Вот так история. Звонит мне сегодня Толик Селезнёв, мой древний одноклассник. Я и забыть про него забыл. Поговаривали, он погиб в Таджикистане, в знаменитую наркоманскую войну 99-го года. А кто-то рассказывал, что вовсе нет, выжил он в Таджикистане, но умер под оползнем в Джалал-Абадской области в Киргизии, работая деревенским врачом. Хотя, Светка Кошевая говорила, что никак Толик не мог быть врачом, потому что в последнюю их интимную встречу, он учился в ПТУ на газосварщика. «Газосварщик – врач?!» - восклицала Светка и вскидывала руки, так что полотенце едва не опрокидывалось.
А несколько лет назад, когда я встретил Дмитра в магазине разливного пива, он рассказывал небылицы, что наш Толик стал большим человеком в Сибири, чуть ли не помощником губернатора, но его постигла беда – разбился на своём Мерседесе на трассе Новосибирск – Барнаул.
Толика невесть как взяли в десятый класс. Учился он ужасно – даже у меня пытался списывать. Ходил по школе вразвалочку и при случае мог харкнуться густым белым плевком. Таких плевков, надо отдать должное Толику, никто не умел соорудить. С шестого по восьмой класс Толик занимался айкидо. Демонстрировать приёмчики он не гнушался даже во время уроков. Киря постоянно страдал от его побоев. А что поделаешь, за Толиком сила японской борьбы.
Правда, Толика в свою очередь мог побить Горошик. Горошик в то время был акселератом, и силу имел не дюжую. Не то что сейчас, после постановки на учёт в наркологическом диспансере. Теперь Горошика даже ребёнок без кастета вырубить сможет.
Вообще-то Толика мы любили. Он так ловко умел задирать девчонкам юбки. Особенно нам нравилось это в одиннадцатом классе… Да и девчонкам он нравился. Ведь Толик был похож на молодого актёра Караченцева или Жан Поля Бильмандо.
На переменках он часто изображал героический шаг и падение в замедленной съёмке Бильмандо в фильме «Профессионал».
Так вот, звонит мне Толик и тяжёлым загробным голосом говорит:
- Здорово Макс, как жизнь?
Я, конечно же, его не узнал, но ответил как всегда:
- Плохо.
- У меня тоже проблемы.
- А…
- Это Толик Селезнёв, не узнал что ли?
- А, здорово Толик, - говорю.
- Слушай, - говорит он, - у меня тут такое дело. Как бы это правильно сказать? Меня похоронили.
- Я в курсе, - отвечаю, - сто раз слышал.
- Да нет, - говорит Толик, - взаправду похоронили. Лежу сейчас в гробу, заколоченный. Уже два часа. В девять же хоронят. Дышать уже тяжело, да холодно. Февраль на дворе.
- Холодный февраль выдался, - говорю я. А сам выглядываю в окно, посмотреть, как замело мою бедную машинку.
- Макс помоги, - взмолился Толик, - позвони Обергольцу.
- Кто такой Обергольц? – спросил я.
- Кореш мой, это он меня похоронил. Пригрози ему. Скажи, что в милицию заявишь.
- А ты сам почему в милицию позвонить не можешь? – спросил я.
- Телефон садится, не могу долго объяснять.
- Ладно, Толик, - говорю, - приятно было со старым товарищем пообщаться, но мне на работу пора. Счастливо…
- Подожди!
- Нет, Толян, раз тебя похоронили значит похоронили, - сказал я и повесил трубку.
Не люблю я во всё это вмешиваться. Не нравятся мне тёмные делишки.