4 января 2011 г.
Жанр: мистика/ фэнтези/ триллер
«Каков ты есть – таким и должен быть,
И от себя никак уйти не можешь!»
Иоганн Вольфганг Гёте
Ведущая к свету.
Найти себя.
Глава 1.
С неба падали крупные капли, ударялись об асфальт и разлетались на мелкие осколки. В лужах, словно в кривом зеркале, отражались пасмурные серые улицы города. Втянув голову в плечи и подняв воротник потрепанной куртки, по тротуару брела девушка. В живом потоке суетливой массы людей она выделялась одним – несмотря на дождь, шла без зонта и при этом не торопилась. Болезненный вид особы не привлекал внимания прохожих. Они спешили по делам, абсолютно безразличные к окружающим. По светлым волнистым волосам стекали ручейки воды, попадая за шиворот, но её это не заботило. Она не спеша брела, устремив бессмысленный взгляд тёмных глаз в пространство. Девушка дошла до аптеки и остановилась, словно раздумывая. Приняв решение, резко дёрнула за ручку входной двери. Оказавшись в помещении, стряхнула капли дождя, прилипшие к волосам, и расправила плечи.
Вошедшая выглядела излишне худой, болезненно-бледная кожа на руках, видных из-под задранных рукавов куртки, покрыта зябкими мурашками. Вокруг слегка покрасневших век залегли синие круги. Макияж на лице отсутствовал, но глаза смотрели с откровенным вызовом и упрямством. Казалось, её совершенно не заботит внешний вид, и мнение окружающих. Достав из кармана джинсов рецепт, посетительница направилась к стойке фармацевта. Женщина средних лет приветливо улыбнулась, встречая, как давнюю знакомую.
– Привет, Хейли, – радостно поприветствовала служительница панацеи. – Тебе как всегда?
– Привет, Тана, – улыбнувшись, поздоровалась девушка. – Ага. Всё, как обычно: лучший аминазин, который можно найти только здесь, и приватный танец кассира на десерт. Обещаю хорошие чаевые за доставку заказа в кратчайшие сроки.
– Хейли, ты же знаешь, что Уилл готов танцевать для тебя и без чаевых, – рассмеявшись, сказала Тана.
– Значит, придётся ограничиться аминазином, – вздохнув с притворным разочарованием, ответила Хейли. – Даром эксплуатировать вашего кассира было бы неприлично.
Пять лет назад Хейли переехала сюда из Миннеаполиса и почти сразу познакомилась с Таной - сорокалетней добродушной женщиной, владелицей ближайшей аптеки. Хозяйка знала практически всех клиентов, и новая посетительница вызвала неподдельный интерес. Женщина попробовала завести знакомство, но предмет любопытства ограничился короткими фразами, стараясь быстрее купить лекарство и покинуть гостеприимное заведение. Со временем, мудрой женщине всё-таки удалось разговорить девушку, и узнать, что она переехала в дом по соседству, работает в кафе официанткой и живёт одна. Несмотря на многократные попытки, Тане так и не удалось узнать больше о жизни этой странной, замкнутой и одинокой особы.
Когда хозяйка взяла рецепт и скрылась за дверью с надписью «Служебное помещение», Хейли направилась к кассе, где нетерпеливо переминался с ноги на ногу Уилл – высокий и худощавый парень, работающий кассиром. Заметив, что девушка направляется в его сторону, он приветливо улыбнулся, но тут же потупился и покраснел.
– Привет, Хейли, – голос кассира был по-мальчишески высоким. – В такую погоду и без зонта. Не боишься простудиться?
– Привет, Уилл. Да я только до аптеки добежать. Лекарство кончилось, а тут идти недалеко. Забыла зонт дома, а возвращаться не захотелось, – посетительница напряжённо улыбнулась.
Она знала, что нравится Уиллу. Он неоднократно приглашал провести время вместе, но получал неизменный отказ. И дело не в том, что вежливый и дружелюбный парень не нравился ей. Просто по сложившейся привычке сторонилась его, не желая причинять боль. Постоянные отношения не для неё, так Хейли решила уже давно и менять свою позицию не собиралась. Но, несмотря на постоянные «нет», Уилл продолжал безуспешные попытки затащить девушку на свидание. В начале, она жалела его, придумывая несуществующие дела, потом сердилась, а теперь привыкла и без зазрения совести отказывала.
- У тебя сегодня выходной? – поинтересовался кассир.
- Да, со спокойной душой предаюсь безделью и сижу на диване с любимой книжкой.
- Может, сходим куда-нибудь вечером, раз у тебя никаких планов?
- Нет, Уилл, прости, – Хейли скривилась, словно от зубной боли. – У меня в планах провести сегодняшний вечер совершенно иначе.
Тана вернулась из подсобки с пузырьком лекарства. Девушка с облегчением вздохнула: Уилл постесняется устраивать допрос в присутствии босса. Расплатившись за лекарство и тепло попрощавшись с радушной хозяйкой, Хейли вышла на улицу, тут же сжавшись, словно перед прыжком с утёса. Постояв немного под козырьком, решительно подняла воротник куртки, снова втянула голову в плечи и зашагала в сторону дома. Хорошо, что всё-таки заставила себя выползти из норы: таблетки закончились, а в выходной они нужны, как никогда. Целый день без дела, и нечем отвлечься от галлюцинаций, некуда спрятаться от неприятных видений. Всего на мгновение девушка подняла глаза от мокрого асфальта, бросив взгляд на противоположную сторону дороги…
На тротуаре стояла молодая женщина лет тридцати. Длинные нечесаные всклокоченные волосы спутанными патлами торчали в разные стороны. Глаза затянуты мутной белой плёнкой и даже при желании невозможно было различить цвет. Судорожным движением она стягивала на груди остатки разорванной блузки. Когда-то дорогие шёлковые брюки оказались безнадёжно испорченными: помятыми и заляпанными землёй. Из перекошенного, словно от боли, рта текла струйка крови. Несмотря на дождь, одежда пришелицы оставалась сухой. Она протянула руку в сторону девушки. На лице появилось умоляющее выражение.
Хейли вздрогнула и замерла, когда галлюцинация потянулась к ней. Дрожащими пальцами нащупала в кармане заветный пузырёк с таблетками и вытащила его. Руки тряслись так, что крышку пришлось открывать зубами. Вытряхнув на ладонь небольшой белый кругляш, забросила в рот, не отводя взгляда от пугающей фигуры. Через минуту увидела, как рот женщины открылся в беззвучном крике, потом наполнился кровавой пеной. Видение начало растворяться в неярком свете пасмурного дня. Хейли зажмурилась и подумала: «Да, я действительно вовремя сходила в аптеку».
Взяв себя в руки, она продолжила прерванный путь, стараясь как можно реже отрывать взгляд от мокрого асфальта. Только когда подходила к дому, дождь, наконец, закончился, и с неба упали робкие солнечные лучи. Поднявшись по обшарпанной лестнице на второй этаж, толкнула дверь маленькой квартиры. Много лет назад покрашенные в бежевый цвет стены, приняли грязно-серый оттенок и нагоняли тоску. Краска местами облупилась – сквозь неё проглядывала кирпичная кладка. Повесив куртку на старую деревянную вешалку, прибитую к стене возле входной двери, Хейли прошла в крошечную мутную из-за слабого освещения гостиную. На общем фоне старой, почти развалившейся мебели, сияли новизной небольшой телевизор, раскладное кресло, музыкальный центр и шторы на чудом не разваливающемся окне. Зарплаты едва хватало на необходимое, поэтому ремонт квартиры остался отложенным до лучших времён. В спальне, проглядывающей через открытую дверь, занимая почти всё пространство комнаты, стояла небольшая, дешёвая, но новая кровать. Вот, пожалуй, и все обновки, которыми побаловала себя девушка за пять лет проживания в этой квартире.
Хейли несколькими шагами пересекла гостиную и распахнула дребезжащие створки окна, чтобы впустить в комнату свежий воздух. Стараясь не смотреть на улицу, мгновенно задёрнула плотные шторы, погрузив и без того унылую комнату в полумрак. Словно давая себе отдохнуть от шумных суетливых улиц города, она повернулась спиной к окну. Закрыла глаза и немного постояла, прислушиваясь к тиканью часов на стене. Покидая это потрёпанное убежище, она каждый раз чувствовала себя неуютно. Гудящие звуки автомобилей, толпа прохожих заставляли ощущать дискомфорт. Гораздо спокойнее переносила помещения с закрытыми окнами, поэтому и старалась изолировать себя от внешнего мира, насколько возможно. Не без труда, но это удавалось.
Глубоко вдохнув, Хейли открыла глаза и прошла на кухню, чтобы заварить кофе. Она не любила уик-энд. Если бы кто-то спросил, то ответила бы, что хочет работать без выходных. Но никто не спрашивал. Приходилось один день в неделю искать себе занятия. Какие угодно, лишь бы отвлечься от настырных мыслей. Нет, она не любила одиночество. Загонять себя в непробиваемый каменный кокон – необходимость, с которой пришлось со временем смириться. Она не давала продолжения ни одним из завязывающихся романов. В такой жизни нет места близким людям, дружбе, любви. Девушка никого не подпускала достаточно близко для долгосрочных отношений, но, несмотря на это, любила шумные вечеринки. Именно поэтому и пошла работать официанткой в кафе-бар. Каждый вечер много работы, шумно, суетно и некогда думать о своём. Носишься по залу, как ошпаренная, и в голове только: не разбить бы стакан, а то вычтут из зарплаты; не забыть бы, что заказал пятый столик; а дама за седьмым уже десять минут ждёт счёт… Так пролетали дни и, что самое важное, вечера и ночи. Домой она возвращалась за полночь и, без сил падая на кровать, тут же засыпала. Квартира служила местом, где можно переночевать. Просыпалась уже к обеду. Приводила себя в порядок, и оставалось совсем немного свободного времени до того, как снова идти на работу.
В таком бешеном графике не оставалось места для мыслей, которые, не встречая преград, лезли в голову в течение всего выходного. Целый день она старалась проводить дома, не желая выходить на улицу. Из-за этого приходилось бороться с размышлениями, что тоже не доставляло никакого удовольствия. «Скорее бы вечер, - ухмыльнувшись, подумала Хейли. – Вот где не будет ни раздумий, ни надоедливой улицы. Только бы добраться удачно до клуба. Эта женщина слишком настырно меня преследует. Неделю не вижу никого, кроме неё. Даже начинаю скучать по милашке старичку и красавчику на велосипеде».
Детство Хейли прошло в приюте. Полицейские нашли её младенцем на стройке. Видимо, мать девочки была бездомной, или алкоголичкой, или наркоманкой, или просто не решилась сделать аборт… В общем много всяких «или» и ясно только одно: ребёнок женщине оказался нужен, как прошлогодний снег. Поэтому она сразу после родов завернула младенца в тряпку и выбросила, как ненужный мусор. Когда начался рабочий день, строители услышали детский плач и вызвали полицию. Стражи порядка долго искали мать девочки, но безрезультатно. Семьи, которая бы захотела удочерить малышку, тоже не нашлось, и она осталась жить в приюте.
В возрасте пяти лет Хейли стала жаловаться воспитателям на то, что видит мёртвых людей. Что за этим последовало, предугадать не сложно: психологи, психиатры, лечебницы… А затем приговор: лёгкая степень шизофрении. Девочке давали нейролептики, но уже тогда она поняла, что лечение не помогает, и галлюцинации не проходят. Лекарства подавляли, делая безразличным ко всему ребёнком, который сам не знает, зачем существует. Спустя три года бесполезного глотания таблеток, она поняла, что если ничего не изменит, станет амёбой, равнодушной ко всему окружающему.
Тряхнув головой, прогоняя воспоминания, Хейли взглянула на часы и направилась в душ. Пора приводить себя в порядок перед тем, как отправиться на дискотеку. В выходной, каждый вечер, она отправлялась в недорогой ночной клуб, который находился всего в паре автобусных остановок от дома. Только так она могла убежать от постоянных вечерних и ночных мыслей и кошмаров. Только там она, одинокая девушка двадцати пяти лет, могла найти себе «приключение» на ночь. Чтобы проснуться и ничего не объяснять парню, которого утро застанет с ней в постели. Чтобы избавиться от неприятных мыслей о прошлом, настоящем и будущем. Чтобы отвлечься от надоевших до чёртиков галлюцинаций. Чтобы убежать от самой себя настолько далеко, насколько это вообще возможно за одну ночь в клубе.
Отредактировано 15 февраля 2012г