В детстве накануне Нового Года помимо хороших мелочей я испытывал одно неприятное чувство. Взрослые не ложились в эту ночь спать, а меня укладывали в кровать, нежно укрывали одеялом, приговаривая на ушко: сейчас придёт Дедушка Мороз, постучит в окно и подарит гостинец.
Оставшись совсем один в тёмной комнате, я с замиранием сердца смотрел в заиндевевшее окно и ждал, ждал, ждал это непонятное привидение.
Утром мама меня просила поискать гостинец, и я нехотя повиновался, переворачивая подушку, заглядывая под матрац. Когда она вдруг находила, оказывалось, что я там уже искал.
В слюдовом мешочке обязательно было яблоко, пару мандаринов, шоколадка, конфеты и, кажется, маленькая пачка вафлей. Я был рад, но не гостинцу, а тому, что больше не увижу это страшное привидение.
Недавно я услышал, что Дед Мороз имеет в своей резиденции автомат Калашникова. Это походило на устрашение, правда, неизвестно кого, ведь он фигура больше политическая, чем народная.
А буквально вчера я увидел его по телевизору: густо напомаженный великан с неумело приклеенными усами и глубоко гортанным голосом. Это была чудовищная карикатура на тот добрый, мягкий персонаж, который мог бы понравиться ребёнку.
Я никогда не любил Деда Мороза.