Однажды я курил один, сидя на стуле. Скрипнула дверь первого этажа и в курилку спустилась женщина. Она была невысокого роста, худенькая, с большими грустными глазами, взгляд которых она прятала, опуская глаза. Кстати, курящих женщин разного возраста в этом заведении было довольно-таки много. Вообще, женщин, проходящих различное лечение в этой больнице, было больше, чем мужчин. Я, естественно, встал и предложил ей стул, но женщина отказалась. Она закурила. Мы молчали, каждый думая о своём. На следующий день, когда я снова спустился в курилку, и увидел эту же женщину, я уже поздоровался с ней, как со старой знакомой. Импонировала её вежливость и тактичность. Я с удивлением заметил, что эта женщина очень часто выходила курить, причем, не только днём, но и в самое раннее, и самое позднее время суток.
Ночью коридор пустел, но жил своей ночной жизнью. Всегда находились несколько человек, которым не спалось по различным причинам. Кого-то мучили боли после операции, кто-то, как я, например, не мог заснуть от храпа соседей. Вот и сидели в креслах или ходили туда-сюда по коридору эти люди, молча и тихо, каждый со своими мыслями…
Однажды, бессонной ночью, когда я в очередной раз не смог заснуть из-за постоянно храпевшего соседа, я спустился вниз в курилку. Каково же было моё удивление, когда я там увидел её. Мы разговорились. Оказалось, что эта дама принимала сеансы химиотерапии и от этого не могла спать. Как она говорила с улыбкой: «Я бессменная дежурная по этажу».
- А вы, почему не спите? – спросила она. Я объяснил ситуацию. Женщина улыбнулась. И в этой улыбке я заметил грусть. Будто бы она подумала: «Мне бы ваши заботы…». В коротком откровенном разговоре она призналась, что очень плохо переносит процедуры химиотерапии. Почти ничего не может есть и не спит по ночам. Но при этом она улыбалась и всячески старалась показать, что не расположена к жалости с моей стороны по отношению к ней. Я понял её настрой и старался не высказывать того, что ей не хотелось. Так мы иногда встречались в курилке, изредка разговаривая ни о чём.
Когда там оказывались другие, не знакомые люди, мы вежливо и сдержанно кивали друг другу, а потом, покурив, молча, расходились каждый к себе. Я понимал, что женщина не хочет показывать своего состояния кому бы то ни было. Видимо, та единственная откровенность в ночном разговоре её смущала. Незаметно наблюдая за ней, я пытался определить её возраст. Как мне казалось, ей было за пятьдесят, но не более пятидесяти пяти лет. Поражали её выдержка, терпение и сильная воля. Она всегда была аккуратно одета, причёсана, а на лице, когда она чувствовала, что на неё смотрят, всегда была вежливая улыбка. Но её выдавали глаза. В глазах была боль и сильное желание жить. Этого скрыть она, наверное, не могла.
Через несколько дней я заметил, что не вижу в курилке эту даму. Наверное, она выписалась из клиники по окончании процедуры лечения. Мне искренне хотелось пожелать ей выздоровления и долгих лет счастливой жизни.