. В музее Современного искусства на Прядильном Её поразил триптих неизвестного художника. На первом полотне было изображено туловище некоего ловца, вероятно, рыбы, так как в руках у изображённого было изогнутое удилище с леской или тесьмой, спускающейся вертикально вниз. По напряжению рук, по положению тела становилось понятно, что там, внизу, вне картины кто-то попался и уже висит на крючке, но ещё сопротивляется усилиям ловящего. Будто потёки краски, странно удлинённые, вытянутые ноги без ступней, обрезанных нижним краем лепного обрамления картины, свешиваясь вниз, делили площадь картины строго по вертикали на части в соотношении два, один, четыре - Ей удалось очень точно произвести эти измерения с помощью рулетки, когда смотрительница надолго отлучилась из зала. Голова также была отрезана - находилась за пределами фрагмента. По горизонтали изображение было разделено на три абсолютно равные по площади части. Внизу находилась волнистая немного размытая линия, отделяющая песчаную сиреневатую пустынную равнину от фиолетово-зловещего неба с четырьмя яркими звёздочками. Вторая параллельная горизонту линия производила впечатление туго натянутого тонкого каната или стального троса, на котором и сидел "рыболов".
. Её удивило свойство картины абсолютно незаметно менять изображение. Никакого сомнения не возникало, что перед ней не голограмма, либо некий иной неизвестный способ воспроизведения виртуального пространства - холст, толстые мазки маслом были более чем реальны, фактура ощущалась пальцами по всему пространству. Один раз ей даже удалось, удерживая руку на произведении, застать момент перемены, и Она при этом ощутила лёгкое шевеление поверхности. Но и только. Всего за доли секунды перед Её взором уже была другая работа - новая часть триптиха, а пальцы ощущали уже иные темперные бугорки и нарочитые шероховатости толстого красочного слоя. На этой второй части объединённого в одной раме триединства среди светлых облаков располагалась голова ловителя. Отрешённый, абсолютно спокойный лик взирал, казалось, внутрь себя: глаза были открыты, но никаких мыслей или чувств не было в них, только отражение светлого неба, облаков, звёздочек из первой предыдущей части. Отчего-то Ей сразу было понятно, хотя никаких номеров, или иных намёков на последовательность изображений не было, что это часть номер два.
. Спустя минуту картина менялась вновь. И эта третья часть приковывала к себе и не отпускала и обдавала Её холодом, когда появлялась каждую третью минуту; тревогу и всё усиливющееся томление Она испытывала всякий раз, когда возникала эта, несомненно, главная часть загадочной секвенции. На тёмной леске или шнурке висел в петле, стягивающей горло, человек, и человек этот был ещё живой женщиной, и чем дольше Она всматривалась в эту фигуру, лица которой не было видно, тем более она убеждалась, что это висит она сама...
Игорь Плящ.