__
Зря я купил эти бледные пасты (и ведь так экономен, что не выкину!)
***
Вечером сразу три фильма посмотрел: хороший фильм ужасов на материале будничной жизни, стандартную, но славную мелодраму со спортивно-эротическим уклоном и необычный фильм про опустошенность современной жизни. Какими же были сны после этого? Правильно - эротическими. Стоячий член должен находиться внутри женщины - тут уж ничего не поделаешь, этого требует... хотя бы и справедливость! И я не желаю думать о том, что взамен кто-то получит право мне докучать!
***
Когда тысячи занимаются одним, а ты у них на виду занимаешься чем-то совсем иным, то разве это не круто? А то, что я могу загрызть своего единственного помощника, потому что он все же урод и в голове у него тряпки, как у потенциального гомика?! Мол, «все» уже лучше одеты! Мол, мне уже говорили! Но ведь новые и модные вещи создают агрессивную эстетскую среду, в которой уже никакая альтернатива невозможна. Даже в пассивно старомодной эстетской среде, которую мы себе позволяем, наша альтернатива весьма ограниченна…
Люди очень добры, но на службах и работах им приходится быть крокодилами, тракторами, мухами, червями. Поэтому они и создают у себя дома активную эстетскую среду, в которой происходит превращение… - но они ошибаются, полагая что превращаются в человека, это не так: крокодил, например, становится хомячком, а трактор - механической птичкой колибри. Бог еще просто не смог создать человека, еще слишком много тьмы носится над бездной наших контор, воеводств, производств. Любой дом в разрезе - это джунгли из шелковых диванов и лакированных стенок и в этой среде трудно быть даже папуасом. Даже для крови уже есть заменитель…
__
Г5 прямо под окнами утром стояла! Какая она бледная и странная!
***
Еще одна длинная неделя прошла и снова все собрались и Дмитрия ждут, но его всё нет, он по-прежнему в лодке плывет, и время у него течет в другом измерении, и волшебное пространство вокруг, потому что он плывет и поет, а в пустых бутылках пускает по волнам всё новые и новые тексты...
Меня каждый раз ударяли, когда я поднимался и приготовлялся к полету. Отбили всю веру и, в итоге, я три года уже не вставал, назло непонятно кому, потому что я так и не понял, чьей собственностью были удары...