Мне уже не раз и не два доводилось говорить об этом публично, выступая на страницах преимущественно коммунистической печати (на другие страницы очень трудно попасть: демократия…) однако же, думается, говорить об этом следует вновь и вновь; зажав свою профессиональную и человеческую гордость в кулак, надобно идти вновь и вновь на поклон к главным редакторам этих самых коммунистических, красных, розовых, даже с прожилками, изданий (как показывает опыт, такая должность – еще вовсе не гарантия, что умный, что честный, что мужественный, что коммунист...), дабы не сделать впоследствии СКРЕЩЕННЫЕ ГРАБЛИ нашим главным партийным символом. Вместо серпа с молотом и пятиконечной звездочкой.
Форма собственности на средства производства только в том случае исключит наличие объективных оснований для возможности безвозмездного (насильственного) присвоения чужого живого труда, возможности редуцирования личности к функции, человека – к рабочей силе, а последней – к товару среди товаров, к статусу ПРОЛЕТАРИЯ, если она осуществляется в режиме безупречного, недеформированного диалектического взаимодействия ВСЕХ субъектов (единиц) собственности: одного, многих, всех.
Лишь, повторяю, недеформированное взаимодействие индивидуальной (один), "единичной"; коллективной (много), "общей"; и общенародной (все), «всеобщей» форм собственности. Форм не окостеневших, не абсолютизированных, не противопоставленных, а посему – деформирующих их целостное взаимодействие, нарушающих их нормальное, диалектическое взаимопроникновение, взаимоопосредование, взаимоперелив, взаимообусловливание. Именно и исключительно свободное движение по "капиллярам" единой социальной "сосудистой системы", пронизывающей и питающей весь общественный организм – непреложное и непременное условие обеспечения жизнеобразующих, фундаментных, базисных предпосылок для тех самых равенства, братства, свободы: коммунизма, ДЕЙСТВИТЕЛЬНОГО ГУМАНИЗМА, на алтарь борьбы за которые человечеством в лице его наиболее достойных дочерей и сыновей принесены, приносятся и ещё будут принесены столь великие и величественные жертвы и явлены, являются и еще будут являться образцы такого героизма.
Как его, – теоретический марксизм, – в частности, «наследовали» нотариально заверенные «марксисты-экономисты», вы поймете из нижеприведенного фрагмента.
"В чем суть советской системы?
Сталин буквально определил цель советского хозяйства в категориях Аристотеля как УДОВЛЕТВОРЕНИЕ ПОТРЕБНОСТЕЙ. В понятиях Аристотеля это есть натуральное хозяйство – ЭКОНОМИЯ, что означает "ведение дома" (экоса). Другой тип – ХРЕМАТИСТИКА (рыночная экономика). Она нацелена на получение дохода, накопление как высшую цель деятельности. В царской России хрематистика не смогла занять господствующего положения, а в СССР она была подавлена или ушла в теневую экономику. Господствовали нетоварные отношения, хотя сохранялась внешняя форма товарообмена и денег.
Различие между хозяйством традиционного общества и рыночной экономикой фундаментальны. Различна их антропология – представления о человеке, его теле и естественных правах. Для рыночной экономики нужен субъект – homo economicus, который возник с превращением общинного человека аграрной цивилизации в свободного индивида ("атом") с картезианским разделением "дух-тело". Ни в России, ни в СССР этого превращения не произошло, поэтому и не возникло антропологической основы для восприятия частной собственности как естественного права.
Советская система хозяйства сложилась в своих основных чертах в процессе индустриализации, войны и послевоенного восстановления (30 – 50-е гг.). Это – эпоха так называемого МОБИЛИЗАЦИОННОГО СОЦИАЛИЗМА (иначе ее называют сталинизмом). Многие называют первейшим признаком этого хозяйства ОГОСУДАРСТВЛЕНИЕ СОБСТВЕННОСТИ. Это верно, но в любом тезисе важна мера. К сожалению, за годы перестройки мы привыкли к тоталитарности мышления ("иного не дано", "рынку нет альтернативы", "реформы должны идти любой ценой" и т.п.). Говорилось, что в СССР произошло ПОЛНОЕ огосударствление собственности, и это якобы стало причиной краха экономики. На деле личная собственность в СССР не только существовала и была узаконена, но уже представляла собой очень значительную часть национального богатства и была вовлечена в хозяйство.
Возьмем хотя бы такую важную его составляющую, как жилой фонд. Какая же здесь монополия государства? Один из самых радикальных рыночников В.Найшуль (это он сегодня "радикальный рыночник"; а теперь читайте, что эта выморочь околонаучная писала в то время, когда наука еще не была распята на кресте постмодерна. – Б.Н.) пишет о 70-х гг.: "По новому жилищному кодексу человека вынуть из квартиры нельзя было практически ни при каких условиях. Фактически мы стали страной буржуа. И в рыночные преобразования вступили, будучи де-факто страной домовладельцев. У нас каждый обладал немалой собственностью в размере нескольких тысяч или нескольких десятков тысяч долларов. Не хухры-мухры! Поэтому сначала многие люди даже не понимали, зачем им приватизировать свои же квартиры. Она и так моя.".
На селе в СССР жило 100 миллионов человек. Практически все они имели подворья, которые играли существенную роль в производственной структуре страны (антисоветские идеологи эту роль даже сами многократно преувеличивают, противореча сам себе). Да и рассматривать колхозы как часть государственного производства – очень большое искажение. Даже как с метафорой с этим трудно согласиться. На личной собственности было основано в СССР ДОМАШНЕЕ ХОЗЯЙСТВО, в которое была вовлечена очень большая часть трудовых усилий нации (порядка 30%). Сварить борщ для семьи – сложное производство со своей технологией и материальной базой. Маркс домашнее хозяйство из политэкономии исключил, но он же изучал абстрактную модель. Когда говорим о реальной жизни, ее исключать нельзя.
Конечно, избыточное огосударствление производства стало мешать некоторым направлениям развития, но эта избыточность вовсе не была тяжелой болезнью строя и тем более не привела его к гибели. Кроме того, для развития предпринимательства, к которому после мощного идеологического давления в перестройке стала благосклонно относиться часть граждан, вовсе не требуется полной собственности (т.е. права пользования, распоряжения и владения), достаточно пользования, максимум – распоряжения. Дж. Галбрайт основательно показывает, что за послевоенные годы в частных корпорациях США предпринимателями реально стали не собственники капитала, а слой управляющих – те, кто не ВЛАДЕЕТ, но РАСПОРЯЖАЕТСЯ собственностью.
Тезис о фатальном воздействии государственной собственности на советскую экономику ОШИБОЧЕН (нет, он не ошибочен, он ЛОЖЕН сознательно. – Б.Н.), он противоречит множеству исследований. До заключительной фазы перестройки проблема собственности вообще не волновала сколько-нибудь значительную часть общества и не могла служить ПРИЧИНОЙ отрицания советского строя. Даже и сегодня, после глубокого промывания мозгов, поворота к частной собственности на главные средства производства в массовом сознании НЕ ПРОИЗОШЛО.
Н.Петраков признал в журнале "Вопросы экономики" в 1996 году: "Анализ политики правительств Гайдара-Черномырдина дает все основания полагать, что их усилиями Россия за последние четыре года переместилась из состояния кризиса в состояние катастрофы". Это о катастрофе. А кризис был создан усилиями правительства Рыжкова при демонтаже советской системы в 1988 – 1990 гг. Можно утверждать, что ликвидация плановой системы в СССР, кем бы она ни была проведена, привела бы именно к этому результату – немного хуже, немного лучше в мелочах.
В ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ советская система была ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО ЭФФЕКТИВНА (конечно, если под эффективностью понимать соотношение ЭФФЕКТА и РЕСУРСОВ). "У кого пироги пышнее" (название одной из первых открыто антисоветских статей об экономике) зависит, не только от умения хозяйки, но и от того, сколько она положила в тесто масла и яиц.
Обобщенный показатель эффективности экономики – темп роста ВНП. Когда Горбачев призвал сломать плановую систему, ВНП прирастал на 3,5% в год. Тогда говорили: это же недопустимо мало, какой кризис! Но дело не в этих процентах – они не отражают сути. Вплоть до перестройки СССР жил, по выражению Д.И.Менделеева "бытом военного времени". Иными словами, лучшие ресурсы направлялись на военные нужды – как бы мы не оценивали сегодня эту политику.
В СССР в 70 – 80 гг. были ресурсы, чтобы разработать и произвести хорошие самолеты и ракеты, но не было возможности сделать пылесосы и джинсы не хуже, чем в США. В те годы сложился СОВОКУПНЫЙ потенциал Запада и его общий рынок. По масштабам этого потенциала он был просто несравним с советским, а нам очень многие его продукты НЕ ПРОДАВАЛИ и за большие деньги. В то же время номенклатура изделий и материалов, необходимых для самых приоритетных программ, стала столь широкой, что средства, оставляемые для производства ширпотреба, были действительно малы. Наукоемкость всех вещей повысилась скачкообразно, а мощности рутинной доводки (ОКР), в отличие от генерации идей и прототипов (НИР) у нас скачкообразно отстали от НИОКР Запада. Если был нужен какой-то материал, то в СССР приходилось его производить по технологии с выходом 3%, а на Западе их ОКР доводили выход, скажем, до 60%.
Та часть хозяйства, которая работала на оборону, не подчинялась критериям ЭКОНОМИЧЕСКОЙ эффективности (а по критериям обороноспособности она была весьма эффективной). По оценкам экспертов, нормальной экономикой, не подчиненной целям обороны, было лишь 20% народного хозяйства СССР. Запад же, при его уровне индустриализации, подчинял внеэкономическим критериям не более ... 20% хозяйства. Если говорят, что прямо "на прилавки" работала лишь 1/5 советской экономики – против 4/5 ВСЕЙ экономики Запада, то сравнивать надо именно эти две системы. Поскольку по фундаментальным параметрам СССР имел жизнеобеспечение того же типа, что и Запад, его хозяйство приходится считать СВЕРХЭФФЕКТИВНЫМ (не в рыночных, а в присущих этому хозяйству категориях).
"Жестким" показателем является и динамика производства в натуре. Из нее видно, что вплоть до реформы наблюдался стабильный и хороший РОСТ всех главных натурных показателей. Форма интегральных кривых "здоровья промышленности", которые рассчитываются ЮНИДО по десяткам показателей, показывает, что в СССР не было кризиса, но в 1989 – 1992гг. произошла КАТАСТРОФА. Три страны имеют структурно сходные кривые "разрушенной экономики" – республики СССР, Ирак и Югославия.
Один из самих устойчивых мифов – отсталость советского сельского хозяйства. Думаю, что западные фермеры, поставь их В ТЕ ЖЕ природные и ресурсные условия как советские колхозы и совхозы (машины, инфраструктура, дороги и т.д.), производили бы НАМНОГО МЕНЬШЕ. Это показывает эксперимент с нашими фермерами, которые, конечно, лучше адаптированы к условиям России, чем иностранцы.
Важным показателем работы экономики является уровень потребления материальных благ – при мысленном приведении в сравнимые условия. Чтобы понять систему, хорошо бы нам, как сделал Ф.Бродель для Европы, занудливо описать реальность быта: что ели советские люди, как одевались, чем болели. Чего боялись. «Карта страхов» очень красноречива. В зрелой советской системе люди вообще не включали в обычный для социологов набор важнейшие для большинства стран страхи: перед бедностью, голодом, безработицей, бездомностью, насилием преступников, репрессиями государства и межнациональными конфликтами. Сейчас эти страхи ВОЗНИКЛИ и вышли в России на ПЕРВЫЕ места. Это – важнейший показатель, гораздо важнее, нежели "пышность пирогов". Но коснемся потребления "пирогов".
Первая жизненная потребность – ПИТАНИЕ. В СССР был обеспечен достаточный и сбалансированный рацион питания, и он улучшался (при всех известных дефектах в системе переработки и распределения). СССР входил в ДЕСЯТКУ стран с наилучшим уровнем питания (7-е место в 1990 г., 40-е – в 1996 г.). Имея 6% населения Земли, СССР производил, по объективным оценкам, 13 – 16% продовольствия.
В 70 – 80-е гг. советское общество стало в целом "обществом среднего класса", с симметричной и довольно узкой кривой распределения людей по доходам. В ходе либеральной реформы "средний класс" РАЗРУШЕН и возникло АНОМАЛЬНОЕ общество с провалом в середине кривой: в России имеется очень небольшой контингент с гипертрофированными доходами – и масса обнищавших людей.
Второй особенностью была принципиальная НЕКОНВЕРТИРУЕМОСТЬ рубля. Масштаб цен в СССР был совсем иным, нежели на мировом рынке, и рубль мог циркулировать лишь внутри страны (это была, в известном смысле, "квитанция", по которой каждый гражданин получал дивиденды от общенародной собственности – в форме НИЗКИХ цен). Поэтому контур наличных денег должен был быть СТРОГО ЗАКРЫТ по отношению к внешнему рынку государственной МОНОПОЛИЕЙ внешней торговли.
В 1988-1989 гг. оба контура финансовой системы СССР были раскрыты (намеренно вскрыты, вспороты.- Б.Н.). Прежде всего, была ОТМЕНЕНА монополия внешней торговли. Согласно Закону о кооперативах быстро возникла сеть кооперативов и совместных предприятий, занятых вывозом товаров за рубеж, что резко сократило их поступление на внутренний рынок. Следующим шагом, через Закон о государственном предприятии был вскрыт контур безналичных денег – было РАЗРЕШЕНО ИХ ПРЕВРАЩЕНИЕ В НАЛИЧНЫЕ.
Произошел скачкообразный рост личных доходов ВНЕ ВСЯКОЙ СВЯЗИ С ПРОИЗВОДСТВОМ. Ежегодный прирост денежных доходов населения в СССР составил в 1981-1987 гг. в среднем 15,7 млрд.р., а в 1988 – 1990 гг. -66,7 млрд. р. В 1991 г. лишь за первое полугодие они выросли на 95 млрд. р. (при этом зарплата в производстве выросла всего на 36%). Средства перекачивались из накопления (инвестиций) в потребление -"ПРОЕДАЛОСЬ" будущее развитие и будущие рабочие места. ПЕРЕСТРОЙКА ПРИОБРЕЛА ХАРАКТЕР ПРАЗДНИКА (ВЕРНЕЕ, ГУЛЬБЫ), О ПОХМЕЛЬЕ НЕ ПРЕДУПРЕДИЛИ.
Такой рост доходов при одновременном сокращении товарных запасов в торговле привел к КРАХУ потребительского рынка (товары "сдуло с полок"). Были введены талоны на получение водки, сахара, ботинок. Был резко увеличен импорт. До 1989 г. СССР имел стабильное ПОЛОЖИТЕЛЬНОЕ сальдо во внешней торговле, в 1987 г. превышение экспорта над импортом составляло 7,4 млрд. р., а в 1990 г. было ОТРИЦАТЕЛЬНОЕ САЛЬДО в 10 млрд. р.
Какой-то обозреватель с телевидения, рассуждая о Норильске, сказал как вещь очевидную и разумную: придется эвакуировать все население с Севера, бросить эти города. Чтобы оживить их, средств у России никогда не будет. Надо было только добавить: средств не будет у ЭТОЙ России.
Прямо в воздухе висел вопрос: а почему же для этого были средства у ТОЙ России?
Почему же в советской России были средства и строить Норильск, и возить детей в Артек с Камчатки? Потому, что за несколько десятилетий общество устроилось как СЕМЬЯ – при всех неудобствах, несвободах и даже тирании, какие бывают в семье. Отсюда вытекал и принцип хозяйства производить не для прибыли, а для потребления, и жить по средствам.
Внутри семьи понятие рентабельности не имеет смысла. НА ЭТОМ СТРОИЛАСЬ СОВЕТСКАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ.
Ее отличие от того, что мы видим сегодня, составляет КАК БЫ загадку, которую в приличном обществе избегают даже формулировать. В СССР всякое производство было выгодным, всякий клочок годной земли использовался. Росло общее недовольство тем, что бюрократические нормы МЕШАЮТ РАБОТАТЬ. Это значит, что для обеспечения труда сырьем и инструментами находились средства. Денег ХВАТАЛО и на вполне сносное потребление, и на огромную по масштабам науку (одну из двух имевшихся в мире научных систем, охватывающих ВЕСЬ фронт фундаментальной науки), и на военный ПАРИТЕТ с Западом – и даже на дорогостоящие "проекты века". Никому и в голову не могло прийти, что шахтеры могут голодать, а академики кончать с собой из-за того, что голодают их подчиненные ученые-ядерщики.
И при всем этом за 1980 – 1985 гг. ежегодные капиталовложения в СССР возросли на 50% (а на Западе СОВСЕМ не выросли). Если бы мы сейчас мысленно "вычли" эти инвестиции из нашего хозяйства, вообразили бы, что СССР уже за десять лет до реформы стал вести себя, как ельцинская РФ, то сегодня страна была бы уже ЭКОНОМИЧЕСКИМ ТРУПОМ. МЫ ЕЩЕ ПИТАЕМСЯ ОСТАТКАМИ СОВЕТСКОГО ЖИРА.
Сегодня те же самые работники, те же самые земли и те же самые технологии оказываются совершенно недееспособными. Настолько, что иностранцы даже бесплатно не хотят брать наших заводов, а в отношении наших людей возникло новое понятие: ОБЩНОСТЬ, КОТОРУЮ НЕ ИМЕЕТ СМЫСЛА ЭКСПЛУАТИРОВАТЬ. Все заброшено, даже переспелые леса перестали рубить, вывозить лес невыгодно.
В ОТКАЗЕ ОТ СВОЕГО, ПРИСПОСОБЛЕННОГО К НАШЕЙ ЗЕМЛЕ И КУЛЬТУРЕ ТИПА ХОЗЯЙСТВА – СУТЬ ТОГО ПОВОРОТА, КОТОРЫЙ ЗАГНАЛ НАС В ИСТОРИЧЕСКУЮ ЛОВУШКУ". (Кара-Мурза С.Г. Сталинизм и становление советского хозяйства.- В сб. Феномен Сталин. М.,2003, стр. 52-58).
Подобным же образом обстоит дело и в любой другой сфере познания общественного бытия (исторической, юридической, философской, этической, эстетической и пр.), к которой прикасались и нынче прикасаются эти патентованные, эти аттестованные и дипломированные, – остепененные, – (в советское время, заметьте) твари, перестраивая советскую цивилизацию в то, чему и слов-то адекватных сразу не подберешь.
Дадим слово газете «Киевские ведомости» №188 от 12.09.05 г.
Сухая заметка. Даже без авторства. Можно сказать – статистический документ. Но в нем, – с цинизмом резекторов, – об истинном замысле, умысле, намерении и промежуточных результатах «большого пути». Пути, определенные этапы которого уже пройдены, а остальные, – по сценарию ИХНЕМУ, – предстоит нам пройти.
Итак:
«СКОЛЬКО НАС?
(ПРОГНОЗ ДЕМОГРАФОВ)
Через 45 лет украинцев станет меньше на 23 миллиона.
К 2005 году численность населения мира достигла 6,5 млрд человек, что почти на 380 млн. больше, чем пять лет назад. Однако этот прирост обошел стороной многие страны, в первую очередь – европейские. В списке девяти государств, в которых численность населения стремительно сокращается, первые два места заняли Россия и Украина. Об этом на брифинге в штаб-квартире ООН в Нью-Йорке рассказала директор Отдела по народонаселению Хания Слотник, передает Утро.ру. По прогнозам демографов, с 2000-го по 2050 год россиян станет на 35 млн. меньше, а украинцев — на 23 млн. Замыкают список «девятки» Белоруссия и Болгария – число их жителей в ближайшие 45 лет сократится на три миллиона.
В список 22 стран, где численность населения в последние пять лет стремительно росла, попали США. По прогнозам, в ближайшие 45 лет на планете будут жить до 9 млрд. человек.»
Может, это называется как-то иначе, а не ДЕМОГРАФИЧЕСКИЙ ГЕНОЦИД?!!!
…Реальный трагизм прежней практической деятельности коммунистов заключается в том, что установка на императив "даешь общественную собственность!" (как альтернативу частной, как ее антипод) – есть установка ЛОЖНАЯ. В лучшем случае – ОШИБОЧНАЯ. Правда, утешение здесь слабое: что в лоб, что по лбу...
"Общественная" собственность на средства производства – это есть та же самая ... частная собственность на средства производства. Просто в отличие от частного собственника индивидуального, персонифицированного (Терещенко, Дюпон, Бродский) и частного собственника группового (Сиабеко, Юнайтед фрут компани) таковыми есть те же самые (либо иные) индивидуальные либо групповые собственники, но: АНОНИМИЗИРОВАННЫЕ...
Объявить, декларировать собственность на средства производства "общественной", следовательно – всеобщей, всехней, значит по факту, реально, практически утвердить ее – НИЧЬЕЙ. А поскольку ничьей огромные массы накопленного труда предыдущих поколений, огромная собственность БЫТЬ НЕ МОЖЕТ, то происходит стремительная редукция собственности "общественной" к таковой ГОСУДАРСТВЕННОЙ. А государство – только в воспаленном мозгу (либо же в сознательной и целенаправленной работе всего государственного агитпропа) может быть ОТОЖДЕСТВЛЕНО с обществом как таковым, с обществом в целом. Орган отождествляется (?!) с организмом…
Приведем одну пространную выдержку из чужой работы, где проницательно и остроумно – и о государстве, и о чиновниках, и о чести офицерской. О справедливости формулы "чтобы обезглавить – нужно возглавить" и о том, как одним основательным литературным расследованием можно спасти (сэкономить) для страны (России) многие и многие миллионы и десятки миллионов у.е...
Речь идет о работе Ю.И.Мухина "Катынский детектив"(М.,1995, 176 с.).
...Помните, как в потоке яковлевских со-подельники «изобличений» и «разоблачений» (а, по существу – инсинуаций и злостных самооговоров на наши страну, строй, прошлое) в первые годы "перестройки" муссировали тему "15 тысяч невинно загубленных в застенках НКВД польских офицеров"? (Понятно, что саму Польшу никто не травмировал «бестактными» вопросами в судьбе десятков тысяч красноармейцев, попавших в плен в 1920 году под Варшавой…). Разумеется, официальная Польша, к тому времени усилиями костела, папиша, "Солидарности" и прочей контры уже очень существенно продвинувшаяся по пути "демократии и прогресса", стала в стойку: чем черт не шутит, а не срубить ли нам, пся крев, по-легкому с этих москалей материальную компенсацию многомиллионную? Или – многомиллиардную… 2 или 3 года тема "Катынь" не сходила со страниц и с экрана как там, так и здесь. Причем гнусь «родная» усердствовала едва ли не больше «посполитой шляхты». А с 1995 г. – как пошептало. Как рукой сняло. И причина тому: работа одного человека. Одного-единственного! Юрия Игнатьевича Мухина. Вот это рентабельность интеллектуального труда! И именно так с контрой нужно, надобно, необходимо действовать ПО КАЖДОЙ, ПО НАИМАЛЕЙШЕЙ из ее инсинуаций, лжей, мифов, клевет, искажений, диффамаций и пр. И так – БУДЕТ. А пока – Ю.И. Мухин.
"Этот детектив уникален (обратите внимание на название работы. – Б.Н.). Попробуйте еще вспомнить случай, где бы государство с таким остервенением пыталось возложить на свой народ ответственность за несовершенное им преступление.
Цель любого государства – организация защиты народа в случаях, когда отдельный человек себя защитить не может, организация коллективной защиты народа. Защищает народ себя сам, но организовывают его на это чиновники государства – от президента до милиционера. Это в идеале, которого, как известно, никогда не бывает в форме осуществленной, в форме наличного бытия…
В реальной жизни эти чиновники и крадут у народа, и делают все, чтобы удержаться у государственной кормушки, и решают личные дела за государственный счет. Но все же они пытаются что-то сделать во исполнение и своих прямых обязанностей – как иначе обьяснить свое присутствие в должности? Почему же в катынском деле чиновники СССР сделали все наоборот?
СССР был уникален в своей обюрокраченности – в желании чиновников служить только начальству. Это не вчера возникло.
Еще Салтыков-Щедрин, высмеивая госаппарат царской России, писал, что у нас любой чиновник путает понятия "Отечество" и "Ваше превосходительство", а когда начинаешь убеждать его, что между этими понятиями есть разница, то он отдает второму преимущество перед первым.
Происходит это оттого, что народ содержит чиновников не прямо, а через начальника. Начальник изымает у народа налоги, якобы на защиту народа, и платит их чиновнику. Теоретически все знают, что это деньги народа и что служить надо Отечеству, а практически деньги получают из рук "Вашего превосходительства" и служат чиновники именно ему. И именно во имя начальника такой чиновник готов пойти на ЛЮБОЕ преступление, в том числе и против народа, так как наградой за преступление будут даруемые от начальника должность, звания, деньги -ПРЕСТУПЛЕНИЕ ОКУПАЕТСЯ.
Эта, достаточно мрачная система управления государством, способна защитить народ в двух случаях – если глава страны сам служит народу, жесток и беспощаден к тем чиновникам, кто от этой службы уклоняется. Тогда, служа начальнику, чиновник служит и народу. И если общественное мнение таково, то чиновнику трудно уклониться от службы государству, даже если начальник у него сволочь.
Вряд ли в мире была страна, где бы одновременно исчезли оба эти условия.
А в СССР мы получили во главу страны Горбачева – субъекта, всю жизнь служившего только себе, – и его помощника по идеологии Яковлева, который в считанные года практически во всей прессе привел к власти людей, презирающих и ненавидящих службу государству в любой ее форме – воинской ли, гражданской ли.
(Где, когда, кем и с какой целью был в свое время завербован этот подонок, – будущий «мистер «перестройка», будущий «лучший немец года», будущий могильщик СССР, – это нынче секрет Полишинеля. И удел его нынешний: всеобщее презрение и ненависть, и удел его финальный: забвенье и проклятье. То же самое будет и со всеми остальными, – без изъятия малейшего, – сознательными участниками блудодейства сего невиданного).
В такой стране, в бюрократической системе управления, вполне естественно, что анисимовы и третецкие (полковники военной юстиции, члены комиссии по расследованию материалов данного дела. – Б.Н.) служить будут только и исключительно Горбачеву, понятие Родина для них абсолютно пустой звук. Да и как может быть иначе, если, скажем, некий Черниченко публично объявляет, что "патриотизм – это признак подлеца", а ему не только не бьют морду, а еще и ежедневно показывают по телевизору? Зачем же третецким и анисимовым иметь "признак подлеца"? Зачем Горбачеву его иметь? Ему лучше иметь нобелевскую премию и долларовые гонорары за пустые книжки и лекции, числиться мировым героем, разрушившим "империю зла".
Этот детектив также характерен для показа интеллектуальной, умственной деградации того, (тех), кого мы называем государственной элитой. Пусть читатели себя спросят – насколько трудно им было понять то, что написано в этой книге? Но вы только посмотрите, как работала умом в этом деле государственная элита СССР.
В основе событий стоят две случайные тетки и кандидат военных наук, которых допустили в архивы и которые не поняли, что такое Особое совещание при НКВД.
На основе их бреда секретарь ЦК Фалин сообщает Горбачеву, что поляков "убило НКВД". Мог Фалин сам задуматься над тем, что пишет, мог лично запросить документы, материалы, справки? Мог, но не стал или уже был неспособен.
Горбачев, прежде чем объявлять миру, что поляков убило НКВД, мог задуматься? Мог, но был ли способен?
Третецкий и Анисимов, тогда полковники, прежде чем выдавливать из свидетелей признание, что пленные расстреляны по решению Особого совещания, могли узнать, что это такое? Могли, но не стали. Зачем? И так сойдет. Трубин, Генеральный прокурор СССР, прежде чем сообщить Горбачеву, что поляки расстреляны по решению Особого совещания, мог лично задуматься над тем, что пишет президенту? Мог, но не задумался. Почему?
Потому, что у этих людей за годы их работы на высоких постах атрофировалась способность думать над своим делом.
У России была традиция – ее генеральные прокуроры лично выступали в судах, лично обвиняли преступников, лично воспринимали вопросы обвиняемых, судей и защиты и лично реагировали на них. Последним таким прокурором в СССР был сталинский прокурор Вышинский. После него уже и городские прокуроры в судах не выступают – зачем? Зачем выставлять на суд публики СВОЮ ГЛУПОСТЬ И НЕКОМПЕТЕНТНОСТЬ, если всю свою работу можно СВЕСТИ к подписыванию подготовленных анисимовыми бумаг?
Мы говорим, что Горбачев признал вину СССР. Но разве это он признал? Эту вину признали ДВЕ ТЕТКИ И КАНДИДАТ ВОЕННЫХ НАУК, а все остальные "высокие руководители", включая президента СССР, подписали их бред, не читая. Вот эта троица в данном деле И БЫЛА ГЛАВОЙ СТРАНЫ. И так управлялся СССР во всех делах, только тетки менялись, а вместо кандидата военных наук был какой-нибудь завлаб или выживший из ума академик. В СССР к 90-м годам НЕ ОСТАЛОСЬ РУКОВОДИТЕЛЕЙ, СПОСОБНЫХ ДУМАТЬ САМОСТОЯТЕЛЬНО.
А мы этим людям служим и говорим всем, что этим служим государству. Кого мы этим хотим обмануть – себя, или других? ТУПОЙ МРАЗИ МЫ СЛУЖИМ.
Вернемся еще немного к катынскому делу и тому, что это такое-служба государству. Мы установили, что пленных польских офицеров расстреляли немцы в 1941 году. Не немцам бы это сделать!
Весьма было бы нелишне, чтобы их в 1940 году расстреляли палачи НКВД по приказу Сталина из добрых старых наганов. И чтобы кинооператоры сняли все это на пленку и сделали фильм.
Ведь немцы расстреляли их как поляков, а Сталин РАССТРЕЛЯЛ БЫ ИХ КАК ОФИЦЕРОВ. Снятый фильм каждый год надо было бы показывать в военных училищах СССР и Польши, приговаривая: «Смотрите и не забывайте. Вот закономерный конец тех, кого Родина обувала, одевала и кормила для своей защиты и кто ВМЕСТО ЗАЩИТЫ РОДИНЫ ПРЕДПОЧЕЛ ПЛЕН, кто жизнью своей ее не спас. Смотрите и запоминайте! Когда начнется война и вам надо будет отдать за Родину жизнь свою, то отдайте ее не колеблясь – НЕ ИМЕЕТ ПРАВА ЖИТЬ ОФИЦЕР, ЕСЛИ ЕГО РОДИНА УМИРАЕТ!
… Памятники польскому жолнежу, якобы убитому в Катыни: вонзенный в спину штык вместе с винтовкой. Впечатляет. Но, по зрелому размышлению – недоумение. Хорош символ: они стремглав мчались сдаваться в плен Красной Армии, а в спину им успели воткнуть штык. Вопрос на засыпку: КТО воткнул?!!
Адийоты…
…Элитой в СССР в те годы БЫЛИ КОММУНИСТЫ, их было около 2% в обществе и около 10% в армии.
В военно-воздушных силах СССР и Японии существовал неуставной способ боя – таран, этот способ советские летчики применяли в случаях, когда не было уже возможности использовать бортовое оружие, а враг все еще был не уничтожен. Способ опасен – лишь 40% опытных летчиков после тарана могли продолжать полет, да 20% успешно выпрыгнуть с парашютом, а 40% безусловно гибли сами и это было всем известно. Этого способа боя не было ни в одном уставе, ему не учили, таранить не требовали, а с 1944 года убеждали приказами не использовать таран. Но были офицеры (ОФИЦЕРЫ. – Б.В.), был враг, посягнувший на Родину, и этот враг безнаказанно делал свое дело, а советский летчик никак не мог ему помешать. И он бросал свой самолет на самолет противника. И в 1944-м, и 1945-м, и даже в кратковременной войне с Японией.
В «письме Берии» (документ, приводимый автором в его книге. – Б.Н.) вы видели точный список пленных польских офицеров по званиям, находившихся у нас в лагерях. А вот список по званиям наших летчиков, совершивших во время войны таран:
Полковники, подполковники и батальонные комиссары – 12
Майоры, капитаны и старшие политруки – 97
Старшие лейтенанты, лейтенанты, младшие лейтенанты и политруки -466
Старшины, старшие сержанты и сержанты — 61
Хочу обратить внимание польской стороны, что, когда офицерские звания находятся в таком списке, то это гораздо почетнее для этих офицеров и полезнее для страны, нежели когда они находятся в списках пленных. Мы помним, что в 1939 году, через 17 дней войны, ПОЛЬСКАЯ ЭЛИТА УЖЕ УДРАЛА В РУМЫНИЮ, БРОСИВ НАРОД И АРМИЮ. Советские коммунисты, советская элита народ и армию не бросила. Мы уже писали, что коммунисты составляли 2% населения, а вот СРЕДИ ШЕДШИХ НА ТАРАН ЛЕТЧИКОВ ИХ БЫЛО 63% И 34% КАНДИДАТОВ В ЭЛИТУ -КОМСОМОЛЬЦЕВ. Вот примерно такая у страны должна быть элита, ЧТОБЫ ИМЕТЬ ПРАВО ТАК НАЗЫВАТЬСЯ. Элита – это люди, способные мобилизовать все свое мужество, чтобы в опасный для Родины час отдать за нее жизнь, а не придурковатые профессора, способные лишь на мобилизацию ВСЕЙ СВОЕЙ ПОДЛОСТИ , когда речь заходит о размещении собственного зада на министерском кресле.
Да, к горбачевским временам и в СССР элита, особенно правящая, СТАЛА ТАКИМ ЖЕ ДЕРЬМОМ, как и в Польше 1939 года, даже хуже. Но что это меняет? И сегодня народу нужна элита, а не дерьмо. И народам СССР и народу Польши. К сожалению, на сегодня только это нас с поляками и роднит.
ПОЛЬСКИЕ ОФИЦЕРЫ В КАТЫНСКОМ ЛЕСУ ПОЛУЧИЛИ В ЗАТЫЛОК НЕМЕЦКУЮ ПУЛЮ. ЭТО НЕ ОЧЕНЬ СПРАВЕДЛИВО. И СОВЕТСКАЯ ПУЛЯ – ТОЖЕ НЕ ОЧЕНЬ ХОРОШО. ТОЛЬКО ПОЛЬСКАЯ ПУЛЯ БЫЛА БЫ НАИВЫСШЕЙ СПРАВЕДЛИВОСТЬЮ. ( Мухин Ю.И., Катынский детектив., М., 1995, стр.171-175)
"Бывшей коммунистической и гэбистской номенклатуре советского пространства ни ее происхождение, ни воспитание не помешало найти общий язык с номенклатурой современного Запада, направляющей ход "рыночных реформ" и "модернизации" в странах рухнувшего второго мира. Непримиримые борцы с "буржуазными пережитками" внезапно превратились в непримиримых к социалистическим "пережиткам" радикалов либерализма, адептов естественного отбора и невмешательства государства в экономическую и социальную жизнь. Они все откровеннее выступают единым фронтом с атлантистами, осуществляющими свою приватизацию не в национальных, а в глобальных масштабах. Под шумок речей о возрождении России ( Украины, Польши, Чехии и т.п.) они ПОМОГАЮТ атлантистам захватывать стратегические позиции и ресурсы "своих" стран, которые они давно уже не считают своими, ибо ОТЕЧЕСТВА НЕ ИМЕЮТ. В то же время им выгодно отвлекать народное внимание от социальных проблем, катастрофически обостряющихся ПО ИХ ВИНЕ, и переключать на проблемы национальные, на вопросы культурной специфики, разжигать этнические расколы и настроения ксенофобии". ( Панарин А.С. Стратегическая нестабильность в XXI веке,- М.,2003, стр. 544).
Государство – это ОПРЕДЕЛЕННЫЙ вполне социальный институт. Орган (общество – организм). Ядро политической организации общества. Со своими собственными, в свою очередь, органами, институтами и учреждениями. В которых профессионально заняты вполне конкретные, – государственные, – люди. Чиновники из всех звеньев и сфер, уровней и форм в т.ч. и т.н. «ветвей» власти государственной: законодательной, исполнительной, судебной, хозяйственной, партийной и т.п. Вот они-то, эти люди, и становятся теми самыми анонимизированными субъектами (собственниками) частной собственности на средства производства. Ибо еще прежде происходит приватизация указанными людьми самой государственной власти. Установление частной собственности на власть происходит и осуществляется... А что есть феномен частной собственности на власть? БЮ-РО-КРА-ТИ-Я. Сошлемся на первоисточник: "Бюрократия имеет в своем обладании государство, ... это есть ее частная собственность". (Маркс К., К критике гегелевской философии права. – Маркс К. и Энгельс Ф. Собр. соч.,т.1, с.272).
Итак, цепочка: декларированная общественная собственность – конституированная государственная собственность и-фактическая собственность бюрократии обретает свое последнее звено и прочной цепью захлестывается на шее у тех самых трудящихся, заклиная именем которых, вытворяет все свои мерзости буржуазия-навыворот: бюрократия; тех самых трудящихся, трудом и творчеством которых вызываются к жизни все ценности человеческой культуры, тех самых трудящихся, которые свершают социалистическую революцию и именем которых осуществлялись в нашей стране преобразования, которые весьма приблизительно были преобразованиями коммунистическими.
Почему "весьма приблизительно"? Да именно потому, что антиподом собственности частной, той самой, которая должна была прийти на смену частной есть не декларативная собственность "общественная", но исключительно и единственно – собственность ОБОБЩЕСТВЛЕННАЯ. Различие между обобществленной и "общественной" – как между равенством и уравнительством. Равенством и уравниловкой.
Как между литературой и «Литературкой» (газетой). Между свободой и «Свободой» (из Праги). О равенстве К.Маркс сказал: "равенство как разноцветное преломление неравенства". Лучше не скажешь. Хуже можно. А зачем?
Об обобществленном я могу, перефразируя К.Маркса, сказать: обобществленное как разноцветное преломление индивидуального, коллективного и общественного. Обобществленная форма собственности гарантирует недеформированное осуществление диалектического взаимодействия ВСЕХ ее субъектов: одного, многих и всех. Взаимодействие гармоническое форм собственности индивидуальной, коллективной (кооперативной) и общественной. Иначе – новое издание ЧАСТНОЙ собственности на средства производства. И – новая катастройка…
«Мы, пожалуй, не разберемся в истоках победы «демократов» над коммунистами, если не учтем такой фактор, как веберовская реабилитация класса капиталистов и основанная на веберовских презумпциях, идеологически подогретая система массовых ожиданий. Массы, шокированные системой номенклатурных привилегий и закрытого спец-распределительства, ожидали, что номенклатурную элиту новых партийных феодалов, жирующих на фоне всеобщего «дефицита», заменит веберовский буржуа-аскет, с презрением отвергающий всякие привилегии и дармовые блага в пользу принципа последовательной самодеятельности и не-подопечности. Номенклатурные растратчики общественного богатства, которых постоянно страховало государство, не требующее у них настоящего экономического отчета, должны были смениться ответственными частными собственниками, погружающимися в стихию рынка как в священную очистительную воду. При этом предполагалось, что крушение прежних политических и идеологических запретов автоматически сделает свободным все общество и что эта всеобщность свободы столь же автоматически преобразуется во всеобщую гражданскую ответственность.
Мне уже приходилось писать, сразу же по следам нашей приватизации, что оба указанных допущения оказались ложными. Падение прежней партийной цензуры освободило не общество — оно освободило от всякой гражданской и морально-политической ответственности прежнюю номенклатуру, которая проводила уходящую идеологию словами персонажа Достоевского: «Если Бога нет, то все позволено». Бог для этих атеистов умер давно, но гнет партийной цензуры в известной мере смягчил для общества последствия этой смерти Бога, ибо демагогия партийной «коммунистической сознательности» служила не только в качестве средства массовой манипуляции, но и в качестве сдерживающего тормоза внутри самих верхов.
Как оказалось, советское общество явно переоценило само себя: освобождение от партийно-идеологической цензуры сработало в пользу «сильных» и давно уже в тайне от всех ведущих буржуазный образ жизни и только усилило беззащитность остальных, у которых к моменту «демократического переворота» не оказалось ни капиталов, ни политического влияния, достаточного для эффективной самозащиты от произвола номенклатурных приватизаторов. Наряду с этой неожиданной классовой делимостью свободы, оказавшейся целиком в руках прежней номенклатуры, обнаружилась и проблематичность той связи между свободой и ответственностью, которую постулировал новый либерализм.
Удивительное дело, но безответственность стала всеобщей: верхи отделались от этики долга как от опостылевшей цензуры, низы соблазнились объявленной вседозволенностью, не уразумев того, что в обстановке вседозволенности всегда выигрывают сильные и проигрывают слабые. Причем – и это было еще одним сюрпризом постсоветской эпохи – сами понятия сильных и слабых совершенно не совпадали со смыслом, заложенным в идеологии либерализма. Идеология постулировала, что слабые – это те, кто привыкли полагаться на государственный патернализм, а сильные — это те, кто готов к свободному рыночному соревнованию, избавленному от любых тайных подстраховок.
На деле оказалось, что «сильными» оказались как раз те, кто сумел сполна использовать всю систему номенклатурных подстраховок и привилегий для перераспределения национального богатства в свою пользу, а «слабые», напротив, оказались предоставленными самим себе, но с заведомо урезанными правами и возможностями, что по существу исключало их полноценное приобщение к добродетелям самодеятельного гражданского общества.
Номенклатурные приватизаторы с самого начала повели себя отнюдь не по примеру «аскетов накопления», методически накапливающих по крохам добываемую прибыль для ее последующего инвестирования в экономику роста. Они, напротив, повели себя как безответственная богема, даром получившая не ею созданное богатство и намеренная использовать его ради неслыханно разнузданного гедонизма. Объективный социокультурный анализ их поведения указывает нам не на аскетическую этику самонакопления, связанную с методическим внутренним самоограничением, а на сочетание психологии разнузданной богемы с психологией захватнической «удали», все более становящейся откровенно криминальной. Не менее обескураживающим оказывается и сравнение класса «новых русских» (и иных «новых» во всем постсоветском и постсоциалистическом пространстве) с национально ответственным пуританским мещанством, строящим национальный капитализм с полным сознанием собственной укорененности в местную среду и традицию.
Номенклатурная богема, получившая новую собственность вкупе со старыми привилегиями, оказалась в принципе не способной идти трудным путем честных сбережений, партнерства и ответственности. Она сделала головокружительное открытие, что старая предпринимательская прибыль, связанная с экономикой роста не идет ни в какое сравнение с ростовщической прибылью, связанной со спекулятивным помещением капитала, финансовыми пирамидами и играми типа «МММ».
Все это назвали новейшей монетаристской экономикой, якобы имманентной современному информационному обществу, ибо все спекулятивные финансовые игры связаны, во-первых, с получением опережающей информации о рынке ценных бумаг и экологии фиктивного капитала в целом, а во-вторых, поражают дематериализацией самого богатства, по-видимому, появляющемуся прямо из воздуха — помимо роста натурных показателей и даже вопреки им.
Ясно, что здесь мы имеем дело с откровенным софизмом. Под информационной экономикой, в соответствии с уже сложившимися установками постиндустриальной теории, обычно имеют в виду наукоемкие производства, науку, образование и информационно-коммуникационные сети, инвестиции, которые дают большую экономическую отдачу, чем вложения в материальное производство. Здесь же под информационной экономикой имеют в виду манипуляции с краткосрочным спекулятивным капиталом, означающим прямой вычет из реального богатства, безответственную растрату его.
«Информационная экономика» финансовых спекулянтов означает систему механизмов, посредством которых обеспечивается дематериализация капитала, теряющего всякую привязку к реальному процессу производства общественного богатства. Вследствие этого происходит превращение финансовой элиты в «игровое» сообщество, способное обкрадывать целые народы и континенты, в считанные часы сводя на нет сбережения и труд сотен миллионов людей. Такая система означает реставрацию антагонистической пары: ростовщическая диаспора — туземное население, то есть перечеркивает обретения капитализма «веберовского» типа.
Сообщество спекулятивных финансовых игроков по всем показателям отличается от старого протестантского сообщества накопителей-аскетов. Игрок не скопидомничает, не ограничивает свое гедонистическое воображение, не откладывает исполнение желаний. Чем легче ему достается богатство, тем расточительнее он им распоряжается.» (Панарин А.С. Искушение глобализмом. – М., 2001, стр. 154-157).
Разумеется, излишне говорить, что процесс обобществления возможен лишь при условии слома капиталистической государственной машины и буржуазной политической власти в целом, которые есть условие, окормление и оформление существования уродливого, вывихнутого, противоестественного (противного естеству человека) типа собственности: частной собственности на средства производства. Иными словами, это становиться возможным лишь в результате завоевания политической власти трудящимися, ведомыми своим авангардом. И вот здесь – контрапункт, узел, фокус. Из него есть два пути: либо к новому изданию контрреволюции ("перестройки в СССР", к примеру), либо к объективированию научной теории действительного коммунизма (действительного гуманизма). Трудящиеся тендируют к ТВОРЯЩИМ[СЯ], что предполагает решительные и неотложные, коренные и радикальные преобразования в сфере экономики и в первую очередь: в изменении формы, содержания и характера деятельности и в первую очередь – труда, его трансформирования в ТВОРЧЕСТВО; действительное обобществление власти, что предполагает вовлечение в нее посредством формы СОВЕТОВ всего самодеятельного населения и выход на режим общественного самоуправления; выполнение политической (коммунистической) партией, всецело базирующейся на науке (как передовой частью, как авангардом) своей главной задачи: поднятия до своего уровня ВСЕГО народа, всего общества, и тем самым – собственная самоликвидация как части. Иначе – "авангардизм", иначе – парламентаризм, иначе вождизм: народ служит партии, партия служит, – обслуживает, – аппарату и руководству, руководство служит лидеру, лидер служит... мировому империализму. Мировой империализм в своих последних судорогах – реализует тотальное блудодейство.
Однако, дабы осуществился блуд практический, в т.ч. и блуд – на – крови, ему должны предшествовать: блуд – на – чувствах и блуд – на – духе. Включая и императив: «даешь политкорректность!»
Во времена, когда наука в загоне и опале, когда интеллект научный подвергается последовательному остракизму, когда постмодерн правит повсюду свой бал нечестивый, то есть во времена нынешние, когда во всю мощь и почти без сбоев работает индустрия тотального мифотворчества, когда процесс злонамеренного манипулирования сознанием и чувствами людей банализирован, когда мечты и надежды "маленьких русских", "маленьких украинцев", " маленьких узбеков" (далее везде) назначаются, едва ли не статус национальной идеи обрел императив: "даешь политкорректность".
Вот раньше, когда еще не был успешно осуществлен намеренный развод означающего с означаемым, референта со знаком, когда они еще совпадали (а это и есть, кто еще смутно помнит: истина), когда имела место напряженная поступь научного познания, а не бездна бесконечно пошлых в своем провинциализме интеллектуальных ужимок, лукавого фиглярства, подмигиваний, перемигиваний и кривляний чужого по своему происхождению, порочного в своей сути и сервильного по своему функциональному предназначению интеллекта; так вот, в те времена все наши люди были задавлены тоталитаризмом, развращены полным отсутствием демократии и вдобавок – до смерти запуганы коммунистами, которые хотели, которые вознамерились утвердить действительный гуманизм в форме практической всеобщности, т.е. замыслили погрузить их в кошмар социального равенства, в пучину сплошной грамотности, коварно вознамерились навязать людям режим тотальной социальной справедливости, возвратить человеческое достоинство, уважение к себе и другим, уничтожить любые (экономические, политические, идеологические и пр.) основания, которые детерминировали появление и воспроизводство превращенных и отчужденных форм жизнебытия каждого, многих и всех, ликвидировать условия, низводящие человека к средству, к товару среди товаров, к пролетарию – так вот, в те кошмарные и кромешные времена у нас начисто отсутствовали не только колбаса, керосин, спички и соль но и,-не то что сказать, даже подумать страшно: политкорректность. Тогда воров и жуликов так и называли. А, оказывается, надо: предприниматели, бизнесмены. Проституток – бабочки. Убийц – киллеры. Буржуев – олигархи. Бандитов – моджахеды. Врагов смертельных – стратегические партнеры. Воровство в особо крупных размерах – перестройка и реформирование. Людей, защищающих свою родину – террористы. Оккупантов – доблестные «военнослужащие США, Великобритании, Польши, Украины». Оголтелую дезинформацию, диффамации и доносы публичные – гласность. Предательство и измену – гибкость и находчивость. Право умереть от голода и холода, право быть нищим духом, душой и телом – либерализм. Торговлю краденой красотой -эстетика. Намеренную и плановую деиндустриализацию страны под заунывный скулеж вполне определенного и все более легко узнаваемого контингента о гибнущей природе – экология и движение "зеленых". Отчаянный протест угнетенных – «терроризм». Бесцеремонную и брутальную экспансию американизма – глобализация. Безнаказанный (до поры, до времени, разумеется) системный государственный терроризм по отношению к более слабым и менее защищенным суверенным странам и народам – экспорт демократии и общечеловеческих ценностей. Политиканство – политика. Деиндустриализация страны – движение «зеленых». Ликвидный бизнес – экономика. Философство – философия... Понятно, что ряд можно продолжать практически до бесконечности. То есть, у процесса утверждения политкорректности – необозримые горизонты и большие перспективы.
… Есть религия. Одним из признаков ее (сущей в форме «монотеизма») есть церковь – администрация, клир, институциальное оформление религии.
Однако же при определенных условиях верующего приучают любить, чтить и почитать не столько Бога (или Сына его единородного), сколько… церковь. Религиозную администрацию. Клир . Ну, и разумеется – клириков.
… Есть общество. Если принять его за целое (за «организм»), то следует согласиться с тем, что государство – это «орган», возникающий на определенном этапе эволюции «организма» и призванный выполнять вполне определенные функции.
Однако при определенных условиях происходит любопытная весьма инверсия: не государство служит обществу, но общество – государству. Организм – органу. Не слабо, правда?
…Есть цель, идея, результаты, которые в общем виде могут определятся как «действительный гуманизм» или, что то же самое – «действительный коммунизм». И есть политическая партия: коммунистическая партия. Однажды мы как почти-что очевидность воспринимаем тезис (призыв, императив): «мы служим делу коммунистической партии». ?!! Может, все же, это партия служит утверждению в обществе дела? Дела действительного гуманизма.
Вот и выходит, что при определенных условиях «коммунист по профессии», «государственный человек» и «клирик» одно и то же суть…
Строго говоря, все вышесказанное – иллюстрация к одному и тому же сюжету: к разворачиванию, к актуализации потенциала формы превращенной. К инверсии формы и содержания, к объективированию видимости и кажимости. К фетишизации ставших (наличных) форм социального бытия. К недопущению трансформации реальности в действительность, деятельности в творчество. Субъекта – в субъектность. К субъективному отказу развитию ... в развитии.
Именно несоблюдение (нарушение) этих условий неумолимо ведет к ситуации, когда в практике начинают складываться и нарастать те напряжения и деформации, патологии и аномалии, которые уже весьма условно позволяют ( и чем далее, тем более) называть то общество, в котором это происходит, социалистическим, а тем более – коммунистическим, созидающим коммунизм, живущим в коммунизме. И вот здесь необходимо еще раз вспомнить, что власть и собственность – явления однопорядковые и однокорневые (в українській мові це, що називається, лежить на поверхні: "влада" і "власність". У кого власність, у того й влада). А именно: если рука об руку с процессом обобществления собственности,- действительного обобществления, а не реального, – не идет процесс такого же, – ДЕЙСТВИТЕЛЬНОГО, – обобществления власти – обречены на неудачу все преобразования, которые искренне хотят видеть и считать социалистическими. Ясно, что подобный социализм обречен лишь "здесь и теперь", либо "там и тогда": т.е. в отдельных странах, либо их содружествах. Поскольку же Великая Октябрьская социалистическая революция в России явилась революцией ВСЕМИРНО-ИСТОРИЧЕСКОЙ, то все попытки предыстории загнать начавшуюся историю "взад", обратно, повернуть то самое колесико вспять – это есть, как говорит моя мама, "артель напрасный труд"...
Итак – феномен власти. Государственной. Политической. Сиречь – в первую очередь: государства феномен. Что сие есть? Откуда пошло-возникло, каковы его исторические типы и формы, функции, органы, способы и методы осуществления (реализации) государственной власти и т.д. и т.п. Словом: в чем состоит-заключается СУЩНОСТЬ государства и государственной власти?
Собственно, ответ, и ответ достаточно исчерпывающий почти на все эти вопросы (говоря "исчерпывающий", имею в виду: научно-безупречный) существует уже, по крайней мере, целое столетие. Существует-то давно, да кто ж им интересовался? Ну, разумеется, интересовались и продолжают: с одной стороны – бывшие нотариально заверенные марксисты (политологи, социологи, экономисты, философы/; слегка: огромная орава чиновничья, кормящаяся нынче возле кормушки "государственная власть"; несметное по численности племя юристов, ПРИДУМЫВАЮЩИХ, ПИШУЩИХ, ПРИНИМАЮЩИХ, а затем самозабвенно отстаивающих написанное, придуманное и принятое; с особым тщанием, я бы сказал – с трепетом священным – вся буржуазная обслуга идеологическая, шушера надстроечная (которая, как показала практика последнего десятилетия, без особого напряжения, почти органически трансформировалась в СССР,- значит, была буржуазной по нутру своему, – в ШУШЕРУ ПЕРЕСТРОЕЧНУЮ).
...Интересоваться? Это же ж труд какой себе на плечи (извилины и сердце) взвалить надобно. Знать, и что там у Платона древнего о государстве сказано. И у ученика его разлюбезного – у Стагирита (Аристотеля). И у Гоббса. И у Ламетри. И у Кондильяка. И у Руссо. И у Гегеля... Словом, надобно первым делом столом с огромной столешницей обзавестись (прежде, чем в политику соваться), дабы на столе на том поместились и НАСТОЛЬНЫМИ стали труды сотен авторов: от Полибия до В.И.Ленина. Да и после Владимира Ильича не все же продавали дух и душу дьяволу (прежде за красные, нынче – за мутно-зеленые...). Из тех, из нотариально заверенных марксистов... Из ИМЛов и ВПШ, из идеологических отделов ЦК (ОК, ГК, РК) и ВКШ которые. Не все. Далеко не все.
И среди первых на столе том, разумеется: "Государь" Н.Макиавелли. "Левиафан" Т.Гоббса. Не говоря уж о (послушайте, как звучат, притом прямо в названии/: "Происхождение семьи, частной собственности и государства". Это – Ф.Энгельс. Или: "О государстве", "Государство и революция". Это уже – В.И.Ленин. А вот работа К.Маркса "К критике гегелевской философии права"... Читали? Изучали?? Поняли???
Ах, "проходили"… Вот потому и выросли – ПРОХОДИМЦАМИ. Политическими. Партийными. Профсоюзными. Советскими. Комсомольскими. Прочими.
Сначала – "приходили во власть". Кого выдвигали. Кто сам, с отменным обонянием – устремленно пер во власть на запах собственности. Кого волна обстоятельств (комсомольская либо руховская) вбрасывала в околовластные и властные орбиты. Кто канючил: "Дядя, дай порулить". Иногда давали... И тогда общество получало очередного «велосипедиста»: чиновника, хорошо усвоившего, что государство – это как велосипед: вверху рули, внизу цепи… Итак: сначала "приходили". И становились "приходимцами". Потом (и довольно быстро) – входили во вкус и трансформировались – в ПРОХОДИМЦЕВ. Особенно открыто, нахраписто, самозабвенно устремляется во власть это племя маргинальное, этот отравленный вирусом недостоверности, видимости и имитаторства контингент раз в 4 (четыре) года, когда объявляются "всеобщие, равные и демократические". Это ж надо их всех послушать, почитать, увидеть... Получить заряд косноязычия, тщеславия непомерного, алчности, с трудом скрываемой, жлобства безудержного, провинциализма вонючего, лицемерия невиданного от этих «потенциалов». Впрочем, какой-никакой шанс стать "актуалами" (из кандидатов превратиться в депутатов) был у них лишь в 1994 (имея в виду Украину) году. В годы последующие они своей массовостью и суетливостью лишь создавали, – и нынче создают, – массовку. Мандаты делились, – и делятся, – хладнокровно в совсем других местах и совсем другими людьми. Дурачки продолжали (и продолжают) "выдвигать и излагать предвыборные программы"... Дружно «выдвигаться» и ходить на выборы. На выборы без выбора. Закулиса рассаживала (и рассаживает) в руководящие кресла своих людей. Особенно циничным и наглым есть переход на т.н. пропорциональную основу выборов. Народ полностью устранен из «процесса». Демократия цвела, укреплялась и прекрасно пахла... Правда запах этот вонью зовется, но медийная мешпуха денно и нощно уверяла, (и уверяет) что: «шанель №5». Обыватель – верил. И – верит. Он ведь, обыватель советский, не говоря уж о постсоветском – даже не "проходил". Он – надежный резерв проходимцев. Ибо – темный. Необразованный. Толпа. Его можно хоть ежеквартально (ежели умеючи) на «революции» («цветные и цветочные») поднимать и подвигать. Будет ходить. И почти искренне считать, что «участвует в революции».
А с толпой национал – социал – клерикал – и прочие проходимцы давно уж научились справляться. Тут аргументы всякие: и увесистые (пуля и дубинка), и веские (демагогия), и даже изысканные (по-своему):
«Когда король оказывается голым, начинаются крики: «Долой самодержавие!», «Свобода от всего!» и прочие. И тогда принцесса, которая его не любит, конечно, но все таки она особа королевской крови, говорит: «Да ладно вам, что вы на него накинулись! Я недавно была за границей, там все так носят». И народ послушно начинает раздеваться, за границей же носят, дело святое…
Толпа…»((Из интервью Л.Филатова. г-та «Телеграфъ» №21 (64) 06.01 г.)).
Вот только весомые (научно-безупречные) аргументы – отсутствуют. Начисто.
Может, то, что я здесь говорю (а для меня это – очевидность) кому-то покажется обидным и несправедливым. Ладно, допускаю. Но – предлагаю тест на политическую "вшивость", т.е. тупость. Или, от противного – на отсутствие оных. Итак, я привожу навскидку список из 19-ти авторов (и работ), а вы, быстро, отвечаете: "читал", "не читал". Кто половину читал, перед теми я готов (хоть персонально, хоть публично – извиниться). Кто не читал: извините, то я про вас еще хорошо думаю, что "обыватели", "толпа"... Вы еще хуже. Вы – поголовье.
Грубо? Допускаю. Но адресуюсь именно к «толпе», «населению», «электорату», «обывателю». Но не к народу. Об этом прекрасно – Михаил Александрович Лифшиц:
«…Читайте Монтеня, Пушкина, Толстого... Нет большего хамства, чем презрение к народу. Народ и толпа – не одно то же. Народы создают великое сплочение революции, тогда как толпа, руководимая демагогами, его разлагает и губит. Движения, подобные фашизму, превращают народ в толпу; движения, подобные Октябрьской революции, поднимают толпу до уровня народа. Это два противоположных потока сил, мировая борьба, перед которой битва Ормузда и Аримана – незначительный эпизод.
Не исторический подъем народных масс к самостоятельной деятельности, а те плотины, которые возникли перед этим движением на его пути,-действительная причина всех нравственных сдвигов, пугающих ум. Кто не желает иметь дело с иррациональными силами и демоническими инстинктами, тот должен стремиться к тому, чтобы эти плотины были устранены. Скажем более прямо: все, что способствует освобождению скованной энергии людей, нравственно и хорошо; все, что задерживает это движение казенным забором, в том числе и казенной проповедью добра, вызывающей в ответ демонический протест обманутой совести, все это безнравственно и дурно. Однако возможно ли нравственное возрождение человечества за пределами личных отношений? Ведь существует давно заведенный механизм, работающий на старый порядок вещей, особенно страшный в наше время именно потому, что мы живем в эпоху подъема широких масс. Это механизм извращения демократии ее уродливым двойником – демагогией, подъема народных сил и талантов снизу – карьерой немногих, сплочения трудящихся -расколом людей по цвету кожи, национальности, религии и множеству других источников темной вражды, посредством которой всегда утверждали свою роковую власть реакционные силы.» (М.Лифшиц. Нравственное значение Октябрьской революции http://www.communist.rvi/root/archive/theory/lifshitz.okt.rev)
Впрочем, ситуация обратимая и поправимая: ноги в руки, деньги в бумажник и – на Петровку, на книжный рынок. Или – в уцелевшую еще от погрома перестроечного библиотеку. Не мешкая, еще можно успеть что-то изменить к лучшему... Итак:
1. Муамар Каддафи "ЗЕЛЕНАЯ КНИГА",- М.,2000
2. Петр Кропоткин "СОВРЕМЕННАЯ НАУКА И АНАРХИЯ",- М.,1990
3. Вильгельм Райх "ПСИХОЛОГИЯ МАСС И ФАШИЗМ".- С.-Пет.,1997
4. Игорь Фроянов "ПОГРУЖЕНИЕ В БЕЗДНУ",- М.,2002
5. Макс Штирнер "ЕДИНСТВЕННЫЙ И ЕГО СОБСТВЕННОСТЬ",- М.,2001
6. Юрий Мухин "ПУТЕШЕСТВИЕ ИЗ ДЕМОКРАТИИ В ДЕРЬМОКРАТИЮ И ДОРОГА ОБРАТНО".- М.,1993
7. Сергей Кара-Мурза "СОВЕТСКАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ".- М.,2001
8. Генрих Батищев "ВВЕДЕНИЕ В ДИАЛЕКТИКУ ТВОРЧЕСТВА".- С.-Пет., 1997
9. Владимир Бушин "ЧЕСТЬ И БЕСЧЕСТИЕ НАЦИИ".- М.,1999
10. Михаил Бакунин "ГОСУДАРСТВЕННОСТЬ И АНАРХИЯ".- М.,1989
11. Александр Зиновьев "ГИБЕЛЬ РУССКОГО КОММУНИЗМА".- М.,2001
12. Берроуз Данэм "ГИГАНТ В ЦЕПЯХ",- М.,1984
13. Сергей Красиков "ВОЗЛЕ ВОЖДЕЙ".-М.,1997
14. Михаил Лифшиц"В МИРЕ ЭСТЕТИКИ".-М.,1985
15. Андрей Ильин "ДИВЕРСИЯ".- М., 2000
16. Галина Давыдова "ДИАЛЕКТИКА И ТВОРЧЕСТВО".- М.,1976
17. Александ Панарин «ИСКУШЕНИЕ ГЛОБАЛИЗМОМ». – М., 2000.
18. Александр Панарин «Православная ЦИВИЛИЗАЦИЯ В ГЛОБАЛЬНОМ МИРЕ». – М., 2003.
19. Александ Панарин «СТРАТЕГИЧЕСКАЯ НЕСТАБИЛЬНОСТЬ В ХХI ВЕКЕ». – М., 2003.
Впрочем, даже если вы прочтете все вышеназванные и иные, неназванные книги, вы еще просто – интеллектуал. Если проштудируете системно все сущие источники по данной проблематике от Полибия до Новикова, вы – интеллектуал с образованием (образованный интеллектуал). А вот если прочитанное пропитается совестью и честью и подвигнет вас на практическое утверждение ДЕЙСТВИТЕЛЬНОГО ГУМАНИЗМА, вы – ИНТЕЛЛИГЕНТ. Коммунист. Гуманист. Впрочем, не надо трех слов. Это – одно и то же суть. (Впрочем, о принципиальных вопросах, связанных с феноменом интеллигентности, интеллигенции; соотношении понятий, – и их носителей, разумеется, – "интеллигент" и "интеллектуал" – в другое время и в другом месте, основательно и несуетно...).
А сейчас возвращаемся к нашему основному сюжету. Итак, государство. Власть. Власть, становящаяся профессией. Что есмь сие?
…Есть у одного жизнерадостного, ныне сущего профессионального шутника – юмориста и сатирика (их сегодня числом немало развелось, даже с явным избытком как для такого невеселого и несмешного времени. И все – смеются. И – смешат. Правда – глазки бегают, в глазках – страх и растерянность, но – смешат. ЗАДАЧА ТАКАЯ. Страна,- то, что от нее осталось,- в нищете по уши, в грязи безнравственности и безвкусицы по шею, в крови и страданиях собственных захлебывается, а они – шутят. Смеются. Анекдоты в "попугаях", сыто икая и отрыгивая рекламируемым ими же "спрайтом" друг другу и – на всю страну – рассказывают. Пир шутников во время чумы). Впрочем, ничего удивительного и тем более – случайного, нет. Все – в «парадигме» постмодерна: ироники идут первыми, истово и неутомимо расшатывают устои. Изнутри.
Так вот, есть у него (Мих. Задорнова) такой сюжет: "Я понимаю, токарь-коммунист; водитель-коммунист; учитель-коммунист. Я не понимаю, что такое и кто такой: коммунист по профессии?".
Я тоже не понимаю. Однако я прекрасно знаю и понимаю, что когда в обществе складывается такая ситуация, что счет "коммунистам по профессии" начинает идти на тысячи, десятки и сотни тысяч; или, когда меняется политическая коньюнктура, косяками начинают переть "антикоммунисты по профессии", "украинцы по профессии", "негры по профессии", "православные по профессии", "демократы по профессии", "реформаторы по профессии" (ряд можно продолжать) – ПРОБИВАЕТ ЧАС НЕГОДЯЯ. Буржуазный активизм правит свой бал неправедный.
«Политика является концентрированным выражением экономики, считали основоположники марксизма. Но то, что в наше время политика станет не просто выражением каких-то, пусть даже барышных интересов, а ХОДОВЫМ ТОВАРОМ, которым будут торговать оптом и в розницу, даже они, наверное, предположить не могли.
Что представляют собой все наши политические кампании и выборы, обьединения и разьединения как не БАЗАР, на котором идет бойкая распродажа доверчивой (и глупой, как валенок. – Б.Н.) публике пустопорожних политических обещаний и заверений, надежность которых не выше надежности акций АО «МММ».
Несмотря на то, что доверие населения к покупкам такого рода неуклонно падает, торговля означенным товаром идет все так же бойко и весело. В «дело», или, лучше сказать, в «долю» взята целая армия имидж-мейкеров, политологов, политтехнологов и прочих ДАРМОЕДОВ, вся «работа» которых заключается в том, чтобы любыми правдами и неправдами всучить нам гнилой, траченый молью политический хлам, от которого затем мы сами не знаем, как избавиться. И надо признать, что те, КТО ВСЕ ЭТО ОРГАНИЗУЕТ, не уступают в ловкости «наперсточникам» и «кидалам», умеющим создать ажиотаж и привлечь внимание доверчивой публики виртуозно отработанными приемами. Иногда кажется, что все это – одна команда…
Политическая торговля не знает пауз и остановок. Она идет в любое время года и суток, достигая своего пика во время проведения избирательных кампаний, когда текут деньги широкой рекой, а в роли рыночных зазывал почитают за счастье выступать «раскрученные» бизнесмены и спортсмены, журналисты и артисты…» (А.Орлов.- Политика как товар// Г-та «Русский вестник», № 50-51. – 2001 г.).
И общество, народ трудовой, пока они будут находиться в заложниках у вышеназванных "профессионалов", в плену у этого племени ненасытного; пока оно не оклемается и не соскочит с иглы своего собственного тотального невежества и безразличия, то есть – ЖЛОБСТВА; пока оно не выскочит из атмосферы повального мифотворчества, не стряхнет со своей шеи вовсе разумом не отягощенных, а тем более – честью и совестью: социал-национал-клерикал и прочих – проходимцев, такое общество является объективно вытолканным в культурное безвременье, и, строго говоря, есть общество ОБРЕЧЕННОЕ.
Почему так происходит? При каких условиях становится возможным? Чем (и кем) детерминируется? Ну, одним словом это называется: КОНТРРЕВОЛЮЦИЯ. А не одним – требует неспешной и квалифицированной научной работы. Работы, опирающейся на научно-состоятельную методологию, исследующую объект системно, в развитии, взаимовлиянии составляющих; с применением всего инструментария научного общество- и человековедения: форм, средств, методов, путей, способов, приемов и процедур научного поиска...
Для начала выяснения ответа на сформулированный нами вопрос (что есмь власть?) остановимся на двух моментах, на двух феноменах. Первый: что такое маргинализм власти; второй: почему и при каких обстоятельствах власть как таковая становится ... профессией.
Собственно, это грани ЕДИНОГО явления, однако рассмотрим их поочередно. Для начала – небольшой, но эмпирически-конкретный пример. Реально сущий. Доказательство, так сказать,"на пальцах".
КПИ (Киевский политехнический институт, нынче: НТУУ «КПИ» – Национальный технический университет Украины "КПИ") был, есть, и, имеем твердую в том уверенность – будет, кузницей не только лишь кадров инженерных (инженеров, конструкторов, технологов и т.п.), но и ... управленцев политических, государственных, партийных. Такова неумолимая логика больших чисел. А КПИ – это даже сегодня, в условиях полного раздрызга в "державі", в условиях сознательной установки на деинтеллектуализацию Украины, на планомерно осуществляемый процесс геноцида образования, культуры, нравственности, науки, духовности, – это свыше 40 000 студентов. Следовательно, из числа выпускников его "во власть" рекрутировались, рекрутируются и будут рекрутироваться – КПИшники... Вспомним, кто у нас, в Украине, в Киеве, на Подоле еще 15 лет тому назад были "главными начальниками". Были "первыми лицами" (излишне напоминать, полагаю, что быть в то время "первым лицом", означало быть первым секретарем. Той. Единственной. И неповторимой...). Вспомнили? Нет? Я подскажу: бывшие выпускники КПИ. Гуренко. Корниенко. Салий.
А дальше и неизбежно – МАРГИНАЛИЗМ.(Маргинал – это когда от одного берега отбился, а до другого, до противоположного – не пристал. Ну, примерно, как цветок в проруби...).
Психологи достоверно (и давно) знают: если по тем или иным причинам и обстоятельствам ты три года подряд не занимался тем делом, той деятельностью профессиональной, той специальностью, которую обрел даже в такой "фирме", как КПИ – ты дисквалифицируешься необратимо. Непоправимо. Бесповоротно. НАВСЕГДА.
Шли во власть дипломированные инженеры-механики, сварщики, металлурги, электронщики (горняки, зоотехники, агрономы, фармацевты, журналисты и пр., и пр.). То, чему надлежаще, добротно и качественно обучены были – ЗАБЫВАЛИ. За невостребованностью. За ненадобностью. То, чем руководить на новых поприщах надлежало: банями, культурой, наукой, образованием, искусством, обороной, сельским хозяйством и т.д. – "не изучал", "не знаю", "не умею". Но: РУКОВОДИТЬ ГОТОВ. Согласен с превеликим моим удовольствием. Вот таким образом и складывалась ситуация и обстановка ТОТАЛЬНОГО МАРГИНАЛИЗМА, т.е. объективированной видимости, т.е. всеобщей имитации ситуация и обстановка... Складывался тип крайне неэффективной, неистинной, недостоверной власти. В первую очередь – партийной. Складывался, и – сложился. Вот мы и имели в нашей стране ситуацию и обстановку практически всеобщей, тотальной, повальной маргинализации власти: среди слегка известных поэтов, теормеховцев, радистов – политик; среди слегка известных политиков – поэт, теормеховец, радист... Жили в режиме имитаторов, презирали и боялись друг друга и все вместе – тех, кем управляли и руководили. И чем больше презирали друг друга – тем больше болтали о “партийном товариществе”... По-существу, коллектив (коллективность) вырождался в корпорацию (корпоративность) – механический агрегат атомизированных индивидов – имитаторов, движимых стяжанием как основным мотиватором собственной деятельности. Корпорация – это превращенная форма коллектива. Принято было считать, что компенсаторную функцию здесь выполняла система ВКШ и ВПШ (высших комсомольских и партийных школ). Не надо "ля-ля". Практический опыт последнего десятилетия блестяще показал, и КТО учил и воспитывал, и КОГО учили и воспитывали. Выпестовали. Научили и воспитали. В духе "беззаветной преданности идеалам Маркса, Энгельса, Ленина". Они и предали. Беззаветно. И – почти тотально... И учителей. И учение. И Дело свое. И – страну. И себя. Словом: все, вся и всех.
Почему так произошло? Ответов много и они непростые, как и вопрос непрост. Даже не вопрос: проблема. Мы и не претендуем на разрешение проблемы. Лишь – отдельных вопросов.
...Поэтому повторяем и подчеркиваем: власть "как таковая" НЕ ЕСТЬ, НЕ МОЖЕТ И НЕ ДОЛЖНА быть профессией. Равно как не может быть профессией принадлежность человека к той или иной политической партии, расе, этносу, религии, нации, конфессии и пр. Властные (управленческие, административные, организационные, политические, государственные) функции МОГУТ, ДОЛЖНЫ (И БУДУТ) осуществляться, ПРЕЛОМЛЯЯСЬ СКВОЗЬ ПРИЗМУ ПОЛУЧЕННОЙ САМОДЕЯТЕЛЬНИМ СУБЬЕКТОМ, ПО ПРИЗВАНИЮ ИЗБРАННОЙ, А ПОСЕМУ ТАКОЙ, В КОТОРОЙ ОН ЕСТЬ ТВОРЧЕСКИМ ЧЕЛОВЕКОМ, ЧЕЛОВЕКОМ-ТВОРЦОМ, ПРОФЕССИИ. Где и когда он есть и постоянно утверждается в качестве не просто субьекта, но – субьектности. Авторитет власти абстрактной, авторитет отчужденного от людей (каждого, многих и всех) ее органа -государства, заменяется властью авторитета конкретной профессии, или, вернее сказать: конкретного вида творчества. Вектор такой трансформации: от власти государственной (и партийной, разумеется) – к общественному самоуправлению, к действительной, а не реальной СОВЕТСКОЙ власти (власти советов, власти советующихся людей). К полностью обобществленному человеку и человеческому обществу. (Излишне особо подчеркивать, что самоуправление общественное предполагает самодеятельных же, т.е. в т.ч. и самоуправляемых индивидов. Людей. Человеков. И – ничего общего не имеет с самоуправством – превращенной формой самоуправления.).
До тех же пор, пока будет существовать государство (либо огосударствленная политическая структура: партия, блок, движение, фронт и т.п.) как "самодостаточный и доминирующий социальный институт"; до тех пор, пока будет существовать феномен частной собственности на власть – БЮРОКРАТИЯ (как естественная производная от частной собственности на средства производства), то есть авторитет власти всегда по факту будет властью криминальных и политических "авторитетов" – до тех пор во власть будут идти, будут переть исключительно НА ЗАПАХ СОБСТВЕННОСТИ.
"Для буржуа закон СВЯТ: ведь он является ЕГО СОБСТВЕННЫМ ТВОРЕНИЕМ, издан С ЕГО СОГЛАСИЯ, ДЛЯ ЗАЩИТЫ ЕГО ЛИЧНОСТИ И ЕГО ИНТЕРЕСОВ. Буржуа знает, что если один какой-нибудь закон и причиняет ему неудобства, то ВСЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО В ЦЕЛОМ направлено к ЗАЩИТЕ ЕГО ИНТЕРЕСОВ, а главное, что святость закона, неприкосновенность порядка, установленного АКТИВНЫМ ВОЛЕИЗЪЯВЛЕНИЕМ ОДНОЙ части общества и ПАССИВНЫМ -ДРУГОЙ, является САМОЙ НАДЕЖНОЙ ОПОРОЙ его социального положения... Буржуа (буржуа "в законе".- Б.Н.) находит в законе, как и в своем боге, самого себя и потому закон для него свят, потому и дубинка полицейского, КОТОРАЯ В СУЩНОСТИ ЯВЛЯЕТСЯ ЕГО ДУБИНКОЙ, обладает такой поразительно умиротворяющей силой в его глазах. Но, конечно, не в глазах рабочего. Рабочий слишком хорошо знает, он слишком часто испытал на опыте, что закон для него – КНУТ, СПЛЕТЕННЫЙ БУРЖУАЗИЕЙ". (Ф.Энгельс Положение рабочего класса в Англии.- Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т.2, стр. 451 (. И тут же: "Рабочие не почитают закона, а лишь подчиняются ему, когда они не в силах изменить его". (Там же). Уже во времена К.Маркса и Ф.Энгельса "...либеральная буржуазия ... не видела больше в конституционном представительном государстве идеала государства, ...а, напротив, рассматривала это государство как ОФИЦИАЛЬНОЕ ВЫРАЖЕНИЕ СВОЕЙ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНОЙ ВЛАСТИ и как политическое признание своих ОСОБЫХ интересов." (Маркс К. и Энгельс Ф. Святое семейство.- С ч., т.2, стр. 138).
И эта организованная (консолидированная) власть буржуазии в нынешних условиях еще более, нежели во времена Наполеона может быть квалифицирована как "завершенная форма терроризма". (Там же, стр. 137).
Ясно, что они будут неистово насаждать, будут с пеной у рта отстаивать «правовое государство», обосновывать прелесть и безальтернативность перспективы для всех стать «гражданами мира». Ибо «гражданин мира» естественно предполагает… правильно, мировое государство, мировое правительство. Т.е. мондиализм в форме практической всеобщности. Отсюда: оголтелый культ права как «воли экономически господствующего класса, возведенной в ранг закона». А воля класса – это право для себя и бесправие для классов иных.
Таким образом, средство и цель, орган и организм МЕНЯЮТСЯ МЕСТАМИ. Замещение сие осуществляется вполне осознанно, намеренно и последовательно. «Работает» форма превращенная.
"Руководитель по профессии" ("коммунист по профессии", "украинец по профессии", "еврей по профессии", "демократ по профессии" и т.п.) – это трагедия для общества. И для тех, кем "руководят" подобные субъекты. И для самих тех, которые "руководители". Последних в лучшем случае презирают, ненавидят, проклинают и боятся. В худшем – садят на кол, поднимают на штыки, ставят к стенке, возводят на эшафот либо же танцуют канкан на крышках их гробов...
Руководитель же через призму ДЕЛА СВОЕГО, ТВОРЧЕСТВА СВОЕГО, ПРОФЕССИИ СВОЕЙ – высшее достояние и обретение общества. Впрочем, в условиях бытия действительного общественного самоуправления, или, что есть то же самое – при существовании действительной советской власти в форме практической всеобщности – такими субъектами-руководителями являются: каждый, многие и все. Самодеятельные члены общества.
Так что же это такое: обобществленная власть?
А то же самое, в принципе, что и обобществленная собственность. То есть: НЕДЕФОРМИРОВАННАЯ ДИАЛЕКТИКА (взаимодействие) субъектов власти. Одного. Многих. Всех.
Вызванная к жизни в 1905-м году в ходе первой российской революции самодеятельностью самих же трудящихся форма осуществления политической власти – Советы депутатов трудящихся, советская власть – это и была та единственно возможная форма обобществления власти, которая открывала действительную возможность сопряжения ее с социалистическим содержанием, с идеей и принципом СОЦИАЛЬНОГО РАВЕНСТВА, социальной справедливости: не бывает формы бессодержательной, а содержания – неоформленного. Так и случился СССР: Союз, Советский за формой и Социалистический за содержанием. Республик, разумеется, союз.
Итак, власть советская. Власть, которая СОВЕТУЕТСЯ, власть коллективная, власть общественная, власть, в которой не потеряется и личностный ее компонент.
Власть ИЗБИРАЕМАЯ. Выборы, а не ритуал голосования, как это было в 60-80-е г.г., когда власть все больше и больше становилась "профессией", т.е. ее субьектами были те самые, которые частные собственники власти: бю-ро-кра-ты. Партийные и советские.
Власть постоянно СМЕНЯЕМАЯ, а не превращающаяся в геронтологический диспансер, в пожизненную ренту. Власть, предполагающая перманентную РОТАЦИЮ ее непосредственных субъектов. Ротацию вертикальную и горизонтальную.
Власть полностью ПОДКОНТРОЛЬНАЯ трудовому (творческому) народу, а не ставящая под тотальный контроль этот самый трудовой (до творчества ли тут?) народ.
Власть ПРОЗРАЧНАЯ во всех своих властных, управленческих действиях и поступках, шагах и решениях. Научно-прозрачная, т.е. базирующаяСЯ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО НА НАУЧНЫХ ОСНОВАНИЯХ.
Власть ПОДОТЧЕТНАЯ обществу, коллективу, человеку. Власть с обратной связью. Власть с безупречным и безотказным движением механизма "выдвижения-задвижения". У прошлых (уж не говорю о нынешних) «слуг народа» он очень" заедал", этот механизм: выдвигать мы научились, а попробуй "задвинь"... Вон, нынешние политические бабуины самоназванно и самозванно – т.е. самоуправно, присвоить себе титул "народный депутат" не забыли, а вот закон о порядке отзыва депутата до сих пор "мотают". Не забывая, впрочем, регулярно (ежегодно) улучшать материальное благосостояние себя любимых, своих чад и домочадцев. И кресла для своих седалищ расширять…
Власть не НАД, но власть ДЛЯ. Власть, способом своего бытия (как и строй действительного гуманизма в целом) предполагающая перманентную инициативу, инновацию, новаторство. ТВОРЧЕСТВО КАК РАСПРЕДЕЛЕНИЕ САМОДЕЯТЕЛЬНОСТИ И САМОДЕЯТЕЛЬНОЕ РАСПРЕДЕЛЕНИЕ. Сущие в форме практической всеобщности.
Власть действительно КОМПЕТЕНТНАЯ. Власть, т.е. все общество, весь народ, а не отдельные "компетентные органы" в сплошь некомпетентном организме... Впрочем, уровень их компетентности жизнь, сиречь практика, прекрасно продемонстрировала. Где они, тот строй, та страна, те ценности и завоевания, на страже которых они, "компетентные", поставлены были??? Там же примерно, где и их компетентность была. И где они сами оказались…
...Компетентность, т.е. научно-обоснованная состоятельность власти. Тотальная. От хутора и деревни – до столицы. От поселкового Совета – до Совета Верховного. И – "кровообращение" без "тромбофлебита" по "капиллярной системе" социума.
Ротация, сменяемость, вовлечение в процесс исполнения властных функций (через призму СВОЕГО ДЕЛА) ВСЕГО самодеятельного населения.
Словом, можно продолжать говорить и перечислять, аргументировать и убеждать, однако же все это будет мартышкиным трудом, ежели до тебя, читатель, не дойдет одна простая мысль: ОБОБЩЕСТВЛЕНИЕ – ЭТО РЕШИТЕЛЬНЫЙ РАЗРЫВ С СИТУАЦИЕЙ "СПЛОШНОЙ электрификации": КОГДА ВСЕМ ВСЁ – "ДО ЛАМПОЧКИ".
Такая власть, такое самоуправление действительное есть, повторяю, власть… советская. Действительная, а не реальная. Т.е. власть, советующаяся с наукой, с прошлым, с ценностями и идеалами действительного гуманизма. Власть советующихся людей. А из действительного гуманизма выплывает органически, что эта и такая власть должна быть органически сопряжена с социальной свободой, социальным равенством, социальной справедливостью для каждого, многих и всех. Т.е. в режиме действительности (действительность – СОВПАДЕНИЕ сущности и существования) стать и быть тем, чем она в режиме реальности существовала (и существует ныне там, где ее не пустили за дымом) в СССР и странах социалистического содружества.
Не контрреволюцией (это даже не хирургия, это – поножовщина) нужно было лечить реальный социализм, но гомеопатически и терапевтически. Впрочем, может быть, болезнь (realite) зашла так далеко, что потребовались бы и хирургические вмешательства, но только для отсечения омертвелого, болезнетворного и чужеродного…
Не покончив с этим, не осознав, не прочувствовав и не воплотив практически в действительности это (что каждый, многие и все – субъекты исторического творчества) – можно поставить жирнющий крест на: свободе, творчестве, действительном гуманизме (коммунизме) и очень многих других прекрасных вещах. В деле историческом "болельщиков" на матче добра и зла, наблюдателей со стороны, обитателей в "хате с краю" – НЕ БЫВАЕТ. Бывают: рабы и рабовладельцы, паны и холопы, буржуа и пролетарии. Не будет тех и других лишь при одном малюсеньком условии: дело освобождения станет делом абсолютного большинства и в перспективе – всех. Это и будет выполнением, осуществлением (практическим воплощением) открытого К.Марксом закона: «основательность исторического действия определяется той массой людей, чьим делом оно является». Это и будет выполнением великого завета Владимира Ильича Ленина: "социализм – это обобществление всей общественной жизни на деле". Я, впрочем, могу добавить: если "всей" и "на деле" -это уже, пожалуй, коммунизм будет.
...Не услышали завета. А если и услышали – не поняли. Перевернулись на печи на другой бок и продолжали досматривать сон про то, как кто-то придет и сделает нам "красивую жизнь". Они пришли. И – сделали. По крайней мере – делают…
Впрочем, «делают» вопреки и наперекор исторической необходимости. Исторической неизбежности. Объективируют видимость. Довольствуются симулякрами типа «революція на майдані». Ибо глупые (оглупленные, купленные и «посвященные») никогда не составляли, не составляют и не составят ту массу человеческую (народную), чьим делом и уделом есть именно историческая необходимость. Коя, разумом постигнутая будучи, есть ЗАКОН.
А сие означает одно: придется отвечать. Платить по счетам. Расплачиваться…
Феномен власти, феномен управления, в случае его сущностной характеристики, исходно должен быть «позиционирован» по самому главному вопросу: власть и гуманизм. И, соответственно, по «подвопросам», из вопроса вытекающим непосредственно: а) люди для власти, или власть для людей?; б) власть «для», или власть «над»?
А, посему, некоторые соображения о гуманизме и власти.
Сегодня альтернативой гуманизму ДЕЙСТВИТЕЛЬНОМУ уже не может быть антигуманизм, либо же гуманизм реальный. Сегодня альтернативой действительному гуманизму может быть лишь и исключительно собственноручно сотворенный людьми, людьми-человеками Апокалипсис. Тотальное самоубийство земной цивилизации. Планетарный суицид. И все стенания, призывы, декларации, договоры и пр., и пр. о предотвращении, о нераспространении, ограничении, запрещении, контроле и т.п. за оружием массового уничтожения, – кстати сказать, таковым, т.е. ОРУЖИЕМ массового уничтожения оно было лишь до начала 50-х г.г., когда у США и СССР его было ровно столько, что еще не стоял вопрос о возможности уничтожения всего живого на Земле, – есть ни что иное, как простодушные, прекраснодушные и наивные, в лучшем случае, бредни. Уж не говоря, не принимая в расчет чисто технический и технологический аспекты вопроса (хотя такой неучет с точки зрения науки категорически недопустим/: закоротило, замкнуло, затекло, заело, металл устал, грызун контакт нарушил, хакер «оттянулся», задуло, окислилось, перемерзло, перегрелось, устал, осерчал, выпил, укололся, не выспался и т.д. до бесконечности – необходимо предельно отчетливо понимать, что сегодня любое проявление антигуманизма, любое, сознательно нанесенное человеку (людям) страдание, причиненное несчастье, унижение, горе, любая боль, неправедно вызванная может стать той ПОСЛЕДНЕЙ каплей, которая переполнит ту самую чашу… Может сдетонировать накопленную критическую массу нищеты, недовольства, обид, страданий, ненависти и пр. То есть: обусловить НАЧАЛО КОНЦА. Необходимо отчетливо понять, что сегодня ЛЮБОЙ выстрел человека в другого человека, не говоря уж о запланированных и осуществленных взрывах, диверсиях, о «точечных» либо «ковровых» бомбометаниях, о «зачистках» и «локальных конфликтах», «горячих точках» и «холодном мире», «операциях спецслужб» и «превентивных нейтрализациях», «антитерроризме» и «ликвидациях», – это бикфордов шнур, ведущий в строго и однозначно заданном направлении: к той самой «бочке» на верхней окружности которой (по периметру) разместились не только 6 500 000 000 «хомо» (сапиенс, люденс, фабер, трендикус и пр.), но и ВСЕ ЖИВОЕ на Земле – до вирусов, микробов и бактерий включительно. Ну, а что в бочке находится, полагаю, догадываетесь. К сожалению, уже не один лишь порох. Словом: не будет ветеранов третьей мировой войны. А четвертая – будет вести «с помощью лука и стрел» (А.Эйнштейн)…
Итак: либо действительный гуманизм (действительный коммунизм, сиречь), либо – решительное отсутствие любых иных "измов" по причине физического отсутствия их носителей. Такая вот альтернатива. То есть альтернатива до того простая и разумению всякого доступная, что можно жизнерадостно (либо же – невозмутимо) констатировать: действительному гуманизму, существующему в форме ПРАКТИЧЕСКОЙ ВСЕОБЩНОСТИ – АЛЬТЕРНАТИВЫ НЕТ. Такова историческая необходимость. И она, эта последняя, была однажды разумом постигнута, "схвачена мыслью", понята, переведена на язык науки. На язык тех самых принципов, законов и категорий, которые не придумывают, не вымучивают искусственно, в режиме неспонтанного (заказанного) мифотворчества, но ОТКРЫВАЮТ. И которые, уж в который раз повторяю, если уж они открыты, никому и никогда не дано "закрыть". Никому. Никогда. Нигде. Аминь.
Поэтому, строго говоря, с точки зрения научно-философской, несуетной и неконъюнктурной, все то, что происходит сегодня на шарике земном в части судорожных попыток сохранения предысторией статуса кво, это равнозначно: попытке предыстории взять реванш у истории, возвратиться к буржуазному содержанию и буржуазной форме в режиме практической всеобщности. А это: тотальное отчуждение, эксплуатация, угнетение, войны, страдания, культ антикультуры, эгоизма, алчности, стяжательства, погони за наживой, растление, назначение "изгоями", "профанами", "виноватыми", "империями" и "осями зла", "наказания", "санкции", "эмбарго", авианосцы, "томагавки", насилие, президентства и парламентаризмы, "рынки" и "демократии", глобализм и борьба с "терроризмом" – некрасиво. Ибо – неистинно. Неверно. И – недобро. И – вредно. А ведь "некрасивость убьет" (Ф.М. Достоевский…). И : "красота спасет мир". Он же.
Впрочем, в дни, когда законодатели демократии безнаказанно утюжили Ирак, мой сын сказал : "Пока красота спасет мир, эти уроды его угробят". Молодец. Понимает. А то мы все: “Им одни гульки, пиво да дискотеки в голове”... Отнюдь.
Неинтересно. Некрасиво. НЕБЫТИЙСТВЕННО. Истина, добро, польза и красота – это однопорядковые измерения действительности. И, разумеется – действительного гуманизма. Равно как ложь, зло, вред и уродство-однопорядковые измерения превращенных форм реальности. Реального антигуманизма. В этом вся суть: гуманизм может и должен быть действительным. Антигуманизм – только реальным.
Что есть гуманизм действительный и к тому же: сущий в форме практической всеобщности? В концентрированном и лаконичном виде на этот вопрос можно ответить так:
каждый, многие и все (человек, люди, человечество) – цель, самоцель исторического развития. Цель, а не средство; характер и социальная форма жизнебытия каждого, многих и всех – творчество. Распределение самодеятельности и самодеятельное распределение; творчество – самая развитая форма развития, развитие в осознавшей себя форме, развитие, всецело базирующееся на разуме, существующем в разумной форме и при этом – в форме практической всеобщности; творчество – полезное осуществление (здійснення) блага через истину в красоте; творчество свободы как свобода творчества; творчество – способ бытия действительного гуманизма; социальная активность как мера самодеятельности – субстанциальный параметр бытия всех субъектов гуманистического общества; действительный гуманизм – "обобществление всей общественной жизни на деле"; равенство – как "разноцветное преломление неравенства"; наука – программа и технология как жизнебытия в целом так и "жизни в моменте": всех, многих, каждого; "гений – это нормальный человек, все остальное – отклонение от нормы"; от общества трудящихся – к обществу творящих(ся); профессия нормального (гениального) человека – его имя (Маркс – марксизм...).
…"Почему и отчего мы, русские люди, стали лишними в своей земле?
Подспудно, наверное, у каждого почти на Руси невольно вырывается этот изумленный вопрос: «Братцы мои, да кому же я нынче нужен?» И у кандидата химических наук, что работает сторожем, и у инженера, что стал плотником, и у художника, что делает нынче колбасу, и у врача, что нынче торгует колготками и т.д. А писатель-то, вообще, прежде был избалован вниманием, он полагал себя учителем народа, воспитателем, и в этом была своя сермяжная правда...
Вот и я в один прекрасный день оказался в царстве кривых зеркал. Посмотрел вокруг, и взгляд мой изумился внезапным переменам, а душа споткнулась о то отчуждение, почти окаменелость, что тонким ледком покрыла Россию, прежде открытую чужой беде. И записные толкователи, верховные прорицатели с насмешкою стали обьяснять мне, что я устарел, что я не нужен народу, ему без писателя спокойнее, бестревожнее идти на погост. Он, наш читатель, устал от реалистического "чтива", где нет вольного секса, блуда, кокаина и панельной девки с философской надписью на груди: "Я вся твоя от маникюра до педикюра".
Это прежде "широка страна моя родная" изо дня в день внушала: де я, твоя могучая Родина, твоя до каждой излучины и окраины, но и ты мой до последней крапли крови; с самого рождения как бы происходило мистическое обручение и венчание. Сейчас маги Кремля убеждают, что родная страна пропала, иссякла вместе с песнею, а есть лишь пространство, которое может обжить всякий, купивший землю. Значит, у народа отнимают даже сокровенное чувство любви к лесам, полям и водам, которые скоро обнесут колючей проволокой, поставят вышки с церберами, окружат конными егерями с плетьми, вкопают грозные предостережения: "Ахтунг, ахтунг. Стреляем без предупреждения. Частная собственность неприкосновенна". Воздух будут выдавать как порошковое молоко, в полиэтиленовых пакетах, воду – в таблетках, хлеб – в пилюлях... Госпожа Лахова, похожая на кастрированного пуделя, будет составлять списки (если уже не составлены) на стерилизацию русских женщин, и самой дорогой наградою избранной рабыне за ее беззаветный труд на хозяина будет право родить ребенка под наблюдением сексопатологов и бабушки демократической революции госпожи Новодворской, а при появлении на свет орущего, красного и сморщенного младенца его сразу поместят в специальный шаблон, сделанный по разработке психолога Кона, и все лишнее, что выпирает наружу, отрежут. Прочую же "сермягу", которой запретят размножаться, что должна будет потеть на меньшинство, станут выращивать в пробирках. Такова мечта развитой либеральной демократии.
В каждой барачной комнате, похожей на пенал, на месте окна в солнечный мир будет висеть "Черный квадрат" Малевича, к тому времени обнаружится, что авангардист написал не пять картин, но всего одну, но она имеет счастье клонировать саму себя из тончайших волокон, выдернутых из изношенной холстины. И господин Швыдкой, усиленно занимающийся стерилизацией духа, уже похоронивший на телеэкране литературу и живопись, и музыку, и любовь, за спиной которого колыхаются резиновые причандалы из секс-шопа, что на Кузнецком мосту, станет лично сверять со своим списком инвентаризационные номера "бесценного полотна" стоимостью в одну багетную раму, которое сам же Малевич во всеуслышание признал за манифест антиискусства, провозгласив, что с этой минуты он, Казимир, закрывает все прекрасное, от чего прежде плакали, смеялись и восхищались граждане прежней России, но останется лишь черное покрывало, наброшенное на весь белый свет, где сияет солнце, поют птицы и зеленеют травы. Возгласил, наверное, в кругу друзей, смеясь над "быдлом" русским, и при этом красноречиво похлопал себя по бедру, где вместо этюдника почему-то болталась у комиссара по делам культуры деревянная кобура с пистолетом...
Нет, в будущем, несмотря на всю "законченную мерзость пресловутого реализма", Шишкины и Васнецовы, Врубели и Айвазовские, Суриковы и Серовы, меланхолично-грустные Левитаны и солнечные Малявины не исчезнут в запасниках, не будут отданы на пожирание шашели и моли, влаге и ржавчине, плесени и грибкам, но, тщательно упакованные, превращенные в сокровища, они будут бесконечно кочевать по аукционам, тайно бороздить по миру и набирать цену в богатых замках Смердяковых как для избранных мира сего крепчает от старости в подвалах Европы бургундское вино... Ну, а для смердов останутся, как эталон нетленной красоты, немеркнущий Малевич, не тускнеющий трагический Шагал с его летающими ангелами в лапсердаках, указующими путь в рай и грузин Церетели с его бронзовыми лягушками и утятами.
...Перетряхивая усердно старый русский дом, вынимая из него Фундамент, ну как тут не озаботиться, чтобы не угодить впросак, в дурную историю, иль вообще в селевую лавину, где захоронит и новопередельщика, и его потомство, и наворованные капиталы. Вот и мутят, сердешные воду, ибо в мутной воде так хорошо ловить рыбку; дурят, окучивают, околпачивают, всучивают всякое дрянцо с благородным видом, копают меж людьми ямы, строят надолбы, обносят колючей проволокой, опаивают дурновкусицей, ставят всех, от простолюдина до писателя, на панель в пренеприятнейшую позу, чтобы он измельчился, слинял, отбросил национальное лицо, как шелуху...
И стояние это будет нагнетаться, обретая поразительную по изощренности своей жестокость. ИБО НА ВСЯКОЕ ДЕЙСТВИЕ ЕСТЬ В ПРИРОДЕ ПРОТИВОДЕЙСТВИЕ, и экстремизм власти вызывает резкий протест снизу; конфликт "верха" с "низом" ныне обретает трагедийные формы, ибо сатанисты уверовали, что пришла пора владеть миром, и утратили жалость к "ничтожным мира сего", на чем держался европейский гуманизм. Избранные, ОГРАБИВ ВЕСЬ МИР, подвергнув его экзекуции, жестокосердием своим лишь подогревают жаровню, НА КОТОРОЙ САМИМ ЖЕ И ПРИДЕТСЯ ПЛЯСАТЬ, уливаясь слезами. Карнавал скатился заполночь, сытые и пьяные, потеряв ощущение опасности, сбросили маски, явили душу во всей наготе, и эта преисподняя оказалась ужасной.
Не то ли творится нынче и в России? Общество становится все более закрытым, кастовым; верхи (меньшинство) обьединились чувством страха и невинно пролитой крови (все, как у Достоевского/; отступать дальше некуда, да и неохота, и как заборы на дачах воздвигаются нынче до неба, чтобы и солнца-то не достало, так и всякая прорешка, слабина душевная, сердечная слабость вычищается из груди вон, заливаются бетоном вражды и немилости. Власть походит на подводную лодку, залегшую на дно с огромными запасами воды и питья, с надеждою продержаться от Судного дня, сколько бы он ни продолжался. Ей наивно кажется, что все зависит от герметичности, от тщательности заделки корпуса, от надежности экипажа, куда бы не проникли посторонние, уязвленные национальным чувством, жалостью и состраданием к оставленным и забытым наверху. Герметизация власти, закрытость меньшинства от простолюдинов приобрела в России небывалые, самые изощренные формы и превратились в "деспотию герметиков". Безнациональные, рыхлые духом писатели сразу с готовностью угодили в это улово и стали готовно служить; большинство же, кто возразил верхам, воспротивился, иль выразил сомнение в их праведности, как жалкие медузы и ламинарии, было выплюнуто на берег, засыхать на песке. Казалось, русскую литературу зарезали, вырвали с кореньем, лишили дна, соков жизни... Но вы знаете, как замечательно пахнут засыхающие морские водоросли, какого сладкого аромата они дают воздуху и колыбаемой ветром грозной пучине и цветной гальке, усеявшей берег, и сиренево-желтым пескам. Нет, никакими бочками с остатками дегтя и бензина, никаким древесным мусором и банановым шкурьем, и апельсиновыми измочаленными корками не исказить того чувства восторга, которое ОБЯЗАТЕЛЬНО НАВЕСТИТ ВАС на уединенном морском берегу. И то, что русской литературы вроде бы нет, она осмеяна, предана забвенью, похоронена "Швыдким и Ко", закопана так глубоко, что уж и не выбраться ей под солнце вовеки, и пришла пора радоваться всем подельникам и потирать руки, а вдруг оказывается, что радоваться НЕЧЕМУ и потирать руки РАНО, а дух: живет, где хочет,- вот именно это и удручает всю службу стерилизаторов и гробокопателей. И хоронят вроде бы, и крест ставят, а радоваться уж и сил нет, ИБО В АЗАРТЕ САМИ СЕБЯ ЗАКОПАЛИ В ГЛИНУ ПО САМОЕ ГОРЛО И УЖ САМИМ ДЫШАТЬ НЕЧЕМ... И солнце, которое светит лишь им, господам жизни, становится злым, палящим, надсадным, ибо руки повязаны и нечем защититься, чтобы хоть жирный лопух набросить на раскаленную лысину. И помощь бы срочная нужна, НО КОГО ПОЗВАТЬ? И тут вдруг обнаруживается главный недостаток "герметической власти" – ОНА ПОЖИРАЕТ САМУ СЕБЯ С НЕИЗБЕЖНОСТЬЮ; ТРУПЬЕМ СИЛЬНО ПОПАХИВАЕТ ОТ ВНЕШНЕ ЖИВЫХ, ЕЩЕ ПИРУЮЩИХ, НО УЖЕ "ГРОБОВ ПОВАЛЕННЫХ". (В.Личутин, "Деспотия герметиков".-Г-та "Завтра", № (464), М.,2002 г.).
(Архив 2006 года)