I
В нашей истории много загадок и очень часто они уходят в далекое прошлое. Большинство людей считают, что не стоит туда и заглядывать:
Что из тех диких времен можно извлечь полезного и нужного для нашего настоящего? или: какая разница кто, куда, и откуда пришел к нам тысячи лет назад?
Оно понятно, живем мы с вами в России и история должна начинаться с создания нашей славянской государственности. Может потому все исторические справки о древних этносах или первых объединениях племен проживавших на нашей земле чаще всего начинаются со времени Рюриковичей.
И всем до лампочки - славяне племена которых появились в VI веке нашей эры и их на тот момент было 15 миллионов. Где они до этого были объяснять никто не собирается.
Например, кривичи. Вот выдержки из БСЭ:
„Кривичи, восточнославянское племенное объединение 6-10 вв., занимавшее обширные области в верхнем течении Днепра, Волги и Западной Двины, а также южную часть бассейна Чудского озера.< … > Главные центры – гг. Смоленск, Полоцк, Изборск и, возможно, Псков. В состав К. входили многочисленные балтийские этнические группы.
А вот Из справочных данных наиболее интересными показались две фразы: „в состав кривичей входили многочисленные балтийские этнические группы“ и у кривичей „существуют политические центры“. Пришлось заглянуть чуть глубже, в неофициальные источники.
В действительности история кривичей началась раньше. Во II-III веках в районе Балтийского моря было отмечено длительное похолодание. Оно вызвало перемены в устоявшейся жизни славянских, германских и балтских племен проживавших на территориях Германии и Польши. Многие племена и народы двинулись на поиски новых мест обитания: сербы и ругии ушли на Балканы, готы в северное Причерноморье, вандалы на юг Франции и в Испанию. Оставшиеся племена влачили жалкое существование, сопровождавшееся голодом, болезнями и грабежами иноплеменников. Все эти бедствия повлекли за собой изгнание правителей переоценку богов.
Пантеоны кельтских и скандинавских богов пошатнулись. Люди стали искать новых и вспоминать обряды из глубокой древности. По сохранившимся преданиям о кривичах можно проследить весь этот процесс.
Два князя (рейкса) братья-близнецы Видевут и Брутено были изгнаны их подданными из прусских земель. Обосновались они в замке Нойтто на песчаной косе отделявшей Гданьскую бухту от залива в устье Вислы. Здесь братья со своими сторонниками выработали новую систему государственности, основанную на власти князя-жреца стоящего на вершине жреческой пирамиды.
Простые люди должны были подчиняться правителю через жреческие прорицания, спускавшиеся от главного жреца к верховным служителям, а от них к нижним. Но для этого все участники пирамиды должны были быть чем-то связаны, например, страхом смерти, закрепленным клятвой. Главной клятвой с глубокой древности, была клятва кровью, а люди смешавшие свою кровь и выпивавшие ее становились кровными братьями. Видимо потому и было выбрано имя-звание главного жреца – Криве.
Известно, что праславянское kry означало кровь (в родительном падеже krъve), как и литовское krau;jas и древне-прусское krawian. Да и латинское сruоr – это „загустевающая, текущая из раны кровь“.
Подобное построение власти уже существовало в III тысячелетии до н.э. у воинственного племени криве, пришедшего в Индию с первыми ариями. Среди всех арийских племен они выделялись воинской дисциплиной и жестокостью, принося своему богу многочисленные человеческие жертвы – пленных врагов. Потому и название племени было связано с этим, ведь криве (древнеиндийское – kravi;s);, означало „сырое мясо“.
Князем-жрецом пруссов был избран Брутено, но, вероятнее всего, правили оба брата. К такому выводу можно придти по нескольким известным фактам. Например, более официальным именем верховного жреца было Криве-Кривайтис (ait – принятое обозначение младшего). Среди трех избранных почитаемых богов были два брата Потримс и Потолс. Самих братьев после их смерти стали обожествлять и ставить столбы с их изображением.
Первые сторонники учения, составившие высшую касту жрецов, приняли клятву и понесли новое учение в массы. Им удалось убедить ульмаругиев проживавших в северо-восточных частях Польши в том, что все нагрянувшие беды происходят из-за скверного почитания богов и недостатка приносимых жертв. Убеждение это не всегда было добровольным, часто противников новых порядков самих приносили в жертву.
Главным в утвержденной триаде богов был Перкунас – гневный громовержец, испепеляющий всех неугодных (по санскриту peru – зола).
Вторым по значению был Потримс – бог рек, родников, благополучия, урожая, военной удачи, символизировавший жизненные ценности.
Третий – Потоллс (Пикколс) был богом преисподней, ночных призраков, беды, гнева и ужаса. Сохранилось описание этого пантеона в местечке Ромове. Три идола были установленной внутри тысячелетнего дуба имеющего более 12-ти метров в обхвате.
У ног статуи Перкунаса постоянно горел костер, что являлось символом веры и вечной памяти предков - род не погаснет! Огонь Перуна был очень значимым и в случае угасания костра по недосмотру, его смотрителя убивали.
У ног Потримса всегда лежали колосья, воск и ладан, но во время войны ему могли приноситься и страшные жертвы – младенцы залитые воском.
Потоллса чтили лишь в дни собраний и праздников, принося ему в жертву овец и козлов, кровью которых поливали корни дуба.
Интересна версия историка А.Б. Снисаренко о начальном построении власти кривичей. Жрецов высшей касты называли чуть иначе – гриве. Ведь грива – это шея, которая соединяла бога (голову) с телом (народом). Гриве жили в священных рощах и показывались народу лишь несколько раз в году, что придавало новой религии еще и ореол таинственности. Сбор управляемой общины происходил так: гриве отдавал свой кривой посох рабыне-прислужнице и отправлял ее с вестью в ближайшее поселение. В дальнейшем посох ходил от одного селения к другому и, в конце концов, возвращался к владельцу. Это означало: вся община оповещена. В некоторых районах Германии такой способ передачи вестей с каким-либо предметом просуществовал до XIX века.
В назначенное время гриве выходил на встречу с представителями селений, сообщал им свою волю, давал указания и советы. У священного дуба разводился большой костер, приносились жертвы, а гриве пророчествовал. После этого происходило посвящение кандидатов в средние и нижние жреческие касты с использованием жертвенной крови. Такие посвящения были всегда церемониальны и торжественны. Видимо, кандидаты добавляли в жертвенную чашу свою кровь, а ею окропляли верующих, мазали им лицо, а остатки крови посвященные в жреческий сан выпивали. Так все становились кровными братьями главного Криве. Но, как и во всех религиях у кривичей приношение человеческих жертв постепенно сошло на нет. В качестве жертвенного животного был выбран козел. После того как его убивали, кающимся грешникам отпускались грехи.
Большую роль на начальном этапе развития учения сыграл случай принесение себя в жертву одним из гриве. Этот высокий сан, чаще всего передавался по наследству, и только если гриве не имел детей, то место мог занять кто-то из более низкой касты. На выборах доходило до того, что претенденты должны были защитить свои права в честном единоборстве. Это был прообраз рыцарских турниров, которые возникли позже. По сохранившемуся преданию, один престарелый гриве не дожидаясь смерти, провел такие выборы, потом прочитал проповедь, взяв все грехи народа на себя, и повелел себя сжечь на глазах собравшихся. Имя гриве не сохранилось. Правда, не стоит исключать, что само это событие было выдумано и использовано в качестве пиара жрецов высшей касты.
Наибольшее распространение культа Криве было отмечено на территориях Литвы, Белоруссии и России. В большей степени этому способствовало то, что в I-III веках в центральные области России пришли племена галлиндов, или как их потом называли русские летописцы – голядь. Археологи определили время и ареал их проживания по керамике, появившейся на территориях Тверской, Московской и Смоленской областей в этот период. Прусские проповедники легко находили общий язык со своими бывшими соседями и этническими собратьями. Центр кривичей сместился в местечко под названием Ромове, находившееся в районе Вильнюса. К этому времени амбициозные жрецы считали себя достойными соперниками Рима. Потому и назвали они свое культовое место в противовес одному из главных христианских центров, а основателей учения Видевута и Брутено они постоянно сравнивали с Ромулом и Ремом.
К VIII веку распространение культа приостановилось. Кроме голяди его приняли лишь невры (венеды) в северной Белоруссии. На востоке мерянские племена финно-угров, были далеки от пруссо-литовцев и по языку, и по способу ведения хозяйства. На юге, славянские племена, бежавшие из-за Карпат от орд аваров, хотя и понимали балтские языки, но пришли со своими богами. Северные соседи Литвы, – курши, земгалы, селоны, латгалы, тоже не хотели изменять своему богу Курко, от имени которого Латвия еще долго называлась Курляндией. Но все же, территория заселенная братьями по крови была на тот момент очень обширна. Интересная ситуация возникла с ильменскими славянами поклоняющимися тому же Перуну. В то время у волхвов не было какого-либо объединения и общего руководства как у кривичей, и часть ильменских словен живших на псковщине переняла новые обряды.
На момент образования древней Руси вера людей не имела столь существенного значения. Кривичи на равных правах торговали с Хазарией, внесли большой вклад в колонизацию Верхнего Поволжья и бассейна Оки, участвовали в походах Олега и Игоря на Византию. Однако с принятием Новгородом христианства наступило религиозное противостояние. Вспомните выражение: у нас – правда, а у вас кривда, – так завершали свои доводы новгородцы, в спорах с псковичами. Нередко на этой почве случались и кулачные столкновения. Острые на язык новгородцы умело использовали имя главного жреца Криве. По историческим свидетельствам кроме упомянутого искривленного посоха гриве, символом Криве-Кривайтиса была изогнутая палица. Так в русском языке появилось слово кривой, несущее негативный смысл. Возможно, уже тогда появились выражения „ходить кривыми дорожками“ и „кривить душой“. Даже одноглазых людей стали называть кривыми, хотя у славян к убогим всегда было принято сострадание.
Известно, что католичество и православие имели разный подход к миссионерской деятельности. Риму хотелось все завершить быстро – крестоносцы в Европе и конкистадоры в Америке вводили христианство огнем и мечом. В Византии же помнили, что сами христиане победили во многом благодаря ареалу мученичества за веру и потому все споры старались решать мирно. Известен лишь один случай официальной казни языческих проповедников упоминаемой в русских летописях: „В лето 6735 (1227) сожьгоша волхвов 4 - творяхут их потворы деюще. А то бог весть! И сожгоша их на Ярославле дворе“. Христиане в основном ограничивались разрушением святилищ и капищ, а на их месте или неподалеку от них строили свои храмы. Наиболее активно велась борьба с помощью насмешек и издевательств. Например, низшая каста жрецов у кривичей именовалась лигушены, и сначала христиане их называли просто – лжецами. Но позже, видимо для большего унижения их стали сравнивать с известными нам земноводными. Хотя этимологи и привязывают слово лягушка к глаголу лягать – свойством животных защищаться задними ногами, но к лягушкам это действие можно применить с определенной натяжкой. А вот главная героиня сказки „Царевна лягушка“ обладала волшебством, которое всегда приписывалось жрецам и волхвам.
II
В Ипатьевском списке кривичи упомянуты в последний раз в 1128 году, а полоцкие князья названы кривическими в 1162. В иностранных же источниках это слово употреблялось до конца XVIII века. Возможно, это связано с дальнейшими историческими событиями, происходившими на землях кривичей.
По преданиям последний племенной князь кривичей Рогволд вместе с сыновьями был убит новгородским князем Владимиром Святославичем в 980. Белорусские и литовские земли являлись постоянным предметом спора между польским королем Болеславом Храбрым и Владимиром Красно Солнышко. Но если славяне на тот момент были язычниками и не покушались на чужую веру, то поляки шли на восток с крестом. Кривичи не желали новую веру, и их сопротивление западным миссионерам было упорным и жестоким. В Кведлинбургских анналах под 1009 годом сообщается о трагической гибели архиепископа Бонифация от рук язычников в землях йотвингов (ятвягов). После же походов князя Ярослава в 1040 и 1044 литовские земли почти на полтора столетия попали в зависимость от Руси, и литовцы с той поры выплачивали дань полоцким князьям. Попытки ввести на этих землях православие, возможно и предпринимались, но о них ничего не известно.
В 1183-1184 гг., выйдя из-под контроля полоцких князей, литовцы совершили свой первый военный поход на земли славян. Дойдя до Пскова, они нанесли значительный урон землям новгородского княжества. Ходили они и дальше, в Ливонию (Эстонию). Более полувека набеги литовцев на псковские земли были постоянными и оставили о себе недобрую память. С этим периодом истории связана интересная версия, более похожая на легенду. В период постоянных набегов на псковские земли в конце XII- начале XIII веков, с постоянным уничтожением сел, жители перестали строить добротные и крепкие дома – чего их строить, когда снова сожгут. После того как набеги литовцев прекратились, их еще очень долго ожидали. Дома косились и разваливались, а литовцы не шли. Тогда и придумали псковичи подпирать свои дома и скреплять их скобами. Скобы здесь были ходовым товаром, их делали в большом количестве и высокого качества. Вот и стали псковичей на Руси называть скобарями, до сих пор это прозвище на слуху.
В первой половине XIII века в состав Литовского княжества созданного Миндовгом вошли Гродно, Новгородок, Слоним и Волковыск, принадлежавшие к так называемой Черной Руси. В 1251 году Миндовг все же принимает католичество и провозглашается Папой Римским королем Литвы. Но, главный криве, стал призывать народ к неповиновению и в 1261 году Миндовг отрекается от христианства и заключает с Александром Невским военный союз против Тевтонского Ордена. Взаимоотношения между славянами и литовцами быстро налаживаются, а между княжескими и боярскими родами заключаются браки. После одного из них в Псков приходит литовский князь Девмонт и приводит туда 300 знатных семей. Через год, после крещения он становится псковским князем, принесшим славу древнему городу, чредою славных побед над рыцарями Тевтонского и Ливонского Ордена. Символический меч Девмонта и сейчас висит у входа в Псковский кремль.
В конце XIII века в состав литовских владений, входит полоцкое княжество и управляет им Витень – выходец из ковенской жмуди. После кончины Витеня в 1316 году к власти приходит его сын Гедемин, который и становится первым собирателем русских земель. Сближению Литвы и Руси способствовал славянин Давид – известный воевода, владевший гродненскими землями. Еще в 1314 году он разбил тевтонских рыцарей под Новгородком, а в 1318 году возглавил литовско-русский отряд вторгшийся в Пруссию. Он становится главным советником Гедемина и призывает его к объединению с Русью. Сам он в 1322-1323 гг. помог псковичам в их борьбе с Ливонским Орденом и прошел со своим отрядом до самого Талина. В 1324 году Давид Гродненский очень вовремя подоспел к осажденному немцами Пскову и разбил рыцарские отряды.
На протяжении нескольких тысячелетий и на Востоке и на Западе существовала средняя норма дани – десятая часть дохода. Малочисленным и слабым племенам и государствам, всегда приходилось платить, получая взамен защиту и покровительство. Но покровитель – покровителю рознь. Литва не попала в число данников Золотой Орды и быстро набирала силу. Более того, она начала постепенно подбирать под себя ее бывших данников. Древнерусские княжества предпочли Литву, хотя какой-либо материальной выгоды от этого не имели. Видимо сыграло роль то, что Гедемин никогда не вмешивался во внутренние дела присоединенных княжеств, оставлял там существующее правление, не менял уклад жизни и не трогал религии. Потому минские, туровские и пинские князья, отказались платить дань Орде и предпочли Гедимина.
Будучи великим князем Литвы и Жмуди, Гедимин вскоре стал носить титул и великого князя русского, так как русские земли и по площади и по населению уже вдвое превосходили литовские. Быстрое расширение Великого княжества Литовского на данном этапе можно отнести и к стечению обстоятельств. Своего сына Ольгерда Гедемин женил на Марье Ярославне – единственной дочери витебского князя и в 1320 году тот унаследовал Витебский удел. Другого сына, Любарта, он женил на дочери последнего волынского князя Льва Юрьевича, после смерти которого (1325 г.) Волынь также досталась Любарту. Свою дочь Айгусту он выдал за сына московского князя Ивана Калиты Симеона и на время получил союзника. Да и сам Гедемин имел двух православных жен Ольгу и Еву. Он всегда отдавал предпочтение всему русскому, например, дружина великого князя состояла в большей части из русских воинов.
Дальнейшему расширению литовских владений способствовало и то, что Гедемин и его сын Ольгерд были искусными дипломатами. В их правилах было не жечь селения и не разрушать города без крайней необходимости. На подчиненных землях, не разрушая древних святилищ, они не препятствовали строительству католических или православных храмов.
Гедемин всю жизнь оставался язычником, и главным советником у него был криве Лиздейко (основатель рода Радзивиллов). Именно после расшифровки им сна Гедемина был основан Вильнюс. Естественно он оказался рядом с главным языческим святилищем в Ромове, а старый город литовской столицы до сих пор называется Кривой город. Когда Гедемин в 1341 году погиб в схватке с тевтонскими рыцарями, сыновья отвезли его тело в Вильну, где в Кривой долине его сожгли на огромном костре по древне-литовскому обычаю: в парадной одежде, в вооружении, вместе с любимым конем и слугой, с частью неприятельской добычи и тремя пленными немцами.
В 1345 году власть перешла к Ольгерду. Воевать с Псковом и Новгородом он не собирался, надеясь, что их присоединение к Литве – дело времени. В 1346 году он с большим войском подошел к Новгороду и в принципе мог его взять, но остановился на реке Луге потребовав расправы над ратующим за присоединение к Москве посадником Остафием Дворянинцем. Сторонники Ольгерда убедили новгородцев отделаться малой кровью, и посадник (глава города) был растерзан толпой. Действительно, пролитовские партии и в Новгороде и в Пскове были сильными, они долгое время противостояли сторонника присоединения к Москве. Москвичи уничтожили своих политических противников лишь через 100 лет, вместе с их последней сторонницей Марфой Борецкой (Марфа Посадница).
В 1355 году к Литве присоединились Брянск, Чернигов, Новгород-Северский. Под защиту Ольгерда встал и Смоленск в чем, вполне возможно, сыграла роль и древняя религия „братьев по крови“. Все это привело к выяснению отношений Руси литовской с тремя татарскими князьями, управлявшими Подольской землей. В 1362 г. Ольгерд разбил их на берегах реки Синие Воды, и те бежали в Крым, где вскоре основалось Крымское ханство. Это была первая крупная победа русского оружия над татарами, так как основу литовского войска составляли русские полки. После этой поистине громкой победы в руках Ольгерда оказалась вся Южная Русь, включая Киев, хотя он и оказал недолгое сопротивление. За это Ольгерд сместил сидевшего там ставленника Орды князя Федора, и отдал Киев в управление своему сыну Владимиру.
Вскоре в протекторат Литвы входит Тверь, имея в этом свои интересы. Еще в 1350 году Ольгерд женился вторым браком на тверской княжне Ульяне Михайловне, и тесть настойчиво просил его помочь в разборках с Москвой. Три раза в 1368, 1370 и 1372 гг., их войска подходили к Москве и даже осаждали ее, но взять город им так и не удалось. Возможно, Ольгерд по-прежнему дорожил людьми и избегал безрассудных штурмов. Но скорее всего, будучи умным политиком, литовский князь понимал, что в случае победы над Москвой он остался бы один на один с Ордой.
Ольгерд умер в 1377 году, будучи к тому времени православным. После него осталось семь наследников, между которыми сразу же начались распри. Престол занял сын от второго брака Ягайло, а старший сын Андрюс (Андрей) ушел за поддержкой в Москву. Среди подручных Андрюса был некий Гланда-Камбила Дивонович, получивший после крещения имя Иван, а прозвище Кобыла (видимо от сходства этого слова с Камбилой). С него-то и начался известный каждому из нас боярский род Романовых.
Через десять лет после воцарения Ягайло (1387 г.) Литва приняла католичество. Это событие и стало концом Руси литовской, от нее сразу же отделяются Тверское и Смоленское княжества, а позже и другие территории исповедавшие православную религию.
III
Что же у нас осталось после кривичей?
Очень даже много. Названия, обычаи, приметы, поговорки и т.д. Это тем более интересно, так как у кривичей на территории России была последняя не запрещенная языческая религия, сохранившаяся вплоть до средних веков.
В топонимике упоминания кривичей остались лишь в забытых закутках и у наших ближних соседей. Например, в Гродненской области до сих пор существует древнее село Крево один из бывших религиозных и административных центров кривичей неоднократно упоминавшийся в исторических документах. Рядом есть и деревня Кривичи. Такое же название деревень встречается в Псковской, Новгородской и Ленинградской областях. Есть несколько топонимов Кривец, которые раньше, видимо, произносились Кривич. А еще есть Кривск, Гривино, Гривы. Но чем ближе к Москве, тем подобных названий становится все меньше, там если и были когда-то подобные топонимы, то они давно переименованы. А вот балтские названия рек, оставленные племенем голядь, в Подмосковье можно найти в большом количестве. Только на территории Москвы их более десяти: Алчанка, Бубна, Голяденка, Ичка, Рачка, Сетунь, Филька, Химка, Чечера, Яуза и др.
К наследству от кривичей можно отнести большинство топонимов имеющих в основе слово „дуб“ – дуб считался у кривичей священным деревом. На территории проживания кривичей их огромное количество: Дубово, Дубравы, Поддубки, Стародубово, Дубна. К примеру, в Псковской области „дубовых“ названий около 30, что почти в 3 раза больше упоминании всех остальных деревьев (береза, липа, вяз). Очень интересна фразеология, связанная с этим деревом. Рядом с почтительным и лиричным упоминанием могучих дубов и дубрав в сказках и напевах, в нашем языке есть множество выражений негативного содержания, видимо созданные в период борьбы православия с кривичами-язычниками: „дуб – дубом“, „дубина стоеросовая“, „дать дуба“ и т.д. Правда, последнее выражение в древности имело иное значение – отдать свою душу священному дубу.
Весьма занимательна статистика топонимов с упоминанием другого атрибута религии кривичей – козлом отпущения. В той же Псковской области имеется шесть населенных пунктов Козлово, несколько деревень Козлы и Козловичи, а всего на карте области можно найти около 15 подобных названий. Думается раньше в этих местах „козлиных“ топонимов было значительно больше, ведь в России не раз проводилась чистка неблагозвучных названий как в царское время, так и в советское. Но даже сегодня это количество выглядит внушительно на фоне всего лишь пять упоминаний более крупных и достойных животных – быков и туров. Если не знать историю борьбы с язычеством, то можно сделать скоропалительный вывод, что козел на Руси был самым почитаемым животным.
Выражение „козел отпущения“ и сегодня одно из самых известных и употребляемых в России. И хотя все справочники и словари относят это выражение к иудейской религии, вряд ли оно пришло оттуда. Можно смело утверждать, что на Руси в средние века, когда появилось это выражение, священные книги иудеев были недоступны. Интересно и то, что этот фразеологизм является единственным упоминанием животного с оттенком сострадания. В целом же слово козел стало нарицательным, имея только негативные оттенки. Чаще всего им характеризуют неотесанного и наглого человека: „Запустить козла в огород“. Но есть и более серьезные обвинения грехов, например такое: „ Дьявольские козни “. Связь бесов, чертей и самого дьявола, с образом ни в чем не повинного козла проглядывается слишком явно – рога, копыта, борода. Даже такое определение как козлиная бородка – звучит намного унизительней, чем бычий лоб, петушиная походка и баранья голова.
Не менее значимым наследством от кривичей являются наши приметы и суеверия. Древние жрецы кривичей умело использовали свои способности в предсказании погоды, затмений солнца и луны. Тут ничего сверх естественного нет, ведь у жрецов имелся древний календарь. Археологи обнаружили несколько предметов из курганов кривичей, на которых были резы, насечки и знаки соответствующие календарным срокам. Так жрецы прививали у людей веру в чудеса. Эта вера отразилась в нашем фольклоре, особенно в сказках.
А еще от кривичей досталась нам вера в предсказанную судьбу. Люди всегда хотят знать свое будущее, но в канонизированных религиях его предсказывать запрещено, во всяком случае, простым смертным. Потому все наши гадания пришли из язычества и большей частью именно от кривичей. Их древние предсказатели судьбы использовали явления окружающей природы: силу ветра и движение туч, движение водных струй и водную пену. По поведению животных и птиц предсказывали будущий урожай лекутоны (летатели) и жверутеи (зверники). Существовали и бытовые предсказатели думоны, они это делали по огню или дыму костра. А еще были жваконы – предсказатели по колебанию пламени свечи, потрошники – по внутренностям животных. Личную судьбу чаще всего предсказывали по льющемуся в воду свинцу или воску.
Самыми интересными, на мой взгляд, были жеребьевщики. Они бросали кости, дубовые дощечки, камушки. Причем все эти предметы раскрашивали в два цвета – черный и белый и наносили рунические знаки. Это в принципе напоминало карточный расклад и по тому, какой стороной располагались брошенные предметы, и какие знаки были открыты, жрецы делали предсказание. Главные жеребьевщики назывались вайдулоты, и в их имени явно просматривается всем нам знакомое слово – лото. Свойство наших людей полагаться на случай, тяга к розыгрышам лотерей, вера в то, что им скажут карты, – все это было впитано нашими предками кривичами еще в те языческие времена.
В истории кривичей еще много белых пятен. Возможно, вот это небольшое исследование подтолкнет кого-то к продолжению поисков наших корней и к новым находкам.