Александр Басов
«СНЕГУРОЧКА»
Синопсис сценария четырехсерийного игрового телефильма
I.
Негину удручали два неизбежно приближавшихся события – сорокалетие и Новый год. Вернее, не сам Новый год, а обрыдший корпоратив с пьяными коллегами, дурацким капустником и фальшивым ликованием. И тут еще с утра выйдя в коридор, она услышала из ванной пение и шум душа, а на полу узрела стремительно расползающуюся лужу. Потребовалось поколотить в дверь и наорать на дочь Ольгу - наглую красотку лет восемнадцати – чтобы та немедленно вылезала… Ольга вылезла не сразу, зато сразу прибежал на крик о помощи сосед – Арсений Абрикосов - усталый мужчина с воспаленными глазами. Абрикосов ликвидировал, как сумел, течь, посоветовал все-таки вызвать профессионала, спросил о чем-то: «Готово ли?». Негина ответила: «Вечером». Сосед откланялся. Ольга, на ходу жуя бутерброд и привычно грубя, побежала в колледж… Паршивое утро, одним словом…
У подъезда Ольгу окликнул из солидной машины солидный мужчина – Андрей Андреевич. Ольга шарахнулась от него, как черт от ладана… Мужчина , было, начал вылезать из тачки… Но, на счастье, подкатил на мопеде Ольгин приятель – вечно улыбающийся до ушей Андрюша - и стремительно похитил ее. Андрей Андреевич попытался преследовать беглецов, но за первым же поворотом был заперт неторопливым мусоровозом.
На работе у Негиной – в бухгалтерии крупной фирмы - о работе уже никто не думал. Все обсуждали предстоящий корпоратив… Дирижировала Заварзина. Ноты переворачивала Лисина. Заварзина пылала неувядающей сорокалетней красотой. Утратив двух мужей – программиста и музыканта, она уже предвкушала брак с третьим – адвокатом, и настроение у нее было праздничное. Впрочем, оно у нее – всегда было праздничное. Лисина по жизни оптимисткой не была, и никаких мужей не утрачивала (ибо у нее их отродясь не было), но, равняясь на подругу, старалась тоже радоваться жизни. Иногда - выходило, иногда - не очень.
А у Негиной - не выходило. Единственный брак прервался давно. Вымахавшая дочь жила как-то – параллельно - и в любой момент могла покинуть родной дом, работа напоминала повторяющийся, но тусклый сон, который с утра, как ни силься - не вспомнить. В сердце ее давно поселилась тихая, но упрямая печаль.
Предпраздничный день был коротким. В обед все разбежались. Анну на выходе окликнул из своей солидной машины Андрей Андреевич. Она села в салон. Андрей Андреевич был возмущен: «Хотел поздравить Ольгу, подъехал с утра, она от меня смылась… Поговорила бы ты с ней… Что это такое ? Родная дочь от меня бегает!». «У нее такой возраст, Андрей, и потом ты знаешь, как она пережила…». «Но столько воды утекло. Да, кстати, вот денежка, ну, а вот - подарок Ольге. Это путевка. Дата свободная. Бали, пальмы, синее море… На две персоны. Видишь, я не ханжа, про возраст все понимаю…». «Нет уж. Подарок вручай сам». «Давай, я приду вечером. Только не говори ей. Опять смоется». «Давай. У меня, правда - корпоратив, ну, да, черт с ним…».
Ольга же в этот момент в месте с подругой и двумя улыбающимися молодыми людьми репетировала новогодний скетч в колледже и тоже планировала свой вечер… Но – иначе, нежели мать с отцом. На вопросы Андрюши о солидном мужике, от которого они драпали, она отвечала уклончиво. Но мы – в заявке - тянуть не будем и поясним сразу - ситуация была парадоксальная: если сама Негина смирилась с разводом и поддерживала с бывшим мужем политкорректные отношения, то Ольга отцу ухода не простила и общения категорически избегала.
Дома Негина отсидела час за швейной машинкой, прибралась, нарядила маленькую елочку на кухонном подоконнике… В дверь позвонили. Но это был не «бывший». Ворвались – в дедморозьих шапочках на головах и с новогодними сувенирами в руках Заварзина и Лисина. «Эй, ты чего?», - с порога заорала на Анну Заварзина: «Что за затрапез? Где начес? Где живопись? Где каблуки? Вечеринка - в десять!». «Да, я не знаю, пойду ли…». «Как это - «не знаешь»? Что за депрессия? Кто разрешил?». Тут в дверь просунулась голова соседа Абрикосова: «Аня, извините. У вас гости… Я на минутку… Мне только забрать…». «Да, да, все готово», - Негина вытащила в коридор кубическую клеенчатую сумку. Абрикосов извлек из сумки – красный кафтан, шапку с опушкой, желтый кушак – униформу Деда Мороза - и тут же запихал все это обратно: «Потрясающе, Анечка! Спасибо нечеловеческое! Денежки, как обещал, сразу - после Нового года». «Пустяки, потерпим». Абрикосов исчез. «Ты что – все еще шьешь на заказ?» - с надеждой изумилась Лисина. «Да, нет, давно бросила…Просто помогла по-соседски». «Сосед? А он что - артист?». «Ну, да, вроде бы». «Симпатичный!» - утвердила кандидатуру соседа Заварзина: «Холостой? Разведен? Почему до сих пор не окучен? Ладно, значит, так: звоню Нинке в салон, обслужит тебя без очереди. Лиса, осмотри ее гардероб. Не в этом же барахле - на вечеринку. Надо чтоб наши мужики ахнули, охнули и рухнули!». Негина пробовала отнекиваться, но Заварзина пощады не знала, пленных не брала…
«Чума на оба ваши дома!», - крикнул Абрикосов, умирая на сцене в роли Меркуцио. Опустили супер. Мертвый Меркуцио вскочил и рысью бросился в гримерку, по дороге муча мобильный и встречных: «Люську не видели, Летягину?». «Так она же выходная». «Да понимаю, что выходная. Нам с ней «дедморозить» сегодня…». «Абонент вне доступа», - отвечала трубка. В гримерке, избавившись от жабо, Абрикосов глянул на часы и принял решение…
Спустя пять минут он уже, как был, в чулках и гульфике подруливал на старом жигуленке к одинокой шестнадцатиэтажной башне. Искомое окно горело. «Да, ты что обалдела, зараза?». Абрикосов выскочил из лифта и принялся трезвонить в дверь. Открыли не сразу. За дверью его ожидало, то чего он больше всего боялся. Его «Снегурочка» - Люся Летягина - была пьяна в хлам. Бросил ее, видишь ли, очередной любовник!
Меркуцио прочел ей гневный монолог, конфисковал сказочный костюм, прыгнул обратно в лифт и принялся мучить телефон дальше: «Лена, привет. Арсений… Слушай, ты что сегодня вечером делаешь? Есть халтура… Ну, елки, конечно, что же еще?». Но Лена не могла. И Катя была занята. И Света… И Юля. Мир рушился.
А в салоне Негину заварзинская подружка Нинка превратила в красотку из фильмов тридцатых годов. И Ане, честно говоря, это не понравилось… Она соврала, что дома есть какое-то недоделанное дело и улизнула от подруг. Заварзина скривилась, но не препятствовала.
Оказавшись дома, Негина открыла кран в ванной и уже достала шампунь… Но лишиться прически ей помешал звонок в дверь. Мрачный Абрикосов начал бормотать, что денежки за костюм сможет отдать только, видимо, после Старого Нового года, вышла осечка с халтурой… И осекся. Такой он свою соседку еще ни разу не видел. Перед ним стояла Снегурочка! Аня сначала не поняла: к чему вопросы о том, участвовала ли она в институте в самодеятельности, а когда поняла, то пыталась перевести все в неудачную шутку. «Глупо, невозможно, смешно, вы знаете, сколько мне лет, да я не справлюсь, и потом – у меня корпоратив…». И никогда бы Абрикосову не уломать ее, если бы не возникшая в дверях Ольга. Возникла она не в одиночестве, а в компании такой же длинноногой малолетки и двух улыбающихся молодых людей, вооруженных винными бутылками. «Ма, а ты чего еще дома? У тебя же «пати»!», - смутилась Ольга. Она, явно, рассчитывала провести свой предпраздничный «пати» на хате» без ведома матери. Загремел телефон. Звонил Андрей Андреевич. Не получалось у него сегодня - никак. «Может после Нового года… Извини…». (Откроем карты: с новой женой у Андрея Андреевича - не ахти - ладилось, были проблемы разницы в возрасте, воспитании, пристрастиях… Но была и ревность, хотя Андрей Андреевич ходоком не слыл. Ревновала его «нынешняя» – не падайте – к «бывшей». Слишком уж, мол, много внимания он уделял покинутой семье и слишком уж был озабочен разладом с Ольгой. Истинной причиной отказа от визита был скандал, устроенный новой супругой). Тут Негина и решилась: «Ну, что, Арсений, едем?». Ольга проводила нафуфыренную мать и кавалера в гульфике ошеломленным взглядом. Молодые люди с бутылками наперевес улыбались, как солдаты Урфина Джюса.
II.
В машине, тоже ошеломленный внезапной переменой, Абрикосов попросил прощения: «Я не знал, что у вас вечеринка…». «Мне до смерти не хотелось туда идти. Круглый год - одни и те же физиономии… А дома побыть - не вышло. Ну что? Рассказывайте…. Давайте учить текст… Репетировать… Сколько - до начала?». И Абрикосов принялся инструктировать неожиданную партнершу.
Первые три выступления прошли блестяще. Правда, все они были камерными. На первом Негиной удалось, к изумлению Абрикосова рассмешить двух абсолютно индифферентных чад парочки крупных торгашей: мальчика – десяти лет с замашками начинающего бандита и девочку - двенадцати, чьи мысли были целиком заняты карьерой супермодели. Родители были изумлены не менее Абрикосова. Далее последовала не самая дружная семейка с единственным ребенком – умненькой девицей девяти лет, на корню отрицавшей авторитет родителей: «У этих людей нет будущего!». И было, что отрицать: мамаша была помешана на чистоте и безопасности – потребовала отключить мобильные и: «НИЧЕГО не трогать руками. Вы же в метро ездите!», под ноги же Деду Морозу и Снегурочке постелила газеты и велела с них не сходить. Папаша - напротив, будучи порядочно навеселе, требовал продолжения банкета, звал в свой кабинет и норовил обнять Негину не только за талию, но и ниже. Вручив малолетней критиканке подарки и уговорив ее быть снисходительнее к «шнуркам», Абрикосов с Негиной направились на квартиру одинокого миллионера. Миллионер был совершенно пьян. На вопрос, где ребенок, он заявил, что ребенок – он, у него было трудное детство, никогда он не получал подарков от Деда Мороза, а теперь вот: «Решил компенсировать. Имею право! Имею или нет? Слушайте, давайте выпьем, а?». Отказаться не удалось, пришлось и выпить, и выслушать исповедь. В ответ на намек, что Дед Мороз со Снегурочкой торопятся поздравить других детей, миллионер вызвался их сопровождать, но к счастью, секунду спустя, уснул сидя с рюмкой в руке. Охрана с облегчением выпроводила Абрикосова с Негиной.
А вот следующий визит оказался роковым. Негина сразу же потребовала от Абрикосова, чтобы он выступил один. Но тот не понял серьезности дела и силой вытащил ее на сцену. Вообразите себе выражение лиц Заварзиной, Лисиной и главное – шефа. Да, Негина попала Снегурочкой на собственный корпоратив! Не буду сейчас описывать все перипетии этой щекотливой ситуации, но Негина сделала все, чтобы как можно скорее унести ноги из клуба. Абрикосов недоумевал, почему она: «…так нервничает, все же прошло «на ура?». Анна ему так и не созналась. Оставался последний заказ. Мальчик пяти лет, Алексей, проживающий с родителями в элитном коттеджном поселке в пяти минутах езды от кольцевой.
И вот это был удар под дых. Причем для двоих: для Анны, узнавшей в отчиме мальчика Алексея своего бывшего мужа Андрея Андреевича, и для Андрея Андреевича, узнавшего в Снегурочке свою бывшую супругу Анну Негину. Нынешняя супруга ее не узнала, Андрей Андреевич умел зачищать после себя территорию: ни фотографий, ни адресов, ничего… Да и нынешняя (назовем ее, наконец, Любой) была, хоть и ревнива, но не любопытна… Однако на этот раз она заметила, что супруг ведет странно и явно пытается поскорее выдворить сказочных персонажей… Зато мальчик Алексей оказался сущим ангелочком, сразу же доверился Снегурочке, исповедался ей, что у него «папа Андрей - не первый папа, до него были другие, но папа Андрей самый лучший», и, что он может показать ей «подземный ход, о котором даже папа Андрей не знает», и - который ведет в «пещеру», где хранятся «секреты». Анна поинтересовалась, не холодно ли зимой в пещере и усомнилась, что сможет пролезть в «подземный ход», вырытый пятилетним малышом. Но ангелочек был настойчив.
В «подземный ход» Анна протиснулась еле-еле. Оказалось, что Алеша каким то чудом сумел, подкопавшись под пятиметровый забор, проникнуть в отсек бойлерной. Там, действительно, было тепло, и там ангелочек хранил собранные по помойкам и вдоль дороги «детали», из которых собирался соорудить «космический корабль» для полета на Марс.
А Абрикосов поджидал Анну в машине и недоумевал, о чем можно так долго беседовать с малышом. Наконец, его Снегурочка показалась на тропинке. Но следом из дома выскочил хозяин, грубо ухватил Анну за рукав и принялся трясти, как грушу… «Ты что удумала? Что это за спектакль? Ты мне мстишь? Ты хочешь разрушить мою жизнь?», - приблизительно это орал Андрей Андреевич бывшей жене, но Абрикосов этих слов не слышал, он решил, что пьяный клиент, попросту пристает к его партнерше, выскочил из машины и привычно дал Андрею Андреевичу тумака. Про охрану Абрикосов не подумал. А она была тут как тут. Мгновение спустя, три одинаковых амбала в одинаковых костюмах уже месили его ногами. А закончил он вечер – в обезьяннике местного отдела милиции. Как ни умоляла Анна, дежурный Дед Мороза дебошира отпускать отказывался. Анна позвонила Андрею Андреевичу и впервые в жизни пошла на шантаж: если он немедленно не заберет заявление, она откроет глаза Любе на подлинные причины инцидента. Самое смешное, что ее на другом конце провода поддержали ангелочек Алеша и сама Люба: «Совсем рехнулся. Пить надо меньше. Напал на Снегурочку. Подрался с Дедом Морозом». «Пап если Деда Мороза не отпустят, я перестану с тобой дружить!» - подытожил Алеша.
Ввалившись домой (с Абрикосовым, который остро нуждался в зеленке и йоде), Анна обнаружила погром, пустые бутылки, засыпанный конфетти ковер и – самое неудачное – спавших в обнимку, как сурки, Ольгу и даже во сне улыбающегося Алешу. Вторая парочка, видимо, вовремя тактично отвалила. «Идемте ко мне», - прошептал Абрикосов: «У меня есть диван». Анна согласилась. Но с диваном не вышло. Абрикосов, как был – в накладной бороде - рухнул на кровать и захрапел. Анна принялась было обрабатывать его раны, но и ее сморило «с устатку».
Очнувшись на груди у Абрикосова, Анна серьезно перепугалась: «Что вчера было? Между нами, я имею в виду?». «Не помню… Ничего. А что могло быть? Мы же оба до сих пор в костюмах! Уснули, и - все...» Тут с лестничной клетки донеслись голоса. Абрикосов прильнул к глазку: «Ушли! Свободно». Оба перебазировались в квартиру Анны. Раны Деда Мороза были, наконец, должным образом обработаны. Попутно Анна с Арсением рассказали друг другу кое-что о себе. Поржали над вчерашними приключениями. А потом, как-то, сам собой случился поцелуй. (И то, что не случилось накануне, но этого мы уже не покажем).
III.
После чего их сморил сон и Абрикосов чудом не опоздал на утренний спектакль. А Ольга тем временем исполнявшая на утреннике в колледже роль (ирония судьбы) Снегурочки застукала в кулисе улыбчивого Андрюшу , лапающим ее подружку Тоню. И домой, понятно, вернулась в дурном настроении. А тут еще и столкнулась в дверях с квартиры с Абрикосовым… Ольга с Анной нешуточно поскандалили. Ольга обвинила мать в легкомысленном поведении. Анна – дочь - во вмешательстве в чужую жизнь и в хамстве по отношению к отцу. Тогда Ольга сказала, что в отличие от матери не добрая самаритянка и прощать мужикам, этим животным, измены не собирается. И отцу в том числе.
В театре Абрикосова ожидало новое испытание. Пока он, изображая Чиполлино, посильно боролся с принцем Лимоном, Редисочка-Летягина, очнувшаяся от алкогольной летаргии, требовала у него назад костюм, и заявляла, что, вообще, половина заказов – ее, а значит, либо пусть он, «луковица гнилая», гонит ей половину навара, либо она его новой Снегурке «глаза выцарапает». Абрикосов вежливо послал ее лесом.
А Андрею Андреевичу пришлось-таки объяснить супруге, почему он вчера тряс у ворот Снегурочку за плечи и почему подрался с Дедом Морозом. Андрей Андреевич сказал правду. У Любы лопнуло терпение. Она потребовала развода.
У подъезда его подкараулила Ольга. Она потребовала, чтоб он отвязался от ее матери, и присовокупила к этому несколько сентенций в адрес «мужиков», которые, скорее, надо было адресовать Андрюше, чем соседу. Закончить ей не дала возникшая, как бог из машины, Летягина. Приняв Ольгу за новую Снегурку, она, без лишних слов, вцепилась ей в волосы. Абрикосов принялся разнимать дам. Неожиданная помощь подоспела в лице тоже, невесть откуда взявшегося Андрея Андреевича. И тут вышла Негина. После недолго выяснения обстоятельств, они с Абрикосовым сели в машину и укатили. Летягина не особо любезно, в манере: «Прости, сестра, обозналась…» и отвалила. А отца и дочь, беда , похоже, хоть как-то примирила. Ольга плакал у него на плече, одновременно колотя кулачком по спине: «Вот до чего ты довел! Это все ты, папа, ты…». «Я совершил ошибку. Но я постараюсь… Постараюсь как-то поправить. Я не знаю… Ну, хочешь, ради тебя, я попробую… Попробую все вернуть. Если ты этого хочешь»…
Дома у Андрея Андреевича состоялся сложный разговор с пасынком: «Мне надо уехать. На время. Мы с мамой решили пожить отдельно». Но Алеша на мякину не разводился: «Ты больше не будешь моим папой?». «Нет, нет, что ты? Я всегда буду твоим папой». «Папа Леша тоже так говорил. И папа Женя. Почему все папы уходят?». Вошла Люба и увела мальчика.
А наутро в гримерку к Абрикосову вломились серьезные и насупленные Ольга и ее отец. Андрей Андреевич пояснил, что его развод, возможно, был ошибкой, а роман Анны с Абрикосовым - жестом отчаяния с ее стороны. И вот они – он и его дочь Ольга - просят его - Абрикосова прекратить отношения с Анной. Для него это, наверняка, очередная интрижка, знаем мы вас, артистов. А они хотят предпринять попытку восстановить семью. И, догадываясь, что Абрикосов нуждается, Андрей Андреевич готов предложить ему в обмен на этот поступок крупную сумму денег. Ольга только сурово кивала. У Абрикосова сначала челюсть отвисла. Потом он помрачнел. Потом решительно отверг денежное предложение. Стал объяснять: «Хорошо… Допустим… Я возьму ваши деньги, уеду временно из города… Но Анна? Разве - не ей решать?». Что-то такое он бормотал, не зная (и Андрей Андреевич не знал), что Ольга снимает тайком весь этот разговор на мобильный телефон. «Если вы не уедете», - настаивал Андрей Андреевич: «Вы помешаете мне объясниться с Анной». И Абрикосов – тюфяк - согласился. Не деньги взять, а уехать, естественно.
А затем Ольга совершила самый, наверное, гадкий поступок в своей жизни. Она перемонтировала на компьютере видео и звук, и получилось, что Абрикосов говорит: «Хорошо…. Я возьму ваши деньги». И этот файл – послала матери на офисный е-мэйл.
IV.
Можете себе представить состояние Анны, когда она посмотрела видеописьмецо от «анонима». Однако она не успела даже толком распереживаться, как ее вызвал к себе «Сам». «Сам» был то ли озадачен, то ли смущен, но, тем не менее – сердит. Начал он издалека: «Мы были бы не против, если бы наши сотрудники сами сыграли новогодних персонажей, но такой инициативы никто не проявил… Поэтому люди собрали деньги на артистов, подчеркиваю – собрали… Это не деньги фирмы. Это деньги сотрудников. И получается как-то не очень красиво, когда деньги всех, оказываются в кармане у одного… С точки зрения корпоративной этики. В коллективе идут разговоры, обсуждения…».
Анна была догадлива, она не стала тянуть - накатала заявление об уходе, обшарила стол в поисках личных вещей… Заварзина с Лисиной выразили ей фальшивое соболезнование…
Дома ее поджидал Андрей Андреевич. С предложением попробовать начать сначала… Ну, и все такое. Что Анна могла ему ответить? Она ответила просто: «Я люблю другого человека». Вот и все. И Андрей Андреевич понял. Он был не дурак, поэтому понял. Понял, что он дурак. Это он и пояснил, ожидавшей результата объяснения родителей на лавочке у подъезда, Ольге. «Разбитое – не склеивают, время вспять не повернешь, и – насильно мил не будешь. На! Это путевка на Бали. На две персоны. Дата открыта. Звони хоть изредка».
Поднявшись в квартиру, Ольга застала мать собирающей вещи. «ТЫ куда это собралась?». Собралась Негина в другой город, нефтяную столицу, где трудилась ее сокурсница, и бухгалтера были - на вес золота. «Поживешь одна, не маленькая. Слава богу, с отцом вы поладили. Тем более – у тебя личная жизнь, а я тут только мешаюсь». Тут до Ольги, наконец, дошло, что она натворила…
… через театр она выяснила, что Абрикосов торчит на даче у приятеля и примчалась к нему. Расплакалась и во всем созналась. У Абрикосова снова отвисла челюсть, но на этот раз он сориентировался быстрее: «Мы оба напортачили, и нам надо вдвоем просить прощения!».
А Андрея Андреевича дома поджидал удар… Люба рыдала. Алеша, маленький Алеша, написал родителям записку-ультиматум: ему надоело, что папы уходят, и если они - родители - не хотят жить вместе, то и он не хочет жить с ними. Он «улетает на Марс». Охрана не видела, как Алеша выходил со двора (да его и не выпустили бы), но его - и след простыл. Начались звонки в милицию, питье валокордина, взаимные упреки, а следом – взаимные просьбы о прощении и, в конце концов, чуть ли не молитвы…
А Абрикосов с Ольгой настигли Анну уже на вокзале. Ну, и конечно, объяснение вышло нелегким. Для всех троих. Когда Анна , наконец, переварила всю эту фантасмагорию, то поинтересовалась: «А отец? Отец знал об этом?». Нет, ма… Что ты? Это я дура… Не знаю… Сглючило меня… Ну, хочешь, я сейчас ему позвоню, позвоню и все расскажу…». И Ольга позвонила. А Андрей Андреевич ответил, что ему сейчас не до разговоров, ибо «Алеша улетел на Марс».
Анна сразу же все поняла. Все трое помчались в загородный дом, где, к изумлению обитателей, Негина протиснулась в незамеченный охраной «подземный ход» и извлекла из бойлерной мирно спящего Алешу.
Потом постояли недолго у ворот - трое на трое: Андрей Андреевич с Алешей на руках и Любой, положившей голову ему на плечо, и Негина, чью левую руку крепко держал в своей - Абрикосов, а правую – Ольга. Говорить, в общем-то, было нечего. Только, когда садились в машину, Ольга крикнула: «Я тебе позвоню, пап…». А в машине приняла решение: «Вот что, влюбленные. Вы в театре на две недели отпросились. Мать с работы уволили. Мне, и, правда, с личной жизнью разбираться надо. Валите-ка вы из Москвы». «Куда?» - синхронно изумились Абрикосов с Негиной.
«В свадебное путешествие. На Бали. Дата открыта!».
© Александр Басов 21.09.2010