Я специально ломаю хронологию рассказа, хотя ее и так нет. Не могу не рассказать про этот случай, тем более подошло время. Это случилось немногим раньше моего переезда к связистам, но уже в Гудермесе. Прошло три месяца, на календаре начало лета, и я остался совершенно один. Разъехались все мои знакомые (из моего города), они получили свои повышения, звания и переводом рванули назад.
Какое-то время мы делили кров с Арби. Арби жил в Котельниково, а родом из села Алхазурово, Урус – Мартановского района Чечни. В 2000 году, используя свои связи, попал в МВД Чечни и заведовал центральным продуктовым складом. Наш общий знакомый и свел нас. Арби – невысокий, чуток ниже меня, плотного телосложения, с пузиком, густыми усам и золотыми зубами.
С Арби, у меня связанно несколько случаев. Раз я начал про него, то расскажу все по-порядку. Кроме одного. Этот случай самый главный в моей жизни. Это перелом. Поэтому о нем, когда созрею. Первый из случаев – слеза. Почему так, я расскажу. Может я не….. не умею уловить саму суть, но мне видится это так… впрочем, все по порядку.
Гудермес. Другое, подпольное название – Гудербург. Одно из многих исковерканных, сленговых названий городов и селений Чечни. Причем не самое перевернутое и…обидное для жителей. Например, Ачхой – Мартан – превратили в очко – Мартан, и многое другое, про что я, не хочу упоминать. Хотя, ничего потустороннего в этом нет. Просто игра слов, для кого-то. А для кого-то, вся его жизнь. Относиться к этому надо с пониманием и…..юмором. Опять же, все относительно.
Ладно. Короче – Гудербург. Начало лета. Я снимаю квартиру с Арби. У нас останавливаются на ночь многие, кто проездом или негде переночевать. В этот день, точнее в ночь, нас пятеро: две чеченки, я и новый экспедитор чеченец Руслан. Он приехал из Моздока, сопровождая груз с продовольствием, жилья в Гудермесе у него нет. Завтра он уедет назад, что бы повторить свой путь снова. Не помню, какая по счету квартира, которую мы снимаем, но для нас с Арби, она стала последней совместной, на момент когда я еще общался с ним до моего отъезда.
Заходишь в коридор и попадаешь в зал, из зала дверь на кухню, из зала дверь в спальню. Туалет и ванна в коридоре. Обычная типовая квартира. Наши гостьи живут этажом выше. Одной лет сорок пять, другой семнадцать. Ну конечно, мне нравиться та, что моложе. Надо сказать, что Арби старше меня лет на двадцать, второй мужчина, примерно его возраста. Действие происходит на кухне. Как всегда выпиваем. Пока Аллах не видит. Наверное, так, иначе я не смогу объяснить, почему чеченцы, мусульмане, пьют спиртное.
Скоро мне все наскучило, и я ухожу в зал. На полу расстелено два матраса. Есть даже подушки. В отличие от других домов, в окнах этого имеются стекла. Минут через десять, ко мне присоединяется молодая девушка. Аккуратная, не толстая, не худая, как говорят кровь с молоком. Темноволосая, ростом с меня. Ни лица, имени, других подробностей я не сохранил в памяти. Меня интересует в ней только то, что расположено ниже пупка. Можно меня осудить за это, но это так. Меня терзают сомнения относительно того, получу ли я доступ к желанному. И преследует сомнение, а не получу ли я сам, «под хвоста» за подобное?
Пытаясь решить этот вопрос, я сам того не замечая укладываю ее рядом с собой. Девушка, особо не сопротивляется. Видимо не впервой такое внимание со стороны мужчин и я не первый. Это обнадеживает и обещает сладость женского тела. Молодого, женского тела. Я чувствую бессознательную тревогу от происходящего, но ни как не пойму от чего она. Что-то меня настораживает в ее поведении и заставляет загораться красному огоньку в голове. Он не позволяет приступить к активным действиям. Возможно, отсутствие двери в комнате и присутствие посторонних людей, которые могут в любой момент войти к нам.
Возможно наколка, на среднем пальце в виде ножа, на которую я обратил внимание ранее. Объяснить ее происхождение мне не по силам, и я открыто спрашиваю про нее. Ответ расплывчат и не однозначен. Это заставляет прислушаться к своей тревоге сильнее и оттягивать момент. Хотя, я прощупал ее тело почти везде и готов наброситься на нее. Что-то сдерживает меня. Или ее. Короче не получается у нас. Она не против, но говорит - нет. Ссылаясь на отсутствие интимности в ситуации. Я прекрасно понимаю ее. Слухи о нас, порой, летят впереди нас.
Короче – облом. Она встает и уходит, оставляя меня неудовлетворенным и с тупой болью ниже моего пупка. Пытаюсь заснуть. Не получается. Разговоры, смех и остатки подавленного желания в крови не дают успокоиться голове. Ухожу в другую комнату. Свет есть только на кухне и в туалете, поэтому приходиться впотьмах искать руками дорогу что, кстати, не трудно. Свет из кухни помогает осмотреться, вскоре я вижу нечто напоминающее диван. Ложусь на него, протискиваю плечи промеж его боковин. Диван оказывается разложенным креслом. Через некоторое время забываюсь.
Луч света, вырывает меня из моего забытья. Не совсем понимая, что происходит, чувствую, что-то мягкое на себе. Первая мысль о девушке. Это на мгновение расслабляет меня, когда я вижу что ошибся уже поздно. Узкий диван и невозможность вырваться от севшего на меня чужого тела буквально приводит в бешенство. Я понимаю, что открыто нельзя проявлять свои чувства, но и не хочу того, чего от меня добиваются. Взрослая женщина полусидит рядом со мной, полулежит на мне и гладит меня по груди, щекам, животу. Она придавила меня своим весом и не дает вырваться. Она целует меня, пытаясь достать своими губами до моих. Она прижимает и пресекает все мои попытки вырваться. Пикантность ситуации в том, что молодая девушка находиться в метре от меня и молча наблюдает за происходящим. Волна бешенства заставляет сжать зубы. Я на грани взрыва. Меня пытаются изнасиловать. Это что-то новое!
Не хочу обманывать, прежде всего, самого себя, будь мы одни, я бы сдался. Так она умело меня обхаживала, да и затосковал я от нехватки женского внимания. Понимая, что каждый день может быть последним, я бы уступил ей. Но вторая девушка меня откровенно напрягала. Между делом, они перебрасывались фразами. Меня это вообще убивало и… возбуждало. Это кошмар какой-то! Так мы и провозились некоторое время. Пока, после всех моих попыток встать и ее ласк и уговоров, она не поняла что это пустое. Также внезапно я получил свободу, с которой пришла пустота…. Если честно, я до сих пор жалею, что не уступил ей. Когда женщина тебя искренне хочет нельзя ей отказывать. Если искренне. А я чувствовал, что это так, всем телом.
Они уходят, что-то говоря по-чеченски. Сна нет. Какой нахрен сон после такого. Встаю и иду на кухню. Все загадочно смотрят на меня. Может мне показалось, но Арби смотрит на меня как-то осуждающе. Наверно мне показалось. Я не спрашивал его, потом, не он ли устроил мне это? Выпили, поговорили ни о чем. Арби уходит спать. Мне трудно описать, действительно трудно описать, разговор, который произошел у нас с моим новым знакомым.
Не знаю, с чего он вообще начался. Видя, что мы не обращаем на женщин внимания, они уходят к себе. Я даже не заметил этого. В эту ночь, я понял истинный смысл, заложенный в набор слов, воспроизводимых нашим речевым аппаратом неоднократно. Смысл, который каждый должен открыть для себя сам. Прочувствовать и понять. А понять - значит простить. Я постиг смысл библейского сказания, разложенным мне, как на тарелочке, чеченцем! Мусульманином! Смысл понятия – подставить вторую щеку.
Как мне рассказать, что немолодой человек жил со своей семьей и радовался, видя, как подрастает его маленькая дочь, пока его семью не уничтожили. Тупо, безжалостно и вмиг. Он мне рассказал все, поддавшись порыву, что разъедает его душу все эти годы. Он смотрел мимо меня и монотонно рассказывал о трагических событиях его жизни. Также как тогда у меня сейчас во рту соленный привкус и сжаты губы. Так же как тогда я пытаюсь сдержать этими губами то, что не должен делать взрослый мужчина. Это тяжело писать и еще тяжелее вспоминать. Поэтому отвлекусь.
Тусклый свет лампочки в комнате. Ночь. Тишина. Только все так же слышны выстрелы в ночи. Идет обстрел по горам. Есть другое определение – огонь по местам возможного скопления участников банд формирований. По места потенциального перехода боевиков через ущелья и горы. Это самообман. Идет расстрел гор. Военные не могут ничего предпринять другого для самоуспокоения. Шаг вперед и километр назад – вот ведение боевых действия армии современной России. Армии, затянутой в интриги большой политики. Военным не остается ничего лучшего, чем расстрел гор.
Не хочу и не вправе судить действия наших войск, так как сам федерал и знаю все тонкости изнутри, но, только дай свободу и право военным самим решать как вести боевые действия – война не узнает таких глупых жертв. Я помню, как мы изучали правило ведения войны. Есть и такой предмет, а если есть явление как война, у нее есть определение и есть свои правила. Даже к противнику применяется понятие – гуманизм. От латинского — человечность, человечный, человек — мировоззрение, в центре которого находится идея человека как высшей ценности… (передаю слово в слово).
Нашему государству и политикам, пишущим законы под себя, больше подходит понятие геноцид. От греческого — род, племя и латинского — убиваю — действия, совершаемые с намерением уничтожить, полностью или частично, какую-либо национальную, этническую, расовую или религиозную группу как таковую путём убийства членов этой группы…
Чечня – это плацдарм. Не вникая в подробности, скажу, что этот кусок земли выгоден Западу. Так же как Запад сыграл Чечню, он сыграл Грузию. Он еще не раз сыграет другие страны, народы и нации. Люди, которые живут в этих плацдармах, никого не интересуют. Потому что правила не позволяют интересоваться ими. Выжившие, в этой войне, вынуждены взять в руки оружие, и отстаивать свое право быть. Но иногда, нельзя слепо следовать правилу – надо. Порой необходимо придерживаться куриного принципа – а мне это надо?! И тогда никто не сможет заставить народ делать то, что ему не надо.
Умение прощать отличает человека разумного от человека глупого. Кто-то должен остановиться. Это не значит опустить руки, совсем нет. Подставить вторую щеку, не означает показать свою слабость. Это показатель силы и мудрости. Показатель превосходства мышления и понимания истины. Истины, что насилие – всегда порождает насилие. Правильнее предотвратить, чем разгребать последствия. До последнего избегать конфликта. Ну, а в тот миг, когда идет священная война по защите своей семьи, своей земли, своей Родины, подставить вторую щеку агрессору – сомнительно. В этом случае однозначно надо биться и стоять насмерть.
Я закипел от его рассказа и спросил, почему он не взял в руки автомат и не пошел резать, убивать, уничтожать, рвать и грызть зубами! Мужчина быстро осадил меня. Моя молодость, впрочем, просто молодость, она очень категорична. А на самом деле – кого убивать, кого резать? Это не выход. Принести в чужой дом горе и слезы? Когда истинные виновники останутся в стороне! Своей слезой, которая помимо его воли вытекла из высохших глаз, которую он, уставши, смахнул, он показал мне путь. Это короткий путь от глаза по щеке вниз к подбородку. Но этого достаточно, что бы понять, что подставить вторую щеку означает многое и означает основное – зло искореняется чем угодно, но не насилием. Это я так понял и объяснил этот путь для себя. Отойти в сторону не значит проиграть – это значит быть выше и стать победителем несостоявшегося боя, сохранив не одну жизнь. Умение остановить себя, проиграть, и не важно, что подумают другие, гораздо важнее умения – око – за око. Все относительно, как ни крути.
На следующий день поступило заявление об изнасиловании мной, чеченской девушки. Каждый встречный (как мне казалось) смотрел на меня по-своему. Кто со злорадством, кто с осуждением, кто не смотрел вовсе. Заявление поступило, и это был факт. Как повернулась бы моя судьба дальше, не знает ни кто, потеряй я тогда голову, запаникуй. Только я знал, что эта ночная слеза, и путь, прочерченный ее по морщинам немолодого чеченца, указала мне правильную дорогу. Меня вызывали разные люди, спрашивали, допрашивали. Рассказав все как было, я ни слова плохого не сказал про девушку. Позже, выяснилось, что она, вдобавок еще и наркоманка. Оказалось, что когда-то ее изнасиловал отчим (и так бывает в далекой Чечне), который далеко в горах, судьба которого весьма туманна. А девушке нужны деньги, она никому не нужна в этом мире и тому подобное, а для этого все средства хороши.
После расспросов меня отпустили, на время. Все равно идти некуда, не сбежишь. На все расспросы после, я как мог, пытался объяснить, что я понимаю ее боль и отчаяние. Пока не докричался до людей. Пока мне не поверили, что я не посягаю на право осуждения… чеченки (это важнее всего), даже наоборот, понимаю и прощаю, ведь практически все знали и понимали что это бред. Очень трудно сказать людям так, что бы тебя услышали.
Вечером, мы снова встретились с ней. Она сама пришла к нам. Перед этим долго не решалась зайти. Сначала пришла женщина, о чем-то говорила с Арби. Тот орал на нее, до истерики. Весь день он искал ее и только вечером поймал и готов был избить, пока я не остановил его. Я отвел женщину в сторону и попросил привести девушку или проводить меня к ней. Когда она пришла, Арби попытался кинуться на нее, таким бешенным я его не никогда еще видел. Я закрыл ее собой от бушевавшего Арби и попросил оставить нас одних. Он мне отказал. Он бесился и кричал, что не знает, что она еще придумает, оставь он нас одних, а так он сможет свидетельствовать. Тогда я провел ее в комнату и закрыл дверь.
Ничего не было. Не было упреков, не было слов, не было угроз с моей стороны и оправданий с ее. Слов не было вообще. Я просто ее обнял и так мы простояли, пока она не успокоилась. О чем она думала в этот момент, не знаю. Я обнимал ее и прижимал к себе. Как мало нужно человеку. Растопить лед человеческого холода возможно с помощью человеческого понимания. Пришлый парень, чужак, не свой, теоретически враг, стоял и обнимал ее. Понимал и не осуждал. Это элементарная психология. Я не пуп земли и порой совершаю глупости, совсем не используя свою голову, а полагаясь на инстинкты, а еще хрен знает на что, например, на человеческие стереотипы. И не факт что я не совершил бы отчаянность в этот раз, не увидь я в ту ночь слезу человека сумевшего подставить вторую щеку, а не схватив автомат и рванувшим мстить как предписано чеченцу (интересно кем?).
Это слеза настоящего мужчины, остановила меня в моем естественном желании быть услышанном всеми, что меня подставили и крикнуть на весь Мир - какая она сука эта чеченка и подлая наркоманка! Я выбрал путь молчания. Путь проигрыша в глазах других. Думающий человек, и без крика поймет правду. Вот эти самые думающие меня спросили тогда – почему, ты промолчал? Ну не мог я им ответить тогда, раскрыться полностью. Говорю сейчас – слеза!
Кто? Какая сука сказал, что мужчины не плачут и какая тварь выдумала, сказала, что не плачут чеченские мужчины? У настоящих мужчин вытекает слеза из сухих глаз. Это частичка плачущей души, скрытой от посторонних глаз и скользящая по щеке. А путь души, всегда берет свой исток от сердца, она освобождает его от боли и, опускаясь по щеке, дарит мудрость каждому, для кого была предназначена. Не надо искать ответов в небе, запрокинув голову вверх и ловить падающие звезды, пытаясь загадать желание. Не надо искать ответы в небесах, звезды гораздо ближе к нам. Все истинные звезды в наших глазах. В наших слезах.
Если рука моей судьбы привела меня в Чечню только за этим знанием, то это было не зря. Это направило меня. И стало еще запутанней. Стало еще относительней в этом мире. В нашем мире, никто и никогда не сможет достичь каких либо человеческих высот, оставаясь чистым и невинным. Инстинкт самоуничтожения, заложенный по умолчанию в каждого, перерастает в уничтожение всех и всего вокруг. Одному, самоуничтожаться не в кайф. Месть – это очередная попытка вырваться от предписанного нам пути, в итоге воплощая предопределенное свыше в реальность.
Это замкнутый круг. У каждого человека есть право выбора, в какую сторону он повернет перед камнем, какой путь он предпочтет. Это очередной мираж. Какой бы ты путь не выбрал, результат всегда получиться один – путь, предписанный всевышним. Многие верят в это до сих пор. Это полный бред. Получается, что никто не в ответе за свои поступки. Тогда почему каждый отвечает за них перед людьми, когда его ведет по жизни рука творца. Спрашивайте с создателя. Но такого не бывает и не будет. Создатель, ведя нас по жизни, по предначертанному его же рукой пути, в конце пути, он сам спросит с нас, когда наступит всеобщий пипец. Прикольно! Только, рассуждать о возвышенном это одно, коснись это лично тебя, никто не знает, как ты поступишь. Во всех других случаях, думая, что судьба каждого предопределена, нас лишают права выбора. Это значит, что мы никто и ничто, мы ведомы.
Пускай так. Пускай мы все ведомы. Ну и что. Нас же ведет Создатель, а не человек. Поэтому, право принимать решения есть у каждого, регламентированные своим поводком. Но иногда, можно убежать. Можно и нужно, перегрызть, разорвать этот поводок. Сломать то, что лишает нас быть свободными. Этот поводок, вызывает у меня только одну ассоциацию и называется он – человеческая глупость.