Пустая комната оказалась до такой степени пустой, что душе Леды не за что было уцепиться. Леда села на стул, и тут же встала: ей не сиделось. Подошла к столу, пытаясь писать, швырнула на стол ручку. Подошла к окну. Снова подошла к столу. Пальцами заткнула уши. Удивилась: шелест листьев, доносящийся с улицы, не стал от этого тише. Лада вышла на крыльцо. Шелест, похожий на непрекращающееся шипение, стал слышен дружнее, он показался более торопливым, но его сила не изменилась.
- Странно,- отметила Леда, - так в жизни не бывает.
- Если это есть, и ты видишь, и слышишь, и ощущаешь,- значит, так в жизни бывает. И это совсем не странно. Странно, когда люди берутся судить о том, чего совершенно не знают. Странно, что люди могут быть слепы, и глухи, и немы тогда, когда и могут видеть, и могут слышать, и могут объяснить это словами. Вот так, Лади.
«Если что–то не можешь изменить – смирись», - вспомнила Леда популярное в среде друзей изречение. Подняв руки кверху, Леда устремила взгляд ввысь. Её душа, выскользнув из груди, вспорхнула в тёмную небесную синь. Еле уловимая взгляду золочёная нить зазвенела сладостным звучанием, торопливо распрямляясь, устремилась следом, цепко удерживая бунтующую душу.
Тело смотрело на купающуюся в небесной неге душу и не испытывало никаких эмоций. Душа описывала в небе эллипсы, в невообразимо быстром темпе скользила от звезды к звезде и, не касаясь их, будто беснуясь, сновала и сновала от края к краю, упиваясь простором.
Тысячи маленьких колокольчиков рассыпались хрустальным звоном, тонкая золочёная нить скрутилась колечками и беззвучно шлёпнулась в основание позвоночника. На самом деле, не было никаких колокольчиков, это золочёная нить вовсе не беззвучно, как показалось, шлёпнулась. Это она, складываясь в кольца, звенела волшебным хрустальным звоном.
Леда опустила руки и медленно спустилась с крыльца. Стоя в нерешительности, несколько секунд она думала, идти ли в обход или последовать примеру подруг, перемахнуть через забор. Будто кто-то её подтолкнул к забору. Она повиновалась.
- Странно! - подумала она,- я ещё не решила, а ноги уже решили за меня. День полон чудес, да и только.
Закинув ногу, Леда плавно и грациозно перемахнула через ограждение, пройдя по узенькой тропочке, завернула за дом. Медленно пошла в сторону огородов, на которых ровными рядами расположились маленькие, аккуратные, разрешившиеся от бремени плодоношения, грядки. Они красовались справа и слева от широкой лужайки, красовавшейся между временным пристанищем Леды с подружками и соседским домом – пятистенком. Раньше Леда не обращала внимания на эту лужайку, будто её тут и не было никогда.