Врата миров. Часть 1 - Бюро реинкарнации

    * Аннотация:
      Первая часть. "Бюро Реинкарнации" С некоторых пор пенсионеры на Земле стали получать красные конверты с вензелем в виде УРОБОРОСА*. Им предлагают легкую безболезненную смерть с последующей Вторая часть."Дождь под Зонтиком" Стерлигов Павел Павлович остался один. Жена и сын погибли в подвале "Бюро реинкарнации". Сына воскресили, но Стерлигов не знает об этом. Он едет в Среднюю Азию, чтобы отвлечься от своего горя, и встречается там с Тхураей. Вещунья указывает место, куда ему надо отправиться: именно там, по ее словам, есть Врата, которые он в силах закрыть.
Повесть написана в соавторстве с киевским автором Бах.И.С. http://zhurnal.lib.ru/b/bah_iwan_sewastxjanowich/

Бах И.С.,Габдулганиева М.
      
      
    ВРАТА МИРОВ
      
      
    Книга 1
      
    Бюро реинкарнации
      
      
    Глава 1
      
    Красный конверт. Земля. 21 век
      
      Если не знаешь, как объяснить то или иное необыкновенное явление, не смейся над ним, постарайся разобраться. А, если явление выходит за рамки привычных стереотипов, действующих и принятых в окружающем обществе? Тем более, не смейся, а вникни и найди рациональное зерно.
      С некоторых пор Павла Павловича заинтересовало, как доставляется почта в их пенсионный поселок. После ночного дерганого сна постоянно всплывал в голове детский стишок поэта начала двадцатого века, -
      кто стучится в дверь ко мне,
      С толстой сумкой на ремне
      С цифрой пять на медной бляшке,
      В синей кожаной фуражке.
      
      В нынешнем двадцать первом веке, опутанном паутиной интернета, освоившего мгновенное перемещение из одной точки пространства в другую, эти строчки звучали, как атавизм.
      Но каждое утро Павел Павлович просыпался с навязчивым стишком в голове и непременно выходил на улицу, чтобы вглядеться в рассветное зарево между соснами, высаженными вдоль дороги. Именно там, по его мнению, должен был появиться неизвестный почтальон с письмом в конверте. Немного смущало то, что сон настойчиво повторялся каждую ночь вот уже в течение недели, не наведенный ли?
      Пенсионер Стерлигов был доволен жизнью. Что нужно человеку его преклонного возраста? Хороший дом, миловидную хозяйку, добрых соседей и незатейливое хобби. Нет, нет, Павел Павлович отнюдь не старик, он еще мужчина ого - го! Но что поделаешь, если закон о работе гласит, что мужчины старше шестидесяти обязаны отдыхать в силу прежних трудовых заслуг. И, чтобы отдых не показался убогим убежищем, всем пенсионерам государства предоставлялись равные возможности при выходе на пенсию. Отдельные привилегии могли получить те, кто заслужил их выдающимся вкладом в экономику или культуру страны. Павел Павлович заслужил право доживать не в скученном районе однотипных домиков с небольшими палисадничками, а в настоящем сосновом бору, в комфортабельном коттедже из натурального дерева, с большим фруктовым садом и цветниками. Чем не рай с поющими и танцующими гуриями? Но новоиспеченный пенсионер не увлекался чтением религиозных книг ни в детстве, ни в юности, ни в преклонном возрасте, поэтому понятия гурии и рая его не тревожили, а на восторги гостей, появляющихся изредка в его хоромах, скромно отмалчивался.
      
      Так же скромно он молчал при перечислении всех его непроизносимых заслуг при выходе на пенсию. Скажем так, работал он в Бюро возможностей света и применения световых волн во всех сферах, необходимых людям, особенно в энергетике
      Вечеринка - проводы состоялась на городской квартире, удобной для работы и ночевки, но неудобной для отдыха: ни тебе телевизора, ни мягких диванов, только рабочий кабинет с книжными полками и компьютером на огромном письменном столе, спальня с жесткой антигеморроидальной кроватью и маленькая кухонька.
      Собрался тесный круг друзей, соратников и, как это обычно бывает, больше говорили о науке, не забывая в промежутках между азартными спорами поднять чарочку за предстоящий заслуженный отдых юбиляра. Пенсионеров было двое - сам Пал Палыч и его друг Николай Иванович, старше его на три года. Николай выглядел грустно, даже понуро, что никак не вязалось с его вечным оптимизмом и грандиозными проектами, вынашиваемыми им периодически на зависть некоторым коллегам, рождающим одну умную мысль в десятилетку. Перед выходом на пенсию он спланировал свою будущую деятельную жизнь чуть ли не на десятки лет вперед, и отсутствующая задумчивая физиономия друга ой, как не нравилась хозяину.
      -Тост! Я хочу поднять тост за своего друга! Думаю, он понимает меня сейчас лучше всех и введет меня с завтрашнего дня в русло новой жизни, - Пал Палыч не предполагал, что эти простые слова что-то изменят, но надеялся вывести Николая из задумчивого состояния.
      - Конечно, введу, лишь бы кислород не перекрыли, - тихое бормотание не расслышал никто.
      Вскоре чествование юбиляра потекло непредсказуемо: в одном углу стола спорили о проблемах отцов и детей, в другом - говорили о дачах и ценах на бензин, немногочисленные женщины пытались устроить танцы, что не совсем получалось среди увлеченных разговорами мужчин. Хозяин выбрался на кухню за напитками, горячительными и не очень. Николай последовал за ним.
      -Старик! Мне пришло странное письмо! На конверте в правом углу - эмблема змеи, кусающей свой хвост. Обещают вечную жизнь.
      -Что? - рассмеялся Стерлигов. - Ты в своем уме?
      -Знаешь, не только я получил... Со мной советовались многие из АН.
      -Брось!
      -Не спеши. Ведь какие аргументы! Перенаселение Земли - никому не в диковинку.
      -Ущипни себя!
      -Да не ерепенься! Понимаешь, предлагают исключительно точное воспроизведение личности... Потом...
      -Ты на эту чушь, надеюсь, не запал?
      -Ничего не знаю... Обещают возродить мою личность, если я дам согласие... Словом, я должен добровольно уйти из жизни...
      -Давно температуру мерял? Ох, не нравишься ты мне...
      -Я долго думал. Пожалуй, соглашусь!
      -Не верю, что подобная чепуха укоренилась в башке моего лучшего друга! Ты пошутил? У тебя же планов громадьё?
      -Пусть так. Пошли к столу - гости заждались. Неприлично оставлять общество...
      Вечером гости расходились поадресно: кучковались те, кто ближе живет друг к другу и уходили вместе, сказывался пещерный стадный инстинкт ходить толпой в ночные часы.
      - Палыч, не проводишь? - спросил последний гость.
      Не хотелось выходить из квартиры, но просьба друга - закон. И Палыч молча вышел вслед за ним. Провожанки предстояли смехотворные - до соседнего подъезда. Разговор получился серьезней некуда. Николай снова вспомнил про письмо. Чувствовалось, что он встревожен и взволнован. Павел не знал, как его убедить и успокоить.
      - Чепуха! И ты, ученый - материалист в ЭТО веришь? Кучка шарлатанов решила посмеяться над тобой, разыграть на отдыхе, а ты веришь? Посмотри на себя, какая немощная смерть, какое воскрешение, - негодовал Палыч.
      - Письмо сначала мне приснилось. Я посчитал его фантазией моего подсознания.
      - Пусть хоть сто раз снится и материализуется, но поверить в этот бред? Ты совсем заработался, три года не выползаешь никуда. Вот что я придумал; поедем ко мне на дачу, отдохнешь там, развеешься. Так я зайду к тебе утром, готовься.
      
       Не хотелось вставать ни свет, ни заря: это святое - поспать до обеда в первый день отдыха, даже, если он уже пожизненный. Но из транспорта в район привилегированных дач есть только ранняя электричка, и надо успеть заскочить за Николаем. При выходе из лифта Павел Павлович столкнулся с почтальоном, раскидывавшем почту по ящикам с глухим ворчанием,
      - Не дают покоя людям, с первого же дня донимают...
      Николай не отзывался: ни долгие продолжительные звонки, ни стук в дверь не колыхали странное внутреннее безмолвие квартиры. Время поджимало и, отчаявшись, Пал Палыч стал трезвонить по соседним квартирам. Отозвались только в одной и то не сразу, долго рассматривали его в глазок, въедливым женским голосом расспрашивали, что как, да откуда. Когда терпение Стерлигова лопнуло до предела, нормальным голосом, но на полтона ниже мимоходом женским голосом сказали,
      - Да верю, верю я, что друг, и в лицо вас давно знаю. Боюсь, нужна ли вам такая правда. Слышала, кричал сосед сильно этой ночью и потом затих, и что-то про дурацкие письма слышала, уходите быстрей - и добавили громко,
      - Надоели тут всякие, убирайтесь, а то милицию вызову!
      
       Странное исчезновение друга встревожило, но ненадолго. Николай Иванович славился своей эмоциональностью и вполне мог разговаривать во сне, что и услышала бдительная соседка. А вчера вечером друзья так неопределенно договаривались, что Николай мог сам уехать, не дождавшись Палыча: дорогу он знал, поскольку был там в гостях не раз.
      Поэтому Стерлигов спокойно уехал на дачу, надеясь, что друг встретит его там.
      По пути Павел приготовил покаянную речь по поводу вчерашней вечерней отповеди о конвертах, хотел сослаться на свой закоренелый материализм, не допускающий в жизни никаких непонятных и сверхъестественных явлений. А закончить предложением стать из физиков в отставке лириками на отдыхе: рыбачить, собирать грибы с ягодами, наслаждаться жизнью на природе.
      
       Друга ни на станционной платформе, ни на даче не было. Наверно, не смог нарушить распорядок своих грандиозных планов, человек увлеченный. Да и не обещал он Павлу поехать вместе на дачу, дальше приглашения разговор не зашел. На фоне окружающей идиллии далеко в подсознание ушли разговоры с Николаем, его безотчетный страх перед обычным конвертом. Размышляя о конвертах, странных снах, что он стал видеть в последнее время, Павел благополучно добрался до калитки своей дачи. Странные сны - появление почтальона с навязчивой песенкой, жена, что-то упорно внушающая ему.
      Расплывчатая фигура в голубом промелькнула на повороте сосновой аллеи. Встрепенувшись, словно влюбленный юноша, Павел подался к калитке,
       - Не может, быть, Валя - Валечка, в том самом голубом плащике... Вот почему мне снился этот повторяющийся сон.
      - Я, конечно, Валечка, но не в плащике. А лучше - Валентин! Доброе утро, сосед! С кем это ты говоришь?
      Ударившись о закрытую калитку и заметив снаружи соседа Валентина, грузного кареглазого крепыша с едва заметной проседью на стриженой голове, Павел Павлович смутился и стал растерянно озираться,
      -Показалось мне. За поворотом Валя будто прошла мимо. Да, точно показалось, не высыпаюсь уже неделю, вот и мерещится.
      Женушка, милая сердцу его женушка уже лет двадцать, как покинула этот свет. Добрая и ласковая Валентина не смогла пережить смерть единственного сына в автомобильной аварии и тихо, и незаметно растаяла через год после его кончины.
      - Сердце отказало, - разводили руками врачи.
      
      Как не отказало сердце горем убитого мужа, знали только сослуживцы. Начальство нарадоваться не могло на рвение безотказного работника, а близкие друзья силком оттаскивали его от рабочего стола. Так и работал бы до сих пор, но врачи запретили ему переутомляться из-за постоянных головных болей. Щадящего режима Павел Павлович не признавал, тогда его уговорили уйти за заслуженный отдых - мемуары писать, да по аллеям гулять.
      Фигура в голубом могла и померещиться, все-таки спазм сосудов нет - нет давал себя знать, вот и сейчас что-то назойливо шумит над ухом,
      - Оглох сосед, спишь еще с утра, вот и ты говорю, выглядываешь, уйдешь скоро...
      - Куда уйду? - очнулся мужчина, стряхнув навязчивое видение.
      - Ты недавно здесь, не замечаешь. Кто быстро уходит, кто-то долго в поселке живет. И все сначала ждут почтальона из-за поворота.
      - И письмо принесет...
      - Письмо? Да, помню. Видел конверт красный в руках у соседа справа. Ты у меня левый сосед, по кличке Молчун, это ничего, что я тебя так. А с правым мы чаще встречались, тот давно конверта ждал. Говорил, что это особо выдающимся пенсионерам приносят за заслуги, знак отличительный. А, Пал Палыч, что скажешь на это?
      Пал Палыч к молчунам себя не относил, но на фоне словесного вулкана утреннего собеседника он и впрямь мог выглядеть аскетом в безлюдной пустыне, где только шуршание змей и насекомых могло нарушить шуршание песка. Змеи... Что-то возникло неуловимым бликом в памяти из сна вдобавок к незатейливому почтальонскому стишку. Но словоохотливый сосед снова вторгся в течение ускользающих мыслей.
      - Так ты не знаешь, что все ждут этих конвертов? Красных. Кому через полгода приносят, кто по нескольку лет дожидается. Тут слушок прошел, что это - конверты долголетия. Посуди сам, кто в поселке собран: ученые, да заслуженные деятели всех мастей, цвет общества. Цвету - свет!
      Сосед, погруженный в собственные мысли, молчал, и новоявленный Цицерон медленно, словно ожидая, что его окликнут, побрел к своему дому.
      
       - Какой вы говорите, цвет конверта, Валентин?
      Валентин не откликался. Да и не было необходимости. Павел сразу запомнил, чем поразил конверт в его рассказе - красным цветом. А после меткой фразы соседа о свете и цвете, задумался, что цвет должен быть никак не красный, а зеленый или голубой. Если только это такие же предложения о долголетии. Ведь самый жизненный цвет, по его мнению, это зеленый - цвет весны, деревьев, леса, пробуждения природы. И, какие бы блага не сулило таинственное послание, внешняя его окраска могла иметь скрытое значение.
      Слова Николая о конверте с эмблемой змеи, слова соседа о красном конверте, как приглашение к долголетию, появление жены в запоминающихся снах - всё выстроилось в четкий логический ряд. Даже он, материалист, заметил, что есть общий смысл в череде мистических событий. Всплыли слова Валюши из сна,
      - Павлуша, запомни, что красный цвет имеет много смыслов. Выбери правильный, и ты все поймешь. Я не сама, не... не своей смертью...
      
      
    Глава 2
      
    Поиски. Земля. 21 век
      
       Полные красок сны снятся только в детстве. Не детство ли окутало меня своим безмятежным покрывалом, посылая волшебные, словно разноцветная мозаика, сны? Странно. Телефонный звонок, как будто наяву. Я иду к двери, открываю, а за ней - пустота. Значит, приснилось. И ложусь досыпать, видеть этот калейдоскоп цветов. Снова звонок. Пытаюсь сообразить, где я нахожусь. Есть верная примета; если протяну руку и дотронусь до себя, значит, это не сон. Протягиваю, дотрагиваюсь, рука чувствует тепло и упругость тела. Не сплю. Поднимаюсь, открываю дверь, за ней вновь - пустота. Все-таки сон. Второй раз во сне мне дают звонки - предупреждения. О чем он, этот звук, надо прислушаться. Должен быть и третий. Третий звук звучит узнаваемо. Это слабый шепот моей Валентины,
      - Павел, Павел...я не...
      - что, что...?
      - Валя, Валечка, - Павел неуклюже перекатился со спины на правый бок, пытаясь вырваться из пелены сна и наяву увидеть жену. Но сон не отпускал,
      - Красный - цвет красоты, жизни, огня, мужества, красный - бессознательное, физиологическое. Этот цвет - обозначение опасности, запрета. Запомни, запомни...
      
      Просыпаться не хотелось. Утренние лучи солнца пробивались, скользя по стенам комнаты в несмелых попытках согреть и осветить пространство спальни. Бредовый полусон - полуявь не отпускал сознание, держа своими щупальцами, парализуя волю. Или мобилизуя? Первые летние дни у бабушки в деревне - вот что напомнил Павлу необычный сон. Сунешь краюху хлеба в карман и на речку. Речкой ее можно было назвать с натяжкой, ручей маленький, воды по щиколотку, но зато как помесишь глину с полдня, строя запруду, так сразу по колено наберется. За оставшиеся полдня отмоешься в ручье и носишься по лугу в догонялки, дергая иногда сочный конский щавель, да облизывая палочку с муравьиной кислотой. Есть - то хочется, а краюха хлеба уже давно до крошки из кармана выужена. Вечером только и хватает сил упасть на полати и всю ночь то ли спать, то ли бодрствовать, видя во сне то траву, то лес, то ручей - все яркое, красивое и загадочное, как в сегодняшнем сне.
      Но этот сон был наполнен незримым присутствием жены. Она пыталась ему что-то сказать, но как только доходила до главного, тут же исчезала. Бред какой-то! Никогда не верящий в потусторонние силы, тем не менее, он почти готов был принять на вооружение слова Валентины, уж слишком все неожиданно совпало: сны с предупреждениями, слова соседа, откровения друга. Всему этому должно быть материальное объяснение, не верил Пал Палыч, что мистические события в жизни возникают без участия человека
      Так что здесь главное? Красный как символ радости и богатства или красный как предупреждение об опасности?
      
      Снаружи в отрывочный сон вплеталась неотвязная мысль, что нужно что-то срочно сделать наяву. Резкий звук будильника вывел Павла из сонного состояния, и он наконец-то проснулся. Неотвязная мысль прояснилась: еще с вечера он хотел поговорить с соседом про конверты и выяснить, сколько человек в их дачном поселке получали такие конверты. А главное, надо было узнать, чем закончилась эта эпопея для адресатов. Следующее - срочно съездить в город и найти своего друга. Сейчас Пал Палыч сильно жалел, что не поверил его словам, его беспричинному страху.
      - Ведь уехал на дачу. Глупец, не выяснил, не дождался, - ворчал он под нос, готовя немудреный завтрак, как любил - омлет с помидорами и сыром. Были у него когда-то мечты, выйдя на пенсию, баловать своих внуков и внучек, что сын ему подарит, омлетами изысканными да ухой, собственноручно приготовленной на костре у реки.
      - А вот ведь как оно вышло, один - одинешенек, сам себе хозяин и сам себе гость,- проговорил вслух пенсионер и, вздрогнув от звука, тут же замолчал. Не хватало еще, чтобы сосед услышал, подумает, что совсем с ума сходит Молчун, то ему жена мерещится, то с яичницей разговаривает.
      - Вот и надо больше с соседями общаться, а то скоро с мебелью разговаривать буду, да с женой во сне, - с такими мыслями после завтрака он направился к соседу. Валентин сидел на скамеечке у калитки, будто поджидал его специально.
      -Долго спишь сосед, хорошая у тебя нервная система, - такое обращение утвердило Палыча в своих мыслях. Его ждали.
      -Здравствуйте! Не знаю, как начать...
      - Уже начал... еще вчера.
      -Тогда с вашего позволения, продолжу вчерашний разговор.
      - И выложишь свои подозрения... Ничего, что я на "ты", мне так сподручнее, соседи все-таки.
      - Как Вы узнали?
      - Кончай тыкать! Несложно догадаться, ты никогда так рано не вставал и с утра не прогуливался. Но все равно уже поздно.
      - Что поздно?
      - Утренняя электричка уходит через полчаса. Все вопросы твои решаются в городе. Спеши, там будут ответы, если успеешь.
      -Кто ты? О чем ты? Куда успеешь
      - Наблюдательный я. Спеши, вечером поговорим. Больше, чем сообщил вчера, я не знаю, - и сосед встал со скамейки, намереваясь уходить.
      - Погоди! Сколько человек получили конверты?
      - Приедешь с новостями, вместе разберемся.
      
      
    ***
      Город после недели проживания в поселке показался чужим и отстраненным. Так обычно примеряешь одежду при смене сезона, вроде бы и твой пиджак, а сидит по-другому. Дневные улицы жили по одним им ведомым ритмам: сновали прохожие, двигались трамваи, автобусы со скрипом открывали раздвижные двери, дети с мамашами и бабушками чинно стояли на перекрестках, подростки щеголяли татуировками и кольцами в ноздрях и ушах, явно желая произвести впечатление на окружающих - все, как обычно, и взвинченное состояние Стерлигова прошло. Тревожные ночные сны, красные конверты - взбредет же в голову такая чепуха. Путь его с автобусной остановки домой шел мимо дома Николая Ивановича, грех было не заглянуть сразу. На двери квартиры, прямо там, где был замок, красовалась огромная сургучная печать. От нее шла тоненькая ниточка, почти как волосок, и заканчивалась на дверной ручке. То есть не заканчивалась, а была аккуратненько привязана. Павел замер у двери и тут же интуитивно продолжил путь до соседней квартиры. Звонить нет никакого смысла, а узнать об исчезновении друга не у кого. Надо уносить ноги, пока никто его не заметил.
      Успокоился он только в своей квартире. Кинув в коридоре ворох газет и рекламных проспектов из почтового ящика на тумбу под зеркалом, он лихорадочно пытался спланировать, что теперь ему надо сделать. Первоначальный порыв - расспросить обо всем соседей, сразу же отпал, кто знает, может, за квартирой следят. Самое верное, сходить в районный отдел ЗАГСА и узнать, не прошла ли регистрация о смерти такого гражданина N.
      Сказано, сделано. Адреса всех нужных человеку при жизни учреждений давно были собраны в записной книжке жены, которую Павел унаследовал после ее смерти. Сложив в портфель всю почту, он отправился на поиски.
      Вот так и получается, что при жизни надо много, а в момент рождения и смерти только ЗАГС. Записать, что человек родился и умер: две точки, между которыми прямой или извилистой линией прокладывается жизнь.
      Получить устную справку в ЗАГСЕ оказалось муторным делом. Сначала женщина, восседавшая за изящным пластиковым столиком, долго рассматривала паспорт посетителя, страничку за страничкой. Затем меланхолично стала пролистывать на компьютере списки умерших за последнюю неделю, заодно выпытывая,
      - Вы уверены, что Николай Иванович умер?
      - Как я могу быть уверен, я его не хоронил,
      - Не все хоронят, некоторые кремируют, это модно. Как он относился к моде?
      - К моде? Покупал то, что предлагали магазины.
      - Какой Вы непонятливый, гражданин. К моде на кремирование. Некоторые даже пишут завещание, где надо развеять прах, так мы совсем недорого эти просьбы выполняем. Если хотите, я могу показать вам прейскурант, есть совершенно новые и безболезненные методики
      - Безболезненные??? Я не ослышался?
      - Понимаете, простите... нам предложили опрос..., - пропагандистка кремации стушевалась и преувеличенно бодро продолжила,
      - Нет никаких записей по вашему запросу, обращайтесь в поликлиники.
      
      Что можно было сказать в поликлинике? Что неделю назад друг жаловался на странные письма, ночью соседка слышала крики, а сегодня его квартира опечатана? В здравом уме даже не стоило обращаться с такими вопросами. Но, повинуясь чувству вины перед исчезнувшим другом и радуясь тому, что его не нашли в списках умерших, Стерлигов направил свои стопы не в поликлинику, а сразу в больницу, семиэтажку в обиходной речи. В фойе висели списки пациентов всех отделений семиэтажной клиники: в терапии, неврологии фамилии N. не было. На всякий случай Павел внимательно прочел списки больных в остальных отделениях, мало ли, могла сбить машина - хирургический больной, мог упасть и получить сильный ушиб - травматологический, и так далее, вплоть до гематологии, исключив только гинекологическое отделение. При всем своем желании за неделю превратиться из мужчины в женщину сложно.
      Николай Иванович ни в одном отделении не числился, исчез бесследно. Оставалась психиатрическая клиника. Несмотря на то, что город их был маленький, почти изолированный от внешнего мира, но клиника соответствовала по уровню крупному областному центру. Поговаривали, что чаще всего пациентами психушки становятся ученые от своих заумных опытов. Но говорили еще, что там они содержатся в отличных помещениях, продолжают работать и даже не подозревают, что находятся в психиатрической больнице. Говорили также, что изолируют их туда, когда проводимые опыты подходят до определенного предела, который не положено знать всем, особенно простым обывателям.
      Павел знал, что эти россказни лишь наполовину правда, но подходить добровольно к этой клинике не хотел бы, не хотелось печальных воспоминаний. Когда еще его сын был жив, он увлекся религией и захотел стать священнослужителем. Парень, ночами гоняющий на мотоцикле со стайкой байкеров, не хотел ни о чем другом слышать, кроме духовной стези пастыря. Мать уговорила негодующего материалиста - отца дать сыну свободу и пустить его в духовное училище в соседний город в двухстах километрах от них. Небольшое расстояние и надежда на то, что там сын не попадет под пагубное влияние алкоголя и наркотиков, сыграли решающую роль. Сын уехал, но вернулся через полгода, прогремев на весь город своим возвращением.
      Все дело в голубях. Он всегда любил голубей, его мальчик, и в училище тоже каждый день подкармливал птиц на подоконнике общежитской комнаты и заразился от них каким-то вирусом. Перед рождественскими каникулами у юноши неожиданно подскочила высокая температура, и Илья собрался домой, всего-то два часа на электричке, там дом, мама, теплая постель с малиновым вареньем. Кураторы увидели в этом поступке симуляцию болезни с целью повидать родителей и запретили ехать, объяснив необходимостью присутствовать на рождественских службах. Илья не послушался и уехал, хорошо, ума хватило дать телеграмму домой, что едет. Боялся, что не останется сил добраться до дома с вокзала.
      
      
    ***
      На электричке, прибывшей из соседнего города, сына не было. Валентина сходила с ума, говорила, что предчувствует несчастье с сыном. Павел тогда с ног сбился, отыскивая концы неудавшегося возвращения. В поезд сын сел, телеграмму подал сам с вокзала, нашлись люди, кто это видел. Но студент домой не доехал.
      Пришлось Стерлигову ехать в училище, отыскивать концы почти детективной истории с нешуточной пропажей. Поездка в училище привела его в состояние ярости: и сын-то у него непослушный, и вопросов много задает, и вот сбежал, несмотря на запрет куратора. Ведь, если болен, то и словом можно вылечиться. И пора ему не о мирском думать, а молитвы усерднее читать, а то в последние дни заговаривался, чушь какую-то нес, не иначе, одержимый. Несолоно хлебавши, несчастный отец уехал обратно.
      Город тем временем гудел слухами: из психушки сбежал маньяк, прыгнул со второго этажа на мотоцикл, стоявший под окном, завел его, протаранил забор и уехал.
      Валентина ждала на пороге и нервно втащила мужа в прихожую,
      - Скорей? Илья вернулся.
      - На мотоцикле? - осенило Павла
      - Да, горит весь, температура под сорок, сказал, что на предыдущей станции сняли с поезда и повезли в клинику по запросу из училища...
      Вот тогда и помог им Николай Иванович, отвез ночью их сына к знакомым врачам, помог спрятать до полного излечения....
      Тягостные воспоминания нахлынули и не отпускали. Павел Павлович решил вернуться в поселок и просить помощи у соседа. В психиатрическую клинику ноги не шли.
      
      Большой город готовился к вечеру. Реагируя на освещенность, срабатывали реле времени, и почти одновременно зажигались уличные фонари. Огоньки окон светлели по прихоти хозяев. Там, где они уже вернулись домой, вспыхивали желтые квадратики и, пока не занавешенные шторами, открывали уличным прохожим личную жизнь - почти все жители копошились на кухнях, вероятно, готовили ужин. Павел Павлович бесстрастно скользил глазами по разным квартирам, а ноги сами шли проторенным и знакомым маршрутом на пригородный вокзал, к вечерней электричке.
      Ни одного ответа на свои вопросы Павел в городе не получил, и решил попытать счастья в разговоре с непонятным и странным соседом. Казалось, тот что-то знал, но недоговаривал.
      В кассе очереди не было, и ученый не спеша протянул деньги, но неожиданно почувствовал что-то подобное комариному укусу в шею. Удивившись вредным насекомым, которым нипочем любое жилое пространство, Пал Палыч взял билет и отошел от кассы, но его не отпускало ощущение того, что кто-то пристально смотрит ему в спину, хотя вокзал пустовал.
      -Чепуха, намаялся за день, - подумал Стерлигов и сел в зале ожидания. Стараясь привести в норму результаты своих поисков, он пытался разложить по полочкам свои ощущения от невозможности найти исчезнувшего человека в современном городе. Хорошо еще, если у пропавшего есть родственники или близкие знакомые. А так, если не работаешь вместе, то и не узнаешь никогда не только о жизни соседей, но даже как их зовут. И, наверное, счастье, что этот информационный вакуум заполняют любопытные соседки, чье хобби подглядывать в замочную скважину и подслушивать за дверью может оказаться ценным и полезным.
      
      Сейчас город представлялся ему в виде чудовищного спрута с множеством гибких щупалец, похожих на улицы. Каждое щупальце, как живое, медленно втягивало свою добычу на ночь, смаковало ее, пощелкивая электрическими огнями, и, сытно урча, переваривало душной ночью, а утром выплевывало всю пережеванную массу в поисках новой пищи. И каждое утро, улицы недосчитывались многих и многих, кто стал ночной жертвой гигантского монстра - спрута. Так и Николай, его друг исчез бесследно.
      - Нет, не стоит идти на поводу своей боязни, - с такими мыслями Павел встал и решительно зашагал с вокзала. Он решил все-таки сходить в психиатрическую лечебницу. Именно туда могли поместить его друга за неадекватные разговоры.
      
      
    Глава 3
      
    Валентин. Земля. 21 век
      
      Уехал сосед. Ну и тип мне достался. Ведь я с моими заслугами мог выбирать объекты для наблюдения сам. Разленился, совсем разленился. Купился на вольное дачное житье, и что субъект - пенсионер спокойный, постоянно сидит дома. Интересно, сообразит ли он проглядеть почту домашнюю, или опять займется другим. Да что это я, надо мне за ним проследить, пора машину выводить из гаража.
      Так думал Валентин после утреннего разговора с соседом, Стерлиговым. Его присутствие в этом поселке объяснялось служебным расследованием, проще говоря, слежкой за профессором. Вспоминая, как все это начиналось, Валентин нет-нет да поеживался от странного чувства нереальности происходящих событий. С месяц назад его вызвали в кабинет начальства, с предписанием явиться точно и в срок. Секретарь, строгая, почтенных лет дама, тайно благоволившая к подтянутому, аккуратному и галантному офицеру, испуганно, как ему показалось тогда, взглянула на него. Но он не обратил на это внимания, по привычке отвлеченно слушая ее наставления,
      - Валентин Александрович, Вас там ждут, но зайти надо минута в минуту.
      - Уже время.
      - Да, да, конечно, не удивляйтесь ничему, многие..., не докончила она фразу, по селекторной связи послышался голос начальника,
      - Пригласите следующего.
      В кабинете, кроме начальника, генерала по званию, но в штатской одежде, находился еще один человек. Не о нем ли пыталась предупредить секретарша? Незнакомец сидел сбоку стола, так что Валентину оставался стул напротив, куда он и сел после приветствия и замолчал, ожидая начала разговора.
      - Вот, значит, вы какой, - первым заговорил незнакомец, наслышаны о вас, наслышаны. И надеемся, что вы нам поможете.
      Валентин молчал, ожидая объяснения от начальника, да и субординация не позволяла первому отвечать в его присутствии. Начальник заговорил,
       - Я вас рекомендовал, хоть вы и не очень любите такие дела... щекотливые. Но исходил из одного требования наших.... Коллег. Им нужен человек, курировавший институт (прозвучала аббревиатура, обозначавшая наивысшую степень засекреченности научного института).
      Валентин насторожился, но внешне это проявилось только в том, что он сел более расслабленно, обманывая окружающих своей позой. Явные паузы в словах начальника и нарочитое произношение слова "коллеги" с заглавной буквы означали, что генерал не на шутку встревожен, и придется брать на себя большую долю ответственности в разговоре с таинственным посетителем.
      Вступительную речь генерала продолжил гость, ровным безинтонационным голосом, лишенным малейших признаков эмоциональности,
      - Дело несложное. Надо проследить за одним ученым. Нам крайне интересны его разработки в области продления продолжительности жизни, а также использования солнечного света, как источника дешевой энергии.
      Сухая бесцветная тональность гипнотизировала. Встряхнув головой, чтобы избавиться от звукового наваждения и повернувшись лицом к посетителю, чтобы говорить, видя его глаза, Валентин решил пойти ва-банк, и чуть не споткнулся.
      Глаза незнакомца, они не были глазами в прямом смысле слова. Валентин видел пред собой два зеркала, в каждом из которых был он сам, пытающийся что-то сказать с гримасой боли на лице...
      -Наваждение, померещилось, - Валентин моргнул и снова взглянул: и увидел обычного человека, с удлиненными глазами, но зрачки у него были расширены, как у курильщиков опиума.
      
      Нет, не может быть, чтобы здесь, в этом кабинете, такой! Но факт остается фактом, начальство шантажируют. И все теперь зависит от него, Валентина.
      - Да, я готов, начальству виднее, кого выбрать на работу. У меня есть выбор? Видите ли, никогда не служил ищейкой, это не мой уровень.
      Генерал начал постукивать по столу костяшками пальцев, что означало одобрение, и Валентин продолжил,
      - Если это элементарная каждодневная слежка за человеком, то я вправе отказаться. Я курирую научные институты, у меня огромный опыт в выискивании рациональных зерен в куче научной галиматьи, а вы хотите меня использовать, как собаку-ищейку.
      -Так-так, отказ, как я понимаю, - незнакомец занервничал, голос его наполнился человеческими интонациями, - Это не совсем слежка. Это способ уберечь известного ученого от непредвиденных несчастных случаев и поступков, мы слишком ценим его жизнь.
      - Вы хотите, чтобы я его охранял? Так бы и сказали, - нарочито обрадованно воскликнул Валентин, чувствуя, как напрягся генерал, пальцы его больше не отстукивали победный марш, а перешли на "Прощание славянки".
      - Когда и где меня представят?
      - Не представят, - заговорил генерал, продолжая отбивать "Прощание", - надо следить инкогнито, и сообщать им, - легкий кивок в сторону посетителя.
      - Понимаете, мы не хотим вас заставлять, соглашайтесь добровольно. И не хотим нервировать профессора тем, что его охраняют, пусть работает в привычном для него режиме.
      - Ну, конечно, соглашайтесь. Повелительное наклонение с "добровольным" никак не сочетается, - Валентин молчал, думая, как ответить, и понимая, что самое верное сейчас - согласиться и договориться о передаче информации генералу в присутствии шантажиста.
      Незнакомец, расценив затянувшееся молчание по-своему, продолжил,
      - Может быть, вас это убедит?
      Тут же, как по невидимому знаку, открылась дверь и заглянула секретарша,
      - К вам посетитель, говорит, вызвали срочно.
      Генерал молча и обреченно кивнул головой.
      
       Вошел моложавый человек, на вид лет сорока. Он остановился на пороге и поздоровался, ни к кому конкретно не обращаясь. Увидев незнакомца, заулыбался ему, похоже, он его знал. Так оно вероятно, и было, поскольку генерал молчал, а незнакомец взял нить разговора в свои руки,
       -Здравствуйте, профессор!
       -И вы не болейте... Хотя пергидроз может...
       -Расскажите о своем открытии! Ведь это ноу-хау.
       -Ду юс спик инглиш?
       -Ес, я ду.
       -А русский язык не забыли?
       -Собственно... к чему этот вопрос?
       -Сказали бы: изобретение. Не надо говорить чужеродные слова, если родным языком можно выразиться.
       -Ну, это... Однако, профессор, расскажите о вашем открытии.
       -Значит так. Придумал витамин...
       -Очень интересно!
       -Не перебивайте!... Ох... Что я хотел сказать?..
       -Витамин какой-то...
       -Да! Принимать по чайной ложке перед сном.
       -Вы утверждаете, профессор, что ваше... хм... изобретение дарует людям большую продолжительность жизни.
       -Да.
       -Простите, сколько вам лет?
       -Сто шестьдесят.
       -Вы не ошиблись? Я правильно услышал?
       -Да.
       -И как действует ваш эликсир?
       -Что?
       -Как...
       -Я понял. Расскажу. Клетки плодятся. А после моего препарата отпадает необходимость похорон.
       -Неужели?
       -Да.
       -Что же будет с телом?
       -Рассыпается. В прах. Собрал веником на совочек и - выбросил.
       -Здорово!... Но что с вами?
       Он не ответил.
       Генерал, сохраняя самообладание, позвал по селектору уборщицу.
       - Напылили! - сказала та, убирая под стулом недавнего гостя.
      
      Шок, вот что тогда испытал Валентин. Но у него хватило самообладания, спросить, не отводя глаз от шантажиста,
      - Вы полагаете, это этично так поступать с учеными?
      - Что вы, не думайте о нас плохо, профессор случайно проглотил свой новый витамин, а мы узнали. Вот в этом и заключается ваша задача, уберечь под... охраняемого от подобных шагов.
      
      Валентин сразу понял, что демонстрация этого жуткого опыта по мгновенному превращению человека в пыль проводилась специально для него, как устрашающая мера. Неизвестно, кем был этот шантажист - пришелец, но он не знал о главной способности характера Валентина, за которую его считали самым выдающимся специалистом в своем деле, профессиональной разведке. Любое давление вызывало в нем противоборство, упорное несогласие с такими методами, и вот тогда его талант разворачивался полностью, Валентин раскрывал самые запутанные дела, проворачивал самые сложные операции. Не зря генерал в самом начале встречи сказал про него, что он - самый лучший специалист. Теперь все встало на свои места: генерала шантажировал кто-то явно чужой, поскольку их служба подчинялась напрямую президенту государства. Следовательно, этот шантаж нес прямую угрозу государству, и Валентин должен был взяться за дело и, раскопав его истоки, предотвратить неведомую опасность.
      
      
    ***
      Подопечный ученый, его сосед Павел Павлович, сразу же ему понравился. Он только что вышел на пенсию, наслаждался отдыхом, и только невидимый охранник хотел завязать с ним соседскую дачную дружбу, как события стали разворачиваться непредсказуемо быстро. Одним из указаний Пришельца было условие, что слежка продолжается до момента получения подопечным красного конверта с печатью в виде змеи. Павел Павлович вроде бы еще не получал конверта, но слишком часто упоминал о нем и своем друге, получившем злополучное послание. Пришлось подтолкнуть профессора на активные действия, а самому неотступно следовать за ним на машине, отслеживая его передвижение по городу. Валентин подумал даже, что при прочих обстоятельствах из профессора мог выйти отличный детектив - сыщик, так грамотно и логически верно он искал своего пропавшего друга. Вот и сейчас Павел направился после городских поисков на дачную электричку с увесистой сумкой через плечо. Из поселка он выезжал без сумки. Значит, захватил с собой из городской квартиры почту или одежду.
      
      Валентин проследил, как ученый дошел до кассы и купил билет, и затем со спокойной совестью направился к своей машине, припаркованной в тени раскидистых кленов. На машине он обгонит соседа и встретит его на скамеечке у своего дома. Никуда тот не денется, мимо его дома обязательно пройдет. До отхода пригородного поезда оставалось чуть боле получаса, можно было вздремнуть за рулем, а то постоянная слежка за клиентом его порядком утомила.
      - Квалификацию теряю на дачных просторах, - подумал он и замер, ощутив неотступное внимание к своему затылку.
      - Не теряете, но засиделись. Мы от вас ждали более активных действий, - бесцветный голос шантажиста послышался сзади, - Не оборачивайтесь, меня там нет, но не мешало бы проследить за своим подопечным, он сейчас собирается в психиатрию наведаться, не рекомендую его туда пускать.
      Действительно, Павел Петрович энергично уходил с вокзала в сторону автобусной остановки.
      Валентин, насвистывая "Прощание славянки", завел машину и медленно двинулся в сторону, указанную непрошенным, внедрившимся в его мысли, ментальным захватчиком.
      
      
    4 глава
      
    В городе. Земля 21 век
      
      Наука ничего не знает точно о жизни и смерти... Сколько веков существует человечество, сколько обрядов придумано для захоронения, сколько ритуальных обычаев исполняется, а человек до сих пор не верит в смерть и наивно полагает, что после смерти ничего не меняется. Иначе к чему эти все поминки в определенные дни, молитвы с обращениями к умершим, молитвы за упокой. Ведь, если за ныне здравствующих читают молитвы "за здравие", а за ушедших в мир иной молитвы "за упокой", то чем они отличаются друг от друга? Может, в мире ином "за упокой" и есть за здравие? Мир иной! Даже само название не говорит о смерти, а о другом мире. И как это такие очевидные вещи не доходили до его сознания?
      Иррациональные мысли, пугая своей необъяснимостью, ворочались в голове Павла по дороге в больницу. Город уже миновал стадию вечернего погружения, и постепенно начинал утопать в тягостной полутьме ночи. Стерлигову это было на руку, он не собирался идти через приемный покой и официально расспрашивать дежурных на постах о своем друге.
      Все, кто хотел пройти в больницу, минуя строгие посты, знали о существовании служебных входов. Эти двери всегда закрываются позже, находятся со стороны, противоположной парадному, и, если пройти через них уверенным шагом, тебя примут за спешащего по делам медработника. Так случилось и в этот раз. Накинув на себя белый халат с вешалки у входа, Павел, не спеша, пошел по палатам, изображая из себя дежурного врача и надеясь, что не попадется на глаза медсестрам. Обычно во время пересменки в больницах наступала час затишья, но стоило проявить осторожность
      Он переходил из палаты в палату, радуясь тому, что здесь всего два этажа. Внутренне боясь увидеть в своего друга в любом из этих состояний, Пал Палыч внимательно всматривался в пустые лица явных идиотов, вздрагивал от умных взглядов шизофреников, осторожно заглядывал сквозь стекла в буйные палаты. Ни в каком обличье, ни в каком виде Николая не было. Облегченно вздохнув, Павел также через служебный вход выбрался на улицу.
      
      Задний двор освещался одним фонарем, висящим над крылечком с тремя ступеньками. Света от лампы хватало только на эти выщербленные ступени, поэтому Павел медленно спустился, постепенно погружаясь в окружающую темноту. Он постоял немного, чтобы глаза привыкли к смене освещенности, и также медленно тронулся к больничным воротам. Внезапно клещи, подобные механическим, сдавили ему голову и затормозили движение.
      С этого момента Павел Павлович ничего не помнил. Ни, как оказался в вагоне поезда, ни того, как добрался до дома, ни того, как заснул в своей одинокой постели на даче. Разбудил его телефонный звонок. Непонятный звонок: трель звучала как будто из-под потолка, а не из телефонной трубки. Проснувшись от звукового сигнала, Павел долго недоуменно смотрел на люстру, силясь уловить связь звонка с направлением звука. Трубка телефона не имела никакого отношения к звонку, это он уяснил, но навязчивая трель требовала ответа.
      - Хоть бы кто-нибудь трубку снял, подумал он раздраженно, уже не пытаясь выяснить источник звука. Тут же в ухе прозвучал ответ, словно отзываясь на течение его мысли,
      - Алло!
      -Алло! Я слушаю.
      -Вы получили уведомление?
      -Алло. Кто говорит?
      -Вам письмо пришло?
      -С кем я говорю?
      -Значит, читали.
      -Кто вы?
      -Это не важно. Но я бы советовал вам следовать каждой букве послания.
      -Алло!
      -Вы не понимаете, куда ввязались. Идите в бюро! Поверьте, так будет лучше для всех.
      Павел бросил трубку. Невоможно слушать шизофренический бред, и, возможно он ему снится...Вот, опять звонок,
      -Алло!
      -Не стройте из себя героя! Ваша никчемная жизнь не стоит благополучия земли! Идите в бюро.
      -Мне кое-что удалось узнать! Это кажется невероятным, но вы...
      -Если вам дороги ваши близкие - подписывайте контракт с Бюро.
      -Но ведь вы... вы - это я!
      -Напрасно вы такой прозорливый!
      -Вы не ответили.
      -Напрасно... мне очень жаль.
      -Откуда вы появились? Зачем?
      -Глупый вопрос.
      -Что вам от меня надо?
      -Идите в Бюро. Вам всё объяснят.
      -Я прошел четыре войны...
      -Знаю.
      -А я знаю - вы появились, чтобы разрушить человеческое общество.
      Тишина. Тишина. И ошеломляющее узнавание - только что Павел говорил с самим собой. Это не сон. Перестала звенеть люстра, телефонная трубка отозвалась знакомым звуком скрипа рычажка.
      -Вы слышите меня?
      -Любопытство наказуемо. Вам невдомек, но таков закон Вселенной. Мне очень жаль.
      -Алло!
      -Больше увещеваний не будет. Идите в бюро!
      -Эй, ты! Я не понимаю, откуда ты взялся... ты появился мне на погибель! Ты - это я... А своим местом в жизни я не собираюсь делиться.
      -Мне очень жаль. Случилось неотвратимое...
      -Найду тебя и...
      -Бессмысленно продолжать разговор.
      -Не знаешь, кто я такой! Я... я...
      -Сходите в Бюро.
      -Я тебя...
      -Так уж сложилась объективная реальность. Одному из нас не жить.
      -Вот я...
      Гудки...
      
      
    5 глава
      
    Земля. 21 век
      
    Тайна Бюро Реинкарнации
      
      Часы показывали шесть утра. Стерлигов, с досадой на сумбурный разговор, неохотно поплелся в ванную комнату. Неприятное чувство, овладевшее им во время раннего звонка, не отпустило даже после контрастного душа. Временами у него возникало ощущение, что он говорил сам с собой или с сумасшедшим. Надо бы послушать магнитофонные записи или видеосъемку последних лет, чтобы услышать свой голос со стороны, подумал он мельком, но тут же и забыл о своем намерении. Обязательные утренние процедуры, приготовление завтрака, завтрак, поглотили его внимание полностью. И только то, что совершенно неожиданно для себя он стал просматривать за чаем кипу газет, взятую им на городской квартире, выдавало, что он выведен из душевного равновесия. Никогда Пал Палыч не позволял себе такого - портить городскими сплетнями, как он называл прессу, начало трудового дня. Хотя сегодня день предстоял совсем не трудовой, вчерашние поиски друга выбили его из колеи, да еще этот звонок...
      Просмотрев незначащие заголовки статей, которые не зацепили ничего в его сознании, он раздраженно отодвинул газеты. Что это? В ворохе серой бумаги мелькнуло что-то красное. Дрожащими руками Павел начал отшвыривать одну газету за другой, и какого чёрта выписал так много, если читать в них нечего, одна другую повторяют. Вот...вот он! Красный конверт.
      Утренний звонок казался теперь не досадным, а скорее тревожным. Ученый с нетерпением он глянул на дату доставки. Да, так и есть, совпадает с днем, когда пустился на поиски пропавшего друга. Даже не открывая конверта, Стерлигов догадывался, какой текст увидит внутри:
      "Уважаемый Павел Павлович! Принимая во внимание Ваши неоценимые заслуги перед государством, предлагаем Вам добровольный уход из жизни с последующей реинкарнацией в любое удобное для Вас время и место. Гарантируем безболезненный и радостный уход без нанесения вреда вашей личности и физическому телу. Гарантируем идентичное воспроизведение вашего творческого потенциала и физического тела. В случае вашего согласия явиться в БЮРО реинкарнации по адресу...
      Просим не распространяться о полученной информации, так как такие предложения рассылаются только избранным. От вас, и вашего ума может зависеть развитие науки будущего".
      Вспомнились слова Николая,
      - Обещают возродить мою личность, если я дам согласие... Словом, я должен добровольно уйти из жизни...
      Словно разрозненные кусочки мозаики последние события сложились в единое целое: исчезновение друга, красные конверты, сны с предупреждениями жены, чувство тревожности в городе вчерашним вечером, странный звонок. И слова соседа!
      
      Павел стремглав бросился из дома, выскочил за калитку и уже через минуту стоял у дачи Валентина, нажимая на звонок. Никто не выходил. В душе профессора поднималась мутная волна паники, он не знал, с кем еще можно поговорить о конвертах, он не хотел идти в неизвестное Бюро, интуитивно ожидая подвоха. Поэтому он нажимал и нажимал в отчаянии на звонок, уже ни о чём не думая, и потеряв счет времени.
      - В чем дело, Молчун! Что за пожар в такую рань? - насмешливый голос соседа за спиной заставил его вздрогнуть. Сосед был в тренировочном спортивном костюме и, похоже, возвращался с утренней пробежки.
      - Я хочу...
      - Поговорить про конверты? Хорошо, поговорим. Теперь ты готов меня понять.
      - Я хочу узнать подробнее...
      - Про письма? Ты еще не гулял? Пройдемся по аллее.
      - Нас подслушивают?
      - Я предлагаю подышать свежим воздухом, вдруг больше не придется, - едко хохотнул Валентин.
      Смерть - смешна, потому что очень трудно не засмеяться, когда понимаешь конечность любого начинания. Совокупление как искусство переплетения тел в поразительных сплетениях... Не понимаю - кого подобные упражнения могут осчастливить?.. Людей с избытком сексуальности? Да уж... Математически говоря, предмет из группы А должен так или иначе поглотиться группой Б. Господи! Паршивая теория. Смерть можно представить как дробь, в знаменателе которой ноль. Результат - бесконечность. Гадость и чушь. Логицизм, если уверовать в непогрешимость математики, дает простые, удобоваримые и простые ответы. Но ведь не хотелось бы вослед Лейбницу уподобить человеческие чувства абстрактным крючкам, которыми можно описать ВСЁ, кроме самих чувств...
      Пусть считается, что смерть сопутствует жизни и что эти две принадлежности насущного бытия равноценны.
       Слова, слова, слова. Но почему я не могу примириться со смертью близкого мне существа? Я недостаточно умен? Почему у меня возникает вопрос о СООТНОШЕНИИ живого и умершего? Что? Сам язык тычет мне под нос дулю грамматических ВРЕМЕН?
       Материя и память... Воспоминания и сны... Верить в бесконечность возможных ситуаций, и при этом лелеять надежду в непреходящесть собственного "Я". Что это? Слабость? Традиция?..
      Смерть страшна? Нет, вполне терпима.
      Смерть ужасна?.. Нет, если субъект не считает себя живым.
      Смерть хоть что-нибудь значит? Пустой звук, не больше... Но ведь смерть...
      
       -Не продолжай! - прервал сбивчивый путаный монолог соседа Валентин, - Ты хочешь возмутиться письмом, где тебе предлагают преждевременную смерть с последующей реинкарнацией. Так бы и сказал сразу, а то такую философию развел, что мозги закипают. Хорошо, я привычный к вашим ученым закидонам.
      - Откуда тебе известно про письмо?
      -Эх, сосед, забыл, о чем позавчера толковали перед твоей поездкой в город? Ничего-то ты не видишь и не слышишь, пока тебя лично не коснется. Помнишь, я говорил тебе, что после получения красных конвертов исчезают люди?
      -Да, да, припоминаю.
      - Припоминает он! Что в городе выяснил? Нашел следы друга?
      - К сожалению...
      - Ясно, тогда слушай.
      
      И, ошеломленный событиями последних дней, Павел Павлович еле успевал вникнуть в информацию, которую валом начал выкладывать перед ним сосед. Оказывается, им, как ученым, давно заинтересовались тайные государственные службы. Нет, не в смысле неблагонадежности, а из-за перспективных разработок в области света и возможностей света. Но в последнее время какая-то еще более властная структура настойчиво порекомендовала отправить Павла на пенсию с целью обеспечить ему спокойную работу вдали от городского шума. Непосредственное начальство ничего подозрительного в этом не увидело и пошло навстречу. Валентин же, как представитель спецслужб, был приставлен к охране ученого. И надеялся спокойно отдыхать по соседству с ним в дачном домике среди пенсионеров, заслуженных изобретателей и ученых.
       Отдыхать ему в прямом смысле слова так и не пришлось. Ежедневные утренние пробежки, вечерний моцион для поддержания физического здоровья, во-первых, и изучения окружающей обстановки, во-вторых, быстро сблизили Валентина с жителями поселка. Но в последнее время стали происходить необъяснимые странности: один за другим жители ученого дачного поселка получали красные конверты и исчезали после их получения. Никто не знал, какая в них информация, все панически боялись получить подобное письмо, но получали и пропадали. Валентин был уверен, что уж его-то подопечного минует эта участь, поэтому его сильно встревожило упоминание о конвертах из снов ученого. А то, что исчез близкий друг Павла, насторожило еще больше. Вчера, когда Павел разыскивал Николая в загсе и больнице, Валентин без доклада явился к своему начальству. Но генерала на месте не было, а осторожные охранники сказали ему, что многие офицеры стали позволять себе вольности, не появляться по приказу, исчезать неожиданно.
      Связав все эти события с таинственным незнакомцем, охранник, ставший невольным сыщиком, на свой страх и риск, побывал в моргах и загсах+ города, и, воспользовавшись своим спецудостоверением, пытался узнать адрес кладбища, куда отправляли умерших в последние месяцы. Поиски не дали результатов, следы людей после получения письма терялись бесследно. Это только Стерлигову так повезло, что друг пересказал ему загадочное содержимое послания и поделился своими сомнениями. И Валентину, использовавшему все методы поиска, пришлось докапываться до сути с помощью экстрасенса. Павел даже и не подозревал, что можно использовать такие способы поиска. Сам он не смог бы переступить через свой атеизм, неверие в любую сверхъестественную силу.
      Испуганный экстрасенс при одном названии конторы, где служил Валентин, готов был сразу дать ответ, но фотографии людей, разложенных перед ним на столе, ничего ему не говорили. Он не мог сказать, живы пропавшие или нет, он не мог выдавить из себя ни одного слова об их настоящем местонахождении, он явно боялся открыть что-то, что было запредельно даже его сознанию. Все, что понял из его перепуганных слов Валентин, сводилось к одному - исчезнувшие люди находятся в каком-то учреждении, сориентированном по Сириусу. А как это - по Сириусу, экстрасенс объяснить не смог.
      Теперь, зная содержимое письма, полученного подопечным, его неожиданный охранник легко соотнёс место, где находятся все пропавшие люди, с адресом Бюро реинкарнации. Он не надеялся увидеть исчезнувших живыми, но и не допускал, что его подопечный поедет туда один. Сейчас Валентин приглашал Павла выяснить тайну пресловутого кладбища, что, как Молох, засасывает людей сладкими обещаниями загробной жизни.
      - Говоришь, бюро реинкарнации, это кладбище? Сразу на кладбище приглашают? Вот наглецы! - Павел Павлович закипел от негодования.
      - Будущие мертвецы сами добираются до кладбища. И не надо гроб, цветы, оркестр, катафалк. Ведь это, это... - такой цинизм, такое.. такая...афёра, - он не мог подобрать нужные слова от возмущения, - Получается, что и там всё схвачено?
      Валентин внутренне содрогнулся, вспомнив посетителя, рассыпавшегося в порошок на его глазах при разговоре с пришельцем, и еще больше укрепился в мысли - такого развития событий нельзя допускать. Быть марионеткой неизвестно в чьих руках, жить подопытным кроликом, которому отмерен срок до набора определенного веса, а затем - на бойню. Нет уж, увольте. Но он не стал проявлять свои эмоции, на двоих с лихвой хватало и взбешённого Павла, а спокойно спросил,
      - Так мы едем в это Бюро? Меня не пустят, а у тебя приглашение есть. По дороге и поговорим, что будем делать дальше.
      
       Как должна выглядеть последняя дорога человека перед смертным часом? Если, конечно, суждено ему ехать, а не лежать в постели, с грустью ожидая последний вздох? Кто - то вспоминает детские годы, вкус парного молока, кто-то первый поцелуй и робкое до дрожи касание до руки любимого или любимой. Даже обыкновенный цветок шиповника, сорванный на горном склоне, может всецело поглотить твои мысли перед смертью. Ибо в нем тогда был заключён весь смысл твоего существования - первое признание в любви и первый цветок от любимого.
      Павел Павлович не узнавал себя. Насыщенные невозможными событиями предыдущие два дня наводили его на отвлеченные философские размышления, совершенно ему не свойственные. Пейзаж за окном машины никак не походил на скорбный путь на Голгофу. Да не был он путем мученичества, раз обещались райские кущи после реинкарнации. Поля, аккуратно постриженные лужайки возле таких же аккуратных разноцветных домиков, палисаднички с кустами сирени, надо же, а ведь весна на улице - мимоходом отпечатывались в сознании. Даже не думалось, что он едет сейчас закладывать свою душу и тело, настолько умиротворяюще действовало на него увиденное.
      Валентин ехал уверенно, не спрашивая дорогу и ожидая, когда его сосед отвлечется от мыслей. Для себя он уже давно понял, что только визит в таинственное бюро расставит все неизвестные в сложном уравнении по местам.
      
      
    ***
      -Идиллия, да? И, кажется, ничто не может нарушить эту гармонию? -насмешливый и в то же время требовательный голос Валентина вывел Павла из созерцательного раздумья. Сосед, уверенно продолжая рулить по безлюдной дороге, не оборачиваясь на соседа, как будто рассуждал сам с собою.
      - Много ли надо людям - место под солнцем, пищу и занятие по душе. Всем на земле пространства хватает, так нет - войны, бомбы, всякие стенки на стенку в древности, государство на государство в века научно-технического прогресса, а сейчас, когда вырвались в космический простор, еще хуже - не то что планета на планету, а Галактика на Галактику воевать идут. Ведь в чем парадокс, места под Солнцем, под тысячами Солнц во вселенной достаточно, так нет - выберут один кусок суши или одну планету и давай ее делить. Причем первый порыв - всегда завоевать или отнять. А, когда обе цивилизации встают перед выбором - погибнуть всем или объединиться, тогда только начинают соединять усилия в совместном выживании. Сколько сил и времени теряют на ненужное противостояние, уму непостижимо.
      - Галактик, это ты хватил. А про людей зря так плохо говоришь. Мы в своем институте как раз искали методы получения дешевой энергии, чтобы всем хватило с запасом, и в быту и в промышленности, - уверенно возразил ему Павел Павлович.
      -Ты, Молчун, не знаешь всей подноготной. Я ведь говорю - вроде бы идиллия, а не идиллия. Эта красота - по дороге на кладбище, ты не забыл?
      Павел молчал, ему нечего было возразить на слова соседа. И какая ему разница...
      - Думаешь, какая тебе разница? Есть разница и очень большая. Я сам ужаснулся тому, что узнал.
      Павел вздрогнул оттого, что сосед прочитал его мысли, и оттого, что так зловеще продолжил. Подумав, что сегодня настал день откровений, он приготовился слушать очередную невероятную историю.
      
      
    Глава 6
      
    Круглый стол. Земля 22 век
      
      За круглым столом собрались уважаемые авторитеты. Каждый был равным среди равных и обладал правом голоса, который обязательно будет услышан остальными. За все годы существования Земли, такое собрание созывалось всего три раза. В первый раз это было около четырех тысячелетий назад перед угрозой Всемирного Потопа. Тогда в силу разных объективных причин за столом не собрался кворум, необходимый для принятия общего решения, и Всемирный Потоп, как его потом окрестили историки, был пущен на самотек. Результат для Земли оказался весьма плачевный. Население Земли почти полностью погибло, а достижения цивилизации в буквальном смысле слова были смыты с лица планеты. Потребовались тысячелетия, чтобы возродить культуру с примитивных форм до современных. Но все равно многие эпохальные изобретения остались погребенными под океанской толщей воды.
      Во второй раз Кворум собрался, это было всего лишь недавно - пару сотен лет назад. Угроза уничтожения Земли в результате противостояния стран с атомным потенциалом была настолько велика, что никто из власть предержащих не уклонился от присутствия на заседании. Беду удалось отвести, введя бессрочный мораторий на применение атомного оружия, и подкинув ученым сразу в десятках стран новую, но хорошо забытую идею о неизвестных источниках дешевой энергии и принцип построения машины времени.
       О чем могло быть третье заседание за столь короткий промежуток времени? Присутствующие нервничали, но заговорить друг с другом не пытались: негоже людям, облеченным властью, показывать суетливость и напряженность, даже в отсутствие прессы. И отсутствие представителей прессы настораживало: значит, вопрос будет поднят глобальный и неприятный.
      -Друзья! Мы собрались обсудить щекотливый вопрос. Вопрос жизни и смерти, - вступил председатель - Главный Координатор. Собравшиеся облегченно вздохнули после его вступления. Только - то. Когда людям подвластны почти все известные болезни, когда человечество стоит на пороге бессмертия, тема жизни и смерти не так актуальна, как во времена ранних цивилизаций.
      - Мы обнаружили параллельный мир.
      - Эка невидаль, - скептически заметил один из сидящих и тут же умолк под гневный шепот соседей.
      - Ученые из засекреченных лабораторий давно путешествуют в параллельном мире и изучают его, как запасной плацдарм для переселения в случае катаклизмов на нашей планете.
      - И по этому поводу наше собрание? О путешествиях? В приглашении была упомянута желательность полного кворума, - нетерпеливо перебил председателя самый молодой из заседающих.
      - Это не главное. Наш мир начал накладываться на другой. Представьте, что вы идете по улице, а рядом с вами невидимые попутчики, которые также идут по улице, уверенные в своей реальности существования, и не видят вас. И это абсолютно допустимо, что мы существуем параллельно, не мешая друг другу. До тех пор, пока мы не столкнемся, оба мира живут, не смешиваясь. Была вероятность того, что наши орбиты не пересекутся, но случилось худшее...
      - Мы сталкиваемся?
      - Что это за мир? Как называется планета? Сколько солнц в этой системе?
      - А люди там такие же?
      Град вопросов обрушился на Главного Координатора. Он молча сидел, фиксируя вопросы в своей памяти, и ожидал возможности закончить убийственное сообщение.
      
      От того, как воспримут новость лучшие из лучших, зависело решение, которое Координатор мучительно вынашивал вот уже почти неделю. Осмыслить слова ученых и принять решение, взвалив на себя ответственность за жизнь целой планеты - это тяжкий груз. Внешне спокойно председатель собрания продолжил,
      - Это мир - параллельная Земля. Люди - земляне. Но мы в 22 веке, а они в 21ом, разница всего в одно столетие. Произошел какой - то сбой в параллельных мирах, изменение математических и физических законов,
      - Но теорема о непересекающихся параллельных линиях,...она там действует...?
      смятенно вымолвил самый нетерпеливый, математик по профессии.
      - Не действует, ни у нас, на Земле, ни у них ... на... Земле.
      - Нам не надо искать планеты для переселения!!! Надо только стать видимыми на той Земле и занять свое место в пространстве, - восторженно воскликнул Гуманитарий.
      - Да, не надо! Но мы уже стали плавно вписываться в новую Землю в 21 век. Пока была возможность скорректировать орбиту нашей планеты, мы не били тревогу. Но теперь я собрал вас для того, чтобы объявить о третьей Катастрофе.
      Собравшиеся молча слушали. Задавать вопросы, не поняв сути грядущей Катастрофы, не имело смысла.
      А услышанное переворачивало все устоявшиеся, незыблемые законы физики и математики.
      
      Их мир вдруг наложился на параллельный, тоже земной. Но по законам, непонятно Кого - тела людей идентичны, а сознания разные. Два одинаковых тела при встрече аннигилируют. Первые посланники в тот мир, застряли у них. Чтобы им выжить - надо чтобы их ДВОЙНИКИ по доброй воле себя кончили, не соприкасаясь с анти-Я. Пока все обходилось тихо-мирно, двойников от посланников постарались изолировать. Действовать пришлось не совсем гуманными методами, но на Земле-21 на это не обратили внимания. Дело в том, что у них распространена практика изолирования людей, отличающихся от среднестатистических стандартов, в специальные лечебницы. Там при помощи лекарств, терапии их образ мышления приводят к общепринятым нормам и выпускают снова в общество. Беда в том, что люди после такой терапии становятся подобными зомби, и уже не в состоянии решать сложные задачи, на которые изначально был настроен их гениальный мозг. Да, именно гениальный. Ведь прозвище "полудурок", которым их припечатывают окружающие, не говорит однозначно о том, что такие люди интеллектуально недоразвиты. Никому в голову и не приходит, что большинство таких брезгливо презираемых недочеловеков могут быть умнее других во много раз. Просто люди не могут достичь уровня их интеллекта и развить в себе недоступные им способности.
      Пока двойников было мало, персонал больниц не догадывался, что некоторые их пациенты попали сюда не по своей воле, и врачи соглашались проводить для них щадящую терапию. Но, когда они стали поступать каждый день ...
      - Обязательно было Так изолировать? Как обстоит дело с гуманностью? - прервал монолог председателя Защитник Прав Человека.
      - Мы скованы временем. Оно неумолимо работает против нас. Мы ищем ученых, способных предотвратить эту Катастрофу и действуем по обстоятельствам.
      - Наши ученые, где они?
      -Уже почти все на Земле-21. Двойников изолировали.
      - В больницах?
      - Есть новый метод.
      Собравшиеся заметно взволновались. Но Координатор, предупреждая готовые вырваться вопросы, невозмутимо продолжил,
      - Речь не о той Земле-21. Речь идет, в первую очередь, о спасении нашей Земли-22 и, если получится, той Земли тоже. Я предлагаю объявить Третью Катастрофу. Ответ все должны дать завтра. Все свободны.
      В гнетущей тишине собравшиеся покидали Зал заседаний. Объявление планетной Катастрофы - это полная власть Координатора. Будет ли он настолько мудр, что примет самое верное решение?
      
      
    7 глава. 22 век
      
    Валентина
      
      Валентина утирала тыльной стороной ладони неожиданные слезы, продолжая мыть посуду и вяло размышляя, что надо бы закрыть кран, пройти в ванную комнату, как следует просморкаться, и почему это вместе со слезами одновременно течёт из носа, и как это назвать - сопли или носовые слезы...
      Но как бы то ни было, слезы текли, и она даже догадывалась, отчего это. Тоска, неизбывная тоска окутала ее, как покрывалом. Внешне все выглядело благополучно: есть дом, не надо думать о еде, занимайся, чем хочешь. А внутри огромная пустота, словно черная дыра. Все мысли, все желания замыкались на одном - увидеть Павла.
      Она потеряла его после странного сна. Как-то прилегла вечером прикорнуть перед приходом мужа с работы. Ведь знала, что сон в сумерках вреден для здоровья, где-то в старинных трактатах о здоровом образе жизни читала даже, что такой сумеречный перерыв не только вреден, а ещё и опасен тем, что внедряются в сознание людей в полусонное время души тех, что неприкаянно бродят на земле, не найдя себе пристанища. Потому и пробуждение кажется тягостным, будто ты не поспал, а таскал без остановки тяжелые мешки на гору; так смятенные души не отпускают сознание живых.
      Но она не верила в приметы, и всего-то решила дать отдых натруженным за день ногам: сначала прогулка по магазинам, потом приборка в квартире,затем приготовление ужина для Павла. Все это было ей в радость, поскольку любила мужа беззаветно, и готова была для него выполнять назойливые, однообразные мелочи изо дня в день с радостью. Любовь их была взаимной, Павел платил ей нежностью и заботой, неослабным вниманием в течение всей их совместной жизни. Но что говорить, прожитые годы никого не молодят, и, если раньше с хозяйственными хлопотами Валентина управлялась быстро и без усталости, то сейчас, чтобы к приходу супруга выглядеть бодрой и энергичной, требовалась передышка.
      Вот и прилегла ненадолго ближе к вечеру, подложив под ноющие ноги диванный валик. Кажется, и не спала вовсе, в полудреме слышала уличный шум, после - скрип открываемой двери у соседей по площадке, мерный звук поднимающегося и опускающегося лифта. Показалось даже, что кто-то позвонил по телефону, но звонок был всего один и резко оборвался. Повторного звонка не последовало, поэтому Валентина даже не пошевельнулась, чтобы встать. Вероятно, непрошенный сон незаметно одолел ее, потому что проснулась она от пристального взгляда откуда-то со стороны. Взгляд ее не испугал, мало ли что спросонья померещится, она лишь вздохнула, посмотрела на часы и собралась вставать: скоро должен прийти с работы Павел. Встала она по часам минут через пять, перед этим снова неожиданно погрузившись в провальный сон, и так же неожиданно вынырнув из него.
      На кухне сидел незнакомый человек. Приученная за долгие годы жизни сначала думать, потом пугаться, она сразу задала самый необходимый вопрос,
      - Кто вы, как попали сюда?
      - Не бойтесь, - прозвучал успокаивающий ответ незнакомца, - Я не грабитель.
      - Сразу видно. Иначе вы не ждали бы меня.
      - Так вы не боитесь?
      - Похоже, это вы нервничаете. Не знаете, как начать разговор, начинайте сразу, мне некогда. Скоро муж придет, он сильно устает, ему надо отдохнуть
      - Странная вы женщина. У вас в доме чужой человек, а вы не о себе беспокоитесь.
      - Я его люблю и хочу, чтобы ему было комфортно дома.
       - Тогда вы согласитесь на наше предложение.... должны согласиться.
      - Без него я не соглашусь ни на какие предложения. Что вы хотите?
      - Это связано с работой. Мы знаем, что Павел Павлович Стерлигов - один из ведущих ученых в области энергетики, чьи работы в полной мере оценят и внедрят лишь в будущем.
      Незнакомец, задумался, словно что-то вспоминая, и добавил,
      - Лет так через сто... Если я скажу, что от его вклада в науку зависит судьба человечества, вы поверите?
      Валентине не требовалось это объяснять, она и так знала о своем муже все. Даже, не вникая в суть научных задач, которыми ученый занимался на работе, она догадывалась, что Павла высоко ценят в научной среде, поэтому женщина молча кивнула головой, после чего незваный посетитель обрадованно продолжил,
      -Мы хотим предложить ему полную поддержку научных опытов, а для этого требуется переезд и затворничество, с вашего согласия, конечно.
      Верная жена снова кивнула головой. Что там рассусоливать, куда иголка, туда и нитка. Тут посетитель, до этого смотревший куда-то в сторону, взглянул ей прямо в глаза: зрачки его, иссиня-черного цвета, оказались несоразмерно большими по сравнению с обычными. Женщина вздрогнула, ощутив холодок во рту, и вновь задала свой вопрос.
      - Как Вы попали сюда. Кто вы? Документы есть?
      - Я из тех, кто обычно сам спрашивает документы... но... не бойтесь. Попасть несложно. От каждой квартиры, где проживают ученые такого ранга, как ваш муж, у нас есть ключи. Вы никому не открываете, поэтому пришлось прибегнуть к такому методу
      - Павел... вы говорили с Павлом?
      - Нет. Он не займется этой проблемой, если будет жить здесь. Поэтому мы хотим уговорить сначала вас. Вам выделят коттедж в пригороде, тихое спокойное место, рядом соседи из достойного круга. И еще, не знаю, как сказать, но вас там ждет сюрприз....
      - Какой? Нас в наши годы ничем не удивить.
      - Хотели бы вы увидеть сына? Что с вами, не волнуйтесь так...я сейчас все объясню.
      Но Валентина уже провалилась в сумеречно - обморочное состояние. Она слышала вопросы посетителя, как сквозь вату, а перед глазами всплыло мертвенно - бледное лицо сына, привалившееся к переднему окну автомобиля, и едва заметная струйка крови, стекающая с его виска.
      - Илюша ...жив? - проговорила она заплетающимся языком, глядя в неземные глаза склонившегося над ней человека и морщась от неприятного запаха нашатыря.
      - Вы даже мой обморок предусмотрели ... уберите ватку.
      - Мы успели его спасти, а похоронили другого. Необходимость сагитировать в будущем вашего мужа...
      - Не продолжайте. Так что от меня требуется?
      - Ничего особенного. Подскажите мужу, что нужно согласиться на предложение поменять работу и подготовьте к встрече с сыном.
      Требовательный двойной звонок в дверь прервал их диалог. Двойной звонок означал, что муж уже нервничает, почему она долго не открывает, и сейчас начнет близоруко возиться с ключами.
       Валентина обрадованно поспешила открыть Павлу, думая, как вовремя он вернулся домой, как она его обрадует со временем, что можно снова встретиться с сыном. Досадуя на себя, что пропустила первый звонок, она почти бежала по коридору,
      -Уф, успела, - Валентина облегченно вздохнула.
      Муж повел себя странно. Она только собралась уткнуться ему в щеку с поцелуем, приятно ощутив родной знакомый запах.
      - Химия, сплошная химия - эта ваша любовь, - говорил их неженатый семейный друг. Но она до потери сознания любила эти минуты. Пусть химия, пусть необъяснимо, но любимый рядом, и больше ничего не надо. Муж повел себя странно. Он не обратил на нее никакого внимания и наклонился над чем-то, кулём лежащим у порога. Присмотревшись, Валентина ужаснулась - сомнений не было, у порога лежала она сама, с посиневшим лицом и судорожно сведенным ртом, будто силилась что-то сказать в последний момент... Для Павла она умерла, хотя ее сознание утверждало, что она жива.
      
      
    ***
      Слезы так и продолжали капать, застилая глаза, испаряясь с шипением на горячих конфорках и крышке кастрюли. Где, когда она поступила неправильно? И понимала, что упоминание о сыне, захлестнувшее ее волной радости, поглотило остатки разума, и она поддалась чужому внушению. До сих пор не могла понять, как там, в том мире, где остался Павел, она умерла. Валентина прекрасно себя чувствовала, лишь жила в ином месте. Логически рассуждая, она пришла к выводу, что скорей всего ее усыпили и увезли из квартиры. А собственный труп ей привиделся. Её похитители, язык не поворачивался назвать их похитителями, обращались с ней очень хорошо и обещали скорую встречу и с сыном, и с мужем. Не верить им она не хотела, и продолжала ждать встречи с близкими.
      Одно мучило и тревожило. Павел, её ненаглядный Павел продолжал считать ее мертвой и сильно страдал от одиночества. Несколько раз она пыталась связаться с ним мысленно, сказать, что жива и невредима. Незримо присутствуя при его проводах на пенсию, она подслушала разговор друга с ее мужем. Что-то неуловимо опасное насторожило Валентину в истории с кровавыми конвертами, и ей захотелось срочно связаться с мужем, предупредить его. Но как это сделать, если не представляешь, где находишься ты, и где остался он?
      По внутренним ощущениям Валентины, она провела в уединении чуть больше недели. Календаря, радио и телевизора в доме не было, прислуга таинственным образом оставалась невидимой, оставалось полагаться на житейский опыт и женское чутье. Первое время женщина не выходила из дома, оглушенная последними картинами, которые она видела после разговора с таинственным пришельцем на городской квартире. Видеть опечаленного твоей смертью мужа и не иметь возможности сказать, что жива, утешить прикосновением, словом - невыносимое испытание для любящей жены. Она жила надеждой на обещанную скорую встречу с ним и сыном. Сегодня Валентина решила нарушить свое добровольное заточение и прогуляться по саду, который она до того времени лишь рассматривала из окна застекленной, по-летнему солнечной веранды.
      Какое было время года, когда она неизвестным образом переместилась из городской квартиры в безмятежный райский уголок? Кажется, весна... Женщина грустно призналась себе в провалах в памяти. Если тогда была весна, а сейчас по всем признакам - буйное лето, то она долго была в беспамятстве или неизвестные "доброжелатели" стерли часть ее воспоминаний?
      Дорожка сада, посыпанная мелким желтым песочком, уютно гармонировала с аккуратными кустами разноцветных роз, высаженных вдоль неё в причудливой формы клумбах. Постриженные заросли боярышника ярко зеленели, обрамляя пешеходные тропы, которые сворачивали с песочной дорожки влево и вправо. Валентина бездумно повернула туда, где в просвете благоухающих лип, что росли вторым ярусом, виднелась голубая полоска реки.
      Липы, запах липового цвета - это июнь, начало каникул, школьные годы, счастливый сын, впервые называющий лето каникулами...
      Потерянная во времени и пространстве несчастная женщина упорно цеплялась за воспоминания прошлого, пытаясь сохранить иллюзию душевного равновесия. Как часто мысли о прекрасном прошлом дают удержаться на плаву в унылом настоящем, не дают погрязнуть в тягостных воспоминаниях, унынии и тоске. Прошлое счастье может окрасить настоящее, может приблизить его так, что оно вновь станет осуществимым. Проникновенные слова мужа "незабудка моя" - вот что вспомнила Валентина при виде реки, до которой она добрела в печальной задумчивости. Река оказалась полем незабудок, неприхотливых маленьких цветов, что растут маленькими островками на неудобьях, на кочках болот, на пустоши... но только не таким ровным, волнующимся от мягкого летнего ветра полем.
      -Похоже на речку в наших краях, - подумала женщина, мягко коснувшись теплого вороха цветов, и цветы зажурчали водой, переливаясь радужными каплями на солнце. Это был небольшой ручек, который Валентина приняла за поле незабудок.
      -Павел, я могу его так увидеть! Откуда во мне способности видеть то, что хочу?- Валентина вновь пыталась вообразить поле незабудок, но, только что бывший реальностью мираж, пропал.
       Полная концентрация мыслей на предмет, вот что дает возможность материализовать этот предмет. Невольно погруженная в мысли о муже, женщина сконцентрировалась так, что смогла превратить парковый ручей в цветы, но ощущения воды, которым она поверила больше, чем своим мыслям, нарушили процесс материализации, и незабудковое поле стало иллюзией. Но сознание Валентины уже совершило скачок в своем развитии, теперь в необходимом случае она смогла бы повторить этот опыт вполне сознательно. Единственное необходимое условие - полная концентрация и уверенность в своей правоте.
      
      
    8 глава. Земля 21 век
      
    Бюро реинкарнации
      
      Валентин стал понемногу сбрасывать скорость автомобиля,
      - Ну, вот и подъезжаем.
      - Пусто очень. Нетронутый пейзаж!
      - Сейчас лето, как ты думаешь? Снег не идет?
      - Не наблюдаю.
      - А выехали мы когда?
      - Весной. Листья на деревьях только начали распускаться.
      - Уже распустились?
      - Похоже, что давно.
      - Ну, значит, лето!
      - Как?
      - Не знаю, что это такое, но связано с Сириусом. Помнишь, я тебе про экстрасенса говорил? Он еще мне говорил, что кладбище сориентировано на Сириус.
      - С этого места лучше всего видеть Сириус! Так эту звезду видели египтяне?
      - Сириус - мистическая ось древних верований.
      - Зачем ты мне это говоришь? Получается, что кладбище, ориентированное на Сириус, гарантирует жизнь радость, тепло. Так?
      - Извини! Я не в духе выслушивать подобный полуночный бред. Лучше послушай и сделай выводы, - и Валентин начал пересказывать вкратце необходимую информацию.
      
      - Древние египтяне считали, что души умерших отправляются жить на Сириус. И кроме того, Сириус - система двойной звезды. Одна светит, другую не видно. Вот тебе Рай и Ад... В жизни египтян Сириус играл исключительную роль! По нему жрецы считали год и предсказывали прочие изменения в жизни.
      - Не понимаю. Древний Египет и мы. Какая связь?
       - Сириус - звезда первой величины в созвездии Большого Пса, другое ее название Каникула. Каникулы - жаркое летнее время, и гулянки, праздная пора в учебных заведеньях; полные каникулы с первого июля по пятнадцатое августа; местами считают с июня, даже с мая. Окружающая картина похожа на июньскую, полагаю, что приближаемся к месту, ориентированному на Сириус.
      -Зачем эта лекция?
      -Ты осознать не способен! К Сириусу улетают души умерших! Там их обитель.
      -Получается, что кладбище, ориентированное на Сириус, гарантирует жизнь, радость, тепло. Так? - Вывод ученого из этой короткой информации заметно обрадовал его попутчика.
      Так-то оно так, но кажется мне, что все гораздо сложнее. Почему именно на эту звезду, почему не на Солнце? Если только это не другие люди...
      - Другие люди? Что ты хочешь сказать?
      - Сущности из миров высших!
      - Сущности?
      -Не обращай внимания, - Валентин внутренне поежился, вспомнив первое знакомство с таинственным властным человеком на приеме у генерала.
      
       Пейзаж за окнами притормаживающей машины напоминал пасторальную картинку - поля озимой пшеницы, поднявшейся в рост, перемежались зелеными лужайками, светлыми, прозрачными от простора лиственными перелесками, редкие холмы не портили впечатление широты обозрения, а подчеркивали линию горизонта, многообещающе открывая за волнистой дугой новые живописные сочетания лугов, полей и перелесков, освещенных ярким июньским солнцем.
      - Конверт при тебе? - Валентин протянул руку, - Надо уточнить.
      Павел молча протянул красный конверт, не понимая, как можно ориентироваться на местности с его помощью. Но сосед остановил машину и вышел. Он прошелся по кругу, глядя то на рисунок на конверте, то на ряд холмов, и, в конце концов, удовлетворённо хмыкнув, показал на впадину между двумя дальними холмами,
      - Вот! Туда нам и надо. Видишь, похоже на хвост змеи? Там и должны тебя встретить. А я у них нежелательный гость, поэтому нет встречающих и, скорей всего, не будет до последнего момента.
      - Ты меня подождешь?
      - Не дрейфь! Я тебя охраняю и в нужную минуту буду рядом. Как, не твоя забота. Я проникну туда с другой стороны.
      
      
    ***
      Валентин подвез его до самых ворот с табличкой "Добро пожаловать", и, лихо развернув машину, уехал.
      За кованым чугунным забором в стиле а-ля "сталинский ампир" прошлого века виднелось двухэтажное добротное здание в том же самом стиле - с колоннами, навесными балконами с ажурными решетками, высокими потолками: это двухэтажное строение превышало по высоте современные трехэтажные здания. Сбоку от ворот под дружелюбным приглашающим лозунгом притулилась будочка, где сидел скучающий на вид вахтер, крепкий мужчина средних лет. Стерлигов только вытащил конверт из кармана и пытался сказать, что пришел по приглашению, как, опережая его вопрос, вахтер доверительно кивнул и, нажав под столом невидимую кнопку, открыл вертушку. Такая необычная простота допуска после рассказов Валентина насторожила ученого гораздо больше, чем, если бы он увидел роту автоматчиков и бронированный вход. Павел Павлович только теперь понял, что означает расхожее выражение - насторожиться по - звериному. По спине потекли струйки пота, казалось, на затылке будто открылся новый глаз, который показывал страшную метаморфозу охранника в зеленоглазое чудовище, и Павел резко обернулся,
      - Куда идти?
      Добродушный вахтёр лениво приподнял голову от замусоленного сборника кроссвордов, и, не утруждая себя словами, мотнул головой в сторону дома. Внешняя идиллия успокоила, но ненадолго. Вся одежда стала стеснять дальнейшее передвижение, и, если б Стерлигова попросили описать эти ощущения, он сказал бы, что ощетинился всей кожей, и мог лишь радоваться, что не страдает чрезмерной волосатостью; каждый шаг давался ему с трудом. Нарочито медленно, не показывая беспокойства, он шел по тропинке между газонами, постриженными патриархальной косой. Ученый, проводивший все летние каникулы в деревне у бабушки, наметанным с детства взглядом завзятого огородника заметил круговой след косы на стыке скошенных полос.
      
      Быстро идти нет смысла, впереди - неизвестность, и животный инстинкт самосохранения автоматически подавал в мозг команду торможения, так, что ноги самопроизвольно замедляли ход. Но, сколько ни тормози, последний решающий момент всегда наступает. Широкое крыльцо с перилами по периметру, добротная дубовая дверь и просторный холл с кожаными мягкими диванами, в которых приятно утопать, отдыхая от повседневных забот. Весь стиль, обстановка заведения, начиная от ворот до внутреннего убранства, напоминали помпезные санатории для высокопоставленных чиновников середины прошлого, двадцатого века.
      За высокой деревянной стойкой сидела знакомая женщина. С ней Павел Павлович разговаривал в районном ЗАГСЕ. Только там она была с короткой стрижкой и одета по современной моде - в брючный костюм из ткани типа стретч, что тянется, но не мнется. Здесь она красовалась, другим словом невозможно описать, в шерстяном, зауженном в талии костюме, плечи которого из-за больших подплечиков казались неестественно прямыми. Ухоженное лицо с яркой помадой на губах венчали волосы, аккуратно уложенные в крупные кудри. Несмотря на разницу в прическе и наряде, это, несомненно, одна и та же женщина, что обрадовало Павла.
      - Здравствуйте, я по вызову. Приятно вас увидеть снова.
      - Мы все новые.
      - Вы о чем? Мы вчера с вами виделись.
      - Не со мной. Зачем пришли? - женщина встала со стула, так, что стала видна узкая облегающая юбка.
      - А...куда мне с конвертом?- обескураженный холодным приемом, Павел попытался обозначить цель прихода.
      - Лифт, минус первый этаж,
      - Минус первый?
      Но хмурая сотрудница, не признавшая в нем вчерашнего собеседника, уже села и уткнулась в какие-то бумаги.
      
      Широкая ковровая дорожка скрадывала звук шагов. И без того безлюдная тишина пустого холла нарушалась лишь шуршанием подошвы ботинок по глубокому ворсу.
      -Чертовщина какая-то, безалаберность, То приглашают, то никакого дела нет, - ворчал про себя Павел Павлович, - и Валентин тоже хорош. Придумал несуществующее кладбище. Вечно им, служакам, мерещится невесть что.
      Лифт оказался на удивление большим, не тесная клетушка, где нужно стоять впритирку, носом в чужой затылок или подбородок, вдыхая запах чужого пота или дикую смесь запаха немытого тела, обильно сдобренного резкими дезодорантами. В этой кабине ощущался неуловимый сладковатый аромат тропических цветов. В углу сидел лифтер, который мельком взглянул на вошедшего, протянул ему респиратор и заученно нажал большую красную кнопку, такая в любых электроустановках означает "Аварийный Стоп". Но здесь рядом с ней на гладкой панели управления красовалась большая черная цифра "-1".
      - Однако вышколены они тут, - удивление Павла разрасталось в геометрической прогрессии, и вместе с тем он почувствовал легкое головокружение и умиротворение. Лифтер знаком показал на респиратор. Павел надел. Головокружение прекратилось
      
       Спуск на минус первый этаж, по его подсчетам занял минуты три. Избавившись полностью от утреннего тревожного чувства, ученый спокойно направился к выходу после остановки лифта. Его остановил голос лифтера.
      - Не поворачивайся, спрячь респиратор в карман, иди медленно вдоль колонн. Я Валентин,
      - Как же...
      - Молчи. У меня маска. У тебя, по их мнению, подавлена воля. Опусти плечи... иди медленно. Здесь нет людей, одни механизмы, меня не заметят.
      
      - Кому предъявлять конверт?
      - Под Уроборосом электронный маркер, по нему тебя загонят в свое стойло.
      - Может, обратно...
      - Обратно хода мне точно нет, если только чудо...
      - А я...
      - Закрой штемпель монетой, экранируй..., тебя могут оправить на повторную фильтрацию, если что со мной случится, найдёшь генерала.
      
      Зал, куда вышли Павел с Валентином, напоминал длинный коридор с тремя рядами металлических колонн, разделяющих подпольное пространство на три равные части. На передних колоннах были привинчены таблички "1ая категория", "Высшая категория", "Бесценные кадры", ниже перечислялись фамилии людей, в которых Павел с удивлением узнавал знакомые. Он пытался пройти за первый ряд, за второй, и с некоторым снобизмом отметил, что только ряд с табличкой "Бесценные кадры" пропускал его дальше. Пространство освещалось по мере продвижения небольшим кругом света, как раз на охват рук, дальше все поглощала кромешная мгла.
      Валентин осветил портативным фонариком путь вперед. В воздухе висели капсулоподобные гамаки, они ни к чему не были подвешены и выглядели сигарообразными, застывшими в воздухе эллипсоидными телами.
      Луч фонаря опустился ниже: от колонны к колонне шла металлическая полоса, напоминающая неподвижную ленту конвейера.
      -Кладбище, - выдохнул Валентин.
      -Эти сигары? Похоже на магнитную подвеску.
      - А что подвешено, видишь?
      Пристально вглядевшись, Павел снова покрылся холодным потом: в сигарах, упакованные, словно мумии, висели живые люди, хорошо, что на спине и не видно глаз. Нереальность происходящего не вписывалась в человеческие понятия. Так вот, что значили списки на колоннах!
      
      
      
    Глава 9. Земля 22 век
      
    Встреча Валентины и незнакомца
      
    Круглый стол
      
       Вернувшись домой с прогулки, Валентина продолжала размышлять над странным и абсолютно реальным превращением незабудкового поля в ручей. Мысли в голове женщины возникали вяло и не тягостно, словно неожиданная метаморфоза подействовала на нее, как успокоительное лекарство. Придумывая, чем бы себя занять, она решила затеять очередную уборку в комнате. Не зря есть подходящая на все случаи жизни старинная пословица: "Глаза боятся, руки делают". К настоящему моменту она совершенно не подходила, но в какой-то мере отражала внутреннее смятение и, когда руки Валентины были заняты физической работой, она меньше отвлекалась на воспоминания. Сегодня, наконец-то, добралась до содержимого письменного стола, средний ящик которого доверху был забит папками, альбомами, стопками листов.
      Нужно было восполнить непростительное упущение и рассмотреть внимательнее, что лежит в столе. Укоряя себя за непростительно затянувшуюся апатию и безразличие, женщина выдвинула ящик, и кипы листов, исписанных летящим, чуть с наклоном влево почерком, привели ее в состояние ступора. Черновики мужа. Ну почему она раньше не посмотрела эти бумаги?
      С горячностью молодой невесты она вытащила пожелтевшие бумаги и застыла над ними в бессилии. Ну что ей даст эта безжизненная рукопись? Всё непонятно. Адрес мужа отсюда не выудишь.
      - Думай, думай, - мысленно понукала себя, - Должен быть хоть где-то намек на то, где сейчас Павел.
      Память услужливо подталкивала совершенно незначащие события: самовар в родительском доме, сын в коляске, желтый кожаный портфель, которым так гордился муж. Стоп! В этом портфеле и лежали черновики. Это его кандидатская диссертация, написанная допотопным методом - шариковой ручкой. Павел Павлович говорил, что ему так лучше рассуждается. Лишь потом набирал свои рукописи в текстовом редакторе на компьютере, не доверяя никому.
      После защиты кандидатской он так и сложил свои черновики в стол. Особой радости ученому эта работа не принесла. Теорию Павла о возможностях использования света, как мощного неизученного источника энергии, способной изменить орбиты планет, сочли заумной, оригинальной и совершенно фантастической.
      Валентина помнила, как расстроился муж тем, что опередил науку до такой степени, что современники не знали, как практически использовать его научные расчеты.
      
      - Совершенно верно! Наконец-то вы вспомнили!
      - Опять вы! - Валентина с досадой повернулась на уже знакомый голос, - Где моя семья? Вы обещали.
      - Обстоятельства изменились. Мы не успеваем переместить Вашего мужа сюда. Скоро отправятся за ним. Нам нужны были ваши точные воспоминания о времени создания этой гениальной теории.
       - Я с вами!
       - Туда отправится двойник вашего мужа! Только после этого.
       - Д-двойник? Какой в этом смысл?
       - Прежде всего скажу - человеческая жизнь бессмысленна!
       - Вы уверены?
       - Очень и весьма уверен.
       - Ваша сентенция... вы говорили...
       - Я не сторонник бессмысленности! Вы не представляете, как человек далеко отстоит от собственной жизни. Однако всё бессмысленно!
       - И наш разговор?
       - Мы с вами - иллюзия!
       - Ну, знаете..., - Валентина сердито задвинула ящик стола, и отвернулась от непрошенного посетителя, демонстрируя свое нежелание вести глупый, никчемный диалог. Но пришелец не отставал,
       - Зачем человек живет???
       - Это... да... а зачем?
       - Рождается сперва, правда?
       - Точно!
       - Растет.
       - Растет.
       - Каков предел существования?
       -Простите?
       - К чему? Грузчик, физик-теоретик... для чего дана жизнь?
       - Мне кажется, это НЕ человеческий вопрос!
       - Видите! Вы акцентировали невозможность и бесполезность бытия.
       - Вы станете отрицать отсутствие действительности?
       - У меня есть знакомый психиатр. Он бесплатно вашу душу пощупает.
      Бесцеремонность и наглость незнакомца перешла все границы. Мало того, что насильно переместил её неизвестно куда, так еще и к психиатру хочет отправить. Женщина не на шутку возмутилась,
       - Постойте, вы намекаете, что я...
       - Все мы!
       - Очень, знаете, смело...
       - Родился человек. В крови у него бульон предков. Свобода воли, кажется, присутствует. Плечом дергает, как прадедушка, родинка досталась от тёти. Цвет глаз - точно от отца!
       - Что вы хотите сказать?
       - Семья, дети, карьера.
       - Это хорошо!
       - Старость и смерть.
       - Я не собираюсь молодой умирать, я уже пережила этот возраст!
       - Правильно. А жить для чего? Смерть впереди!
       - Вы идиот?
       - Неужели я таким кажусь?
       - Да.
       - Но жить, жить зачем, рождаться для чего и терпеть в душе утраты и потери???
       - Странно. Вы живой?
       - Что?.. да. Непонятный вопрос.
       - У вас дети есть?
       - Хм...
       - Вы эгоист?
       - Нет.
       - Любили?
       - Не знаю. Что вы в душе моей скважину сверлите... Я не... плохо в семье, устал.
       - Вам не надо было рождаться!
       Последнюю фразу измученная Валентина произносила в пустой комнате. Что это было? Морок? Наваждение? Разговор с воспаленным от ожидания сознанием? На полу лежал последний листок рукописи с подписью Павла. Ящик стола остался открытым. Валентина подняла листок и бережно сложив, прижала к сердцу.
      
      
    ***
      Вторая встреча за Круглым столом с самого начала отличалась более напряженной атмосферой, чем первая.
      Принять решение о всепланетной Катастрофе и передать властные полномочия одному человеку - это огромная ответственность. Каждый из собравшихся отчетливо понимал, какой выбор им предстоит. Если бы нужно было решать только за себя! Появилась еще и параллельная Земля, которая явно мешает спокойной жизни на их Земле. Как поступить?
      - Внимание! - заговорил Координатор.
      - Повторяю информацию снова. Речь идет, в первую очередь, о спасении нашей Земли-22 и, если получится, Земли-21 тоже. Я предлагаю объявить Третью Катастрофу. Мы воспользуемся всем опытом, накопленным человечеством, и постараемся предотвратить столкновение.
      - Каким образом? - перебил Гуманитарий.
      - Наши двойники ученых с той Земли приступят к работе сразу же после получения соответствующего приказа. Нам придется пожертвовать малым - телами двойников с этой Земли.
      - Это аморально!
      - Душа и тело неразделимы!
      Возгласы собравшихся перекрыл вопрос Технаря,
      - Технически как это произойдет?
      -Технически? Они внедрятся в тела тех ученых, которые могут предотвратить катастрофу. Ученые давно изолированы. - Лучше пожертвовать немногими и спасти всю планету.
       - Как это - внедриться?
       - Их двойникам необходимо покончить с собой. Наши двойники моложе тех, более мобильны и активнее.
      - Без внедрения не обойтись?
      -Мы рассчитывали обойтись, но не успеваем. Катастрофа надвигается с огромной скоростью. Взаимопроникновение верхних атмосферных слоёв уже началось.
      - Там не видят нас?
      - Видят только необыкновенные атмосферные явления. О существовании параллельной Земли и не догадываются. Мы, две Земли, следствие развития одной и той же планеты, но только на разных уровнях. Спасая себя, спасем их.
      - Скорее, мы - следствие, раз наш век опережает их, - печально заметил Защитник Прав Человека, - Предлагаю пожертвовать телами наших ученых, а их оставить в живых. Это неэтично - присваивать чужие знания для своего спасения. Когда найдется способ внедрения без аннигиляции, тогда оживить наших людей.
      - Объединить усилия, - робко промолвил Гуманитарий, но все уже давно, кроме него, поняли - аннигиляция в случае объединения будет катастрофой для всех, спасать уже будет некого.
      - Объявляю перерыв для голосования, - и Координатор покинул зал заседаний.
      
      
    ***
      В небольшой комнате Координатора ждал таинственный незнакомец, только что разговаривавший с Валентиной. Никто не знал его по имени, никто не видел в обществе, просто неизвестный инкогнито - всесильная правая рука и советчик.
      - Получилось?- Координатор не тратил время на лишние приветствия и заговорил сразу о деле.
      - Да. Она вспомнила. Диссертация найдена, это та самая.
      - Снимите копию и в разработку в производство. Сверхсрочно.
      - Двойника отправлять?
      - Да.
      - Вы хотели сохранить жизнь Павла Павловича. Тогда для чего спасение сына, шантаж жены?
      - Обстоятельства изменились. Мы сомневались, колебались...а у нас остался всего один месяц. Они не нужны.
      
      
    Глава 10. Земля 21 век
      
    Небесные знамения. Признаки Катастрофы
      
       Каждое утро город начинал суетливо жить. Лишь изредка отлаженный городской механизм давал сбои, которые и сбоями можно назвать с большой натяжкой. В этом веке такие случаи почти не происходили, а прошлый изобиловал всенародными спонтанными праздниками. Самый непредсказуемый и радостный случился 12 апреля прошлого, двадцатого века, в день полета Юрия Гагарина.
      - Ура! Наш летчик в ракете! Наш, русский летчик!
      Простой летчик вдруг увидел нашу Землю со стороны. Какая же она маленькая и хрупкая!
      Толпы учеников, по такому случаю отпущенные директорами школ с занятий, бегали по улицам и громко орали от переполнявшего их восторга. Все срочно коптили стёклышки, чтобы через него увидеть маленькую движущуюся точку ракеты на дневном, освещаемом солнцем небе. Сразу неизмеримо высоко поднялся престиж уличных хулиганов: они могли найти темную бутылку и без сожаления разбить ее об забор или кирпичом, у них водились спички (покуривали в туалетах школ).
      - Наш космонавт, наш в космосе! - не сходило со страниц газет, звучало в восторженных разговорах детей и не менее восторженных, но с оттенком снисходительности разговорах взрослых; они, взрослые, не могли показать, что тоже радуются, как дети.
      И еще лет тридцать после эпохального события, люди продолжали интересоваться полетами в небо, новыми достижениями космонавтики не только в своей стране, но и за рубежом.
      Век относительного благополучия, который наступил вслед за бурным, насыщенным мировыми и локальными войнами, но более духовным двадцатым веком, притупил интерес к космосу. Люди перестали смотреть в небо, новые запуски ракет на орбитальные станции воспринимались ими как переход с одной стороны улицы на другую. На крышах домов и на балконах теснились тарелки спутниковых антенн, помогающих одним нажатием на кнопку пульта путешествовать по всему свету. А что эти тарелки - следствие полетов в космос, никто уже не задумывался. Так никто не думает, откуда появляется хлеб, пока его достаточно на полках магазинов, но ежедневно начинает следить за сводками погоды в сельскохозяйственных районах, когда хлеб предательски исчезает с прилавков.
      
      Поэтому непонятные явления, происходящие сначала в закатном и ночном небе, а затем и в дневное время, остались незамеченными для обывателей. Изредка все средства массовой информации взрывались сообщениями о загадочных природных изменениях, которые стали происходить настолько часто, что недопустимо вообще для устоявшегося климата или данного места. Но мало кто замечал участившиеся катаклизмы в различных точках планеты, кроме группы ученых.
      Журналисты, не сумев понять явления, и довольствуясь крохами эзотерических, физических, математических знаний, нахватанными из популярной, дешевой литературы, выпущенной по типу народной библиотеки Сытина, с день - два держали население в ажиотажном состоянии и вбрасывали затем в СМИ псевдонаучные объяснения. Население Земли благополучно проглатывало информацию и отворачивалось к хлебу насущному или зрелищам. И никому не было дела ни до чего.
      
      24.02.2009. Над Москвой воссиял странный знак
      На закате 23 февраля 2009 года над Москвой наблюдалось необычное явление - над уходящим за горизонт солнечным диском, на практически безоблачном небе поднимался вверх яркий и хорошо различимый световой столб значительной - до десяти угловых градусов - протяжённости. Временами его яркость намного превышала яркость собственно солнечного диска. Столб вместе с солнечным диском был очень похож на возникший в небе восклицательный знак.
      Явления подобного рода, согласно традиционным представлениям, обычно толковались как знамения, не сулящие ничего хорошего. Совпадение нескольких "знамений", например, в данном случае феномен наблюдался в канун максимального сближения Земли с необычной самой по себе кометой Лулин, которая сама по себе ужас для человеческой цивилизации) - вероятно, также могло бы восприниматься "негативным" предзнаменованием.
      Шумеры две тысячи лет назад называли 2012 год. Земля встретится с Планетой Нибуру. И случится Катастрофа...
      - С точки зрения текущих научных представлений, феномен такого рода лишён таинственности, аналогичен по своей сути эффекту "световой дорожки" на водной глади и является следствием особого состояния атмосферы, - писала пресса.
      Позиция страуса, зарывающего при виде опасности голову в песок!
      А странные явления продолжают повторяться. Это не нашумевшие и набившие оскомину НЛО и радиосигналы инопланетян. Всё чаще наблюдаются необыкновенные знамения, рассчитанные на то, что их увидят одновременно миллионы людей.
      Октябрь. Москва. 08.10.2009 15:42. Над Москвой висело странное светящееся облако.
      Недавно жители западных районов Москвы могли наблюдать над столицей России странное светящееся облако, передают Vesti.ru. Специалисты объясняют это явление исключительно оптическим эффектом.
      Очевидец запечатлел облако необычной формы, двигаясь по МКАД от Волоколамского к Новорижскому шоссе.
      -Эффект чисто оптический, хотя смотрится, безусловно, впечатляюще, - прокомментировали видео в Росгидромете.
      - Если присмотреться, даже видны пробивающиеся солнечные лучи. Если наблюдать регулярно за облаками, то можно такое увидеть! Что самое интересное - в различной местности одни и те же облака, одного класса, выглядят совершенно по-разному. Это зависит от того, как и когда они образуются. В последние дни через Москву проходило несколько фронтов, было и вторжение арктического воздуха, с запада солнышко освещало - вот так и получилось.
      Это сообщение взято из интернета. И опять прочитали, поохали, поахали и забыли. А назавтра снова слушали прогнозы синоптиков, и, выходя из подъезда, не подняли взгляда выше уровня своего носа.
       - Неужели обязательно надо уронить на голову прохожему кирпич, чтобы он не ходил в опасной близости от стройки? Неужели для того, чтобы увидеть признаки болезни нашего общего дома, Земли, не хватает участившихся сенсационных явлений? Как же недалеко мы ушли от своих предков, доверяя не своим сенсорным ощущениям, а синоптикам, машинам, газетам, телевидению, Интернету. Они, выходя из пещер, сначала смотрели на небо, озирались, и, если не верили глазам своим, смачивали палец слюной, определяя скорость и направление ветра, и еще принюхивались - нет ли поблизости опасного зверя. Ведь в то время саблезубые тигры и пещерные медведи еше редко мылись. Хотя и охотники не баловались баней, но изредка обильно поливали себя настоями хвойных деревьев для приятности и полезности. И женщин обольщали, и зверей со следа сбивали. Кто знает, кто кого первей чуял по запаху - звери или люди, - размышлял Илья, сын Стерлиговых.
      Он не мог охарактеризовать свое физическое состояние. Не мог понять, где находится. Последние физические ощущения обладания собственным физическим телом были отрывочные и болезненные: удар головой об лобовое стекло машины, скрип тормозов, резкая боль в затылке, как от раскаленного прута, и вот - непонятное брожение мыслительного процесса. Где, что, как? Эти вопросы его почему-то не волновали. Илья знал, что жив, что может мыслить, остальное его устраивало. Правда иногда, как сполохи июльских скоротечных гроз проскакивали отрывочные и поэтому будоражащие мысли.
      И всегда это была воспоминания о машине "скорой помощи", куда его насильно волокли два дюжих санитара, неожиданно появившиеся в проходе электрички. Потом манипуляции над его телом, наглухо прикованным к кровати, и разговор с врачом со странными глазами, зрачки которых были вертикальные, а взгляд - безжизненный. Воспоминания отзывались головной болью и, как ему казалось, фантомной болью в конечностях в тех местах, где они были прикручены к железной койке.
      Прочь, прочь от этих болей, лучше созерцание своих мыслей....о чем это он думал? И Илья, не сознающий себя в физическом теле, продолжал неторопливо размышлять.
      - Конечно, никто не призывает сейчас принюхиваться, вертеть головой по сторонам. Надо задуматься! Отчего, почему ужасные катаклизмы в виде ураганов, цунами, землетрясения, смертельных вирусов, массовых самоубийств популяции китов, гибели птиц и тюленей в нефтяных разливах появляются все чаще и чаще? Никакая сверхсовременная медицина, ни один механизм не спасёт человечество от глобальной катастрофы, к которой оно катится неумолимо и неотвратимо.
      - Если б только каждый смотрел вокруг себя и замечал необъяснимые изменения неизменяемого прежде ландшафта, пейзажей! Каждое утро сотни, тысячи горожан отправляются на работу, выходят из подъездов своих домов и идут, не поднимая головы от дороги, не видят рассвета. А земной рассвет становится все более зловещим и зловещим. Розовые цвета начинают превращаться в бордовые, темно - бордовые, огненно - бордовые. Да разве такого цвета бывают рассветы? Они должны начинаться с нежной полоски красного, постепенно переходящей в пурпурную полосу, которая в течение получаса, подсвечиваемая набирающими силу желтыми солнечными лучами, теплеет и теплеет, наполняя сердце беспричинной радостью. И как апофеоз рассвета - неторопливо и величаво из-за горизонта показывалась самая близкая людям, родная звезда.
      - Нет больше таких рассветов, и разве что маленький ребенок вздрогнет во сне, метнувшись, когда багрово-красная полоса встающего безумного солнца промелькнет по его глазам. Или кто-то, взглянув случайно на мрачные рассветы и унылые закаты со своей высотки, заметит, что вот до чего доводит экология, сплошной смог висит над городом.
      - Есть один способ - изменить приземленное сознание и понять, что, кроме пищи телу должна быть и пища духу, на смену стяжательства должен прийти альтруизм, зависти - доверчивость, жадности - отзывчивость. И любовь к себе, к соседям, к старикам и детям, к Земле, на которой живем....
      -Живем! А я что делаю? И где я?
      Капсулообразный кокон, возникший из темноты перед Павлом и Валентином, неожиданно замерцал розовым цветом.
      
    Глава 11
      
    В подвале Бюро реинкарнации. Встреча двойников
      
       Жуткая тишина подвала усиливалась тягостным впечатлением от вида закапсулированных людей. Первым порывом Павла было желание вернуться и прочесть фамилии тех, кто нашел своё последнее прибежище в таком странном месте. Он все еще надеялся найти своего друга.
       Павел Павлович резко затормозил.
       - Коконы живые?
       - Похоже, да, - Валентин продолжал целеустремленно двигаться вперед, не обращая внимания на замешательство спутника.
       - Тогда нам надо вернуться, посмотреть списки на колоннах и определить, в каком ряду находится Николай!
       - Ни к чему это, - Валентин продолжал идти вперед.
       - Я возвращаюсь!
       - Не надо шуметь, все разгадки впереди! И последние коконы, последние в ряду, а не первые, - прошептал Валентин.
       Павел, поняв свою промашку, медленно зашагал за ним, стараясь не обращать внимания на жуткие капсулы. Они как будто висели в пространстве, поддерживаемые невидимыми нитями, и бледное фосфоресцирующее мерцание освещало пространство в радиусе полуметра. Это мерцание напоминало ему будоражащие картины из детства. Светлячки внезапно превращали лес в ночной калейдоскоп всполохов. Он помнил тот детский восторг. Сейчас чувствовал прохладное покалывание души и тела от этих огоньков
       - Долго еще идти? - Спросил в спину невозмутимо шагавшего Валентина.
       - Должен сработать маячок на твоём письме. Штемпель помнишь?
       - Уроборос?
       - Он самый.
       - А потом?
       - Ты под моей защитой. Не бойся! Тебя не тронут! Ты им нужен.
      
       Горький вздох был ему ответом. Павел уже не сомневался, что появление странного письма не первое вмешательство в его личную жизнь. И сны с предупреждениями жены, и смерть сына теперь ему казались подстроенными какой-то злой внешней силой, которая, не спросясь, вмешалась и ведёт к непонятной цели. Быть букашкой в руках неизвестности - не самое лучшее ощущение. От учёного ничего не зависело, даже выход на пенсию, казалось бы, сознательно выбранный им, теперь выглядел задолго спланированной игрой паука со своей жертвой. Оставалось идти навстречу фатальному року и попробовать переломить его, избавиться от того направления, куда ненавязчиво подталкивают "доброжелатели". Если Валентин, в силу своей прямолинейности, наивно полагал, что его подопечный ещё нужен неизвестным шантажистам, то Павел Павлович буквально кожей чувствовал ледяное дыхание смерти у себя за плечом.
      
       И сейчас он шел, чутко реагируя на шорохи, изменения освещения, ожидая в любую минуту если не нападения, то уж точно неожиданного поворота событий. Но звуки шагов его и проводника, с невозмутимым упорством сыщика вышагивающего впереди, были единственными в гулкой тишине полутёмного помещения. Красный конверт в кармане пиджака становился все теплее и теплее, ВОТ ОН - Указатель пути в преисподнюю. Что там уготовано? Если бы знать заранее, что тебя ожидает, то нет и страха перед будущим. А здесь пустота и нелепый случай.
       В кармане становилось все горячее, уж не горит ли пиджак? Конверт пылал. Павел отдернул руку, посмотрел на обеспокоенную ладонь. На ней фиолетовым светом проступал проклятый знак. Вензель Уробороса равномерно мерцал фиолетовым огоньком.
      
       - Валентин, смотри, что с конвертом - тронул ученый своего проводника за плечо и резко упал на колени, так сильно пригнул Валентин к полу.
       - Спрячь, закрой!
       - Ты видел? Ты видел?! Что это?
       - Не знаю. Говорят, надо трижды плюнуть через левое плечо!
       - Тьфу-тьфу-тьфу!
       - Молодец! А зачем в мою сторону?
      
       Но было уже поздно. Они оба оказались в круге равномерного желтого света, спускающегося основанием конуса с потолка. Высота конуса не поддавалась измерению человеческим глазом, ощущение бездны обволакивало со всех сторон, сковывало волю. Но ноги подопытных непроизвольно разогнулись, когда справа между колоннами началось медленное движение капсул. Они проплывали мимо, не нарушая стройного ряда, проплывали в белесом мерцании, сродни неторопливому движению лунного света по заброшенному кладбищу с покосившимися надгробиями. Теперь, при дополнительном освещении, на днище капсул четко читались фамилии и профессии замурованных людей.
      
       Павел Павлович напряженно вчитывался в надписи, надеясь опознать Николая, но неожиданно сигарообразный кокон, возникший из темноты перед Павлом и Валентином, замерцал розовым цветом.
       - Стерлигов Илья Павлович, резервный фонд, - Павел рванулся к капсуле, но спутник крепко ухватился за его руку и прикрыл рот.
       Неисторгнутый вопль ужаса застрял в груди обезумевшего Павла.
       - Резерв, мой сын - резервный фонд, как стройматериал!
       - Успокойся, видишь, светится другим светом, вероятно, он жив больше, чем другие. Или среагировал на тебя! Я слышал о таком чувстве - телепатически реагировать на родственников, но впервые вижу.
       - Я его освобожу!
       - Как? Не узнав сути ЭТОГО? - Валентин выразительно развел руками.
       - И так ясно. Меня как-то затянет в капсулу с помощью конверта. А тебя не заметят, у тебя его нет. Людей здесь нет, все автоматизировано. Через сотни лет, если мы будем нужны, нас вытащат отсюда или так и пролежим до скончания вселенной в коконах.
       - Не выйдет! Вы нам нужны сию минуту!
       В световом потоке показался незнакомец, как две капли воды похожий на Павла.
       Валентин молниеносно встал между ними.
       - Не получится. Я его охраняю, - и добавил, обращаясь к Павлу, - заслонись конвертом, это защита.
       - Паааавел!!!!!!!! - с диким криком за спиной Незнакомца возникла Валентина.
       - Не подходи к нему! Это ТВОЯ смерть!
      
       Что всегда уважали коллеги и друзья в Павле Павловиче, так это его честность и смелость. И тут он не мог позволить себе скрываться за чужой спиной, хоть и специально приставленного к нему человека. Да и конверт магнетически неумолимо тянул вперед, к сближению с Незнакомцем, и, по мере сближения, пришелец всё больше становился похож на самого Павла, только более молодого, из того времени, когда ученый упоённо работал над своей кандидатской диссертацией. Впоследствии он блестяще защитил ее и забросил в дальний ящик стола, потому что темы, поднятые в научном труде, на сотни лет опережали развитие современной науки и техники.
       Сзади Незнакомца маячила смутная тень, которая и издала истошный вопль голосом Валентины. И она тоже приближалась, не отставая и постепенно обретая более четкие очертания. Видно было, что этому фантому сложно дается материализация, его то и дело сотрясали судороги, лицо проявлялось, как при устаревшем способе фотографии, дагеротипии, пятнами: сначала вырисовывались самые выпуклые места, потом впадины, и только болезненная гримаса, кривляющаяся на возникающем изображении, говорила о мучительном процессе.
      
       Павел остановился, это Валентин снова притянул его к себе, что-то отчаянно пытаясь ему втолковать, но в ушах ученого стоял леденящий крик и, печать, прожигающая ладонь изнутри, влекла его к рукопожатию с Незнакомцем. Учёный не отдавал себе отчета в своих действиях, хотя какой-то незамутненный кусочек разума вкупе с попытками охранника пытался его затормозить, но безуспешно.
       Фантом жены наконец-то полностью материализовался и снова завибрировал душераздирающим криком, который разрывал барабанные перепонки,
       - Не подходи, не касайся двойника!
       Двойник же полностью стал идентичен Павлу и размеренно заговорил голосом телефонного незнакомца.
       - Я - это ты, но более совершенный, какая разница, кому дальше жить. Предлагаю равноценный обмен. Ты уходишь на параллельную Землю с женой и сыном, там найдут применение твоей теории. Соглашайся!
       - Не верю! Обманувший раз, обманет дважды.
       - Во имя будущего ты должен уйти!
      
       Световой конус заполнился белыми хлопьями, похожими на снежинки: они парили в воздухе так, будто кто-то принуждал их падать, сами они продолжали бы лететь и лететь, зависая в одной точке. Так в новогодние безветренные ночи выпадает иногда безмятежный снежок, который медленно парит в пространстве и наполняет тебя ощущением нереальности происходящего.
       Жжение на ладони немного притухло, и Павел повернулся к Валентину, державшего его в цепких объятьях.
       - Отпусти меня. Какая мне разница, где жить. Я здесь все сделал.
       Оглушительный визг царапнул наждаком по стенам подвала. Это визжал двойник Павла: призрачная тень Валентины полностью окутала его, и создавалось впечатление, что она держит его в туманных объятьях, как в тисках. Самопроизвольное движение ученого навстречу двойнику тоже затормозилось - Валентин загородил его полностью.
      
       - Вот так всегда, - в светящемся промежутке возник новый участник непонятного сражения. Но с ним не происходило никаких физических метаморфоз. На первый взгляд он чем-то напоминал начальника Валентина, генерала в штатском. Видно было, что этот человек привык повелевать и принимать неоспоримые решения.
       - Вот так всегда, когда в глобальные дела мужчин вмешивается женщина, - и брезгливо махнув рукой, он остановил встречное движение двойника, рядом с ним стояла Валентина, уже не в туманном облике, а такая, какой запомнилась мужу в последний день перед мнимой смертью. Сам же Координатор, а это был именно он, повернулся к связке - Павел-Валентин, больше обращаясь к Валентину.
       - Нам нужно Ваше сотрудничество, сейчас, незамедлительно, раз не получилось внедрение двойника. Один маленький нюанс: Валентина находится в отключенном сознании и не знает, кто из этих людей её истинный муж. Кого она выберет, тот и останется жить. Второй умрёт.
      
      
    Глава 12
      
    Крушение символов
      
      Четверо мужчин и одна женщина образовали пентаграмму, Каждый занял острие - вершину одного из пяти углов.
      Этот символ мировой гармонии, союза сил неба и земли по иронии судьбы в один момент мог стать символом крушения двух земных цивилизаций. Расстановка сил была такова - в главной вершине пентакля - Координатор, справа от него по часовой стрелке - Павел Павлович, следом по тому же направлению застыл в боевой стойке тигра перед броском Валентин.
      На одном уровне с ним замерла Валентина, в вершине, противоположной Павлу, стоял его двойник.
      Под темными сводами подвала непроизвольно выстроилась фигура, образующая символ планеты Венеры, символ звезд и неба вообще, символ безграничной власти над материальным и духовным миром. И вершины этого символа заняли люди, волею которых в ближайшие минуты решалась судьба человечества, продолжения его существования. Но для этого один из невольных судей должен был подчинить себе остальных, нарушив хрупкое равновесие.
      Главная фигура - Координатор, он держал в своих руках всю информацию, от него шли нити, связывающие две Земли, случайно или по воле вселенского неизвестного промысла поглощающих друг друга. Так, в семье или коллективе с авторитарным руководством все окружение пляшет под дудку самого волевого. И хорошо, если он или она не самодуры, тогда не будет никаких потрясений и катаклизмов, жизнь пройдет гладко и упорядоченно. Координатор считался одним из самых выдержанных и мудрых людей, он давно занимал этот пост, пройдя сотни подготовительных руководящих должностей в разных областях науки, техники и общественной деятельности. Дети его давно выросли, и ничто не мешало ему всецело отдаться решению глобальных вопросов, от которых так или иначе зависела жизнь землян.
      - Как удачно и верно мы расположились, - начал он говорить, беря инициативу в свои руки, - я, как самый компетентный, ближе ко мне те, от которых напрямую зависит спасение наших цивилизаций, отдаленнее те, кто не играет никакой роли для будущего развития.
      - Да вы хуже фашистов, - вскинулся с негодованием Павел Павлович, - сначала красные конверты, потом никакой роли. Я думал, что те люди, кто придут после нас, будут гуманнее и умней.
      - Мы не после вас, мы существуем параллельно с вами с некоторым опережением по времени. Это нелепая случайность, что наши Земли накладываются друг на друга.
      - Но вы нуждаетесь в нас! Иначе зачем исчезновения людей, ваши агенты на нашей Земле?
      - Я человека не идеализирую. Это одно из самых ничтожных и бесполезных созданий. Скажу открытее: человек - это робкое недомогание счастливого случая. Поскольку планета Земля находится всецело в его власти, надо хотя бы приближенно понять феномен человека. Разделён на два пола. Практически, двоичная система. Ноль и единица. Уже нехорошо! Самодостаточные высокоразвитые системы замкнуты сами на себе и не требуют для совершенствования постороннего участия.
      - Я - постороннее участие? - Фигура безмолвной Валентины потянулась в сторону Павла, она не открывала рта, но мысли её прозвучали у каждого в голове.
      
      Невидимые нити лучей фигуры, удерживаемые в равновесии волей Координатора, заколебались. Он изначально был против шантажа ученого с помощью воскресшей жены. Но все тщательно продуманные планы имеют непонятное свойство проваливаться в неожиданном месте при появлении хаотической энергии. И теперь Валентина спутала все карты по внедрению Двойника в тело ученого. Громадным усилием воли Координатор взял ускользающие события под свой контроль. И снова вмешивается женщина, непредсказуемая, сверхэмоциональная, с иррациональным чувством любви, постепенно изживаемым на его Земле.
      
      Капсулы, поблескивающие тусклым матовым цветом над головами участников драматической пьесы, интенсивно замигали проблесками желтого - так в пустынной ночи может замерцать огонь далёкого костра, недосягаемого, но притягивающего взгляд усталого путника.
      Взоры всех участников невольной драмы устремились на капсулы - коконы, и каждый испытывал различные чувства при виде мерцающей цепи огней, подвешенных в воздухе. С опаской и, не выпуская из поля зрения своего подопечного, смотрел Валентин. Павел вглядывался пристально, пытаясь вновь увидеть сына над головой и уже не закапсулированного, а живого и невредимого. Он понимал, что это мечты, но почему бы и не возникнуть такой реальности на фоне последних экстраординарных событий? Координатор насторожился: изменение цвета и пульсация - изменение режима. А в программе инкарнации было заложено всего три режима - капсулирование тел, перемещение двойников, и внедрение двойников в подготовленные для этого тела. Загвоздка сложившейся ситуации состояла в том, что никто, кроме Координатора не мог запустить новый уровень программы.
      Двойник Пал Палыча, не обращая внимания на желтоватое мерцание, готовился занять тело ученого. Он находился сейчас в наивыгоднейшей позиции: с вершины символической фигуры его прикрывала ментальная мощь Координатора, оригинал нужного тела находился на одной линии с ним и не обращал на внимания ни на кого, кроме безвольной жены. Оставался охранник, но его внимание рассеяно на двоих. Завернуть ученого в кокон его не удалось, но тут дело за малым - уговорить Павла на добровольное сотрудничество во имя спасения цивилизаций, что, учитывая альтруизм ученого, казалось делом пустяковым.
      
      - Любовь и рождение себе подобных - ненужное явление. Если бы количество рождаемых мужских и женских особей строго регламентировалось, то не возникло бы ситуации подобной этой, - вслух отвечал Координатор Валентине, чтобы присутствующие поняли, о чем идёт речь. В то же время он мысленно и лихорадочно искал причину мерцания череды возникающих оригиналов. Это говорило о том, что кто-то на их Земле запустил открыл Врата проникновения, и сейчас сюда хлынут люди...другие люди.
      - Семья. Рождение себе подобных. Думают, что продлевают собственный род! Смешно! При современных методах превращения любой клетки тела человека в стволовую, мужской в женскую, можно и нужно планировать рождение людей с необходимыми качествами. Наше общество постепенно отказывается от поощрения семьи, как от фундаментальной основы бытия. А чувство любви и сердечной привязанности, это атавизм.
      - Чушь! - не вытерпел Валентин, не забывая следить за Двойником, - ваша планета перенаселена, вам негде жить, вот и пытаетесь нас уничтожить под видом гуманной теории. Ты не от Зверя рожден?
      - Куда, сволочь! Не смей, - рванул он наперерез второму чужаку, оборвав на полуслове полемику с Координатором.
      
      
    ***
      Видели ли вы, как танцуют танго мужчина и женщина, увлеченные друг другом? Они только - только начали встречаться, не успели признаться в своей привязанности, они не пытались перейти грань обожания и любования друг другом, они упоённо вслушиваются в тембр голоса партнера, неважно, что он или она говорит...
      Звучит музыка танго, мужчина и женщина начинают танцевать. Этот танец скажет все, партнерам не нужно учить отдельные па, сложные фигуры, это - приближение и столкновение, растворение друг в друге. То глаза в глаза, прильнув до интимной чувственности, то спиной друг к другу, то, отодвинувшись от партнера или партнерши на недосягаемое расстояние. Этот танец многогранен, как сама жизнь, он - полное её отражение и вся гамма человеческих отношений, надежд, стремлений, разочарований, страсти и жизни, как она есть.
      
      Внезапным рывком Валентин переместился к двойнику и грубовато взял в охапку, помешав ему подойти к ученому. Одновременно Валентина, реагирующая как зомби на чувство опасности её мужу, молниеносно оказалась рядом с ним, и, прижавшись к нему грудью, также подставила свою спину его врагам.
      В следующем танцевальном движении и двойник, и Павел синхронно переместились за спины партнеров, причем с разными целями. Павел хотел выручить соседа, чужак пытался уничтожить досадную помеху - Валентину.
      - Все возвращается на круги своя... Душа Валентины находится вне её тела, и женщина не знает, кто из этих людей её истинный муж. Кого она выберет, тот и останется жить. Второй умрёт, - повторил Координатор, вновь обращаясь ко всем.
      - Но она уже выбрала, - возразил Охранник.
      - Только потому, что ваша реакция оказалась быстрее! Нельзя противиться обстоятельствам. Дело за выбором. Видите, они снова стоят друг против друга!
      Понимая, что Координатор уверен в исходе дела в его пользу, Валентин попытался, сосредоточившись, предугадать действия своего партнера - противника, жалея, что не обладает экстрасенсорными способностями.
      - Террористы еще ягнята по сравнению с ними. Не будь попустительства терроризму со стороны отдельных государств, то вряд ли выросли такие явные враги всего человечества в целом. Корни любого злодеяния начинаются с малого проступка, не понесшего заслуженного наказания..., думал Валентин, одновременно напряженно вспоминая средства обезоруживания противника.
      
      Валентина в этот момент находилась между двумя мирами, и поэтому её действия напоминали со стороны поведение лунатика во сне: неведомая сила пыталась внушить ей, что надо срочно подойти к мужу, что стоит она, по ошибке обнявшись с мужчиной, смутно напоминающего кого-то из прежней жизни. Это был смертельный танец, который она танцевала, повинуясь чужой воле извне, и указывающий остался недоволен её выбором. Она обрадовалась, когда партнёр отодвинул ее и закрыл доступ таинственной повелевающей силе. В голове женщины прояснилось, и Валентина попыталась сказать, что она не зомби, все слышит, видит и чувствует угрозу для своего партнёра, но раздираемая противоречиями, дикой головной болью, бедняжка не могла вымолвить ни слова. Она смутно понимала, что от её выбора зависит покой, отступит кошмарная боль. Из той далекой жизни, которая теплилась в её воспоминаниях, пришло незабудковое поле у реки, где она идёт под руку с Павлом, и лишь от одного его присутствия ей стало тепло, и боль в голове стала отступать, отступать...
       Двойник сделал шаг по направлению к Павлу, за ним неотступно следовал Валентин. Координатор, как клоун - кукольник, дергающий за веревочки, телепатически приказывал Валентине опознать двойника, и, женщина, повинуясь ему, настойчиво отталкивала мужа, чтобы выйти из-за его спины, и Стерлигов с трудом удерживал её.
      В памяти ученого возникла картина незабудкового поля, их любимого места прогулки после свадьбы. Тогда он был перспективным аспирантом, полон радужных планов на будущее и ничто, казалось, не могло омрачить его светлого настроения. Как много он сейчас отдал бы, чтобы вернуться в то безмятежное время, чтобы Валентина перестала отталкивать его, не пыталась вырваться вперед.
      
      - Павел, ты? - ученый очнулся от грёз. Валентина, вытирая увлажнившиеся глаза одной рукой, другой гладила его по лицу так, как умела только она, нежно касаясь подушечками пальцев и чуть похлопывая по коже, так что мышцы на лице приятно расслабились. Но расслабляться было поздно. Координатор, впервые в жизни пришел в состояние бешенства от серии неудавшихся попыток использования двойника. План спасения его Земли срывался. Осталось последнее средство - превратить пентаграмму из знака Венеры в знак Люцифера, достаточно лишь перевернуть направление её лучей.
      Он еще обладал достаточным запасом ментальной мощи, чтобы сделать это: и все присутствующие с ужасом заметили, как человек, встав в центр пересечения невидимых лучей, засветился мутным светом, будто загорелась чадящая черная свеча, на которой невольно пересекались взгляды четверых.
      
      Двойник, чья жизнь была посвящена воплощению в тело ученого, принял это, как сигнал к действию, возможность наконец-то стать личностью, а не бездумной копией, какой он подсознательно ощущал себя с того времени, как его подключили к проекту спасения. Немного сосредоточиться и синхронно с моментом, когда фигура Координатора засветится ярким пламенем, дотронуться до тела аналога, блокировать его сознание и стать им - талантливым ученым, надеждой новой цивилизации, спасителем Человечества. На параллельной Земле двойник был обычным инженером, не без творческих амбиций, но со слабой волей. Из-за внешнего сходства и возможностью манипулировать им, он попал под пристальное внимание Координатора. В отличие от других таких же внедрённых ему даже выдали электрошокер, с одной - единственной установкой - оглушить ученого перед внедрением в его сознание. Своей воли подавить сопротивление другого "Я" у него могло не хватить.
      Теперь главное - не пропустить увеличение яркости Фигуры - Свечи, приблизиться к Павлу и внедриться, вот он - первый шаг к величию!
      
      Вы никогда не замечали, что мечтой многих ничтожных и безвольных людей становятся величие и слава? Что только не отдадут они за прославление и за возвеличивание своего имени! Обычно они так и живут вечно хмурыми нытиками, обвиняющими окружающих в несуразностях своей жизни. Им кажется, что все кругом виноваты в их неудачах, они завидуют другим до посинения, они пытаются копировать поступки успешных коллег, но... нет, не суждено им прыгнуть выше себя. Человек завистливый и трусливый никогда не станет героем, какое бы мощное оружие не вложили ему в руки.
      Незнакомец молниеносно переместился к Павлу, доставая миниатюрный электрошокер из потайного кармана в рукаве и, дотронувшись до плеча Павла левой рукой, навёл на него прибор и остановился: по бокам от него стояли еще два идентичных человека. Их вместе с ним теперь было четверо, не считая пятой - Валентины, тенью прилипшей к спине ученого.
      
      Синий разряд проскочил между Стерлиговым и анти-Стерлиговым, и на месте его противника осталась кучка зеленоватой слизи, чуть припахивающая морскими водорослями, забытыми на берегу мощным прибоем.
      - Слаб человек, исчерпал себя, - брезгливо встряхивая руку с излучателем, заметил Координатор.
      Одновременно возле его ног возникло нечто черное и бездонное, подобное входу в темную и глубокую пещеру. Из неожиданного портала, извиваясь и перекручиваясь, начали выползать темные щупальца...один...два...третий...
      - При - гнись - сь.., - яростный крик Валентина в прыжке навстречу монстру прозвучал одновременно со всех, как ему показалось, сторон, и Павел Павлович молниеносно пригнулся, но тут же распрямился, устыдившись своей слабости. Было поздно. Тело охранника, намертво схваченное шупальцами, уже таяло под перекрестными лучами оружия Координатора...
      
      Павел, удивленный тем, что он еще жив, инстинктивно напрягся - появление новых копий показывало, какая основательная охота ведется за ним. Расслабляться тем более не следовало: мерзкие шупальца, увеличиваясь в размере и числе, приближались и к нему.
      
      
      
    Глава 13
      
    Двойники Павла из прошлого
      
      Как пламя догорающей свечи, уменьшаясь, окунается на миг в фиолетовое свечение, так и темная фигура Координатора завернулась в длинные фиолетовые одежды, напоминающие тоги древнеримских патрициев. Тусклое поблёскивание застывших капсул над головами участников трагического финала оттеняло сумрачность неожиданной развязки. Три одинаковых Павла и Валентина в состоянии сомнамбулы с одной стороны, и, вооруженный грозным субатомным распылителем Чужой Землянин и монстр из преисподней с другой. Два мира, две цивилизации стояли лицом друг к другу.
      Наивные люди! Веками мечтали вырваться за пределы своей Вселенной, пересечься на пыльных тропинках далеких планет с братьями по разуму, подружиться с ними и жить в мире и взаимном сотрудничестве. А встретили обычных людей с параллельной Земли, но не смогли прийти к согласию. Или это заложено в человеческой натуре - сначала вытащить оружие, бездумно перестрелять потенциально сильных противников, деморализовать слабых, а потом уже разговаривать с оставшимися?
      
      Черное облако из портала, расползшееся холодным туманом под ногами людей, стало рассеиваться, но опасность нападения не миновала: против оружия пришельца и щупалец неизвестного чудища Павел Павлович не мог ничего противопоставить. Необходимость закрыть собой этот выход, портал, провал или как там его, вынуждала действовать незамедлительно. Ученый достаточно был наслышан и начитан, чтобы представить по размерам еще не окончательно вытянувшихся щупалец габариты выползающей мрази. Что-то, подобное кракену, варианту арабского дракона или морского змея призвал себе на помощь Координатор.
       В их мире кракены - это кальмары с огромной цилиндрической головой, достигающей нескольких метров в длину. У кракена самые большие глаза в животном мире - их диаметр составляет около 25 сантиметров. В центре венца "рук" располагается мощный хитиновый клюв. Этим клювом кальмар разрывает добычу - рыб или более мелких кальмаров и заглатывает. Добычу свою гигантский кальмар ловит при помощи "рук" и щупальцев, окружающих его клюв. Восемь из десяти "рук" кракена достигают в длину трех метров, а еще два щупальца, которыми монстр захватывает добычу.
      
      Вот такие щупальца и ползли навстречу Павлу с двойниками. Он, главная добыча, должен остановить безумное нашествие иных. Не раздумывая, как это получится, и, пытаясь как можно скорее отвлечь врага от своих соратников, пока из провала не выполз весь монстр, ученый шагнул навстречу щупальцам; и пусть будет, что будет!
      Удивленный безрассудным поведением противника, Координатор на мгновение растерянно остановился, и этого хватило до того бездействующим двойникам Павла. С двух сторон они перехватили руки общего врага, изменив направление излучателя в сторону выползающих щупалец. И разряд, готовый испепелить или парализовать ученого, попал по ближней уродливой клешне, уже открывающей свои присоски. Клешня безвольно ослабла.
      - Вот ты где, Магистр! - заговорил правый двойник, в пурпурном комбинезоне. Левый, в алом комбинезоне, со словами, - У нас с ним давние невыясненные дела, - вежливо отодвинул удивлённого новым поворотом событий ученого за свою спину, ближе к безразличной к происходящим событиям Валентине.
      Павел Павлович, не успев даже испугаться, все же облегченно вздохнул. Теперь он точно поверил в чудеса. Валентина молчала, значит, ему не угрожало ничего. И эти неожиданные спасители, откуда они взялись? В костюмах одинакового спектра, красный цвет - цвет силы, вспомнил он слова жены из своих снов. И что удивительно, он сам непостижимым образом оказался в костюме красного цвета, только в отличие от пурпурного и алого у своих соседей, одежда на нем приобрела насыщенный ярко-красный цвет. Три человека на одной волне, три силы против фиолетового Магистра, как его назвали.
      
      - Фиолетовый цвет выбрал, цвет мудрости и просвещения. Вот так с тобой всегда. Сознание своего величия еще никого не делало великим, - продолжал Павел в пурпурном костюме.
      - Вы, вы меня спутали с кем-то, - взвился Кординатор
      - Извини, Спрута ни с чем не спутать! Ведь это наше совместное любимое детище, которое ты забрал с собой. Ты думал, что, исчезнув с Пожирателем Времени, навсегда закрыл нам дорогу для поисков?
       Стерлигов с изумлением смотрел на перепалку между его неожиданными защитниками и пришельцем с параллельной Земли. Перепалка напоминала безостановочный спор, который давно вышел за рамки дискуссий в узком научном кругу и продолжается везде, где встречаются оппоненты - в курилке, на кухне, во время званого обеда, в лаборатории или любом другом месте.
      Наблюдая за яростным разговором своих двойников с противником, он попытался вклиниться в разговор, но понял, что это - гиблое дело. Спор их, похоже, был давний и неразрешимый. Координатор, бывший Магистр, когда-то в прошлом курировал опыты по созданию Хронозавра - робота, способного изменять течение времени, и единолично присвоил результаты научных экспериментов. Магистром его прозвали коллеги за увлеченность оккультными науками и историей масонства.
      С помощью первого Хронозавра, по внешнему виду напоминающего огромного спрута, Магистр, будущий Координатор, пытался подчинить своей воле ученых лаборатории, помышляя в будущем о господстве над всем миром. Но его коллега успел зашифровать и спрятать записи опытов. Это был Павел - первый, тот, что в пурпурном костюме. Мало того, при помощи этого же Хронозавра он успел привлечь на помощь Павла - второго, с одной из будущих планет Земля. Но спрятать опытный образец они не успели. Магистр, обнаружив пропажу документов, скрылся с роботом на следующей по счету Земле, здраво рассудив, что там уже должны быть полные результаты работы. Там он и стал Координатором, начав карьеру простым инженером, и потихоньку, используя помощь Спрута, продвигался по должностной лестнице, пока не достиг вершины.
       Но он просчитался в главном. Диссертация, вновь защищенная Павлом Павловичем, была объявлена неперспективной для промышленного внедрения, и Спрут из прошлой эпохи так и остался единственным образцом Хронозавра. А для мирового господства нужен был целый отряд роботов с различными свойствами, но с одинаковой уникальной особенностью - пожирать время, используя световую энергию солнца.
      
       Сейчас, без излучателя и с полупарализованным сообщником-спрутом, Магистр не представлял опасности, и его преследователи обратились к Павлу, обескураженному последними событиями.
      - Твоя диссертация не должна попасть к Магистру, - объяснил пурпурный двойник, - он все использует ради одной цели - господствовать над всеми.
      - Даже двойники на той Земле запрограммированы на то, чтобы на вашей Земле их оригиналы распались при встрече на молекулы, хотя мы можем существовать, не нанося вреда друг другу, - добавил алый.
      - Нас трое, тот, что уничтожен - четвертый. Сколько их?
      - Семь.
      - Семь планет Земля???
      - Нет, планета Земля одна, но семь параллельных измерений, семь течений времени, и каждое из них идет своим путем. Иногда пути совпадают, как на перекрестках улиц, тогда двойники пересекаются. Но вы привыкли их не замечать, не умея объяснить непознанное.
      
      Павел вспомнил странную давнишнюю историю с двойником Валентины. После окончания института их распределили в южный город, где его жена устроилась работать инженером на крупный оборонный завод, а он - в физический институт за чертой города. Примерно через неделю Валентина со смехом ему рассказала, что женщина из соседнего бюро пристала к ней с вопросами о семье и утверждала, что они вместе с ней учились в Грозном. Рита, так звали незнакомку, вспоминала поочередно школу, улицу, преподавателей и ужасно рассердилась, когда Валентина не признала ее. Павел посчитал это глупой шуткой, но женщина пристала к его жене, как репей, уверяя, что они вместе учились, дружили, и просто бессовестно не признавать это. Тогда Павел встретил жену по её просьбе после работы у проходной, чтоб поговорить с приставучей Ритой, но убедился, что она упёрто стоит на своем мнении - Валентина ее одноклассница и нагло не хочет это признавать. Муж с женой решили не обращать на внимания, мало ли какой может быть сдвиг у человека в голове.
      Но однажды Валя прибежала домой радостная и удивленная одновременно. Оказывается, приставшая к ней женщина ездила в командировку в Грозный и встретила там свою одноклассницу, бывшую давно замужем, не закончившую никакого института, и не помышлявшую о переезде в другой город. Это и рассказала Рита Валентине, поражаясь ее стопроцентному сходству с подругой детства.
      
      - Да, не умеем объяснить, - задумчиво протянул он, восстанавливая в памяти непонятную, почти мистическую историю с двойником Валентины, - чем же это объясняется?
      - Наложением параллельной Земли одну на другую, - пояснил двойник
      - Я всегда знал, что земная наука почти НИЧЕГО объяснить не может! Но я верил в некий мистический элемент! Величайшие умы 20-го века роняли фразы, дескать, невозможно даже в самых абстрактных математических конструкциях описать Вселенную! - Павел Павлович был бы в неописуемом восторге от этого известия в другом месте и другой ситуации, но даже сейчас, в экстремальной ситуации оно его поразило.
      - Мы столкнулись с невообразимой данностью: Земля принадлежит м н о г и м! Иногда миры пересекаются и накладываются! Это невозможно постичь!- умерил его пыл собеседник.
      - Но мы должны сообща уберечься от столкновений пространства - времени!
      - Наложение это не столкновение! Хотя, впрочем... Ничего не понимаю в происходящем! Ни одна физическая теория не предвещала подобного катаклизма.
      - С какой вы планеты?
       Двойник в пурпурном рассмеялся,
      - Наша вотчина - Сириус! Мои предки строили на вашей планете пирамиды. А прежде мы обживали Марс.
      - Координатор убеждает нас, что ничего страшного не произойдет! Кому нам верить? Человек так слаб.
      - Во времени нарушена незыблемость Земли! А Координатор... Вы в своих глупых верованиях называете его по-разному в течение многих веков... Он - левая Сущность нарушения всемирного Порядка... Во вселенной каждую вашу земную секунду происходят рождения и смерть цивилизаций!
      - Но здесь налицо внешнее воздействие!
      - Координатор - само воплощение Хаоса и безвременья! Люди своим поведением вызвали его и сделали материальным, - добавил двойник в алом.
      - Как спасти Землю? В конце концов, я отец! Желаю всем детям счастья!.. Ответьте! У нас есть хоть малейший шанс на выживание? Что нужно предпринять??? -попытался выяснить главный вопрос Павел, видя, что его Двойники и Координатор вновь уходят в пучину давнего спора.
      - Мироздание безучастно и холодно! Но чтобы выжила одна Звезда, другая должна умереть!
      - Надо принести жертву? - Стерлигов был разочарован. Он, как и все жители планеты, наивно полагал, что люди из будущего гуманнее и великодушнее их самих.
      - Осталось немного! Закрывается портал на нашу Землю, и тогда мы все погибнем! Надо принести жертву! - истерично повторил последние слова Павла Координатор, пытаясь вырваться из жестких объятий его двойников.
      
      Спрут, чьи щупальцами лежали в пределах видимости, а туловище - в скрытом пространстве, зашевелился и пополз в сторону безмолвной Валентины. Она - Жертва?
      - Тихо киса, тихо, сейчас я тебя поглажу, - женщина, не открывая глаз, наклонилась к хронозавру и стала мягко перебирать присоски на безвольно - тряпичных шупальцах.
      Из открывающегося провала стало выползать уродливое туловище чернильного цвета, клешни пытались дотянуться до Валентины, она их гладила, тихо приговаривая, - вот сейчас тебе не будет больно, я поглажу, и все пройдет, тихо, маленький, тихо...
      - Что вы сделали с моей женой? Она сходит с ума! - Павел попытался добраться до Магистра, но его не подпустили двойники.
      - Не мешайте, она открывает временной портал, у неё сильная телепатия.
      
      Чудовище тем временем выползло полностью и, урча довольной сытой кошкой, улеглось у ног Валентины, и куда делась недавняя сомнамбула? Умная, добрая и энергичная женщина смотрела на удивленных мужчин.
      - Что застыли! А ну, спасать человечество, на ту Землю, срочно!- и бесстрашно шагнула в провал.
      
      
    Глава 14
      
    Хронопереход
      
      Хронопереход оказался будничным и непривлекательным. Ничего подобного в фантастических книгах Павел не встречал. Герои в них обязательно путешествовали в капсулах машин времени, настраивали временную шкалу на определенный год и после опускания или поднятия кабины, подобной лифту, оказывались там, куда хотели попасть. А здесь он не без опаски шагнул вслед за женой и очутился на твердом полу, словно перешел с одной стороны улицы на другую: ни мистического тумана, ни уплотнения окружающего воздуха, и даже физическое тело не ощущало явные неудобства.
      Мало того, Стелигов четко видел предыдущий подвальный зал и ритмично колеблющиеся в воздухе коконы. Какое-то время у колонн, стояли его двойники и о чем-то неслышно для него переговаривались, оживленно жестикулируя. Со стороны они напоминали трехголовое, шестиногое, но двурукое существо, так плотно был прижат между двумя - третий, Магистр. Вероятно, стражи договорились между собой, потому что отпустили руки пленённого, и друг за другом шагнули в сторону Павла к провалу, удерживая Магистра посередине. Но тут же шагнули назад, озадаченные. Они перестроились, пустили Магистра к провалу первым, но переход не пропускал их и в таком порядке, ведь Хронозавр почти разрядился. Двойники что-то говорили в сторону провала, что очень озадачило Павла, пока он не сообразил, что так они пытаются привлечь его внимание, он их видел, но они не замечали.
      Недалеко от Стерлигова на полу сидела бледная Валентина, обняв, насколько было возможно при его размерах, обмякшего Хронозавтра. И Хронозавр, и женщина не подавали видимых признаков жизни.
      -Что же ты наделала, милая, - опустился перед ней на колени Павел, - ну, куда тебя понесло играть в мужские игры? Мы ведь только встретились, - он хотел разжать руки женщины и нащупать пульс, но Валентина продолжала цепко держаться за вялое туловище искусственного спрута
      - Не разжимайте ее рук, так она может продержаться до прихода помощи, она в промежуточном состоянии
      Павел обернулся на голос, - невысокий седоватый мужчина участливо смотрел на него.
      - Действие первое, акт второй...новые действующие лица нескончаемого спектакля, - произнес Стерлигов с досадой и отвернулся: жизнь жены волновала его сейчас больше, чем любое другое событие, будь это даже чрезвычайное происшествие.
      Спрут зашевелился, пытаясь уползти к провалу, и тело женщины, не разжимавшей своих объятий, перемещалось вместе с ним.
      - Помогите остановить! - взмолился Павел, обращаясь к новому участнику происходящего.
      Тот, отмахнувшись от него, как от назойливой навозной мухи, стал усиленно жестикулировать в сторону провала: там открылась интересная картина, замедленное немое кино, как сказали бы в двадцатом веке - Координатор с силой рвался из захвата Двойников Павла, а в провале появились первые клешни понемногу оживающего Хронозавра. Координатор не отвечал на призывную жестикуляцию новичка этой драмы, и пытался достичь и, вероятно, коснуться спрута ногами, так сильно он их вытягивал, изгибаясь и извиваясь в его сторону.
      Что он там делает? И почему не видит нас? - спросил Гуманитарий, а это был он, первый заместитель Координатора, и продолжал, не дожидаясь ответа, - сам объявил перерыв, все собрались для голосования, а он исчез.
      - Какого голосования?
      - По внедрению двойников
      - Ты...да как вы посмели вмешиваться в жизнь нашей Земли! - негодующе вспылил Павел.
      -Погодите, разве вы не таинственный помощник Координатора, как вы сюда попали, в секретное помещение?
      
      - Вы упыри, а не люди! Хотите выжить, поглотив нас.
      - Даже вирус пытается бороться с вакцинами... Человек тоже будет стремиться выжить! Смешно! Неужели вы надеетесь, что люди перестанут бороться?
      
      Валентина, составляющая с Хронозавром бесформенное образование, зашевелилась, чувствуя его слабые попытки подползти к открывающемуся провалу,
      - Он не придет, убийца, - еле слышно прошептала она, - Спрутик меня слушается, - и рывком распласталась на нём всем телом.
      Механическая громадина непроизвольно дернулась под добавочным внешним воздействием, шупальца её некоторое время еще мелко - мелко дрожали затухающими колебаниями, вот последняя судорога прошла по всему телу, и Хронозавр окончательно застыл. Черный цвет открывающегося провала медленно стал сереть, и через несколько минут стал обычным бетонным полом подвала, куда часа два назад спускался Пал Палыч вместе со своим соседом.
      Перекошенное от ярости лицо Координатора, последнее, что они увидели с этой стороны. А картинка с другой стороны обнадеживала - в глубине подвала уверенными шагами методично спускались фигуры людей в камуфляжной форме. Двойники с двух сторон, все также бережно сдерживающие Координатора, торжествующе показывали ему кукиш, он кисло улыбался: наверно ему был абсолютно ясен этот сакральный жест.
      
      Павел улыбнулся. Показать фигу в такой пиковой ситуации можно, если уверен в своей правоте. А они были правы, отстаивая свою Землю и возможность жить, не по подсказке и чьему-то решению свыше. Борьба за жизнь всех людей только начиналась...
      
      
    Глава 15
      
    Воскрешение Ильи
      
      Бравые парни в камуфляжной форме запрудили подвальное помещение и, рассредоточившись, быстро распределились по главным направлениям: окружили Координатора, и так уже крепко зажатого двойниками Павла Павловича, выключили рубильник, что остановило медленно передвигающиеся коконы, и встали охраной у исчезающего в стене мутно-серого портала.
      Осталось разобраться с причиной вызова, но на это есть другие люди, а бойцы спецназа стояли настороже, не спуская ни с кого глаз и отслеживая малейшее движение неизвестных личностей. Спецназовцев нисколько не удивляла похожесть двух человек в элегантных комбинезонах разной раскраски, мало ли какие бывают близнецы.
      Третий двойник Павла сгустком серого вещества лежал на полу рядом с неподвижным телом Валентина.
      
      Человек, вошедший вслед за бойцами, решительно дошел до задержанных, мельком глянул на них и опустился на колени перед Валентином.
      - Не уберегся.... такой человек..., - горестно промолвил генерал, а это был он, и продолжил, уже встав и обратившись к двойникам,
      - Кто из вас подлинный?
      Дружный ответ, - Никто, - не смутил бывалого разведчика, и он устремил свой взгляд на серый пепел,
      - Это?
      - Он в нашем мире, я помогу, постараюсь, - зачастил Координатор, пытаясь вырваться из цепких рук охранников.
      - И, конечно, в обмен на свою драгоценную жизнь, - съязвил генерал, но скомандовал,
      - Всех везите ко мне в кабинет на допрос.
      
      
    ***
      
      Стерлигов не видел появления генерала, временнЫе Врата к моменту его появления с другой стороны уже захлопнулись, и прозрачность стен обрела обычную окраску бетонных плит. Но дело было не в этом - Павел не замечал никого, кроме замершей навсегда Валентины. Она так и продолжала лежать, обнимая уродливое неподвижное чудовище, словно решила приласкать любимое домашнее животное.
      - Пора идти, ей ничем не поможешь, - несколько раз окликал ученого Гуманитарий, дотрагиваясь до его плеча. Но Павел Павлович застывшим непроницаемым изваянием стоял на коленях рядом с безвременно ушедшей женой и не мог наглядеться на знакомое лицо, на котором застыла счастливая улыбка. Валентина ушла в мир иной с радостью, заслонив собой от опасности любимого человека. А как ему жить одному, она не оставила ответа.
      - Идемте, я покажу, где она жила. Оттуда вы сможет вернуться к себе.
      - Как вернуться?
      - Там все ваши расчеты по Хронозавру.
      - Расчёты ничего не значат. Далее нужны десятки лет работы!
      - Тогда вас поменяют на Координатора. Думаю, у него остался в рукаве козырной туз. И по логике - он нужен здесь, вы нужны там.
      - Козырной Туз?
      - Ну да, он не перешел бы Врата, не имея малейшей возможности возврата. Не такой он человек.
      Стерлигов неохотно поднялся с колен. Ему следовало вернуться, там в капсуле - коконе остался его, быть может, еще живой сын, там его Земля. Нужно идти.
      
      
    ***
      
      Сигарообразные капсулы, удерживающиеся в невесомости с помощью магнитного поля, остановили свое медленное передвижение в сторону Перехода. Ужасная участь их обитателей - послужить телом для чуждого сознания двойников прервалась простым нажатием копки "СТОП" и сменилась возможностью возрождения для замурованных. Экспертная комиссия, состоящая из военных разного ранга и ученых в различных областях науки, медленно перемещалась вдоль сосудов Мнемозины, подсвечивая себе портативными лазерными фонариками.
       - Стерлигов Илья Павлович, резервный фонд, - на этой надписи замерли не все. Только посвященные знали, кто ушел за Переход, и кем ему приходится Илья Стерлигов. Аккуратно и незаметно изъять капсулу несложно специалистам своего дела. И вот уже подается команда погрузить капсулы в контейнеры и отправить на обследование, и, конечно же, кокон с Ильей Стерлиговым окажется там, где ему положено, где его будут ожидать самые компетентные ученые.
      
      ***
      Охотник. В первом воплощении его так и звали. Когда-то он охотился на архаров, шутя вступал в единоборство со снежным барсом, а сейчас гонится за временем. Нынешняя его добыча - за письменным столом, в расчетах и выкладках, в сумасшедшей теории, что не существует никакого времени вообще, а есть единое пространство, разделённое невидимыми стенами, сквозь которые могут проходить избранные. Ими должна двигать либо цель, без которой они не мыслят своего существования, либо любовь.
      
       Любовь - это магнит, открывающий все двери, преодолевающий любые расстояния, скрадывающий время. Да, что это он опять о времени, не существует такого явления в природе. Есть застарелые представления людей, что тот отрезок проживания, который им отпущен, это - подлинное время. А остальное либо прошлое, либо будущее. Но никто не поднимет голову в небеса, что вечно светят уже многим поколениям, не вслушается в шелест крон деревьев, не заметит замшелого мудрого камня, всего того, что живёт с другой скоростью, в другом измерении, вне человеческих привычек и пристрастий. Это и есть параллельные миры. Почему бы не быть подобным мирам, но заселённым людьми?
      
      Большинство людей не задумывается о многообразии существующих реальностей, ведь мысли наши многообразны, и мы можем по - разному думать о всевозможных предметах и материализовать их силой мысли. Так почему бы в одном случае при мыслях о необходимом столе нам не получить красивый инкрустированный стол, в другом - грубую столешницу, в третьем - изящную фарфоровую безделушку? Так почему бы и не возникнуть параллельным реальностям с нашими двойниками, тройниками, и похожими детьми. Но думаем мы не целенаправленно, а бессистемно, так что в других мирах у нас уже могут вырасти внуки, а здесь сын и тот пропал...
      
      Всё существует сейчас и здесь! Пока люди не поймут, что есть мысль, которая строит и разграничивает все их помыслы, что есть Любовь, сметающая все временные преграды..., да, до тех пор они и будут несчастливы, до тех пор будут преследовать их планету катаклизмы и глобальные катастрофы...
      И никому нет дела, что встреча двух возлюбленных на любом отрезке времени - залог могущества и процветания всех землян. Ведь вселенская энергия любви не может возникнуть и существовать без влюбленных, избранных для этой миссии, миссии жизни.
      Единственный шанс еще раз встретиться для разлученных влюблённых - встретиться у Темпорального Входа.
      
      
    ***
      - Температура тела повышается!
      - Давление было 60/ 30, повышается - 90/50!
      - Он открыл глаза!
      
      Илья с изумлением увидел себя со стороны: он лежал на высокой койке, словно ёж, покрытый частоколом всевозможных датчиков. По обе стороны жесткой реанимационной койки стояли приборы для капельницы, из которых лекарство медленно просачивалось в его вены, но юноша ничего не чувствовал. От дневного света резко заболели глаза, и Стерлигов - сын снова отключился, успев подумать, что жаль прервавшийся замечательный сон, который он только что видел. Интересно, о ком он был?
      - Проснитесь! Да проснитесь же! Вам нужно проснуться, - мелодичный, но настойчивый женский голос теребил сознание Ильи, не давая возможности погрузиться в увлекательное сновидение.
      - Сколько я спал? - с трудом выдавил он из себя тяжелую, едва ворочающуюся на языке фразу.
      - Сейчас с вами поговорит врач, - медсестра в маске отошла в сторону, уступив место мужчине в такой же маске, открывающей только глаза. Умные, внимательные, они задержались взглядом на Илье...
      - Мы поговорим обо всем подробнее чуть позже, - начал он, - ваше здоровье не внушает нам опасности, и поэтому я хочу перейти сразу к делу. Вы согласны?
      - Да, - недоуменно ответил Илья. Он помнил всего два последних эпизода перед своим провалом в сон - такси, в которое садился, и непонятный сон про Охотника на время.
      - Помнишь, кто ты?
      - Стерлигов, Илья.
      - Прекрасно! - глаза заметно подобрели.
      - Чем занимался отец, знаешь?
      - Смутно. В каком-то научном институте работал.
      - Ему требуется твоя помощь. Стой, стой, куда....не так сразу, - врач с помощью медсестры и молчаливых, неизвестно откуда появившихся крепких ребят, еле уложил Илью, рванувшегося с койки.
      
      И ошеломленный Стерлигов - младший выслушал фантастическую историю о Стерлигове - старшем, заброшенного волею случая в Антимир, откуда его можно было вызволить с помощью Ильи. Второй вариант - обменять его на перебежчика с той стороны пока не сработал. Опытный образец Хронозавра всячески блокировал переброску чужака. Требовалось согласие Ильи добровольно переместиться на параллельную Землю, жить там, как все, и искать отца.
      - Понимаешь, может случиться так, что тебя перебросим, а он уже вернется... Не откажешься? - задающий вопрос смотрел с надеждой.
      Илья загорелся идеей невообразимого перехода и не думал о предстоящей опасности. Найти отца, первого ученого, разработавшего теорию единого времени и прохождения сквозь пространство, он считал делом своей чести. Недавний сон превращался в реальность, а сама реальность теперь казалась увлекательнейшим сном наяву.
      На лице Ильи проступила блуждающая улыбка. Он помедлил и твердо сказал:
      - Разумеется, не откажусь. Мне всегда хотелось обрести подлинную полноту жизни!