История СССР для Джона Гамильтона
(Очень личный и абсолютно субъективный взгляд. Перевод с английского)
Дорогой Джон! Ты у меня постоянно спрашиваешь про Советский Союз, вопросы задаёшь о том, как жили люди в стране, исчезнувшей с карты мира. Тебя интересует история государства, которое некогда было супердержавой и претендовало на образец для подражания всему человечеству. Что я могу тебе сказать? Как удовлетворить твоё любопытство? Ведь тема эта – ОГРОМНЕЙШАЯ! На эту тему можно и нужно писать тома и тома исследований. А я могу тебе написать лишь далеко неполное, сбивчивое, очень пристрастное и абсолютно необъективное письмо.
Я думаю, что историю каждого государства удобнее всего рассматривать с точки зрения его праздников. Так вот, в Советском Союзе самым главным праздником был день Великой Октябрьской Социалистической Революции. Его отмечали 7-го ноября и последующие пару дней (праздник-то большой), но назывался он «октябрьским». Почему так? Сейчас объясню. В октябре 1917 года большевики (это одна из тогдашних партий с марксистским уклоном) захватила власть, от которой столь поспешно и бездумно отрёкся последний царь, помазанник божий, находившийся в состоянии сильного душевного смятения и психического расстройства. Большевики увезли помазанника в Сибирь и там его расстреляли в подвале одного купеческого дома. А заодно ещё супругу и кучу их детишек (детей-то за что?) С царём поступили бесцеремонно, без суда и следствия. А ведь царь – тоже человек! Вместе с ним прибили и челядь, то бишь, повара, верную прислугу и прочих, кто там под руку подвернулся. Великие революции без жертв, ужасов и потока крови не бывают (вспомним хоть французскую революцию). Так социальное потрясение России стало её национальным праздником номер один.
А до революции Россия была обычным государством среди других. Жила себе и развивалась, как могла. Рубль был конвертируемой валютой, охотно принимаемой во всём мире. Продуктов же Россия производила больше, чем могла потребить. Российское зерно, масло, и прочая снедь заливали Европу. Сейчас в это трудно поверить. Однако это факт, не отрицаемый историками и экономистами. Если маленькая Дания может завалить Европу ветчиной и яйцами, а крошечная Голландия, расположенная ниже уровня моря, залить её молоком, то почему Россия, крупнейшая страна в мире (одна шестая земной поверхности) не могла сделать того же при условии разумного управления экономикой?
Но вот разразилась Первая Мировая Война. Она в Югославии началась. В этом, по выражению Черчилля, подбрюшьи Европы постоянно какие-то колики. Один студент-террорист застрелил там крупнокалиберного вельможу. Ну и пошло-поехало. В развившийся конфликт и Россию втянули. Война нанесла ей тяжелейшие потери. Не только погибли миллионы русских. Вся страна оказалась столкнутой с рельс нормального исторического развития. Кстати, в истории цивилизации вклад России сделанный в те времена невозможно переоценить. Такие имена как Толстой, Достоевский, Чехов, Чайковский, Левитан и несчётное множество других – это бриллианты первой величины в венце всемирной истории. Например, наполовину украинский и наполовину русский писатель Гоголь написал пьесу «Ревизор», в которой и нравы, и правители тогдашней России представлены в чрезвычайно сатирическом свете. Действующие лица – российские чиновники средней руки – показаны как моральные уроды. Такое могло стерпеть только весьма либеральное государственное устройство. Написание сатиры на начальство в Советском Союзе было почти преступлением. Разве можно себе представить секретаря обкома, изображённого столь же красочно, как и Городничий у Гоголя?! Тут тебе сразу бы нашли статью в уголовном кодексе за клевету на органы власти и подрыв государственных устоев.
Я не хочу сказать, что Россия царского времени была Садом Эдемским. Отнюдь. Когда вольнодумные дворяне-декабристы задумали изменить государство, ввести конституцию, ограничить власть государя-императора, и даровать свободу холопам, то царь-батюшка посчитал это непростительной государственной изменой и вздёрнул шалунов на виселице. Не озоруй! А жаль. Честные были ребята. Не для себя старались. У себя-то у них всё было: и поместья, и земля с прислугой. Живи – не хочу. Не захотели. Как я за это к царю отношусь? Не знаю. Я только знаю, что любая политическая (и не только) система защищается от попыток её разрушить.
Но вот настал момент и Карл Маркс (учёный еврей в Германии) разработал теорию коммунизма, призрак которого якобы бродил по Европе и призывал рабочих сбросить своих эксплуататоров, отобрать их богатства и начать счастливую жизнь. В расшатанной мировой войной России эту сказку решили сделать былью. Свершили революцию и приступили к реализации теории Маркса силовыми средствами, которые марксизм, поддерживающий концепцию вооружённой классовой борьбы, не отрицает. Не всем русским эта катавасия понравилась. Некоторые хотели жить по-старому. Ну, и разразилась гражданская война. Царь исчез (его горькую судьбу я описал выше). Гражданскую войну против правителей и эксплуататоров возглавил блистательный парень Лев Давидович Троцкий (еврей из Сибири) по прозвищу «демон революции». Теоретически рабочие и угнетённые дрались против угнетателей. Но фактически ситуация была гораздо сложней. До сих пор не понятно чьё же дело было правое, а чьё неправедное. В конечном итоге победили большевики (их ещё коммунистами называют). Они всем обещали всё, то есть, мир народам, землю крестьянам, фабрики рабочим, равенство, счастье и свободу – трудовому человеку. Они начали строить коммунизм.
Строительство возглавил Ленин, теоретик и практик коммунизма. Кстати, тоже из евреев. Он, без сомнения, был великим человеком. Всю свою жизнь он посвятил политической борьбе. Продолжил дело своего старшего брата, который ещё в молодости намеревался царя убить с его приспешниками. Был он ботаником и химиком. Причём, весьма толковым. Стал он бомбу мастерить динамитную для царя-батюшки. А ведь не подумал, начиняя бомбу болтами, что ещё и невинных прохожих прихватит. Царь узнал про это дело и поймал заговорщиков. Брат всю вину на себя брал, братву не выдавал. Жил он по понятиям чётким и понятие чести было для него как Коран для мусульманина. Царь его не пожалел и приказал повесить. Когда Ленин узнал про это, он сказал матери: «Мама, не переживайте. Я это просто так не оставлю. Но мы пойдём другим путём». Стал он профессиональным революционером. Лично мне такие люди непонятны. Я вообще остерегаюсь профессиональных борцов за счастье человечества. Над революцией Ленин работал круглосуточно. Враги революции стреляли в него и ранили якобы отравленной пулей. Ленин стал совсем больным, хоть стариком он не был. На смертном одре написал он письмо, известное как «Письмо к съезду». В нём он дал краткую, но пронзительно меткую характеристику своим ближайшим товарищам по оружию и возможным преемникам. Этот, мол, болтун, а тот – псих и параноик. Может такого натворить, что даже после меня мало не покажется. Так он предсказал смертельную вражду между Троцким и Сталиным. Как в воду глядел! Первый был неутомимым воплотителем революционных идей в практику, от которой дыбом становились волосы (и не только на голове). Девиз его жизни был – «железным кулаком загоним людей в счастье». Мне, например, этот посыл не в жилу. А, что если я не хочу жить по его предписаниям?! Не хочется мне вставать на зорьке ранней и торопиться на стройку коммунизма! Стройте сами, Лев Давидович! А то Вы только приказы даёте из тёплого кабинета, куда вам секретарша вкусный обед приносит. А в шахтный забой или на поле колхозное вас не затащишь. Короче, Троцкий много начудил, и бывшие товарищи выпроводили его за кордон. Но он и оттуда вещал, что страна развивается не совсем правильно, а руководит ей совсем неправильный человек. То есть Сталин.
А Сталин был малый непростой. Во-первых – отец народов и лучший друг физкультурников. Во-вторых, грузин, то есть тип обидчивый. Надоело ему это дело. Дал он нужную команду в соответствующую контору, и та нашла человека, который приехал к Троцкому в Мексику, где он скрывался. Этот засланный казачок втёрся Троцкому в доверие и однажды, оставшись с демоном наедине, он подошёл к нему сзади и стукнул по голове альпинистским топориком на глубину семь сантиметров (топорик он под плащом принёс, который на руке висел. Мол, дождик скоро пойдёт, а я промокнуть боюсь). Но Троцкий был мужик крепкий. Он даже драться стал со злодеем. Но разве с такой дыркой в голове долго продержишься? Упал и вскоре испустил дух. Убийцу поймали и посадили. Но в СССР ему присвоили высшую награду за проявленный героизм – дали звание героя Советского Союза.
Объявивший себя верным учеником Ленина, товарищ Сталин провозгласил, что по мере развития социализма классовая борьба ужесточается. Поэтому надо принимать меры. Меры были приняты. Стали везде и всюду искать диверсантов, шпионов, и прочих вредителей. Сосед криво смотрел на соседа. Особенно, если у того комнатушка в коммуналке побольше, суп на общей кухне понаваристей и жена покрасивее, а от деда серебряные часы-лукавица достались. Смотрел и сообщал «куда надо». Ещё живы очень пожилые граждане, которые помнят «добрые старые времена» с железной трудовой дисциплиной, когда за пятиминутное опоздание можно было получить пять лет трудовых лагерей, и с образцовым порядком, когда любой мог быть выдернутым среди ночи из постели и увезённым в неизвестном направлении. Я не жил в ту уникальную сталинскую эпоху (слава Богу – иначе не сносить мне головы) и не могу о ней судить по собственному опыту. Про то время я знаю только из книг, мемуаров, публикаций в СМИ и рассказов стариков. Плюс мои собственные наблюдения и размышления.
Итак, в стране начались «чистки». Первейшими жертвами становились наиболее выдающиеся, самые яркие личности. То были и мужики деревенские, и потомственные военные из бывших дворян. И даже герои гражданской войны, которые не боялись ни бога, ни чёрта почему-то вдруг оробели, поникли буйной головушкой и пошли в лагеря и под расстрел, как скот на бойню. Кто этим занимался? Соответствующая организация. Называлась ГПУ, то есть тайная полиция. Ребята там работали споро, делали карьеру, получали пайки и звания, а потом, оказывалось, что из них кое-кого тоже надо «подчистить».
Примечательна судьба руководителей этой организации. Первый был по имени Генрих Ягода (не путайте с ягодой малиной, а вспомните Иегуду, одного из еврейских деятелей). Ягода был особенно мастеровит в вылавливании врагов советской власти за пределами Советского Союза. Его расстреляли от лица государства (возможно, за то, что переусердствовал в работе). Ягоду сменил Николай Ежов. У него и имя-то было подходящее, ибо схватил он «контру» ежовыми рукавицами (даже плакаты такие были). У него была специализация по врагам внутренним. Он мог найти их где угодно, хоть у себя под койкой, хоть в постели у товарища. Тысячи и тысячи прошли через расстрельные команды. Везунчиков отправляли в Сибирь, где воздух чист, прозрачен и свеж, но очень морозен. А в пайке зека калорий так же много, как снега в Сахаре.
Товарищ Ежов кончил как и его предшественник. Пуля в голову от лица государства. Где его закопали – никто не знает. Высокий пост руководителя государственной секретной службы занял Лаврентий Берия. Это был грузин и друг товарища Сталина. Они даже, бывало, вместе выпивали. Лаврентий был очень энергичным человеком и обладал по всем статьям очень высоким потенциалом. Он был искренне убеждён, что даровать народу счастье без тюрем и трудовых лагерей – совершенно немыслимо. Значительная часть населения оказалась за колючей проволокой. Одно упоминание имени Берии вызывало утробный ужас. Говаривали также, что по улицам разъезжали машины, которые, выбрав девочку посвежей, отвозили на потеху народному комиссару внутренних дел. Видел я однажды по телику одну старушку, которая утверждала, что в юности она прошла через постель и руки Берии. Как мужчина, утверждала она, он ничего особенного не представлял. Читал я мемуары сына Берии, талантливого инженера и лингвиста. Он уверяет, что слухи о его отце – это злые наветы, что он был любящий муж и заботливый отец, а также человек большого душевного обаяния и выдающийся государственный деятель, которому сам Сталин доверил проекты создания атомной бомбы и космической ракеты. А ещё он был истый демократ и очень заботился о народе. Очаровательного государственного деятеля, пекшегося о народе, расстреляли в подвале как бешеную собаку. Или как государственного изменника, причинившего народу неописуемый вред. Мемуаристы пишут, (а кинематографисты показывают) как перед расстрелом Берия бросается на колени, молит о пощаде… Бесполезно. Пуля в лоб от лица государства. Как предшественникам.
Долго ли коротко ли, но заветная цель была почти достигнута. Социализм, в общем и целом, был построен. Среди прочих выдающихся дел была проведена коллективизация. То есть, приехавшие в деревню вооружённые большевики, отобрали землю у крестьян и сделали её общей. А точнее, государственной. А ещё точней – ничьей. Мужику сказали, что незачем копошиться на своём наделе да тетёшкать родную хрюшку. Иди паши пашенку общественную вон за тем оврагам на куличках, куда Макар телят не гонял. А жена Маша пусть на колхозной свиноферме любовь к животным проявляет. Не понравилось это мужикам. Поворчали, побрюзжали, но против маузера не попрёшь. Ожидавшегося трудового энтузиазма не продемонстрировали. А посему проблемы с продуктами стали в СССР перманентными.
Подошёл роковой сорок первый год. Война. Я за столь большую тему даже браться не смею. Скажу лишь, что началась она как кошмар. Напавшие немцы атаковали красноармейцев «непобедимой и легендарной» Красной Армии, когда те были чуть ли не в подштанниках. Проморгали. Прошляпили. Или, как сказал в узком кругу великий Сталин: «Про….ли». А ведь его предупреждали. И разведчики, и лазутчики. Что, мол, немцев собралось на границе видимо-невидимо. Мол, и патроны уже розданы, и бензин в баки залит. Но Вождь Народов знал лучше всех. И на одном секретном донесении о предстоящем нападении, доставленном разведкой, написал толстым карандашом резолюцию в виде матерного русского слова.
Про ту величайшую трагедию в жизни русского народа поведаю лишь со слов Отто Скорцени. Это был любимец Гитлера, отчаянный головорез. Он ещё в юные годы лихостью отличался. В одной из потасовок ему физиономию так раскромсали, что он на всю жизнь косоротым остался. Фюрер его уважал беспредельно. Когда надо было злополучного Муссолини в Италии из заключения на вершине горы вызволить, он эту миссию любимому бандиту поручил. И тот с заданием справился преотлично. Доставил он Дуче в безопасное место целого и невредимого. Только сильно помятого и напуганного. Когда русская кампания началась, Скорцени на Восточном фронте оказался. Аж до самой Москвы дошёл. Дальше не пустили. Что такое? Ведь ещё недавно он русских батальонами в плен брал. А тут продвигаешься, только если русские в пулемётном гнезде до последнего полегли. Стоят насмерть. А ещё народные ополченцы пошли. Эти вообще были для Скорцени русским чудом. Какие-то пенсионеры и пионеры, то ли с оружием, то ли без. Для матёрых солдат фюрера – они как куропатки для охотника. А всё равно неприятно. И население как-то странно себя ведёт. Хлебом-солью не встречает. А ведь они, немцы, свободу от большевиков принесли. Плюс порядок. Но люди волком смотрят на солдат фюрера. А ночью норовят гранату в окно швырнуть. И понял тут Отто, что Россия – это не Дания или Франция. И подумал он, что очень даже зря фюрер полез в Россию. Не читал Гитлер «Войну и мир» Толстого. Иначе знал бы про судьбу великого Наполеона (не чета бесноватому), и про русскую «дубину партизанской войны». Это, оказывается, не эпитет Толстого, а настоящая толстая дубина. От такого просветления любимцу фюрера стало так нехорошо, что у него ужасно расстроился кишечник. Подался он обратно в Германию, ибо приличных туалетов в России никогда не было.
Он потом ещё повоевал браво. Собирался даже Сталина вместе с Рузвельтом и Черчиллем на конференции в Тегеране в мешок засунуть и в Германию отвезти. Или убить. Но сорвалось. Один подчинённый спьяну проболтался советскому разведчику. А тот хоть и пил, но в оба глаза зрил. Ценную информацию послал в Центр. Поскольку речь шла о любимом Отце Народов, то предупредительные меры были приняты.
Умер Отто Скорцени в своей постели достопочтенным бизнесменом с хорошей недвижимостью и солидным счётом в банке, когда война давным-давно закончилась. Унесла она несчётное количество жизней граждан СССР. Именно несчётное. Потому что количество никто не знал. Каждый только знал, что в семье у него хоть кто-нибудь, но погиб. Товарищ Сталин спустил цифру – 8 миллионов. Мол, хватит и этого. Хрущёв, который на Сталина зуб точил, после смерти вождя разрешил назвать цифру 20 миллионов. Но со временем правда брала своё. По последним оценкам погибло порядка 27 миллионов граждан СССР самых разных национальностей. Тяжело воевалось. Очень сильно не хватало опытных военачальников. Ликвидированы они были перед войной как вредный и классово опасный элемент.
Любые войны, как известно, кончаются миром. Советские солдаты вернулись домой. Но не все. Некоторых оставили в восточной Европе для поддержания установленных там просоветских режимов. Кто у немцев в плену побывал, того после отработки «соответствующими органами» отправляли досиживать в лагере советском. Ты, мол, на немецких харчах пух, а мы за тебя на фронте отдувались.
Послевоенные годы были ой как нелегки. К тому же неурожай случился. Но после кровавой бойни войны уже ничего не казалось страшным. Медленно, но уверенно страна поднималась из руин.
Каждый год, накануне седьмого ноября состоялось особое заседание Центрального Комитета Коммунистической Партии, которое выдавало «тезисы ЦК КПСС». В них сообщалось, что страна сделала ещё один шаг к коммунизму. Что построено ещё столько-то школ и больниц, что было произведено ещё столько-то молока и мяса, что шахтёры добыли ещё больше угля, а куры снесли ещё больше яиц. И это в то время когда многие страны мира, задавленные капиталом, преимущественно американским, пребывают в нищете и бесправии. Но настанет день, они поймут как надо жить и сбросят с себя капиталистов, как, например, народы Африки. А мы им в этом поможем.
Хмурым утром седьмого ноября люди выходили (мужики обычно под хмельком) на улицу демонстрировать радость и счастье. Шли с гармошками, распевая песни «Широка страна моя родная». Несли, как хоругви, красные флаги и катили на колёсах огромные портреты волосатых и бородатых классиков марксизма – Маркса и Энгельса, и продолжателя их великого дела - лысого Ленина с бородкой клинышком. Ещё были портреты членов Политбюро ЦК КПСС. Одиннадцать штук. Все аккуратно подстрижены и чисто выбриты. Их прибивали к стенам домов и вделывали в проёмы окон. Это были не люди. Это были небожители.
После демонстрации шли к праздничному столу. Кто сказал, что в стране трудности с продуктами? Это в магазине пусто, а холодильник забит до отказа. И стол ломится.
Люди пили водку, потребляли пищу в чудовищном количестве, и, охмелев, размышляли о положении дел в стране и мире. Первейше – чтобы не было войны. Лучше не доедим и недопьём (безалкогольных напитков), но нужные средства на укрепление обороны страны и обуздание международного империализма обеспечим.
- Вот ты, Вань, скажи, чего этим диссидентам не хватает? Им что, жрать нечего? Какие свободы им нужны, всем этим артистам, танцорам, поэтам и прочим бездельникам? Очерняют Родину, отщепенцы! Куда только КГБ смотрит?! Но КГБ всегда смотрел куда надо. Его называли «вооружённым отрядом Партии» (а партия была одна-единственная, и в конституции было записано, чтоб про создание других никто не помышлял). Бойцы тайного фронта тайно гордились этим званием и делали то, что им приказывали. Ведь надо ж где-то работать (не на завод же идти), зарабатывать деньги для семьи и обеспечивать будущую пенсию в не очень старом возрасте. А как же иначе? Поэтому бойцы ловили любое слово протеста, каждый вздох недовольства, и через информаторов знали, кто рассказывает политические анекдоты в курилке или выражает несогласие с передовицей «Правды». А пересказ новости, услышанной сквозь рёв глушилок, рассматривали как «распространение вражеской пропаганды». В СССР не поощрялись контакты с иностранцами, и большинство граждан предпочитало их не иметь. Общество было пропитано стукачами, слухачами, подсадными утками. Страна жила в атмосфере страха и доносительства в условиях тотального дефицита на всё, от колбасы до туалетной бумаги. Видно, правительство считало, что при отсутствии первого народу не нужно и второе. Редкие счастливчики, которым разрешалось съездить «за бугор», возвращались и рассказывали сказки о райской жизни за границей, где текут молочные реки в кисельных берегах. Зрело всеобщее недовольство. Необходимо было срочно что-то делать.
И тут появился Горбачёв. Деревенский паренёк-комбайнёр, пошедший по партийной линии и дошедший до больших высот. Он ворвался как свежий воздух в затхлый чулан, после проноса, а точнее провоза, на катафалке по Красной Площади двух очень старых и больных предшественников, которых положили недалеко от мумии вождя мирового пролетариата с бородкой клинышком. Горбачёву поверили сразу и почти все. Люди устали от страхов и нищеты и, самое главное – ото лжи. С каким сладострастием они набросились на памятник Феликса Дзержинского - организатора и духовного идола советской тайной полиции. Феликсу закинули петлю на шею и вздёрнули на центральной площади как большую железную сосиску. Из штаб-квартиры в большом здании напротив никто из последователей железного Феликса с его профилем в лацканах пиджаков не вышел чтобы приостановить глумление над кумиром. Государство разваливалось на глазах. Но не было видно людей призванных обеспечивать его безопасность по долгу службы и штатному расписанию. Своя рубашка к телу ближе?
Горбачёву поверили. Поверили, потому что он говорил правду. Хотя так витиевато, что у переводчиков, его переводивших, мозги наизнанку выворачивались. Но он был плоть от плоти, кровь от крови продуктом коммунистической партии. Он хотел осуществить радикальную перестройку без кардинального изменения фундамента. Он балансировал как клоун на натянутом канате. Улыбался налево и направо. Восточную Германию, где с 45-го года стояли советские войска, отдал без единого выстрела. Ему дали Нобелевскую премию. Он вскрыл язву, давно гноившуюся на теле Союза. Вместе с гноем хлынула кровь. Она потекла в Грузии, Молдавии, Таджикистане, Чечне… Даже нордически прохладные прибалты внесли свою квоту в кровавую баню. Тысячи трупов… Или это цена ошибки, совершённой в октябре семнадцатого? Кто скажет? Праздник в ознаменование того события несколько раз переименовывали. Был он и день примирения, и день согласия. Сейчас назвали «День народного единства». Единства кого с кем? Неясно.
Из всех праздников только один единственный истинно любим всем бывшим советским народом, независимо от политических пристрастий и социального статуса. Его одинаково любят и дети, и взрослые. Для первых это почти волшебный период, когда дома появляется ёлка, вокруг становится очень необычно и красиво, приходит дед Мороз с подарками. Это так романтично-волнительно! Для взрослых – это возможность собраться вместе, побыть в тёплой семейной атмосфере, пообщаться с близкими и друзьями. А самое главное – порадовать детей и внуков подарками и порадоваться, глядя на них. Испытать тихое внутреннее счастье…
Так получается, Джон, что я – насквозь русский человек. Я - маленькая частичка большого народа. Народа, который дал миру величайших писателей, музыкантов, художников, архитекторов, инженеров, учёных. Но к их достижениям я лично не имею никакого отношения.
После развала Советского Союза, когда исчез «железный занавес», многие русские покинули свою страну и были охотно приняты за рубежом. Толковые специалисты везде в цене.
Возможно, Джон, ты посчитаешь моё изложение слишком ироничным. Но при всей иронии факты остаются фактами. Они таковы. Да, мы называем свою Россию «страной чудес», подсмеиваемся над ней. Часто горько. Порой с беспощадной издёвкой. Но мы не приемлем, если это делают иностранцы.
Мне хотелось бы заключить этот весьма обширный и чрезвычайно разрозненный очерк словами Пушкина, великого русского поэта с эфиопской прожилкой. «Клянусь честью, что ни за что в мире я не поменяю свою родину и не желаю для себя никакой другой истории, кроме истории моих предков».
Что ещё тебе про Россию интересно? Спрашивай. Я отвечу.
Твой русский друг
Гаврила Уткин