Глава 12. Испытания

 




 Как долго порой тянется день!  А если ждёшь вечера, то он  кажется просто бесконечным! И в то же время, как быстро летят недели, месяцы, года! Особенно, если не происходит ничего плохого. Дни скользят, как капли дождя по стеклу. Ничто их не задерживает. И чем сильней дождь, тем быстрее бегут капли. Чем больше тебе лет, тем незаметнее проносятся годы.

Жизнь Фёдора, после приезда Анны, стала размеренной и спокойной. Он был доволен, что не пришлось в одиночестве встречать старость. С удовольствием играл с Дашенькой, любил гулять с ней по деревне и в лесу. Ему нравилось, когда она, называя ласково: «Дедуня!», обнимала его за шею своими маленькими ручонками.  «За что это мне такая милость Божия!» - повторял он про себя, украдкой утирая набежавшие слёзы. С радостью мастерил для неё игрушки: кукольную мебель,  коня-качалку, качели. Качели получились знатные.
Одна из опор была  растущим около дома деревом - липой. Для другой опоры Фёдор поставил столбик. На удобной сидушке, Даша располагалась, как в кресле. Она очень любила, когда именно дедушка качал её. Тот всегда при этом приговаривал смешные прибаутки и это забавляло Дашу больше всего.
- Качайтесь, качайтесь, качели! Только бы не улетели! Раскачаю тебя легко! Всё увидишь далеко-далеко!


Ещё дед Фёдор очень любил собирать грибы. Когда Даша просилась, всегда с радостью брал её с собой. Показывал грибные места, учил правильно срезать гриб. И непременно при этом рассказывал интересные истории.
С Анной Фёдор ладил, а в Дашеньке души не чаял.
 Раньше, когда он жил один, очень не любил зимние вечера. Слишком уж они длинные и тоскливые. Завывает за окном пурга, заметает все пути-дорожки! Хоть самому волком вой, так одиноко и тошно.
 А тут - Даша в куклы играет,  всё что-то городит из табуреток.
-Дедушка, тут мой дом будет, ты у меня живёшь, как будто дедушка мой.
- Я и так дедушка твой!
-Нет, ты как будто моей куклы Маши будешь дедушка. Понял?
-Понял, хорошо. Значит, я ваш дедушка, умница ты моя! Что же тут не понять? Проще пареной репы.
Анна вяжет сидит, поближе к лампе примостилась. Давно Фёдор замечать стал, что глаза у неё уже не те, как раньше, очки  не помешали бы. Надо лошадь у батюшки попросить, свозить её в город.
- Проголодались? – будто почувствовав его взгляд, Анна оторвалась от вязания. – Сейчас ужинать будем.


Подошла к окну, отодвинув занавеску, приникла к стеклу.
- Как метёт! Когда только эта зима кончится!

Фёдор засмеялся, резко махнув наотмашь рукой.
-Такая у человека натура, такой организм, что он всегда чем-нибудь да недоволен. Зимой – лета хочет, летом – зимы. А когда у него в жизни – ну всё хорошо! – то ему становится скучно. И так сильно становится скучно, что и жизнь не мила.

- Да, ты прав,- вздохнув, Анна улыбнулась и кивнула в знак согласия головой. - Я давно это заметила. Иногда люди с такими глупостями обращаются, просят из-за ерунды что-то изменить в их жизни, что смешно становится!

- И ты, что же, меняешь им?

- Нет, конечно. Пытаюсь объяснить, что судьба не шутки шутит. Может за изменения так отомстить, что не рад потом будешь. Поменяешься с плохого на худшее.

- Я часто от молодых слышал: вот повезло вам, на вашу долю столько интересного выпало: мировая война, революция, гражданская война. "Счастливые!" – говорят. Сколько всего пришлось пережить! А мы вот, говорят, прозябать должны. Глупые. Не понимают, что всё это – «интересное» - смерть, голод, боль и слёзы – об этом они не думают. Забыли.

- Дядя Фёдор, они не забыли, они просто не знают. Им всё это по книжкам знакомо, да по фильмам.  Слава Богу, что не знают.

Хорошо жилось Анне с дочкой у Фёдора. Спокойно, надёжно. Их маленький домик, защищённый от холодных ветров старым садом, обходили беды и болезни.

 Но всё когда-нибудь кончается.

Дед Фёдор умер. 


Пролетело двадцать лет.  Дашенька из хрупкой, маленькой девочки превратилась в интересную молодую женщину. Одна беда – полюбила она женатого мужчину. Правда, когда они познакомились, он ещё не был женат. Они учились вместе в педагогическом институте, дружили и мечтали о совместной семейной жизни. Окончив институт, Даша вернулась к себе в деревню, так как она была колхозной стипендианткой, а Сергей  остался в городе. Решили, что  отработают положенные три года и обязательно поженятся.  Даша не могла подвести колхоз – односельчане учили её и надеялись, что она будет работать в селе. А Сергей не хотел уезжать из города.
-Пойми ты, глупышка, потеряем городскую прописку и - всё! А так, у меня – работа в городе, квартира. Ты через три года сама в деревенской жизни разочаруешься. Приедешь ко мне. Знаешь, как здорово заживём!


Иногда так получается, что мы всю жизнь только ждём, когда начнётся настоящая жизнь! В детстве – ждём, когда  повзрослеем, чтобы разрешили позже ложиться спать, позже возвращаться домой, читать «взрослые» книги, иметь собственное мнение. Этот «список» можно продолжать бесконечно.  Потом мы ждём окончания школы. Кажется, что именно за порогом школы  и начнётся «настоящая» жизнь! Неизвестная, непредсказуемая и очень интересная! Но отзвенел последний школьный звонок, и… всё осталось по-старому: родители требуют послушания, преподаватели в институте – твёрдых знаний. Будни вновь наполняются однообразными и скучными событиями. И мы опять начинаем ждать окончания учёбы в институте, начала работы, потом начала семейной жизни. Всё это через какое-то время обязательно происходит, но та жизнь, о которой мы когда-то мечтали, она становится ещё более далёкой и недостижимой.



 Бывает, что и после свадьбы не приходит  «настоящая» жизнь. Когда заводишь семью и рождаются дети, все наши помыслы и стремления сводятся к их благополучию и воспитанию. Просто уже не хватает сил на что-то другое. Работа и дом, дом и работа – это единственное, что остаётся в жизни.
И наконец, однажды, нам начинает казаться, что жизнь уже прошла. Прошла как-то незаметно и быстро… не выполнив обещанного, не подарив долгожданного, обманув наши надежды… И только в самом- самом конце, перед пугающей дверью в другое, начинаешь понимать, что жизнь прекрасна и неповторима была всегда. И тогда, когда всё ещё было нельзя и всё ещё было впереди, и всё ещё было впервые: первые шаги и первые друзья, первые радости и первые слёзы, первые уроки и первые оценки (всё равно – двойки или пятёрки), первая любовь и первое прикосновение рук, первый поцелуй (от которого появляется озноб)… И потом, когда стали раздражать бессонные ночи и грязные пелёнки, когда успех в карьере стоил пота и крови и даже, когда пришёл крах всех ожиданий. И потом, когда наступили обычные семейные будни – всё это и было – жизнь. Нет, она не прошла мимо, да и не могла пройти, потому что путь её лежит прямо через тебя, через твою душу, через твоё сердце. И сердце, как может, отвечает жизни. Плачет, радуется, страдает. Вдруг замирает или начинает биться так, будто хочет вырваться, как птица из клетки или достучаться… к кому?



Через год Сергей неожиданно женился. Неожиданно это случилось не только для Даши, но и для самого Сергея. Вроде как-то и не собирался, но… так получилось. А Даша замкнулась в себе, спрятала свою любовь и обиду в сердце и никого туда не пускала.
 И вот через пять лет она поехала на месячные курсы повышения квалификации, где они с Сергеем и встретились.
Их любовь вспыхнула с новой силой, и месяц ученья превратился в «медовый» месяц. Сергей решил уйти от жены и двух дочек, переехать к Даше в деревню. Но Даша, любя его всем сердцем, уже на вокзале, в последнюю минуту прощанья сказала:
-Серёжа, всё было прекрасно, но ко мне не приезжай. Живи с женой и дочками. Я обманула тебя. Я замужем и люблю своего мужа. Значит нам с тобой не судьба!



Всё это было сказано, как в бреду. Даша сама не понимала, что она говорит. Но, когда она плакала, глядя в окно автобуса, на сердце у неё стало вдруг спокойно, и она была уверена, что поступила правильно.
Дома мама ни о чём не расспрашивала. Только обнимая, вдруг сказала:
- Умница ты, моя… Не переживай, ты всё правильно сделала. Но от судьбы не уйдёшь. Только одного ты не учла: скоро станешь мамой. Придумывай имя для дочки.
Справившись с первым шоком, Даша ответила матери:
- Давай назовём её Настенькой. Анастасия… Мы когда-то с Сергеем мечтали назвать так нашу дочку.
- Ну что ж. Хорошее имя, доброе. А отцу будешь писать о дочке?
- Нет, мамочка. У него семья. Пусть живут счастливо. А у нас своё счастье будет.



Когда родилась Настенька, стоял конец апреля. Анна забрала дочь с внучкой из районного роддома, который находился от их села в пятнадцати километрах. Батюшка Павел по такому случаю дал лошадь с телегой. Приехав домой, Даша радостно ахнула, увидев, как мама подготовилась к их приезду.
В комнате, рядом с кроватью Даши, она поставила металлическую детскую кроватку с белыми шёлковыми сетками по бокам. В никелированном верхе её боковинок, как в зеркале, отражались солнечные зайчики. Розовый шёлк стеганого одеяла играл на солнце весёлыми искорками. На круглом столе, покрытом новой белой скатертью, стояла вазочка с огромным букетом подснежников.
Только успела Даша покормить и уложить дочку, как мама позвала её к столу.
- Вот и хорошо, пусть внучка поспит, а мы пойдем, пообедаем. У нас сегодня праздник!
Стол, и правда, был накрыт как на праздник: салаты, утка с яблоками, вино.
- Поздравляю, тебя, доченька. И себя поздравляю, и Настеньку! С днём рождения! Пусть растёт внучка умницей, не болеет. И пусть живёт долго и счастливо.



Не пришлось Даше посидеть дома с дочкой. В сентябре она вышла на работу, в школе начались занятия. С утра с внучкой нянчилась бабушка. После обеда, когда с работы приходила Даша, Анна шла мыть пол в церкви и убирать церковный двор. После смерти деда Фёдора, батюшка Павел обратился к ней за помощью. Спокойный характер Анны и её немногословность были ему по нраву. Работу свою она выполняла добросовестно, а что люди говорили про неё – Бог всем судья. Сам батюшка Павел однажды лечил у Анны спину. Так прихватило, что службу не мог отстоять. Слава Богу, лечение Анны помогло. С тех пор он о спине и думать забыл.
-Лечить людей не грех! – отвечал он всем, кто пытался очернить Анну в его глазах.
Так день за днём пролетели два года. Июнь сорок первого выдался на редкость тёплым.


Занятия в школе закончились. Даша всё своё время отдавала маленькой дочке. Двадцать второго июня, в воскресенье, она решила съездить в город, покатать Настеньку на каруселях, сводить её в зоопарк. Именно в зоопарке они и встретили Сергея с дочками. Неожиданность встречи не дала им опомниться и решить – как себя вести и что говорить. Было очень заметно, что в душе и Даша, и Сергей рады встрече. Девочки Сергея – старшей Юле исполнилось 7, а младшей Зое  5 лет- с радостью тискали и таскали маленькую Настю, которая была очень похожа на большую живую куклу: пухленькие щёчки с ямочками, розовые губки бантиком, золотые кудряшки собраны огромным бантом. А уж как Настя была довольна! Прямо расцвела от удовольствия – как же! Большие девочки оказывают ей столько внимания! Даша с Сергеем смеялись, глядя на них. Весь день они провели в зоопарке и в парке аттракционов. Пообедали в маленьком кафе.


Они сидели на открытой веранде, где стояло несколько столиков под разноцветными зонтиками. В синем небе ярко светило солнце. Возле кафе работал фотограф, который фотографировал всех, входящих в парк, а так же сидящих за столиками. Он сфотографировал и их. Когда отдавал Сергею квитанцию, сказал:
- Счастливые родители, три дочки! Приятно посмотреть, прямо настоящий цветник! А у меня всё казаки – разбойники рождаются! Только и знают, что драться да безобразничать.
Даша с Сергеем смутились, что их приняли за семью. Сердце у каждого больно резануло от несбывшегося. Потом Сергей с дочками проводил Дашу с Настей на автобус. Сергей при прощании сказал:
-Я как получу фото, сразу вышлю. Адрес помню. Скажи только какая у тебя теперь фамилия? Муж не рассердится, если ты от меня письмо получишь, да ещё с фото?
- А у нас муза нет. Мы только с бабуской зывём! – опередила Дашу Настя.
Испугавшись вопросов, Даша быстро взяла Настю на руки и вошла в стоявший автобус.



Сергей замер на платформе растерянный и испуганный. Он не знал, что и думать. Мысли мелькали и путались: разошлась? Не выходила замуж? Настя - моя дочка? Таким и запомнила его Настя.
Когда Даша приехала домой, Анна металась по комнате, не находя себе места.
-Ну что? Рассказывай!
Давно привыкнув к тому, что мама всегда первая узнаёт все её секреты, Даша стала оправдываться:
- Мама, мы просто встретились случайно. Сергей был с детьми. Провели вместе день. Больше ничего.
- Нет, дочка, вы встретились не случайно. Это судьба! Но я не об этом. Я о войне спрашиваю!
- О какой войне?
- Доченька, милая моя, сегодня началась война с немцами. Они напали вероломно, без объявления войны.
Через десять дней от Сергея принесли письмо с фотографией. Письмо было большое и очень нежное. Называя Дашеньку «цветочком ласковым», Сергей писал о своей любви, спрашивал о Насте, вернее утверждал: «Скажи, родная, любимая, ведь Настенька – моя дочь?! Я это сразу почувствовал!» А в конце письма: «Через две недели я ухожу на фронт. Обязательно буду тебе писать. А если останусь живой, то после войны приеду к тебе. Навсегда. Ты теперь от меня никуда не денешься!»



Даша долго плакала над письмом, почти стёрла его своими слезами. А на следующий день, обнимая и целуя Анну, умоляла её:
- Мамочка! Не ругай меня и не держи! Если бы не война, всё было бы по–прежнему, но теперь я не могу остаться дома. Я ухожу на фронт с Сергеем. Прости меня! Война скоро кончиться, мы вернёмся и больше уже никогда я с вами не расстанусь! Обещаю!
- Я знаю, доченька. Я не сержусь. За Настю не беспокойся. У нас всё будет хорошо. Береги себя и быстрей возвращайся домой!
Анна провожала дочь, помогала ей собрать вещи, улыбалась, говорила о пустяках, старалась сказать как можно больше добрых слов. А глубоко в душе… как  ей хотелось закричать, заплакать, удержать Дашу любыми способами. Но она знала, что дочку не удержать. Это не в её силах. И не спасти. Дашеньку убьют. Она её больше никогда не увидит. Поэтому она старалась эти последние часы в родном доме, сделать для Даши спокойными и счастливыми. Пусть она подольше будет с Настей!
А дар ей так и не дался. Да и к лучшему. Тяжко это – много знать о будущем. Не дай, Бог!

 Наступила снежная и морозная зима. Иногда батюшка помогал Анне расчищать от снега церковный двор и дорожки на кладбище.Редко Анна разговаривала с батюшкой Павлом о вере, о Боге.  Но однажды, у неё вырвались слова, полные обиды:
- Почему люди так жестоки?! Свою боль, ой, как чувствуют, себя очень жалеют! А чужая боль не трогает, других людей не жалко. Почему говорят, что жалость унижает? Мне кажется, что без жалости и любви нет! Пожалеешь человека или котёнка маленького, приласкаешь, накормишь... А потом уже не сможешь не помочь, не любить. Мне всех жалко. И всегда было жалко. Поэтому и не могу отказать, когда за помощью приходят. Как откажешь?

- Крепись, Анна. У каждого свой крест. Твой тяжёл, но не тяжелее других. А люди жестокими становятся оттого, что когда-то их кто-то обидел. Я вот о другом удивляюсь. Думаю всегда и не нахожу ответа. Как так получилось, что - один Бог, одна Книга, а столько разных верований! Не беру во внимание язычество, буддизм, например. Я о православной церкви, о католической, о протестантской говорю. Это ведь надо, как люди могут не понимать друг- друга! И еврейская, и мусульманская вера тоже одного Бога с нами славят и почитают, одну с нами Книгу читают. Что Коран, что Тора - ведь это наш Ветхий Завет. Как же так получилось, что все мы врагами стали? Не понимаю.
Замер, облокотившись на деревянную лопату, задумался.
-А почему я буддизм и язычество исключаю? Древние религии и древние философии того же Бога открывают и познают. Только каждая - свою грань в Нём освещает, потому что нельзя объять необъятное.

Анна подняла голову, посмотрела на синее зимнее небо, проследила взглядом за падающими снежинками. Она никогда не думала о вере так. Просто радовалась всему, благодарила Бога за этот чудный мир. Люди все разные, но по сути своей - все очень похожи. Бог - один, а верований много, все такие непохожие. Правда, как же так получается?

- Я думаю, что и терпим мы наказания за нашу жестокость, безжалостность. Не могут люди прийти к согласию в вере, не могут вместе Бога восхвалить и поблагодарить за всё. Вот и вразумляет нас Господь, учит. Только учение впрок не идёт. Плохие мы ученики.

Сказав всё это, она как - то безнадёжно махнула рукой и продолжила расчищать от снега дорожку к церковному крылечку.
Странно, но горе всегда сближает людей. Даже не находившие раньше общий язык соседи, вдруг начинают понимать друг - друга, сочувствовать.
 Война сблизила всех. 

А в это же время, недалеко от города Вологды, возле реки Волхов шёл бой.
Перед этим было несколько дней выматывающего пути. Шли по двадцать часов в сутки, всего лишь четыре часа - на сон. Лошади не выдерживали такого напряжения, а люди шли. Когда пришли к Красным Казармам, осталось лишь две конные упряжки, две пушки и тридцать два снаряда. Немцы укрепились в монастыре. Наши получили приказ: идти в наступление, занять монастырь. Утром начали артподготовку. Били по монастырю... и вдруг...Даша увидела, что из разбитой колокольни полились разноцветные, как радуга, лучи. Они уже слышали об этих пулях, знали, что эти лучи несут смерть, но они были так красивы, что она замерла на какие - то секунды. Если бы не Сергей, то этих секунд хватило бы, чтобы умереть. Он схватил её в охапку, отбежал по глубокому снегу на несколько десятков метров, упал в пушистую холодную перину и закрыл Дашу собой. Когда они поднялись, увидели большую воронку там, где только что стояли. В первый день монастырь так и не взяли.



 Провоевали Сергей и Даша почти год, а погибли вместе в одном бою. Говорили потом, что очень уж тяжёлый бой был. А какой бой можно назвать лёгким? Если погиб хоть один человек, то уже невозможно назвать бой лёгким, ведь кому-то он стоил жизни. Цена человеческой жизни не может быть лёгкой. В тот день погибли сотни. И похоронили Дашу и Сергея вместе, в одной могиле. Только похоронки разослали по разным адресам.