Не хочу утомлять Вас дальнейшими подробностями своего пребывания у Давида. В них были только мои бесконечные размышления. Скажу лишь что за этот короткий промежуток времени я узнал нового себя, по крайней мере мне так казалось. Давид всё это время был не многословен. Каждую ночь он куда-то уходил, лишь изредка приглашая прогуляться с ним. Я по-прежнему не знал куда он ходит, с кем общается, каким способом зарабатывает на жизнь, есть ли у него женщина. (Вопреки поверьям и мифам меня тянуло к особам противоположного пола.) Я ничего не знал о его настоящем, что уж говорить о прошлом? Ни слова, ни намёка, ничего. Информацию приходилось собирать по крупицам. В июле мы ещё несколько раз выходили на охоту. Приступ повторился лишь однажды и то не так ярко. Всё тихо практически мирно, без жгущей ярости и остервенения. Всё эти разы моими жертвами по-прежнему были алкоголики мужчины до срока (хотя как на пропитом лице определить возраст) лет. С каждой новой охотой я учился всё лучше и лучше пользоваться своим телом и новоприобретёнными способностями, однако понимая что это лишь крупицы того огромного знания которое мне ещё предстоит постигнуть.
Кровь я старался брать из вены, предпочитая употреблять её дома из кружки. Давид же наоборот, делая на теле донора надрезы пил прямо из раны. Когда я спросил его, почему он пьёт из жертв, вампир ответил на редкость односложно: «Так лучше». Тогда мне казалось что я никогда не начну питаться подобным образом, что никогда не смогу побороть это отвращение. Скорее всего, дело было не в моей брезгливости, которая у меня кстати напрочь отсутствует, главным останавливающим фактором были воспоминания о ярости и это не давало мне покоя. Я боялся убить донора, убить человека который мне в общем-то ни чем не дорог, но в тоже время и ни чем не обязан.
Как сейчас помню свою первую охоту. Давид уходя из дому всегда оставлял мне ключи. Несколько раз я благополучно этим пользовался и гулял, по району где жил вот уже почти месяц. Из района разумеется ни ногой, вся прогулка происходила в радиусе нескольких километров. Я должно быть упоминал о своём городке. Так вот быдло и гопота кругом. Меня эти нюансы мало волновали, по причине природной смелости и глупости. Приближения пары пьяных парней я почувствовал раньше чем они меня увидели, а значит и их намеренья меня «обуть» я понял ещё до того как оно появилось у них в головах. Для того чтобы всё это понять не надо быть ни вампиром, ни экстрасенсом. Достаточно просто не быть дебилом, чтобы понять что в третьем часу ночи от двух качающихся силуэтов распевающих блатняк ничего хорошего ждать не стоит. Когда расстояние между нами сократилось до десятка метров, пение сменил шепоток. «Будут бить», - подсказало сердце. Теперь мне удалось разглядеть ребят. Не старше двадцати, одетые в спортивные треники, остроносые туфли, кепки. «Точно будут бить», - констатировал мозг.
Идея устроить охоту пришла мне в голову спонтанно. Честно, ничего личного, но к подобным персонажам моё отношение строго негативно, должно быть, как и у любого из Вас, так как эти люди явно не стали б читать этой книгу. Впрочем, они вообще бы вряд ли стали что-то читать.
«Похвалюсь своим прогрессом Давиду», - подумал я сбавляя шаг, подготавливаясь к нападению. Главная беда подобных отморозков в том, что они слишком самоуверенны. Нападать видя своё преимущество они умеют отлично, а вот видя то же самое защищаться? С этим у них реально сложнее. Нападение на них противником, силы (для них численность и сила очень близкие понятия) которого находятся в меньшинстве, заведомо не логично. Любое действие не состыковывающиеся с их миропониманием, мгновенно начинает выжигать микросхемы в неокрепшем мозге.
Ближе. Не больше пяти метров. Шаг. Вот почти. Ещё. Такой узнаваемый вопрос:
- Зём, сигаретки не будет? – спросил тот что повыше и пошире в плечах.
Внешне такие персонажи ни чем не отличались друг от друга. Два юноши ростком не выше ста восьмидесяти, с дебильными повадками, идиотски одетые, ещё эти туфли китайского покроя с вытянутыми в бесконечность носами. Ребятам бы на кончики носов яркие помпоны, а на лица грим и могли бы зашибать неплохие деньги. Клоунский дуэт Боня и Кондрат. А что? По-моему неплохо звучит.
Вести диалог было бессмысленно, но я должно быть так соскучился по простому человеческому общению что, дружелюбно улыбаясь ответил:
- Для тебя, нет!
Эта дерзость немного ошарашила ребят, ещё разумеется их смущал тот факт, что я был выше их на голову.
- Ты... ты ва-аще откуда такой борзый, - затроил говорливый.
- Неужели я должен отчитываться перед приматом? – всё так же мило улыбаясь продолжал я.
Разум австралопитека на этот выпад отреагировал моментально. В его глазах яростной искрой промелькнуло: «****ец тебе», но в следующее мгновение его голова повстречавшись с моим локтём решила временно прекратить работу. Его товарищ ещё не осознав его остался в меньшинстве попытался броситься на меня, но тут же его яйца повстречались с моей ногой. По глазам я понял, что юноша уже пересмотрел свои взгляды на жизнь, и теперь очень хотел бы дезертировать с поля брани, но удар в затылок прервал его размышления о доблести и чести, а встреча с асфальтом окончательно погасила свет.
Делал всё быстро. Отморозки в любой момент могли очухаться. Когда я уже заканчивал с говорливым он начал шевелиться. Рисковать мне было ни к чему. Один удар в челюсть и примат снова заснул дав мне возможность незаметно исчезнуть.
Вернувшись домой я выпил свою добычу. Хотя голод меня совершенно не мучил я решил: «Добру пропадать не стоит». Гордость просто переполняла меня. Даже кружку мыть не стал, так хотел чтобы Давид вернувшись домой всё понял без моих объяснений. До чего мне хотелось, чтобы он считал меня самостоятельным, равным себе. Однако вернувшись он лишь презрительно посмотрел на кружку произнеся нечто вроде: «Помой, не разводи мух». Теперь я понимаю почему Давид с таким презрением отнёсся к моей охоте. Я гордился тем что... не знаю, почистил зубы, подогрел суп, уложил волосы, короче говоря сделал такой естественны поступок который даже вниманием удостаивать не стоило.
Спустя почти месяц я почувствовал что инкубационный период подходит к концу. Теперь мне не надо было объяснять что такое голод и как его утолить, как найти донора, а после грамотно замести следы.
Где-то в середине августа я постепенно начал возвращаться к нормальной жизни, виделся с друзьями, кутил в клубах, на их расспросы где меня всё это время носило я отвечал расплывчато, типа «отдыхал» или ограничивался банальной фразой «где меня только не носило». Конечно, с работой пришлось туговато, но я выплыл. Придумывать оправдания у меня получается лучше всего. Конечно тот факт, что работа позволяла на неё забивать вовсе не означал, что за мои забивания мне будут платить. Дома были некоторые сбережения, но они разумеется быстро кончились. Мне нужен был человек который сможет вести мои дела в дневное время суток. Перебрав некоторое количество кандидатур, я нашёл подходящего человека. Разумеется, за всё в этой жизни надо платить, так что его услуги тоже стоили мне некоторого количества денег. Доход мой резко упал однако и на те дивиденды, что он мне отчислял вполне можно было жить. По крайней мере существовать.
К концу августа я практически пришёл в себя. Стал ночевать дома и верить, что жизнь моя определённо налаживается.