелёном камзоле. Я, конечно, испугалась, вскрикнула, и это его напугало, мужчина сразу же отскочил в сторону и скрылся в зарослях травы и камыша. Гленда предположила, что это браконьер на уток.
- Потом, объехав болото стороной, мы снова выехали на городскую дорогу и доехали уже до Камышового Луга, по другую сторону болота. Как вдруг увидели что-то среди травы, приглядевшись, я разглядела тело мёртвого человека, а рядом с ним стоял брошенный Джанго, фургон – так называемое открытое вардо.
- И ты решила посмотреть, в чём там дело?
- Ну да, - призналась гистрион. – Вардо так просто не бросают, возможно, им требовалась моя помощь, но, подбежав к фургону, я обнаружила мертвого ваганта. Театральный мастер труппы Джакомо был именно вагантом. О нём можно узнать в театральной гильдии. Рядом с мастером стояло открытое вардо и внешне оно не отличается от тех, в которых ездят эти люди. Впрочем, сочетание театрального мастера и вардо это не совсем обычно особенно для Джакомо.
Дознаватель перебрала отчет Эйллин и, выбрав рисунок вардо, пристально вгляделась в него: внешне это напоминало крестьянскую телегу с высокими бортами, украшенными крестообразным узором. Постаравшись припомнить, в какой из областей империи мог бы использоваться именно этот орнамент. Кайна посмотрела на Эйллин, но девушка лишь покачала головой, давая понять, что этот узор ей неизвестен.
Над бортом возвышались деревянные панели и несколько арок из согнутого в виде дуги, как заметила гистрион - клёна. На эти кленовые арки должна была крепиться ткань, закрывающая пассажиров от холода, жары или ветра. Сейчас ткань была почти полностью оборвана а, случайные остатки материи, повиснув клочьями на деревянных дугах, казались жалким зрелищем, которое хотелось поскорее забыть.
Видимо неизвестный решил воспользоваться суеверием народа, и, замаскировав место убийства под стоянку Джанго, надеялся, что случайные свидетели, если такие и найдутся, вряд ли пойдут осматривать брошенное вардо – помня, что это плохая примета прикасаться к повозке, которую бросили сами кочевники.
- Насколько я знаю, - объяснила Эйллин. - Джанго никогда не бросят свою повозку, их обычай сжигать фургон в случае смерти хозяина не изменяется уже много-много лет. По крайней мере, сколько они себя помнят, всегда сжигали вардо. Обычно это делают члены клана или их ближайшие соплеменники.
- Именно это тебя и привлекло?
- Не совсем, - гистрион посмотрела на свои рисунки. – На этой стоянки нет походного шатра. Ни один Джанго не будет во время стоянки сидеть в открытом вардо - оно священно для них. Сразу я не поняла это, но сейчас вижу, что походного шатра там не было, и это выглядит очень странным.
- Может ты просто не нашла шатёр?
- Нет, - категорически заявила гистрион. - Шатёр должен располагаться рядом с фургоном. И ни кто, я подчёркиваю ни кто, не решился бы украсть его. Хотя… - Эйллин на какое-то время задумалась. – Его, конечно, могли купить, как купили и мой фургон.
Неожиданно для гистриона Кайна подняла обе руки вверх, и едва сдерживая смех, проговорила.
- Каюсь, каюсь, я продала вардо, но так и не вернула твоих денег, а это триста пятьдесят флоринов. Обещаю, что в ближайшее время я всё верну.
- Так значить Сильвано, всё-таки купил моё вардо?.. он говорил, что на двери нарисован какой-то уникальный рисунок некоего Малинари, но это имя мне ничего не говорит.
- Ты хочешь сказать, что те птицы нарисованы Микелино Малинари, - воскликнула Кайна. – Тогда я здорово продешевила, продав вардо всего за триста пятьдесят флоринов.
- По крайней мере, у нас теперь есть деньги, если ты за это время их не потратила. Рассмеялась гистрион.