- Ты любишь животных?
Несколько неожиданный вопрос от него. Никогда раньше не замечала в нём хоть смутного интереса к этой теме. Хотя он, пожалуй, любит – но странною любовью – судя по тому, как он сегодня одет: костюм в очаровательно неправильную полоску зебры, ярко-оранжевое пальто из крашеного меха шиншиллы, ботинки из крокодиловой кожи, украшенные крокодиловыми же зубами...
- Как тебе сказать, - начала я почему-то голосом Раневской (фрекен Бок из старого потешного мультика) – безумно...
Тут усилием воли я освободилась от астрального двойника и смогла продолжить уже от себя:
- Я люблю ёжиков, толстых маленьких щенков, а ещё жирафов и зебр, - покосилась на его брюки с укоризной.
- У меня для тебя сюрприз - если ты, конечно, согласна.
- Шарф из живых ёжиков? Жираф с телескопической шеей? Радужная зебра?
- Терпеть не могу разочаровывать тебя – но нет. Котята.
Котята – так котята. Если они пушистые, с мягкими лапами - люблю!
Они оказались не просто славными – а совершенно прелестными, два котёнка, трогательно и неуклюже переползающие друг через друга, непрерывно копошащиеся в просторной корзинке...
Сегодня он раздевал меня сам – с особой сосредоточенностью, неторопливо, невзначай по ходу дела лаская, поглаживая – ненароком, как бы случайно – но именно эти рассеянные прикосновения мгновенно пробуждали инстинкты и желания! Да, он знает – как...
Очень серьёзный взгляд его платиновых глаз:
- Насколько ты доверяешь мне?
Магия его взора начинала действовать на меня, голова слегка кружилась...
- Абсолютно... я доверяю тебе – бесконечно...
И немедленно что-то мягкое, удивительно приятное на ощупь, одним грациозным движением обвилось вокруг моей головы – и, потеряв возможность видеть, я интуитивно обрела другую – чувствовать, воспринимать каждым возбуждённым миллиметром своего тела то, что вот сейчас будет происходить...
Тепло пушистого комочка на моём животе вызвало ответное тепло внутри... сначала без движения, дать привыкнуть, и вдруг – упёрлись неуверенные лапы, нет, слишком неустойчиво – шмяк, пушистым бочкам... ещё одна попытка, растопытив лапки... а это что? – я могла только предполагать, доверяя своим ощущениям – Мастер принялся играть с котёнком, по моей коже бегала ниточка с привязанным к ней пёрышком – и котёнок норовил прижать добычу поплотнее своими коготками... и похоже, эта забава всех нас радовала и возбуждала... мягкие лапки поиграли с моим соском, вокруг которого обвилась ниточка, потоптали деликатно грудь, пытаясь дотянуться до пёрышка, которое почему-то резко взмыло вверх...
Внезапно игрушка упала на пол – туда же скатился резвый клубочек и замер у моих ног, удивляясь, почему заснуло – или умерло – такое прыткое прежде перо. А сильные руки приподняли меня и переложили на пол, на что-то приятно покалывающее резиновыми пупырышками.
По ступням опять забегали ожившие пёрышки – на сей раз два – и оба котёнка заплясали у моих пяток, потом, приятно пощекатывая - ниточки, а за ними и котята, стали неторопливо продвигаться вдоль щиколоток, по ногам вверх, задержавшись у коленок – и очень медленно, немного вперёд – и тут же назад, ещё чуть-чуть – и снова вниз – по внутренней стороне бёдер... а я упивалась новыми, необычными ощущениями, настолько нежно, удивительно возбуждающе это было... внизу живота запульсировало, заволновалось, жар спускался по ногам... а котята копошились, топтались лапами по мне, скользили шёрсткой по моей коже...
Наконец котята, вслед за пёрышками, встретились и завозились прямо у моего распустившегося от блаженства цветка... каждое случайное, неловкое прикосновение отдавалось сладким эхом...
И вдруг я содрогнулась от нового ощущения – да, это было что-то тёплое - молоко, сливки? – что падало капля за каплей на мой бутон, который тут же потянулся навстречу такому удовольствию, жадно ловя каждую новую... а они сливались уже в тонкую струйку, звенящую сладострастием, направленную умелой рукой прямо на обезумевший от восторга пестик... котята принялись слизывать стекающие сладкие капли, активно работая твёрдыми тёплыми язычками – какое наслаждение, я улетала в неведомое мне доселе безумное упоение... жажда всё новых и новых прикосновений заставляла меня двигаться навстречу сладкой струйке – но я не хотела ни на секунду упустить неописуемое блаженство, которое доставляли мне копошащиеся котята, слизывающие текущее молоко с моего уже настойчиво звенящего колокольчика... меня переполнял восторг, в голове – сумасшедшая пляска, в ушах – шумело... непрерывный поток льющегося молочного наслаждения настойчиво усиливал дрожь сладострастия, лихорадочно бьющую меня – и наконец мощный поток прорвал плотину, захлестнул меня волной безудержного экстаза... я провалилась в мягкую ласковую темноту...
Открываю глаза – я в постели, на простынях сочного голубого цвета. Маэстро сидит рядом – в задумчивости поглаживая мои ноги, добрая улыбка – как солнечный зайчик – едва уловимо читается на его лице...
Тяжёлые тёмно-синие портьеры задёрнуты небрежно – весёлая полоска света с замершими в танце невесомости пылинками проникает внутрь – на низком столике у камина стоит серебряный кувшин на подносе, рядом - небольшая лужица молока, с ручки старинного кресла свисают ленточки с яркими перьями, на ковре лениво играют котята...