Мингалей жестоко болел с похмелья. Судя по его вздохам и стонам, он, лежать не мог, не то, что вставать и тем более - работать. Наш начальник, инженер-таксатор Зеленка (фамилия – Зелененко), мелкий, жалкий и не убедительный, суетился возле больного Мингалея, пытаясь поднять экспедиционного водителя…
- Мингалей Тимиргалеевич, мы в лес поедем?
- Не поедем.
- Почему?
- У меня переднее колесо на трех футорках.
- И что это значит?
- Уйди отсюда.
- Мингалей Тимиргалеевич!
- Ну иди… и посмотри сам.
Зеленка идет смотреть футорки. Радостный, что не послали дальше. Больной Мингалей облегченно вздыхает. Но куда там!!! Через пару минут влетает обалдевший Зеленка:
- Мингалей Тимиргалеевич! Почему у вас в кабине гусь? Закрыт… и клюв синей изолентой перемотан...
- Чтоб не убежал.
Мингалей застонал, поднялся, сел на спальник, обхватив голову руками…
- Мигалей Тимергалеевич! Что за гусь?
- Коля, иди отсюда.
- …….
- Не. Коля. Друг. Сходи за водкой.
Коля, сам раненый зеленым змеем смешался, спутался…
- Не пойду!
- Коля, выпиши червонец. Я сам съезжу.
- А футорки?
- Чо футорки? Это ж ЗА ВОДКОЙ!! Это ж не на работу. Ты чо, не понимаешь?
Коля, обмякший и немного даже радостный, достает два червонца. Поворачивается ко мне:
- Ну … если в лес не получается, ты как?
Я достал две пятерки.
Мингалей, скрипя всем телом, кое - как оделся, залез в экспедиционный УАЗ-452…
- А гусь? – заорал Зелёнка.
-Чо гусь? Потом.
Мингалей вернулся быстро. Привез 3 бутылки водки, банку маринованных огурцов и буханку хлеба.
Открыли две тушенки. Достали кружки.
- Так чо гусь? – не терпел Зелёнка.
Мингалей разлил по пол кружки. Выпили. Поковыряли закуску. Они закурили. Я трещал соленым огурцом.
- Мингалей, так чо за гусь?
Мингалей еще налил. Опять выпили. Опять они покурили и Мнгалея отпустило.
- Вчера ночью еду из Тат - Кудаша. Там прудик небольшой. Ну, я был капитально вмазанный. Смотрю. В свете фар дорогу переходит стадо гусей. Ну я, естественно, по газам. Хотел по стаду. Так они успели. Прошел по хвосту. Остановился. Выхожу. Один есть. Лежит. А рядом другой стоит. Целый. Ну, и как бы поднимает его. Которого я сбил. Смотрю. Не могу понять. Зачем он этого поднимает и с дороги стаскивает. Как человек. Ладно, думаю. Хер с тобой. Я сбитого заберу. Коля!!! Я с ним два часа воевал! Меня этот, который в кабине – живьем ел! Он меня всего поклевал! Но я его утоптал. Хоть и вмазанный был. Еле стоял. Посадил в кабину. Замотал клюв. Изолентой. Чтоб не кусался. А того в кузов бросил. Коля!!! Люди так друг друга не защищают!
Мы с Колей сидели и слушали.
- Ну и что ты будешь делать с тем, который в кабине?
Мингалей ни чего не ответил. Налил еще. После длинной паузы решил:
- Поеду отпущу где взял.
- А футорки?
- Коля, ты дурак?
Допивать не стали. Мингалей смотался в Тат – Кудаш, выпустил гуся и привез оттуда еще две бутылки.
Сбитого, воровски оскуб в чехол от спальника и запек под ведром. Оставшуюся и новопривезенную водку допивали «под гуся». Пьяненький Зелёнка много хохотал и подхихикивал, и даже пытался острить:
- Мингалей, а ты гуся так и выпустил с завязанным клювом? Или развязал?
- Иди в жопу, Коля.
Очень плотно чувствовалось… тонко, но глубоко, эти гуси что-то сделали с Мингалеем. Чего-то задели. Коснулись. Переворошили. Или разбудили… Не знаю.
(фото автора)