В редакции незнакомого мне ранее культуроведческого журнала молодой жизнерадостный голос ответственного секретаря, едва ли не уверил меня, что там ждут - не дождутся именно моего рассказа, а звонкий смех, раздававшийся при моих шутках, меня окончательно покорил. И послал я туда «Деревенский концерт»
http://proza.ru/2010/02/24/1442 и «Героя»
http://proza.ru/2008/08/06/419, которые были написаны в мае 2004 года и, едва лишь набраны на компьютере, так что их никто даже в глаза не видел, - ни дети, ни знакомые, имеющие в качестве хобби собирание моих рассказиков.
Ну, «Герой» не соответствовал профилю журнала, просто мне было интересно мнение первой читательницы-профессионала. И прошло какое-то время, я, понятно, потерял листок с телефонами, адресами и ФИО тех, с кем имел разговор. Обнаружив потерю, тут же что-то нашел в телефонном справочнике (кстати, там действительно много чего есть!) и послал свои «твори» (так у Шевченко Т. Г.) по почте и через Интернет, в последнем случае воспользовался компьютером кого-то из знакомых. И опять прошло время, и я, не получив ответа, звоню обладательнице чистого, звонкого голоса и неповторимого смеха. И узнаю, что ответ в духе мультфильма об ослике Иа мне пошел на тот компьютер, где я давно не был и не собирался быть в ближайшее время. Я выслушал сопровождаемое звонким смехом объяснение о том, что «Концерт» чуть-чуть не подошел, им сейчас желательно что-то в виде частушек или сказок. Меня это не только не расстроило, а придало уверенности, что, не только им, но и мне именно это необходимо. Если добавить, что от себя она назвала мою манеру письма в «Герое» не как-то, а «Чисто Драгунской», Вы понимаете, что, опустив трубку, я еще несколько минут глупо улыбался, и настроение целую неделю не могли испортить ни рабочие неурядицы, ни осенняя погода, вернее, непогода.
В моей папке с мятыми листами, исписанными карандашом и ручками разного цвета, конечно, нашлись и пара сказок и частушки. Выбрал последнее, и, добавив текста специально для милой ответственной секретарши, послал все по электронной почте.
Я на нежное свиданье
Пригласить собрался Аню,
Но, поскольку, ростом мал,
Ей частушку написал:
«На свиданье, если можно,
Каблуки не одевай.
Целоваться будет сложно,
Ты об этом так и знай!»
Опасаясь, что услышу
Отрицательный ответ,
Я придумал, как стать выше,-
Прочитай второй куплет:
«Если любишь очень крепко
И меня, и каблуки,
Принесу я табуретку,
Было чтобы Все с руки…»
Замирая от волненья,
Жду теперь твое решенье.
Милый друг, смогу теперь
Приоткрыть твою я дверь?
Опять неделя прошла, звоню, - нет, еще не получила она моей весточки. Просто, Аня, - девушка на компьютере с Интернетом, обслуживающая несколько редакций, болела, наверно, завтра-послезавтра передаст весь накопившийся материал. А через день была пятница, - тот день, когда моя веселая звонкоголосая прелестница не работала, в четверг же я не застал ее по рабочему телефону. Позвонил по другому телефону и спросил, могу ли я слышать Аню. Оказалась, женщина, снявшая трубку, Аня и есть. На мой вопрос, получены ли частушки для Екатерины Александровны и доставлены ли адресату, она, слегка запнувшись, ответила утвердительно. Ждать до следующего вторника у меня уже не было сил, и я нагло попросил домашний телефон Е. А., сославшись на то, что я – ее хороший знакомый, потерявший свою записную книжку с телефонами. Затянувшуюся паузу я прервал утверждением, что искомый абонент вовсе не будет недоволен тем, что ее телефон мне выдан. Теперь осталось только набрать заветные семь цифр, и я уже слушал знакомый голос, удивленный моим «появлением у нее дома». Еще больше она была удивлена, что так и не получила направленного ей электронного письма, но ее смех в конце разговора был мне наградой, за «труды праведные». Правда, метод достижения цели был сомнительный, но, действительно, Е.А. была довольна, что я раздобыл ее телефон, так как ей о работе и вспоминать не хочется.
В следующий четверг на мою просьбу соединить меня с Екатериной Александровной, ледяной женский голос выяснил, кто я такой, какой материал меня интересует. Затем резко было сказано: «Я - Анна Сергеевна, главный редактор, вы меня обманули, чтобы я дала ее домашний телефон. Имейте ввиду, что Ваши материалы вовсе не интересуют мой журнал и, вообще, прошу Вас больше по этому телефону не звонить!» От такого поворота событий я был в растерянности, и, выждав два дня, позвонил «колокольчику», как я окрестил Е.А.. Ее голос тоже был как-то смят, бумаги мои она так и не получила. На мою фразу «Ваше высокое начальство, похоже, не было в восторге ни от моего письма, ни от повышенного интереса к Вам», наконец, я услышал желанный смех: «Действительно, она - высокое начальство, ее рост почти метр восемьдесят. И она, не только не в восторге от вас, но и от меня, так что, после нашего вчерашнего разговора я написала заявление об уходе».
Я так и охнул, но она объяснила, что у нее есть основная работа, а это - подработка, которая с учетом характера начальницы всегда была не сахар, так что, слава богу, что все закончилась. Повесив трубку и проанализировав создавшуюся ситуацию, я понял, почему иначе и быть не могло. Видимо, ее начальница видела все факты следующим образом:
1. Ответственный секретарь настаивала взять рассказ, который ей, главному редактору, не глянулся.
2. Heсостоявшийся автор называл ее «Аней» и выяснял, почему она не передала «Екатерине Александровне» свой мерзкий материал .
3. Судя по всему, частушка–издевательство была специально написана после обсуждения нами ее роста.
4. Этот пенсионер по-наглому обманул ее, чтобы получить телефон ответственного (вернее, безответственного секретаря), дабы вместе над ней посмеяться.
Может быть, у нее были несколько другие соображения или формулировки, но, думаю, если я и ошибаюсь, то не более, чем в деталях . Угрызения совести меня не особо мучили, так как, несколько раз позвонив по неправедно полученному телефону, я убедился, что все - к лучшему, и разговор со мной не кажется «Колокольчику» неприятным (по крайней мере, я в этом почти полностью уверен).
Февраль 2005
И, наконец, ОКОНЧАНИЕ,
http://www.proza.ru/2011/01/07/1425 ,
где уже наши дела, через которые столько прошли,
а скольким еще предстоит?