ДНЕВНИК СМИТА-39
«28» декабря 2010 г.
Призрак Вьетминя бродит по Европе. Стадо драконов с черной кровью. С одной стороны, Волчья яма, игорные зоны, поздние трупные явления и «схлапывание Вселенной». А с другой? Герой без кинопроб. Холодный ум, глубокая сердечность и Неизбывность. Идейная жизнь. Ледяной дождь. Увидеть Печорина – героя нашего времени – на Печоре. «Под охотницей Луной». Кто тут настоящая Европа. Белые, северные ландшафты образованы водой, вулканами и камнем. Посмотрим, что предложит нам Англия. «Достучаться до небес» с помощью ультрахолодных температур. «Живешь только дважды» (1967). Другое имя. Новая судьба. Новая жизнь. В каменистую скандинавскую почву! Жизнь, как известно, не желтая пресса на желтой бумаге. Жизнь – это экспедиционный план, арктическое приключение. Завтра не умрёт никогда. И целого мира мало. Ты родился егерем, джентльменом. Только для ваших глаз. Умри, но не сейчас.
..................
Героиновый "рай". Хромая лошадь. Хромая судьба. Мордой больше, мордой меньше. Вместо так называемого холодного пламени Пламя взметнулось вверх. Дикая Ницшеанка на идеологических, «плантаторских» территориях. Неоколониализм. Неоромантизм с бронированными ставнями. Небесный отстрел и Отбор. Жизнь – это карательная экспедиция как ни крути.
Водородный огонь. Ударная волна сильно возбуждает. Опять приближаемся к атомной физике Ницше. Шесть-десять гиперзвуковых маневрирующих ядерных блоков, способных менять траекторию по высоте и курсу. Вопли на Прогоне. Прицельное разведение боеголовок. Огромная железная стрела. Прилет в пылу, пламени и страшном грохоте. Тип головной части: ядерная разделяющаяся. Все, видимо, зависит от устройства мозгов – и композиция по жизни, и направленность-тематика текстов. То ли фальстарт, то ли чистота человеческая.
Белая, русская душа – это Проект (именно проект) и бездонность. Душа больше, чем тема!
Движущаяся граница белых поселений, пограничная традиция. Непонятные и холодные, странные леса выглядят опасными. Хождения по мукам, в прибрежных поселениях, по черной воде, всегда на осадном положении. Через льды, торосы и морозы. «Ушел в Особый отдел» – записку придавил большим и черным пистолетом. Пистолет-пулемет Томпсона как оформление. Военная драма. 1964. Когда у человека дома оружие – у него совсем другая психология, чем у человека без оружия.
Вся наша жизнь Особый отдел. Ночные хождения по тайге, на значительных удалениях – это сплошная атмосферность. Ты как во сне-сюрреализме, сверхреализме, на предчувствиях Студеной страны.
Безумству храбрых поем мы песню. Настоящая драма жизни сейчас разворачивается не в Лиссабоне (лиссабонский сговор), а на ничейной полосе, между Вишерским и Печоро-Илычским заповедниками. Там, именно там, на кинематографическом полигоне, сосредоточены все «ужасы», все лазутчики, множество лазутчиков: надрыв в «скотоводстве», дымовая завеса, цензурные претензии, свингующая Африка, красные павианы, тайные ортодоксы, замаскированный вьетконг, «спящие собаки», воры (ударение на второй слог), либеральные обезьяны. Наконец, тяжелый цинизм и кожаный стиль Шопенгауэра. Бывают ли ублюдки без страха и упрека? (Недружелюбный вопрос). Конечно же, нет.
Чем занимался Шопенгауэр, типичный предатель цели? С упоением, всю свою долгую пустую жизнь, навязывал (и до сих пор навязывает) читающей публике болезненные состояния, вводил и вводит окружающих в онтологическую тоску. Это болезнь, между прочим. Если история-жизнь за счет чего-то и держится, то исключительно за счет военизированного огня, точнее, его живых летучих носителей. Освободить жизнь от «возражения»!
В отношении таких как Шопенгауэр, создавшего свой вариант вселенского пессимизма, требуются превентивные аресты по совокупности публичных, пессимистических (!) высказываний. По принципу гнусности: «Белокурые волосы и голубые глаза – некоторая игра природы, белый цвет кожи не естествен для людей, а природная кожа – черная или коричневая.... (...) Каждый белый человек – это человек вылинявший».
Перспектива – в заморозке. Уже очень скоро потребуется идеологическая заморозка всех зоологических ветвей. Желательно навсегда. Потому что парадокс. Тайна Толлундских болот... – это тайна разложения, дубление зла и тоже заморозка (мумий). Но с какой целью?..
Кто-то говорил, что «тяжело жить». Жить тяжело? Всегда можно вообразить, что условно «зажрались». Музей шоколада как инструмент удушения. Chocolate Museum. Выглядит как дьявольские вилы. Так, наверное, написал бы Василий Розанов.
В текстах и кинематографе вытолкнуть, вывести или низвести господствующий звериный образ и звериные черты. Всему этому противопоставить громадный запас воли, запас силы. Где же этот запас взять? Перестроить мозги, поработать над категорией «изобилие» (что-то блокирует волю). Кормовые базы для щенков, сконструированные волками из семейства псовых – выжечь напалмовыми огнефугасами. По законам огненной войны.
Особый фонд, розыскные альбомы, стелющийся хвойный кустарник – драма послевоенной жизни только начинается. Smith & Wesson. Автоматный ствол, вставленный в егерский приклад. «Какая ужасная эпоха», – так говорит обрез. Начинать нужно с агитаторов, с антиподов, то есть с волчьего актива. Жизнь, настоящую жизнь, предали, предали предатели цели. Спарта, извините, сдохла за восемь послевоенных лет. Жить в роскоши – сдохнуть в роскоши. Нет, это не жизнь-штурм. Это проституция. Это измена. Боевое пламя, эффективная загущенная огнесмесь, истребление огнем – вот чем сегодня нужно заниматься. Оружие в Кино!
Кровь завоевателя. Еще один егерский постулат, высеченный на подходах к бункеру на Ниолсе. А все ради чего? Ради Блондинки-метафоры с модельной походкой.