Классовая вражда

Лена Вайнонен
Он пытается идти рядом со мной, но тропинка узкая, и ему приходится загребать ногами по
рыхлому снегу.
Разгорячённо сопит и старается заглянуть мне в лицо. Я натянула на голову капюшон, закрывающий обзор, невольно отгородилась от него.
Неспециально.

-А помнишь..? Помнишь, как раньше? Когда всё по талонам было?
Молчу в ответ и иду, чеканя шаг.
-Не, ты вспомни, еды когда не было, очереди...Как мы выкручивались!?

Он артистично пожимает плечами, словно и впрямь недоумевает, как это он сумел пережить лишения и тяготы.
Впрочем, кто его знает, может на самом деле так думает?

-А теперь-то всё есть...
Смотрит застенчивым взглядом.
"У кого-то есть, а у кого-то и нет", думаю я про себя, и издаю иронический смешок. Он тут же вскидывается и вновь начинает:

-А помнишь в августе-то, как всё вдруг рухнуло!
С раздражением оглядываю этого обормота в дорогом пальто, взялся напоминать, тоже мне...

Как раз хорошо помню тот день после кризиса, когда утром зашла в продуктовый
магазин и оцепенела от цен. А потом плакала,по дороге домой, потому что реально поняла: при моей "зарплате" мне не выжить,я просто умру от голода.
Я правда так думала тогда!

Обхожу сугроб, на переходе красный свет, и тут-же, пользуясь остановкой, он снова:
-Вот пришлось тогда подтянуть потуже пояса...продолжает разглагольствовать,
...мы голодали...
Сжимаю зубы и с презрением смотрю перед собой, молчу.
Нет, не помню, как мы голодали, говорю я сама себе. Как я голодала - помню, а вот ты - точно нет. Трепло гороховое, всегда сытно ел и сладко спал, а теперь ноет тут!

Я толкаю стеклянную дверь французской кондитерской, он спешит перехватить и
придержать её для меня, наконец, мы входим и я сажусь за столик.

Он набирает целый поднос булочек для себя, классический вариант человека, который
в юности долго нуждался. Я прячу усмешку.
-Что тебе хочется?
Заботлив и любезен до неприличия.
-Чай и круассан.
-И всё?
Прекрасно знает все мои привычки, и всё равно спрашивает...

-Только чёрный чай и круассан.
Я смущаю его таким скромным заказом. Или ему неловко за меня.
И мне уже смешно.