...Проводница пыталась раскочегарить титан. Жутко воняло дымом на весь вагон, и люди ворочались в тишине. Удушающая жара и какая-то невыносимая гарь.
Стоим на перегоне? Но, почему-то, не слышно стука колёс.
И словно издалека, по нарастающей, гудки поезда.
Ту! Ту! Ту! Ту-у-у! Ту-у-у! Ту-у-у! Ту! Ту! Ту!
Три коротких, три длинных снова три коротких. Странно, он сигналит SOS. Почему?
Ровные сигналы раздавались натужно и тревожно. Всплыла в памяти морзянка и, как по цепочке, техникум, радиорубка, лабораторные работы, каникулы, дом.
Вооот...Дом... Такой родной и тёплый.
Наш дом стоял рядом с железной дорогой. Как приятно было всегда засыпать под гудки тепловозов, под нарастающий и уносящийся вдаль, стук колес, и эти переговоры дежурных, разносящиеся эхом по всему району...
Ту! Ту! Ту! Ту-у-у! Ту-у-у! Ту-у-у! Ту! Ту! Ту!
Открыла глаза...Чччёрт! Да это не сон! Дым моментально въелся в глаза и они заслезились. Тепловоз сигналил на явУ SOS, остановившись, аккурат, напротив дома.
-Лена! Ванюшка! Юра! - Заорала я что есть силы!
-Дети! Бегом на улицу! Па-а-а-дъё-ё-о-о-о-о-о-м!
- Юра! Юра-а-а! Вставай, горим!
От дыма запершило в горле и я закашлялась. Гарь, дым. Не понятно, откуда идет дым. Огонь. Что-то где-то шумит. Это огонь! В таком дыму и не сообразить.
-Лена! Доча! вставай! Ванечка! Не ходите туда! Идите сюда, в окно! Отойдите! Сейчас разобью стекло!
Дети заспанные, ничего не соображающие, пытались выйти в коридор, но там полыхал огонь.
Господи, дай мне силы! Под рукой табуретка, со всей силы размахнулась и по стеклу. Стеклопакет не поддаётся!
-Мам! На кухне огонь! На выходе горит! Мы не выйдем! - Ленка визжала, как резаный поросенок.
-Так, Лена! Держи пацанов рядом с собой. Ванюшка, возьми пакет с документами! Вот здесь, да!
Р-р-раз! удар. Еще раз! Окно колышется, но не поддаётся. Ужасно. Спросонья силы в руках нету совсем.
-Мам! На! - Боже! Юрка притащил ружьё!
-Как ты сейф открыл? -пальцы привычно заталкивают патрон.
- Откуда код узнал,засранец!? Папка приедет с вахты - всё расскажу!
- Мам!стреляй в окно! Потом расскажу!
-Лена! Лена-а-а! Да брось ты эти вещи!
Ба-бааах! Осыпалось стекло. Юра, Прыгай, сынок! Документы, документы возьми! Ванюша! Иди сюда! Лена, прыгай!!
-Мам! там горит всё!- Ленка верещала, смотря через открытую дверь в коридор.
-Лена, закрой дверь! Иди сюда! Прыгай!
-Дети! Вы все здесь? Господи...
Детские вопли раздавались с улицы. Отлегло. Прыгнула на улицу,оглянулась и там все в огне. Соседский дом, Сад.. Ужас.. Ад.. Как может всё это гореть? Что случилось? Как из под земли возник пожарный.
-Выходите. Идите вот сюда. - и он показал рукой в сторону, туда, где стояли пожарные машины.
- Сможете?
Ту! Ту! Ту! Ту-у-у! Ту-у-у! Ту-у-у! Ту! Ту! Ту!
Ночь. Деревня горела. Тепловоз пытался разбудить людей гудками... В ушах шумело. На улице было много людей. Все полураздетые, пытались спасти хоть какое-нибудь имущество. Ревел скот, который невозможно было вывести из горящих сараев, выли собаки. Соседи отвязывали своего пса. Дед Митяй выгонял корову со двора, нещадно хлеща ее. Соседка баба Маша бегала вокруг детей и причитала:
-Ох! мои кровиночки! Идить ко мне! Бегить ко мне! И пыталась приобнять детишек, словно квочка, спрятать своих цыплят под крылышком.
Скулила Астра. Ветер разносил огонь, искры и треск по всей округе.
Ванюшка отвязал собаку, она не убежала, жалась к детям, смотрела на горящий дом и жалобно скулила.
Баба Маша запричитала:
-Иконку надо! Надо с иконкой дом три раза обойти, молитву прочитать и огонь утихнет!
-Так давай, баб Маш, тащи икону-то! - Юрка подтолкнул Бабу Машу к калитке. Её дом был на другой стороне улицы, огонь туда и не думал перекидываться...
Лена и Ванька метались к дому и обратно, пытались выкидывать оттуда вещи, всё то, что попадалось под руки.
-Лена, хватит! Хватит бегать,перестань! Всё! Пусть пожарные заливают! Всё, ребята! Марш отсюда! Таааак! Пойдемте к машине! бесполезно все. - Я обреченно махнула рукой и отвернувшись от горящего дома пошла к пожарным.
-Смотрите! Смотри-и-те-е-е! Ванька завопил так, как будто увидел НЛО. Все посмотрели туда, куда он указывал рукой.
Баба Маша вышагивала, смешно, по-птичьи, поднимая колени. Смотреть на неё было одновременно смешно и жутко. Старушка в ночной рубашке, почему-то в огромных валенках, и с высоко поднятой иконой над головой, гордо направлялась вдоль дома. Её волосы разлохматились и создавали шевелящийся нимб вокруг головы, рот открывался и закрывался как-то уж слишком активно, видимо она читала молитву. Искры сыпались на нее и рядом, Она, казалось, их не замечала. Огонь то тут то там вспыхивал, что -то рушилось, выбрасывая снопы огненных салютов. Она шла, сколько позволял огонь, и возвращалась назад, все читая и читая молитву...
***
Непонятно, но после Её такого странного шествия - ветер резко стих и огонь как то сдался, и быстро сошел на нет. Мы сидели,почему-то все вокруг Астры, гладили её и ласкали, а она поскуливала и пыталась лизнуть всех по очереди языком.
Светало. Разбросанные вещи. Соседи, собирающие обгорелые остатки скарба, пытающиеся искать что-то в кострищах.
Как в замедленном кино. Пожарные сворачивали свои шланги
-Вот я же говорила, что Бог поможет! - Все обернулись к бабе Маше. Лена первая засмеялась,показывая на ее вымазанное гарью лицо.
Все были смешные, грязные,закопченые, полураздетые. Начали переглядываться и смеяться. Веселье приняло общий характер. Дети - они непосредственны и в своем горе и в своей радости.
-Баб Маш! А какой святой-то, хоть нас спас? Что за икона, ну-ка покажь! Юрка взял из рук бабуськи икону. Вытаращил глаза, и потом мееедленно повернул икону ко всем, сидящим в сторонке.
Дружный истерический гогот полетел над сгоревшими домами.
Все смеялись дико, свободно и радостно, словно высвобождаясь от навалившегося груза. Ленка и Ванька размазывали по щекам грязные слёзы. Юрка уже не мог смеяться, а только всхлипывал, тыкая пальцем в икону. Баба Маша удивлённым и непонимающим взглядом обвела всех, и гордо-обиженно спросила:
-Ну и чем вам Николай-Чудотворец не по нраву?
Юрка, скорчившись от смеха, и повернул к ней "икону". С "иконы" смотрел на неё добрыми глазами Матвей Васильевич, её собственный супруг, который был запечатлен на портрете в давнем 19** лохматом году.
Со слепу, с перепугу, и в спешке перепутала бабка портретики-то!
НО! чудо от этого существовать не перестало. Огонь прекратился.
С тех пор Деда Матвея иначе, чем Чудотворец- не называют.