ВНИМАНИЕ! ГОВОРИТ ЕЛАНЕЦКИЙ ПЛАЦДАРМ!
(повесть-сказка)
Все совпадения фамилий, населенных пунктов и стран - не более, чем совпадение. Всякие намеки в адрес Вооруженных сил - тоже не более, чем совпадения. У нас ничего подобного нет, иначе в один непрекрасный момент веселая сказка превратилась бы в грустный очерк.
Разглашения военной тайны в повести нет, известные мне ракетные войска имеют иную структуру и технику.
Действующие лица:
Военные:
Подполковник Албанин - командир ракетного дивизиона
Майор Власов - его заместитель по политчасти
Майор Рябко - командир огневого взвода
Майор Опарин - командир огневого взвода
Майор Салтыков - командир огневого взвода
Капитан Зубрович - начальник расчета вычислителей
Лейтенант Усманов - командир расчета вычислителей
Лейтенант Иваненко - командир огневого взвода
Прапорщик Басов - старший вычислитель
Прапорщик Приходько - старший вычислитель
Сержанты и солдаты - личный состав, люди.
Майор в бронежилете - проверяющий из округа
Майор без бронежилета - проверяющий из округа
Гражданские:
Полковник Симонян А.А. - преподаватель в военном училище
Чубиков - корреспондент программы Служу Советскому Союзу
Курасов - телеоператор программы Служу Советскому Союзу
Ольга Никаноровна - председатель колхоза имени Ленина, Воронежская область
Маша Приходько - жена прапорщика Приходько
Бабка Татьяна - оператор ручного доения колхоза Путь к коммунизму, Калининградская область
Мужик в телогрейке - ее сын
Иностранные:
Лейтенант Кольбергсон - командир взвода Торнадо, НАТО
Сержант Зильке - помощник командира роты, НАТО
Капрал Кляусс - командир взвода Торнадо, НАТО
Командос Торнадо, НАТО
Корреспондент Чубиков получил задание снять очерк о ракетчиках, и его с оператором Курасовым допустили на учения. Особый эффект заключался в ночных съемках, когда, используя для скрытности темноту, воины готовят ракеты к пуску.
Чубикову разъяснили, что ракетчики работают только ночью для того, чтобы их нельзя было обнаружить с помощью воздушной (спутниковой) разведки.
- Подразделение подполковника Албанина совершило длительный марш, заняло огневые позиции, стремительными маневрами уклоняясь от ударов противника, и, наконец, мы прибыли на место, отведенное для старта ракет… Ракетчики работают только по ночам, и сейчас, несмотря на то, что три часа ночи, в лесу кипит напряженная работа. Батарея готовится к пуску, - диктовал Чубиков на магнитофон.
Курасов снимал работу солдат. Небо было пасмурным и безлунным, но в лесу светло, как днем - умельцы дивизиона достали где-то аэродромные прожектора и перекрасили их, в результате получились мощные осветительные установки. От их яркого света батарея была видна как на ладони. Курасов подумал, что это не согласуется с маскировкой, но военным должно быть виднее.
- Координаты цели 08-850, 08-005, поправка 10-12, - раздалась скороговорка капитана Зубровича.
- Есть поправка 10-12, - ответили из машины управления.
- Азимут восемнадцать градусов, коррекция пять минут!
- Есть коррекция пять минут!
- Провести расчет начальных условий!
- Расчет начальных условий проведен! Азимут девятнадцать градусов тридцать две минуты, наклон три градуса! Данные введены!...
- Товарищ подполковник! Прицеливание проведено! - доложил Зубрович.
От пусковых устройств летели доклады:
- Первый огневой взвод к пуску готов!
- Второй огневой взвод к пуску готов!
- Третий огневой взвод к пуску готов!
- Расчеты - в укрытие! - скомандовал командир дивизиона. - Внимание! Пуск!
- Есть пуск! Есть уход ракеты! Есть курс! Товарищ подполковник! Пуск проведен!
Все доклады шли так стремительно, что Чубиков явственно услышал шум двигателей и три огненные стрелы понеслись давать отпор противнику за тысячи километров. Но его предупредили, что пуски будут условными, и он вздохнул.
- На этом, Владимир Иванович, - сказал подполковник Албанин, - учения заканчиваются. Сейчас люди ложатся отдыхать, утром возвращаемся в часть. Отметьте, что нормативы перекрыты на тридцать-сорок процентов. А на все ваши вопросы я отвечу утром.
Утро было хмурым, шел редкий дождь. Дороги и тропинки раскисли. С трудом вытаскивая ноги из грязи, ракетчики бродили по позиции. Техника была отправлена в полк, а личный состав остался убирать следы своего местопребывания.
- В чем заключается уборка? - уточнил Чубиков у проходящего офицера.
- Дело в том, что по остаткам топлива можно определить, что здесь были ракеты, а
местное население не должно об этом знать.
Чубиков не мог понять, какие могут быть остатки топлива, если ракеты не взлетели, но солдаты так уверенно махали метлами и лопатами, что он снова увидел три молнии на ночном небе…
А в это время в одной из капиталистических стран во время грозы произошел сбой компьютера…
В 15.20 система централизованного оповещения подняла по тревоге роту лейтенанта Кольбергсона.
В 15. 40 рота начала погрузку в транспортный самолет.
В 15.55 самолет Аида взлетел в направлении Советского Союза.
В 16.00 командир роты Торнадо вскрыл пакет. Ему предписывалось высадится в районе населенного пункта Еланец, с ходу им овладеть и удерживать село до прибытия основных сил.
В 17.30 на нашу землю ступил враг.
Пути лейтенанта Кольбергсона и подполковника Албанина стремительно сближались.
Между лесом и Еланцем находилась небольшая роща. Выйдя на опушка леса, Кольбергсон обнаружил, что роща уже занята советскими войсками. На курсах профессиональной подготовки офицеров командос их учили, что русские могут упредить и советовали пользоваться запасными вариантами.
Лейтенант Кольбергсон отправил сержанта Зильке в полной форме Торнадо с двумя командос провести психологическую атаку. Форма должна устрашающе подействовать на русских.
Чубиков увидел, что по полю бегут три десантника. Он поразился легкости, с которой они бежали, и их необычайно элегантным, скорее всего импортным комбинезонам.
Со стороны поля раздалась автоматная очередь, за ней другая. На голову упала ветка, срубленная пулей.
- Черт побери! - сказал подбежавший майор, - Да они бьют боевыми. Что они - не
знают, что здесь люди?.. Эй Иваненко! Бегом ко мне!… Дело в том, - объяснил он корреспонденту, - Что у него есть пистолет с патронами, а в основном офицеры на учение оружие не берут… Дай-ка свою пушку!..
- Да вы что, товарищ майор! - испугался лейтенант, - Как я потом за патроны
отчитаюсь?
- Не трусь, чудак! У меня в сейфе их штук десять валяется. Приедем - отдам.
Майор выстрелил в воздух. В ответ - автоматная очередь. Майор дернулся:
- Вот гады! - рукав кителя был пробит пулей, - ну держитесь!
Он выстрелил несколько раз в направлении наступающих и закричал изо всех сил:
- …..
Сержант Зильке доложил малоутешительную информацию - психологически русские подготовлены отлично, боевая форма Торнадо на них не действует. Это немного пошатнуло веру лейтенанта в курсы специальной подготовки. Их учили, что один командос стоит пяти русских солдат, и форма должна наводить ужас на любого человека. Так было везде… Только не в России!
Во-вторых, для русских новостью не был не только десант, но и состав роты, в частности им был знаком сержант Зильке и даже его матушка фру Энгельдсон, о чем кричал русский майор.
И, наконец, судя по тому, что в роще находился майор, перед ними было никак не менее батальона, а это, по крайней мере пятьсот человек.
Лейтенант с биноклем выполз на опушку леса и попытался определить силы противника. Он заметил одного подполковника и четырех майоров. Один полк против роты Торнадо было многовато. Кольбергсон почувствовал гордость за свою роту, но полк мешал ему выполнить задачу. Солдаты и танки были хорошо замаскированы - даже в мощный бинокль лейтенант насчитал не более пятидесяти солдат, а бронетанковая техника и противотанковые средства не просматривались.
Кольбергсон задумался…
- Что за стрельба?! - подбежал подполковник Албанин, - Кто стрелял? Почему?
Оценив обстановку, он понял, что перед ними находились иностранные солдаты, которые были полны самых агрессивных намерений.
- Хорошо, что хоть ракеты успели отправить, - пробурчал он, -Командиры огневых
взводов ко мне! Радиста с рацией ко мне!
Услышав выстрелы, командиры взводов подошли посмотреть, что происходит, начали подтягиваться и солдаты.
- Товарищи! - сказал командир дивизиона, - по-моему, началась война, и мы
столкнулись с вражеским десантом. Командиры огневых взводов, проверить оружие и боеприпасы, создать оборону. Я пока свяжусь с полком, узнаю, что делать..
Началась обычная суета. Солдаты бегали, хватаясь то за веники, то за лопаты. Капитан Зубрович принялся составлять карточки огня для командиров отделений. Лейтенант Усманов руководил отрывкой окопов. Подполковник Албанин стоял, опершись о рацию. С полком связи не было.
- Очевидно, лес мешает, - вздохнул радист, - Ой! Что-то есть!... Говорите, товарищ
подполковник!
Албанин достал переговорную таблицу и в эфир понеслось;
- Ольха-315! Я Град-814! Прием!… 31 585…89 991… 32 371… то есть 341.. 89 931...
54 369… 18 911.. 89 992… Прием!…
- … ад 814, я … ха… надцать… ас не слы…. рите…
- Ольха! Ольха! Я Град!
И вдруг раздался женский голос:
- Слушаю тебя, Николай!
Удивленный фамильярностью радистки, Албанин тем не менее обрадовался. Он махнул рукой на коды и вышел открытым текстом:
- У меня началась посевная, семян может не хватить, пришлите пару тракторов и
побольше огурцов к ним. Ко мне прибыли друзья, но сколько их - определить не удалось!..
- Я тебя поняла, Николай. Сколько мешков семян тебе нужно?
Албанин задумался - он не мог понять, что такое "мешок", но потом сообразил:
- Около двадцати!
- Да ты что - нам самим не хватит!
Очевидно, бои приближались к полку…
- Дайте, сколько сможете… Прорветесь к нам?
- Я говорю из машины, придется посылать трактор!
- Ольха! Доложите председателю колхоза, что мне нужно хотя бы два трактора - у
меня мало людей!
В эфире обиделись:
- А я - кто?
- Девушка! С кем я разговариваю?
- Я Ольга Никаноровна, председатель колхоза имени Ленина, а вы кто? Почему вы
назвались моим братом?
- Ольга, милая, у вас есть связь с Калининградом?
- Какой Калининград? Только с областью…
Албанин бросил трубку.
Чубиков, находящийся рядом, с тревогой посмотрел на Албанина - корреспондент представлял, что значит во время боя остаться без связи.
Албанин отправился в село. Он знал, что на ферме есть телефон, который мог обеспечить ему связь с полком, дивизией и даже с округом.
Чубиков с Курасовым пошли осматривать огневую позицию.
- Снимай, Саша, - сказал Чубиков, - снимай все. Мы из этого такой репортаж
сделаем!.. Если, конечно, останемся живы!…
Капитан Зубрович подошел к лейтенанту Усманову:
- Что это у вас накопано?.. Разве это окопы?… Длина окопа сто семьдесят
сантиметров, а здесь на глаз видно, что солдаты копали каждый по своему росту… Окопы доработать!… Если приедет проверяющий - что мы ему будем объяснять?.. А эти два окопа не соответствуют схеме огня!
- Но, товарищ капитан, если их делать по схеме, то они окажутся за деревьями, и
стрелять будет невозможно!
- Товарищ лейтенант! Схема утверждена командиром дивизиона! Вы думаете, я
буду ее переделывать заново?… Окопы перекопать!
Подполковник Албанин доврался до телефона.
- Куда звонить, милок? - спросила бабка Татьяна, - В дивизию звони. Все равно ваш полк ничего не решает.
Через Тампоны, Газоны и Оросители Град добрался до Флага.
- Флаг! Я Град! Докладывает подполковник Албанин. На опушке леса Темный появился реальный противник численностью свыше трех человек. Разрешите выдать оружие солдатам. И объясните, что происходит, откуда здесь взялся враг?
- Товарищ подполковник, здесь капитан Глушко! Вас атаковали?
- Да. Атака была.
- Почему вы, товарищ подполковник, не докладываете о результатах атаки!.. Немедленно отправьте донесение в оперативный штаб в трех экземплярах!
- Виноват, товарищ капитан, - смутился Албанин, - Немедленно этим займусь, прямо здесь же… Скажите, что нам делать - наступать, отступать или обороняться?
- Я доложу в округ, а вы пока принимайте решение сами - вы ведь командир!.. Оружие, я думаю, можно выдать, но боеприпасы не давайте… И вообще, о том, что началась война, лучше солдатам не рассказывать.
Подполковник Албанин положил трубку и пошел к выходу. Он отошел от фермы на пятнадцать-двадцать метров и услышал сзади крик бабки Татьяны:
- Эй, милок!.. Ракетчик!.. Тебя к телефону!
- Товарищ подполковник! Вы не забыли, что завтра собрание партактива. От вашего дивизиона должны быть три коммуниста и один представитель от беспартийных?
- Товарищ лейтенант, - взмолился Албанин, - Здесь идет война, у меня люди на вес золота!
- Товарищ подполковник! Если завтра не будет ваших представителей, вы будете отвечать перед парткомиссией!..
Во второй раз Албанин не успел дойти до дверей. Его заставил вернуться новый телефонный звонок.
- Товарищ Албанин! С вами говорят из отдела боевой подготовки. От вас требуется отправить в командировку одного офицера в звании не ниже майора!
- У нас идет война! Возьмите людей из другого подразделения!
- Эта командировка и связана с войной. Офицеры будут помогать нашему отделу разрабатывать оперативные планы. И не заставляйте меня звонить командиру полка!
Албанин выругался про себя и пошел к двери:
- Бабка Татьяна! Если еще будут звонить - скажи, что меня нет, пошел осматривать территорию!
Лейтенант Кольбергсон развернул роту в цепь и воинственным кличем командос пошли в атаку.
Русские молчали.
Торнадо открыла плотный огонь.
- Внимание! Говорит Еланецкий плацдарм!… Говорит Еланецкий плацдарм!… Мы с вами находимся в одной из самых горячих точек планеты!.. Ракетное подразделение, вынужденное вступить в бой с противником, прочно удерживает оборону!
Посмотрите, каким мужеством светятся лица защитников нашей Родины. Как четко и уверенно подают команду их командиры. Послушаем, что говорит опытный капитан Зубрович… Вот он подходит к одному из воинов, прислонившихся к дереву…
- Спишь, собака!.. Это так ты Родину защищаешь?.. Я что ли ее буду за тебя защищать?.. Да на черта мне это нужно?..
- Я спищь?.. Я мучаться, а не спищь!..
- Ладно, баран!.. Ложись, в рот тебе дышло от всей Советской власти, как я тебя учил!.. Ползаешь, как беременный таракан ( Чубиков отметил, что правильнее было сказать "тараканиха", но отнес эту ошибку не к бескультурью офицера, а к его волнению)… Расставь ноги шире!.. Идиот!.. Господа бога душу Генерального секретаря мать!.. Чурка!.. То есть я хотел сказать, товарищ солдат вы не правы!.. Займите правильное положение для стрельбы лежа!
- А между тем нападающие приближаются. Один из них, очевидно, какой-то начальник, стремительный броском перемещается на левый фланг цепи. Вы видите, как он жестикулирует. Наш оператор показывает его крупным планом. Противник ведет непрерывный огонь… Отражением атаки руководят майоры Рябко, Опорин и Салтыков…
Атака захлебывалась. Кольбергсон понял хитрость русских - подпустить поближе и огнем в упор уничтожить роту. Эта уловка не нова.
Рота залегла. Кольбергсон подал сигнал к отступлению.
Командос, укрываясь за кочками, поползли по лужам в свой лагерь.
Зубрович удовлетворился положением солдат и приказал доложить о готовности к ведению огня. Получив доклады он подал команду начать стрельбу.
Солдаты щелкали затворами, имитируя огонь.
Снова пошел дождь, под ногами чавкала грязь.
Когда стемнело командир дивизиона начал проводить совещание:
- Майор Рябко! Сколько у вас во взводе людей?
- Восемь человек. Двое уехали с ракетами, лейтенанта Петренко я отпустил - к нему брат двоюродный приехал, у капитана Черных сегодня отгул - я давно ему должен, у прапорщика Оливского - жена в роддоме, прапорщик Грач готовится в наряд - он в воскресенье идет дежурным по хранилищу…
- А прапорщик Приходько?..
- Он сбежал, товарищ подполковник. Сбежал еще утром после отправки ракет. Я хотел за ним сам поехать, но началась война…
- Плохо, товарищ майор!.. Майор Опорин. Вы составили ведомость выдачи боеприпасов?.. Завтра их может быть придется выдавать… Я звонил в дивизию - будем оборонять деревню… Не забудьте с утра проинструктировать личный состав по мерам безопасности… Возможно, завтра придет помощь…
Помощь пришла неожиданно рано… Утром в роще появился майор внушительной комплекции. Он представился командиру дивизиона и пошел "в люди" без сопровождающего. Второй майор (тоже толстоватый) начал знакомство с командиром дивизиона:
- Покажите мне план ведения боя… А как вы готовитесь к встрече Командующего округом? Вы знаете, товарищ подполковник, что война идет только в этом районе? Вопрос решается на уровне ЦК КПСС, и Командующий округом непременно сюда приедет. Что вы ему покажете? До вас доводили директиву 112/3 от вчерашнего числа? Там говорится, как писать план… Вы хотите, чтобы я отменил бой из-за вашей неподготовленности и доложил об этом генералу?
Они пошли вдоль рощи.
Увидев еще одного майора, сержант Зильке понял, что подошло подкрепление и пополз доложить командиру роты.
- Окопы у вас хорошие, - отметил майор, - Но с ориентирами плоховато. Установите в поле столбики, а на них таблички с надписью "Ориентир номер …". Размер таблички тридцать на пятьдесят, высота букв восемь сантиметров.
Он расстегнул пальто, и Чубиков увидел на нем форменный свитер стального цвета.
- Простите, а что это у вас? - спросил он.
- Обычный бронежилет. Как только в округе узнали, что началась война, на
склады завезли бронежилеты. Офицеры, которые едут в войска для оказания помощи, получают их в обязательном порядке. Это требование начальника штаба.
- А сюда их привезут?
- Вообще-то их поступило мало. Пока обеспечено только управление округа, но в
декабре, по-моему, по графику очередной завоз, и если полк успеет подать заявку, то к Новому году управление полка их тоже получит.
Лейтенант Кольбергсон думал. Он понимал, что силы слишком неравны. И в то же время его смущало большое количество старших офицеров - в роще не могло укрыться два полка.
Лейтенант достал из кармана радиостанцию и связался с Центром. Капитан Стрессон сообщил, что в помощь готовится рота лейтенанта Бергера.
До прибытия роты Вампир Кольбергсон решил провести разведку.
Сержант Зильке вызвал капрала Кляусса и поставил ему задачу:
- К утру нужен "язык"!
К подполковнику Албанину подошел второй проверяющий:
- Я посмотрел ваших солдат, товарищ подполковник… У двух потеряны хлястики, шинели у всех грязные! А ведь, если приедет генерал, то он начнет проверку со строевого смотра… Спрашиваю у солдат состав Политбюро - не знают! Политзанятия вы сегодня так и не провели! Социалистические обязательства на период ведения боевых действий, как я понял, не приняты… Вы с огнем играете, товарищ подполковник!…
Кляусс приказал взводу открыть отвлекающий огонь в то время как группа захвата скрытно проберется до отдельных кустов, а с наступлением темноты - до рощи, в которой находились русские.
Пули шлепали, поднимая фонтанчики грязи.
Капитан Зубрович лихорадочно листал план отражения атаки, в котором было указано, какими очередями - короткими или длинными отражать нападение противника. Но этот момент в плане был упущен…
Со стороны взвода майора Рябко раздался выстрел.
- Бегом туда, товарищ майор, - приказал Албанин, - Разберитесь, кто стрелял и откуда появились патроны!..
- Товарищ подполковник, - кто-то обратился к Албанину, - Бабка Татьяна велела передать, что вас вызывают к телефону!..
Албанин чертыхнулся и побрел в село.
- Говорит помощник начальника штаба полка, - раздалось в трубке, - Вы знаете, что от вас завтра заступает в наряд майор Опорин и десять человек на кухню?
- Товарищ старший лейтенант! Мы воюем!
- Товарищ подполковник! Да вы делайте, что хотите, но, если завтра от вас не
будет наряда, я вас включу в приказ по службе войск! Я что ли буду заступать в воскресенье?.. И еще. Замполит приказал, чтобы вы через полчаса доложили фамилии воинов из неблагополучных семей по форме: номер по порядку, фамилия, имя, отчество, национальность, год рождения, отец, мать, братья, сестры, домашний адрес, были ли приводы в милицию… К неблагополучным относятся те, у кого нет родителей или одного из них…
Кроме того, в связи с началом войны приезжает комиссия по проверке морально-деловых качеств. Вам посоветовали проверить все служебные карточки, тетради индивидуальных бесед, тетради по политзанятиям… Вы успеваете записывать?.. Подшивки стенгазет, "Боевых листков" (если чего-то не хватает - восстановить), журналы учета помывки личного состава в бане, конспекты политинформаций и бесед, планы партийной и комсомольской работы, протоколы собраний личного состава…
Прапорщик Приходько пил чай и смотрел телевизор. Вдруг он увидел знакомые лица.
- Маша! - крикнул Приходько, - Здесь нас показывают!
- Внимание! Говорит Еланецкий плацдарм!… Говорит Еланецкий плацдарм!… Мы с вами находимся в одной из самых горячих точек планеты!..
На экране трещали автоматы командос, падали солдаты. Разгоряченные боем командиры руководили людьми.
- Эх, елки-палки! - пожалел Приходько, - Жаль меня там нет, а тот бы тоже показали!… Смотри, Маша - это наш начальник расчета Зубрович… а это сам командир дивизиона, Албанин!.. а вон за деревом стоит, видишь? Это ой солдат, по-моему, Петрусевич, а может быть, Петренко или Петриков… А это же Опорин!… Видишь, Маша, какие мы молодцы!
Кадры боя закончились. Появился комментатор:
- Товарищи, к нам в студию поступают звонки… Телезрители задают вопросы - что это за война, и не может ли она перерасти в мировую.
Из Министерства обороны нам сообщили, что на территории Советского Союза находится ограниченный контингент НАТО, при чем не просто ограниченный, а очень ограниченный. По другим данным - крайне ограниченный. Вопрос о его пребывании уже решается на высшем уровне.
В ближайшее время этот контингент будет возвращен на Родину…
Ряд вопросов поступает от знакомых и родственников военнослужащих. Задают вопрос, будет ли время ведения боевых действий засчитываться, как год за полтора… На этот и ряд других вопросов отвечает начальник кафедры истории и политэкономии Львовского военного юридического Краснознаменного института имени Писаревского доктор исторических наук, полковник юстиции Симонян Артур Агабекович.
Обстоятельно полковник Симонян А.А. объяснил, что во время боевых действий учет выслуги идет не год за полтора, а день за три, причем подразделение должно непосредственно участвовать в боевых действиях. Но для дивизиона подполковника Албанина эти льготы не будут применены, так как приказ о ведении боевых действий в полку не составлен. Другое дело - штаб округа, для его офицеров ведение боевых действий началось две недели назад, с момента подписания приказа № 226.
На вопрос рядового Демина из Свердловска, полковник Симонян А.А. ответил, что в связи с войной сроки службы военнослужащих срочной службы сокращены не будут и досрочного увольнения в запас также не предвидится.
- Ты, Вася, тоже поедешь воевать? - спросила Маша.
- Да ты что - ползать по этой грязи!… Нет уж, мне положено три выходных после
Учений, а потом возьму справку в санчасти, если война не кончится!
Кляусс и Зомернер осторожно ползли по грязи. Приближалась мрачная роща. Зомернер пополз вправо.
Рядовой Челышев поднял воротник шинели, натянул поплотнее пилотку и закурил. Вдруг перед ним возникла тень.
- Эй, ты чего, - сказал он, подойдя поближе. В ответ - короткий удар в лоб. Тень исчезла в темноте.
- Стой, сволочь! - закричал Челышев, барахтаясь в грязи
- Что случилось? - отозвался из темноты голос лейтенанта Усманова, который
постоянно контролировал этот пост. Но тут же Зомернер швырнул его в грязь.
Из темноты раздался вскрик. Лейтенант кинулся туда. На него сверху падал рядовой Шевченко.
Усманов шел за неизвестным, ориентируясь по крикам, доносящимся из темноты.
Вдруг он оказался лицом к лицу с Зомернером. Заняв боевую стойку, как учили в училище, лейтенант начал готовится к отражению нападения, но мощный удар в солнечное сплетение швырнул его к березе.
Разбрасывая ракетчиков налево и направо, Зомернер продвигался вперед. От последнего удара сел, схватившись за живот прапорщик, у него из кармана выпал приемник Нева. Зомернер поднял эту дешевку и взял ее как сувенир. Прапорщик Басов повел мутными глазами и, с трудом поднявшись, побрел за диверсантом.
Не дождавшись паники, Кляусс начал действовать. Он подполз к часовому и кулаком стукнул его по темени. Вязников упал. Капрал быстро связал ему руки и сунул в рот кляп. Кляусс пополз с русским в расположение роты.
Зомернер понял, что создать суматоху не удастся и двинулся назад. Вдруг кто-то прыгнул ему на плечи и ухватил за горло. Одним движением плеча Зомернер сбросил нападавшего, двумя руками нанес ему удар в висок и, сокрушительно выпрямляя ногу, каблуком военного ботинка надолго успокоил прапорщика.
- Фамилия, имя, полк? - допрашивал Зильке "языка", - Сколько у вас в полку
человек?
Вязников мотал головой и мучительно вспоминал, сколько же действительно в полку людей.
- Какая задача полка? Какая твоя задача?
Солдат опять задумался - обычно проверяющие спрашивали состав Политбюро, знание воинской Присяги и обязанности солдата.
- Кто командир полка?…
Кольбергсон понял, что тот еще не пришел в себя после удара. Лейтенант распорядился, чтобы пленного покормили и дали немного рома. Но и от охмелевшего русского не удалось ничего добиться, кроме того, что он уже дембель и свое отпахал, что ему пора все забывать и что у командос пайка будет получше, чем у ракетчиков.
Сержант Зильке проснулся от холода, он не сразу сообразил, что пропал спальный мешок. Сержант пошел по расположению взвода. В темноте он все же определил, что пленный сбежал, а двое охранников валялись мертвыми.
Но через два шага он споткнулся о еще один труп, осветив лицо фонарем, он понял, что это его пленный. Солдат лежал, а возле него блеснула стеклянная емкость. Трехлитровая банка с отвратительным запахом, такой же запах исходил и от трупа русского солдата.
Зильке догадался, что русский покончил жизнь самоубийством, но прихватил с собой еще двух командос.
Вдруг русский икнул, открыл глаза и пробормотал:
- Ну чё, зёма, давай с тобой по сто грамм! Теперь моя очередь угощать!
И тут сержант догадался. Его спальный мешок, стоимостью триста долларов, сшитый по специальному заказу, русский обменял на банку пойла, которое в русских селах называют самогон. И этот "самогон" был выпит русским вместе с его подчиненными!
Зильке попытался поднять Вязникова, но тот предупредил, чтобы его до подъема не трогали, иначе он всех вроет и закопает на месте.
Подполковник Албанин построил дивизион и начал ставить задачу на поиск диверсантов.
- А вы, товарищ Салтыков, - добавил он, - Ищите своего рядового Вязникова,
который ушел с поста. Эта скотина уже где-то сидит и хлещет самогон!
Сторожевой пост доложил, что со стороны русских движется разведчик. В рассветном тумане Зильке понял, что перед ними командир разведывательного взвода. Ему стало страшновато . "Без шума не обойтись", - подумал сержант. Он взял снайперскую винтовку и открыл прицельную стрельбу.
Прапорщик Басов упал в лужу. Возле него свистели пули, обдавая лицо грязью. Резким броском Басов оказался в другой луже и ужом пополз к лесу.
В тумане Зомернер потерял разведчика из виду. Вдруг перед ним из грязи поднялся русский прапорщик. Зильке схватился за нож, но руки русского уже прочно обняли его горло. Задыхаясь сержант попытался вырваться, но Басов с криком "Это не он!" бросил его и рванулся дальше. На его пути встал Кляусс. Что-то прикинув в уме, прапорщик кинулся на него и стал душить. Зомернер рванулся на помощь капралу и тоже попал у хваткие руки прапорщика. Он успел подумать, что у русского небогатый арсенал приемов рукопашного боя и, задыхаясь опустился на землю.
Цепкие руки вывернули его карманы, и Басов кинулся обратно.
Хватаясь за горло, Зильке оперся о дерево. Петляя от пуль, падая и перекатываясь, русский разведчик возвращался к себе.
Зильке вспомнил, что у Зомернера была карта с обозначением маршрута движения. Он в гневе хотел его расстрелять, но тот, хрипя, доложил, что карта на месте, а пропали авторучка, пачка жевательной резинки и советский приемник Нева, взятый им в качестве сувенира.
Зильке показал Вязникову направление на русские позиции и с трудом избавился от пленного - тот рвался показать альбом, рассказать про то, как он запускал ракеты и как ему жал руку сам министр обороны за меткие пуски.
Все же метод - напоить пленного - действенен, убедился Зильке и понял, что данный метод следует брать на вооружение в будущем.
Запикал радиопередатчик:
- Говорит Центр! Говорит Центр! Господин лейтенант! Вашу команду на высадку
в России приказано считать ошибочной. Компьютер вместо того, чтобы дать команду на дружественный визит, приказал вам действовать по боевому варианту. Центр приказывает вам в десять ноль-ноль по местному времени вступить в мирный контакт с русскими. До них соответствующая информация уже доведена!
Лейтенант вздохнул с облегчением - с русскими лучше дружит. Тяжело воевать с таким противником, когда солдаты умеют хранить военную тайну, а один прапорщик может уложит трех отборных командос.
В десять ноль-ноль рота Торнадо вышла на поле. Приветствуя мир, дождь кончился, и солнце веселыми лучами пробежалось по роще, заиграв зайчиками на лицах командос.
Со стороны рощи раздались пистолетные выстрелы.
- Ложись! - скомандовал лейтенант и достал портативный мегафон.
- Господин подполковник! - донеслось до ракетчиков на приличном русском
языке, - Мы выполняем договор о мире. Почему вы стреляете?
Из рощи вспомнили о матушке лейтенанта, а затем посыпались идиомы, которым в колледже не учили. Приняв это за добрый знак, лейтенант поднялся, но очередной выстрел заставил его снова лечь.
- По-моему, они сдаются, - сказал подполковник Албанин.
- Товарищ подполковник, - опять обратился человек в телогрейке, - Говорят,
война кончилась, вот они и идут мириться.
- А ты откуда знаешь?
- Все село об этом говорит… Вы бы сходили к бабке Татьяне - спросили бы, она-то
знает наверняка.
Албанин посмотрел на противника. Командос были настроены миролюбиво. Снова приподнялся младший сержант:
- Не стреляйте! Война окончена! У меня есть указание дружить с вами!
- У меня таких указаний не было! - отрезал Албанин, - Идите ……
Командос легли в грязь…
Все семь часов Кольбергсон искал на карте населенный пункт, в котором, по словам подполковника, им была назначена мирная встреча. Или карта устарела, или русский командир ошибся, но идти было некуда.
К семнадцати часам из штаба округа прибыл представитель без бронежилета, который подтвердил, что, действительно, есть проект приказа об окончании войны. Роте Торнадо разрешили подняться и идти в рощу.
По поводу мира русские провели короткий митинг, на котором выступил представитель вероятного противника младший сержант Кольбергсон, который поразил всех своих русской речью. Он отметил, что он не младший сержант, а лейтенант и является командиром этой роты, представителем НАТО на советской территории, что вызвало некоторое недоумение среди советских офицеров. Лейтенант отдал дань глубокого уважения мужеству русских, которые смогли выстоять против сотни его парней, позавидовал подготовке советских разведчиков.
В выступлениях (майор, прапорщик, солдат) русские заверили командос и Коммунистическую партию, что они и впредь будут крепить боевую готовность и учиться военному делу настоящим образом.
В частной беседе подполковник Албанин спросил у лейтенанта, где он учил русский язык.
- В колледже мы изучаем три языка - русский, английский и на выбор -
французский или немецкий. Иначе в многонациональной НАТО воевать будет сложно… Но вы, однако, дали нам жизни - прапорщик насмерть задушил двух моих ребят.
- Да вы что!!!
- Не жалейте, господин, подполковник, будем считать, что они не сдали экзамен на
выживание. Скоро прилетит вертолет, их похоронят с почестями на родине - ведь они погибли в бою… Господин подполковник, окажите услугу - я бы не хотел везти назад лишние патроны, заберите их себе!
- Но ведь ваши патроны не подходят к нашему оружию.
- Вы ошибаетесь. Калибр 7.62 от наших автоматических винтовок совпадает с
вашими АКМ. Правда девятимиллиметровые от моего Кольта не подойдут к ПМ, их придется высыпать.
- Но вы же будете отвечать за боеприпасы!
- Я вас не понял, господин подполковник.
К офицерам подошел майор из округа:
- Ай эм сорри, месье лейтенант, ай вынужден спик с подполковником Албаниным
тет-а-тет.
- Понимаю, - охотно согласился Кольбергсон, - Я еще раз хочу отметить стойкость
русских солдат, особенно пленного.
Через некоторое время он подошел к задумчивому Албанину:
- Проблемы, господин подполковник?
Албанин молчал. Один из солдат в темноте сломал палец, грозило партийное взыскание за нарушение мер безопасности подчиненным. Пьянство в дивизионе рядового Вязникова - это ЧП, от которого, как сказал проверяющий, его спасло только вмешательство лейтенанта Кольбергсона.
Во втором взводе умудрились потерять пять патронов. В кратчайшие сроки ожидалась повторная проверка по устранению недостатков, выявленных в ходе боя… С патронами ему хорошо помог тот же лейтенант.
Албанин глядел на участливое лицо лейтенанта и пытался понять, кто же для него друг, а кто - враг…
1989 год