- Привет, – Водецкий усмехается. – Долго автобуса ждал?
- На маршрутке подъехал.
- Правильно, – замечает поляк. – Эти хотя бы не набивают в салон пассажиров, как сельдей в бочку. Поди, и шёл до нас с самого «Сибиряка»?
- Там был. Сторож с лагеря сказал, что ты там был, траву косил.
- Да, комбикорм ещё нескоро будет, у меня поставщик сменился весной. Прежний-то в город подался, за местным счастьем. График другой у нового. А кроликам это поровну. Тебя, отвлекаясь от темы кроликов, в лагерь кто подкинул?
- Руслан.
- А что он у «Сибиряка» забыл?
- Я сказал Альке, что еду сюда на маршрутке до «Сибиряка», она и попросила Руслана меня найти и отвезти.
- Понял. Значит, жди, сейчас Наташка освободится…
Уже освободилась – стоит в дверях «комнаты психоделической разгрузки» и выжидающе смотрит на нас.
- Парни, – говорит она, – давайте, в главный корпус, нужна помощь. Анжей, принеси воды со скважины, нечем посуду мыть.
Когда Анжей ставит на место уже полную флягу и относит каталку в домик завхоза (Бакс, кстати, уже уволился из лагеря, в город переехал), мы собираемся в обеденном зале главного корпуса (бывшей биллиардной, кстати). «Мы» – это я, Анжей, Наташа Мартинес, Стас Резников, Ник и Анна Андреевна. Остальные пока не пришли с берега, наверное, ещё на практике у Ларисы Григорьевны. Время ещё есть, хотя Наташа и Анна Андреевна то и дело бегают на кухню, чтобы проследить за тем, как там идёт готовка пищи.
- Саня, как там в группах против блатняка дела идут?
- Цитатник пополняется. Классика жанра находится везде и всюду. Причём, стандарты на стандартах везде и всюду. «Вы души не имеете», «вам не понять», «вы живёте за маминой юбкой» – и так далее. И, само собой, кто «блоть» не слушает, тот слушает Билана и Борю Моисеева. И только в Интернете такой крутой.
- «Стрелы» уже всё? Телеграмму отослали Маклакову по ним: «Когда приезжаете?» Или ещё есть порох в блатных пороховницах?
- Похоже, Маклаков уже давно эту телеграмму получил. А эта дурында ещё с «Анти-Зоны» успела срулить. Сама.
- Машка? – Стас усмехается. – Сен-Жермен говорил ещё когда, после того, как её с хахалем у консульства «пригрели» Анжей с Ником, она притихла и из универа ходит какими-то хитрыми тропами. Хахаля её же, по-моему, за ношение оформили ещё тогда, сейчас дело в суд передали.
- Это ты о чём, Стас? – не поняла Анна Андреевна.
- А была тут история же, – усмехнулся Ник. – Мы с Анжеем шли с «Голубого» в сторону улицы Ленина, и к Анжею прие**лась, извините за мат, какая-то тупица. Ну, он её без лишних экивоков и послал на х**. Она давай возникать блатным тоном. Анжей её тихонько развернул и коленкой под копчик от себя. Тут нарисовывается какой-то хрен с горы, видимо, особо блатной. И на Анжея. Я-то ненадолго отошёл, думаю, на остановке встретимся. Выхожу, вижу серьёзный разговор. И вижу, куда Анжей идёт, пока эти двое на него наседают. И сразу туда – с ними-то он справится, а вот ментам из «стакана» нужно ещё объяснять, кто, кого, зачем. А у хмыря блатного – пика какая-то опасная при себе. Ну, я не стал дожидаться, пока он её применит. Анжей-то Машку держал, чтобы не брыкалась. Ну, немного пообщались, так сказать. Там ещё двое же подключились, которых я не знаю. Пришлось им объяснить, что так нельзя. Менты подбежали, давай хай разводить, как обычно. Я этому балбесу в капитанских погонах и говорю: «Ты свою “палку” не упусти». И этого дегенерата с оружием к нему. Его приняли, Машку тоже хотели, но не стали что-то, видно, «палка» тощая для них была. Двоих встрявших тоже взяли, что-то с протоколом намудрили там – и всё. Одним словом, завели в «мусарне» на этого блатнягу мелкого дело за незаконное ношение и применение, нам пришлось ездить на допросы. Машку потом всё равно пристегнули, но я так полагаю, что для неё это от силы будет условный срок – и то, если не спустят по новой амнистии. Сен-Жермен и Марко говорили, что эта дура сама себя наказала. Говорят, её чуть с универа не отчислили. Скандал большой был у ректора, был же вариант, что это провокаторы попа Шурика.
- Так они же сами по себе, – сказал Стас. – Марко говорил, что они просто решили понта напустить. Ну, и донапускались. А Гена своих так распёк за этот случай, что им там мало не показалось. По-моему, даже отцу Александру чуть не досталось. Кстати, Ник, я тебе вот что скажу, и Марко об этом тоже говорил. Этого придурка с «пикой» самого по приезде на зону могут «натянуть», потому что он себя ставил выше положенного.
- Анжей, а почему это ты решил, что это провокаторы?
- А эта ворова**йка училась на теофаке. Или учится, но скрывает. Сейчас она уже на полном шифре, я это уже говорил. Просто понты же дороже денег. Себя показать охота. Вот и выделалась на «нифера». И её счастье, что она не попалась реально на провокации, а то бы вместе со своими дружками всю оставшуюся жизнь (недолгую) жалела, что такую глупость сотворила. Но она оказалась только мелкой гопарской побл**ушкой, извините за мат. И первый же выход на реальное дело, так сказать, кончился печально. Таких идиотов на самом деле много, Стас знает. Просто есть такая штука. Это же я делаю. И раз это я делаю, то в этом есть русофобия и дискриминация по религиозному признаку. Плюс к тому – ненависть к настоящей русской музыке.
- Это ты про что? – удивлённо спросила Наташа. – Я такое слышала, конечно, но вряд ли так прямо.
- А это, Натка, те самые истории про попа и зека в Колосовке и про список «Никогда не покупай блатному». С Машкой этого, конечно, не раздували, она никто как для нас, так и для блатарей. Но что было такое, что раздувалось после этих скандалов с Новиковым и Витасом, это да.
- Анжей, – перебивает Стас Резников, – про Колосовку же уже когда было-то. Давно уже все про это забыли.
- Когда был скандал с Пудовкиным и Новиковым – вспомнили и не такое.
- Подождите, – спрашивает Анна Андреевна, – а что там было в Колосовке-то? Это не в 2003 году там священника убили, а из дома ценности вынесли? Кажется, Константинов фамилия у грабителя была.
- Нет, его не так звали, – отвечает Ник. – Убит (кажется, его зарезали) иеромонах Тыртышный. Иеромонах Александр он был, а в миру, по-моему, Олегом звали его. Димка этот самый, Литвинов который, к нему якобы на исповедь пришёл. И зарезал этого Тыртышного, потом коронки золотые вырвал, золото, какое нашёл, взял и смылся. Нашли, под суд отдали. Просто до нас дошли разговоры, да и статья в «Ореоле» была про это, и там какой-то «сиделец» на свою тупую голову и высказал, что высказал. А когда у нас концерты намечались (было приглашение, местные культорги HEART OF GLASS пригласили), то на концерт этот не пускали зеков. Раз не удалось выловить одного, который за попа встрял, на всякий случай не пускать ни одного. Всё равно русские зеки к греко-ортодоксии тяготеют, а кто другую веру принимает, те стараются «понятиями» брезговать обычно. А мусульманским зекам русский «клюквенник» на хрен не падал. Вот за это потом цеплялись. А с Пудовкиным – это уже потом было. 2006 или 2007, кажется. Новиков, блатняга этот, стырил у Пудовкина рабочие плёнки Витаса (это которые Анжей «Алиса, почеши мне спину» называет) и слил в эфир «Серебряного дождя». Анжей это осудил жёстко. И пошли воспоминания сразу. От зека, которого искали с фонарями до списка «Никогда не покупай блатному».
- Погоди, Ник, ты всё путаешь, – Анжей продолжает. – Новиков сбондил плёнки и опубликовал их в 2004 году, то есть год спустя после того, как Тыртышного зарезали. Связи никакой, да. Но там соль Упячки в другом.
- А скандальёз-то был в 2007 году.
- В 2006, Ник, – ответил на это Стас Резников. – Я как раз тогда к брату ездил, а он в городе живёт, и у него Интернет выделенный уже тогда был. Трафик у него, конечно, был не сильно дешёвый, но нам хватило, там как раз была эта статья. Лёха-то у меня человек нейтральный, хата с краю у него. И вот, он мне показал сайт какой-то, где была та статья, о которой вы говорите. С подробным рассказом, как Анжей сказал: «Раз я не знаю, какой блатной там за попа вступился, не пускать ни одного в зал, пусть слушают свои песни про тюрягу». Ну, и дальше там все новости – про Чилийку и парня в студии, про Витаса, про то, что Морозов сидел за перепродажи, а Новиков – за контрафакт. По-моему, Анжей имел в виду те усилки, которые Новиков паял, типа, японские. Ну, и до кучи уже упомянули про список и про то, как в городе наши за «фиолетовую азбуку» в бубен накладывали. Причём, там наколок-то было – кот наплакал. А, и ещё постоянно по сей день вспоминают про формат лейбла, и что группы с «MDA» отказываются играть на корпоративах.
- Ну, про формат – это не их собачье дело, начать с того, – подал голос Анжей. – Мой лейбл – мой формат. Наш, если точнее говорить. Но не тех, кто скулит, и им ли скулить. По улицам до сих пор этих уродских «абибасов» ходит… И они вылупаются на любого, кто просто не там и не в то время появился. Кто-то просто порет ерунду (Саня знает, о чём я). А кто-то может в спину пнуть, как тот урод, которого я, помнится, на Ленине догнал, когда он в ресторацию нырял, было ещё до той публикации, про которую Стас сказал тут. Девчонки мне сразу прислали статью, как отловили, кстати. Корпоративы – ну, там не совсем так, конечно, этот вопрос решается не так, что, дескать, пошли в трещину к козе со своей попойкой тупой. Мягко и политкорректно им объясняется, что мы на таких концертах не играем, и приводятся аргументы, почему. Люди понимают и отваливают с той же вежливостью. И сейчас это уже история, все знают, что мы на «корпорашках» ни за какие деньги не играем. А список – это на случай таких обстоятельств, которые из разряда «нарочно не придумаешь». То есть на твоей жилплощади проживает такой блатной. И это – не чужой тебе (формально) человек, которого Заратустра не очень позволяет выкинуть на улицу, но этот человек борзеет, как аллигатор. Остаётся только ставить его на место и создавать условия жизни, при которых он предпочтёт собрать манатки и переехать от тебя к тем родственникам, которые не столь щепетильны в вопросах чужих судимостей. Но это надо быть просто «дядей» из застенка, чтобы так действовать, если с общечеловеческих позиций судить. На самом деле я всего лишь за здоровое недоверие преступнику, если то, что он таковым является, доказано. И никаких списков не нужно – просто проверить его на вшивость, а «вшивому» навесить хорошего пендаля. И в долг у такого человека не брать – просто из безопасности. А лучше просто отсечь любое общение. Навсегда. Кто бы ни был. Если брать жёсткое отношение.
- Анжей, но список-то есть, – заметила Анна Андреевна. – Ты ведь это применял на практике, разве не так?
- Анна Андреевна, вот тут ошибочка образовалась. В написанном виде такого перечня в природе до момента обнародования «чёрной сотней» и кем-то из «блатной филармонии» не существовало никогда, вот поэтому до сих пор единого списка нет. В общих чертах есть, но это общие черты. Что спиртное и табак нельзя покупать – это услуга «на цырлах», ты «сшестерил» на блатного. Что чёрный чай не положено – чтоб чифирём не баловался, администрация тюрем с этим одно время боролась.
- Слабо боролась, – бросил Стас. – Как чифирили, так и продолжают.
- Не суть важно, схема взята с моих рассуждений и уже дальше логически верна. А дальше масса интересного идёт. Сахар-песок нельзя покупать – потому что в женских колониях зечки вдыхают сахарную пыль, чтобы легче было «тубик» подцепить и на спецзону пойти, а там содержание немного лучше, чем на обычной.
- «Спецзона» – это имеется в виду зона для туберкулёзников? – спросил Резников.
- Да, туда много с обычных зон идёт, заражаются. Некоторые специально туда идут. Только я ни разу не слышал, чтобы на мужских зонах фокус с сахаром проделывали. На женских – да, бывало такое. А на мужских…
- Так ещё же прикол был, – заметила Наташа. – В списке, про который Рябов мне говорил, не положено ещё и арбузы и торты покупать. Он это от кого-то слышал, не от наших. Потому и спросил меня.
- Логика такая же, как с сахаром-песком, – ответил Ник. – На зонах спиртное нельзя, а побаловать родственника хочется. Так что те, кто передачу несёт, делают. Берут арбуз, а в него шприцом с большой иглой водку заливают. Если аккуратно сработать, к «дачке» не придерутся, а выпивка в камеру попадёт. Торт – то же самое, но там можно «конину» залить, вкуса не испортит и эффект даст. Это, конечно, не «зоновская» хитрость на самом деле. Точнее, не совсем «зоновская». Но те, кто список фиксировали, про это дело знают, может, кто своим сидящим родственникам такую передачку носил. Вот и внесли арбузы, а для веса торты добавили.
- Ну, как бы так-то оно так, – заметил Стас Резников. – Я знаю просто, случай такой был у знакомых моих. Но вот с тортами прокол выходит. Их «заряжать» неудобно, во всяком случае, не так легко, как арбуз. Ну, если список составлять настоящий такой вот, то торты и арбузы туда разве что из вредности вносить. Смотрится по-тупому такой список. Тогда лучше вообще с квартиры выписать. И на совесть забить. Многие и забивают.
- Стас, там уже неважно на самом деле, что реалистично, а что бред, – возразил Анжей. – Порция бреда, как ни странно, заставляет верить. И потом, подоплёка есть? Есть. Была статья про абсурдность сочувствия «левого сопротивления» уголовщине на «Автономном Действии»? Была. Я её поддерживаю. Володьку Буковского я долбодебилом назвал за его «кренделя»? Назвал. Насчёт Кати Беломоркиной был разговор, что она на других кивает, а сама-то тоже не актриса, ВОРОВА**ЕК перепевала? Этот разговор на форумах лично я вёл, помнится, Моль потом удивлялся, какую межу мне Беломоркина переехала. МОЗГИ нас на саппорт подписывали в Москве? Да, а басист у них – участник «контактовских» групп против блатняка. И самое главное – «Clean living under difficult circumstances». Это я поддерживаю, хотя мотороллер так себе и не купил – даже «ретроскутер» пластиковый. Там ещё пару подробностей о моей очень большой любви к люберам, зафиксированный письменно перечень, что не стоит покупать блатным, а совсем для веса – пара блатных носов, переломанных лично мной или кем-то из моих друзей. И всё, на огород Страшилу, ворон пугать и детей маленьких.
- Ладно, Анжей, в целом понятно, – заметила Анна Андреевна, уже успевшая закончить с большей частью готовки на кухне. – Но, если тебе не трудно, давай-ка, чуть по некоторым частям головоломки поподробнее.
- А именно?
- Во-первых, я что-то не поняла, за что ты Буковского так.
- Чтобы бороться с режимом, он хотел Блатячку задействовать, но там его не поняли, и эта идея пролетела, как фанера над Парижем, а самого Буковского пнули в загранку. Ещё подробности?
- По Буковскому – нет, я вспомнила этот случай. Теперь второе – статья на «Автономном Действии». Что там такое было-то?
- Там критиковалась попытка некоторых людей в «левом сопротивлении» закрутить «роман» с уголовной средой и очарованность противостоянием Блатячки властям и блатными устоями. Ведь для анархистов и либертариев этот порядок на самом деле ничуть не лучше государственной диктатуры, опять же наличествует чёткая ранжировка и безраздельная власть не столько «понятий», сколько произвола «авторитетов», которые, как на поверку выясняется, сотрудничают с администрацией тайными ходами или просто торгуются. Это «чёрные зоны», замечу. А если мы гопоту берём и «братву», «раски», то там все разговоры о «понятиях» и «людском» – это двойной стандарт, и речи там не идёт о каком-то эгалитаризме, прав тот, у кого больше прав. Что нам не близко – в частности, «Чёрному Сопротивлению». Где как раз активно практикуется «clean living under difficult circumstances». И именно по этой причине Блатячка, как помойное явление, нам никогда не будет близка. Внешний же вопрос – это то, что блатота часто ссылается на греко-ортодоксию, как религиозную традицию, стоит только глянуть на «живопись» всю их, эти купола, богородицы на телах, распятия. Я мусульман не имею в виду сейчас, там другая проблема.
- Но со стороны таких людей, насколько я знаю, редко возникают вопросы к вам. Чаще – со стороны тех, кто купола на себе бьёт, – заметил Стас. – Я же тоже вижу.
- Так и есть, – заметил Анжей. – Там Анна Андреевна всё спросила уже?
- Нет, Анжей, не всё ещё, но если ты торопишься куда-то, я могу на потом эти вопросы отложить. Я не поняла про мотороллер. Почему именно пластиковый?
- Ну, это такие копии старых мотороллеров «Vespa». А что?
- Так у тебя же мотоцикл есть.
- Гражине купить мотороллер, чтобы она сама в город ездила, если надо. Но там марка неважна, и вы на самом деле поняли, к чему этот разговор. «Clean living under difficult circumstances». Девиз модов и (отчасти) скинхедов, чтущих свои традиции. Вот я о чём. А что до логики «списков продуктов не для блатного», то она верна для своей системы. Но она не верна для реальности. Уже «братва арестантская» и гопники – это не одно и то же, и первые последних очень не любят. А блатной – это не обязательно «нэпманский вор», которых уж и нет больше в живых-то. И не обязательно, чтобы это был гопник или «раски». Татуировка может быть очень качественной – да ради того же понта. А то видит брателло то, рядом с чем его «самопал» смотрится тускло. А раз он видит, что есть нечто, из чего можно свернуть понт, то один раз можно по-хорошему спросить, где забивался. А узнал – пошёл и круче забабахал себе. Или попытался. Также и всё остальное. Ну, а если появляется некая толпа, которая на топе в том, в чём она есть, то это надо «сдуть», как в школе примеры, за которые пятёрку дают. Поэтому многие деятели именно Блатячки лезут в неформальную среду. Особенно, если под модную шкуру можно без больших проблем себя упрятать старого.
- Сразу вспомнил фильм «Бакенбарды», – рассмеялся Стас Резников. – Были все такие в клетчатых штанах, «бивни», а дали им что-то покруче – наклеили бакенбарды и взяли тросточки, и стали не «бивни», а «пушкинисты».
- Утрированно, но абсолютно точно, – ответила Наташа Мартинес. – «Бонни», «Ихние», «турбохой», как «дикая поросль» такого явления. И свои «абибасы» тоже есть. Те же «Камелоты», мотоциклетные куртки через одного, балахоны, шарфы вот эти. А по сути – «абибасы» те же самые.
- И качество вещеё, как правило, соответствующее, – усмехнулся Ник. – С рынка, что называется, во всех отношениях. Кстати, Адика вспомнить – так там явных «блатарей», которые Круга всякого слушают и прочих всяких «бутырок» и всяких там «Северных», «Амурских» и «Колымских» слушают, не сильно много. Зато там, где про Цоя и про мацу, толпа, и все грозятся «пробить» адрес Адольфа и в сортире гада замочить. К счастью, в Омске «киноманы» цивильные, наверное, Марат Мамонов хорошо воспитал. С Омска там, по-моему, ни одного нет. То же самое – остальные. Что «алисоманы» – понятно: эти-то с советских времён те ещё бузотёры. «Квинсота» – тоже понятно, Клинских задели же. Тот же «митоль», как Анжей говорит – там хватает публики. В общем, если посмотреть, где не пацифисты, где не сильно пижонить надо, где философия жизни для ясельных детей просто, «блатняк» туда лезет. Где можно подешевле, но погромче поколотить понты. Те же «бонни» – сколько там «Блатячки» собирается, это нечто. И объяснить, с какого чёрта они выколупываются, они просто не в состоянии. А на концертах свою «Мурку» требуют, что твой «сиделец». И попробуй им что не так сказать. Всё, пальцовки пошли. А кто и в драку полезет. Да, как таковую, «Блатячку» и её музыку многие из них не переваривают, поставь им Михайле Круге или БУТЫРКУ – сблюют. А пальцы веером точно так же гнут, как и ненавидимые ими «абибасы».
- А по тюрьмам сидит очень много таких, – сказал Резников, – которые к «Блатячке» вообще отношения не имеют. Жабер тот же самый срок отмотал и «паспорт» нательный получил. И не он один. Женя Морозов из ДК отсидел. Алексей Романов тоже. Я уж свои «регалии» напоказ выставлять не буду. Там – выживал. А здесь оно зачем? Кстати, если бы эти горлопаны с «Контакта» реально в тюрьму попали, они бы там живо со своими манерами наполучали, а отдельные бы радовались, что хоть в «петушином кутке», а не в гробу оказались. И, кстати, многие, кто отсидел и имел отношение к «людскому ходу», когда выходят, стараются не выпячиваться, а детей воспитывают так, чтобы они их путь не прошли. Потому что ты сел – значит, попал на помойку. Кем бы ты ни был «в дому».
- Кстати, – заметил Анжей, – я уже говорил тут, но в том же «Сопротивлении» блатных не любят именно из-за этого. «Clean living under difficult circumstances» как-то не вяжется с признанием себя обитателем помойки. Это касается не только «сидельцев», но и гопов, равно как и «раски». Другой вопрос, что реально-то столкновений с «сидельцами» очень мало, а «раски» выделываются всё меньше и меньше в таком ключе, мода-то проходит, а я уже сколько говорил, что «раски» – это не отщепенцы вроде «блатячки», которые живут в помойке, доказывая, что так все должны жить. У них всё равно есть понимание того, что в обществе всё-таки надо в целом играть по его правилам, а держать нос по ветру – умение из разряда самых ценных. И все они могли бы смело подписаться под «той самой» фразой сэра Уинстона Черчилля, не ссылаясь на него. Они это без Черчилля для себя знают.
- Анжей, а что за фразу Черчилля ты имеешь в виду? – спросила Анна Андреевна.
- «Кто в 20 лет не был революционером, не имеет сердца; кто в 40 лет не стал консерватором, не имеет мозгов», вот какую, – ответил поляк. – Про демократию они не вспоминают, не русская истина для них. Кстати, именно гопота – это и есть Блатячка на самом деле. К тому миру, от имени которого они вопят, они имеют такое же отношение, как Упячка к Анатолию Вассерману, Чаку Норрису и этому, который Леонида играл. Я не помню, как его звали-то.
- Джерард Батлер, – ответила на это Анна Андреевна. – Если ты, конечно, имеешь в виду фильм «300 спартанцев».
- Дзенькую, Анна Андреевна, – Анжей продолжил. – Итак, Блатячка, как таковая, не имеет прямого отношения даже к миру «зон-малолеток», которые и в криминальном мире часто являются предметом анекдотов. А представители этого мира, ко всему прочему, не имеют с нами и «Сопротивлением» общения. Им это незачем. На наши концерты они не ходят, организацией вечеринок, на которых мы будем уместны, не занимаются. Поэтому напрямую контакта, разумеется, нет. Для нас они – «короли крысиной бочки». И чем у нас меньше контакта с этой публикой, тем спокойнее для нас же. Бутусов, может быть, и объелся алхимических щей, но спел умную вещь: «Если ты пьёшь с ворами, опасайся за свой кошелёк». Если кто-то сунется в чужой разговор или нахамит, он получит «согласно Торе» – и ни отрицательным баллом меньше.
- Анжей, извини, перебью, – начал Стас Резников. – Ты что именно из Торы имеешь в виду? «Око за око, зуб за зуб»?
- Именно это. Гавкнул – нахамили ответно. Кулаком махнул – получил ровно по замаху. А так, чтобы калечить за пощёчину… Это через край. Гребенщиков не одобрит.
Все засмеялись, потому что поняли, что милейший Борис Борисович здесь слегка ни при чём. Просто евреи вместо «Бог» пишут «Б-г», Анжей пытался это произнести, в итоге получилось «БГ», а БГ – это Гребенщиков. Ну, и Бананан тоже в «Ассе» сказал что? Вот именно это, хоть и с сарказмом. Так и повелось на нашей земле.
- Анжей, ты кое-что другое не говоришь, – заметила Анна Андреевна. – Промолчал ты про то, как за защиту «блатного» (которых я не оправдываю, за хамство и воровство они по заслугам получили) человеку, который заступился, было предложено сыграть в стос, и если он проиграет, то он признаётся «блатной шестёркой».
- Да, кстати, – напомнил Стас Резников. – Мало таких случаев было, да. Игр готовилось ещё меньше. Играли всего одну, по-моему, только не в стос, а в другое что-то, там парень один вызывался колоду новую купить, потому что он не при делах был – значит, никому не подыграет.
- Путаешь, Стас, – возразил поляк. – Две, а не одна.
- Две игры было, – ответил Ник. – Две, точно. Одна была в буру, Анжей тогда проиграл и извинился. Вторая была как раз-таки в стос, вот тут, по-моему, этого чувака, помнится, чуть удар не хватил, боялся, что «перстнем» пометят.
- Ага, – сказал Анжей. – С бурой что было, я не очень помню, помню, что там какой-то козёл пальцы веером в мой адрес загнул, я его «приласкал» насчёт словесности, так там нарисовалась баба сердобольная, резво вступилась. Ну, и пошёл тогда разговор про стос. А кто-то (пальцем показывать не буду) сказал, что она вряд ли такое умеет, если только в буру. Ну, и всё. Уфолог вызвался, помнится, за колодой пойти. Я тогда продул, пришлось извиниться. А со стосом там так было, что какой-то деятель вылупился, я ему чуть за это не вломил. Он к тому же ещё и «Гитлера» на шейке носил. Нашёлся ещё один доброхот, из агностиков, но адвокат почище, чем Аль-Капучино. Встал в стойку, типа, я Геннадий Шатков буду. Ну, мне Шатков, Королёв, Кличко – поровну, могу Пушницу из себя на такой случай изобразить. Тут Маринка Торопова подходит и начинает нас разнимать, пока там реально утро в деревне не началось. Я, естественно, говорю: «Раз он за блатного глотку рвёт, пусть палец подставляет – перстень колоть буду “шестого номера”». Вот и пошёл разговор про стос. «Адвокат» наш завёлся – дескать, хочешь так решить, давай, так. Думал, я проколюсь на игре, в которую сам до сих пор еле-еле умею.
- Да, – подтвердил Резников. – Помню, как тогда Гена, шофёр с шефского предприятия, на пару с Дашкой, Фея которая, пошёл за картами. А я Анжея перед «матчем» тренировал, чтобы он совсем уж с нулевыми навыками не шёл.
- Половина медали твоя, – ответил Водецкий. – Так вот, того деятеля я обыграл. Честно. А так как я сказал про «перстень», он засуетился, чтобы его реально не «обработали». И тогда с меня, кажется, Елена Гордеевна взяла слово, что впредь такие споры будут разрешаться, как максимум, на картах, и никто никого не уродует, никто ни с кем не дерётся. Но точно могу сказать, что никакой систематики из этого не было. Другой уже вопрос, что этот, который с «Гитлером» на шее, где-то разболтал про этот «турнир», и эта инфа попала в руки Подтурахиной или кому ещё. С трёх раз догадаешься, куда она это дело слила? Или подсказать? Думаю, что это не нужно.
- Это не Неупокоева, Анжей, – возразила Наташа. – Это была Талюкина. И случай этот в газете-то и пропечатали, как оригинальное решение споров. Это, как говоришь ты, был «телефон». Ещё где-то это печатали, спустя месяца полтора, как «случай из жизни рудокопов». Но там уже была «ж**а», многое было преувеличено, вплоть до того, что Аль-Капучино уже за руки держали, а татуировщик инструменты готовил. А когда дело до Интернета дошло, там так это переврали, что приехал Речной с Москвы и блатняге на лбу свастику набил, а защитнику – Богородичную Звезду. Шучу, конечно, но небылицы были.
- Нет, – засмеялся Анжей, – там круче было. Приехала Кэт фон Ди, а пока она в самолёт садилась и до Омска добиралась, блатного заставили толчок мыть, а «шиху» – вёдра с водой ему таскать. Потом Кэт ворюге свастику на лбу набила, а «шестого номера» за дела его добрые наградили Богородичной Звездой на лобешнике. Шутка юмора. Там на самом деле просто взяли этот случай и превратили в систематику. Типа, чувака поймали на краже магнитолы, а когда за него друг вступился, друга за стол посадили – в стос играть. Друг проиграл, ему «шестой номер» набили, а с вора взыскали магнитолу, какую он украл, только новую. И так по каждому случаю. Которых было всего два. То же самое, что со списком «Никогда не покупай блатному». Нет такого списка и фиксированной системы наказаний. «Блат» – в рыло. Ничего не сделал – на «нет» и суда нет. Есть подозрение на то, что человек подворовывает – не доверять ему. Украл – верни. Не возвращается – возмести. Как в случае с «бурой» было, там всё-таки «блоть», как выяснилось, у девок из тумбочки печенье овсяное свистнула. Ну, защитницу-то всё, не тронули, но Маринка уже успела отследить, что мешок с печеньем, который у Наташки на тумбочке в «двойке» лежал, стебанули. И последний, кто там был – это тот хмырь, который блатанул. Ну, Стас его тогда, помнится, к стенке припёр и прямо спросил, где печенье. Печенье-то он отдал, на место, где взял, положил, но он уже успел часть этого печенья использовать, они с этой «адвокатшей» с этим печеньем чай пили. Маринка Анну Андреевну позвала, и всё. Решили так: раз печенье не в полном комплекте вернули, пусть покупают ровно столько, сколько с тумбочки взяли. А то, что взяли, пусть себе забирают – кто брал, и кто за него заступался.
- Печенье, кстати, вернули, – сказала Анна Андреевна. – Я сама с ними в магазин ходила, благо, уже сколько бываю в Красноярке, знаю, где лучше брать. Взяли ровно столько же, сколько на тумбочке лежало. Там же пакет был целлофановый, фабричный. Всё, инцидент был исчерпан. Я просто сказала девочкам, чтобы они печенье на кухне в следующий раз оставляли. Там его никто не тронет.
- Кстати, напомнили, – сказала Наташа. – Я домашнее печенье привезла. Не овсяное, конечно, не было такой муки. Но от этого оно вряд ли стало хуже. И вообще, хорош такие темы обсуждать. Без них мир не сильно в розовых тонах.
Возражать никто не стал. Анжей пошёл заваривать чай (привёз из города шёлковые пирамидки с чёрным чаем). Разговор перетёк на темы, по большей части касающиеся того, что в окрестностях происходило, и кто Анжею на MySpace отписался…