Я всегда любил эту дурацкую песенку и нередко по пьянке пел ее, вызывая нездоровый хохот своих дядек. Но сегодня пел в основном отец, а я лишь играл, поэтому у меня не было шанса подразнить генерала. Да и не очень хотелось. В перерывах между песнями, или когда отец обращался к толпе или генералу, я мог оторваться от волынки и поглазеть по сторонам, с нарастающим беспокойством замечая все новых и новых людей в сером.
Мы играли знакомые и уже давно надоевшие мне песни, но я все равно предпочитал сосредоточиться на музыке, чтобы не получить по шее от отца, ревностно следившего за мной. Он косился на меня, когда в наших немудреных танцах приходила моя очередь показать себя. Он демонстративно кивал мне, когда хотел, чтобы подпевал ему именно я, при этом почему-то выбирая те песни, которые я до скрежета зубов ненавидел с детства. Он просто не верил, что их можно не любить. Я отдыхал на сцене только в те редкие и загадочные секунды, когда вдруг посередине песни мы снова становились отдельными людьми, а не единым целым. Хотя один номер я делал с удовольствием. Это было жонглирование горящими факелами. Раньше его выполнял дядя Михаэль, но потом он решил, что я моложе и выглядеть буду лучше, и научил меня.
Когда я вышел с факелом, на обоих концах которого полыхал огонь, Арнэ, все выступление не отрывавший от меня глаз, охнул. Корона все еще красовалась на его треуголке. Я криво улыбнулся, и эту мою усмешку поймал генерал. Начав раскручивать факел, я заметил за спиной генерала человека в сером, подошедшего почти вплотную. Но потом вихрь ослепительного вращающегося пламени скрыл от меня все окружающее. Единственное, о чем я в тот момент думал, это как бы мне не подпалить себе волосы.
После того, как я закончил свой танец с огнем и получил причитающуюся мне дозу всеобщего обожания и восторга, на сцену к нам поднялся генерал. Он положил мне на плечо руку и объявил, что все те, кто болел за него на турнире, приглашены в его шатер для дальнейшего празднования. Слушая его, я сразу вспомнил, что он не любит музыку. Тогда в замке я старался не играть и не петь при нем, зато теперь он никак не смог бы опознать мой стиль и любимые песни, просто потому что почти не слышал их. И моего отца он никогда не видел. Я хранил в тайне свое происхождение, потому что не гордился тем, что родился менестрелем, да и не знал, как эти двое могут отреагировать друг на друга.
-Идем с нами, Кавен, - сказал лично мне генерал тоном, не терпящим возражений. Я послушно спрыгнул со сцены вслед за ним и оглянулся на отца. Тот с каменным лицом наблюдал за мной. Я заметил в его глазах привычную горечь, но просто махнул ему рукой. Он гордо дернул головой и обратился к тем людям, которые предпочли остаться, послушать музыку и потанцевать.
-Ох, Кавен, я и не думал, что ты так умеешь, - затараторил Арнэ, идущий рядом со мной чуть позади генерала, и косясь на потухший уже факел, который я по забывчивости взял с собой. – Это так красиво – ты и огонь…
Пробежав по коридорам замка и выбравшись наружу, я без сил рухнула на какой-то чурбан во внутреннем дворе. Время, проведенное взаперти и почти без движения, не прошло для меня бесследно. Задыхаясь, то ли от радости, то ли от слабости, а может от пьянящего воздуха свободы, я смотрела на стену конюшни и думала, как бы мне по тихому стянуть лошадь. Когда я планировала побег, сидя в своей комнате, то думала, что смогу дойти до столицы хоть пешком, главное выбраться из замка. Из замка я почти выбралась, а вот идти пешком мне сразу расхотелось.
Словно в ответ на мои мысли за спиной раздался цокот копыт сначала по подъездной дорожке, потом по коридору под стеной между двумя воротами, а потом и по булыжникам внутреннего двора. Я в панике обернулась и замерла без дыхания. Во двор горделиво въехал Арнэ. От страха смешанного с глубокой неприязнью я просто приросла к чурбану, хотя первым желанием при виде него было сбежать обратно в замок.
Но чем дольше я смотрела на его надменное бледное личико и роскошный наряд, тем больше меня начинала душить ярость. В конце концов, я хотела знать, каково это быть другим человеком, а не дурочкой Розмарин. Арнэ медленно направлял своего коня в сторону конюшен, оглядываясь в поисках конюхов. Я встала с чурбана и лениво направилась к нему. Он тут же высокомерно бросил мне вожжи. Я поймала их и, лукаво глядя на него, стала гладить морду коня, который принюхивался к моим рукам.
-Ты кто? Что-то я тебя здесь раньше не видел, – заявил Арнэ, ловко спрыгнув вниз. Я продолжила гладить коня, но отвечать не торопилась.
-Так откуда ты взялся? – Арнэ походкой павлина ходил вокруг меня и оценивающе приглядывался.
-Пришел из-за леса, - процедила я сквозь зубы, не уверенная в том, что он не узнает мои интонации.
-Сезонный, значит, - Арнэ будто поставил на меня клеймо. – Имя есть?
-Кавен, мой господин, - улыбнулась я.
-Кавен. Хочешь место при мне?
Я отрицательно замотала головой и рассмеялась.
-Почему? – удивился Арнэ.
Он смотрел на меня с большим интересом и даже не обиделся на отказ. Похоже, он был глубоко уверен, что сможет купить себе любую игрушку. Я же вглядывалась в его лицо и не узнавала. Это был настоящий Арнэ без притворства. Арнэ - молодой господин, холодный, высокомерный и скользкий. Арнэ, равнодушный ко всему, кроме собственного комфорта и красивых вещей. Арнэ, не смогший пройти мимо красивой куклы без того, чтобы не попробовать заполучить ее. Что-то в его черных глазах сказало мне, что такому красивому существу, как Кавен, он простит многое.
-А ты подари мне лошадь, тогда может, я пойду служить к тебе! – почувствовав его слабость, я тут же обнаглела.
-Да забирай! – махнул рукой Арнэ. Помощница управляющего не зря жаловалась на его расточительность, ему было не жалко ни коня, ни денег на свои прихоти.
-Спасибо, - ответила я и запрыгнула в седло. Арнэ тут же заметил, что на мне его любимые сапоги и лишился слов. Он просто стоял и непонимающе глядел то на меня, то на мои ноги. Я расхохоталась и поскакала к воротам, которые в мирные времена днем никогда не запирались.
-Мне даже не жалко для тебя своих сапог! – заявил Арнэ, когда мы уже почти миновали чахлый лесочек, в котором на поляне, чуть в стороне от всех остальных, стоял шатер генерала. Факелы вдоль плетня уже горели, освещая нам дорогу в сумерках.
-Надежный же был у меня управляющий, - хохотнул генерал, вспомнив историю знакомства, которую, задыхаясь от волнения, рассказал ему накануне сам Арнэ. – Кто угодно из деревни мог прийти и унести с собой сапоги, лошадь и жену мою в придачу. Может, это все-таки ты ее украл, а, Кавен?
Я мрачно покачал головой.
-Каюсь, уж в чем не повинен, в том не повинен. Я же ее даже не видел.
-А если не видел, отчего же ты так яро защищаешь ее? – ощерился вдруг Арнэ.
-А что такого? Не генерала же мне от нее защищать?! – вспылил я.
-И не надо! Я сам смогу защитить дядю от таких женщин!
-И благодаря твоей защите я стал посмешищем всего дома. Надо мной не смеялся только ленивый, правда, Кавен? – с подвохом спросил генерал. Арнэ надулся и открыл рот, но я не дал ему заговорить:
-Конечно! Надо же, выиграл войну, но не сумел приручить жену! Какая потеха!
Генерал взял меня за шею, тряхнул разок, потом обнял за плечи.
-Что-то ты все-таки темнишь, Кавен.
Я мрачно улыбнулся, думая, что если бы Арнэ упомянул дату, когда встретил Кавена, и в придачу кто-нибудь напомнил генералу старинную легенду об оборотнях, не мужчинах, не женщинах, живущих в тайне при королевском дворе, то генерал бы давно обо всем догадался. Но никто не рвался рассказывать генералу сказки, и пропажа сапог оказалась для Арнэ событием более важным, чем исчезновение госпожи. Он по глупому перепутал даты, когда рассказывал дяде о нашем знакомстве, таким образом, сделав все, чтобы сохранить тайну моего побега. В тот день я добрался до столицы без проблем и заехал к матери, чтобы спросить, где отец. Следующий день на свободе я тоже провел в пути, ища отца в маленьком соседнем со столицей городке.
Отец принял меня радушно, хоть и не сразу признал. Дядьки при виде меня покатывались с хохоту, а отец ограничился поздравлением со счастливым браком и заявлением, что всегда знал, что судьба моя - быть менестрелем. Я с ним не стал спорить, таким образом, отец добился своего, а мне все-таки пришлось колесить с ним по стране почти два года и играть, играть, играть.
Мы миновали плетень и пошли по территории вокруг шатра. Там уже были расставлены столы с едой, котлы, жаровни и разнообразные бочки. Народ, идущий следом за нами, стал расходиться по всему полю вокруг шатра и собираться группками вокруг еды и выпивки. Мы же прошли прямо к шатру, и я шагнул внутрь вслед за генералом. С прошлой ночи там мало что изменилось, лишь стол стал больше, и за ним уже сидели люди. Некоторых из них я помнил еще по жизни в замке, но были и новые лица. Например, друзья генерала и новый управляющий. Прежнего, с которым была знакома еще Розмарин, генерал прогнал с должности. Когда я узнал об этом от Арнэ, то слегка расстроился, потому что заподозрил, что выгнали его из-за моего побега.
При виде генерала все повскакивали со своих мест. Начались поздравления, хлопанья по плечу, рукопожатия, приветственные выкрики и объятья. Мой слух улавливал лишь отдельные предложения:
-Я хотел подойти к тебе, но не смог пробиться…
-А мне говорили, что вы сидите в замке, как барсук в норе, и ничем не интересуетесь…
-Выходит, врут, что вы потеряли форму…
-Как же тебя встречали! Прямо как короля!...
-Да и шутом ты уже обзавелся, - иронично взглянув в мою сторону, заметил высокий господин, когда мы уже расселись за столом. Судя по обращению, он был другом генерала.
-Настоящему королю шут просто необходим, - продолжил кто-то рядом с нами.
-Когда все покинули короля, лишь старый шут остался с ним. Он стал для короля его маленьким государством, - невольно вспомнил я слова из еще одной истории. Их цитировал иногда мой отец. – Однако что думает обо всем этом настоящий король?
Я громко задал вопрос, который не шел у меня из головы. Кто-то тут же притих, кто-то прищелкнул языком, кто-то усмехнулся. Генерал нахмурился и сжал зубы. Арнэ же, воспользовавшись паузой, поднял кружку и заявил:
-А кому интересно, что думает король, раз победители мы? За победителя!
Генерал неожиданно осадил его:
-Сначала пьют за победу, а уж потом за победителя.
Арнэ поправился:
-За победу!
-За победу, - подхватили все. Генерал добавил:
-Опрометчивую или нет, покажет время.
-Сейчас надо смеяться, плакать будем позже, - подхватил я, понимая, какие мысли мучают его.
-Горазд же ты каркать, Кавен, – напыжился Арнэ, осушив залпом кружку. - Я говорил, что дядя победит, а ты мне не верил. Но я оказался прав!
-Я пью за дохлую ворону, покорительницу турнира! – я встал, поднял свою кружку и провозгласил тост. Раз уж меня назвали шутом, я решил отыграть эту роль до конца. Она отлично объясняла мое присутствие среди старых военных друзей генерала. – И да, нас не пугают дурные знаки.
Генерал, подняв свою кружку, принял мой тост. Его старые друзья разглядывали меня со смехом, а их молодые сыновья – с подозрением. Быстро разрумянившийся от вина Арнэ взглянул на меня снизу вверх. Я выпил свое вино и сел на место. Вслед за моим раздался следующий тост. Его произнес благодушного вида толстяк.
-Теперь же за победителя! И снова за победу, которая напомнила многим из нас, как делались дела раньше!
Арнэ обнял меня за плечи.
-Почему ты все время цепляешься к гербу генерала? – спросил он, приблизив ко мне лицо. Я хитро ухмыльнулся, покосился на корону и подлил себе и ему вина. Арнэ заметивший мой взгляд, снял, наконец, ее с треуголки и напялил мне на голову. Корона оказалась тяжелой и неприятно давила. Я снял ее и стал вертеть в пальцах.
-Дорогая вещица, - произнес юноша, сидящий рядом со мной. – А ее просто швырнули генералу под ноги.
-Его наградили так? – с интересом спросил я. Арнэ, будто ревнуя, притянул меня к себе ближе и затараторил:
-Да, награждение совершенно разочаровало меня. Никакого уважения. Король даже не вышел на балкон трибуны. Просто какой-то сброд выбежал на поле, сунул корону в руки дяде и сбежал, будто боясь его гнева.
-Зато как приветствовали его все остальные, - сказал я то, что уже до меня повторялось за этим столом не один раз.
-Я вижу, тебя тоже беспокоит отношение короля к генералу? – юноша явно был не против поговорить со мной.
-Да, и еще меня беспокоят все эти серые люди. Откуда они вообще взялись на турнире, ты знаешь?
Юноша в ответ лишь покачал головой и прищелкнул языком.
-Какие еще серые? – снова влез в разговор Арнэ, оторвавшись от кружки. – Я никого не заметил.
-Что и не удивительно. Хоть ты и вопишь на каждом углу, что ради дяди пойдешь на все, но при этом не видишь самых очевидных вещей.
-Арнэ в этом смысле типичный придворный. Надо было мне все-таки послать его во дворец, - оказалось, что сам генерал прислушивался к нашему диалогу.
-Усилить им разложение королевского двора и тем самым подорвать власть короля окончательно, - подхватил я, не в состоянии сдержать нервный смех. Генерал хмыкнул и отвернулся. Арнэ в это время смотрел то на дядю, то на меня, не в состоянии решить, обижаться ему или нет. По тону генерала я понял, что Арнэ стал угнетать его. Он обвился вокруг генерала, как плющ, стал душить и сковывать движения. Я мог себе представить, насколько гнилую атмосферу может создать Арнэ, если его не сдерживать.
Вино, которое я выпил, вдруг заставило мой организм вспомнить, сколько жидкости я потребил за день. Бросив корону на стол, я поднялся и пошел к выходу из шатра. Арнэ, красный от обиды, не пробовал остановить меня.