По жизни я почти мёртвый. И не надо удивляться это моё нормальное состояние. Состояние, в котором я чувствую себя весьма комфортно на обогреваемом сиденье рядом с регулируемыми дефлекторами обдува. Мне часто задают один и тот же вопрос «Сколько?». Если честно я перестал считать примерно лет шесть тому назад. А зачем вести учёт аварий, если неуверен, что с твоей башкой всё в порядке, из-за многочисленных потерь сознания и сотрясений мозга? На этот раз я не отрубился и даже успел разглядеть лицо слащавого парнишки за рулём серебристого внедорожника, он выглядел растерянно и жалко. Знаете, я вполне могу его понять. Если ты не состоишь в Лиге Справедливости, и в твоём стенном шкафу нет потайного отдела с костюмом супергероя, да еще к тому же ты обычный человек, который злоупотребляет вредными привычками, то разглядеть меня издалека тебе не удастся. Раньше стрелка на спидометре моего «Ducati» отклонялась исключительно до двухсот, потому что девушка, с которой я встречался в то время, хотела заниматься со мной сексом не только на больничной койке, хотя поначалу это возбуждало в нас дикие желания. Да что там таить из палаты доносились такие неистовые стоны, что добрая половина травматологического отделения заинтересованно нагибалась перед замочной скважиной. Но однажды она прижалась щекой к медицинскому шву на моей спине, под которым скрывалась титановая пластина и прошептала «Всё кончено». Ни говоря, ни слова, я схватил ключи с маленькой тумбочки возле её кровати и бешено хлопнул дверью. Больше мы никогда друг друга не видели.
С тех пор прошло немало времени. Скорость стала моим вторым я. Она автоматически увеличивалась после очередной аварии, удивляя раз за разом жирных сотрудников дорожно-патрульной службы, которые ночь напролёт пялились в огромный экран, ну и конечно моего лечащего врача. Я старался не задавать себе лишних вопросов и уж тем более не обременять ими окружающих, просто дожидался дождливой пасмурной погоды и гнал по полной программе туда, где меня еще не было. Знаете, наверное я слишком туп для всякого рода философских подробностей, хотя часто придаюсь рассуждениям о смысле жизни, и еще чаще меня тошнит от собственных примитивных умозаключений. Иногда, чтобы окончательно не свихнуться я давал самому себе объяснение в содеянном. Это было довольно странно и выглядело следующем образом. Парень с недельной щетиной заламывался в любой более или менее приличный маркет и покупал там бутылку самого крепкого пойла, а потом сидел на тротуаре и уговаривал прохожих купить его спортбайк за бесценок. Бывало я просыпался на постели с какой-нибудь хорошенькой девочкой, которая прижималась своей талией к моим ногам. Но в итоге всё заканчивалось где-то на загородном шоссе словами «Тебе нечего терять - в этом вся проблема, старина».
Сейчас ночь, я лежу на разделительной полосе, захлёбываясь вкусной тёплой кровью, и радуюсь тому, что паренёк, который очевидно считает себя виновником аварии, скрылся с места происшествия. Вокруг ни одной живой души, никого, кто кинулся бы оказывать мне первую медицинскую помощь. Фонари как всегда светят в полную мощь, они освещают мой вдребезги разбитый байк, моргая от перепадов напряжения. Это предел моих скромных мечтаний, это всё, что мне нужно. Дело осложняет назойливая камера наружного наблюдения, однозначно запечатлевшая событие на перекрёстке и невыносимые звуки сирен где-то вдалеке. Но ничего, сегодня я быстрый, слишком быстрый для этих костоправов в белых халатах. Посмотрите на меня, я улыбаюсь. Теперь меня никто не догонит.