1 гл Сугробы

   
Всю зиму Лиска жила в деревне и подолгу, и с удовольствием тонула в сугробах до школы и обратно. Сугробов было много, один наползал на другой и так, вялыми кучами они наползали на небо и свешивались с него низко. Так низко, что иногда вдруг, ухнув, обваливались, спрятав дом по самую крышу. И тогда от соседнего дома мелко семенила Мордовка и, радостно ругаясь непонятными словами, отгребала снег от двери. Потом  переминалась с ноги на ногу возле бабушки чего-то ожидая и бабушка нехотя зазывала ее на баню... Своей бани у Мордовки не было. Продала её, чтобы к сыну съездить, в Пермь.
   
После бани обычно пили чай вприкуску с колотым сахаром, а Лиска читала письма от Мордовкиного сына. Читала Лиска плохо, по слогам. Бабушка и Мордовка напрягались, пытаясь понять важное. Хмурились, не понимая. От их внимания каждая буква казалась значительной. Лиска складывала буквы в слоги и вытягивала нараспев в тяжелые слова. Иногда они втроем просто перекладывали конверты с места на место и каждая вспоминала что-то и казалось, если прочитать ещё раз письмо из того, вон, конверта, снова можно что-то угадать между строк.

-От, из тюрьмы пишет... - вздохнула вдруг бабушка.
-Куда ты, он на севере работает, да? -вздрогнула Мордовка.
-Работает, да. А пишет из тюрьмы. - заупрямилась вдруг бабушка.
 
Кажется, она завидует Мордовке, - подумала Лиска смущенно.
 
Губы Мордовки сложились горестно. А бабушка взвилась вдруг:
   
-Их, моих бы всех! В тюрьму! Матери не пишут!

-Угорела старая! - рухнул с печки дед и метнулся вон из дома.

Дверь громко хлопнула. В избу ворвались клубы холодного воздуха. Жгла бабушку обида, что писем нет. Жгло Мордовку горе, что сын в тюрьме. Лиску обжигал горячий чай из самовара.
 
Мордовка ушла. Бабушка забренчала посудой. А Лиска задумалась: кто главней - бабушка или дед?  У бабушки пять медалей, у дедушки - одна.
   
Хлопнула дверь. Дед зашел. Тишина поползла по избе терпким духом Беломор-канала(папиросы).
   
Дед крякнул. Сердито прошелся кругом стола.
   
Бабушка виновато звякнула тарелкой раз, другой.

Сделав круг еще, дед, наконец, занял привычное место возле приемника. Негнущиеся, узловатые пальцы его требовали музыки. Ухо прилипло к решетке приемника и даже колени подтянулись к подбородку.
   
-Ба, а за что у тебя пять медалей?
-За что, за что... Всем давали и мне дали. Чтобы не обиделась.
-А деда обидели! - сказала Лиска и, лбом подвинув деда, тоже прилипла ухом к приёмнику.
 
Радио трещало как сто кузнечиков. Кузнечики толкались, пищали и скакали в избу.