За высокое качество изображения приходиться отдуваться килобитами и килобайтами…
Потом всё было намного проще, чем мне представлялось. Мы с Толей Черниковым поехали в штаб армии получать обмундирование и денежное довольствие. Там, когда мы примеряли фуражки, нарисовался Коля Красиков. Он подобрал себе что-то похожее на мелкую кастрюлю и сразу стал другом. Этот талант у него не отнять.
После прохождений всех коридоров, получив все подписи и прочая…, мы, захватив бумажки, получили сполна (кроме офицерских ремней). В троллейбус со своим приданым еле вошёл. Лия не сразу сообразила, что это всерьёз. Я развернул плащ-накидку, достал все тряпки и попросил её помочь мне обшить офицерскую парадную форму. Фото у тебя было.
На утро мы с Толей пошли на кафедру и накрыли стол, равных которому не было. Пьянка была на славу. Толя, как человек непьющий, обновил парадную форму в туалете на нашем третьем этаже. Короче, всё получилось, как у людей.
Согласно бумагам, я нанёс визит в штаб дивизии. В Толмачёво (не путай аэропорт и посёлок) я нашёл проходную и попал в канцелярию двадцатой дивизии. Там меня спросили, хочу ли я проходить службу в Норильске. Естественно, я попросил что-нибудь поближе, поскольку человек семейный. Мне сказали, что в Томском полку именно меня и не хватает. Получил очередные бумаги.
Через два дня Лия провожала меня в городском аэропорту. Ан-24 принял на борт молодых лейтенантов и, не спеша, заковылял в сторону Томска. В городе никто не мог толком сказать о месте расположения воинской части, ожидавшей пополнения. Добрались до комендатуры. Незнакомый подполковник долго выпытывал у нас с Толей, почему мы интересуемся столь секретной воинской частью, но, сообразив, что мы совсем не похожи на шпионов, засланных из стран НАТО, откровенно прошептал страшную тайну: - Поедете автобусом, следующим до Шегарки. Автобус отправляется от автостанции (так я впервые услышал это слово), что на привокзальной площади... Выйдете на остановке «деревня Нелюбино» и увидите вдали два пятиэтажных дома. В ближайшем от шоссе спросите подполковника Кесаева. Он вас и определит куда надо.
На автобус мы умудрились успеть. Через примерно сорок минут езды по живописным окрестностям Томска в сторону Оби, где-то на половине пути, показалась деревенька в одну улицу, вытянувшаяся вдоль шоссе. После недавнего дождя грязища вдоль домов была непролазная.
Вдали, по ходу автобуса, действительно красовались две пятиэтажки силикатного кирпича, образовавшие своего рода перпендикуляр с правой стороны шоссе. У первого дома из четвёртого подъезда навстречу нам вывалился чернявый парень в спортивном костюме и с огромным фингалом под почему-то правым глазом.
Парниша, галантно выдыхая запах крутого винного перегара, отрекомендовался, как Михаил Найман, двухгодичник из МВТУ им. Баумана, поступивший на службу полугодием раньше.
Вскоре на бетонной площадке с обратной стороны домов появился автобус и крытый грузовик. Из прибывшего транспорта стали выгружаться офицеры разных званий и в самой разнообразной одежде. Кто в повседневке, кто в полевой, а иные и в комбинезонах.
Первым из автобуса вышел полноватый подполковник с лицом, как сейчас принято говорить, кавказской национальности.
Я тут же пустил в ход своё воинское происхождение, чем добил Толика на корню. Двинулся навстречу подполковнику и, за несколько шагов, переходя на строевой шаг, остановился перед ним в двух метрах и отчеканил, поднеся правую руку к козырьку фуражки по кратчайшему пути, раскрыв ладонь в последний момент: - Товарищ подполковник, лейтенант Сидоров. Представляюсь по случаю прибытия для прохождения срочной службы в ваше подразделение!
Опустил руку и вытянулся в струнку. Подполковник пытался сделать вид, что совсем не удивлён уставной прытью молодого парнишки. Судя по реакции окружающих, это ему не совсем удалось. У офицеров, наблюдавших эту сцену, был довольно будничный вид и уставной официоз около жилого дома, куда их привезли на обед, весьма позабавил их. Случись это в канцелярии или в штабе – всё было бы в норме, но на бетонной площадке около дома…
Тем не менее, подполковник быстро сориентировался, спросил о нашей специализации в военном деле и пообещал как можно быстрее от нас избавиться, отослав в дивизионы, оснащённые комплексами С- 75, на которые нас и готовили. Временно нас поселили в офицерской гостинице, которая представляла собой четырёхкомнатную квартиру на первом этаже в том самом подъезде, где нас и встретил не совсем протрезвевший Мишка Найман.
Потянулись дни ожидания. Нас, новичков, оказалось четверо. Кроме меня с Толей, здесь оказался Коля Красиков и Женя Боев, попавший, как и мы на два года, из Одессы. В этой же квартире проживали Мишка Найман и, тоже двухгодичник, командир взвода связи из соседнего отдельного батальона РТВ (радиотехнических войск) Эльдар Богадур Оглы Нуриев, в простонародии – Элик.
Несколько дней мы бездельничали, ловили маленьких карпов в деревенском пруду, которых Женя очень вкусно жарил, запивали всё это сухим болгарским вином, которое в изобилии водилось в деревенском сельпо. Окно большой комнаты, где стояли кровати Мишки, Толи и моя, выходили на ту самую бетонку, на которой я недавно демонстрировал свои уставные достижения. За бетонкой простиралась деревенская улица, уходящая в сторону того самого сельпо. Взгляд из окна простреливал всю деревню вдоль. Там же где-то был и Томск.
Вскоре нас посетили наши будущие отцы - командиры, как оказалось, тоже только что принявшие командование после окончания академий. Так мы и загремели на места, совсем не совпадавшие с нашей подготовкой в институте. Пророчество подполковника Кесаева не сбылось. Мы попали в группу каналов, которой он и командовал.
Мы с Толей были зачислены в канал №3, Колю забрал технический дивизион на площадку заправки ракет окислителем, Женя угодил на К-9, мозг всей группы каналов.
Нам с Толей во втором подъезде соседней пятиэтажки выделили двухкомнатную квартиру на двоих, с перспективой расселить в ближайшем будущем. Трёх и четырехкомнатные брать не рекомендовали, поскольку котельная, обслуживаемая солдатиками, не давала достаточно тепла.
Наступала осень 1972г.
Меня беспокоили две проблемы: отсутствие офицерского ремня с портупеей и необходимость осваивать совершенно незнакомую технику. Мы с Толей загремели на зенитно-ракетный комплекс дальнего действия С-200 (такой угрохал Новосибирский рейс ТУ-154, летевший из Израиля и ухнувший в Чёрное море, недалеко от Крыма). Толя попал в первую батарею на кабину К1, а я на К3. Капитан Бондарь, Иван Артемьевич, мой непосредственный командир, любезно предоставил мне два месяца для ознакомления и освоения аппаратуры. Так я стал старшим техником аппаратуры управления головками наведения и стартовой автоматики.
Твоё фото не зря появилось в этой главе. В октябре приехала, наконец, Лия.
Некоторое время мы жили в совместной квартире с Черниковыми. Я подозреваю, что они тоже предпочитали спать на полу. Мебель, которую мы получили в дивизионе, была не лучшего качества.