Что, собственно, называть советской культурой? Ибо в культуре СССР всегда было советское и несоветское. Где-то до середины 30- годов довольно явственно различали своих и «попутчиков». Потом всем велели быть советскими. Но когда говорят о злокозненном разрушении всего советского, то есть смысл посмотреть на этих «советских».
Максим Горький ни дня не был советским, хотя анекдотичным образом являлся основателем «социалистического реализма». Горький – русский босяк, свободный человек. Его подвела привычка жить богато и быть знаменитым, а так бы хрен он вернулся в СССР. Любопытно, что его «Жизнь Клима Самгина» вполне современная вещь. Громадная повесть, размером с три романа, в которой ответ – почему февраль проиграл октябрю. Тупая и примитивная толпа, ведомая Лениным, раздавила русского интеллигента, таков конец этой повести. А с интеллигентом раздавили и шанс России на успешный ХХ век.
Алексей Толстой в первой половине книг «Хождение по мукам» и «Петр I» - русский писатель, а во второй половине этих книг – советский. Булгаков и Платонов не были советскими никогда. Шолохов в «Тихом Доне» антисоветский, в других вещах советский.
И есть куча советских писателей без примесей: Бабель, Олеша, Катаев (кроме последних вещей), Ильф и Петров, Юрий Герман, Павленко и Бабаевский, Юрий Трифонов. И те же Стругацкие, как и все их последователи – фантасты. Тот же Первенцев и Марков, Кочетов и Сафронов – все они советские.
А вот Леонид Леонов даже в сталинские времена – русский писатель. Это в его романе космополит вонзает палку в чистый родник, чтобы пошла муть. Распутин, Астафьев, Белов, Рубцов – в них ничего нет советского. В Шукшине советского только типажи и быт.
Композитор Георгий Свиридов воскресил самое русское – Пушкина, - в своей музыке к фильму «Метель». И как выяснилось из его дневников, был он самым яростным русским националистом.
Я к чему все это говорю? К тому, что советское в СССР политически доминировало, давило, искажало культуру и гуманитарную науку, но большая часть крупных фигур в культуре советскими людьми не были.
А некоторые были советскими, как Солженицын и Сахаров, самыми ярыми советскими, а стали антисоветскими.
Я вошел в сознательную жизнь тогда, когда, по сути, в культуре советского уже было мало.
Абсолютно советскими были: Высоцкий и Евтушенко, или советским проявил себя Рыбаков с его «Детьми Арбата». Но уже в 70-е годы был окончательно перейден рубеж от советского к несоветскому. Даже преданные политически СССР люди отрицали советское в своем творчестве, делая это часто не сознательно. Они уже просто переросли советское детство.
Между прочим, лучше всего крушение этого советского мира передано в романах Юрия Бондарева, самые интересные из них - «Берег», «Игра». Я напомню, что Юрий Бондарев, на каком-то съезде в своем выступлении сказал Горбачеву в лицо о «перестройке»: «Мы подняли самолет в воздух, не зная, где он сядет». Бондарев боролся за СССР.
Но ведь в романах 70-80-х годов самого Бондарева видно, как на смену его же цельным героям 60-х годов, приходят герои, внутренний мир которых расщеплен. Они больны не в психическом смысле, просто в них видна двойственность, которая была свойственна практически всем советским тогда, кроме идиотов.
Все мы жили двойной жизнью, играя с властью в игру преданности партии и заветам Ильича. Но ведь от нас никто не требовал этой преданности на самом деле. Некому в этой стране было требовать. Отсюда эта фальшь и лицемерие.
И представлять сейчас, что был какой-то такой замечательный советский мир, который плохиши Горбачев с Яковлевым разгромили, это интеллектуально бесчестно.
Русских патриотов, а нас было много, связывало с СССР то, что эта была наша страна, другой страны у нас не было. Но в недрах СССР бесспорно вырастало новое общество, взрослое общество, которое советские игры никак не устраивали.