Глава XVII
1
Высунув голову из воды, я увидел летящую на меня на доске виндсёрфера бодибилдершу. Пружинисто напрягаясь рельефным телом и слегка откинувшись назад, она правила треугольным крылышком паруса, намертво вцепившись в дюралевую биссектрису. Ветер сбивал набок её белокурые волосы. Она щурила голубые с металлическим отблеском глаза. Из-за плеча у неё выглядывал лук, удерживающая его тетива врезалась в отчётливо выступающую ключицу. Колчан со стрелами и узенькие стринги дополняли облачение солистки «Шоу-Амазонки», посвятившей меня в первый вечер пребывания на косе в славное полигамное курортное братство. Бодибилдерша съезжала с гребня волны прямо на меня, и, не зная её намерений, я приготовился к худшему. Марина тоже уже успела выставить голову наружу и внимательно следила за шоу-амазонкой.
— Ну вот, Александр Данилыч! — подала голос дева-богатырша. — Хорошо, что я вас отыскала! Нам нужно поскорее окапываться на острове. Они с минуты на минуту будут здесь. Рыщут на катере туда-сюда. И как только вас обнаружат, наверняка вызовут вертолёт.
Я выплюнул загубник, как надоевшую жвачку, понимая, что прятаться дальше бесполезно. Судя по словам спецназовки, придётся принять бой на «малой земле», ожидающей нас метрах в двадцати отсюда. Я поднялся во весь рост. Здесь была отмель. Типичная для азовского побережья. Иди хоть километр — и всё по колено.
— Осторожно! — крикнул я и без того уже сообразившей Марине, которая, как и я, на всякий случай держала бодибилдершу на мушке гарпунного ружья. Зачехлённый в противозачаточную резину «Вальтер» был у меня за поясом насквозь мокрых от столь длительного купания джинсов.
— Я прибыла к вам на помощь! — сказала бодибилдерша. — Меня зовут Анной! Или просто — Аня…
Сняв ласты, мы бежали по мелководью к острову. Вверху загудело. Я поднял голову. Заходя на вираж, над нами летел белый гидросамолёт.
— Бармен Гриша тоже на нашей стороне! — крикнула Аня. — Там с ним должна быть ещё жена Олега. Она уже угрохала из лука одного человека Бурака. Мстит за мужа. Гена перевербован. У него гранатомёт. И ещё Рома обещал с кинокамерой быть, чтобы отснять решающий бой.
— Ну вот! Я же тебе говорила! Зря мы оставили там золото! — в досаде провожала взглядом гидросамолёт Марина. — Теперь на что мы его купим?
Вертолёт упал откуда-то сверху и сбоку совершенно неожиданно. И тут же из-за останков фелюги я увидел, как к острову стремительно приближается катер. Белый катер с чёрным аквалангистом на борту. Чёрный аквалангист, матово-воронёный АКМ. Я упал на песок и, взведя курок «Вальтера», принялся садить из пистолета по вертолёту, как скучающий бретёр — по бубновому валету. Я надеялся попасть если не в бензобак, то хотя бы в боевика в знакомой мне белой «куклусклановской» маске, свисающего из кабины с винтовкой, на которой отчётливо был виден оптический прицел. Снайпер целился в меня, прищурив левый глаз. Кувыркаясь, я продолжал стрелять.
На мушку меткого стрелка я пока не угодил. И с моим дао было всё в порядке. Я знал, что движение вертолёта, плюс мои отскоки и кувырки не дадут всадить в меня пулю. Шоу-амазонка напрягала лук и тоже, как видно, не намеревалась сдаваться без боя. Кувырок — и я вижу, как она, похожая на старинную статуэтку из крито-микенской бронзы, целится в вертолёт. Где же Марина? Ах, вот оно что! Спрятавшись за намытым волнами бруствером из ламинарий, она готовилась, чтобы прикрыть нас с Аней. Дуло револьвера наподобие миниатюрного зенитного оружия отслеживало кругами опускающуюся на остров оранжевую металлическую стрекозу.
Я гляжу на то, как Аня натягивает тетиву. Как она прицеливается. Как она выпускает стрелу на волю. Только что целившийся в меня, как браконьер — в сайгака в казахстанской степи, садюга вдруг хватается за грудь. Из его кулака торчит черенок стрелы с оперением. По пальцам струится кровь. Он роняет винтовку. Винтовка кувыркается вниз. Стрелок-не-радист валится из кабины вслед за ней.
— Попала! Попала! — в ликовании подпрыгивает Аня, воспроизводя движения скачущей через скакалку «стрекозы» с бантиками. Но тут же с катера раздаётся автоматная очередь. Тренированная шоу-амазонша, мгновенно реагируя, делает ловкий кувырок с отскоком, пули веером взрывают песок. Так что — не окорала!
2
Вертолёт кружил, примеряясь для посадки. Аня послала ещё одну стрелу, но неудачно. Ткнувшись в обшивку металлического летающего насекомого, стрела отскочила и упала на песок. Краем глаза я видел, что крепчающим ветром относит виндсёрферы, и управляющие ими девчата вынуждены двигаться к острову галсами. Гены с его гранатомётом тоже не было видно. Так же, как и контрразведческого вертолёта со спецназом. Так что мне, завербованному, оставалось надеяться лишь на самого себя. С моим дао было всё в полном порядке. Я понимал: теперь им убивать нас нет никакого резона. От кого они ещё узнают местонахождение золота?
Катер мафиозников на полном ходу врезался в слегка выступающий в сторону косы мысок острова. (И опять, уважаемый консилиум, перед глазами всплыла мишень и воткнувшийся в неё наконечник стрелы.) Сивуч стоял на носу. И первым спрыгнул на берег, с хрустом давя подошвами сандалий ракушечник. На нём был гидрокостюм. Я поймал его в окуляр оптического прицела винтовки, из которой только что стреляли в меня. Затвор был взведён. Но тут же на месте Сивуча появился один из людей Бурака — тот, кого я видел в регистратуре отеля. Я надавил на спусковой крючок. Хлёсткий, как щелчок бича, выстрел. Дёрнувшимся прикладом отбрасывает плечо назад. В прицел было видно, как, выронив АКМ, падал регистратор в майке-безрукавке и реквизированных у коммерсанта Олега шортах. Пуля угодила прямо в висок, в каком-то метафизическом смысле повторив траекторию полёта пули-дуры, уложившей героического капитана эсминца.
— Молодчина! Сашок! Лупишь не хуже Есаула! — услышал я рядом голос Марины. — Но с ним всё кончено. Вон он — валяется со стрелой меж рёбер.
Не отрываясь от прицела, я пытался сосчитать войско Остапенко. На палубе была целая толпа. Майки. Шорты. Джинсы. Белые пиджаки. Солнцезащитные очки. И у каждого в руках по автомату. Они срочно десантировались.
— Сколько же их?! — ахнула Марина.
Я опять выстрелил. И опять удача!
— Подойдут поближе — буду стрелять я, — сказала Анка-стреломётчица. Натянув тетиву лука, она лежала с другого боку от меня.
Оранжевый вертолёт, кружа, заходил на посадку, и летящие оттуда пули предназначались для того, чтобы мы не поднимали головы: я-то знал, что остервенелые охотники за сокровищем амазонок стреляют для острастки.
Я прицелился и опять выстрелил. На этот раз в кругляшке прицела кувыркнулся в песок виденный мною с балкона телохранитель в белом пиджаке. Марина целилась из револьвера.
— Эх, далековато они! — не спускала пальцев с тетивы Аня. — Да и девочки запаздывают. А то бы мы их одним залпом!
В голове моей прояснилось до неимоверности. Лучезарный кристалл, да и только! С моим дао в самом деле было всё в полном порядке. Я был абсолютно спокоен. Я оценивал расстановку сил. Ситуация была не так уж и плоха. Начало боя сулило успешное его развитие.
Я опять прищурил левый глаз. На этот раз в перекрестье прицела совсем близко возникла морда в тёмных очках. Как похож на Хуана! А за ним маячит Гарсио…
— Стоп, стоп! — крикнул Остапенко, словно останавливая съёмку остросюжетного фильма. — Дубль снят! Я знаю, где золото! Они спрятали его в эсминце! Они же и покойников выпустили на волю, тех самых, которые только что переполошили всех купальщиков на пляже! Скорее! Катер! Вертолёт! Мы будем контролировать ситуацию с воздуха. Ты, Бурак, со своими на катере! Ничего! Мы и манускриптик, и золотишко, и секретное оружие, с помощью которого можно управлять покойниками, приберём к рукам! А то шо там у нас этот завод по производству яда хвостокола в бункере под отелем, отравы этой, которую нам Химик сварганил для игр в жертв подводного чудовища! Всё будет наше! Хватайте голубчиков! И — под воду! Только топить не надо! В трюм их! Там заговорят! И спросите эту Галину — каким образом она ожила, пролежав две недели в могиле? Ведь её же откопали мои гвардейцы…
3
На этом я прервал страшную сказку. Бурак уже храпел, уткнувшись в подушку, а то встревал, комментируя. Ему не понравилось, как из картофеленосого боксёра экс-чемпиона я совершенно неправдоподобно преобразовал его в Анубиса с шакальей головой. У Бурака вообще было не сильно густо с фантазией, а способная трансформировать ежа в ужа компьютерная графика ещё только нарождалась, и её достижения не дошли до нашей зоны. Остапенко свистел в две дырочки. Один Вареник при свете китайского фонарика дописывал последнюю фразу в пухлую общую тетрадь. Глядя на рассеянный свет фонаря, я почему-то не мог отделаться от того, что мы во главе с Остапенко снимаем сразу несколько кинофильмов. И он как главный режиссёр по совместительству взялся и за главную роль, как это делали Адриано Челлентано и Никита Михалков. А мне доверил роль закадрового бубнилы…
© Copyright: Юрий Горбачев, 2010