На самом деле, этот рассказ – сон, который я увидела лет –дцать назад. Я отношусь к людям, для которых ночь – переход в другой мир. Мне постоянно снятся сны. И некоторые из них я не могу не записать. Может, как рассказы, они и не ахтецкие, но как сны – были интересными!
На прозе к моим снам (без каких-либо добавлений) относятся «Подарок» и «Люби меня как я тебя».
Этот сон, который называется «Загадай желание», я записывать не хотела. Потом записала, но героиню назвала Лидией. Героиня была против. Она не давала мне покоя до тех пор, пока я не переписала рассказ, назвав её как во сне – Ольгой. Почему я сразу не стала звать её Ольгой? Мне не нравится это имя, вот и всё. Я думала: мой рассказ, моя героиня, что хочу, то и пишу. Ошиблась.
Рассказ «Загадай желание» был опубликован несколько раз. Как давно это было!..
ЗАГАДАЙ ЖЕЛАНИЕ
Как только я увидел эту девушку, - понял, что за одну только ночь с ней готов отдать душу дьяволу.
Она не была секс-бомбой или фотомоделью, она не была женщиной-вамп. Совсем невысокая, вряд ли наберётся 160см, крепенькая и ладная, с круглым кукольным личиком, золотистыми мальчишескими вихрами и невероятно огромными серо-голубыми глазами.
«Ольга, пойдём с нами!» - звали её куда-то подруги.
Ольга, Ольга! Оленька!!! Ах, какое чудо! И голос! Спокойный, ровный – именно такой голос и должен быть у девушки моей мечты.
Стоял апрель. Снега уже не было, птицы орали наперебой, оглушая прохожих, вокруг кипела городская жизнь, а я смотрел на Ольгу, которая и не подозревала о моём существовании.
И вдруг, в какой-то миг, я словно оказался в параллельном мире, наблюдая происходящее как на экране. Я совсем не испугался, потому что ничего не понял, а рядом возник дьявол. Как в кино: весь в чёрном, черноволосый и черноглазый, но весьма бледный, с театрально-утомлёнными жестами и голосом.
«Нравится? – спросил он меня, - До чего хороша штучка! Любить тебя будет безумно, и не одну ночь, а восемь с лишним месяцев, почти до Нового года. Хочешь?»
Он смотрел выжидающе и сочувственно.
«Да! Прямо сейчас!» - тут же ответил я, не задумываясь об условиях сделки.
Дьявол вздохнул: «Да, любовь! Ты бы хоть узнал, что я буду иметь взамен…» - «Что?» - мне уже не терпелось сжать незнакомку в объятьях, я даже представил, как это будет здорово.
«Да, очнись, ты, сумасшедший! – мой благодетель начинал злиться, - Условие такое: вы будете неразлучны до последнего дня этого года. Затем ты исчезнешь. Не делай такие глаза! Ты исчезнешь из её жизни, и только. Окажешься на другом краю света, в другом городишке, среди людей, но без неё. Если ты хоть словом обмолвишься о нашем разговоре, ты умрёшь. А, увидев, что ты умер – она тоже умрёт, от горя. Ведь, она будет любить тебя больше жизни. Если согласен, скажи, где хочешь развлекаться со своей малышкой».
«Хочу на берег океана! – выпалил я и спросил тающего в воздухе дьявола – А зачем тебе это нужно?»
«Я пишу диссертацию о человеческих чувствах, а любовь – лучшее, что можно найти в вашем мире…»
В следующий момент я уже впивался губами в мягкие Ольгины губы, до сладких судорог зажав её тело, как в капкане. Она отвечала мне! Я совсем перестал соображать, только где-то на краю сознания, чувствовал кожей тёплый песок, да слышал шум прибоя.
Место, где мы очутились, казалось немного странным. Океан был огромен и величественен. Волны накатывались на берег с равными интервалами. Как будто подчинялись какой-то, раз и навсегда заданной, программе. Деревья отсутствовали, но повсюду росли невысокие, картинно-декоративные кусты.
Городок за пляжем оказался обычным городком. И люди в нём жили тоже самые обычные.
Солнечных дней почти не было, но не было и дождей, всегда слегка пасмурно и очень тепло – как в тот день, когда я сделал свой выбор.
Пристанище мы обрели в беленьком трейлере на самом берегу. Мы любили друг друга, и нам это не надоедало.
Иногда мы уходили в город за какими-то покупками (денежный вопрос решался сам по себе – спасибо дьяволу! – но, нам много и не надо было). Мы часами бродили по пляжу или кувыркались в тёмных волнах, но далеко не заплывали. Мне почему-то казалось, что океан этот бесконечен, и глубина его вод меня пугала.
Так шли месяцы. По окраске листьев на кустарниках я видел, что наступило и прошло лето, а за ним – осень.
Ничем не измеримая, нежная, но мощная страсть заполняла до краёв наши души. Мы почти ничего не знали друг о друге, кроме имён, любимых блюд и прочей чепухи. Мы не давали пустых обещаний и не задавали никчемных вопросов, мы любили – и это было самым главным. По мере того, как мы узнавали друг друга, тела наши притягивались всё сильнее. Казалось, что, соединившись, мы растворяемся во Вселенной, разум исчезал, мы парили в небытии и, возвращаясь на грешную землю, могли думать только о новых объятьях и поцелуях.
Как-то я заметил, что моей любимой заинтересовался другой мужчина. Он делал тщетные попытки привлечь её внимание, но она даже не смотрела на неё. Её взгляд. Как намагниченный, всегда был направлен на меня. Позабавившись мыслью о страданиях несчастного воздыхателя, я перестал об этом думать. Меня даже не раздражало, когда он, время от времени, маячил неподалёку от нашего жилища.
Началась зима, мягкая и бесснежная. По утрам песок на пляже твердел от заморозка, да купаться стало холодновато. Я ни о чём не думал, кроме своей светлоглазой подружки.
И день настал. Я не знал, что он настал. Ольга впервые ушла в городок одна. Наверное, она хотела купить что-нибудь для нас, и не стала меня будить.
Я вышел к океану и услышал звон колокольчиков. Я удивлённо – будто проснувшись – смотрел на бегущую по берегу длинную упряжку красивых, белых и очень крупных северных оленей. Их ветвистые рога походили на движущийся лес, дыхание развеивалось густым паром в морозном воздухе. Они то бежали прямо по воде, и тогда волны обдавали их ледяными брызгами, то выбегали на песок – и с них сыпались льдинки, звеня в тон колокольчикам.
Это было как на экране. К трейлеру шла Ольга, растерянно оглядываясь и не понимая, куда я делся. Рядом со мной стоял дьявол.
«Ну, вот и всё, – сказал он, - а ты – молодец! Моя работа будет лучшей среди представляемых на учёном совете».
«Постой! – рванулся я в экран, - я не могу оставить её вот так! Я должен ей всё объяснить!» - «Жить надоело?» - «Пусти!» - «А, как же она?»
И тут до меня дошло. Она же любит меня больше жизни!.. Сказав ей правду, я умру. Ну, и пусть! Так мне и надо, дураку! А, она? Она тоже умрёт, когда увидит мой труп. Я остался рядом с дьяволом. А тот наматывал на клубок нежно-розовую нить, тянущуюся через пляж, из-под самых ног Ольги.
«Что это?» - спросил я.
«Это – нить вашей с ней жизни. Всё, что происходит с тобой, имеет свой цвет и фактуру. Проще говоря, как нитки. Когда ты умрёшь, ангелы соткут для твоей души покрывало из этих нитей. И какое оно будет: яркое и сияющее, или же грубое и мрачное, зависит лишь от тебя. В этой одежде ты предстанешь пред судом Всевышнего».
Я отмахнулся от его разглагольствований. Последнее, что я услышал, это – «Прощай!» моего рогатого знакомого и, как в тумане, увидел одиноко сидящую на песке женскую фигурку и приближающегося к ней мужчину – того самого, что сох по ней уже несколько месяцев.
«А, может, это – к лучшему?» - подумал я, и в следующий момент оказался за столом, в каком-то офисе, с бумагами в руках.
Шёл обычный рабочий день. На меня никто не показывал пальцем. Все занимались своими делами. Компьютер на столе, ряды папок, миленькая секретарша. Что это за город? Кто я? Ох, какая тоска! Плевать на работу, пойду напьюсь.
В баре я отставил бутылку и достал ручку. На меня снизошло озарение. Если я не могу сказать ни слова о том, что со мной приключилось, то не писать об этом не обязывался! Я не знаю, где сейчас моя Ольга, моя любовь, моё единственное счастье. Я пошлю своё письмо во все газеты и журналы, где-нибудь его да напечатают, когда-нибудь она его, да прочтёт!
А, если она уже с другим, то, может, поймёт и простит меня. Очень не хочется, чтобы она считала меня подлецом. А, если она до сих пор ждёт и ищет меня, сходя с ума от безысходности?!
На учёном дьявольском совете довольная аудитория смотрела фильм, где явно безумный молодой человек лихорадочно писал что-то, выкрикивая время от времени странные фразы и напряжённо вглядываясь в темноту.
Диссертация о любви была с блеском защищена.
Опечаленные ангелы, роняя слёзы, начали ткать розовое покрывало.