Я просто схватила ее за руку, и мы побежали. Тонкие молодые, полные сил ноги несли нас быстрее ветра и дальше горизонта. Мы бежали так долго, что совершенно не имели представления о времени... Зато время забывать о нашем существовании не спешило.
Упав на сочную, горячую, остро-хрусткую траву, мы стиснули друг друга в прощальных объятьях. Солнце неумолимо сползало за лезвия гор, желток его наливался кровью.
Нам хотелось просто подольше быть вместе, чувствовать тепло другого тела. Сердца наши горько замирали, боясь, что чье-то дыханье оборвется раньше... Молчаливая договоренность о ненужности слов как бы давала нам лишние мгновения близости... Я умру, но ты не сразу поймешь это... Или наоборот.
Земля была горячей и мягкой, я думала о том, что вместе нам будет хорошо и там... Только бы вместе.
Глупо это было, или нет - время назад не отмотать. Да мы и не могли решить иначе. Если не быть с тобой, то лучше не быть вообще... Знаю, что твоя точка зрения анало...
Алона... Ланола...
Мысли наскакивали одна на другую и копошились, как испуганные жуки. Мне было интересно, о чем думает она, но нарушать договоренность я не собиралась.
Мы не расстанемся никогда. Никогда не расстанемся... Не расстанемся... Не разорвемся... Не расклеимся... Не разорвемся... Никогда.
Ее бледнеющие губы жадно хватали клочки свежего воздуха, наполняя им легкие и с тихим свистом возвращая его теплым и сладким, но не пригодным больше для дыхания. Бесчисленные альбиносы-одуванчики казались живыми, танцуя безумные танцы под нестройный аккомпанемент летнего ветерка.
Сплетя наши пальцы в несокрушимый узел, я выпустила из глаз воду, которая так давно плескалась в прозрачных берегах век.
И в тот момент я чувствовала себя счастливой настолько, насколько вообще может быть счастлив человек. И не имеет значения, сколько лет он прожил и сколько успел. Количество добрых дел и качество злых... Друзья, родители или дети... Сейчас думать можно было только что истинное счастье в том, как умереть... Покинуть этот, не принесший и капли радости мир, держа за руку самого важного человека. Чувствуя, как две жизни тают, подобно предрассветным звездам... Бесконечно сладкий миг абсолютного единения с терпким, неотвратимым привкусом смерти.
Если бы у Ромео и Джульетты была возможность принять взвешенное решение и уйти на тот свет, радуясь, и сжимая друг друга в объятьях, то, несомненно, эта повесть отличалась бы самым счастливым концом из всех возможных.
Прохладный, ароматный воздух августовского поля, словно густой сладкий сироп, стекал по стеночкам дыхательных путей, наполняя грудную клетку, где за прутьями ребер трепыхалось окрыленное любовью сердце. А впереди я видела лишь неизведанную бесконечность и бесконечную неизведанность.
Ни секунды я не сомневалась в ней, а она изредка стискивала мою кисть, насколько хватало сил, и влажная ладонь ее напоминала мне пригоршню свежесобранной клубники...
Конечно, я надеялась быть первой. Пусть на пару минут-секунд... Даже миг в этом мире, лишенном единственного, что придавало ему смысл, был бы для меня подобен бесконечной пытке. И следующей же мыслью было продержаться как можно дольше ради того, чтобы и на миг не оставлять ее на пороге небытия в одиночестве... Идеальным вариантом было бы одновременное прощанье с бренными телами... Я даже увидела, как за спиной ее раскрываются белоснежные крылья и один единственный взмах подбрасывает восхитительного ангела на двадцать метров в небо...
Сколь прекрасно было это виденье, столь же мучительный холод внезапно сковал мои ноги и пальцы рук. Я почти не чувствовала своего тела, а остатки тепла расплывались в остывающем воздухе тонкими нитями. Дышать стало труднее, кислород не бежал по венам... Боль... Скорее ощущение боли с горьковатым привкусом страха, сладковатыми нотками предвкушения и кислинкой любопытства. Дышать уже почти невозможно, и тело будто врастает в мягкую почву. Затылок уперся в центр планеты, и она крутится вокруг него, ероша волосы.
Слезы высохли, что-то случилось с глазами, и они перестали видеть. Как-то "вдруг"... Совсем... Запахи растворились в прошлом, и только ее рука все еще ощущалась моей ладонью.
Я умирала. Она тоже. И это было правильно. И это было хорошо... И это было необратимо, как само время.
Мое тело умерло полностью, и только мозг сохранял крупицы сознания. Еще десяток секунд и мысли мои исчезнут, наконец, из этой смутно знакомой реальности. Наверное, то, что было мной уже начало холодеть...
Последние мгновения... Она ждет на пороге неизвестности, и я спешу в ее объятья.
Резко звук. Шорох травы и порывистый вдох. Удаляющийся голос…
- Надеюсь, ты простишь меня, любимая... Где бы ты не была.