(страшная сказка)
…Они пришли на закате. Старший, по имени Амару, передёрнул затвор и хрипло сказал с непонятным акцентом:
– Вставай, изменник.
Я посомневался, но встал. От левого воина попахивало дешёвым стеклоочистителем, от правого – дезодорантом для туалета. Сказывался парфюмерный кризис. Воины схватили меня подмышки и выволокли на свежий воздух. Связанные за спиной руки отозвались острой болью.
– Сегодня ты наконец умрёшь, предатель, – сказал мне второй джигит, которого звали Шакур, на чистом русском языке. Амару и Шакур были родными братьями по уму…
…МТО «Розовый джихад» напала на Выборг в конце апреля. Всего за полторы недели были захвачены все пункты сбора цветмета, чебуречные и биотуалеты. Сотрудники были расстреляны, потому что никто из них не хотел присоединиться к организации.
– Они стойки в вере, – говорил командир отряда.
Я руководил западным крылом ударной группы. Из-за того, что я не захотел сразу убить повара чебуречной (он пёк действительно вкусные чебуреки с мышатиной и воробьятиной), меня объявили предателем и решили терминировать. Половой суд прошёл в первый же день, но у воинов джихада всё не было времени меня казнить. Два дня я провалялся связанным в старом ржавом гараже, где воняло какой-то кислятиной, а утром солнце пробивалось в щель под крышей…
…Меня вывезли в кузове газели куда-то за город. Когда они выволокли меня из машины, я увидел весь боевой отряд МТО, захвативший Выборг. Видимо, должна была состояться показательная казнь. А через секунду я понял, в какой форме: неподалёку возвышался покосившийся нужник. Это был самый страшный ужасный жуткий кошмар всех провинившихся бойцов: утопление в медленном говне. Раз так, нечего больше терять.
Я принялся визжать и извиваться. Воины, тащившие меня, брезгливо отдёрнули руки, и я плюхнулся на землю, местами покрытую серыми пятнами слежавшегося нестаявшего снега. Но визжать и материться я не перестал. О том, что именно я кричу, я особо не задумывался. Главное, чтобы голос был достаточно противным.
Командир боевого отряда хотел зачитать приговор, но, посмотрев на меня, поморщился и велел заткнуть мне рот. Пока он оглашал решение полового суда, я не переставал как можно громче мычать и слегка подёргивался. Мой расчёт оправдался: когда меня потащили к нужнику, воины джихада не стали вынимать кляп.
Ведь нет ничего хуже, чем захлебнуться дерьмом через рот, – думал я, погружаясь в зловонные пучины…
…Если б не растянутый кляпом рот, было бы видно, как я улыбаюсь. Выбор есть всегда.